Horticulture and reindeer husbandry in the Chukchi village of Vayegi.pdf Введение Впервые попав в оленеводческое село Ваеги, я удивилась, увидев село овощеводов: передо мной предстали огороженные домики на сваях, чукчанка в белом платке, срезающая капустные листья на своем огороде, и бывшие оленеводы с детьми и внуками, убирающие картофель на придомовых участках (рис. 1). Для Чукотского полуострова такая картина действительно необычна. Арктические территории считаются малопригодными для земледелия из-за экстремального климата и многолетней мерзлоты. Соответственно, хозяйство на большей части Чукотки является либо присваивающим: охота и рыболовство, либо традиционным для Крайнего Севера - оленеводство. Растениеводство на Чукотке является экзотическим видом деятельности, и выращивание овощей в открытом грунте практикуется только в двух поселениях из сорока пяти - в селах Марково и Ваеги, расположенных на юге Чукотского автономного округа в районе Майн-Анадырского междуречья. Чукотское село Ваеги изначально считается оленеводческим: большинство жителей в советский период были заняты выпасом оленей в кочевом хозяйстве и проживали в оленеводческих стойбищах. В настоящее время только около двух десятков жителей села Ваеги ведут кочевой образ жизни - работают в тундре в трех оленеводческих бригадах. Оленеводство относится к традиционным видам хозяйствования на Чукотке (см., например: Народы Чукотки) и позиционируется в качестве одного из признаков национальной идентичности чукчей (Головнёв, Куранов, Перевалова 2018: 28; Аничкова 2019: 36-49). Переход к оседлости связывается с «насильственной коллективизацией», отбиранием оленей и «обрусением». Воспоминания о жизни в тундре рядом с оленями романтизированы: даже никогда не кочевавшие коренные жители считают тундру своим домом, а связь чукчи и оленя - основой жизни. Подобный дискурс характерен и для жителей села Ваеги. При этом повседневные разговоры ваежцев, по моим наблюдениям, касаются в основном картошки. Рис. 1. Бывший оленевод с внуками убирает картофель на своем участке в селе Ваеги, сентябрь 2019 г. Фото автора Очевидный парадокс: мироощущение людей и как они себя позиционируют, не совпадает с тем, что они делают. Каким образом номади-ческие представления о мире уживаются с оседлостью? Как занятие овощеводством изменило ритм жизни оленеводов? Основываясь на материалах, полученных мной в ходе поездок в село Ваеги в 2006 и 2019 гг., я постараюсь ответить на эти вопросы. С этой целью я представляю современные кейсы, которые покажут внутреннее единство и противоречие двух различных систем организации жизни коренных жителей. Источники и контекст По сравнению с подробно и многократно описанным чукотским оленеводством (Gray 2000; Головнёв и др., 2018 и др.), а также традиционными хозяйственными занятиями ваежских чукчей (Вдовин 1962; Нувано 2008; Нувано 2021 и др.) овощеводство на Чукотке почти не привлекало исследователей. В своих трудах по истории и культуре чукчей ученые ограничивались общими фразами о том, что «овощеводство получило некоторое развитие» (Вдовин 1965: 372) или что «в новых отраслях хозяйства Чукотки занято в основном приезжее население» (История и культура... 1987: 183). Этнографы не относили овощеводство к традиционным для коренных жителей занятиям (Народы Северо-Востока. 2010), а потому отсутствуют описания земледельческо го календаря или способов выращивания овощей в особых условиях Чукотки. Данная статья восполнит пробел в описании современных практик ведения хозяйства, в частности овощеводства, в селе Ваеги. Этнографические материалы представляют собой наблюдения и интервью с жителями села Ваеги, оленеводами, сотрудниками муниципальной администрации и сельхозпредприятия. Определенная информация была получена от общения с ваежцами, которое я поддерживала после отъезда из села посредством телефонной связи и мессенджеров. В ссылках на полевые материалы соблюдается анонимность: имена жителей изменены, но указываются реальные пол, возраст и национальность информанта. Этническая принадлежность фиксировалась со слов самих собеседников1. Для того чтобы продемонстрировать беспокоящую людей моральную дилемму, а также предоставить слово самим жителям села, в тексте приводятся цитаты из интервью, отредактированные для удобства читателя, но при этом с сохранением авторской оценки и характерных речевых оборотов. Село Ваеги расположено на левом берегу реки Майн на площади примерно 1 кв. км в Анадырском районе Чукотского автономного округа. Сообщение с районным центром - пос. Угольные Копи - и окружным центром - г. Анадырь - осуществляется исключительно авиатранспортом дважды в месяц. В летнее время по реке ходит баржа, доставляющая топливо и товары. Зимой жители сообщаются по зимней дороге с селом Марково. Согласно данным администрации сельского поселения Ваеги, численность населения составляет около 450 человек, из которых представителей коренной национальности - 393 человека (285 - чукчи, 70 -ламуты, 31 - чуванцы, 5 - коряки, 2 - юкагиры), представителей других национальностей2 - 66 человек. Инфраструктура села включает несколько предприятий и учреждений, в том числе муниципальное сельскохозяйственное предприятие (МУП СХП) «Ваежское», направлениями деятельности которого являются оленеводство, растениеводство и молочное животноводство. Институционализированное земледелие - выращивание овощей в рамках деятельности сельхозпредприятия - соседствует в селе с семейным овощеводством. На личных приусадебных участках жители выращивают капусту, картофель, свеклу и морковь в открытом грунте. Некоторые семьи имеют теплицы, в которых высаживают огурцы, помидоры и зелень. В селе имеется несколько многоквартирных двух- и трехэтажных домов. Жители квартир, переехавшие из старых деревянных домов, обычно сохраняют последние в качестве «дачи», чтобы иметь участок земли. Гибридизация практик Село Ваеги в месте своего современного расположения было образовано в 1951 г. путем слияния двух других поселений и колхозов (Шарыпова 2017: 99-100; Нувано 2021: 146). Его создание ознаменовало окончание сложно проходившей в этих местах коллективизации. Село стало центральной усадьбой нового колхоза, одним из направлений которого, помимо оленеводства, было растениеводство (ГА ЧАО 19351951: 60). Помощь в неизвестном для местных жителей виде деятельности оказывали агрономы, проводившие в соседнем селе Марково эксперименты по выращиванию овощей в вечной мерзлоте3. Однако местные условия вносили свои коррективы в процесс организации растениеводства. Знания о порядке выращивания овощей, принесенные приезжими из центральных районов страны русскими, чаще всего «не работали» в местных условиях. Ваежский агроном Маркс Татарченко на одном из заседаний сельского совета в 1951 г., описывая ситуацию с «подъемом целины» в Ваегах, сетовал на отсутствие навоза, а также на недостаток сельхозинвентаря, в частности лопат, для подготовки поля под посевы (ГА ЧАО 1949-1953: 91). Бывшие кочевники постепенно привыкали к новому для них хозяйствованию, по-своему решая вопросы с удобрением почвы, инструментарием и другими трудностями полярного земледелия. Ваежцы приспособили для выкапывания картофеля куски оленьих рогов и в настоящее время успешно пользуются этим инструментом (рис. 2). Местные жители утверждают, что это самая удобная копалка, так как она не повреждает клубень. У всех работниц сельхозпредприятия, участвующих в уборке картофеля, я заметила такие рога-копалки -личный инструмент, которым они пользуются на своем огороде. В оленеводческом хозяйстве использование подобного инструмента не наблюдалось. Раньше рога оленя складывались в кучи и являлись предметом ритуальных практик во время обрядов, в дальнейшем рог был использован жителями как удобный инструмент для выкапывания корнеплодов в новой земледельческой практике. Предмет получил новую функциональность, которая стала возможна благодаря гибридизации двух видов хозяйственной деятельности. Рис. 2. Уборка картофеля. В качестве картофелекопалки местные жители используют кусок оленьего рога. Село Ваеги, сентябрь 2019 г. Фото автора Почвы в районе села Ваеги хотя и более приспособлены для земледелия, однако относятся к тундровым: периодическое промерзание и оттаивание замедляет химические и биологические процессы в почве. В связи с этим для успешного роста и созревания овощей требуется создание плодородного слоя путем удобрения земли на посевных площадях. В 1953 г., через два года после основания села, в Ваегах появилась небольшая колхозная ферма из двух коров (Шарыпова 2017: 189; ПМА. Людмила, ж., 1943 г. р., ламутка). Молочное животноводство существует в Ваегах и сейчас, и это последняя ферма, сохранившаяся на Чукотке после потрясений 90-х гг. XX в. «Навоз на Чукотке - блатной товар. Мы не можем убрать коров - тогДа погибнет растениеводство. К нам из Марково за навозом приезжают, и на него очень много чего меняю: масло машинное, запчасти, много чего. Любые услуги в Марково можно за навоз получить. А так, если есть лишний, мы тонну за шесть тысяч рублей продаем населению» (ПМА. Андрей, м., 1960 г. р., русский, сотрудник администрации МУП СХП «Ваежский»). Коровьего навоза для удобрения полей и приусадебных участков не хватало. В советское время, когда отопление домов было печным, колхозников обязывали с сентября собирать золу и сдавать в колхозную контору. «Хранится зола в кладовой конторы в углу или под амбаром (на сваях) или же закрывается в бочках. Оплата за 1 центнер золы -4 трудодня. Было собрано золы 3 тонны и как удобрение внесено на 6 га пашни» (ГА ЧАО 1935-1951: 24-25). После появления центрального отопления важным удобрением полей и приусадебных участков в Ваегах стала рыба. Это удобрение используется жителями и сейчас, так как коровий навоз местного сельхозпредприятия не всегда доступен по цене и зачастую его не хватает. С конца июля выловленную в реке Майн рыбу складывают в железные бочки, установленные на краю участка. В течение теплого сезона рыба киснет, затем к зиме замораживается и в таком виде стоит до следующего лета. За несколько дней до начала посадки удобрение из рыбы оттаивает, и его распределяют по полю (ПМА. Валентина, ж., 1959 г. р., чукчанка; Андрей, м., 1960 г. р., русский; Светлана, ж., 1964 г. р., ламутка; Ольга, ж., 1972 г. р., чукчанка). Важным событием, определяющим хозяйственный и социальный ритмы села, является ежегодное наводнение. Оно происходит в конце мая - начале июня после разлива реки Майн и продолжается от одной до двух недель. Подвалы, погреба и приусадебные участки затапливаются. В зависимости от уровня воды для передвижения по селу используются лодки либо высокие резиновые сапоги. Люди, дома которых оказывпаются подтопленными, переезжают к родственникам на время сезонного наводнения либо перебираются на чердак. Разливы и затопление полей были одной из самых больших проблем для растениеводства. Учитывая сроки разлива, посадки «подстраиваются» под время после схода воды. Согласно архивным данным, начинающие овощеводы пришли к этому опытным путем. В 1951 г. картофель высадили к 8 июня, но участок затопило. «Высаженные клубни пришлось выкопать. Удалось спасти, то есть выкопать, 5 соток, и этот картофель вновь посадили 16 июня» (ГА ЧАО 1935-1951: 26). Однажды посаженный до наводнения картофель смыло с поля, и его собирали в заводях после схода воды (ПМА. Елена, ж., 1953 г. р., чукчанка). Постепенно складывался локальный сельскохозяйственный календарь села Ваеги. С середины апреля начинается яровизация картофеля: в специальном помещении раскладывают семена на полки с отверстиями, и они прорастают там до посадки. В частных домах картофель раскладывают в холодных сенях на полках или помостах. Капусту для рассады высевают в домах или теплицах в начале мая и к концу мая пересаживают в парник. Высадку капусты и посадку картофеля в открытый грунт начинают после схода воды от наводнения - в середине-конце июня, после удобрения почвы. «ОДнажДы саДили 25 июня. Долго воДа была. Картошка-то успела созреть, но была не очень хорошей» (ПМА. Ирина, ж., 1982 г. р., чукчанка). Морковь высаживают в деревянные короба высотой 50-60 см, заполненные землей. «Если ее высаДить прямо на участке, то буДет мелкой, а в коробах морковь вырастает Длинной и крупной» (ПМА. Валентина, ж., 1959 г. р., чукчанка). До уборки урожая картофельные кусты дважды окучивают и пропалывают. Капусту поливают. Уборка картофеля и свеклы начинается в первой декаде сентября, капусту собирают ближе к началу октября. Картофель после уборки раскладывают на специальные деревянные помосты, приподнятые над землей на 30-80 см, для просушки и проветривания. Затем отделяют семенной картофель, который предназначен для посадки на следующий год. С сентября до апреля картофель хранится в овощехранилище или в личных погребах. Этот календарь привнес новую темпоральность в жизнь жителей села: с одной стороны, он был основан на природных ритмах, с другой - связан с «совхозным» режимом организации труда4. Люди вспоминали, что к посадке, уборке и прополке картофеля руководство совхоза привлекало всех жителей, независимо от рода занятий и возраста: учителей, школьников, пенсионеров (Шарыпова 2017: 189). Новый календарь «включился» в ритм жизни сельчан. В настоящее время жители также принимают добровольное участие в коллективных практиках, связанных с овощеводством. При этом руководители всех сельских учреждений считают нормой отсутствие сотрудника на рабочем месте, когда наступило время посадки или уборки урожая на личном огороде. «Картофельная» кочевка Полеводческий сезон, длившийся в Ваегах с апреля по сентябрь, фактически совпадал с активным временем в оленеводстве. Несмотря на смешивание и универсализацию колхозного труда, у оленеводов фактически не было опыта в растениеводстве. Пожилой информант рассказывал, что в 70-х гг. XX в. он прожил в бригаде 8 лет, ни разу не выезжая в село. При этом его жена, работница совхоза, проживающая большую часть года в Ваегах вместе с детьми, иногда направлялась на посадку и уборку картофеля и капусты. Своего личного огорода семья не имела (ПМА. Владимир, м., 1950 г. р., чукча). В кризисные 90-е гг. XX в., когда привычные схемы поступления пищевых продуктов изменились, а денежных средств для покупки еды не было или не хватало, люди начали искать способы получения продуктов и товаров другим путем (Грей 2021). Если постоянно проживающие в селе семьи, в основном русские, ламутские и чуванские, имели свои огороды еще до наступления кризиса, то большинство чукчей и тех, кто долгое время работал в тундре, вынуждены были осваивать эту новую для себя область хозяйства. Родители Нины, с которой я познакомилась в 2019 г., всю свою жизнь проработали оленеводами. В 90-х гг., когда Нина (1986 г. р.) и ее сестра были детьми, мать Нины переехала в село в свой небольшой домик. Матери Нины, чтобы прокормить себя и детей, пришлось огородить вокруг дома участок и научиться выращивать картофель. Наши информанты того же возраста, что и мать Нины, которой ко времени моего приезда уже не было в живых, рассказывали о своем первом опыте посадок: «ОгороДов не было, Да. Прямо вот иДешь, улица. Раз -Дом стоит, сам себе... Как научились? Смотрим: ага, так, так. Русских же много было в селе. Они сажали. Я, во-первых, у сестры ДвоюроДной виДела. У нее муж был русский. Ну, а потом уже там... Ну, как-то вот... ВиДели, как наДо обрабатывать, как высаживать. Спрашивали» (ПМА. Елена, ж., 1956 г. р., чукчанка). Сейчас Нина работает круглый год в оленеводческой бригаде МУП СХП «Ваежский» и иногда приезжает в село, где живет ее дочь - ученица третьего класса местной школы. Обычно Нина старается приехать ко времени посадки и уборки картофеля. Производственный календарь сельхозпредприятия предполагает выезд в тундру на корализацию сразу после уборки урожая в селе. В начале октября Нина на «совхозном» вездеходе планировала уехать обратно в свою бригаду. Как выяснилось, подобным образом в село «кочуют» и другие женщины, работающие в бригаде5. Выезд и возвращение в тундру чаще всего окказиональны, но эти выезды подстраиваются под овощеводческий календарь. На время посадки и уборки огорода женщины, как правило, берут отпуск. Новый способ получения пищевых продуктов в селе повлиял на возникновение новых схем перемещения кочевников. Эти изменения можно сравнить с трансформацией мобильности у эвенков Северного Байкала, описанной В.Н. Давыдовым. Новые формы мобильности являются следствием объединения различных темпоральных режимов (Давыдов 2018). Учитывая то, что у кочевников время и пространство слитны (Головнёв и др. 2018: 344), появление новых центров перераспределения ресурсов изменило стратегии использования пространства (Давыдов 2018). Овощеводство повлияло на изменение практик мобильности: кочевники стали подстраивать «ареалы» кочевок под возможности перемещения в село в определенные периоды времени, связанные с сельскохозяйственным календарем. Оплачиваемый отпуск тоже является ресурсом в этой схеме: он позволяет не прерывать стабильное поступление денежных средств в то время, когда женщины не находятся на своем рабочем месте - в оленеводческой бригаде. В этот раз Нина из-за задержки с транспортом приехала в село позже обычного. Еще до ее приезда я наблюдала, как дочь Нины, ее сестра Наташа и племянники, ученики второго класса, убирали картофель на участке Нины. Ко времени приезда женщины в село картофель уже лежал на помосте для просушки. Сестра Нины живет в квартире, но у нее есть свой участок на краю села, где Наташа высаживает немного картофеля. Ее заработная плата позволяет выращивать картофель только «на еду». Картошка в селе является не только пищевым ресурсом, но и источником дополнительных денежных средств. В частности, Нина примерно треть собранного картофеля сгрузила в мешки и отправила в погреб. Часть его она планировала забрать с собой в оленеводческую бригаду. Оставшаяся часть предназначалась для дочери, которая живет у сестры Нины, и для питания во время пребывания Нины в Ваегах. Остальной картофель был «на продажу». МУП СХП «Ваежский», кроме выращивания собственных овощей, закупает картофель у населения, получая за это субсидию6. Региональные органы власти с помощью доплат муниципальным организациям пытаются таким образом стимулировать систему заготовки овощной продукции, выращенной в личных подсобных хозяйствах. В 2019 г. картофель у ваежцев закупали по 110 рублей за 1 кг, при этом в магазине и ларьке сельхозпредприятия он стоил 75 рублей за 1 кг7. Оленеводство вместе с овощеводством являются для Нины способом получения ресурсов для выживания. Это пример того, как люди используют весь набор возможностей: переходя к новому занятию, сохраняют прежнее, меняя ритмы мобильности и подключая социальные связи. Занятие овощеводством «встроилось» в кочевой образ жизни Нины и других женщин-оленеводов из Ваег. В случае срыва сроков «картофельного» кочевания, как это произошло в 2019 г., когда Нина опоздала на уборку урожая, на помощь приходят родственники, постоянно проживающие в селе. Нина привезла сестре мясо оленя, это был ее вклад в обеспечение семьи и негласная оплата уборки картофеля. У мужчин-оленеводов наличие или отсутствие огорода зависит от конкретной ситуации. Если муж работает в тундре, а жена с детьми живет в поселении, то работы в огороде и выращивание овощей ложатся на нее. Организация жизни в селе еще с самого его основания предполагала гендерное разделение и приоритет женщин в растениеводстве. В своих воспоминаниях очевидец событий пишет: «Мужчины занимались оленеводством... Ламутские мужчины занимались охотой на пушного зверя зимой, а летом рыболовством... Оставшиеся в селе женщины впервые. стали заниматься овощеводством, растили лук-батун, огурцы, капусту, картофель» (Шарыпова 2017: 189). Гармоничность хозяйства чукчей всегда предполагала различные формы деятельности мужчин и женщин при их согласованном чередовании и взаимном дополнении (Головнёв и др. 2018: 68). Различия в мобильности и вариантах освоенного пространства между мужчинами и женщинами в описываемых условиях также направлены на формирование общего натурального ресурса для комплексного питания семьи: мужчина в стойбище ответствен за мясо, женщина в селе - за овощи. В случае, когда оленевод одинокий, на его участке делают посадки родственники, и часть урожая они могут отправить ему в тундру или продать, а затем отдать деньги. Те же оленеводы, кто не имеет участка или родственников, способных работать на нем, обменивают овощи на оленье мясо, передавая его с оказией или во время приезда в село в отпуск. Также я зафиксировала случай, когда одному оленеводу, вернувшемуся после лечения из районного центра, часть заработной платы сельхозпредприятие выплатило картофелем и свеклой. В итоге он пытался продать овощи, чтобы иметь деньги для приобретения в магазине товаров и спиртного. В оленеводческие бригады на лето иногда приезжают родственники оленеводов из села. В основе этой практики - поддержание связей для обеспечения пищевой безопасности (food security). Бывшие оленеводы перемещаются на время в тундру, устанавливая тем самым связь между двумя различными локальностями (село - стойбище) и поддерживая социальную связь с действующими оленеводами. Результатом этих связей является доступ к ресурсам тундры, необходимый для выживания в селе. Периоды отъезда из тундры ограничиваются временем после посадки картофеля и до начала сбора урожая. Как оказалось, люди, выезжающие в тундру, выращивают в основном только картофель, так как за другими овощами в течение лета они ухаживать не могут. Возвращаясь в село, летние тундровики собирают урожай и затем с «совхозным» вездеходом в течение осени и зимы отправляют оленеводам понемногу овощей. Взамен они получают из тундры оленье мясо. В настоящее время обмены между оленеводами и морзверобоями траснформирова-лись и уже не существуют в описанной в классических этнографических трудах форме. Появились другие варианты обмена, но смысл этих обменов - кооперация людей, практикующих различные формы хозяйства и имеющих различные продукты и предметы, - сохранился. «Кымчек-крранмат не делаем!»: диффузия обрядностей С чукотского языка на русский кымчек-цоранмат можно перевести как «жертвенный убой оленей, посвященный картофелю»8. Это была шутка моей собеседницы Марины в ответ на вопрос о том, совершают ли в Ваегах какие-либо обряды, направленные на увеличение урожая. «Нет, этого не делаем. Мы же оленеводы, у нас свои обычаи, Килвэй, вот еще несколько в течение года», - сказала Марина, выдергивая с грядки свеклу. Во время пребывания в селе Ваеги мне все же удалось зафиксировать две небольшие традиции, связанные с плодородием. Так называемое шевеление направлено на защиту первых всходов и связано с земледельческой магией. «После посадки [картофеля], когда росточек появляется, самый-самый первый, надо его “пошевелить”» (ПМА. Ирина, ж., 1982 г. р., чукчанка). «Первый раз говорят “пошевелили”. Когда посадили [овощи], там землю чуть-чуть пошевелить надо. Как будто она... Это вот так как-то... Все говорили, и мы так. Куда? Вот сегодня надо пошевелить. Вот так вот. Принято так» (ПМА. Елена, ж.,1956 г. р., чукчанка). После уборки урожая существует обычай «кормить» землю: «У меня отец так Делал... Все, убрали картошку - и он иДет кормить. Жир берет и кладет в землю. Олений жир. Как бы землю кормит. Я тоже сейчас так Делаю. Чтобы на слеДующий гоД все хорошо было. Картошка была» (ПМА. Валентина, ж., 1959 г. р., чукчанка). Подобное взаимодействие с объектами природы и духами, которые населяют пространство, характерно для чукчей. В данном случае «старый» обычай приобрел новую окраску. Ситуация с обрядовой сферой в селе Ваеги оказалась похожей на описанную К. Клоковым в селе Мейныпильгыно: несмотря на отсутствие оленей, бывшие оленеводы продолжают выполнять в селе ритуалы, характерные для оленеводческого цикла (Klokov 2018). Обрядность, связанная с поддержанием жизни и благополучия сообщества оленеводческого стойбища, частично переместилась в село. Из перечисленных исследователем и уроженцем села Ваеги В. Нувано праздников и обрядов, проводившихся в прошлом ваежскими оленеводами в течение года (Нувано 2021), я зафиксировала четыре похожих ритуальных действия. Согласно обобщенной информации от местных жителей, в селе проводятся весенний Килвэй, летний Ваамканмат / Ваамкоранмат, осенний Ваамкоранмат и зимний сборный праздник Пэгытти. Также в августе в селе проводят обряд первой рыбы Кынцэвэт (Ярзуткина 2021). Многие жители села так или иначе связаны с людьми из оленеводческих бригад и общаются с ними посредством рации в течение года. Однако время проведения обрядов не соотносится с событиями в оленеводстве - например, с реальным забоем оленей. Обрядовый календарь кочевников и оседлых жителей села различается, но осмысляется как единая оленеводческая культура. Бывшие оленеводы говорят: «.мы примерно же знаем, когДа нужно проводить, вот и идем» (ПМА. Владимир, м., 1950 г. р., чукча); «...наблюдаем за прироДой и вот знаем, когда нужно покормить, поблагодарить» (ПМА. Светлана, ж., 1966 г. р., чукчанка). Праздник Килвэй институционализировался еще в советское время и проводится в конце апреля по сценарию сотрудниками местного Дома культуры на площади перед администрацией. Жертвоприношение «заменителей» оленя (белой бусины и оленьей колбасы рорат), а также некоторые локальные особенности, такие как обход детьми по часовой стрелке всех присутствующих с криками «аув-аув», разбрасывание ими кусочков мяса с костным маслом и заячьего пуха, включены в сценарий праздника9. Остальные обряды совершаются отдельно семьями или родственными группами, в которые могут входить не только чукчи, но также ламуты и чуванцы. Праздник Пэгытти, в прошлом посвященный «кормлению» звезды Альтаир в созвездии Орла и совершаемый в день зимнего солнцестояния (Богораз 2011: 77), проводится в селе Ваеги некоторыми родственными группами 1 января. Обряд Ваамкоранмат также проводится семейными и родственными группами два раза в год и привязан к ледоходу и ледоставу на реке. Как сказал один из наших информантов, обряд совершают, «как только река начинает кочевать» (ПМА. Владимир, м., 1950 г. р., чукча). Знаковыми в процессе всех трех обрядов являются приготовление и разбрызгивание каши из оленьей крови, жертвоприношение «заменителей» оленя (рората, сушеной кишки, юколы, бусин, тюленьей шкурки), «кормление» домашних святынь, пускание модели лодочки по реке, вынесение из дома огня, бега и раздача призов. Обряды, наполненные символическими действиями, имели большое значение в тундре, в оленеводческом стойбище: они были вплетены в комплекс приручения и сохранения оленей и защиты одомашненного пространства (Вате 2021). Там функция ритуала была тесно связана с хозяйством. Имелся целый набор символических действий, направленных на достижение хорошего «урожая» оленей. В селе этот комплекс обрядов и праздников, относимых ваежцами к оленеводческим, трансформировался, но сохранился, по мнению К. Клокова, для того, чтобы обеспечить равновесие в ландшафте и организовать местное сообщество (Клоков 2021). С этнографической точки зрения получилась путаница: приоритетными видами хозяйственной деятельности являются овощеводство и рыболовство, а ритуальный цикл «перекочевал» в село из оленеводства. Фактически же символические действия смешались с хозяйственными. Одна из жительниц Ваег сказала: «Надо обязательно [обряДы] Делать... Если всё соблюдать буДешь, то всё буДет - и в огороде, и везде. Главное - все соблюдать. И благодарить надо. Природа все Дает» (ПМА. Светлана, ж., 1966 г. р., чукчанка). Полифункцио-нальные обряды и ритуальные действия, практикуемые в стойбище, в условиях села сохранили задачу поддержания благополучия сообщества, в том числе за счет обеспечения плодородия земли и успеха в овощеводстве. Ваежская антиномия: вместо заключения Перед самым моим отъездом из села Ваеги, когда картофель складывали в погреба на хранение и люди готовились к сбору урожая капусты, один бывший оленевод, с которым мы вместе ходили в местное овощехранилище, сказал мне: «Знаешь, когДа я смотрю на всю эту картошку, на всю эту кучу, я преДставляю, что это олени; большое-большое стаДо оленей» (рис. 3). Рис. 3. Овощехранилище в селе Ваеги после уборки картофеля. 2019 г. Фото автора В его словах одновременно были и печальное сожаление и гордость. Эта противоречивость наблюдалась во всем. Но вместе с тем было некое органичное единство: овоще(олене)водство стало для Ваег особым способом организации жизни. Оленеводы «кочуют» из тундры в село, чтобы посадить и убрать картофель. Сельчане, часть года проводящие в стойбищах, подстраивают свои ритмы кочевания-оседлости и перемещения тундра-село под овощеводческий календарь. Между оленеводами и овощеводами существуют незримые связи и вполне «зримые» обмены. Оленеводческие жертвоприношения влияют на будущий урожай овощей. Все это демонстрирует пример единства изначального противоречия кочевого и оседлого. В условиях удаленности и труднодоступности, связанных с этим дефицита продуктов и ограничения возможностей люди ищут новые способы обеспечения пищевыми продуктами, «встраивая» их в имеющуюся инфраструктуру (см.: Давыдова, Давыдов 2021). Климатические условия и почва позволили ваежцам производить пищевой ресурс способом, недоступным для жителей других поселений. При отсутствии традиции люди освоили овощеводство, находя оптимальные пути для производства необходимого пищевого ресурса. Рискованное из-за климатических условий земледелие сосуществовало с рискованным из-за социально-экономических потрясений оленеводством. В настоящее время ни тот ни другой вид хозяйствования не способен полностью обеспечить потребности людей. За счет объединения у жителей появилось больше возможностей автономизации - производства необходимого пищевого ресурса вне зависимости от перебоев внешнего снабжения и его недостатков. Гибридность форм хозяйствования явилась результатом потребности людей в пищевой безопасности. Противоречивые по своей сути и взаимоисключающие формы организации жизни - оленеводство и овощеводство - оказались в Ваегах одинаково важными.

Скачать электронную версию публикации