«Вольная грамота» турецкого султана «некоему русину».pdf «ВОЛЬНАЯ ГРАМОТА» ТУРЕЦКОГО СУЛТАНА «НЕКОЕМУ РУСИНУ»Текст публикуемого документа сохранился в четырех списках кон- ца XVI-XVII в.:1) список в составе сборника собрания И.Е. Забелина (ОР ГИМ. Собр. И.Е. Забелина. № 419. Л. 94). Видимо, наиболее ранний; де- фектный, сохранилась только концовка со слов «или преиначити» (да- лее - З);2) список в составе сборника Синодального собрания - вклад па- триарха Никона в Иерусалимский монастырь (ОР ГИМ. № 272. Л. 403. Об. 404; далее - Н). К.В. Базилевич, кратко остановившись на рукописи Синодального собрания, писал, что этот документ - «неис- правный список турецкой отпускной грамоты неизвестному "русско- му"» [Базилевич, 1948. С. 30-31];3) в составе сборника из собрания А.Н. Попова, хранящегося в От- деле рукописей Российской государственной библиотеки (ОР РГБ. Ф.326. Шифр 59, на корешке - № 2521. Л. 134-134 об.; далее - П);4) в составе сборника из собрания МГА МИД в Российском госу- дарственном архиве древних актов (РГАДА. Ф. 181 (Рукописный от- дел МГА МИД). Д. 591. Л. 785 об.-786; далее - Р).Приводим текст этого документа по списку Н с разночтениями поЗ, П и Р./Л. 403об./ «Турецкий царь Богатур даль свою волную грамоту не- коему русину и в ней пишеть: Всесилнаго Бога волею, иже (В П и Р- иж) попустивше намь о(т) себе царствовати (В Р - царьствовати) и вжеле намь /л. 404/ силу же [230] аще хотим ко благоугодию земли, к потребе людем и вся (В П и Р далее - жя) мнящихся силою преодо- левати некоим бесчинствием сия и в чину устрояти и в мирение (В П - смирение) приводити и грешных во спасение и неправедных в правду обрашати должны есмя (В Р - еси мя).Аз убо силы находец об(ь)ять Божиею волею Богатур (В П - Бга- тур) царь таковыя (В П - тавыя) ради вины дошел в наших летех нашего подлежания людей некоего (В Р - некоего) русина имярек (имярек написано красными чернилами), приведена в нашу землю и нашего счасливаго порока дошел и наше лице видел. Таго (В П и Р- того) ради на праве судихом ему еше и на прочая дни работному игу подлежати. Такь же ему волю даем итти на все концы земныя (ВП - земные), а мож (В П - може) похочеть никому (В П - некому) сего причинити (В П - пречинити) или преиначити не ради нашея (В З - на- шеа) кротости, но ради праведнаго суда (В З - соула), уставленаго (В П - уставленнаго, в З - оуставленаго) праведнымь Богом.Писана в Турцех уложением всея земли туретикия (В П - турецкие; в Р - турецкия). Повелено (В П - повеленно) словом Сунул-бех салта- новым (В З - Писана в Тоурцехь оуложениемь всея земли тоурецкие. Повеленно словомь Соуноуль бех салтановымь)».Все четыре списка текста сохранились в сборниках близкого со- держания: во всех них присутствует ярлык Ахмата1, шертная грамота Исмаила, запись о поимке в поле казанских гонцов в 1549 г. и текст перехваченного «ярлыка»2, с которыми наш текст составляет как бы единый комплекс.Перед нами, похоже, формуляр «вольной» грамоты, данной осман- ским падишахом некоему русскому. Документ освобождает получив- шего его от «работного ига», т. е. является отпускной рабу.Хорошо известно, какую роль играли рабы в экономике и социаль- ном строе Османской империи. Одним из источников поступления рабов в Османскую империю был Крым, османские порты-крепости на его южном берегу (прежде всего Кафа), а также Азак, Копа, Та- мань. Там продавали невольников, захваченных крымцами в набегах на польские, литовские и московские «украины», купленных в Чер- кесии или Хаджи-Тархане, который также был крупным центром ра- боторговли3. Каждая военная экспедиция крымских ханов пополняла невольничьи рынки Кафы, а затем и Стамбула4.Существуют ли свидетельства отпуска рабов на свободу в Крыму или Османской империи? По сведениям Сигизмунда Герберштей- на, пленники в Крыму были «принуждены служить рабами шесть лет подряд, по истечении которых они делаются свободными, но не могут удаляться из страны» [Герберштейн, 1988. С. 151]. Михалон Литвин писал о крымских татарах: «С рабами, которых они имеют только из чужих стран, они обходятся справедливо. И хотя они ими добыты в сражении или [приобретены] за деньги, однако более семи лет их не держат [в неволе]. Так предначертано в Священном Писа- нии, Исход, 21» [Литвин, 1994. С. 89]. Конкретные случаи подобных отпусков (они, безусловно, имели место) в доступных источниках почти неизвестны. В.Е. Сыроечковскому удалось найти лишь одно упоминание о московском казаке5, который в 1525 г. «отработался» и получил свободу [Сыроечковский, 1940. С. 16 (со ссылкой на [РГАДА, ф. 123, оп. 1, д. 6, л. 71 об., 78]); Хорошкевич, 2001. С. 223]. В крым- ских и османских источниках этого времени подобной информации, по-видимому, не содержится. Единственное сообщение, близкое све-дениям австрийского автора и литовского дипломата, - упоминание венецианского посланника в Стамбуле Джиованни Карраро (1578 г.) о том, что константинопольские христиане отпускали своих рабов на свободу через 7 лет ([Lamansky, 1884. С. 380-383]; цит. по [Береж- ков, 1888. С. 359])6.Кажется, в источниках все же можно найти косвенное подтвержде- ние тому, что раба могли отпустить из неволи через 6-7 лет. В 7133 г. (1625 г.) ливенский боярский сын Лаврентий Сергеев был отправлен с отписками к оскольскому воеводе. На полпути между Ливнами и Осколом в Савинском лесу он был захвачен татарами, сведен в Кафу, где продан «торговому турченину». Тот взял Сергеева за море в го- род «Холяв» (т. е. Халеб-Алеппо), где раб жил два года. Оттуда он«ушол» в г. Кесарию, где два года служил «торговому греченину», затем полгода Сергеев служил митрополиту Савве в г. Анбаре, после чего полгода жил в г. «Якбозаре». Всего он пробыл в Османской им- перии шесть лет.В 7139 г. Сергеев с неким «волошенином» ушел в «волосскую зем- лю» (т. е. в Валахию), а потом через Каменец, Константинов и При- луки прибыл в Путивль [Оглоблин, 1885. С. 380]. В источнике как будто не говорится, что Сергеев бежал; вероятно, он был отпущен,«отработавшись».Быть может, как-то связано с этим сообщением С. Герберштейна османское законоположение о таможенных сборах с поступавших ра- бов: если в Азаке к 1511 г. раб оставался в чьем-либо владении в те- чение трех лет, то за него следовало уплатить так называемый «обыч- ный налог» (resm-i mukarrer), которым облагались при продаже все рабы старше того возраста, когда появляются и вырастают зубы (т.е.6-7 лет). Он равнялся 200 османским акче и собирался непосредствен- но в султанскую казну [Inalcik, 1996. С. 146]. Двойная выплата (за два срока по три года, т.е. через шесть лет) могла делать содержание раба невыгодным, и его отпускали.Однако в более поздний период находятся непосредственные под- тверждения словам С. Герберштейна. Например, Иван Быховец в так называемом «Дневнике» (1704 г.), повествующем о крымских событи- ях, пишет: «Невольники, выслужився и свободные листы имея, про- сили воли на Русь. О тех предлагал я дважды, отказал везир: в книгах наших написано: на волю неволников пускати, но ис Крыму не пуска- ти, пусть тут живут, ибо по таляру с них в год дани берут» [Быховец,1930. С. 205]. Чрезвычайно интересно и сообщение его современника Ивана Лукьянова: «Турки милостивее греков, и жиды нравами лучше их; невольник у турка в седмь лет отживется, а умер турчин, так хошь и в год свободится; и у жида также в семь лет - так и свобода; а у грекхошь сам издохнет, а на волю не пустит; таковы греки милостивы»[Лукьянов, 1866, стб. 211]7.Действительно, освобождение раба хозяином в Османской империи в XVI-XVII вв. - дело вполне обыкновенное, но только в случае, если раб принимал ислам. Например, во всех зафиксированных случаях освобождения рабов на Османском Кипре за период 1590- 1640 гг. все вольноотпущенники были (судя по именослову) мусульмана- ми. В этот период из 44 кипрских рабов, чью национальность можно определить по документам, половину составляли чернокожие. Среди оставшихся 22 русинами были 9 - 5 мужчин и 4 женщины [Jennings,1987. С. 298, 295]. В идеале принятие новой религии автоматически давало свободу, но на деле все зависело от владельца раба [Хензель,1979. С. 157]. Положения Корана о рабах в данном случае позволя- ли трактовать освобождение довольно широко и, что самое главное, оставляли право выбора за хозяином8. Нередко несомненные мусуль- мане числятся в документах рабами: некий казак9 по имени Аллахвер- ди (***), безусловно, принявший ислам в плену, ценою 2400 османи упомянут в перечне доли имущества, отошедшей после смерти в Бах- чисарае некоего Кенан-бея его сыну Омеру в раджабе 1017 г.х. (11.10.-09.11.1608 г.) [Выписи, 1889, факсимильная вклейка I. С. 42]10. Часто мусульманам приходилось доказывать, что они мусульмане, а значит, не могут быть рабами. Так, в 1018 г.х. (06.04.1609- 25.02.1610 г.) крымский хан Селямет-Гирей (1608-1610) выдал ярлык некой служи- тельнице гарема по имени Шахземан в подтверждение того, что она не раба. Шахземан с помощью свидетелей доказала, что ее отец был мусульманином, а значит, никто не может называть ее рабой и дело в шариатском суде по этому поводу не может быть возбуждено [Вы- писи, 1890. С. 68-69].Естественно, что принявшие ислам весьма редко отступались от него впоследствии. Хорошо известны случаи, когда «побасурманив- шиеся» (или «потурчившиеся», как их называли, т. е. принявшие ис- лам) рабы отказывались возвращаться в лоно христианства, а стало быть, и назад, на бывшую родину [Крымский, 1930. С. 14-17]. К тому же формальное освобождение не всегда означало прекращение зави- симости.В крымских кадиаскерских книгах сохранились отпускные рабам- документальные подтверждения существовавшей практики. Напри- мер, хан Селямет-Гирей дал свободу служителю гарема по имени Махмудага. Преемник Селямета, его племянник Джанибек-Гирей (1610-1622) после своего вступления на престол в шабане 1019 г.х. (19.10-16.11.1610 г.) в Бахчисарае подтвердил освобождение («Мы дали ему свободу в угоду Богу»). Рабу был выдан освободительныйлист, о чем было сообщено кадиаскеру, чтобы последний сделал об этом запись в книге [Выписи, 1890а. С. 74].По крымским документам известны прецеденты выкупа раба за его собственные деньги. Одна из таких историй имела место в ханстве, например, в начале зулькада 1017 г.х. (середина февраля 1609 г.). Не- кий раб «по имени Киван - высокого роста, с серыми глазами, бледной кожей, родом из валахов» (***)12 - после смерти своей хозяйки (Мелек Бикеч - ***), за которой остался долг в 60 флоринов (***)13, был удер- жан хакимом (шариатским судьей) в счет долга. Впоследствии его оценили в 40 флоринов, и он был передан верительнице для уплаты долга. Киван испросил разрешение на так называемый китабет (***- запись; в данном случае - договор, по которому раб обязуется перед хозяином добыть оговоренную сумму для своего выкупа на стороне в течение известного времени, а выплатив ее, он становился свобод- ным) и стал таким образом мукатибом (***) - т. е. в данном случае отпущенным под такую запись). Киван смог выплатить указанные 40 флоринов в срок, и ему было выписано освобождение (***)14. Сумма в40 флоринов, судя по другим документам, довольно обычна для раба. В первых числах рамазана 1017 г.х. (середина декабря 1608 г.) иму- щество упомянутой Мелек Бикеч было разделено по решению шари- атского суда. После ее смерти (помимо уже известного нам Кивана, отпущенного зарабатывать деньги на свой выкуп) осталось несколько рабов: некий Тылмач (***), ценой в 25 хасене15; Хайдар с женой (***), оцененные в 35 хасене, Джафер16 (30 хасене) и Байгельды с женой и малолетним сыном17 (***), общей стоимостью 60 хасене [Выписи,1889. С. 46, факсимиле 5]18.Московское правительство выкупало пленных через послов. Спе- циальное постановление Стоглавого собора (1551 г., 66-я глава «Об искуплении пленных») гласило, что полоняников, «которых окупят ца- ревы послы в ордах, во Цареграде, или в Крыму, или в Казани, или в Азсторохани, или в Кафе, или сами окупятся, и тех всех пленных оку- пати из царевы казны» [Макарьевский, 1912. С. 104; Шмидт, 1961, [236] с. 32; Pelenski, 1974. С. 245, 246; Макаров, 1981. С. 11; Емчен- ко, 2000. С. 374; Мельников, 1993]. В некоторых изданиях Стоглава в этой главе Астрахань, Казань и Кафа опущены: упоминаются только пленные, «которых откупят царевы послы в Ордах и в Цареграде, и в Крыму, или где-нибудь в дальних ордах от поганых из плена, и тех всех окупати из царевы казны...» [Стоглав, 1863. С. 224]. Выкупа- ли пленных и родственники, причем лица, приезжавшие для этого в Крым, пользовались привилегиями и правами купцов [Шмидт, 1961. С. 33]. Вероятно, именно о таких выкупленных невольниках писал А. Дженкинсон: он встретил на Каспии судно с 25 русскими рабами,возвращавшимися из плена, они «долго были в рабстве в Татарии»[Английские, 1938. С. 186].Практиковался и выкуп пленных ради получения еще большего вы- купа с родственников. В июле 1551 г. мирза Исмаил писал в Москву о некоем Юрии, которого астраханский хан Ямгурчи, «купив, хотел его в Бухары продать. И яз затем, чтоб его... не продали, откупил его. А он бил челом, чтоб я его откупил, а ялся дати за себя откупу двесте рублев». Исмаил отдал за него двух человек, трех коней, верблюда и кунью шубу. В результате Юрий бежал с пятью конями. Исмаил про- сил возместить убытки в Москве [РГАДА, ф. 127, оп. 1, д. 4, л. 54 об.].Из этого сообщения весьма, конечно, приблизительно, можно вы- яснить цену знатного раба - бывшего дипломата или купца (все за- висело от конкретного человека; к тому же Исмаил явно завышал раз- меры потраченной им суммы)19.Если практика отпуска рабов на волю в Османской империи суще- ствовала, то конкретные случаи отпуска должны были быть как-то документально оформлены. Безусловно, подобные отпускные состав- лялись по реально существовавшему формуляру. Сборники формуля- ров официальных бумаг составлялись как на Руси, так и в Османской империи, сефевидском Иране и др. Их целью было практическое ру- ководство при написании схожих документов. Так, например, форму- лярники с образцами посланий высших церковных иерархов начали составляться в московском митрополичьем доме в конце XV в. Об- разцами формуляров служили конкретные тексты писем известных церковных публицистов или высших иерархов. Такие формуляры ис- пользовались в практике написания новых посланий [Черепнин, 1951, с. 20-25; Зимин, 1958, с. 81-82].Знакомство с образцами официальной документации, представлен- ными в османских «Инша» [Matuz, 1969. С. 574-594], убеждает, что источником нашего текста были совсем не они. Очевидно, что «грамо- та» не имеет ничего общего с подлинными документами османского двора. Однако терминология текста свидетельствует о знакомстве его автора с этими документами (точнее, с их русскими переводами), а также с делопроизводственной терминологией джучидских канцеля- рий. Рассмотрим некоторые из этих терминологических параллелей.Публикуемый текст Параллели в дипломатической документации«Силы находец»«Всесилного Бога волею»«Силы находца...»20«Вышняго Бога волею»21«Божиим велением»22«и нашего счаслива- го порока дошел и наше лице видел»«до нас и до наших счястливых а высоких дверей дошол»23«лице... его видел»24Особого внимания заслуживает наименование публикуемого тек- ста («вольная грамота»). В принципе оно не противоречит названиям отпускных грамот, какие мы встречаем в источниках. Так, украинец Иван Быховец в своем «Дневнике» (1704 г.) называет их «свободные листы» [Быховец, 1930. С. 205], а москвич священник Иван Лукья- нов в описании паломничества к Святой земле (1701 г.) - «вольные листы»25.Однако при наличии правдоподобных оборотов текст изобилует явно вымышленными или искаженными деталями, имеющими парал- лели в некоторых литературных памятниках.Публикуемый текст Параллели в других памятниках«... Сунул-бех салтановым» «Маю Сулембеку Салтану царю...»26Совершенно фантастичен оборот «Писана в Турцех уложением всея земли туретцкия»27. В документе турецкий султан назван раз- ными именами. Отсутствие указания на дату составления акта может быть, конечно, объяснено его формулярным характером, однако даже в образцах деловых бумаг этот элемент обычно присутствует.Перед нами не перевод подлинного формуляра османской от- пускной рабу, а литературное произведение, созданное при этом не в Турции. Какова цель его создания? Явной цели как будто нет. Дей- ствительно, зачем умышленно создавать формуляр несуществующего документа, который был бы совершенно негоден для практического применения (как можно использовать формуляр султанской грамоты в другой стране? Только в качестве иллюстрации чего-то. Чего?).Однако цель составления «грамоты», быть может и не явная, все- таки была. Текст проводит мысль о силе, данной государю свыше для того, чтобы он обращал ее «ко благоугодию земли, к потребе людем». Этой силой государь «устраивает в чину» бесчинствующих, приводит к спасению грешников, а неправедных обращает к правде. Основная идея документа - торжество праведного суда царя. При этом государь, который судит столь беспристрастно и праведно, - не христианин, а турецкий султан, т. е. мусульманин. Автор «вольной грамоты» создал произведение, в котором ощущается влияние так называемого «тур- кофильства», распространенного в XVI в. в Европе и на АрабскомВостоке: его отголоски можно встретить в это время и в МосковскойРуси [Егоров, 1907. С. 4-14; Крымский, 1910. С. 151-162; Иванов,2001. С. 22-28].Эти мысли весьма близки идеям, которые получили развитие в сочинениях И. Пересветова. Именно у него «царь Магмет-салтан турской... дал суд во все царство». Он говорит «сеитам своим и мол- нам, и пашам, и абызам: «Се есми праведен суд в царство се ввел...». Именно «Магмет-салтан полоняником учинил урок, доколе кому ро- бить», «...дал им волю». Именно в сочинениях И. Пересветова перед«правдой» рушатся конфессиональные различия: «Бог не веру любит, правду» [Пересветов, 1956. С. 151, 152, 157, 181, 271]28. Именно в произведениях московского публициста неоднократно звучит тема отпуска турецким султаном рабов на волю: «Магмет уставил иным царям после себе, от тех лет и до сих лет, а в своем царстве дал волно служите... Да велел пред себе книги принести полные и докладные да велел огнем пожещи и полоняником учинил урок: поколе кому робил, в седмь лет выработался, и в силах девять лет, аще ли которого дорого купил, а чрез девять лет будет держати, и будет на него жалоба от по- лоняника, ино на такаваго опала царьская и казнь смертная: не делай того, чего бог не любит, блюдися бога, что его бы не разгневити ни в чем, и помни заповедь цареву»29. Завоевав Константинополь, Магмет отпускает пленных жителей и запрещает своим сподвижникам: «...ни пленити, ни в полон имати, ни иною которою враждою; аще кто пове- ления царева не слушает, тот злой смерти предан будет» [Пересветов,1956. С. 146].Султан, по И. Пересветову, «уставил правду и праведен суд, что бог любит». Только султан облечен такой властью. Магмет говорит своим пашам и сейидам: «Не приказал бог вельможам, ни воинни- кам давати власти судити праведного суда...» [Пересветов, 1956. С.168, 169]. Магмет торжествует над Константином потому, что на его стороне правда. Царь Константин, который должен был «неверных к вере приводите» (ср. в нашем тексте: «мнящихся силою преодолевати некоим бесчинствием сия и в чину устрояти и в мирение приводити и грешных во спасение и неправедных в правду обращати должны есмя»), но не делал этого и жил не по правде, проигрывает праведно- му Магмету.Возможно, произведения И. Пересветова служили одним из источ- ников составления нашей «грамоты» (или могли иметь с ней общий источник?). Именно в них представлено большое количество тексто- логических совпадений с рассматриваемым произведением.Мне представляется возможным включить наш текст в круг так называемой литературы Посольского приказа [Каган, 1955; Каган,1957; Каган, 1958; Каган, 1958а; Харлампович, 1930]. При этом «гра- мота» отразила пересветовскую традицию в древнерусской литера- туре. В пользу нашего предположения говорит некоторое число по- лонизмов «вольной грамоты»: «попустивше» (от popuszczac - давать волю); «потреба» (potrzeba - необходимость, надобность, нужда);«об(ъ)ять» (от objac - содержать в себе, вмещать); «подлежание» (от podlegac - повиноваться, подчиняться, зависеть); «сего причинити» (от przyczyniac sie - способствовать, содействовать); «преиначити» (przeinaczyc - изменить, извратить, переиначить); «уставленаго» (от ustawiac - ставить, устанавливать). Полонизмы были характерны для значительного круга средневековой русской литературы, питавшей- ся в том числе и переводами с польского. Косвенным образом о воз- можном польском источнике текста свидетельствует и сам адресат грамоты - «некий русин». Русинами, как известно, назывались право- славные подданные польской короны, т. е. украинцы [Хензель, 1979. С. 153]30.КОММЕНТАРИИ1. Этот документ, как видим, сохранился не в единственном списке, как пишет А.А. Горский [Горский, 2000. С. 198], а, как минимум, в четырех.2. Об этой записи и ярлыке см. [Зайцев, 2000].3. Хаджи-Тархан был крупным невольничьим рынком еще в XIV в. и продолжал им оставаться в дальнейшем, видимо, на всем протяжении сво- ей истории, вплоть до русского завоевания. Рабы продавались не только для прикаспийских областей, но и в Крым и Казань. Об одном из пленных, афонском монахе Герасиме, пойманном татарами и проданном в Астрахань в конце XV в., а затем перепроданном в Казань, где его выкупили и вернули в Москву, писал в окружном послании митрополит Симон (1495-1505) [Акты,1841. С. 146; Соловьев, 1960. С. 198]. Павел Иовий в шестой книге «Опи- сания мужей, прославленных ученостью» (1545 г.) писал, что после похода крымского хана Мухаммед-Гирея на Москву летом 1521 г. пленных «москов» продавали «и в Таврии туркам, и в Цитрахе - разным обитателям берегов Ка- спийского моря» [Иовий, 1997. С. 354-355]. В описании этих событий Иовий следовал Сигизмунду Герберштейну. Бернард Ваповский в своих хрониках упоминает лишь о продаже пленных в 1521 г. в Кафе [Wapowski, 1874. С.184]. Русские пленные продолжали продаваться на рынках Астрахани и в самой середине XVI в. См. подробнее [Зайцев, 2001. С. 281-282].4. О рабстве в Крыму см. [Литвин, 1994. С. 71-74; Бережков, 1888; Ящур- жинский, 1912. С. 158-166; Крымский, 1930. С. 14-17; Гальцов, 1994. С. 71-75]. О рабстве в Османской империи существует огромная литература, ча- стью учтенная в указателе [Miller, 1985]. См. также названия [Новичев, 1978. С. 55-72; Dziubinski, 1963. С. 36-50; Fisher, 1972. С. 241-268; Inalcik, 1979. С.25-52; Sahillioglu, 1985; Хензель, 1979. С. 147-158; Hensel, 1976. С. 161-169Àðõèâ161(обе последние работы основаны на материалах неопубликованной доктор- ской диссертации: Hensel W. Jasyr z ziem dawnej Rzeczypospolitej na Krymie i w Turcij (druga polowa XV-XVII w.). Warszawa,1977); Jennings, 1987, p. 286-302]. О позднем периоде и отмене рабства см. [Toledano, 1982; Toledano,1998] (где указана большая литература по теме). В крымско-татарском фоль- клоре осталось представление о Мальте как центре средиземноморской ра- боторговли, куда, вероятно, попадали рабы из Крыма [Олесницкий, 1910. С.21].5. «Казак» в данном случае, вероятно, синоним раба-мужчины (в крым- ских документах).6. О цифре 7 см. ниже.7. Об И. Лукьянове и его произведении см. [Травников, 1987. С. 25-31]; а также [Словарь, 1993. С. 71].8. «...Благочестие - кто уверовал в Аллаха... и давал имущество... и на ра- бов» (Сура 2, 172 (177)). «А те, которые хотят записи (о свободе), из тех, которыми овладели десницы ваши, - записывайте их, если знаете, что в них есть добро, и давайте им из достояния Аллаха то, что Он дал вам» (Сура 24,33 (33)). См. также: Сура 58, 4 (3).9. См. сноску 5.10. Такая же цена была назначена за невинную девушку 12 лет, которая отошла вдове покойного.11. См., например, [Султанов, 1986. С. 348].12. Слово неясное. Должно было бы быть ***. Интересно отметить, что крымские татары позднее всех русских называли «Сары Иван», т.е. рыжий, русый Иван [Олесницкий, 1910. С. 60].13. Флорин - золотая высокопробная монета весом 3,537 г, чеканившаяся с XIII в. во Флоренции, а с начала XIV в. появившаяся и в Германии, где стала называться «гульден». Один флорин в 1608 г. в Крыму равнялся 120 новым ханским акче (***). См. [Выписи, 1889, факсимильная вклейка I (IV). С. 44].14. В переводе несомненная ошибка: эфляки - конечно, валах, а не поляк (было бы ***) (см. [Выписи, 1889. С. 47]). Переводчик этого худжета (разде- ла имущества) Мурат-Бей Биярсланов предполагал, что Киван - искаженное Иван [Выписи, 1889. С. 50].15. Хасене (***) - название золотой монеты [Pakalin, 1949. С. 754].16. Маловероятен перевод М.-Б. Биярсланова «атаман» Джафер. Скорее всего, это слово «комнатный» (прислужник) - ***.17. Собственно, в тексте «с внуком».18. Интересно сравнить эти цены с другими данными из тех же дефтеров бывшего архива Таврического губернского правления. В 1668 г. житель де- ревни Кара-Хаджи Абдуллатиф явился вместе с жителем Кара-су в присут- ствие кади и подал жалобу: «Я купил вот у этого Газы в Феррах-кермане, ког- да он был в обратном пути из похода, невольника-казака по имени Мартын за 30 золотых с тем условием, что следуемый в таких случаях его величеству хану саугат (пошлина) должен быть уплачен им, Газы» [Хартахай, 1867. С.149].19. В качестве выкупа за князя С.Ф. Бельского, который хотели получить с Москвы ногаи в 1538 г., также фигурировали рабы - 11 «паробков» [По- сольские книги, 1995. С. 209, 210]. Этот пункт вызвал особое возражение вМоскве: «И у нас того в обычае не живет, чтоб крестьян велети давати кому в окупу» [Посольские книги, 1995. С. 226, 228]. В Османской империи в конце XV в. цена на среднего раба колебалась от 25 до 50 золотых (золотой рав- нялся 50-60 акче). Османский таможенный сбор с рабов равнялся приблизи- тельно одной пятой их общей рыночной стоимости (т. е. скорее всего соот- ветствовал одной пятой части - хумс, положенной с добычи по шариату; так называемая доля имама). Учитывая, что общая сумма таможенной пошлины с рабов в Кафе в 1529 г. равнялась 650 000 акче (т. е. около 10 000 золотых, достигая, таким образом, 1/4 общей суммы таможенных сборов), общая их стоимость доходила до 50 000 золотых, а значит, число рабов, прошедших через Кафинскую таможню, составляло в этом году от 1 до 2 тыс. человек (см. [Inalcik, 1996. С. 145]). По данным А. Дзюбиньского, русский или поль- ский невольник в Аккермане в XVI в. стоил 40-50 золотых [Dziubinski, 1963. С. 42]. Ср. с ценой рабов на рынке невольников (Esir pazan) в Стамбуле в начале XIX в. [Левашов, 1995. С. 42, 43; Невольничий, 1835. С. 469, 470]. Боплан называет огромное число рабов в Кафе - 30 000 (!) (см. [Niemcewicz,1822. С. 362]).20. См., например, переводы посланий (1534 г. и ел.) ногайского бия Саид- Ахмеда б. Мусы (Шейдяка): «Силы находца Сидахмат княжое слово» (см. [Посольские книги, 1995. С. 92, 94, 156, а также с. 243, 249]). Ср. «Великие Орды великого царя силы находца и победителя Саадет-Гиреево царево сло- во...» [РГАДА, ф. 123, оп. 1, д. 6, л. 204об., 332]. Часто выражение употре- бляется в переводах грамот Сахиб-Гирея (см. [РГАДА, Ф - 123. Оп. 1. Д. 7. Л.5, 9 об., 70 об., 71 об., 72]) и Сафа-Гирея (там же. Л. 8, 74 об.). Скорее всего это выражение - перевод слова kuwetli (сильный, мощный, могучий). Между прочим, имя «Богатырь» в публикуемом тексте, очевидно, часть титула, вос- принятого как имя. Ср., например: «Великие Орды великого царя победителя и силы находца богатыр Саадет-Гиреево царево слово...» [РГАДА. Ф. 123. Оп. 1. Д. 6. Л. 288 об.].21. Списки (т. е. проекты, варианты) шерти Менгли-Гирея Ивану III1474 г. [Сборник, 1884. С. 4, 5].22. См. грамоты Ивана IV бию Саид-Ахмеду или мирзе Кель-Мухаммеду, написанные в 1536 г., судя по формуляру, по-татарски: «Божиим велением ве- ликого государя... Слово наше то» [Посольские книги, 1995. С. 173, 174-175,187; см. также С. 196, 197, 206, 297, 301]. Или, например, послание казанско- го хана Мухаммед-Амина крымскому Менгли-Гирею: «Вся сотворшаго Бога изволением...», «Божием изволением... царем ся есми учинил»[Сборник,1884. С. 146].23. Письмо султана Сулеймана Сигизмунду 1536 г. [Архив СПбФ ИРИ РАН. Русская секция. Коллекция С.В. Соловьева. Ф. 124. Оп. 1. Д. 27]. Пере- вод османского выражения для официального названия правительства (ве- домства великого везира в султанском дворце) Османской империи - Bab-i Ali (***; или Паша капысы), т. е. Главные, Высочайшие Врата (иногда - Bab-i Saadet, т.е. Врата Счастья). От французского перевода этого названия впоследствии возник русский термин Порта. «Высокой Портой» до 1654 г. европейцы называли лишь султанский дворец, после - канцелярию велико- го везира. «Счастливый Порог» - калька османского Dergah-i Ali (***) или Dergah-i Saadet, т. е. Высочайший порог, высочайший чертог, порог счастья.Это выражение (Счастливый порог) употреблялось даже турецкими чи- новниками по отношению к Московскому государству в их письмах вели- ким князьям. См., например, перевод письма азовского кади осени 1521 г. [РГАДА. Ф. 89. Оп. 1. Д. 1, л. 193].24. Менгли-Гирей Ивану III весной 1491 г. (см. [Сборник, 1884. С. 107]).«Видеть лицо» (***) - быть рядом, «лично видеться (с высшим лицом), пред- ставиться» (см. [Будагов, 1871. С. 375]).25. И. Лукьянов пишет о г. Тулча на Дунае: «В этом городе берут гарач (т. е. харадж. - К.З.) с человека по пяти талерей; а когда невольники идут на Русь с вольными листами, так с них берут турки в этом городку по червонно- му с человека кроме гарачу» [Лукьянов, 1866, стб. 169].26. «Послание православного царя к турскому» см. [Каган, 1956. С. 376]. Цитируемая «Повесть о двух посольствах» отразила в начале XVII в. взгля- ды И.С. Пересветова.27. Этот оборот сходен с конечным протоколом посланий московских великих князей иноземным правителям: «писана на [Москве]... лета...» (о грамоте). Хотя близкие формулы встречаются, конечно, и в переводах ногай- ских, крымских или османских грамот (см., например, [Сборник, 1884. С.109, 123, 147, 150, 155, 169, 172, 183, 188, 189 и др.]). См. подробнее [Усма- нов, 1979. С. 256-266].28. Об этом авторе см. также [Ржига, 1908; Полосин, 1946; Розалиева,1990].29. В другом списке: «А полоняником учинил урок, доколе кому робить, в седмь лет выробится, и в силах девять лет» [Пересветов, 1956. С. 270]. В примечаниях А.А. Зимина к этому отрывку указывается, что срок в 7 или 9 лет для зависимых людей неизвестен в русской практике. А.Л. Сакетти счи- тал, что цифра 7 взята И.С. Пересветовым из Библии [Пересветов, 1956. С.291; Зимин, 1958. С. 387]. Действительно, именно библейский текст (Исход XXI, 2, а также Второзаконие XV, 12) - «аще стяжеши раба евреина, шесть лет да работает тебе, в седмое же лета отпустиши его свободна туне» - воз- можно, был источником для московского публициста. А.И. Клибанов считал, что И.С. Пересветов сознательно использовал мотив «фараонова ига», обра- щаясь к практике социального законодательства Ветхого Завета (освобожде- ние от зависимости в так называемые «юбилейные годы»), так как он не мог не знать, что освобождению после шести лет работы (на седьмой) подлежа- ли, согласно Ветхому Завегу, не полоняники. Пророк Иеремия, обращаясь к верхам Израиля, говорил: «Як ся скончает 7 лет да пустиши брата своего жидовина, еже продан ее в тебе. Да ти делает шесть лет и да отпустиши и свобод» [Клибанов, 1977. С. 233-234]. Вспомним о шести годах, которые, по С. Герберштейну, должен отработать в Крыму пленник. Может быть, именно османская (крымская?) практика отработки свободы рабом была в данном случае источником Пересветова?30. В османских документах рабы-русины назывались либо рус, либо рус-и асл (см. [Jennings, 1987. С. 294-295]).Источник: «Вольная грамота» турецкого султана «некоему руси- ну» // Тюркологический сборник, 2002. М.: Восточная литература.2003. С. 230-241.

Скачать электронную версию публикации