Slavic Microlinguistics and Slavic Microphilology.pdf Славянское языкознание конца XX - начала XXI в. представляет собой сформировавшуюся научную дисциплину классического типа, где достаточно четко обозначено содержательное пространство, а для исследования его проблем разработаны (в содружестве с другими дисциплинами) определенные приемы и методы. Ядром славянского языкознания, как известно, является лингвистическая палеослави-стика, т. е. наука о праславянском языке, в то время как другие его разделы так или иначе связаны с этим первоисточником, постоянно получая от него различного рода импульсы. В отличие от исторической фонетики и грамматики, история славянских литературных языков - это дисциплина, сформировавшаяся позднее на основе учета очевидных неязыковых (письменность) и собственно языковых (норма и стиль) фактов. Как история, так и теория литературного языка развивались преимущественно в течение XX в. с главной опорой на вопросы нормирования литературно-языковой страты, уже наличествовавшей к тому времени у всех крупных славянских народов. Список из 12 славянских языков, каждый из которых выступал также в виде литературного языка, стал привычным, войдя во все справочники, энциклопедии и университетские учебники. Правда, здесь нужно сделать некоторое пояснение: в одних изданиях в этот список включается литературно-письменный старославянско-церковнославянский язык, в таких классификациях серболужицкий выступает как единый язык; в других единый старо-славянско-церковнославянский, а серболужицкий делится на верхне-и нижнелужицкий. Добавим также, что македонский как литературный язык формируется лишь с середины XX в. В целом в ХХ в. в славянском языкознании и лингвистике возобладало мнение о том, что языковая Славия достаточно плотно покрыта литературными языками (как, впрочем, и неславянские регионы Европы). Однако при пристальном взгляде выяснилось, что «крыша» в виде литературного языка не везде одинаково плотно покрывает соответствующее ей этноязыковое пространство, что плотность языковой Славии не абсолютна и она еще дает некоторые возможности для появления новых «ростков» в виде литературно-языковых образований, т. е. литературных языков. И, хотя все это стояло на периферии в географическом смысле и в плане внимания исследователей, все же возникало ощущение неполноты славянской литературно-языковой картины (картины уровня литературного языка). В середине XX в. о «теневых» литературно-языковых образованиях, формировавших такую неполноту, в научной литературе практически ничего нельзя было прочесть. Категория славянских микроязыков (на социолингвистическом уровне - славянских литературных микроязыков) стала разрабатываться с середины 70-х гг. ХХ в. и получила свое более или менее цельное оформление лишь в начале 1980-х гг., знаменуя собой новое направление в славянском языкознании, реализуемое в основном в рамках формировавшейся к тому времени Тартуской школы славянской микролингвистики (Славянские литературные микроязыки 2006). Первоначально объектом исследования был югославо-русинский (южнорусинский) литературный микроязык в бывшей Югославии, посредством которого постепенно открывалась и другая часть Ми-крославии. В ту пору был собран, описан и типологически проанализирован материал 12 литературных микроязыков и их проектов, т. е. того же количества, что и традиционно включаемых в генетическую классификацию славянских языков. К феномену славянских литературных микроязыков был отмечен интерес широких славистических кругов. Достаточно сказать, что на монографию автора настоящего сообщения «Славянские литературные микроязыки (Вопросы формирования и развития)» 1981 г., посвященную этой категории языков, в разных странах в научных изданиях было опубликовано более десятка рецензий. Однако потребовалось примерно четверть века для того, чтобы категория славянских литературных микроязыков заняла свое место в славянском языкознании. Эта проблема была озвучена уже на XI Международном съезде славистов (МСС) в Братиславе в 1993 г. На XII съезде в Кракове в 1998 г. работал специальный блок по малым славянским языкам. Проблематика микроязыков широко была представлена и на съезде в Любляне в 2003 г. Специальный тематический блок «Малые славянские языки (микроязыки): статус, проблемы нормы и функционирования», собравший огромную аудиторию, работал и на XIV съезде славистов в Охриде в 2008 г. (Славянское языкознание 2008: 54-208). Там же была сформирована Комиссия по славянским микроязыкам (Лингвокультурное пространство 2011). В ряде стран исследователями написаны или готовятся диссертации, посвященные тем или иным микроязыкам. Эти языки представлены теперь в лекционных курсах некоторых европейских университетов -например, такой курс читается десятки лет в Тартуском университете для тех студентов и докторантов, специализирующихся по славистике; соответствующие курсы читались или читаются также в Уппсальском (Швеция), Геттингенском, Тюбингенском, Трирском, Дрезденском и в иных университетах Германии и ряда других стран. Есть сведения о микроязыках и в университетских учебниках. Данной проблематикой успешно занимаются и многие крупные слависты Белоруссии, Словакии, Сербии, Хорватии, Словении, Германии, Швеции, Австрии, Польши, Италии, Канады и других стран. Эту категорию языков стали включать в справочники и энциклопедии. В 2005 г. кафедра славянской филологии Тартуского университета и Королевская Шведская академия литературы, истории и древностей провели в Тарту международную конференцию под эгидой Международного комитета славистов на тему «Славянские литературные микроязыки и языковые контакты» (Славянские литературные микроязыки 2006). Микроязыки характерны не только для Славии. В Романии роль самостоятельных микроязыков играют аромунский (македоно-ру-мынский) в Греции, Болгарии, бывшей Югославии и Албании, меглено-румынский в Греции и сильно славянизированный истро-румынский. Литературно-языковая практика имеется на сардинском и фриульском. В Швейцарии бытует близкий к итальянскому ретороманский, состоящий из сурсельвского, сутсельвского, сурмиранского, верх-неэнгадинского и нижнеэнгадинского, мюнстерского, - каждый со своим культурным центром. В германском мире известны фарерский, фризский, так называемый швейцарско-немецкий (лингвоним Schwitzerdutsch) и т. д. В Европе в целом изменилось соотношение больших и малых языков, что также является немаловажным фактором для формирования, функционирования и перспектив развития литературных микроязыков. Мы делим славянские литературные микроязыки на четыре группы на основе учета ареально-географического принципа в сочетании с этнолингвогенетическим и литературно-языковым. Вот как выглядит состав современных славянских микроязыков (со сведениями о территории распространения, начале письменности, системе письма и первых кодификациях, об отношении к микрофилологии): 1) Автономные Верхнелужицкий: Германия (земля Саксония, ист. обл. Верхняя Лужица), г. Будышин (в.-луж. Budysin, нем. Bautzen); письменность с XVI в. - латиница; кодификация с 1679 г.; развитая, поливалентная микрофилология. Нижнелужицкий: Германия (земля Бранденбург, ист. обл. Нижняя Лужица), г. Коттбус (н.-луж. Chosebuz, нем. Cottbus); письменность с XVI в. - латиница; кодификация с 1650 г.; слаборазвивающаяся микрофилология. Кашубский: Польша (Гданьское воев., ист. обл. Поморье Гданьское и восточная часть Западного), Картузы, Гданьск (польск. Kartuzy, Gdansk); письменность с 40-х гг. ХМ в. / 1879 г. - латиница; кодификация с 1879-1919 гг.; активно развивающаяся микрофилология. 2) Островные Югославо-русинский (южнорусинский): Сербия (автономная обл. Воеводина) и Хорватия, Руски Керестур (серб. Руски Крстур), Нови Сад / Загреб (хорв. Zagreb); письменность с XVIII в. - церковная и гражданская кириллица; кодификация с 1923 г.; развитая, поливалентная микрофилология. Градищанско-хорватский: Австрия (земля Бургенланд), Эйзенштадт (град.-хорв. Zeljezno, нем. Eisenstadt); письменность с XVI в. - латиница; кодификация с 1919 г.; среднеразвивающаяся микрофилология. Молизско-славянский: Италия (обл. Молизе, пров. Кампобассо, итал. Molise, Campobasso); письменность с XIX в. - латиница; кодификация с 1968 г.; слаборазвивающийся микроязык. Резьянский: Италия (пров. Венеция-Джулия, итал. Venezia-Giulia, долина Резья); письменность с XVIII в. - латиница; кодификация с 1999-2005 гг. (частичная); среднеразвивающийся микроязык. Банатско-болгарский: Румыния (ист. обл. Банат); в XIX в. центр -Винга (рум. Vinga); письменность с XIX в. - латиница; кодификация с 1866 г.; среднеразвивающаяся микрофилология. 3) Периферийно-островные (Карпато)русинский: Украина (Закарпатская обл. - Подкарпатская Русь, Восточная Словакия - Пряшевская Русь; Польша, Венгрия (Румыния); письменность с XV в. - церковная и гражданская кириллица, спорадически также латиница; кодификация преимущественно с ХХ в.; активно развивающаяся микрофилология. Эгейско-македонский: Греция (Эгейская Македония); письменность с XVIII-XIX вв. - кириллица, спорадически греческое письмо и латиница; кодификация с 1953 г.; слаборазвивающийся микроязык. Помакский: Греция (номы Ксанти, Родопи, Эврос, ист. Западная Фракия), Комотини (?); письменность с ХХ в. - греческое письмо, латиница; кодификация с 90-х гг. ХХ в.; слаборазвивающийся микроязык. Венецианско-словенский: Италия (обл. Фриули - Юлийская Краина, Терская и Недижская долины); письменность с конца XVIII в. - латиница; кодификация (?); слаборазвивающийся микроязык. Буневский: Сербия и приграничные р-ны Венгрии), Суботица (серб.-хорв. Суботица / Subotica); письменность с ХХ-ХХ! вв. - латиница; кодификация (?); слаборазвивающийся микроязык. 4) Периферийные (региональные) Чакавский: Хорватия (Адриатическое побережье и острова), г. Сплит, Риека (хорв. Split и Rijeka); письменность с Х^ХМ вв. - глаголица, с XV в. - латиница; кодификация с 1604 г.; односторонне развивающаяся микрофилология (в основном литературное творчество). Кайкавский: Хорватия (северо-запад и средняя часть), Загреб, Вараждин (хорв. Zagreb и Varazdin (?)); письменность с XV-XVI вв. -латиница; кодификация с 1783 г.; односторонне развивающаяся микрофилология (в основном литературное творчество). Прекмурско-словенский: Словения (обл. Прекмурье), г. Мурска Собота (словен. Murska Sobota); письменность с XVII в. - латиница; кодификация (?); слаборазвивающийся микроязык. Ляшский: Чехия (Силезия), г. Фридек-Мистек (чеш. Frydek-Mfstek); письменность с ХХ в. - латиница; кодификация (?); угасающий микроязык. Восточнословацкий: Восточная Словакия; письменность с XVIII в. - латиница; кодификация с 1875 г.; слабый, угасающий микроязык. Западнополесский: Белоруссия, Минск (?), частично Украина; письменность с XIX-XX вв. - кириллица, спорадически латиница; кодификация (?); угасающий (?) микроязык. Силезский: Польша, частично Чехия; письменность с ХХ в. - латиница; кодификация - учебная с 2010 г.; активно развивающийся микроязык. Более половины микроязыков (13 из 20) идут по тому же пути, что и «большие» славянские литературные языки. Иными словами, это микрофилология с двумя сторонами - микроязыками и микролитературами. Таковых оказалось 8: верхнелужицкий и нижнелужицкий, кашубский, (южно)русинский, градищанско-хорватский, банатско-болгарский, карпаторусинский, силезский. Добавляются еще 5 микроязыков, у которых по-разному отражается наполняемость сфер использования: резьянский и буневский постепенно выравнивают обе стороны микрофилологий; современные чакавский и кайкавский прежде всего развивают свои литературы, хотя по ним появляются и работы лингвистического плана (в XIX в., до эпохи национального возрождения, оба эти микроязыка имели грамматики); что касается западнополесского, то этот микроязык в последние годы, в связи с переездом из Белоруссии в Россию его инициатора Н.Н. Шеляговича, стал постепенно сдавать свои позиции. Литературно-языковой феномен под названием Микрославия переживает на рубеже ХХ-ХХl вв. подъем (Дуличенко 2011: 315-434). Активизировалось функционирование не только литературных микроязыков с длительной письменной традицией, но и возникших недавно. Более того, мы являемся свидетелями появления ростков литературно-языковых образований, которым в будущем суждено стать литературными микроязыками. А это значит, что «природная» речь, на которой они основываются, сохранит свое существование. Это также означает, что усиливается связь с малой родиной и как-то удовлетворяется ностальгия нынешнего поколения по языку своих предков и т. д. Современная Славия еще располагает некоторыми потенциальными возможностями для возникновения новых ростков в виде литературных микроязыков, которые будут сосуществовать и функционировать в согласии и гармонии с литературными языками крупных славянских (и не только славянских) народов. Действительно, на рубеже ХХ-ХХI вв. наблюдаются процессы создания новых литературных микроязыков. Так, например, в Воеводине (Сербия) буквально на наших глазах рождается так называемый буневский литературный микроязык. Буневцы проживают в исторической области Бачка - Суботица, Сомбор, Чентавир, Баймок, Чонопля и др., а также - незначительно - в исторических областях Баранья и Банат. Часть их поселений оказалась также в Венгрии. В бывшей Югославии их насчитывалось примерно 80 тыс. чел., в Сербии (по переписи 2002 г.) - 20 тыс. Вероятно, их предки были выходцами из Далмации. В Сербии буневцы квалифицируются как национальное меньшинство; иногда о них пишут как о народности, имевшей в качестве предков сербов-католиков. Тем не менее часть буневцев относит себя к хорватам, другая часть считает себя самостоятельным этносом. Как бы то ни было, но у них уже существуют Национальный совет буневского этнического меньшинства и даже «Буневская матица» («Bunjevacka Matica»). Одной из задач возрождения является создание буневского литературного языка. Вводятся уроки буневского в некоторых начальных школах. Издающийся «Буневский журнал (-ая газета)» («Bunjevacke novine») уже печатает тексты по-буневски. В эти же годы в Польше возникло и ныне активно развивается движение за создание силезского, а также гуральского (подгальского) литературных микроязыков. Несмотря на разобщенность инициаторов и обществ, участвующих в этом движении, уже появляются тексты, напечатанные по-силезски и по-гуральски. Так, издан в формате книги перевод на гуральский Евангелия, выходят некоторая периодика и другие издания, в том числе в электронном виде в Интернете. Такие эксперименты можно назвать литературными микроязыками in statu nascendi, т. е. «в состоянии рождения». Очевидно, еще предстоит большая работа по унификации как графики и орфографии, так и грамматики и словаря. Однако таково начало почти любого литературного языка. Будущее покажет, сформируется ли в Силезии литературно-языковой процесс по созданию указанных микроязыков и как он будет развиваться. Появляются и другие попытки оформить литературные языки небольших этнических и культурно-языковых групп. Что касается Интернета как средства коммуникации и стимулирования микроязыков, то его роль в настоящее время неоценима. Прежде всего следует отметить, что большинство современных литературных микроязыков успешно используют Интернет: в некоторых случаях в основном через этот канал развивается идея литературного микроязыка. Так, например, серболужицкие, южнорусинский, градищанско-хорватский, кашубский, силезский и другие успешно используются во Всемирной паутине, т.е. с ними можно познакомиться и таким путем. Развитие литературных микроязыков не беспроблемно, однако оно объективно. Литературные микроязыки - факт современной Славии и, шире, Европы. На социолингвистическом уровне феномен литературных микроязыков разнообразит и обогащает и Славию, и Европу в целом. Не случайно в 1992 г. в Страсбурге была принята Европейская хартия региональных языков или языков меньшинств, согласно которой государства, в которых есть такие языки, обязуются проявлять заботу об их поддержании и развитии. Некоторые недоразумения в связи с этой категорией языков могут быть разрешены при понимании сказанного выше и при осознании того непреложного факта, что не существует и не может существовать запретов на свободу языкового выражения и свободу на языковое различие, тем более если для того имеются объективные предпосылки и возникает общественная необходимость. Таким образом, есть все основания говорить о новой славистической дисциплине, названной в 2005 г. на Международной конференции в Тарту «Славянские литературные микроязыки и языковые контакты» славянской микролингвистикой. На XV МСС в Минске в 2013 г. уже был поставлен вопрос о формировании славянской микрофилологии как особой ветви славяноведения (Дуличенко 2013: 17-30).

Скачать электронную версию публикации