Мифологическое сознание как стилевой аспект современной прозы Бурятии.pdf Литература Бурятии как составляющая литературы Сибири и Дальнего Вос-тока, представляя собой ее младописьменную часть, несомненно, несет в себе особенности не только собственно национальные, но и общерегиональные. Так, художественные процессы, происходящие в литературе, предопределили возврат к понятию стиля с новых открывшихся позиций: в первую очередь, с позиции углубления роли и места этнопоэтических, религиозных, этнологических фак-торов. Цель данной статьи - рассмотреть взаимодействие этих традиций на примере романа известного бурятского писателя Ц.Р. Галанова «Мать-лебедица» («Хун шубуун», 1975 г.) и определить специфику художественности данного произведе-ния 1 . С точки зрения стилевого своеобразия в построении сюжета романа Галано-ва необходимо отметить важную роль присутствующих мифов и легенд как «про-дуктивных форм», актуальные координаты которых определяют концепцию всего повествовательного текста. Данное произведение написано в период, когда в ли-тературе и литературоведении наблюдалось возрастание интереса к мифу, «ле-гендной поэтике», когда началось осознание духовного «разлада и распада систе-мы жизни и усиление трагического пафоса в ее восприятии» [Гармаева, 1997, с. 52]. Мифы, легенды и предания, органично входя в текст повествования, стано-вятся формой концентрированного выражения философских и нравственных ис-каний современной литературы. В этом контексте довольно часто используются бурятскими писателями именно тотемные мифы и предания о происхождении какого-либо рода, напри-мер, хори-бурят, эхиритов, хонгодоров и т.д. Тотемные предки изображаются су-ществами двойного содержания - зооморфной и антроморфной природы и с лег-костью меняют свои обличия. «Тотем», в буквальном переводе с языка северо-американских индейцев оджибве, означает «его род». В число тотемных мифов бурят «входят мифы о быке Буха-нойоне баабае, прародителе племен булагатов и эхиритов, о пестром налиме - отце эхиритов, о девице-лебеде и ее муже Хоридое, от которых пошли хоринские буряты, об орле - предке ольхонских бурят и т.д.» [Жуковская, 1980, с. 97]. Писатель Галанов вводит в ткань романа миф о прароди-теле хори-бурят Хоридое-Мэргэне и две легенды о Бальжин-Хатан и Бабжа-Барас баторе (о предводителях рода хори-бурят 1 ). По мнению С.И. Гармаевой, особый типологический ряд в литературе Бурятии «составляют легенды и мифы об исто-ках рода человеческого, племенах его, которые по замыслу писателей должны укрепить народный взгляд на то, кто ты есть во времени и пространстве» [Гар-маева, 1988, с. 6]. По мифологическим представлениям, хоринские буряты про-изошли от брака Хоридоя Мэргэна с девой-оборотнем, дочерью Вечного Синего Неба (Хурмасты Тэнгри). Так, генеалогическое предание хоринцев гласит: одна-жды их предок Хоридой бродил по острову Ольхон и увидел трех лебедей, спус-тившихся на берег озера и превратившихся в трех девиц. Хоридой похитил одеж-ду одной из них, и она не смогла улететь вместе с подругами, осталась на земле, вышла замуж за Хоридоя и родила ему одиннадцать сыновей (Галзуд, Хуасай, Шарайд, Хубдууд, Харгана, Бодонгууд, Худай, Гушад, Батан, Хальбан, Сагаан), от которых пошли уже упоминавшиеся нами одиннадцать хоринских родов (хо-ринская долина - часть территории Бурятии, расположенная на востоке республи-ки). Когда супруги состарились, а дети их выросли, жена попросила у Хоридоя свою старую лебяжью шкуру, чтобы примерить ее. Ничего не подозревая, Хори-дой отдал шкуру, надев которую, его супруга снова превратилась в лебедя и уле-тела через дымовое отверстие юрты. Обычай хори-бурят брызгать вверх чай и молоко, когда пролетают лебеди во время весенних и осенних перелетов над их жилищем, восходит к этой легенде. С тех пор в крике пролетающих лебедей как будто слышится вопрос-приветствие «Мэндээ?» - «Здоровы ли вы?» И люди, увидев лебедей, должны крикнуть в ответ «Мэндээ» - «Здоровы». Возможно, бу-рятское слово-приветствие «мэндэ» восходит как звукоподражание к крику лебе-дей. При этом обряд совершается со словами: «Хун шубуун гарбалтай, хуһан мо-дон сэргэтэй!» (Птица-лебедь, прародительница наша, березовая коновязь наша!), в знак религиозного почитания родового тотема бурят - Матери-Лебедицы, кото-рая, согласно народным верованиям, пролетая над жилищем хоринцев, проверяет, все ли хорошо у потомков ее сыновей, а также помогает, опекает хори-бурят. Та-ким образом, «одухотворяя природу, поклоняясь тому или иному зверю или пти-це, горам, лесам и водной стихии, древний человек считал себя и своих предков кровно связанными с определенным зверем или птицей, от них вел свое происхо-ждение» [Шаракшинова, 1975, с. 51]. В связи с этим мифологизированный объект «лебеди» в романе заслуживает особого внимания. Это один из структурообра-зующих образов-символов, имеющий в романе концептуальное значение и полу-чающий социально-нравственное и историческое осмысление. Во-первых, автор с помощью мифа о прародительнице-лебеде раскрывает особенность этнопсихоло-гии человека, живущего родоплеменными понятиями, - это «мерило, через приз-му которого оцениваются поступки героев произведения» [Дагбаева, 2006, с. 158]. Во-вторых, этнопоэтический компонент образует хронотоп романа, который ста-новится соединительной нитью между мифологическим и историческим време-нем, то есть позволяет увидеть и отразить связь времен, соотносить сегодняшнее с прошлым и будущим. 1 Ц.Р. Галанов известен как автор повестей «Северомуйская легенда» (1979), «Время созревания брусники» (1982) и других произведений о современной жизни Бурятии. 1Согласно историческим данным, именно представители рода хори-бурят в 1702-1703 гг. отправились в Москву к Петру Первому и сумели добиться расположения царя, который, в свою очередь, издал Указ, предоставивший хори-бурятам свободу и право вла-дения «породными» землями. В 2003 году в Бурятии праздновали трехсотлетие со дня это-го дипломатического события, обеспечившего спокойную жизнь бурятскому народу на долгие десятилетия царской России. Начало романа Галанова, таким образом, наполняется особым этнологиче-ским смыслом. Роман начинается с описания приезда главного героя Галдана и его жены Нади из Владивостока на родину после учебы в университете. Главному герою в этот момент кажется символичным внезапное появление на небе лебедей: «Надя! Смотри! Лебедь и лебедица! Это мои предки сами явились, чтобы привет-ствовать нас. Это хорошая примета, нам желают счастья. Пришло время обосно-ваться здесь, ставить свою березовую коновязь. Сюда, сюда, лебеди! Спускайтесь сюда!» [Галанов, 1975, с. 8] (здесь и далее перевод наш. - Ц.Ц.). Наде непонятно поведение Галдана, радующегося появлению «обычных лебедей», ей это кажется проявлением ребячества. Он рассказывает Наде (русской девушке) о том, что по преданию хори-буряты, его предки, произошли от матери-лебедицы, поэтому они считают лебедей священными птицами. Для Нади это лишь красивая сказка, ко-торой она не верит. Для Галдана же это тот мир, который формировал его духов-но и нравственно. С этим миром связано все, что ему дорого: лебеди напоминают ему родную мать, «предстают перед ним воплощением святости вечно живой жизни, символом вечности земного бытия» [Балданов, 2001, с. 151]. Тотемные лебеди как олицетворение Родины в широком смысле этого слова ассоциируются с такими понятиями, как история, родной народ, племя, род, родная мать, обычаи, традиции и т.п. Так писатель использует народные мифы и легенды для морально-нравственной характеристики исторических перемен, синтезируя два начала - фантастическое мифологическое и реальное. Эмоциональное ощущение чувства «родины» у героя постепенно возрастает в повествовании, и это связано с появлением пары лебедей на озере, которое за-тем резко и жестоко обрывается ужасающей сценой убийства священных птиц. На глазах героев неожиданно убивают двух лебедей. Такую расправу со священ-ными птицами Галдан видит впервые. Эмоциональное напряжение достигает апо-гея: убийство лебедей для героя - это знак разрушения морально-этических прин-ципов, основанных на вере в святость и неприкасаемость тотемных птиц: «Я в жизни никогда не видел, чтобы кто-то убивал лебедя. Тогда что же это означает? Лебеди считаются священными птицами. Испокон веков предки говорили об этом. Неужели на земле не осталось ничего святого?» - горестно восклицает Гал-дан [Галанов, 1975, с. 10]. Убийство священных лебедей в романе воспринимается как мистический символ надвигающейся жестокости в жизни, во многом связан-ной с разрушением старых моральных принципов, выступает как предвестник грядущих бед в жестоком мире, связанных с гражданской войной. Священные лебеди как тотемные птицы хори-бурят являются частью мировоззрения, основой бурятской ментальности, символом родовой памяти народа. Таким началом сю-жета автор эмоционально как бы подготавливает героев к предстоящим событиям в жизни. Для Галдана жестокая расправа со священными птицами равносильна разрушению каких-то высших ценностей, вызывает беспокойство, смятение. А Наде непонятна одержимость Галдана, вызванная убийством «обычных лебедей», она начинает понимать, что попала в совершенно незнакомый ей мир, который ей еще долго предстоит узнавать. Более широкое, обобщающее значение миф принимает в середине повество-вания, в дневнике учителя Намдака. Творческое освоение и преобразование мифа и легенд в романе осуществляются через восприятие двух разных героев - через мысли Намдака как автора дневника и через восприятие русской девушки Нади, которая читает переданный ей Намдаком дневник. Данный фольклорный матери-ал как универсальная общечеловеческая философия служит «сравнительной вели-чиной», позволяющей оценить описываемые в романе исторические события. Намдак в начале своего дневника рассказывает о мифологическом родовом пре-дании о роде хори-бурят. Вслед за мифом о прародительнице рода хори-бурят (который приведен выше) в дневнике учителя Намдака идут две легенды из исто-рии племени хори-бурят. Вместе с тем мифы и легенды не нарушают, скорее, спо-собствуют идейно-эстетической целостности художественного произведения. Так, в предании о Бальжин-Хатан монгольский хан Лыгдэн-Хотогто баатар выдал за-муж Бальжин-Хатан за китайского Дай-Хун тайжу вместе с подданными из один-надцати племен хори-бурят (из хроник, родословных легенд и преданий нам из-вестно, что Бальжин-Хатан является реальной личностью, предводительницей рода хори-бурят. Тумэтский Алтан-хан, стремясь усилить свое влияние на востоке Монголии, вступает в родство с нойоном солонгутского племени Бубэй-Бэлэем, отдает за его единственного наследника Дай-Хун тайжи свою приемную дочь Бальжин-Хатан, а в качестве приданого отдает своих поданных - народ одинна-дцати хоринских родов). Далее в легенде повествуется о том, что после смерти жены Бубэй-Бэйлэ взял в жены молодую жену. Дай-Хун является сыном Бубэй-Бээлы от первой жены. Молодая жена, желая посадить своего сына на трон, от-равляет Дай-Хун тайжу. В этом в убийстве она обвиняет Бальжин-Хатан (жену погибшего). Из-за этого ложного обвинения Бальжин-Хатан приходится уйти со своими поданными. Но жена Буубэй-Бэйлы, боясь, что ее ложь рано или поздно всплывет наружу, подговаривает мужа, чтобы его воины догнали и казнили Баль-жин-Хатан. Войска Буубэй-Бэйлы догоняют и захватывают в плен Бальжин, отре-зают и бросают в озеро ее грудь. До сих пор существует озеро, которое называет-ся озеро Бальжин. Саму Бальжин-Хатан казнят, и еще долгое время после этих событий китайские войска продолжают преследовать народ Бальжин-Хатан, с целью вернуть их обратно в свое подчинение. Далее идет легенда о Бабжа-Барас баторе (реальная историческая личность, воевал против маньчжуров). Народ хори-бурят во главе с Бабжи-Барас батором, как описывает Намдак в дневнике, увидев из-за холмов множество войск мань-чжуров, решил пойти на хитрость. Батор велел посадить на лошадей сто фигур из камыша, похожих на человека, на них надели одежду, доспехи, боевое оружие и посадили на лошадей, которые поскакали с такими «наездниками» к войскам Манжа-хана, удивляя своей невредимостью и стойкостью. В это время из-за гор издался громкий крик, земля содрогнулась, появилась стая лебедей. Это лебеди возвращались в теплые края во время осеннего перелета. Многочисленные лебеди на небе закрыли солнце, из-за чего стало темно. Полагая, что на помощь хорин-цам прибыло пополнение, вражеское войско обратилось в бегство. Таким обра-зом, мать-лебедица спасла своих потомков от неминуемой гибели. Далее автор дневника Намдак продолжает: «…С того случая войска Манжи-хана не возвраща-лись на эту землю. Незадолго после этого в Бурятию проник с Тибета через Мон-голию буддизм, с запада пришли русские казаки. События, произошедшие с этого времени, не похожи на какую-нибудь сказку или легенду, а являются не прекра-щавшейся борьбой за выживание» [Галанов, 1975, с. 143]. Так Намдак заканчива-ет свою историю о роде хори-бурят в своем дневнике. Итак, последние два предания, которые являются главными мифологически-ми компонентами текста, объединены единой тематикой, расширяют и обогащают объективно-историческое повествование романа. В них заложено социально-нравственное, философско-концептуальное содержание произведения Галанова. На наш взгляд, автор, дополнив текст романа «легендной поэтикой» в ее перво-зданном смысле, более ярко и достоверно показал прошлое бурятского народа. В них помимо универсальной общечеловеческой философии акцентируется еще одна ключевая мысль: современный человек должен осмысливать настоящее, со-временное состояние в обществе через призму прошлого, через многовековые верования и обычаи своего народа. Эта мысль как основная отражена в словах главного героя Галдана: «Издавна буряты говорят, что только в определенное время цветок ирис бывает в цвету. Это действительно мудрые слова. Поэтому каждая эпоха вносила свою лепту в эту историю, по-своему изменяла и интерпре-тировала. Думаю, что, прав мой друг (Намдак. - Ц.Ц.), отметивший основную суть этих преданий: буряты в те далекие времена, не имевшие единой централи-зации, связей между собой, жили отдельными племенами и родами, и в такое трудное время они смогли пройти этот сложный путь. Однако дальше жить от-дельными племенами и родами нет смысла . Сейчас перед бурятским наро-дом стоит большая задача: хоринцы должны осознать, что у них один корень, и они представляют собой единый народ» [Там же, с. 144]. Эти рассуждения Галда-на о преданиях ассоциируются с современным состоянием общества, соотнося сюжет романа с реальностью. Обращение автора романа к мифу и легендам тако-го содержания, описывающих смелое противостояние небольшого отдельного племени хори-бурят китайскому противнику, соотносится с реальными историче-скими событиями в романе - гражданской войной, в которой также решалась судьба народа. В изображении гражданской войны автор отобразил невиданно острую борь-бу старого и нового миров, в результате которой разрушались старые моральные принципы. С особым художественным эффектом эту контрастность и неприми-римость полярных социальных сил передает распространенная в фольклоре ми-фологема борьбы брата против брата, сына против отца, то есть людей родных по крови. Таким образом, родственные отношения и чувства, связывающие людей особенно прочно, в сюжете романа Галанова разрушаются, потому что их заме-няют страсти иного порядка, разводя родных людей во враждебные лагеря. Кон-фликт выступает как характеристика исторического времени. Такой конфликт в романе развивается на примере семьи Хара Арсаланова. Отец Хара Арсалан под-держивается идеи балагатов (балагаты как идеологическая группа дальнейший путь бурят видели последовательной приверженности буддистской религии). Младший сын Хара Арсалана, напротив, уходит к семеновцам, а старший сын Галдан - к красным. Напряженность конфликта нагнетается действенно и дина-мично: речь идет о попытке убийства одного брата другим. Такие конфликты раз-решиться компромиссом не могут, разрешение при такой степени контрастности и напряженности может быть только трагическим: Хара Арсалана отравляют, младший брат пытается сжечь старшего брата Галдана вместе с женой. Галдан чудом выживает, а Надя погибает. Сам же младший брат в конце романа погибает от рук красноармейцев. Контраст как принцип положен в основу системы образов героев, относя-щихся к разным классово-идеологическим группам (балагаты, семеновцы, крас-ные). Но есть и «середина» - позиция автора дневника Намдака, представляющая собой философско-религиозное осмысление происходящего с точки зрения на-циональной самобытности бурятского народа. В романе Галанова «срединность» играет важную роль в идейно-эстетической концепции автора. Эту «срединность» представляет учитель Намдак как хранитель эпического мира. Человек «середи-ны» в образе Намдака придерживается старых моральных принципов, где имеют место нравственные ценности, знание обычаев и традиций, истории своего наро-да. Вообще, идея «срединности» изначально связана с идеей бурятского ментали-тета, то есть герои многих романов, к примеру, Д.-Р. Батожабая, А. Бальбурова так и не определяются в своем пути, а герой романа «Степь проснулась» Ж. Тумунова Дылгер вообще считает, что его путь ни с партизанами, ни с семе-новцами, а с самим собой, предначертанный только для него. В романе же Гала-нова учитель Намдак собирает и записывает легенды и предания. О себе он гово-рит, что его не волнует политическая ситуация, что он ни на стороне красных, ни на стороне белых. Для него главное - нравственная чистота человека. Собирая легенды и предания старины, он таким образом заботится о будущем своего наро-да. Намдак глубоко убежден, что богатая национальная культура бурят, выражен-ная во многом в легендах и преданиях, обладает огромной позитивной силой, укажет праведный путь. Роман заканчивается еще одним появлением белых лебедей в небе. На наш взгляд, появление священных птиц над головой главного героя, имеет свое особое значение: Галдан, подобно историческим героям легенд, пройдя через множество испытаний, ясно и четко представляет свой дальнейший путь, который, несмотря на произошедшие трагические события (смерть любимой, брата, отца), освещает надежда о продолжении его дел в жизни. Таким образом, мифы и легенды, будучи использованы в качестве своеоб-разного индикатора романа, позволяют раскрыть творческий замысел автора, его отношение к изображенной в романе революционной борьбе. Мифологическое и реальное взаимодействуют с социально-общественной жизнью народа, мировос-приятием конкретного человека. События в романе, реальные и мифологические, объединяются образом-архетипом Матери-лебедицы (это реальные лебеди, уви-денные героями в начале и в конце романа, миф о «матери-лебедице» и легенды о Бальжин-Хатан и Бабжа-Барас как своеобразное продолжение этого мифа). Сим-волический, метафорический образ лебедей повторяется на протяжении всего ро-мана, наполняясь нравственно-этическим содержанием, восходящим к идее чис-тоты, красоты, гордости, неприкасаемости этих красивых птиц, издревле почи-таемых бурятами, выступая, таким образом, как художественная доминанта глу-боких философских смыслов произведения, которая во многом определяет стиле-вое своеобразие современного бурятского романа Ц. Галанова.

Скачать электронную версию публикации