Вблизи «Рутенских гор»: о древнерусском населении Прикарпатья вконтексте этнополитической истории.pdf Карпаты - это не только географическое понятие. По мнению со- временного канадского историка, уже в средневековую эпоху важней- ший для Европы этнический и культурный рубеж сложился именно на прикарпатских землях. «Одни назовут их форпостом католического Запада, другие - православного Востока» (Субтельный 1994: 75). Од- нако серьезным исследователям хорошо известно, что этнокультур- ные границы практически никогда не совпадают с политическими. Эту«оплошность» исторического процесса периодически стремятся ис- править политики, а всячески обосновывают историки. Поэтому про- шлое пограничных территорий обычно обрастает массой литературы, научность которой прямо пропорциональна степени политической ан- гажированности авторов. В этом отношении роль восточнославянско- го фактора в развитии Прикарпатского региона не раз являлась пред- метом пристального внимания пишущей братии. За последние годы новые книги, затрагивающие эту тему, вышли в Молдове (Суляк 2004; Шорников 2007) и Украине (Поп Д., Поп I. 2005; Поп 2006; Яковенко2006; Магочій 2007). Изданные работы вполне предсказуемо вызвали положительные отзывы и критические высказывания, которые можно было бы поддержать или опротестовать. Однако задача данной ста- тьи другая: составить на основании письменных источников общую характеристику присутствия древнерусского населения на территории Прикарпатья как цивилизационном стыке средневековых общностей в период до образования Золотой Орды (1243 г.).* * *Первое датированное 852 г. сообщение в «Повести временных лет» отметило появление страны, которая «начала прозываться Русская земля». Это наименование первоначально относилось к северным рай- онам, тяготевшим к Балтике. В 879 г. княжение правившего в Новго- роде Рюрика наследовал его родственник Олег, а в 882 г. он силой и хитростью захватил Киев. «И сел Олег, княжа, в Киеве, и изрек Олег:«Это будет мать городам русским». И были у него славяне, и варяги, и прочие, прозвавшиеся Русью». Киевский князь расширял свои владения, в том числе и в сторону будущей Молдавии. В 885 г. Олег воевал с племенами уличей и тиверцев, которые жили в Поднес- тровье, доходя до Черного моря и Дуная, а в верховьях Прута и Днес- тра их земли смыкались с владениями хорватов. В 907 г. тиверцы, как и хорваты, принимали участие в походе киевского князя на Константи- нополь, в котором «много … зла сделали русские грекам» (ПВЛ 1950:14-16; ПСРЛ 1962: стб. 10, 12, 16, 17, 21).Судя по имеющимся отрывочным данным, история закарпатских славян складывалась по-иному. В правление князя Святополка (870-894) Великая Моравия достигла наивысшего могущества, расширив свои владения за счет западной и центральной части Верхнего Поти- сья. Примерно тогда же долину Тисы и Марамуреш подчинил болгар- ский царь Симеон I (893-927). Высказывается предположение, что именно в последние десятилетия IX в. среди подкарпатских славян распространилось христианство. Заслуга в этом, по всей видимости, принадлежит ближайшим ученикам равноапостольных просветителей Кирилла и Мефодия (Поп 2006: 33).Установлено, что к концу правления князя Игоря (912-945) и тивер- цы, и уличи подчинились власти Киева. Хотя в истории упомянутых племен еще много неясного и спорного (см. Крип'якевич 1984: 59-62; Рабинович 2005), пожалуй, можно утверждать, что во второй половине X в. они вошли в состав населения Древнерусского государства (РС2002: 58 и др.). Интегрирующее понятие «русин» встречается уже в договоре Олега с греками в 912 г. (ПСРЛ 1962: стб. 25, 26).Надо признать, что периферийное положение западных и юго-западных владений Игоревичей не обеспечивало их полной покорности. Так, по сообщениям византийских авторов, «пограничные варварс- кие народы», которые «не отличались по обычаям» от заблокиро- ванных в крепости Доростол на Дунае русских воинов, из-за страха перед ромеями не оказали помощи Святославу (964-972) в 971 г. (ГИБИ1965: 268, 270; Божилов 1979: 43). Только в 981 г. Владимир Святосла- вич (980-1015) занял подчинявшиеся полякам города Перемышль и Червен. Они «до сегодняшнего находятся под Русью», указал лето- писец начала XII в. Однако в 993 г. могущественный киевский князь еще воевал с хорватами (ПСРЛ 1962: стб. 69, 106).После падения под ударами венгров Великой Моравии (906 г.) за- падная часть так называемой «Белой Хорватии» входила в Чешское государство, но затем ее захватил занимавший недолго, в 1003-1004 гг., пражский трон польский князь Болеслав Храбрый (992-1025). Восточную часть края у Верхнего Днестра включил в Киевскую Русь князь Владимир Святославич. Южнокарпатские земли Белой Хорва-тии отошли к Венгрии при Стефане (Иштване) I Святом (997-1038). В1001-1003 гг. первый венгерский король присоединил Потисскую низ- менность и провел административную реформу. Некоторые области получили статус особых пограничных округов - «марок». В Потисье была создана «Русская марка», которой управлял наследник трона Имре (Эммерих). Принц погиб в 1031 г., но марка, очевидно, суще- ствовала и позднее. При этом в Закарпатье пограничье Киевской Руси, Польши и Венгрии составляла лесистая горная область, которая вплоть до XIII в. именовалась не иначе как «ничейная земля» (Поп 2006: 34).До 80-х гг. IX в. «страну русов» восточные авторы размещают на севере Восточной Европы, а земли Среднего Поднепровья и Прикар- патья с двумя главными городами они зовут «страной славян». Один из городов сопоставляется с Киевом, другой - с центром хорват, в котором пребывал их «царь» (ДГ 1965: 372-408). После 882 г. наиме- нование «Русская земля» стало соотноситься со сравнительно неболь- шой территорией между Киевом, Черниговом и Переяславлем, пре- вратившейся в вотчину киевских князей (Толочко 1975: 5). Это было известно императору Константину Багрянородному (944-959), писав- шему «о росах, отправляющихся с моноксилами из Росии в Кон- стантинополь». В ежегодных походах с росами «из разных мест» объединялись славяне, «их пактиоты, …и прочие славинии» (Кон- стантин Багрянородный 1991: 45).При этом отдельные племена Древнерусской конфедерации, напри- мер, тиверцы, долго сохраняли элементы догосударственной автоно- мии. На это указывает католический епископ Брунон, побывавший в Киеве начала XI в. Он назвал князя Владимира «сеньором русов» (ДГ 1965: 89, 423). Надо полагать, структура Древнерусского государ- ства и полномочия ее правителя вполне соответствовали вассально- сеньориальной организации Европы того времени. Однако как раз при Владимире стали быстро исчезать черты былого языческого устрой- ства. Далее, до середины XII в. русских правителей знали на Западе как «королей», а государство со столицей в Киеве считали «королев- ством». В одной из германских хроник под 1165 г. впервые встречает- ся сообщение о русских «корольках». Как допускают некоторые ис- следователи, речь идет о князьях из западнорусских земель (ДГ 1965:424-430).Обособление Галицкой земли связывается с князьями-изгоями, братьями Рюриком, Володарем и Василько Ростиславичами, которые по- явились в Прикарпатье в 1084 г. После смерти Рюрика (1094 г.) владе- ния были разделены - Володарю достались Перемышль и Звениго- род, а Василько - Теребовль и Галич. На княжеском съезде в Любече (1097 г.), собранном «на строенье мира», они добились признаниясвоих прав на города края, а затем смогли отстоять их в вооруженной борьбе. В противостояние у западных пределов Руси втягивались и чужеземцы - поляки, венгры, половцы. Первое нападение венгерский король Ласло I (1077-1095) совершил уже в 1092 г. В 1099 г. Ростисла- вичи с помощью половцев разбили приведенное их противником Ярос- лавом войско короля Коломана (1095-1116): «Побьени Угре у Пере- мышля». Чтобы заручиться поддержкой за границей, в 1104 г. Воло- дарь Ростиславич отдал дочь замуж за императора Алексея Комнина (1081-1118), также враждовавшего с Венгрией (ПСРЛ 1962: стб. 230-231, 245-248, 256; ИВ 1971: 142; Крип'якевич 1984: 68-70).Владимирко Володаревич (1124-1152) сделал в 1141 г. Галич своей столицей. Город у Днестра быстро обзавелся широкими международ- ными связями, в частности, благодаря вывозу соли. Правда, князю приходилось постоянно бороться как с внутренней оппозицией, так и с внешними врагами. К середине XII в. вмешательства венгров в рус- ские дела участились. Вторжения из-за Карпат отмечены в 1139, 1144,1148, по два раза в 1150, 1151 и 1152 гг. (Крип'якевич 1984: 72-76; ИВ1971: 142). Ожесточенные войны, ареной которых стали пограничные районы, приносили огромный урон обитателям Прикарпатья. Поэтому труднопроходимые горы и леса являлись естественными убежищами для основной массы сельских жителей, особенно страдавших от воо- руженных вторжений. Уход в малопригодную для земледелия глушь обусловил смену образа жизни - предпочтение отдавалось скотовод- ству и лесным промыслам.Ненаселенные территории Прикарпатья не интересовали землевладельцев, а острая нужда в тружениках на рубеже XI-XII вв. существо- вала. Показательно, что Василько «хотел переять болгары дунайс- кыя и посадити я в себе» (ПСРЛ 1962: стб. 240). Эти намерения князя фиксируют обычные идеи и практику средневековых правите- лей разных стран. Судя по всему, такое положение сохранялось и при Владимире Володаревиче.Обстоятельства той эпохи описывает сочинение арабского географа ал-Идриси (1154 г.). Он сообщает, что «Страна ар-Русийа» на западе ограничена Польшей, а на юге - Дунайской Болгарией («земля бурджан»), Черным морем и Куманией, т.е. половецкими владения- ми. Согласно описанию, «это большая страна, но города [ее] неве- лики, а возделанные земли чередуются с необработанными. Рас- стояния между городами большие, а области изолированы [одна от другой]. Там [ведутся] постоянные войны и усобицы». Одна из известных автору областей - «Галицкая земля». Он называет города этой «наиболее отдаленной Руси», в которых видят Червен, Пере- мышль, Звенигород, Галич. Два наименования - «Саклахи» и «Бар-муни» - помещаются между Карпатами и Днестром и с разной степенью вероятности связываются с Сучавой и Пятра-Нямц. В соответ- ствии с данными ученого из Сицилии, земли между низовьями Дуная и Днепром входили во владения Руси. Вдоль Карпат через Переяславец в дунайской дельте купцы из Галицко-Волынских земель направлялись в Болгарию. В Шумене ал-Идриси отметил существование русской управы (Коновалова 1999: 124, 133-143; Коновалова, Перхавко 2000:163-170).С середины XII в. в Прикарпатском регионе происходят важные изменения, в значительной степени связанные с Ярославом Осмомыс- лом (1153-1187). «Слово о полку Игореве» воспевает величие галицко- го князя, который «заступил путь королю» через Карпаты, «суды рядил до Дуная» и «отворяеше Кыеву врата», а с отчего трона стрелял «салтанов за землями» (Слово 1985: 30). Эта опоэтизиро- ванная характеристика политической ситуации вызывает противоре- чивые толкования. Менее всего сомнений по поводу прекращения на- падений Венгрии. Однако одни историки утверждают, что в Закарпа- тье дорогу агрессии королевства преградили крепости Вышково, Ко- ролево, Севлюш (Войтович 1996: 58), другие доказывают, что эти зем- ли никогда не входили в состав Галицкого княжества (Поп 2006: 34), а рутенское население появилось поздно, например, в Марамуреше лишь в конце XIV-XV в. (Popa 1970: 53-57). Сообщения о владениях Ярос- лава Владимировича землями до Дуная одни историки подтвержда- ют, другие - отрицают. Однако источник ясно представляет галицкого князя в другом свете - не правителем, а арбитром. Эпоха иерархичес- ких связей видела в установлении договорных отношений («рядить» и значило договариваться) под гарантии авторитетного лица важный ин- струмент урегулирования конфликтов.Выдвижению Ярослава Осмомысла судьей в Карпато-Дунайских землях способствовали не только его личные качества, но и расста- новка международных сил. Из-за отсутствия убедительной полити- ческой доминанты обстановка отличалась нестабильностью. Опре- деленный порядок, возможно, принесли какие-то договоренности между галицкими князьями, византийскими императорами и половецкими ха- нами. Византия, граница которой проходила по Дунаю, могла рассчи- тывать только на единоверцев. Русь контролировала группы сопле- менников, спорадически расселявшихся в «ничейных» землях вдоль Карпат по направлению к Дунаю, а также сдерживала проникновение степняков, кочевья которых находились за Днепром - «за землями». Любопытно, что Иван Ростиславич Берладник (см. Spinei 1982: 143-144; Павлов 1986: 12-14; Коновалова, Перхавко 2000: 70-80; Рабинович1999: 357-378), прежде чем «остановился в городах Подунайских»,ходил за военной помощью «в поле к половцам». А «поле Половец- кое» (в значении «страна») лежало гораздо восточнее. В летописи под1152 г. обозначена «вся Половецкая земля, что же их межи Волгою и Днепром». Так было и позднее. Удача русского похода за Днепр в1188 г. объясняется просто: «Половци бо бяхуть шли в Дунаи и не бе их дома в вежах своих». Еще одно вторжение «за Днепр» готови- лось в сходной ситуации 1192 г. (ПСРЛ 1962: стб. 455, 497, 659, 673-674,742). Оба случая имели место уже после смерти Ярослава Осмомысла.Нарушения «ряда», конечно, случались, но для его восстановления имелся судья. При Ярославе известно лишь одно нападение половцев на византийский берег в 1160 г. (Бибиков 1981: 121). Похоже, его спро- воцировали действия берладников; они тогда же «бяхуть Олешье взя- ли». В отместку за нападение на торговый центр у устья Днепра из Киева, которому Ярослав отворял «врата», послали на челнах вой- ско. Союзников Изяслава догнали и уничтожили в низовьях Дуная (ПСРЛ 1962: 505). Ранее отмечены только два малых набега половцев- в 1148 и 1152 гг. После первого, преследуя разорителей Дристры (Силистра в Болгарии), ромеи достигли горы, «возвышающейся вблизи пределов Тавроскифии», т.е. Галицкой Руси (Бибиков 1981: 117-121). Молчание византийского автора о существовании между Дунаем и Карпатами половецких «веж», обычной и желанной добычи воинов, вполне красноречиво. На особый статус территории косвенно указы- вает и эпизод 1164 г. Будущий император Андроник Комнин (1183-1185) пытался скрыться в русских землях и проделал трудный путь, спаса- ясь от преследователей. Однако у границ Галиции освободившийся было от страха беглец попал в ловушку - его схватили некие «влахи» и возвратили в Византию (ГИБИ 1983: 15).Смерть Ярослава Осмомысла совпадает с новым поворотом в ис- тории региона, ознаменованным уходом из Подунавья Византии. С образованием Второго Болгарского царства здесь резко возросла роль половцев, которых аристократия Тырново воспринимала не только как союзников, но и родственников (см. ИБ 1982: 37, 123, 124, 132, 147 и др.; Бибиков 1981: 123; Павлов 2006: 49-52).Тогда же в отношении Галиции обнаружились завоевательные на- мерения Венгрии. Бела III (1172-1196) посылал войско на Русь четы- режды: в 1188, 1189, 1190, 1202 гг. (ИВ 1971: 142). В 1188 г. он явился в Галич якобы для помощи беспутному, мало походившему на отца Вла- димиру Ярославичу и «не посади в нем Володимера, но даде весь наряд Галичанам и посади в нем сына своего Андрея (ПСРЛ 1962: стб. 661). В результате Бела III присвоил себе титул «короля Гали- ча». Впрочем, уже в 1190 г. галицкие бояре при поддержке поляков изгнали венгров (ИВ 1971: 143). В 1191 г. для защиты Марамурешасооружен замок Хуст, поскольку венгры, продвигаясь на правый берег Тисы, вытесняли галицкие владения к Яблоницкому перевалу (Войто- вич 1996: 58).В такой сложной обстановке сложилось обширное княжество Рома- на Мстиславича, подчинившего галицкие владения только в конце жизни- 1199-1205 гг. (Крип'якевич 1984: 83-87). Именно ему, «самодержцу всея Руси» (выражение из летописи), удалось укротить своевольное местное боярство и половцев. Почти полвека спустя галицкий летопи- сец ставил в заслугу «царю в Руской земли» то, что он «покори По- ловецькую землю» (ПСРЛ 1962: 715-719, 808). Роман действовал и как союзник византийцев. Согласно Никите Хониату, в 1200 г. «наи- христианнейший русский народ» спас Константинополь от болгар и куманов - тогда галицкий князь опустошил всю землю половцев. Он«совершил это много раз» и к нечаянной радости империи «прекра- тил нападения куманов и устранил это зло, от которого ромеи непрестанно страдали». Одновременно византийский историк ука- зывает, что среди самих «тавроскифов» спокойствия не было, и по- этому Роману пришлось «обагрить меч в крови своих соплеменни- ков» (ГИБИ 1983: 65-66).Треть столетия после гибели Романа шла жестокая борьба за га- лицкое наследство. На троне сменилось 11 князей. Практически не прекращались вмешательства извне. Русские князья многократно сами приводили сюда половцев - в 1202, 1208, 1213, 1217, 1219, 1226, 1228,1235 гг. Захватнические вторжения из Венгрии в галицкие земли име- ли место в 1205, 1206, 1208, 1211, 1212, 1213, 1214, 1216, 1220 гг. Не оставалась в стороне и Польша. В 1214 г. венгерские и польские пра- вящие круги заключили соглашение о разделе страны. В 1215 г. часть местного боярства даже признала венгерского принца Кальмана «ко- ролем Галича». В постоянно менявшейся тяжелой обстановке закон- ному наследнику Даниле Романовичу (1202-1264) с раннего детства и до зрелого возраста несколько раз довелось занимать престол - 1205-1206, 1211-1212, 1230-1232, 1233-1234 гг. Окончательно он смог утвер- диться в Галиции только с 1238 г. (ИВ 1971: 143; Плетнева 1975: 296-297. Рис. 7; Войтович 1996: 61).Именно к началу XIII в. половцы продвинулись вплотную к Дунаю (ср. Spinei 1982:133-135; Князький 1988: 25). Этому способствовали события на юго-западе Руси, а также создание Второго Болгарского царства и крушение Византии в 1204 г. Представитель крестоносцев, испытавших на себе ударную мощь объединенных отрядов царя Ка- лояна (1197-1207), записал: «Кумания - это земля, которая грани- чит с Блакией», т.е. Болгарией (Робер де Клари 1986: 47; Бибиков1981: 126-128; ИБ 1981: 142). Но отношения союзников-соседей былиÊÂîíôåðåíöèÿ «Çåìëÿ ñîãëàñèÿ» 65сложными. Сам Калоян был предательски убит сторонниками «ку- манской партии». В заговоре, по всей видимости, участвовала и суп- руга царя, половчанка, на которой вскоре женился узурпатор престола Борил (1207-1218). Впрочем, и ему приходилось сражаться на левобе- режье Дуная с половцами. Известна победа болгарского царя «над тремя князьями из Кумании». В этом случае на стороне болгар вы- ступили отряды комита Сибиу, посланного венгерским королем. Уже в1211 г. Андрей II поселил на юго-востоке Трансильвании тевтонских рыцарей, задача которых состояла в противостоянии достигшей гра- ниц королевства Кумании.При этом в спасении законных наследников Калояна (его племянни- ков Ивана и Александра) также участвовали обитавшие за Дунаем куманы. Более того, спустя какое-то время они переправили братьев в Галицкое княжество, а в 1217 г. будущий царь Иван Асень II (1218-1241) осадил Тырново с помощью русских и половецких отрядов (DRHD 1977: 28; ИБ 1981: 147-149, 162; Параска 1975: 37). Таким об- разом, после прихода в Подунавье половцев военно-политические свя- зи Юго-Западной Руси с Балканами не прекратились, а временами даже активизировались.Постигшие Галицкую Русь неурядицы наиболее пагубно сказались в основном на сельских жителях. Спасение от бед могли дать только лес и горы, куда и уходили люди. На первый взгляд, парадоксально, но за пределами государственных границ, которые нередко очерчивали и пределы районов кровопролитных столкновений, жизнь была безопас- нее. Это консервировало социальные устои целых массивов населе- ния, обособляя их от прежних административно-политических цент- ров. Одна такая общность отмечена под именем «выгонцев Галиц- ких». Хотя о них писало немало авторов, достаточной ясности с этой группой населения в историографии нет (ср. Пашуто 1950: 144; РС 2002:203-209).«Выгонцы» появились в расположении русско-половецкого войска у впадения Хортицы в Днепр весной 1223 г.- накануне битвы на Калке, первого сражения русских полков с монгольской конницей, посланной Чингисханом провести разведку боем в Восточной Европе. В отличие от других отрядов они прибыли к месту сбора союзников на тысяче ладей, чем смутили многих князей, включая Данилу Романовича. Они дивились на «невиданную рать», с которой прибыли Юргий Домаме- рич и Держикрай Володиславич. Первый сообщил, что люди в ладьях являются «стрелками», а второй характеризовал их как «ратников и хороших воинов». Однако некоторые сказывали, что странное вой- ско сост а вл яют « пр о стые люди, п ущ е п ол ов ц ев» . По сколь ку необычная днестровская флотилия названа «олядии рускых», их ко-манды, скорее всего, составляли этнические русские (ПСРЛ 1962: стб.742). Любопытно, что представители Руси, в том числе галичане и волынцы, прибыли «киждо со своими князьми», а находившиеся при«выгонцах» Юргий Домамерич и Держикрай Володиславич таковы- ми не являлись. Вышедшая из района галицких владений, но явно не подвластная их князю ватага на фоне массы русских воинов выгляде- ла довольно экзотически.Указание летописи о том, что перед битвой на Калке у Днепра вме- сте с русскими дружинами, включая галицких выгонцев, собралась«вся земля Половецкая», дает возможность предполагать участие в битве с монголами прикарпатских куманов. Прямые свидетельства об этом отсутствуют, но исключить такого варианта нельзя, например, поскольку один из наиболее сильных тогда ханов - Котян вместе со своим зятем галицким князем Мстиславом Удалым (1219-1228) выс- тупил организатором похода на монголов в 1223 г. (НПЛ 1950: 265; Плетнева 1975: 299).В то же время продвижение тевтонов на восток за Карпаты встре- чало упорное сопротивление «язычников» - половцев. Когда в 1225 г. венгры изгнали рыцарей, на захваченных за горами землях в 1228 г. папа учредил «Куманскую епископию», просуществовавшую до1241 г. В пределах юрисдикции «куманского епископа», судя по до- кументу 1234 г., наиболее невосприимчивыми к католицизму оказа- лись волохи, руководствовавшиеся религиозными наставлениями не- ких «лжеепископов, придерживающихся греческого обряда». Еще опаснее было то, что под их влиянием оказывались католики - венгры и тевтоны (DRHD 1977: 20; Параска 1975: 38-41; Князький 1980: 248-250). Учитывая жесткие местные религиозные традиции, можно пред- ставить «лжеепископов», проповедующих по-славянски, но едва ли на греческом или каком-либо другом языке.В документах, касающихся поселения в Юго-Восточной Трансиль- вании тевтонов и Куманской епископии, неоднократно упоминаются«бродники», земля которых в характеристике 1227 г. находилась где- то по соседству (DRHD 1977: 14). На первую половину XIII в. прихо- дится несколько сообщений об этой группе населения края, находив- шейся у восточных границ Венгрии (см. Шушарин 1978: 39-43; Spinei1982: 144-146; РС 2002: 193-203). Наиболее информативен самый по- здний из документов - письмо Белы IV папе Иннокентию IV (1243-1254), датируемое 1250 или 1254 г. В его тексте от имени короля ска- зано, что «области, которые граничат с востока с нашим коро- левством, а именно Русия, Кумания, Бродники, Болгария, в боль- шей части прежде подчиненные нашей власти», платят дань ор- дынцам. В том же послании сообщается о бедственном состоянииопустошенного татарами Венгерского королевства, окруженного «раз- личными неверными племенами вроде рутенов, бродников на вос- токе». При этом Бела IV жалуется, что его войску приходится сра- жаться с ними, равно как и с «болгарскими и боснийскими еретика- ми» (ЛИБИ 1981: 101). Исходя из этого, следует согласиться как с поиском бродников в землях к востоку от Карпат - севернее половец- ких и южнее галицких владений, так и их славянским этническим об- ликом.С бродниками связывают и одно указание из речи Никиты Хониата начала 1190 г., которую оратор, восхвалявший деяния Исаака II Анге- ла (1185-1195), завершил упоминанием о блестящей победе императо- ра над болгарами и их союзниками - весьма воинственными «скифа- ми» (половцами) и «теми из Бордоны, презирающими смерть, про- исходящими из тавроскифов, верными Аресу» (ГИБИ 1983: 101). Тут дело не ограничивается созвучием слов «Бордона» и «бродник». Указание на прямое родство с «тавроскифами» однозначно обнару- живает славянство этих людей, а приверженность богу войны - их язы- чество. Едва ли современник и участник событий, высокопоставлен- ный придворный чиновник и блестящий византийский интеллектуал мог что-то напутать.Что касается язычества бродников, то на этот счет можно привес- ти еще одно свидетельство. Рукописная статья 1243 г. из так называ- емого «Туринского кодекса», повествующая «об обычаях и нравах различных народов и сект», содержит пассаж, по всей видимости, относящийся к бродникам: «В северном регионе, в пределах Болга- рии и Кумании до самых границ Венгрии и в соседстве с Дакией живут племена, которые не восприняли закон Мухаммеда. Вот почему некоторые из них почитают идолов и молятся им» (ЛИБИ1981: 154). Вместе с тем, нельзя исключить, что среди бродников были группы, окормляемые, как и волохи, православными «лжеепископа- ми ».* * *Приведенные в статье данные позволяют сделать некоторые обоб- щения.1. Существование Древнерусского государства привело к созданию на обширной территории Восточной Европы славяноязычной право- славной общности, представители которой именовались русскими, ру- синами, рутенами.2. В Прикарпатском регионе, несмотря на жестокие столкновения средневековых государств, ареал русинского расселения был значи- тельно шире русских политических границ, даже в период расцвета Галицко-Волынского княжества.3. Русинское население края, сохраняя свою этнокультурную основу, вбирало в себя и другие группы населения, прежде всего говоривших по-славянски православных христиан и язычников.4. Проживание в условиях лесистых гор обусловило ряд характер- ных черт русинской общности Прикарпатья: подвижный образ жизни, преобладание скотоводческого хозяйства, относительную независи- мость от центральной власти, архаизм общественной организации, своеобразие материальной и духовной культуры.5. Дальнейшая судьба карпатских русинов требует не менее внима- тельного изучения, в особенности в связи с кардинальными полити- ческими переменами середины XIV в., сопровождавшимися транс- формацией цивилизационной обстановки в крае и резким возрастани- ем количества письменных свидетельств.

Скачать электронную версию публикации