On the language and style of the book “Twenty-two days from F. M. Dostoevsky’s life (Kuznetsk, 1856-1857)” by A. S. Shad.pdf Альбина Степановна Шадрина - известный новокузнецкий искусствовед, крае- вед, представитель российской интеллигенции XX-XXI вв. 1 Согласно классифи- 1 См. подробнее: Протопопова Е. Э. Шадрина Альбина Степановна // Четыреста знаме-нитых новокузнечан [официальный сайт библиотеки им. Н. В. Гоголя]. URL: https://ново-кузнецк400.рф/persons/136-shadrina.html (дата обращения 07.01.2022). кации О. Б. Сиротининой - элитарная (полнофункциональная) языковая личность [Сиротинина, 2000; 2003]. Носители элитарного типа речевой культуры - «языко-вые личности, свободно владеющие кодифицированными языковыми, этически-ми, коммуникативно-прагматическими и риторическими нормами литературного языка, целесообразно и творчески использующие возможности функциональных стилей, речевых жанров, специфических свойств устной и письменной форм ре-чи» [Курьянович, 2013, с. 150-151]. Речевой портрет русского интеллигента соз-дается в лингвистических работах 2000-х гг. (см. [Крысин, 2001; Ярошенко, 2010] и др.) и сохраняет свою актуальность в современной лингвоперсонологии. В ста-тье предлагается новый исследовательский ракурс - семантико-стилистический анализ проявления элитарной языковой личности в краеведческом дискурсе. В 2021 г. исполнилось 26 лет с момента выхода книги А. С. Шадриной «Два-дцать два дня из жизни Ф. М. Достоевского (г. Кузнецк, 1856-1857 гг.)» (Шадри-на, 1995), уникальной с точки зрения содержания, что определяет актуальность ее исследования в связи с 200-летием Ф. М. Достоевского, пребывание которого в Сибири оставило след в социокультурном пространстве региона. Книга вы- шла в издательстве краеведческой направленности «Кузнецкая крепость» и оха-рактеризована в выходных данных как историко-публицистическое издание. Рассмотрим специфику репрезентации языковой личности А. С. Шадриной с учетом краеведческой направленности работы о двадцати двух днях Ф. М. До- стоевского в Кузнецке. Краеведческий дискурс (см. о нем работы историков и специалистов в области межкультурной коммуникации: [Гизер, 2006; 2007; Пирожков, 2012; Ященко, Гу-рецкая, 2016; Дагбаев, Соктоева, 2019]) ориентирован на создание и осмысление образа «малой родины» и включает в себя региональные массмедиа, локальные тексты, научные и научно-популярные работы, направленные на исследование родного края. Аксиологическая специфика краеведческого дискурса определяется мемориально-краеведческой функцией. Г. Н. Швецова-Водка, опираясь на подход к документу в книге П. Отле (1934), характеризует мемориальную функцию как одну из функций документа, при этом документ толкуется исследователем много-аспектно, с выделением 8 значений, среди которых «наиболее широкое», «охва-тывающее остальные» следующее: «Это любой материальный (субстанцио- нальный) объект, как искусственный, так и природный, который может быть ис-пользован для передачи информации в обществе» [Швецова-Водка, 2009, с. 19]. Мемориальная функция документа связана с его назначением в системе социаль-ных коммуникаций «быть “внешней памятью” человека и человечества в целом» [Там же, с. 92]. Безусловно, мемориальная функция соотносится прежде всего с деятельностью музея и библиотеки (см. [Тикунова, 2006; Викулова, 2008] и др.), где она является одной из основных и реализуется системно и скрупулезно. Мемориальная функция краеведческого дискурса проявляется в том, что регио-нальные тексты запечатлевают настоящее края, хранят память о его истории, вос-станавливают связь времен и поколений. Запечатление уходящих реалий имеет нравственную основу. Краеведческий дискурс основан на системе краеведческих доминант - тем, связанных с осознанием и выражением региональной идентичности, воплощаю-щих своеобразие, колорит региона, актуализированных системой стилистических средств и приемов. Краеведческие доминанты отражают различные факторы жиз-ни региона, определяющие его своеобразие: природную и этническую специфику, экономические особенности, события культурной жизни и страницы истории края. Каждая из краеведческих доминант связана с комплексом факторов, фор- мирующих региональную идентичность. Особое место занимает исторический фактор, поскольку краеведческий дискурс основан на реализации мемориально-краеведческой функции [Пушкарева, 2019]. Тема пребывания Достоевского в Куз- нецке стала одной из краеведческих доминант в региональном социокультурном пространстве и реализуется в публицистических, художественных, рекламных, научных текстах. Стилистической основой работы А. С. Шадриной является научно-популяр- ный подстиль научного стиля. Использование научного стиля проявляется в точ-ности и логичности изложения, в сосредоточенности автора на предмете речи и его объективной аргументированной характеристике (см. о научном стиле: [Кожина и др., 2012, с. 289-319; Купина, Матвеева, 2013, с. 144-148]). Эффект популяризации связан с выражением социальной оценки, созданием эмоциональ-но-экспрессивной окраски в характеристике предмета речи и методологии иссле-дования. Как отмечает Л. Г. Барлас, научно-популярный подстиль «близок к ху-дожественному и публицистическому стилям», его задача - «заинтересовать неспециалиста научной информацией» [1978, с. 59]. Т. В. Матвеева характеризует научно-художественный подстиль, который отражает «наложение трех стилей: научного, художественного, публицистического», в нем «существенно возрастает роль воздействия речи: объективно-логическая научная картина мира дополняется ее субъективным восприятием, заражающим адресата чувствами автора» [Купина, Матвеева, 2013, с. 148]. В современных исследованиях научного стиля уделяется внимание образу ав-тора, роли идиостилевого начала: «Автора как познающего субъекта невозможно изъять из создаваемой им научной картины мира. Он является не только провод-ником логики фактов, но и творцом, активно утверждающим свою позицию в науке. Поэтому идеи, положенные в основу научного результата, не могут обез-личиваться…» [Котюрова, Баженова, 2008, с. 89]. Исследователи видят проявле-ние аксиологической деятельности автора научного текста «в оценках двух ти- пов - рациональных (логических) и иррациональных (эмоциональных)» [Там же, с. 81]. Как отмечает Т. В. Матвеева в характеристике тональности научного тек-ста, «оценки и эмоции могут быть направлены на чужую точку зрения, научную проблему текста, материал исследования» [Купина, Матвеева, 2013, с. 176]. Рассмотрим проявление образа автора краеведческого текста в оценочных и эмоционально-экспрессивных контекстах. Когнитивно-дискурсивной основой для использования эмоционально-экспрессивных и оценочных средств в работе А. С. Шадриной становится мемориально-краеведческая функция. Книга включает девять частей: «От автора», «Пролог», основную часть (по-священную истории знакомства и любви Ф. М. Достоевского и М. Д. Исаевой, прежде всего трем приездам Фёдора Михайловича в Кузнецк, - пять частей), «Послесловие к кузнецким дням Ф. М. Достоевского», «Кузнецкое окружение Ф. М. Достоевского». Часть «От автора» носит описательный характер и содержит характеристику Кузнецка XVIII-XIX вв., например: Город Кузнецк (ныне Новокузнецк, Кемеров-ской обл.), основанный как острог в 1618 г., длительное время выполнял роль за-щитника южных границ Сибири от набегов кочевников (Шадрина, 1995, с. 5) 2. 2 Далее книга А. С. Шадриной цитируется по этому изданию с указанием номеров страниц в круглых скобках. Во втором предложении части «От автора» наблюдается переход к более непри-нужденному изложению (наблюдается инверсия в первой предикативной части, экспрессивная окраска лексики во второй предикативной части приведенного предложения): В середине XVIII века необходимости в этом уже не было, и по-следующая история Кузнецка характеризуется картинами мирной жизни не-большого провинциального городка (с. 5). Такой переход обусловлен сферой научных интересов историка и искусствоведа: автор словно вглядывается в куль-туру повседневности и в архитектурный облик Кузнецка XIX в., привлекая к это-му внимательному изучению и читателя. Так, после стремящейся к объективности характеристики Кузнецка как удаленного от экономических центров городка сле-дует предложение, выражающее авторские акценты с помощью союза «тем не менее»: Тем не менее в последней четверти XVIII века в Кузнецке начинается каменное строительство с возведения Одигитриевского храма, дома купца И. Д. Муратова (позднее Окружное Казначейство), Преображенского собора, крепостной цитадели на г. Вознесенской (с. 5). Уже в первом рамочном компоненте книги проявляется социальная позиция автора. Например, третий абзац рассказывает об открытии в Кузнецке училищ (уездного училища в 1826 г., приходского училища для мальчиков в 1854 г.). Оценочная позиция автора выражена лексическими средствами (выделены полу-жирным шрифтом) и конструкцией с нагнетанием однородных членов: Уездное училище уровнем образованности педагогов, их учебно-воспитательной, обще-ственной и научной деятельностью (Ананьин Н. И., Ф. А. Булгаков, Калма- ков А. А.), публичной библиотекой способствовало распространению просвеще-ния и нравственности среди горожан (с. 6). Как видим, автор выражает опреде-ленный общественный идеал - образованные горожане, чтущие моральные прин-ципы. На протяжении абзаца последовательно вводятся оценочные средства, эксплицирующие важные аксиологические смыслы: роль церкви в формировании благоприятного нравственного климата социума (церковь в лице её лучших пред-ставителей), сохранение истории (уникальный рукописный труд по истории Кузнецка). И только в конце третьего (предпоследнего) абзаца части «От автора» звучит главная тема книги - посещение Кузнецка Ф. М. Достоевским: Таким был Кузнецк на период посещения его Ф. М. Достоевским (1856-1857 гг.), но в письмах самого писателя встречаются чаще всего резкие отзывы о городе (с. 6). Как видим, композиция вводной части книги позволяет сделать важный акцент, связанный с краеведческим фокусированием: целью автора работы является не только опи-сание приездов писателя в Кузнецк, но и исследование жизни Кузнецка той поры, состояния общества, прежде всего тех, кого позже Альбина Степановна назовет «кузнецкой орбитой» Ф. М. Достоевского. В последнем абзаце части «От автора» обозначены аксиологические смыслы, связанные с характеристикой деятельности исследователя-историка: сделаны ак-центы на новизне исследования (использованы ранее неизвестные архивные до-кументы, впервые вводимые в научный оборот), роли работы в архивах. Этикет-ный компонент, завершающий часть «От автора», содержит оценочно окрашенную благодарность сотрудникам ГАТО: Автор приносит сердечную бла-годарность сотрудникам ГАТО, заинтересованно и энергично помогавшим в поиске документов (Семенова И. М.) (с. 7). Вторая композиционная часть книги имеет интересное название. Это не при-вычное для научного текста «Введение», а характерное для литературных произведений «Пролог». Использование такого заголовка можно оценить как стилисти-ческий прием, выражающий установку на экспрессивное изложение в части, в чем нас убеждает первый абзац: В жизни Ф. М. Достоевского была М. Д. Исаева, по-этому были кузнецкие дни в его биографии. В Кузнецке он не написал ни строчки, но здесь шла борьба за чувство и вместе с ним право нового обретения себя как личности после перенесённых страданий. В сибирском самостоянии Ф. М. Дос-тоевского ей единственной принадлежит эта исключительная миссия (с. 8). «Пролог» в книге А. С. Шадриной сочетает экспрессивность концептуального и точность фактографического изложения. В концептуальном изложении пред-ставлено авторское осмысление кузнецких событий как борьбы за чувство, как самостояния (ср.: «Самостоянье человека, залог величия его» А. С. Пушкина). В концептуальном изложении высока концентрация книжных экспрессивов: глу-бинный накал страстей; эмоциональная взволнованность; страстная и мяту-щаяся натура, всегда и во всём «переходившая черту»; обретённое в любви с Ма-рией Дмитриевной недолгое счастье; большое многострадальное чувство. Наряду с лексическими средствами для создания экспрессии важны и конст-рукции (семантические, корневые, лексические повторы, контрасты). Приведем пример семантического повтора: В реальной жизни было неизбежно-грозное, да-же трагическое, сугубо в духе Достоевского (с. 9). Благодаря репризам обозна-чаются смысловые доминанты части: внутренний мир личности, сила чувства, любовь. Согласно нашим подсчетам, чаще всего повторяются имена существи-тельные «чувство», «любовь», «личность». Обратим внимание на репризу слова «личность»: этот концептуально значимый повтор обозначает исследовательскую позицию А. С. Шадриной, которой важно прикоснуться именно к личности писа-теля, к этапам ее становления в сибирский период. Особое место в части занимает оценочный фрагмент, где А. С. Шадрина гово-рит о своеобразии своего исследовательского подхода в его сопоставлении с пре-дыдущим опытом: К сожалению, чаще всего в них [многочисленных публикациях об отношениях Ф. М. Достоевского с М. Д. Исаевой. - И. П.] прослеживается давно сложившаяся литературная традиция, отражающая пристрастия А. Г. и Л. Ф. Достоевских к первому браку писателя. Но сохранившиеся материалы не дают возможность однозначно трактовать, тем более подгонять известные и отсутствующие факты под концепцию исследователя. Настоящая авторская концепция предлагает приблизиться к миру Достоевского, его личности глазами современников, знакомых с ним по Кузнецку в житейско-бытовом аспекте (с. 8-9). Таким образом, эмоционально-экспрессивные и оценочные контексты связаны в книге А. С. Шадриной и с характеристикой методологического подхода, суть которого утверждается исследователем в противопоставлении неприемлемым вариантам. Данная позиция прослеживается на протяжении всего текста. В основную часть книги входят пять составляющих: «Семья Исаевых», «Куз-нецк - Семипалатинск», «Первый приезд Ф. М. Достоевского в Кузнецк», «Вто-рой приезд Ф. М. Достоевского в Кузнецк», «Третий приезд Ф. М. Достоевского в Кузнецк». Эти композиционные части объединены фактической информацией - посвящены истории зарождения и развития «грозного чувства», - связанной с Кузнецком. Роднит их и система эмоционально-экспрессивных и оценочных средств. Использование эмоционально-экспрессивных и оценочных средств позволяет автору актуализировать важные характеристики, отражает ход умозаключения. Так, семантические повторы акцентируют внимание на внутреннем мире Достоевского: …из Кузнецка идут письма, которые приводят Достоевского к край- ней степени замешательства, новым сердечным переживаниям. О своём душевном состоянии Достоевский напишет в письме к А. Е. Вранге- лю (с. 19). Среди лексических повторов отметим роль имени прилагательного нравст-венный: Поступаясь нравственными принципами, через Врангеля обращается с просьбой к герою Крымской войны Тотлебену (с. 19); нравственное состояние его духа (с. 23); Не идеализируя образ Марии Дмитриевны, невозмож-но не отдать ей должного как исключительно светлой личности, оказавшей сво-им чувством нравственную поддержку Достоевскому в один из трагических периодов его жизни (с. 29-30); Увидев петербургских знакомых своего мужа, его громадный нравственный авторитет среди них, она вполне осознала, с кем све-ла её судьба (с. 38); Не выстраивая никаких домыслов, обратимся к его записям 1863-64 гг., в которых нравственное осмысление законов бытия, на наш взгляд, даёт ключ к пониманию сложности их семейных отношений (с. 41). Как видим, контексты раскрывают внутренний мир писателя (нравственный принци-пы, нравственное состояние, нравственное осмысление), роль его личности в ду-ховной жизни общества (нравственный авторитет) и грани личности Марии Дмитриевны (духовно-нравственная одарённость), ее роль в судьбе Достоевского (нравственная поддержка). В актуализации важных характеристик раскрывается частеречный вырази-тельный потенциал. А. С. Шадрина в роли акцентуаторов регулярно использует имена прилагательные: Узнав о предстоящем отъезде Исаевых, Достоевский был в полном отчаянии (с. 15); Вероятно, сам отъезд настроил влюблённых на пол-ную открытость чувств (с. 15); Неодолимое желание увидеть Марию Дмитри-евну… (с. 22). Альбиной Степановной вводятся в изложение форма превосходной степени, краткие имена прилагательные: Достоевский даёт самые восторжен-ные отзывы о Марии Дмитриевне (с. 12); М. Д. Исаева переживала тяжелей-ший период своей жизни (с. 20); Письма от Марии Дмитриевны приходят с ка-ждой почтой, его поддержка в горе и одиночестве крайне необходима ей сейчас (с. 18); Его [Достоевского. - И. П.] помыслы, чувства прикованы к незнакомому провинциальному городу. Фёдор Михайлович живёт теперь ожиданием писем из Кузнецка, пишет их сам с каждой почтой, волнуется, душевно страдает. В поступках непредсказуем. Готов на безумства и совершает их (с. 17). В по-следнем примере мы видим амплификацию на основе соединения экспрессивного причастия-перфектива, настоящего исторического, асиндетона, краткого прилага-тельного. Есть характеристики, объединяющие Достоевского и Исаеву: Оба яр-кие, неординарные натуры, встретившись на крутых поворотах своих судеб, узнали друг в друге родственную душу (с. 14). Авторское желание актуализиро-вать определенные смыслы проявляется в нагнетании имен прилагательных. При-ведем пример асиндетона в ряду однородных определений: Отрицать увлечение Марии Дмитриевны кузнецким учителем невозможно, оно было как наважде- ние - непродолжительным, неглубоким, скорее от отчаяния (с. 27). Для стиля А. С. Шадриной характерно также нагнетание других частей речи. Так, ряды однородных членов, выраженных именами существительными, позво-ляют нанизывать детали в характеристике: Хрупкая женственность во внешно-сти, сердечность и доброта в обращении Марии Дмитриевны напомнили Досто-евскому о его матери (с. 13-14); Деликатность и такт в отношении Александра Ивановича сохранялись, что подтверждается письмом Достоевского, написанным в Кузнецк обоим супругам (с. 14). Экспрессивным эффектом обладает и на-гнетание глаголов: Длительная разлука Достоевского с Марией Дмитриевной только нагнетала и обостряла его чувства. Мечта о женитьбе на Исаевой, же-лание стать опорой для неё, составить её счастье культивируется в сознании достоевского теперь уже постоянно (с. 18); Неодолимое желание увидеть Ма-рию Дмитриевну, всё узнать у неё о решении своей участи… (с. 22). Хотя и оди-ночные глаголы-экспрессивы придают стилю А. С. Шадриной характер взволно-ванного, увлеченного изложения: Невозможность быстрого осуществления замысла терзала его душевно… (с. 18); Получив согласие на брак, счастливый Достоевский помчался в Семипалатинск (с. 30). Другое направление использования эмоционально-экспрессивных средств - актуализация хода размышлений. Для этого используются различные стилистиче-ские фигуры, передающие динамизм, напряженность в умозаключениях. Ритори-ческий вопрос: Удивительно ли, что Фёдор Михайлович всей душой потянулся к этой женщине? (с. 18); дубитация: Имел ли место классический треугольник со сложной конфликтной ситуацией? Мог ли Вергунов быть соперником Ф. М. Дос-тоевского? Вопросы, которые волновали не одно поколение исследователей и читателей (с. 27); вопросно-ответное единство: Какими же достоинствами обладала эта женщина, внушившая столь глубокое, страстное чувство любви человеку, которому через русскую литературу предстояло подняться на верши-ны человеческого духа? (с. 29). Для аргументации А. С. Шадриной характерны гуманистический посыл, вни-мание к личности писателя, психолого-этические акценты: Фёдор Михайлович сам беден и те малые крохи, которые он имеет от родственников, с большим так-том и благородством предлагает Марии Дмитриевне, чтобы не чувствовала она унизительных для человеческого достоинства обстоятельств (с. 18). В рассуж-дение включаются утверждения в генеритивном регистре: Женскую психологию порой трудно уместить в прокрустово ложе логики и здравого смысла (с. 28). Неотъемлемой частью рассуждения автора становится оценка. В единичных случаях А. С. Шадрина оценивает венчание Фёдора Михайловича и Марии Дмит-риевны. Данная оценка выражена экспрессивно: Участники кузнецкого торже-ства Достоевских, свидетели их счастья в те часы, вероятно, не предполагали, что они приобщены к вневременному событию своим присутствием, осознание этого пришло гораздо позднее (с. 35); Две последние недели в Кузнецке были, мо-жет быть, самыми счастливыми днями всей жизни писателя (с. 37); Где-то в прошлом остались физические и душевные потрясения, пережитая драма чувств, осуществлялась заветная мечта нескольких лет жизни (с. 37). Основная же часть оценочных контекстов связана с характеристикой источни-ков информации, методологических подходов и условно может быть названа «методологической оценкой», которая раскрывает перед нами личность автора именно в ипостаси исследователя-краеведа. Это оценка значимости источников: В письмах Достоевского нет подробного описания событий последнего приезда в Кузнецк, тем значительнее звучит местный материал, сохранившийся в устах старожилов, в пересказе В. Ф. Булгакова, уроженца Кузнецка, последнего секре-таря Л. Н. Толстого (с. 31); оценка точности информации, переданной в источ-никах: Изложенные в статье В. Булгакова воспоминания Т. М. Темезовой и Д. И. Окорокова о пребывании Ф. М. Достоевского в Кузнецке в третий приезд требуют некоторого уточнения (с. 34); Старушка Темезова их [событий в Одигитриевском храме 6 февраля 1857 г. - И. П.] непосредственный свидетель, но не участник. И этот нюанс весьма ощутим для исследователя (с. 34). Особое место в «методологической оценке» занимает несогласие с определен-ной исследовательской позицией, выраженное в эмоционально-экспрессивных контекстах: Странно, что исследователи позднего времени так субъективно-ка- тегоричны в суждениях, додумывая мысли и поступки за Марию Дмитриевну, за Фёдора Михайловича, реконструируя несуществующие письма. Но отчего же не верить видению самого Достоевского? (с. 37). К пяти составляющим основной части близка стилистика «Послесловия к куз-нецким дням Ф. М. Достоевского», отличающегося лишь итоговым характером изложения и содержательной спецификой эмоционально-экспрессивных и оце-ночных средств. В «Послесловии» центральными объектами характеристики для А. С. Шадриной становятся Мария Дмитриевна, отношение к ней Фёдора Михай-ловича, роль Марии Дмитриевны в жизни и творчестве великого писателя: Воз-можно, в браке с Достоевским ей как-то удалось реализовать свою одарённую натуру (с. 39); Достоевский трогательно заботится о ней, следит за состояни-ем здоровья, ходатайствует об устройстве Паши Исаева в учебное заведение. Но здоровье Марии Дмитриевны катастрофически ухудшалось, чему способст-вовал петербургский климат (с. 40). Для А. С. Шадриной, как уже отмечалось, характерно внимание к внутреннему миру писателя. В подобных контекстах оценочные средства не способны выра-зить оттенки чувств так полно, как эмоционально-экспрессивные средства: В этих размышлениях незримо присутствует образ Марии Дмитриевны, чувство к ней не изжило себя, но переродилось в сострадание, боль за неё, и не было душевного покоя (с. 40). Подобный уход от оценочных средств к эмоционально-экспрес- сивным наблюдается и в контекстах, содержащих итоги размышлений автора. Послесловие завершается итоговой интерпретацией роли Марии Дмитриевны в судьбе Фёдора Михайловича: Вместе с Марией Дмитриевной из его жизни ухо-дила в прошлое никогда не забываемая десятилетняя сибирская эпопея, сформи-ровавшая Достоевского писателя и мыслителя. Как воспоминание Мария Дмит-риевна принадлежала теперь не только Достоевскому, она ушла от него в мир бессмертия, растворившись с литературно-художественных образах творчест-ва писателя (с. 43). «Методологическая оценка» по-прежнему встречается, но реже. В самом нача-ле части наблюдаем оценку автором своего «долга» нарратора (требования к со-держанию изложения): Но повествование о них будет неполным, если не просле-дить за дальнейшей судьбой его [Достоевского. - И. П.] спутницы (с. 38). По-прежнему оценивается целесообразный состав источников: именно высказывания самого Ф. М. Достоевского и непосредственных участников событий оценивают-ся автором как достоверный источник. Прослеживается бережное, эмоциональное отношение к источникам. Например, письмо Достоевского к Врангелю оценива-ется с помощью сравнения: Как скорбный реквием звучат эти строки Ф. М. Дос-тоевского в письме к Врангелю, объясняя, что значила для него Мария Дмитриев-на (с. 43). Особое место в книге занимает заключительная часть - «Кузнецкое окружение Ф. М. Достоевского». На первый план в данной части выходит этическая оценка людей, их поступков, ситуаций, принципов, например: Как людей с сильно разви-тым чувством совести личной и общественной, их прежде всего волновали нрав-ственные вопросы эпохи, отсюда взаимный интерес друг к другу и задушевность в общении (о Е. И. Тюменцеве) (с. 47); Следовательно, в семье кузнецких Ката-наевых такие понятия, как дворянская честь, священный долг перед Государем и Отечеством, должны были существовать уже как традиции (об И. М. Ката-наеве) (с. 55). Возрастает роль оценочных контекстов, в связи с чем данная композиционная часть книги А. С. Шадриной будет более подробно рассмотрена отдельно. Отметим стилистическое своеобразие финальной части книги - заключитель-ной части раздела о кузнецком окружении. Сохраняется «методологическая оцен-ка» - охарактеризованы перспективность темы и богатство архивов: тема «Кузнецкое окружение Достоевского» ждёт своего дальнейшего исследования, тем более что сибирские архивы богаты документами по этой теме (с. 73). Ха-рактерно, что заключительный абзац работы связан с нравственной категорией памяти: В память о пребывании в Кузнецке Ф. М. Достоевского в старой части города есть улица его имени (с 1901 г.), та самая, которая видела его счастливые дни. Реставрируется домик, в котором жила Мария Дмитриевна, в 1980 г. в нём открыт музей . Исторический ландшафт здесь очень изменился, старую деревянную застройку теснят современные сооружения, гаражный городок. Между тем улица сохраняет несколько домиков (№ 33, № 35), которые вполне могут помнить Достоевского. Сохранение исторической среды, дома-музея явля-ется нравственным долгом горожан перед памятью великого русского писа- теля (с. 76). Таким образом, стилистической основой работы А. С. Шадриной является на-учно-популярный подстиль. Эффект популяризации связан с выражением соци-альной оценки, созданием эмоционально-экспрессивной окраски в характеристи-ке предмета речи и методологии исследования. История первого брака Ф. М. Достоевского представлена как значимая в его судьбе и творчестве и в социокультурном пространстве региона. Эмоционально-экспрессивные средства актуализируют важные для автора характеристики и сам ход рассуждения. Для аргументации А. С. Шадриной характерны гуманистический посыл, вни-мание к личности писателя, психолого-этические акценты. Целью автора краевед-ческой работы является не только представление истории «грозного чувства», но и исследование жизни Кузнецка той поры, с особым внимание к нравственным аспектам. Краевед вглядывается в «кузнецкое окружение» М. Д. Исаевой и Ф. М. Досто-евского, в культуру повседневности, привлекая к этому внимательному изучению и читателя. А. С. Шадрина выражает определенный общественный идеал - обра-зованные горожане, чтущие моральные принципы. Как этическая основа исследо-вания рассматривается категория памяти. В книге обозначены аксиологические смыслы, связанные с характеристикой деятельности исследователя-краеведа: сделаны акценты на новизне и перспектив-ности исследования, роли работы в архивах. Основа методологического подхода, эксплицированная в оценочных контекстах, - работа с достоверными источника-ми, недопустимость вольных субъективных интерпретаций фактов. Исследование семантико-стилистического проявления элитарной языковой личности в краеведческом дискурсе является необходимым дополнением к его характеристике.

Скачать электронную версию публикации