The Songs about «a Clever Wife» from the Winter Calendar-Ritual Cycle of Bуelorussian Settlers.pdf Зимняя обрядность белорусов Сибири и Дальнего Востока (как и белорусов, проживающих на метропольной территории) сгруппирована в основном вокруг рождественско-новогоднего праздничного цикла (см. об этом, например: [Лiс, 1998; Фетисова, 2002; Фурсова, 2002; Белорусы…, 2011, с. 150-169]). Он складывается из текстов очень разных по функции, стилю и формам бытования. В центре рождественско-новогоднего цикла находятся обряды колядования и связанный с ними музыкальный материал (колядки и щедровки); в последнем главное место занимают «господарские» песни 1. Мы избрали для подробного рассмотрения одну из их разновидностей - песни, обращенные к хозяйке дома, или к «гаспадынi» по-белорусски. В этих текстах восхваляется в первую очередь ее ум, поэтому данную группу песен можно назвать песнями о «вумной жане». Насколько нам известно, до сих пор в научной литературе эта группа песен специально не рассматривалась. Цель настоящей статьи - ввести в научный оборот до сих пор не публиковавшиеся тексты песен о «вумной жане», которые были записаны от белорусов-переселенцев, и выполнить их аналитическое описание с точки зрения функции в обряде и организации словесного и музыкального текста. Мы располагаем разными вариантами песен о «вумной жане» - региональными, принадлежащими к диаспорной традиции (зафиксированы в Сибири и на Дальнем Востоке 2) и образцами коренной белорусской традиции. В результате последовательного сравнения коренных белорусских и сибирских песен по указанным параметрам становится возможным определить степень сохранности данной группы колядок в условиях отрыва от метропольной культуры. Подобные задачи (решаемые на разном материале) являются актуальными для сибирской фольклористики, ив частностидля этномузыкознания (см., например: [Леонова, 2000]). Песни, записанные в Сибири и на Дальнем Востоке. Сразу привлекает к себе внимание немногочисленность песен такого рода, особенно среди опубликованных переселенческих текстов. В результате изучения ряда источников - как опубликованных (филологических и музыковедческих), так и архивных, было выявлено семь песен о «вумной жане», записанных от белорусов Сибири и Дальнего Востока. Из них опубликованы только два образца (словесные тексты без нотной расшифровки мелодии): одна песня - в собрании «Календарная поэзия сибиряков», которое стало уже классическим [КОПС, 1981, с. 45-46] (песня записана в Новосибирской области, см. приложение, № 6), другая - в монографии Л. Е. Фетисовой [2002, с. 81] (записана в Приморском крае, см. приложение, № 7). Остальные пять песен о «вумной жане» были обнаружены в белорусских аудиоматериалах, хранящихся в Архиве традиционной музыки НГК им. М. И. Глинки. Они записаны в Новосибирской и Кемеровской областях и в Красноярском крае (полные тексты и паспортные данные приводятсяв приложении). Распространенность на территории Белоруссии. Песни с данным сюжетом достаточно редки и в метрополии. В результате изучения тома «Зiмовыя песнi» [1975] из академического собрания «Беларуская народная творчасць», подготовленного в Институте искусствоведения, этнографии и фольклора Академии наук Белоруссии, удалось выявить совсем немного песен интересующей нас группы - всего семь [Там же, № 282-288]. Несмотря на небольшую численность, песни о «вумной жане» были распространены по всей Белоруссии, а также на прилегающих к ней территориях. Об этом свидетельствуют паспорта песен как из белорусского, так и из сибирских источников. В томе «Зiмовыя песнi» приводятся тексты, записанные в Гомельском, Речицком, Лоевском районах. Сибирские информанты указывали, что их родители брянские, черниговские, могилевские. В отдельных случаях в паспортах сибирских песен указаны только обобщенные сведения о происхождении инфор 1 Для белорусов характерно колядование дифференцированного типа - «исполнение специальных колядных песен в адрес каждого члена семьи» [Восточнославянский фольклор, 1993, с. 119]. «Господарскими» называют колядные песни-благопожелания, адресованные всей семье в целом, а также величающие отдельно главу семьи и его жену (см., например: [Лiс, 1998, с. 27]). 2 Далее в статье под «сибирскими песнями» подразумеваются песни, записанные на территорииот Урала до Тихого океана. мантов, например: «родители из Белоруссии». Как видим, строгой корреляции между сведениями из Белоруссии и из Сибири не наблюдается, однако суммарно география распространения данной группы песен оказывается довольно широка. В то же время близость исходных районов друг к другу свидетельствует о том, что песни принадлежат кединому фольклорномуфонду. Строение сюжета песни. В качестве примера типичной структуры сюжета этой группы «господарских» колядок приведем один из ярких образцов - песню о «вумной жане», записанную в Красноярском крае 3 (в правом столбце обозначены структурные элементы и сюжетные мотивы, в тексте подчеркнуты их ключевыеслова): Была в Бариса вумная жана, (зачин) Бог яму дав вумнаю жану, доля яво. (припев) Купила й яна да тры горада,(три города) Бог яму дав вумнаю жану, доля яво. Ой, первый горад всё и с панами,(три группы жителей городов) Бог яму дав вумнаю жану, доля яво. А другий горад ды с мужиками, Бог яму дав вумнаю жану, доля яво. А трэтий горад и с салдатами, Бог яму дав вумнаю жану, доля яво. А и с панами - суды судити,(три действия) Бог яму дав вумнаю жану, доля яво. А з мужиками - землю дялити, Бог яму дав вумнаю жану, доля яво. А с салдатами - на вайну итти, Бог яму дав вумнаю жану, доля яво. На вайну идти, врага пабедить, Бог яму дав вумнаю жану, доля яво. В зачине и сибирских, и коренных белорусских песен 4 всегда дается констатация факта: у пана такого-то умная жена. Обязательно называется имя удачливого пана. Вбелорусскихпеснях этоИван или Йван (3 раза), Сцяпан, Василь, Левон. В сибирских песнях - тоже Иван (2 раза), Коля, Борис, Володя, Василь. Интересно, что жена, которой, собственно, и адресована песня, остается безымянной. Вероятно, это не случайно и соответствует патриархальным традициям: жена хоть и чествовалась, но как второе лицо, оставаясь в тени главы дома. Исключением является лишь одна белорусская песня [Зiмовыя песнi, 1975, № 285], где в припеве названо имя жены: «Бог яму даў вумную жану Арынку». Поскольку припев повторяется после каждой строки, образ «жаны Арынки» укрепляется в качестве центрального. Дальнейшее развитие сюжета песни полностью соответствует колядным традициям: адресат песни непременно должен быть показан богатым и важным человеком, обладающим особыми качествами. И действительно, в этих текстах жена представлена не только умной, но и настолько богатой и всемогущей, что может 3 АТМ НГК (копии материалов КГПУ). Оп. 11. № 14. Записали А. Коноплева, Н. Сто-роженко и Б. Рябцев в 1990 г. вд. Ивановка Бирилюсского района Красноярского края от М. А. Власовой, 1930 г. р. иТ. С. Воротынской, 1928 г. р., родители из Белоруссии (см. также приложение, № 1). 4 Здесь и далее в статье под «коренными» песнями подразумеваются образцы, записанные натерритории метрополии - Белоруссии. купить целые города со всеми их жителями. Во всех коренных песнях и практически во всех сибирских образцах (в шести из семи) присутствует мотив трех городов. В однойиз белорусских коренных песен он выглядит следующим образом: Закупiла яна яму тры гарады: Першы горад - з панамi, Другi горад - з купцамi, Трэцi горад - з мужыкамi [Зiмовыя песнi, 1975, № 283]. В качестве примера сибирского варианта можно вновь обратиться к тексту из Красноярского края (см. выше). Как видим, социальная принадлежность жителей городов, которая обязательно называется, и виды их занятий могут варьироваться. В белорусской песне это паны, купцы и мужики, а в сибирской - паны, мужики и солдаты. Вместе с тем и в той, и в другой песне сохраняется троекратность мотива (три города, три социальных слоя, три действия, которые можно совершить), чрезвычайно характерная именно для колядного цикла (см., например: [Семёнова, Семёнов, 2003, № 3, 4; КОПС, 1981, № 10-12 и др.]). Однако есть песни, выделяющиеся из общего ряда. Так, в одной из коренных песен приводятся конкретные названия каждого из трех городов - Киев, Чернигов, Лоев, а затем даны развернутые характеристики самих городов. Каждый город славится какой-либо особенностью, которая позволяет ему стать местом для определенных действийлюдей. Приведем фрагмент текста: Ой, першы горад - славен наш Кiеў. Ой, другi горад - славен Чарнiгаў. А трэцi горад - славен наш Лоеў. Як Кiеў славен - ўсё царквамi. Чарнiгаў славен - ўсё казакамi. А Лоеў славен - ўсё таргаўцамi. Што ў Кiеў хадзiць - богу малiцца. А ў Чарнiгаў - ваявацiся. Ой, а ў Лоеў - таргавацiся. [Зiмовыя песнi, 1975, № 288]. В этом тексте сохраняется типичная колядковая троекратность. Мотив же трех социальных слоев варьируется - под «царквами», безусловно, подразумевается духовное сословие, но напрямую оно не названо. Кроме того, в описании возможных действий акцент делается именно на городах: воевать - не с казаками (как было в других подобных песнях), а в Чернигове, торговать - не с торговцами, а в Лоеве, молиться - в Киеве. В песнях, записанных на территории Сибири и Дальнего Востока (в диаспорной традиции), число сюжетных вариантов оказывается даже больше, чем в образцах из метрополии. В двух из семи сибирских песен развитие сюжета отличается от большинства текстов этой группы. Так, в песне, записанной в Кемеровской области (приложение, № 3), восхваляется плодовитость умной жены, которая родила пану трёх сыновей (т. е. свойственная данному сюжету троекратность сохраняется): Радила й ана да трёх сыновей. Первы сыночык - то пахарёчык, Другий сыночык - то писарочык… Здесь можно усмотреть расширение и уточнение социальных групп, фигури-рующих в других песнях с данным сюжетом, - речь идет не просто об абстракт-ном мужике, а о пахаре (крестьянин) и писаре (мелкий служащий). Кем стал третий сыночек, к сожалению, осталось неизвестным, так как в этом месте исполнительница сбилась и завершила пение традиционным поздравлением: «С свя-тым вечерам, с новым годам! Будьте здарови, хазяева!». Еще большими отличиями обладает песня, опубликованная в сборнике «Календарно-обрядовые песни сибиряков» [1981, с. 45-46] (записана в Новосибирской области). В первой строке жена пана Василя также называется «вумной», но в дальнейшем тексте говорится о том, что главное ее достоинство - это все же ее красота, которая буквально освещает мир вокруг (приводим только основные строки 5): Пана Василя вумная жена. По двору ходя, гуляя. В сенечки войдя яснаю зарёю. По двору ходя - ясно месячко. В сенечки взойдя ясною свечою, Добрый вечер, хозяюшка! Троекратность мотива присутствует и в этом тексте: женская красота сравнивается с тремя источниками света: дневным, ночным и «домашним» - зарёй, месяцем и свечой. (Отметим, что в колядках, адресованных всей семье в целом, довольно часто встречается сравнение домочадцев со светилами: мужа и жены - с солнцем и месяцем, детей - с частыми звёздочками; см., например: [КОПС, 1981, № 12].) Таким образом, тексты сибирских песен о «вумной жене» при сохранении сюжетного ядра демонстрируют большее разнообразие вариантов сюжетного развития. Неизменной остается троекратность, которая присутствует во всех текстах данной группы. Можно предположить, что сюжет о трех сыновьях, а также о жене-красавице изначально имел в Белоруссии узколокальное распространение и поэтому не нашел отражения в академическом издании зимних песен. Тем не менее он сохранился в памяти носителей фольклора даже во время их миграции. Разобраться в этой проблеме можно, имея более обширный аналитический материал. Лексика и фонетический строй. Как уже было отмечено, большинство сибирских вариантов песни о «вумной жене» представлены в аудиоархивах. Прослу-шивание записей песен позволило оценить каждый образец по лексическому параметру и, кроме того, составить точное представление о фонетических особенностях текстов. Выяснилось, что практически в каждой песне сибирского бытования содержатся типичные белорусские лексические единицы, например: яму, иттить, ходя, гуляя, дав (даў), жана, нэсуть и пр. При изучении аудиозаписей становятся явными такие свойственные белорусской речи особенности, как аканье, дзеканье, твердое произнесение звука «ч», фрикативный «г» ит. п. Как видим, приведенные данные (строение сюжета, лексика и фонетический строй) могут служить дополнительной информацией, подтверждающей белорусское происхождение живущих в Сибири и на Дальнем Востоке информантов и, следовательно, записанных от них песен о «вумной жане». Можно также кон 5 После каждой основной строки следуют две припевные: «Дай яму, дай яму, боже, / Счастья и долиягодому» [КОПС, 1981, с. 45-46]. статировать, что эти песни имеют достаточно высокую степень сохранности в условиях отрыва от исконной языковой среды (о важной роли этнической идентификации см., например: [Дайнеко, 2013]). Форма песенной строфы и строение стиховых строк. Все без исключения песни имеют строфическую форму. Каждая двустрочная строфа делится на основную (смысловую) строку и припев. В первых строках каждой строфы развивается сюжет песни, припев же остается неизменным от начала до конца (А + припев, В + припев и т. д.). Такое строение является характерной чертой песен белорусского (и не только) колядного цикла. В белорусских и сибирских песнях смысловая строка, как правило, состоит из двухпятисложников: В па-на Бо-ри-са / вум-на-я жа-на (5 + 5). Припев представлен двумя типами - он бывает двузвенный и трехзвенный. Двузвенный припев складывается изчетырех-ипятисложника: Бог я-му дав / вум-на-ю жа-ну (4 + 5). В трехзвенном типе к припевной строке добавляется окончание из нескольких слогов, чащеиз четырех: вя-го до-му или до-ля я-го. Например: Бог е-му дав / вум-на-ю же-ну / в йо-го да-му (4 + 5 + 4). Конкретное воплощение данной стиховой структуры в каждой песне может довольно сильно варьировать. Отметим, что наиболее сложны в этом отношении именно коренные белорусские песни. Правда, здесь приходится судить по словесным текстам, так как в белорусском томе приведен лишь один нотный образец [Зiмовыя песнi, 1975, № 288], в нем содержатся строки, имеющие строение не только 5 + 5, но и 4 + 5 и 4 + 6. В сибирских же вариантах нормативная основа легко читается, так как остается практически неизменной. Следовательно, ее можно считатьстиховойконстантой даннойгруппы песен. Слогоритмическая организация строк и строфы. Нормативная для песен о «вумной жане» стиховая структура реализуется в определенном формульном ритме. Две одинаковые ритмоформулы, состоящие из четырех восьмых с замыкающейчетвертью, соответствуют основнойстроке (а + а): ♪♪ ♪♪♩ ♪ ♪♪ ♪♩ Бы_лав Ба_ри_са ву_мна_я жа_на . аа В ритмическом строении припева также выделяются две ритмоформулы: в начале и в конце используется характерная только для припева ритмоформула b с удлиненной первой и последней долями, в середине - повторяется ритмоформула а, что соответствуети повторусловиз основнойстроки (b + a + b): ♩ ♪ ♪ ♩ ♪ ♪ ♪ ♪ ♩ ♩ ♪ ♪ ♩ Бог я_му дав ву_мна_ю жа_ну, до_ля я_во . b а b Как показал анализ музыкальной организации всех песен данной группы, структура как основной строки, так и припева отличается вариантной подвижностью. Ритмическая организация очень точно следует за текстом. При увеличении количества слогов происходит дробление ритмических единиц в строгом соответствии с силлабическим принципом сохранения устойчивой цезуры (мультипликативный тип изменения; примером может служить последняя строфа песни из Искитимского района Новосибирской области, см. приложение, № 4). В целом ритмическая организация группы песен о «вумной жане» достаточно ясная, так как мелодии песен малораспевны. Если же распевы присутствуют, они не скрывают ритмических особенностей произнесения стиха, поскольку обычно встречаются в конце ритмоформул (приложение, № 1-4). Завершающие четверти подчеркивают цезуры между ритмическими построениями (цезурированный тип композиции, по Б. Б. Ефименковой). Распевы же сглаживают эти цезуры, восстанавливая ровное и непрерывное движение восьмыми длительностями. В сочетании с умеренно скорым темпом это способствует динамичному развитию всей песни от начала до конца. В соответствии с тезисом З. Я. Можейко, подобные «структурно-ритмические признаки являются определяющими для всех напевов, в основе которых лежит моторное начало» [1985, с. 86]. Подчеркнем, что ритмоформулы песен о «вумной жане» типичны для коренного белорусского фольклора. В ритмической типологии календарно-обрядовых песен З. Я. Можейко [1985] они относятся ко второй разновидности колядок первого типа - I-Б коляд. Всего на территории Белоруссии З. Я. Можейко установлено семь основных типов колядных напевов, обладающих рядом стабильных признаков. Исследователь называет их колядными, подчеркивая жанрообразующую роль ритма в календарно-обрядовом фольклоре (также выделяются жнивные, купальские идругие типы). Для рассматриваемой группы сибирских песен характерны все специфические и наиболее устойчивые черты белорусских колядковых напевов первого типа. Прежде всего, как уже отмечалось, это структурно-ритмические признаки: точно очерченный, специально выделенный рефрен, повторяющийся после каждой смысловой строки стиха, 10-слоговая структура основной строки с цезурой посредине (5 + 5), соответственно ей в напеве - «колядковая» ритмоформула с затягиванием последнего слога пятисложников: ♪♪♪♪♩. Для разновидности колядок первого типа I-Б коляд. характерен двузвенный рефрен, равный по протяженности основной строке, с которым он составляет двустишие. В чистом виде такой рефрен фиксируется в песне из Болотнинского района Новосибирской области (приложение, № 5). В этом образце совершенно отсутствуют распевы, поэтому ритми-ческая структура предстает наиболее выпукло. Ритмоформулы типа I-Б коляд. в различных вариантах обнаруживаются во всех без исключения песнях о «вумной жане», записанных в Сибири и на Дальнем Востоке. Кроме того, изучение сибирских календарных песен показало, что указанные ритмоформулы встречаются и в других группах колядок [Семёнова, Семёнов, 2003; Звягина, Леонова, 2007]. Мелодика напевов этих песен отличается декламационностью, что свойственно строго приуроченным белорусским песням. Для данной группы колядок ха-рактерны узкий или средний звуковой диапазон при терцовых, тетрахордовых и пентахордовых ладовых структурах отдельных построений напевов колядок. В качестве опорных тонов чаще всего выступают первая, четвертая и третья ступени; в некоторых случаях отмечается равнозначность различных опорных тонов, которая может приводить к смене основного опорного тона. Основной же особенностью является типичная для колядок периодичность ритмической структуры с четко очерченным выдержанным ритмическим рисунком - ритмоформулой. Именно структурно-ритмические признаки играют жанрообразующую роль для зимних обходных песен [Можейко, 1985, с. 86], к которым относятся и песни о «вумной жане». По результатам аналитического исследования песен о «вумной жане», записанных в Сибири и на Дальнем Востоке, можно утверждать, что они обладают всеми типичными чертами белорусских колядок. В практике сибирского бытования сохраняются свойственная им функция в обряде, характерный сюжет, а также основные параметры организации словесного и музыкального текста: лексика и фонетический строй, форма песенной строфы и строение стиховых строк, слогоритмическая организация строк и строфы, ладоинтонационные и фактурные особенности. В заключение отметим, что анализ различных групп песен, записанных от белорусов-переселенцев в сравнении с аналогичными группами, относящимися к метропольной традиции, можно считать одним из наиболее интересных и перспективных путей изучения календарно-обрядового фольклора белорусов Сибири и Дальнего Востока. Приложение № 1 Была й у Коли вумная жана, Богяму дал умнаю жану, доля яво. Купила яму да тры городы, Богяму дал умнаю жану, доля яво. Ой, первый горад ды с салдатами, Богяму дал умнаю жану, доля яво. А втарый горад да и спанами, Бог яму дав умнаю жану, доля яво. А трэтий горад да и з мужиками, Бог яму дав умнаю жану, доля яво. Што испанами зямлю дялити, Бог яму дав умнаю жану, доля яво. А с салдатамина вайну итить, Бог яму дав умнаю жану, доля яво. На вайну ити, врага пабедить, Бог яму дав умнаю жану, доля яво. Пели, когда колядовали. Эта пад Новый год. В вакно пели. «А ти петь вам? - Пейте каляду!» А каторые говорють: «Та некаму, нет…» АТМ НГК (копии материалов КГПУ). Оп. 11. № 4. Записали Н. А. Новоселова, А. Колесников, О. Пантина в 1989 г. вд. Ивановка Бирилюсского района Красноярского края от Е. М. Рябушкиной, 1923 г. р., родители черниговские, Н. С. Цугленок, 1929 г. р., родители могилевские, М. А. Власовой, 1930 г. р., родители «расейские», М. П. Ступуль, 1921 г. р., родители могилевские. № 2 Была в Барисавумная жана, Богяму даввумнаю жану, доля яво. Купила йянада трыгорада, Богяму даввумнаю жану, доля яво. Ой, первый горад всё и с панами, Бог яму дав вумнаю жану, доля яво. А другий горад ды с мужиками, Бог яму дав вумнаю жану, доля яво. А трэтий горад и с салдатами, Бог яму дав вумнаю жану, доля яво. А и с панами - суды судити, Бог яму дав вумнаю жану, доля яво. А з мужиками - землю дялити, Бог яму дав вумнаю жану, доля яво. А с салдатами - на вайну итти, Бог яму дав вумнаю жану, доля яво. На вайну идти, врага пабедить, Бог яму дав вумнаю жану, доля яво. АТМ НГК (копии материалов КГПУ). Оп. 11. № 14. Записали А. Коноплева, Н. Стороженко и Б. Рябцев в 1990 г. вд. Ивановка Бирилюсского района Красноярского края от М. А. Власовой, 1930 г. р. иТ. С. Воротынской, 1928 г. р., родители - из Белоруссии. № 3 Шо у пана у Валоди, Богяму даў умнаю жанууяго даму. Радила й ана датрёх сыновей, Богяму даў умнаю жанууяго даму. Первы сыночык - топахарёчык, Богяму даў умнаю жанууяго даму. Другий сыночык - то писарочык, Богяму даў умнаю жануу(ю) ягодаму… С святым вечерам, С новим годам! Будьте здарови, хазяева! АТМ НГК (копии материалов В. Ф. Похабова). Оп. 16. № 11. Записал В. Ф. Похабов в 1998 г. вс. Васьково Промышленновского района КемеровскойобластиотЕ. С. Гуменёк, 1915 г. р. № 4 Шо в пана Йвана вумная жена, Бог ему дав вумнаю жену в його даму. Закупыла внага да трыгорада, Бог ему дав вумнаю жену в його даму. Шо пэрвый горад дасы панычим, Бог ему дав вумнаю жену в його даму. А другий горад да всёмужики, Богему дав вумнаю жену в його даму. Панычи йыдуть, па червонцу нэсуть, Богему дав вумнаю жену в його даму… (конец стороны пленки). АТМНГК (копии материаловНГПУ, хранящиесяв ГАНО). Оп. 20. № 28. Записала Т. С. Громова в 1979 г. вс. Преображенка Искитимского района Новосибирской области от А. И. Марченко, 1914 г. р., М. М. Бобырь, 1913 г. р., А. С. Копич, 1910 г. р., А. С. Елькиной, 1913 г. р. (все - черниговские). № 5 В пана Иванавумная жена, Бог яму дав вумнаю жану. Купила йана да тры гарада, Бог яму дав вумнаю жану. В первам гораде да всё пановья, Бог яму дав вумнаю жану. Вдругом гораде да всё маскали, Бог яму дав вумнаюжану. В трэтям гораде да всё мужики, Бог яму дав вумнаю жану. «Вот тут забыла я…» «Это колядная песня?» «Да». «Вечером под новый год поют?»«Вечером под Новый год пають». АТМ НГК (копии материалов НГПУ, хранящиесяв ГАНО). Оп. 20. № 50. Записала А. И. Храмцова в 1982 г. вд. Малиновка Болотнинского района НовосибирскойобластиотМ. И. Кириченко, 1911 г. р., брянской (вСибирис1933 г.). № 6 В Василя пана умная жана, Богяму дал умнаю жану, что вяго дому. Закупила [о]на щетри города, Богяму дал умнаю жану, что вяго дому. В первомгороди давсемужики, Богяму дал умнаю жану, что вяго дому. В другом городи да все казаки, Богяму дал умнаю жану, что вяго дому. В трятим городу, да все панова, Богяму дал умнаю жану, что вяго дому [Фетисова, 2002, с. 81]. Архив ДВО РАН. Ф. 13. Оп. 1. Д. 1. Отчет Е. С. Обшариной за 1970 г. Л. 117. Записана в с. БеневскоеЛазовского района Приморского края. № 7 Пана Василя вумная жена. Дай яму, дайяму, боже, Счастья и доли яго дому. По двору ходя, гуляя. Дай яму, дайяму, боже, Счастья и доли яго дому. В сенечкивойдя яснаю зарею. Дай яму, дайяму, боже, Счастья идоли яго дому. По двору ходя - ясно месячко. Дай яму, дайяму, боже, Счастья идоли яго дому. В сенечкивзойдя ясною свечою. Дай яму, дайяму, боже, Счастья идоли яго дому. Добрый вечер, хозяюшка! [КОПС, с. 45, № 29]. Записали Л. И. Болотская, В. И. Дементьев, С. К. Суховеева в 1972 г. вд. Новоалександровка Татарского района Новосибирской области от А. А. Атрощенко, 1905 г. р. иА. Г. Зенченко, 1914 г. р., родители обеих из Черниговской губернии.

Скачать электронную версию публикации