The concepts of 'clan' and 'clan organization': Rethinking definitions.pdf Введение Среди множества нерешенных проблем генезиса, исторической динамики и функционирования первобытных форм социальной организации одной из самых актуальных по-прежнему является проблема родовой организации, о чем свидетельствует, например, недавняя дискуссия о роли рода и неородовой организации в современных неотрадиционных обществах Сибири и Северного Кавказа на XIII Международном конгрессе антропологов и этнологов России в Казани (2019: 1-10, 409-412; Неотрадиционализм 2019). Действительно, кардинальный пересмотр теории родового строя во второй половине XX в. привел к весьма неоднозначной ситуации. С одной стороны, уже мало кто из исследователей отождествляет первобытность (первичную формацию) с родовым строем или ищет пережитки материнского рода в позднепервобытных и раннеклассовых обществах, поскольку вопрос о первичности и универсальности матрили-нейной формы рода и, соответственно, австралийская контроверза перестали быть столь животрепещущими, а точнее, актуальны только для немногочисленных сторонников однолинейного эволюционизма (в том числе в марксистском варианте), трактующего материнский и отцовский роды в качестве обязательных и последовательных стадий в развитии первобытного («общинно-родового») общества. С другой стороны, в специальной литературе обозначился большой спектр подходов к толкованию содержания самого концепта «род» - от полного отказа от термина «род» или попыток заменить его каким-либо термином-аналогом, распространенным в зарубежной литературе («клан», «линидж», «сиб», «генс», «септ», «десцентная группа», «рэмидж» и т.п.) (Крюков 1967; Коротаев, Оболонков 1990; Кожановская 1993), до весьма широкой трактовки рода, при которой теряется содержательная однозначность этого научного понятия (Коротаев, Оболонков 1989; Коротаев 1997; Артемова 1997, 2000). По сути, и то и другое - не более чем игра в термины, зачастую никак не связанная с конкретным материалом. В то же время предлагается применять термин «род» для обозначения только одной из конкретных форм родственных институтов. Именно этот путь наиболее перспективен, поскольку, как известно, о терминах не спорят, а договариваются. Род и родовая организация Что же такое «род» в представлении большинства отечественных исследователей? Краткий анализ существующих определений в научной литературе 1960-2010-х гг. (Попов 1982а: 64; 2015а, 2015б; Дрэгер, Першиц 1986: 121-123; Коротаев, Оболонков 1990; Кожановская 1993; Артемова 1998в: 886-887; Алексеев, Першиц 1999: 139-145, 210-214, 275), при всех их формальных различиях, позволяет выделить некие инвариантные признаки: экзогамия, однолинейный счет родства, общий предок, символы единства. Другими словами, перед нами структурообразующие (т.е. необходимые и достаточные, или интегративные) принципы родовой организации. Между тем если присмотреться к этому перечню принципов, то только экзогамия, пожалуй, не требует особых комментариев. Правда, Ю.И. Семенов считает, что более точным является термин «экзокойтия» (от греч. экзо - вне, койтус - половой акт), поскольку суть рода, по его мнению, заключается в акойтии - абсолютном запрете половых отношений между его членами (Семенов 1999: 22). Что же касается однолинейного счета родства и общего предка, то по существу это тавтология, так как унили-нейность как форма линейного принципа счета родства предполагает генеалогию и, следовательно, происхождение от одного предка, а не от группы предков, как при латеральном счете родства. Говоря о типах счета родства, следует обратить внимание на то, что современные представления о специфике ранних этапов развития общества не допускают гипертрофизации значимости пола и сведения всего процесса перехода от первичной формации ко вторичной формации к смене только иерархии социальных ролей по признаку пола (от матрили-нейности к патрилинейности). Переосмысление соотношения основных форм филиации (счета родства) обусловлено, в частности, осознанием принципиальной невозможности трансформации одной формы линейности в другую, т. е. матрилинейности в патрилинейность или, наоборот, патрилинейности в матрилинейность. Иначе говоря, стадиальны структурообразующие принципы, а не конкретные формы их проявления. Поэтому менялась не форма, а принцип счета родства, т.е. генеалогический (линейный) принцип пришел на смену групповому (латеральному), что находится в корреляции с качественными различиями между историческими стадиями (типами) систем родства - первичной (классификаторской, групповой) и вторичной (линейно-степенной, вертикальной, описательной) (Алгебра родства: 5-205; Гиренко 1978; Попов 1982б, 1982в; Артемо-ва 1998б; Кожановская 1998а, 1998б, 1998в, 1998г). Поэтому были все основания для того, чтобы «перенести акцент... на рассмотрение трансформации латеральных систем (где преемственность осуществлялась от группы к группе) в системы линейные (где доминирует индивидуальная преемственность)» (Girenko 1979: 815). Род же как унилинейный социальный институт, или генеалогический коллектив кровных родственников, происходит от одного реального (или мифического) предка. Относительно символов единства можно предположить, что имеются в виду не только собственно символы (названия родов, тотемы, девизы, свой антропонимикон и прежде всего личные имена, ритуальные атрибуты и т.п.), но и те признаки, которые сплачивают людей и укрепляют социальную общность, т.е. создают феномен корпоративности, определяющий самоидентификацию членов рода и способствующий возникновению чувства группового единства (ср.: Артемова 1998а: 887). К ним, несомненно, следует отнести общий культ предков и связанную с ним обрядность, взаимные права и обязанности (в том числе и в связи с распоряжением собственностью рода). Таким образом, если учесть вышеизложенные уточнения, то основными структурообразующими принципами рода следует признать экзогамию, унилинейность и корпоративность. Аканские матрилинейные родовые институты Если теперь обратиться к конкретному материалу, то, например, у многих земледельческих народов Тропической Африки зафиксировано несколько подразделений традиционной социальной организации, каждое из которых обладает тем единством свойств, которое позволяет соотнести их с теоретическим понятием рода. Так, у бантуязычных майо-мбе (Нижнее Конго) и западноафриканских аканов (ашантийцы, фан-тийцы, ачемцы, аквапимцы и др.) функционируют по три социальных института соответственно: мвила, диканда, мвути (Richards 1950: 207251) и абусуапон, абусуа, яфуну (Fortes 1950: 254, 258; 1970: 163; Попов 1980а, 1982а: 62-66), представляющие собой, по сути, некие иерархии подразделений матрилинейной родовой организации. Рассмотрим подробнее весьма репрезентативный аканский материал. Абусуапон - это экзогамное, нелокализованное подразделение, объединяющее кровных родственников, которые ведут свое происхождение от реальной или мифической прародительницы. Слово абусуа -синоним моджа («кровь»); у ашантийцев есть даже пословица: «Одна абусуа - одна кровь». Членами абусуапон являлись все кровные родственники по материнской линии, и членство это не могло быть утеряно. Исключение составляли только те, кто был отлучен от абусуапон. Правило экзогамии соблюдалось очень строго, и брак между членами одной абусуапон считался инцестуальным. В прошлом нарушители экзогамии наказывались смертью, ныне ограничиваются отлучением и принесением в жертву овцы. Каждая абусуапон имеет свое название, девиз и тотем или несколько тотемов. Тотемом обычно служит какое-нибудь животное (леопард, лиса, дикий кот, собака, буйвол и др.), птица (попугай, сокол, гриф, ворона), рыба, пресмыкающееся (лягушка, красная змея), растение (план-тен, стебель кукурузы) и даже пальмовое масло и красная глина. Эпоним запрещалось убивать и употреблять в пищу, следовало также стараться всячески избегать встречи с ним. Все члены одной абусуапон, как живые, так и умершие (предки), обладали одинаковыми правами и обязанностями. Они несли коллективную ответственность за преступления и долги друг друга, имели право пользования землями, принадлежащими их абусуапон. Они также должны были придерживаться определенных норм поведения. В частности, каждому тотему приписывались символические значения, и членам абусуапон, имевшим данный тотем, надлежало своими действиями оправдывать его символику. Например, члены абусуапон Беретуо (тотем - леопард) должны были быть воинственными, Агона (тотем - попугай) - красноречивыми и т.д. Идеологическое единство членов одной абусуапон проявлялось также в некоторых обрядах и в общем культе предков. Все абусуапон формально имели одинаковый статус, но в каждом вождестве (омане) одна из них могла иметь более важное значение. Например, Беретуо - в ашантийском омане Мампонг, а Ойоко - у всех ашантийцев, поскольку верховный правитель Конфедерации Ашанти (асантехене) избирался только из ее членов. Другими словами, уже имелась некая иерархия абусуапон и, в частности, произошло выделение династийных абусуапон. Таким образом, основными компонентами абусуапон являются несколько поколений родственников (живых и умерших), связанных между собой экзогамией и матрилинейным счетом родства, а также одинаковыми правами и обязанностями, общим культом, обрядностью и символикой (имя, тотем, девиз), т.е. корпоративностью. Каждая абусуапон состояла из локализованных сегментов - абусуа1, включавших в себя родственников по материнской линии, которые прослеживали свою генеалогию в среднем на 4-5 поколений к одной прародительнице. Они часто называют себя потомками конкретной прародительницы, но особых названий у абусуа нет (за исключением омана Венчи, где такие названия были зафиксированы). Абусуа представляла собой реальный коллектив людей, который имел свою землю, постройки, орудия труда, праздничную и церемониальную одежду, различные украшения и другие ценности. Все члены абусуа несли коллективную ответственность за поступки друг друга, а отказ в доверии и поддержке кому-либо из членов абусуа считался большим наказанием и применялся только как чрезвычайная мера. Одним из наиболее ярких выражений единства и солидарности членов одной абусуа были похороны умершего члена. В течение этой церемонии они соблюдали траурные табу и поровну оплачивали все расходы. У фантийцев в связи с этим есть соответствующая поговорка: «Члены абусуа - это те, кто делит затраты на похороны» (Christensen 1954: 20). Каждая абусуа имела свое кладбище или особое место на общем кладбище селения. Во главе абусуа стоял абусуапанин (панин - «старший»), которого пожизненно выбирали на общем собрании всех членов. Абусуапанин руководил хозяйственной, бытовой и ритуальной деятельностью своей абусуа. Он являлся хранителем и распорядителем земель и другой собственности, организатором совместных мероприятий (похорон, праздников), арбитром в спорах между членами абусуа, а также представлял интересы своей абусуа в совете старейшин деревенской общины, в который входили главы всех ее абусуа. Как представитель прародителей он совершал ритуалы, связанные с почитанием предков, которые считаются настоящими хозяевами земли и гарантами благосостояния живущих членов абусуа. Управлял абусуапанин, советуясь со старейшими членами своей абусуа, а главной его помощницей была обаапанин (как правило, сестра абусуапанин), в функции которой входило руководство делами женской части абусуа (браки, разводы, роды и т. д.). Итак, абусуа как сегмент абусуапон имеет тот же структурно-компонентный состав, что и абусуапон, но детерминантными структурообразующими признаками абусуа являются не только экзогамия, корпоративность и матрилинейность, но и локализованность и потес-тарность. Каждая абусуа состояла из нескольких яфуну (букв. «чрево») -групп матрилинейных родственников, прямых потомков (во втором-третьем поколении) одной женщины или группы женских сиблингов. Яфуну являлся именно тем сегментом абусуапон, который непосредственно распоряжался землей, принадлежавшей всей абусуапон. Именно в яфуну реализовывались все права и обязанности членов абусуа. Краткое рассмотрение структуры и функций абусуапон, абусуа и яфуну показывает, что эти социальные институты вполне можно рассматривать как три ступени в иерархии матрилинейной родовой организации, или родовой системы. Единого термина, который бы охватывал все подсистемы, у аканов нет, хотя, в принципе, таковым может служить слово «абусуа», так как сами аканы называют этим термином и собственно абусуа, и абусуапон, но не отождествляют их полностью. Однако какой же из аканских родовых институтов является собственно родом? Ответить на этот вопрос нелегко, поскольку общее определение рода не учитывает структурные и функциональные особенности различных таксономических уровней родовой организации и историческую динамику подразделений рода, т. е. не указывает на специфические признаки собственно рода. Между тем вопрос этот заслуживает, как представляется, не меньшего внимания, чем, например, проблемы соотношения рода, семьи и общины и первичности / вторич-ности или однопорядковости матрилинейной и патрилинейной форм рода, поскольку он, несомненно, связан с проблемой генезиса и развития родовой организации как явления. Вероятно, следует различать род и родовую организацию, при этом последняя может быть определена как иерархическая совокупность родовых институтов. В отечественной литературе имеется две схемы синхронного иерархического соподчинения родовых институтов или, в терминах Д.А. Ольдерогге, линии родовых структур. Сам Ольдерогге предложил следующую схему: группа родов - род - подразделение рода - ядро домохозяйства (большой семьи) (Ольдерогге 1972: 103). Н.А. Бутинов выделяет следующие ступени родовой иерархии: клан - сиб (субклан) -род (матри / патрилиния, или линидж) (Бутинов 1974: 146). Ранее он различал род и малый род, или патри / матри / амбилинию (Бутинов 1967: 178, 183). Родовые институты аканов соответствуют следующим ступеням в этих иерархиях: абусуапон - род / клан; абусуа - подразделение рода / сиба (субклан); яфуну - ядро домохозяйства (большой семьи) / род (линидж). Иерархия Д.А. Ольдерогге отражает представление о разделении первичного большого рода на составные части по схеме: род - подрод -подподрод - подподподрод - (под)п род. Иерархия Н.А. Бутинова фиксирует процесс роста первичного рода в противоположном направлении: род - надрод - наднадрод - наднаднадрод - (над)п род. Поэтому в первом случае род - это самая первая (высшая) ступень в иерархии родовых институтов, а во втором - последняя (низшая). Однако аканский материал (прежде всего, семантика слов, обозначающих отдельные ступени в иерархии аканских родовых институтов) не совсем соответствует двум прямо противоположным трактовкам механизма возникновения иерархии родовых институтов. Логика языка подсказывает следующее, по сути компромиссное решение проблемы: абусуа - род, абу-суапон - надрод, яфуну - подрод (для сравнения: М. Фортес определяет абусуапон как клан, абусуа - как максимальный линидж, или локализованный матрилинидж, яфуну - как минимальный линидж (Fortes 1950: 254, 258; 1970: 163)). Таким образом, получается, что собственно родом следует признать локализованную ступень в иерархии родовых институтов. Следовательно, локализованность - еще один структурообразующий принцип рода; именно этим род отличается от других подразделений родовой организации (ср.: Першиц 1992: 36). Аканский патрилинейный институт нторо и проблема его атрибуции Помимо матрилинейных родовых институтов у аканов функционирует еще один социально-родственный институт - нторо, который часто сближают с патрилинейными родовыми структурами, поскольку его системообразующей детерминантой является счет родства по отцу2, и поэтому аканские общества часто квалифицируют как обладающие двойной филиацией (Herskovitz 1937; Murdock 1940: 557; Christensen 1954: 5; Auge 1975: 19). Однако имеющиеся материалы не позволяют считать нторо экзогамным и линейным институтом, скорее он обладает признаками лате-ральности (в патрилатеральной форме), а не патрилинейной филиации, поскольку генеалогии нторо охватывали не более трех поколений, и все связи, как правило, ограничивались группой сиблингов отца и группой сиблингов эго (подробнее см.: Попов 1980б, 1982а: 49-55, 67-68; 1990: 85-87). 3 В XIX в. к одному нторо3 принадлежали все родственники, происходившие от одного предка-мужчины, а также жены, жившие в домохо-зяйствах мужей. Одни исследователи считают нторо экзогамными (Rattray 1923: 46), другие же утверждают, что ограничение браков в пределах одного нторо было не таким строгим, как в абусуа; потомки одного мужчины в 5-6-м поколениях могли вступать в брак друг с другом (Manoukian 1950: 24; Meyerowitz 1951: 116). Поэтому нет оснований считать институт нторо аналогичным группировкам абусуа и отождествлять его с патрилинейным родом, или кланом. Ведь членами одного нторо являлись не только потомки одного мужского предка, но и их жены. Другими словами, это не экзогамия, которая полностью исключала возможность того, чтобы супруги принадлежали к одному роду. По-видимому, нторо - эктогамный социальный институт, т.е. такая система, при которой человек не может вступать в брак с членом своей собственной группы, но его супруг включается в состав этой группы4. Никакого хозяйственного значения группировки нторо не имели. Члены одного нторо не владели землями, постройками и другим имуществом и не имели взаимных обязательств. Их объединяли соблюдение определенных табу, набор общих имен, формы этикета и ритуалы, связанные с почитанием духа-покровителя конкретного нторо5. Члены одного нторо находились в дисперсном состоянии и не встречались для ритуальных или каких-либо социальных целей, как и члены одной абусуа. Все свои функции группировки нторо осуществляли в рамках деревенской общины или домохозяйства (большой семьи), причем в доколониальную эпоху на базе нторо фактически создавались военные отряды асафо. Подразделений у нторо не было. Показательно, что в ХХ в., когда возникло достаточно стимулов к развитию патрилинейности, институт нторо у ашантийцев утратил свою социальную значимость и воспоминания о нем сохранились только в устной традиции. Таким образом, группировки нторо представляют собой несколько поколений родственников и свойственников, связанных между собой патрилатеральностью, эктогамией, общей символикой, обрядностью и культом. Совершенно очевидно, что нторо никак нельзя определить в качестве родового института - он строится на совершенно иных структурообразующих принципах.

Скачать электронную версию публикации