Borisov A.A. Among the Samoyed. SPb, 1907. In the land of cold and death. SPb., 1909. Reprinted edition edited by P.V. B.pdf Рецензируемое издание возвращает в научный оборот1 книги, уже давно считавшиеся библиографической редкостью: путевые заметки «У самоедов» и дневники «В стране холода и смерти» художника и первооткрывателя А.А. Борисова. Действительно, Александр Борисов известен в первую очередь как художник - первый русский художник, чьей основной темой стали Арктика и Русский Север, и лучший, по признанию его европейских современников, «художник льда и снега». Но не менее известен он был и как «русский Нансен», исследователь Арктики, участник и организатор арктических экспедиций. Для нас он является в первую очередь этнографом, чей вклад в науку и развитие Севера - в качестве рисовальщика2 северных экспедиций, их организатора, составителя описаний Новой Земли, заливов Чекина, Незнаемый и Медвежий, пролива Маточкин Шар и общественного деятеля, занимавшегося проблемами региона и составлявшего проекты3 по его развитию - еще должен быть по достоинству оценен. На данный момент в этнографии нет научного критического анализа вклада Борисова в исследование и развитие региона, как и анализа представленного им материала; в работах специалистов по региону, включая современные исследования, материалы, собранные Борисовым, практически не исполь- 4 зуются . Александр Борисов - это человек, для которого Север был безусловной любовью, абсолютной доминантой его деятельности. Он больше художник Севера, чем художник вообще, в той же степени он и этнограф, путешественник и специалист по развитию и участник разработки проектов Северного железнодорожного пути; вся его жизнь сосредоточена в этом регионе: от рождения на севере Вологодской губернии до смерти в своей мастерской в Красноборске за написанием последней картины об Арктике. В 15 лет он отправился в Соловецкий монастырь рыбаком, на год, как благодарность за «избавление» от болезни, а в 18 лет сбежал на Соловецкие острова из родительского дома, чтобы поступить в иконописную мастерскую и с мечтой отправиться еще дальше на север. Этой мечте суждено было сбыться следующим образом: талант Борисова был отмечен президентом Российской академии художеств, молодому человеку помогли перебраться в Петербург, и он стал вольнослушателем Академии, учеником Шишкина и Куинджи. Так, в качестве рисовальщика и фотографа он и был приглашен в экспедицию министра финансов С.Ю. Витте по поиску удобной военно-морской гавани на побережьях Белого и Баренцева морей. Усиливающийся интерес общественности к освоению Севера и поддержка Витте вселили в него уверенность в возможности осуществления самостоятельной экспедиции на Новую Землю. В работе «У самоедов. От Пинеги до Карского моря», открывающей настоящее переиздание, Борисов описал рекогносцировочный маршрут, который он прошел за два месяца и во время которого он познакомился с астрономической экспедицией Д.И. Дубяго, со своими будущими друзьями-ненцами (в том числе и мальчиком Тыкой Вылка, который с подачи Борисова станет первым ненецким художником). В эту поездку им был совершен и описан переход на карабасе через пролив Маточкин Шар из Баренцева моря. О ходе основной экспедиции, предполагавшей зимовку на Новой Земле и исследования неизвестных территорий восточного побережья, А. А. Борисов рассказал в своей следующей книге «В стране холода и смерти». Как сообщают издатели рецензируемой книги в аннотации, решение сделать репринт было продиктовано желанием сохранить стилистическое единство с обложкой, которую оформлял сам художник, а также сохранить «особенности своеобразного языка» и «оригинальность описаний», которые могли бы быть утеряны при адаптации к современному русскому. Помимо путевых заметок «У самоедов» и дневников «В стране холода и смерти» в книгу вошли статья П.В. Боярского, начальника Морской арктической комплексной экспедиции (МАКЭ), деятельность которой направлена на сохранение историко-культурного наследия освоения Арктики, и биографический очерк Ю.К. Бурлакова, вице-президента Московской ассоциации полярников. Завершает издание раздел с репродукциями художника, куда вошли работы из собрания Государственного музейного объединения «Художественная культура Русского Севера». Статья Боярского (также являющегося и главным редактором книги) освещает совершенную МАКЭ экспедицию по маршруту Александра Борисова, в ходе которой были проведены исследования во всех основных точках пути, составлена подробная реконструкция маршрута и зимовок художника, сопоставлены свидетельства Борисова и данные современных исследователей относительно принадлежности святилищ острова Вайгач. Автор статьи рассказывает о важности Вайгача как единственного в своем роде «священного острова» северных народов, который сохранял свое ритуальное значение при неоднократной смене этнического состава окрестного населения. В этом контексте ясно значение заметок Борисова, сумевшего уговорить ненцев показать «свою главную святыню»: до него эти места не посещались ни европейцами, ни русскими. Борисову также удалось зафиксировать свидетельства сохранившейся практики человеческих жертвоприношений и записать интерпретацию этой практики самими ненцами. Современное состояние острова и его святилищ было обследовано и отснято членами экспедиции, фотографии стали, наряду со снимками зимовий и участков пути, иллюстрациями к тексту статьи. Таким образом, благодаря усилиям исследователей-полярников мы получили качественную публикацию нашего источника, хотя и не снабженную научным комментарием, но дополненную качественно составленной биографией и актуальными исследованиями региона и, конечно, картинами художника - теми, которые содержались в оригинале обеих книг, и теми, что предоставил для репродукции Музей художественного освоения Арктики. Обилие иллюстративного материала имеет не только эстетическую, но и этнографическую ценность, хотя первая будет неотделима от второй, если учесть, что свои картины художник писал с натуры5, устроив мастерскую на арктическом архипелаге Новая Земля. Он честно примерял на себя все: образ жизни, режим питания и манеру ношения одежды ненцев, заранее приучая себя спать при сильных отрицательных температурах, питаться одним сырым мясом и кровью, чтобы потом нести полную ответственность за себя и свою команду и информантов и проводить настоящее по этнографическим меркам «включенное наблюдение». Безусловную этнографическую ценность представляют и серии портретов ненцев-переселенцев с материка, выполненные с фотографической точностью, снабженные подписями с указанием имени, возраста, иногда и статуса или биографических подробностей изображенного ненца. К сожалению, серия портретов представлена в издании лишь частично. Работа «В стране холода и смерти» содержит «пояснения» самого художника к 30 своим картинам, благодаря чему последние становятся настоящим этнографическим визуальным материалом. Это относится не только к портретам людей, изображениям поселений, жилища и упряжек, но и к неинформативным, на первый взгляд, пейзажам. Например, в комментарии к картине «Пейзаж Болванский Нос, вид на Карские Ворота» поясняется, что изображенное темное пятно в небе использовалось ненцем как ориентир при выезде на морские промыслы: оно считалось отражением открытой воды, а именно у открытой воды охотятся на морского зверя. Так же точен Борисов в своих этнографических описаниях, подробно описывая быт, систему жизнеобеспечения сел (поморов и старообрядцев) и ненецких поселений. Он сознательно ставил научные цели, помимо художественных, в своих экспедициях, особенно уделяя внимание перспективам экономического развития региона. В работах Борисова можно встретить подробные подсчеты экономической эффективности торговли оленьим мясом, шкурами, сведения о поголовье стад, принципах негласного деления угодий, о выпасе и катастрофах перевыпаса и многих иных ключевых факторах развития регионов и отдельных поселений. В своих экспедициях Борисов заручился поддержкой местной ненецкой администрации (письменной рекомендацией содействовать исследователю в его работе), разговоры с которой о перспективах торговли с русскими крестьянами и обстановке с продажей водки он также отразил в заметках. Борисов подробно и на различных примерах описывает, как русские купцы пытались выстроить с ненцами торговые отношения, которые чаще заканчивались тем, что ненцы попадали в долговую зависимость от купцов (пропивая заработанные деньги или «продавая» товары непосредственно за водку), описывает, как купцы маскировали бочки с водкой, обмазывая их мукой. Борисов обсуждает с администрацией введение патента и ограничения на продажу алкоголя; в пример он ставит поселок Колва, в котором есть свои школы, а сами самоеды живут «с сознанием своего достоинства». Первооткрыватели территорий Новой Земли, Северного и Южного островов, Борисов и его коллеги смогли собрать уникальные на тот момент сведения о ненцах Карского побережья и их зимних промыслах. Учитывая тот факт, что Борисов фактически вел интенсивное «включенное наблюдение», живя бок о бок с ненцами в течение года, все его наблюдения за культурой ненцев: сведения о нравах, этических ценностях, верованиях, а также свидетельства взаимного влияния традиционных и христианских верований как среди ненцев, так и среди русских -приобретают для современных этнографов особую ценность6. Не в последнюю очередь это издание является ценным источником для рассмотрения восприятия Арктики, коренных народов и образа Русского Севера в Российской империи и за ее пределами. Борисов изображает Север - и в текстах, и в живописи - как Terra Sacra (земля русских христианских подвижников) и одновременно Terra Morta («заснувшая или, может быть, навеки умершая природа»). Творчество Борисова в этом смысле - определенно не «искусство ради искусства», а попытка приобщить современников к красоте и величию Севера, которые, по мнению художника, невозможно было передать только текстом, хотя в своих книгах он, на основе собственных детских воспоминаний и дневниковых заметок, создает высокохудожественный образ Севера и человека определенной идентичности - «северянина по душе и рождению». Возможно, именно этот образ, понятый через личность самоотверженно посвятившего себя Северу и осознавшего его особенную красоту человека, и нуждается прежде всего в нашем осмыслении. Примечания 1 Репринтное издание «У самоедов: От Пинеги до Карского моря» было выпущено издательством «Альфарет» в 2012 г. в составе «элитной коллекции факсимильно воспроизведенных редчайших книг» (Цит. по: Вестник Альфарет. 2012 № 6. С. 20. URL: http://alfaret.ru/vestnik/vestnik-3.pdf). За этим исключением оба произведения Александра Борисова переиздаются впервые. 2 Стандартная должность естественнонаучных экспедиций XIX в., предполагавшая составление карт и точную фиксацию визуального материала. 3 Борисов был сторонником строительства Великого Северного железнодорожного пути, и был экспертом в комиссии Госплана по железнодорожному сообщению на Севере; его дом стал подобием конструкторского бюро, в котором свои проекты представляли, в том числе, Щусев и Куйбышев. Борисов писал статьи о перспективах региона, а также руководил самостоятельно спроектированным курортом на Северной Двине. 4 Ссылки на работы А. А. Борисова можно найти в монографии Г. А. Старцева «Самоеды (ненча)» (1930), где во внушительной библиографии последний постарался перечислить все известные на тот момент свидетельства о ненцах; Борисов упомянут им одной строкой в том контексте, что к его свидетельствам о человеческих жертвоприношениях на острове Вайгач следует «отнестись критически» (С. 19). Кратко упоминает Борисова в одной из своих монографий об этнографии ненцев и Л.В. Хомич (1995). 5 Другие живописцы Арктики рисовали по возвращении по памяти, именно поэтому точность и подвиг Борисова были так высоко оценены: пределом отрицательных температур для него стали не возможности его организма, а возможности материала - при температуре -40°С краски и скипидар сгущались и не ложились на холст. 6 Так, например, Борисов находит подтверждения тому, что русские крестьяне Пусто-зерска признавали Вайгач и совершали жертвоприношения (за исключением человеческих) так же, как и ненцы. Такое свидетельство ценно тем, что чаще исследователи уделяют внимание влиянию христианства на традиционные религиозные практики и опускают фактор влияния традиционных воззрений на христианское население (Хомич 1976).

Скачать электронную версию публикации