Два взгляда на одно и то же аутодафе.pdf В ХІХ в. в Болгарии ходили слухи, что Илларион Критский - гречес- кий епископ в городе Тырново (1821-1838) подверг сожжению на кос- тре древнее тырновское книгохранилище, где сохранялись болгарские рукописные книги. Современники утверждали также, что он был од- ним из предателей восстания (так называемая «Велчова завера» -1835). Упомянутому трагичному аутодафе посвятили свои произведе- ния два наших соотечественника - Христо Даскалов (около 1820 - после 1861) и Васил Попович (1832-1897). Первый из них опубликовал в московском журнале «Русская беседа» (т. ІІІ, 1858, № 10) статью«Возрождение болгар, или Реакция в европейской Турции. Статья пер- вая», а второй в календарном сборнике «Месецослов на българ-ската книжнина за 1859 година» - «Монолог, или Мисли на владиката Илари- она напред да изгори българските книги от книгохранилницата на Търновската митрополия». «Месецослов…» выходил в Царьграде. Его издателем являлась Община болгарской литературы, а редакторами- Димитр Мутев и Драган Цанков. Этот сборник вышел в свет в двух номерах - в 1857 г. (первая часть) и в 1859 г. (часть вторая и третья).Христо Даскалов - возрожденческий писатель из города Трявна. Учился в Бухаресте и Одессе. Закончил медицинский факультет в Санкт-Петербурге (1858). Жил в Царьграде и Тырново, некоторое вре- мя работал в Русском консульстве в Белграде (около 1860). Сотрудни- чал в газете «Цариградски вестник» и русской прессе. Он обнаружил в Тырновской церкви «Св. 40 мъченици» и обнародовал Омуртагову надпись и другие старинные каменные надписи. Велики его заслуги и в информировании русского общества о положении болгар в Осман- ской империи, а также в установлении правильного понимания движе- ния за церковную независимость как борьбы за признание болгарской нации.Васил Попович - учитель и писатель периода болгарского Возрож- дения. Он родился в городе Браила (Румыния) в семье болгарских переселенцев из города Ямбол. Учился в Киеве. Закончил историко- филологический факультет Московского университета (1861). Рабо- тал учителем в Болграде (1862-1865), Браиле (1865-1872), Велесе (1872-1874), Пловдиве (1874-1879). Публиковал стихи в журнале «Брат- ски труд» (Москва). Сотрудничал в болгарской прессе. Он являетсяавтором первой болгарской поэтической книги для детей - «Детска гусла» (1880), был одним из первых аналитиков художника-графика Николая Павловича. Проявил себя и как неплохой карикатурист. При- нимал участие в качестве добровольца в Крымской (1853-1856) и в Освободительной войне (1877-1878).Само сожжение книг пока не доказано в болгарской исторической литературе. В многотомной «Истории Болгарии» отмечено: «Тырнов- ский митрополит имел титул "Экзарх всей Болгарии", кото- рый отражал воспоминание о Тырновской партриархии, а его диоцез охватывал приблизительно территорию Тырновского царства в последние годы его существования…» 1. Это отмечает в своей статье и сам Христо Даскалов: «Обо всем этом (речь идет о столкновении болгар с фанариотами в то же время - И.С.) очень хо- рошо знал экзарх всея Болгарии, фанариот Илларион (с острова Кандии)». Несмотря на особенное старшинское значение этой долж- ности в структуре Царьградской патриархии 20-х гг. ХІХ в., в Тырнов- ской епархии не было острых столкновений, как в других городах - во Враце (1824), Скопие (1825), Самокове (1829) и т. д. Это мы объясня- ем умеренностью церковной политики, которую проводил экзарх Ил- ларион Критский. В ряде случаев он даже содействовал некото- рым устремлениям болгар: в 1826 г. предпринял попытку составить болгарскую грамматику и лично помочь в переводе Библии на бол- гарский язык, но, к сожалению, оба эти его начинания не были осуще- ствлены; 21 марта 1833 г. в его присутствии был заложен фундамент новой школы в городе Габрово, которая до конца года была построена. Это первая болгарская школа, в которой преподавание велось по лан- кастерскому методу. Однако жители города отвергли его намерение вести обучение на греческом языке. Тем не менее и в этой епархии назревал конфликт с мирянами, который вспыхнул в 1827 г. Он стал причиной того, что Илларион Критский добровольно покинул свой пост. Тогда временно на его место был назначен Констандий (1830), кото- рый впоследствии был выбран вселенском партриархом в Царьгра- де2 .Началом церковной борьбы в Болгарии считается 1838 г., когдавспыхнул острый конфликт между преемником Иллариона Критского греческим митрополитом Панаретом Тырновским (1838-1840) и мес- тными жителями. Они организовали энергичную кампанию, направ- ленную на его устранение с церковного поста. Новый митрополит был малообразованным, невоспитанным и ненавидел все болгарское. Ак- цию местных болгарских патриотов возглавили Илларион Макарио- польски и Неофит Бозвели, а позже и Петко Р. Славейков. В своей автобиографии наш поэт записал: «Тогда я был шестнадцатилет-ним юношей. Это было возрождение борьбы между греческими владыками и болгарами-патриотами». Он отмечает, что в 1843 г. сочинил одну сатирическую песню, направленную против бывшего митрополита Панарета и его наследника Неофита.Возможно, пожар в Тырновской патриархии был неумышленным. Несмотря на это, его литературная интерпретация в обоих произведе- ниях наших писателей Возрождения говорит об усилении борьбы за церковную независимость. На первом этапе она была связана с двумя основными требованиями: установлением богослужения на болгарс- ком языке и назначением авторитетных болгар митрополитами, на втором - с восстановлением Болгарской православной церкви отдель- но от Греческой патриархии. Таким образом, во второй половине ХІХ в. болгарское национальное самосознание проходило очередную стадию своего развития, и болгары уже открыто демонстрировали свою народную принадлежность.Оба автора были болгарами и русскими воспитанниками. В жанро- вом отношении их сочинения являлись новаторскими в болгарской ли- тературе ХІХ в. Пространная статья Христо Даскалова (58 страниц) является синкретичной по своему характеру - она сочетает черты научного трактата, публицистической статьи, политического памфле- та и живого беллетристического рассказа. Она подписана: «Хр. Дас- калов, уроженец Болгарии». У нее есть «Приложение» - «Болгарская народная песня» (песня про Стояна-воеводу). В конце статьи отмече- но: «Продолжение впредь», но оно так и не появилось. «Монолог…» Васила Поповича - первое драматическое произведение в нашей ли- тературе (по мнению Бояна Пенева). Последующие оригинальные драматические произведения появятся позже: «Ловчанский владика, или Бела на ловчанский сахатчия. Комедия в три извършвания» Тео- досия Икономова (1863), «Малаков», одноактная комедия Петко Р. Славейкова (1864) и др. Относительно произведений Васила Попови- ча Юлия Николова пишет: «В монологе владыки Иллариона чув- ствуется драматическое напряжение, делается попытка вник- нуть в переживания героя, в ремарках подсказываются его же- сты и поведение»3.Эти произведения не входят в противоречие друг с другом - онивоссоздают разные моменты акции греческого владыки: «Монолог…» Васила Поповича - открытие тайного хранилища и отбор книг для сжигания, а статья Христо Даскалова - само их сжигание в церкви«Св. Апостола» в присутствии представителей дубильщиков. Высо- кая образованность Христо Даскалова видна в глубоком анализе важнейших событий церковной борьбы болгар, в удачных параллелях с аналогичными случаями мировой истории (например, сожжение Алек-сандрийской библиотеки завоевателем Омаром), в цитатах классичес- ких литературных произведений тогдашней нашей и иностранной пуб- лицистики. Беллетристическое повествование, содержащееся в ста- тье, предварено яркой характеристикой Иллариона Критского, которая показывает его как умного, эрудированного церковника, ловкого поли- тика и тонкого психолога, желающего в первую очередь войти в дове- рие к тырновцам.Впечатляющим является описание здания Тырновской митрополии, полного таинственности и угрозы: «В нем много потаенных мест, куда нога болгарина давно уже не ступала. Входящего туда об- дает холодом, невольным страхом, трепетом; так и кажется, что привидения обступят вас со всех сторон и утопленники выйдут из колодцев и бросятся, чтобы свернуть вам шею». Ми- стическая струя формирует мысль об оскверненном святом месте, где бродят духи предков. Даже в сноске упомянуто, что в одном из таких же колодцев утопился в прошлом экзарх всей Болгарии. Эта дескриптивная часть статьи имеет глубокий подтекст - показать от- чуждение Царьградской патриархии и ее духовников от болгарского народа.Илларион в описании Христо Даскалова - лицемерный человек: на первый взгляд, он производит впечатление благовоспитанного и сми- ренного духовника, со своими мирянами говорит на турецком, то есть на государственном языке. В какой-то момент, однако, почувствовав их молчаливое сопротивление, он начинает злиться, срываясь на крик. Автор дал ем у блестящую психолог ическую хар а кт ер и ст и ку:«Последнее выражение вывело экзарха из себя; он и без того чуть сдерживал свою ярость. Его впалые, сверкающие глаза, его блед- ное, могильное лицо, его черная, лоснящаяся ряса и массивный поднятый жезл испугали бы в эту минуту и не таких людей, каковы были бедные, простые, богобоязненные болгары». Кажет- ся, что в его поведении есть что-то нероновское - он ведет себя, как сатрап, опираясь на их набожность и суеверие, а также и на дикую силу (возле двери церкви стоял монах-фанариот с ключами и дубиной в руках). Называет болгарские церковные книги «дрянью» и «черно- книжием», а своих мирян - «еретиками». Как истинный лицемер, он стремится осуществить свой мракобеснический план с их помощью, ста- рается вовлечь их в святотатство и прегрешение, чтобы в дальнейшем обвинить этих скромных людей в инициировании аутодафе.Повествователь хочет подчеркнуть сатанинское начало в фигуре греческого владыки, которое задумано еще в его портретном описа- нии и подтверждено видом его трупа, дважды эксгумированного - через три и через шесть лет: «…но знаю вот что: вместо костей выры-ли - страшно и подумать, ей-Богу, - вырыли черный, как смола, труп, волосатый, с впалыми орбитами, с длинными закрученны- ми ногтями». «Прошли еще 3 года. На этот раз - спросите тыр- новцев, кто из них не был при вторичном вырывании давнопочив- шего - все молчали и сдерживали дыхание. О! Какой панический страх выражался на лице присутствующих, хотя противопо- ложные побуждения привели их сюда! Но опять вырыли тот же труп ужаснее прежнего». Современники воспринимали внезапную кончину мерзкого владыки, а также ужасное изменение его внешности и нетленность его трупа (земля не хочет принять его тело) как Божье возмездие.В «Монологе…» Васила Поповича его герой показан яростным про- тивником болгар. Он всячески стремится навредить им, уничтожая духовное наследие, созданное их предками. Епископ действует тайно, боится, что они когда-нибудь узнают о его поступке. Испытывает од- новременно удовлетворение и суеверный страх в связи со своим про- никновением в хранилище, которое, очевидно, воспринимает как свя- тая святых. Ему не чуждо и сребролюбие, которое проявляется в на- дежде найти между книгами предметы, представляющие материаль- ную ценность: «Кой знай? Може да има / по-добро нещо, по-драго / моята алчност да види! / Някой одежда стара - отдавна / за спомен народна тука скрита! / Царска корона, митра с алма- зи… / Това ми треба, това ми доста!». Архиерей откровенно обо- сновывает свои действия как акт отмщения: «Ето ви, варвари, ва- шата бъдност! / Гръцко не щете… Владици пъдите». Если у Хри- сто Даскалова мотивировка действия образа Иллариона проникнута фанатичным ослеплением, то у героя Васила Поповича она является следствием вспыхнувшей антифанариотской борьбы и носит в себе актуальный смысл. В беллетристическом повествовании из статьи Христо Даскалова показано одно из проявлений длительной антибол- гарской политики Царьградского Фанара; оно связано с уничтожением духовных святынь нашего народа, спрятанных предками в тайных ме- стах: «Ние видяхме и сега пак ще видим, че в числото на завет- ните задължения на фанариотите влиза и изтреблението на всичко славянско». Илларион мстит болгарам за их непокорность, хорошо зная, что так лишает их будущего («бъдна слава») и способ- ствует тому, чтобы они были во веки веков рабами греков.В эмоциональном отношении у героя Христо Даскалова доминиру- ет аффект. В отличие от него Илларион Васила Поповича проникнут сладостной эйфорией. В «Монологе…» суеверно-мистическое начало представлено прежде всего в интимно-личностном ракурсе, а не как демагогия - владыка искренне боится дотронуться до книг, берет крести произносит молитву. В рассказе, содержащемся в статье Христо Даскалова, оно является прикрытием ассимиляторской политики Гре- ческой патриархии, а ее исполнитель не чувствует никакого страха, он даже слишком самоуверен. В то же время он стремится насаждать суеверный страх в душах своих мирян, созная, что так держит их в подчинении. Факт сжигания болгарских книг представлен в статье Христо Даскалова на фоне более широкого общественного плана, где ясно выражена коллизия: митрополит-фанариот - прогрессивные бол- гары. В «Монологе…» Васила Поповича эта оппозиция представлена как внутреннее отношение высшего духовника и его тайное отмщение.Христо Даскалов с большим мастерством передал переживания испуганных ремесленников: «Болгары грянулись оземь. Трепеща всем телом и проливая слезы, они, однако ж, поднялись, но от страха язык не шевелился». «Они опять переглянулись и машинально посмотрели на ворота; но там стоял монах-фанариот с ключа- ми и дубиною. Им хотелось бежать, но куда? Знали они очень хорошо, что из этого здания редко люди выходят, как из других; знали они, что оно пропитано славянскою кровью…». В этот кри- тический момент повествователь завершает свой рассказ, чтобы да- лее перевоплотиться в роль публициста, который выражает слухи сре- ди людей о конце события. Чуть дальше следуют фрагменты об обе- их эксгумациях, выполняющие функцию эпилога. Без сомнения, произ- ведение Васила Поповича было создано под влиянием статьи Христо Даскалова. Обратное невозможно, потому что Васил Попович впер- вые ступил на болгарскую землю в 1872 г. Христо Даскалов, со своей стороны, располагал непосредственной информацией об упомянутых событиях как современник, выросший в городе Трявна и многократно посещавший Тырново.Если «Монолог…» Васила Поповича является первым драматичес- ким произведением в нашей литературе, то рассказ из статьи Христо Даскалова - это первое беллетристическое произведение, обладаю- щее бесспорными художественными качествами. Оно предшествует по времени таким считавшимся до сих пор первыми беллетрическим проявлениям у нас, как «Отрывок из рассказов моей матери. Поездка в виноградник» Васила Поповича, также опубликованный в журнале«Русская беседа» 1859 г., «Войвода» («Атаман болгарских разбойни- ков») Любена Каравелова (1860) и «Нещастна фамилия» Васила Дру- мева (1860). В информативном и смысловом плане рассказ Христо Даскалова богаче, чем «Монолог…» Васила Поповича, так как рас- крывает значимость общественного противостояния в конце 30-х гг. ХІХ в. в Болгарии, которое шло в русле церковной борьбы, а также показывает реакцию болгарского народа. Самое главное достоинстводраматического сочинения Васила Поповича - это удачное представ- ление психологии фанариота-обскуранта, который ненавидит болгар и активно работает в пользу их огречивания. Сам Христо Даскалов сви- детельствует в своей статье об этом процессе, который тогда зашел слишком далеко: «В Тернове, где большую часть народонаселения составляли огреченные болгары, где существовали два эллинс- ких училища, где только что был открыт заговор, борьба приня- ла ожесточенный характер. Многие друзья поссорились; моло- дежь дралась кулаками на улицах; в церквах происходили беспо- рядки в богослужении, ибо некоторые отчаянные патриоты скрывали или уничтожали греческие книги, - и я помню, как од- нажды по этому случаю Апостол не был прочитан».О Христо Даскалове Цвета Унджиева пишет следующее: «Мы могли бы определить Хр. Даскалова, хотя и условно, несомненно как одного из первых болгарских народопсихологов, первых истори- ков-эссеистов, первых авторов "беллетризованного" историчес- кого очерка. В его живом рассказе естественным образом пере- плетаются воспоминания, личные впечатления и переживания, документальные источники и рассказы современников. Беллет- ристические и эссеистические отклонения не только оживля- ют изложение, но и придают ему новое, искреннее и сильное эмо- циональное звучание»4.Оба произведения показывают драматизм той бурной эпохи, когданаш народ, вставший на путь возрождения, начал еще тверже и после- довательнее отстаивать свои права - политические, духовные и куль- турные.

Скачать электронную версию публикации