Проблема присутствия Галицкой Руси в Карпато- Днестровских землях в 1140-1240 гг..pdf Проблема присутствия Галицкой Руси в Карпато-Днестровских землях в 1140-1240 гг.Возможно, кого-то удивит даже сама постановка вопроса о га- лицком присутствии в Карпато-Днестровских землях в период, ограниченный датами первого упоминания Галича в русских ис- точниках и монгольского нашествия на юго-запад Восточной Ев- ропы. Действительно, в непосредственной близости от террито- рии современной Молдовы в обозначенный период появляется мощнейший культурно-исторический феномен - Галицкое княже- ство, наследник Киевской Руси в этом регионе, а мы, заявляя по- добную тему, как бы ставим под сомнение реальность подобного присутствия. На самом деле, для историка или археолога, занима- ющегося проблемами Карпато-Поднестровья, учитывая характер и состав источниковедческой базы ее исследования, это пробле- ма, которая вряд ли будет достаточно бесспорно решена в бли- жайшее время.Есть несколько аспектов данной проблемы, которые, к сожале- нию, иногда смешиваются в историографии. Они следующие:1. Политическая власть и политическое влияние Галицкого княжества на Карпато-Днестровские земли. Политико-административ- ное господство Галича над этим регионом не обязательно должно было сопровождаться значительным влиянием культурным или пребыванием здесь значительных масс собственно галицкого на- селения. Основные источники для решения проблемы в этом ас- пекте - письменные;2. Культурное влияние Галицкой земли на Карпато-Днестровские земли. Его проявление не обязательно должно было сопро- вождаться постоянным или эпизодическим политическим господ- ством Галича или непосредственным присутствием в регионе га- лицкого населения. Главные источники для решения проблемы в этом аспекте - археологические;3. Пребывание галицкого населения на территории региона в указанный период. Его пребывание не означает обязательного посто- янного или эпизодического политического господства Галича в этом регионе. Источники - письменные, археологические и, воз- можно, этнографические.В данной работе, ограниченный объемом, я рассмотрю только первый аспект.Проблема политического господства Галицкой Руси в Карпато- Днестровских землях. Этот вопрос часто рассматривается более узко: входило ли Карпато-Поднестровье в государственную тер- риторию Галицкой Руси, или, другими словами, достигало ли сво- ими границами Галицкое княжество Дуная. Естественно, подра- зумевается, что если указанная граница проходила по Дунаю, то соответственно и Карпато-Днестровские земли входили в состав Галицкой земли. При этом вопрос о соотношении границ в этом регионе с другими соседствующими с ним политическими обра- зованиями - Болгарией (после 1185 г.), Византией (до 1185 г.), Вен- грией решается довольно просто. Если границей Руси признается Дунай, то автоматически этот водный рубеж становится визан- тийско-русской границей (Тихомиров 1947: 153-167; Пашуто 1950:169; 1968: 207-208; Литаврин 1972а: 43-44). Если исследователи полагают, что границы Галицкой Руси в этот период не достига- ют Дуная и низовьев Днестра, то подразумевается, что ее владе- ния граничат или непосредственно с Куманией (Шушарин 1972:196-170), или с «нейтральной» в политическом отношении полосой, отделяющей их от кочевников (Котляр 1985: 98-109, 112-113). Авторы, которые признают роль Руси в Карпато-Днестровских землях в ХI-ХII вв. незначительной или вовсе отвергают ее, столь же автоматически отдают доминирующую роль Византии (Spinei1985: 79-80; 1986: 45-47; Diaconu 1976: 293-307; 1978: 98; Frances 1959: 50-62).Необходимо сразу же заметить, что данные письменных источ- ников о славянском населении в тех или иных районах левобере- жья Нижнего Дуная учеными рассматриваются часто как свиде- тельство власти Галицкого государства. Это происходит и пото- му, что не всегда из контекста сведений письменных источников ясно, что скрывается за этногеографическим или этнополитичес- ким термином. Например, слово «Русь» несет этническое содер- жание, то есть означает присутствие русского населения или не- посредственное подчинение этой территории русскому княжеству. Исследователи зачастую не учитывают и другое. Например, под- чинение городов по Дунаю или в низовьях Днестра вовсе не оз-начает власти над более обширными районами или Карпато-Дне- стровским регионом в целом.Ситуация политического подчинения или политической при- надлежности Карпато-Поднестровья обычно рассматривается в плане силового единоборства Руси и кочевников.Южную степную часть региона кочевники в лице печенегов прочно контролируют с середины Х в. (сведения Константина Багрянородного и Бруно Кверфуртского о кочевьях четырех пе- ченежских колен западнее Днепра, некоторые из которых грани- чат с Венгрией и Болгарией) (Константин Багрянородный 1991:155-157; Латиноязычные источники 1989: 45-56).В последней четверти ХI в. половц ы впервые пер есекают Днестр (Добролюбский 1985: 193), с 1078 г. о них впервые гово- рят византийские источники (Атталиат, Скилица) как об участву- ющих в военных действиях на правобережье Дуная (Васильевский1872: 147). Итак, с конца ХI в. половцы в письменных источниках фиксируются в нижнедунайской области. Вопрос о пребывании половцев в Карпато-Днестровских землях сложен и из-за неопре- деленности письменных источников, и из-за недостаточно хоро- шей археологической изученности кочевнических памятников в этом регионе. Необходимо подчеркнуть, что исследователями ча- сто смешивается понятие Половецкого поля и даже Половецкой земли как области политического господства и контроля полов- цев и как области их постоянных непосредственных кочевий.По В.П. Шушарину, Кумания охватывала Карпато-Днестров- ские земли уже к 80-м гг. ХI в. Причем сам же приводит известие Рубрука, утверждающего, что Кумания - это область между До- ном и Дунаем (Шушарин 1972: 169). О непрерывном присутствии половцев на Дунае с конца ХI в. пишут П. Диакону (Diaconu 1978:35-119), К.В. Кудряшов и Г.А. Федоров-Давыдов (Кудряшов 1948:31; Федоров-Давыдов 1966: 147). Ф. Успенский и В. Спиней гово- рят об активизации половцев и о распространении их постоянных кочевий вблизи Дуная с середины ХII в. Но и В. Спиней считает, что периодически половцы появлялись в этом районе с конца ХI в. (Успенский 1879: 81-84; Spinei 1974: 391; 1994: 42-46). П.Ф. Параска полагает, что постоянных половецких кочевий в Ду- найско-Днестровской области вплоть до конца ХII в. не было, и что в походах через Дунай участвовали исключительно поднеп- ровские половцы. Союзниками Ивана Берладника при осаде пос- ледним города Ушицы, как считает исследователь, были не дунай- ские половцы а дикие половцы верховьев Южного Буга (Пара- ска 1981: 13-14). И.Г. Коновалова, анализируя письменные визан-тийские и арабские источники, приходит к выводу, что кочевое тюркское население до середины ХII в. в Днестро-Дунайском меж- дуречье было чересчур малочисленным, чтобы претендовать на политическое преобладание в этом районе (Коновалова 1991: 56).Любопытно, что письменные источники дают возможность судить если не о постоянном пребывании половцев в Карпато- Поднестровье, то, по крайней мере, о политическом контроле над этим регионом, тогда как археологические источники совершен- но не подтверждают первое и практически не дают возможности поддержать второе суждение1.Некоторые исследователи, рассматривая международную поли- тическую роль Галицкого княжества, вольно или невольно пред- полагают некоторую преемственность от Киева к Галичу во вла- дении Подунавьем и Поднестровьем. Но резонно встает вопрос, а владело ли Дунай-Днестровским регионом Киевское государство в период своего ослабления и раздробленности и усиления пози- ций кочевников в северопричерноморских степях.Упомянем известные нам сведения из источников, которые мо- гут относиться к решению этого вопроса:- Обстоятельства последнего похода русских на Константино- поль в 1043 г. (сведения русской летописи и византийского автора Михаила Пселла) (ПВЛ 1950: I,103-104; Михаил Пселл 1978: 95-97, 282). Данные свидетельства ни в коей мере не доказывают по- литическую принадлежность указанного района Киевской Руси, но могут предполагать наличие в нем восточнославянского или просто оседлого населения;- Эпизод из сочинения Михаила Атталиата, относящийся к1064 г., о князе «мирмидонов», который расселял узов по своим городам. По мнению В. Васильевского и других ученых, «мирми- донами» могло быть только русское население левобережья Ниж- него Дуная (Васильевский 1872: 140-141; Лев Диакон 1988: 78-79);- Известие «Повести временных лет» под 1069 г. о возможности киевлян «вступить в Греческую землю» (ПВЛ 1950: I,116);- Сообщение Анны Комниной под 1086 г. в кн.6 гл.14 «Алекси- ады» о скифах, которые «возделывали землю и сеяли просо и пше- ницу...» (Анна Комнина 1859: 309-310; см. также Анна Комнина1965: 529; Васильевский 1872: 305; Насонов 1951: 139; Федоров1974: 119).- Сообщение Анны Комниной о походе императора Алексея I Комнина (в интервале 1087 - 1090 гг.) против печенегов «рядом с Русью» на левобережье Дуная.- Сообщение Анны Комниной о походе императора Алексея IКомнина в 1091 г., когда «пятитысячный отряд обитателей более горных стран», пришедший вместе с половцами с левого берега Дуная, перешел на сторону императора (Анна Комнина 1859: 376-384; Насонов 1951: 140; Васильевский 1872: 282-283);- Известное из летописи желание теребовльского князя Василько Ростиславовича (1097 г.) «переяти болгары дунайскые и посадити я у собе» (ПВЛ1950: I,176).- Знаменитый летописный эпизод 1116 г., когда Владимир Мо- номах посадил своих посадников в подунайских городах, эпизод, который так любят привлекать некоторые историки в плане дока- зательств силы Русского государства на Нижнем Дунае еще в на- чале ХII в. (ПВЛ 1950: I,201; ПСРЛ 1962: II, 283-284).Данное сообщение неизменно трактовалось как свидетельство того, что, несмотря на все неблагоприятные политические момен- ты, власть Древнерусского государства над Карпато-Поднестро- вьем в первой половине ХII в. сохранялась и была даже сравни- тельно прочной (Федоров 1970: 701-702; Левченко 1956: 197-199). Среди современных исследователей наметился, как мне кажется, и более реалистичный подход в оценке этого события. И.О. Князь- кий отмечает, что «занятие русскими ряда городов Нижнего По- дунавья в начале ХII в. оказалось непродолжительным» (ИМ: I,250). Также считает Н.Ф. Котляр. По его мнению, «Лев был сла- босильным и малозаметным претендентом на византийский пре- стол, а утверждение войска Мономаха на Дунае - лишь мимолет- ным эпизодом в русско-греческих отношениях. Характерно, - пи- шет Н.Ф. Котляр,- что Анна Комнина, главный и чрезвычайно подробный источник Византии того времени, даже не упоминает об этих событиях» (Котляр 1985: 116). Добавим, что и русская летопись скупо сообщает об этих событиях, перечисляя их среди других событий этого года и явно не придавая им большого значения. В определении этого эпизода можно согласиться с мне- нием В.Б. Перхавко - это была скорее попытка Владимира Моно- маха закрепиться на Дунае (Перхавко 1996:70), чем реальное сви- детельство его власти над этим регионом.- Сообщение византийского автора Иоанна Киннама примени- тельно ко времени императора Мануила I Комнина (1143-1180) (датировка и интерпретации этого события дискуссионны) о пе- реселении славянского населения в придунайские византийские пределы «одного из владетелей Тавроскифии Владислава» (Кин- нам 1859: 262; мнения см: Перхавко 1996: 73-74; Коновалова, Пер- хавко 2000: 77, 94; Рабинович 1999: 373-374; Тельнов, Степанов, Русев, Рабинович 2002: 180-182).- Сюжеты о «рутенских приморских областях» и «равнинной стране печенегов и фалонов» в сочинениях германского средневе- кового автора Оттона Фрейзингенского (1114-1158) (Латиноязыч- ные источники 1990: 289-293,299,302,304).- Полное отсутствие наименований политических образований применительно к Карпато-Поднестровью на карте и в тексте со- чинения арабского сицилийского географа ал-Идриси (Конова- лова 1991: 56; Рыбаков 1952:44).Соотнося известия византийских и древнерусских авторов, От- тона Фрезингенского и ал-Идриси, можно предполагать, что в конце ХI - начале ХII в. на южной кромке Карпато-Днестровских земель в причерноморской береговой полосе от устья Днестра и до устья Дуная проживало оседлое русское по происхождению население, которое в отдельные периоды и могло быть подвласт- но Руси. Но севернее нижнего течения Дуная в глубине Карпато- Днестровских земель начиналась «ничейная» в политическом от- ношении земля - своеобразная «полоса отчуждения» ал-Идри- си, не принадлежащая Руси и, следовательно, находившаяся в зоне политического господства, а может и непосредственного кочева- ния номадов. Все приводившиеся свидетельства ни в коей мере не доказывают политическую принадлежность Карпато-Днестровс- кого региона Киевской Руси. Они всего лишь предполагают или могут предполагать наличие восточнославянского, а иногда и просто оседлого населения в Днестро-Дунайском регионе. Поэто- му говорить о преемственности и переходе власти над Карпато- Днестровскими землями от Киева к Галичу не приходится.Обратимся к данным источников, относящимся уже к середине и второй половине ХII в. Их представляют русские летописи, в том числе и в связи с деятельностью князя-изгоя Ивана Берладни- ка в 1144-1160 гг., и сочинения византийских авторов Никиты Хо- ниата и Иоанна Киннама.Данные русских летописей и других по происхождению источ- ников, тематически связанные с Иваном Берладником, были про- анализированы нами в специальной работе (Рабинович 1999; так- же 4 глава в кн: Тельнов, Степанов, Руссев, Рабинович 2002: 132-193). Здесь же отметим: если летописная Берладь (независимо от того, где она находилась - на территории современной Запрутс- кой Молдовы или Добруджи) и была подвластна Теребовлю или Галичу, то только до 1144 года.Прямое отношение к вопросу о южной границе Галицкого кня- жества имеет сообщение Никиты Хониата о бегстве из Констан- тинополя Андроника Комнина в 1164 г. Вот ставший уже хресто-матийным фрагмент из его сочинения: «Когда Андроник считал себя уже вне опасности, так как уже скрылся от преследовате- лей и достиг пределов Галиции, куда стремился как в спаситель- ное убежище, тогда-то именно он и попадается в сети ловцов» (Ни- кита Хониат 1860:165-166). Давно и остро дискутируемый сюжет. На основании этого фрагмента из сочинения Никиты Хониата мы можем полагать, что в 1164 г. южная граница Галицкого княже- ства не проходила по Дунаю, по крайней мере, на том участке его берега, где переправлялся Андроник (детальный анализ этого сю- жета и соответствующей историографии сделан нами в моногра- фии, посвященной волошской проблеме, - Рабинович 2000).О том, что в середине ХII в. границы Галицкого княжества не достигали Дуная, также свидетельствует известие Иоанна Кинна- ма об обстоятельствах похода императора Мануила I Комнина в1148 г. против половцев на левый берег Дуная.Император узнал, что половцы на правом византийском берегу разграбили несколько провинций, взяли «важный город» Демни- чик и переправились обратно на левый берег реки, где неподалеку и поставили свой лагерь. Император решил нанести внезапный удар по лагерю половцев и переправился через Дунай с помощью легких однодеревок местных жителей, в т.ч. и города Демничик. Но двигаясь дальше, уже на левом берегу Мануил вынужден был переправиться еще через две судоходных реки. После переправы Мануил с войском, «преодолев довольно значительное простран- ство, дошли вплоть до горы Тенуорм, лежащей близ пределов зем- ли тавроскифской». Здесь и были настигнуты византийцами по- ловцы. Последние потерпели поражение. Часть половцев погиб- ла или была взята в плен, а часть спаслась «благодаря быстроте коней и лесистым горам, которые тянутся там во множестве». (Киннам 1859: 101-104; Литаврин 1972: 100-101).Итак, определимся с географией. Мануил переправился через Дунай, а затем еще через две реки, потом прошел длинной равни- ной до горы, которая находилась возле галицкой границы. Одно- го взгляда на карту достаточно, чтобы понять: Мануил после пе- реправы через Дунай двигался через Днестровско-Карпатские зем- ли, сохраняя общее направление на север. Другие варианты про- сто невозможны. Небольшую загадку представляют упомянутые Киннамом две реки. Загадку действительно небольшую, посколь- ку и выбор небольшой: этими реками могли быть Сирет, Бырлад и Прут. Отвечает характеристике Киннама и ландшафт - «лесис- тые горы ... во множестве» - обычному в Восточном Прикарпа- тье - бесконечной череде высоких холмов, поросших лесом.Заслуживает внимания и «важный город», разграбленный по- ловцами на правом берегу Дуная - Демничик. В его звучании лег- ко узнать знаменитый подунайский город с именем Дицин, Дцин, Дичин, Вичин, Дисина русских летописей, греческих, арабских, итальянских источников, расположенный, как выяснилось в ре- зультате почти столетних дискуссий, в районе современных Гала- ца и Рени (совр. г.Мэчин), в месте разветвления Дуная на рукава. (Коновалова 1991: 44-46).Отождествление Демничика и Дичина само по себе не является доказательством гипотезы о месте, где произошли события, рас- сказанные Киннамом, оно просто логично дополняет все вышеиз- ложенное.На основании анализа этого сообщения можно с уверенностью предполагать, что в 1148 г. граница Галицкого княжества не про- ходила по Дунаю, а располагалась значительно севернее, видимо, там, где и указывают ее русские летописи. Византийцы проделали большой путь на конях - переправа через две реки, большая по протяженности равнина, - прежде чем они достигли галицких гра- ниц.Заслуживает внимания, что Киннам ничего не сообщает о ме- стном оседлом населении на левобережье Дуная. Создается впе- чатление, что оно действительно было очень редким в данном ре- гионе в указанное время, впечатление, хорошо подтверждаемое археологическими изысканиями. Свобода же поведения половцев на дунайском левобережье наглядно демонстрирует их полную власть над этим регионом и полную беззащитность его редкого населения.Киннам предоставляет в наше распоряжение еще одно известие, которое подтверждает высказанное в результате анализа преды- дущих сообщений его самого и Никиты Хониата.В 1166 г. во время очередной византийско-венгерской войны император Мануил Комнин разделил перед походом свои войска на две части. Одно войско, возглавляемое царевичем Алексеем,«должно было показать вид гуннам (венграм - Р.Р.), что хотят на- пасть на них опять из прежних, обыкновенных военных пунктов». Другое войско, возглавляемое Ва тацом, должно было «зайти с другой стороны ... вторгнуться в земли гуннов из мест, лежащих у так называемого Евксинского понта, откуда никто никогда, с пер- вых веков, не нападал на них. Итак, Алексей с одним римским вой- ском пришел к Дунаю и, как бы готовясь здесь к переправе, навел на гуннов страх; а Ватац вторгнулся в гуннскую землю из указан- ных мест и, беспощадно опустошая и разрушая все попадавшее-ся, умертвил множество людей и не меньше взял их в плен... и возвратился к царю. Но царь, желая нанести врагам и вторичный удар, опять выслал против них войско и приказал напасть с гор- ных возвышенностей на принадлежащую гуннам Тавроскифию.... Они, в непродолжительное время совершив путь на пространстве нескольких десятков миль по местам непроходимым и странам безлюдным, вторглись в землю гуннов и, нападая на многие весь- ма многолюдные деревни, захватили большое количество добы- чи, умертвили много народа, а еще больше взяли в плен...» (Кин- нам 1859: 288-290).Данный фрагмент также незаслуженно редко привлекался ис- следователями. Указание на то, что Алексей, отвлекая внимание венгров, готовился к переправе через Дунай в традиционном при нападениях месте (Сербия), а Ватац - из так называемого Евксин- ского понта, делает достаточно обоснованным мнение, что Ватац при своем походе прошел через Карпато-Днестровские земли. Он переправлялся через Дунай, по-видимому, в самых низовьях, в районе традиционной, существовавшей тысячелетия переправы возле Исакчи (Новиодунум). Любопытно указание Киннама на то, что из этих мест никто не нападал на венгров с первых веков. Име- ется в виду, конечно, со времени пребывания венгров в Карпато- Дунайском пространстве и их давних сражений с болгарами и пе- ченегами. Византийцы совершили, возможно, даже два перехода через Карпато-Днестровские земли, поскольку под принадлежа- щей венграм Тавроскифией, на которою напали с горных вершин, логичнее всего видеть терри тор ию сов рем енного Закарп ать я. Трудно определить, через какие карпатские перевалы проходило войско Ватаца, проникая в Трансильванию. Но что характерно, византийцы, по всей видимости, не входили в пределы Галицкого княжества. Этот факт Киннам должен был бы отметить.Таким образом, и это сообщение Киннама опровергает точку зрения о галицкой границе по Дунаю для периода 1166 г., а сведе- ния Киннама не противоречат, а соответствуют сведениям Ники- ты Хониата, относящимся к 1164 г.Относящиеся ко второй половине ХII и началу ХIII в. летопис- ные сообщения о галицких городах, а также и другие источники позволяют еще с большей очевидностью судить, где же проходи- ла на юге граница Галицкого княжества. Мнение, будто бы Га- лицкое княжество достигало Дуная, основано на трех источниках: грамоте князя Ивана Берладника, «Списке городов русских» Вос- кресенской летописи и фрагменте из поэмы «Слово о полку Игореве» (Котляр 1985: 98). Можно согласиться с Н.Ф. Котляром,что ни грамота Берладника (вопрос о ее аутентичности - Рабино- вич 1999), ни «Список городов» не свидетельствуют о галицких границах. Они свидетельствуют лишь о том, что некоторые поду- найские города были населены русскими2.Единственным источником, указывающим на галицкие грани- цы по Дунаю, остается фрагмент из поэмы «Слово о полку Иго- реве». Автор «Слова» обращается к галицкому князю Ярославу Владимировичу Осмомыслу:«Галичкы Осмомысле Ярославе! Высоко седиши на своемъ зла- токова ннем ъ ст оле, подперъ горы У горскыи свои жел езны ми плъки, заступивъ королеви путь, затворивъ Дунаю ворота, меча времены чрезъ облаки, суды рядя до Дуная» («Слово о плъку Иго- реве» 1995: 12).Нельзя забывать, что «Слово» - это произведение художествен- ного, поэтического жанра. От него нельзя требовать документаль- ной точности. И видимо прав Н.Ф. Котляр, говоря, что не может литературное произведение, выступая единственным источником, служить основанием для утверждений в таком сложном вопросе, в то время как другие источники говорят об обратном (Котляр1985: 98-99)3.Толкования указанного отрывка из «Слова о полку Игореве»многочисленны, противоречивы и спорны.В различных списках и копиях «бросаются», «мечутся» не «вре- мены» а «бремены», которые некоторыми исследователями трак- туются как «бремя», «тягости». В первом издании не «затворивъ Дунаю ворота», а «затвори въ Дунаю...», что, естественно, несколь- ко меняет весь смысл (Творогов 1995: 156-157). Выражение «под- пер горы угорские» невольно вызывает ассоциацию, что Ярослав должен был это сделать «снизу» Карпат, то есть южнее Карпатс- кой котловины, а не «сверху», как получается, если иметь в виду географическое расположение Галицкого княжества по отноше- нию к Карпатам и Венгрии. Но самые большие подозрения вызы- вает выражение «ворота Дунаю».В Европе есть уникальное, единственное в своем роде место, где река Дунай устремляется ... в горы, в чрезвычайно ссуженное место, называемое с древнейших времен Железными Воротами. Они разрывают горы и отделяют Южные Карпаты от Балканской Старой Планины. Железные Ворота фигурируют в письменных памятниках самой ранней известной нам письменной традиции. Во все времена это был стратегически важнейший пункт Юго-Во- сточной Европы. Учитывая выражения автора «Слова» о «желез- ных полках, подпирающих горы угорские», то есть с юга, и выра-жение «заступив королеви путь, затворив Дунаю ворота», мож- но предполагать, что Ярослав, учитывая его «сложные отноше- ния» с Венгерским королевством, делал попытки овладеть имен- но этим важнейшим в регионе стратегическим пунктом4.Но предположим, что выражение «затворить Дунаю ворота» относится к низовьям Дуная, то есть это метафора, не имеющая отношения к реальным дунайским Железным Воротам. Ярослав был заинтересован в том, чтобы обстановка в низовьях Дуная была для него благоприятная. Именно здесь буйствующая вольница грабила купеческие корабли и «пакостила» галицким рыболовам в совсем недавние для него времена Ивана Берладника. Овладе- ние нижнедунайскими городами в районе придунайских озер и месте разветвления Дуная на рукава вовсе не означает, что южная граница Галицкого княжества доходила до Дуная.Между городами дунайского побережья и территорией собствен- но Галицкого княжества оставался район Карпато-Днестровских земель, который, исходя из анализа летописных текстов, никак нельзя включать в «государственную» территорию Галицкой Руси. Не следует забывать, что вторая половина ХII в., особенно его последняя четверть, ознаменовалась чрезвычайной активностью и агрессивностью в регионе половцев. (Ситуация с возможным Га- лицким анклавом на Нижнем Дунае, возможно, близка к положе- нию Олешья, Тмутаракани и Белой Вежи, оторванных от основ- ной территории русских земель).Исследователи, обращавшиеся к анализу летописных известий для выяснения вопроса о южной границе Галицкого княжества, на основании упоминания городов и пограничных крепостей Га- лицкой земли пришли к выводу, что граница Галицкой земли на юге проходила в Верхнем Попрутье и Поднестровье в районе реки Ушица. Пограничными пунктами, по их мнению, были города и замки Василев, Онут, Бакота, Ушица, Калиус. Лишь один Кучел- мин представлял собой выдвинутый в «поле», на правый берег Днестра, форпост, сторожевой опорный пункт. (Молчановский1883: 83-93; Батюшков 1892: 37-39; Середонин 1916: 184-186; На- сонов 1951: 142; Раппопорт 1967: 177; Шушарин 1972: 169-170; Федоров 1974: 122; Котляр 1985: 107-109; Spinei 1994: 77-78).Впрочем, необходимо учитывать мнение П.А. Раппопорта, что Галицкое княжество на юго-востоке не имело постоянной твер- до зафиксированной границы (Раппопорт 1967: 177).В связи с резко возросшей активностью половцев в Нижнем Подунавье к концу ХII в. следует предположить, что в состав Га- лицких земель в конце ХII - первой трети ХIII в. могли входитьтолько северные районы Карпато-Поднестровья. Исходя из све- дений Бартоломея Английского (перв. пол. ХIII в.), можно пред- положить, что Карпато-Днестровские земли в представлении этого средневекового автора входили в область Галицкой Руси. Но при этом какая-то южная степная часть Карпато-Поднестровья вхо- дила в обширнейшую область Аланию (Матузова 1979: 89-96). Трудно, конечно, судить, предполагал ли Бартоломей Английс- кий в этом регионе только русское население или имел в виду и госуда рств енную пр инадлежн ост ь эт их т ерри тори й Га лицкой Руси. Например, его соотечественник и современник Роджер Бэ- кон указывает, что Кумания, простирающаяся от Дона до Дуная на западе, граничит с Венгрией и Польшей (Матузова 1979: 212), что заставляет предполагать политический контроль половцев над большой частью Карпато-Днестровских земель в первой по- ловине ХIII в. Любопытно и свидетельство французского автора, пользовавшегося латиноязычными венгерскими хрониками. В за- писи под 1221 г. он локализовал половецкую землю «за Венгрией и в областях Руси» (Шушарин 1972: 170).Т аким образом, мы имеем реальное свидетельство того, что многие авторы отразили в своих сообщениях не государственную принадлежность Карпато-Днестровских земель, а этнический об- лик населения, которое могло находиться в зоне политического господства номадов.Косвенным признаком того, что Галицкое княжество в конце ХII - первой половине ХIII в. не включало в себя территории меж- ду Карпатами и средним и нижним течением Днестра, может слу- жить чрезвычайная активность Венгрии по «освоению» Восточ- ного Прикарпатья. Венгерское королевство проводит активную колонизационную политику в регионе в этот период, для борьбы с половцами приглашает Тевтонский орден, затем после 1223 г. с согласия папской курии учреждает специальную половецкую епис- копию, делает попытку католицизировать бродников, способству- ет венгерско-немецкой колонизации Восточного Прикарпатья.Источники дают основания полагать, что даже в период свое- го наибольшего могущества в регионе половцы не охватывали своей властью всю территорию Карпато-Поднестровья. Очевидец похода одного из монголо-татарских отрядов, двигавшихся в Вен- грию в 1241 г., Рогерий свидетельствует, что «в северной части территории Молдовы имелся горно-лесистый район, не принад- лежащий ни половцам, ни галицким князьям». Монгольское вой- ско достигло границы Венгрии в районе города Родны, «пройдя втечение трех дней лесами между Русью и Куманией» (Шушарин1972: 170-171).Мы умышленно не рассматривали сведения письменных источ- ников о группах населения, которые фигурируют под названиями берладники, бродники, галицкие выгонцы, поскольку сделали это в специальных работах (Рабинович 1999; Тельнов, Степанов, Ру- сев, Рабинович 2002: 132-209). Здесь же отметим, что ни одно из сообщений о них не дает оснований считать, что над территорией современной Молдовы в 1140-1240 гг. осуществлялся хоть сколь- ко-нибудь длительный контроль Галицкого княжества.ПРИМЕЧАНИЯ1. Археологические изыскания А.О. Добролюбского показыва- ют, что выделение среди кочевнических средневековых древнос- тей региона половецких очень проблематично. Достоверно поло- вецкие погребения в Карпато-Поднестровье не зафиксированы. Основным кочевым населением и в ХI-ХII вв. и в золотоордынс- кое время в этом регионе было печенежско-торческое (Добролюб- ский 1982: 28-39; 1985: 193-194; 1986: 58). С.А. Плетнева на основе картографирования половецких каменных изваяний пришла к выводу, что западным пределом половецких кочевий была река Ингулец, а непосредственное их влияние могло на западе дости- гать Южного Буга (Плетнева 1974: 18-19; 1975: 271-277). В связи с распространением половецких изваяний интерес представляет на- ходка В.Д. Гукиным каменной стелы в Старом Орхее, которую он идентифицировал как половецкое изваяние и продатировал кон- цом ХI - началом ХII в. Весьма показательно, что изваяние не было связано с погребальным памятником (что могло свидетельство- вать в пользу постоянного кочевания), а выполняло, по мнению исследователя, роль указателя брода через реку Реут (Гукин 1991:68-72).2. Правомерно ли говорить, что подунайские города Грамоты Берладника и «Списка» в ХII-ХIII вв. были русскими? В Грамоте Берладника местные товары противопоставляются чешским, вен- герским и русским товарам. Поэтому логически правильнее было бы считать города Берладника болгарскими или византийскими. Андрей Боголюбский в 1174 г. изгонял Давида Ростиcлавовича в Берладь, подчеркивая, что ему нет места в Русской земле. Что ка- сается «Списка городов», то давно замечено, что в него включены города по Дунаю, захваченные когда-то Святославом (Барсов 1885:82 2005, № 2(2)114). В них действительно проживало русское население, но наря- ду с другими этносами. На полиэтничность населения подунайс- ких городов указывали Михаил Атталиат, Анна Комнина, Ски- лица и др. авторы.3. Возможно, что «Слово о полку Игореве» - не единственное произведение художественной литературы, указывающее на Ду- най как на границу между Византией и Галицкой Русью. В сочи- нении германского писателя Готфрида Витербоского «Пантеон», написанного в 1186 г., сообщается следующее: «Гостеприимная земля безвозмездно дает свои пиршества посевам. Там изобилие плодородных виноградников и полей, деревьев, лугов, рек, рыб, озер. Там Дунай находит свой первый исток, а Венгрия, Рутения, Греция дают ему прибежище. Граница его находится в Италийс- ких Альпах» (Латиноязычные источники 1990: 346).Сочинение Готфрида по времени написания и художественно- му стилю изложения предельно близко русскому «Слову о полку Игореве». Видимо, трудно ожидать от поэтов точного показа в художественных произведениях территориальных границ тех или иных политических образований. Германский поэт мог также иметь в виду соседство византийского и русского населения (подунайские города, Берладь) на правом, византийском, берегу Дуная.4. Политическая обстановка к этому располагала. С одной сто- роны, возрастающая активность Венгрии в Трансильвании и При- карпатье, которая не могла не беспокоить Ярослава, а с другой, период антивизантийского восстания болгар Петра и Асеня, ког- да Византия полностью была поглощена внутренними проблема- ми. Выражение «суды рядить» до Дуная в этом контексте, возмож- но, имеет другой смысл - в пункте, где соприкасались границами и сталкивались интересами Сербия, Византия и Венгрия, роль галицкого князя могла напоминать роль «третейского судьи» или, говоря современным языком, роль политического наблюдателя.ЛИТЕРАТУРАБарсов Н.П. 1885. Очерки исторической географии. География начальной (Несторовой) летописи. Изд.2. Варшава.Ба тюшков П.Н. 18 92 . Бессар абия. Истори ческое опи са ни е. Санкт-Петербург.Ва сил ьевский В. 18 72. Визант ия и п ечен еги (1 048 -109 4) // ЖМНП, ч. CLXIV ноябрь, с.116-165; декабрь, с. 243-332.È7 ñòîðèÿ 83Гукин В.Д. 1991. Половецкое изваяние из Старого Орхея // Ар- хеологические исследования в Старом Орхее. Кишинев, «Штиин- ца», с. 68-72.Диакон Лев 1988. История. Перевод М.М.Копыленко, статья М . Я. С юзюм ова , ком м ент а р ий М .Я . С юзюм ова , С. А. Ив а н ов а , Москва, «Наука».Добролюбский А.О. 1982. Этнический состав кочевого населе-ния Северо-Западного Причерноморья в золотоордынское вре-мя // Памятники римского и средневекового времени в Северо-Западном Причерноморье. Киев, «Наукова думка», с. 28-39.Добролюбский А.О. 1985. Об археологическом изучении сред-невековья в Молдавии // Археологические исследования средне- вековых памятников в Днестровско-Прутском междуречье. Киши-нев, «Штиинца», с. 189-197.Добролюбский А.О. 1986. Кочевники Северо-Западного При-черноморья в эпоху средневековья. Киев, «Наукова думка».ИМ - История Молдавской ССР, 1987. В 6 т., т.1, Кишинев, «Кар-тя Молдовеняскэ».Киннам Иоанн 1859. Краткое обозрение царствования Иоаннаи Мануила Комнинов (1118-1180). Труд Иоанна Киннама. Пер.под редакцией проф. В.Н. Карпова. Византийские историки, пе-реведенные с греческого при С.-Петербургской Духовной Акаде-мии. Санкт-Петербург.Комнина Анна 1859. Сокращенное сказание о делах царя Алек- сея Комнина (1081-1118). Перевод под редакцией проф. В.Н.Кар-пова. Византийские историки, переведенные с греческого при С.- Петербургской Духовной Академии [кн.2]. Санкт-Петербург.Комнина Анна 1965. Алексиада. Вступительная статья, перевод, комментарий Я.Н.Любарского, Москва.Коновалова И.Г. 1991. Арабские источники ХII-ХIV вв. по истории Карпато-Днестровских земель // Древнейшие государствана территории СССР. Материалы и исследования 1990 год. Мос- ква, «Наука», с. 5-115.Коновалова И.Г., Перхавко В.Б. 2000. Древняя Русь и НижнееПодунавье. Москва, «Памятники исторической мысли».Константин Багрянородный 1989. Об управлении империей. Москва.Котляр Н.Ф. 1985. Формирование территории и возникнове- ние городов Галицко-Волынской Руси IХ-ХIII вв. Киев, «Науко- ва думка».Латиноязычные источники 1990 - Латиноязычные источники по истории Древней Руси. Германия. Середина ХII - середина ХIII в.1990. Составление, перевод, комментарий М.Б. Свердлова. Мос-ква-Ленинград.Левченко М.В. 1956. Очерки по истории русско-византийскихотношений. Москва, Издательство АН СССР.Литаврин Г.Г. 1972. Влахи византийских источников Х-ХIII вв.// Юго-Восточная Европа в средние века. Кишинев, «Штиинца»,с. 91-138.Литаврин Г.Г. 1972а. Русь и Византия в ХII в. // ВИ, № 7, с. 36-52.Матузова В.И. 1979. Английские средневековые источники IX-ХIII вв. Тексты, перевод, комментарий. Москва, «Наука».Молчановский Н. 1883.Очерк известий о Подольской земле до1434 года. (Преимущественно по летописям). «Студента». Киев.Насонов А.Н. 1951. «Русская земля» и образование территориидревнерусского государства. Москва.Параска П.Ф. 1981. Внешнеполитические условия образованияМолдавского феодального государства. Кишинев, «Штиинца».Пашуто В.Т. 1950. Очерки по истории Галицко-Волынской Руси.Москва, Издательство АН СССР.Пашуто В.Т. 1968. Внешняя политика Древней Руси. Москва,«Наука».Перхавко В.Б. 1996. Князь Иван Берладник на Нижнем Дунае// Восточная Европа в древности и средневековье. Политическая ст р укт ур а Др евн ер усског о г осуда р ст в а . VIII Ч т ен и я п а м ят иВ.Т. Пашуто. Москва, с. 70-75.Плетнева С.А. 1974. Половецкие каменные изваяния. САИ, вып.Е4-2, Москва.Плетнева С.А. 1975. Половецкая земля // Древнерусские княже-ства Х-ХIII вв. Москва, «Наука», с.260-300.ПВЛ 1950 - «Повесть временных лет», 1950. Ч. I, II. Подготовкатекста, статьи и комментарии Д.С.Лихачева. Москва-Ленинград,Издательство АН СССР.ПСРЛ - Полное собрание русских летописей. 1962. Т. II. Ипа-тьевская летопись. Москва, Издательство восточной литературы.Псел л М иха ил 19 78. Хрон огр аф ия. Пер. , стат ья и при меч. Я.Н. Любарского. Москва, «Наука».Рабинович Р. А. 1999. Призрачная Берладь. О достоверности одной фальсификаци

Скачать электронную версию публикации