В данной статье представлен анализ различных подходов к определению речевого жанра: общефилологический, коммуникативнодеятельностный и социопрагма-тический. Изучение данных подходов к определению речевого жанра дает возможность предвидеть ход коммуникации, правильно ее планировать, адекватно реагировать на коммуникативные действия партнеров и в итоге достигать намеченных коммуникативных целей.
The «speech genre» and the approaches to its definition.pdf В настоящий момент в лингвистике существует большое количество работ, посвященных исследованию подходов к определению речевого жанра, а также исследованию отдельных речевых жанров. К таким относительно новым речевым жанрам относятся брачное объявление (С.И. Везнер), small talk и светская беседа (В.В. Фенина) и др. Но по-прежнему классическим определением речевого жанра в современной лингвистике считается определение М.М. Бахтина. По его мнению, «каждое от-дельное высказывание, конечно, индивидуально, но каждая сфера использования языка вырабатывает свои относительно устойчивые типы таких высказываний, которые мы и называем речевыми жанрами». К речевым жанрам М.М. Бахтин относит короткие реплики бытового диалога, бытовой рассказ, письмо, короткую стандартную военную команду, развернутый и детализированный приказ, дело-вые документы, публицистические выступления, формы научных выступлений и все литературные жанры [Бахтин, 1979, с. 250–251]. Часто в рамках одной сферы общения может быть использован не только один жанр, а целый набор жанров. В этом случае следует использовать понятие жанрового репертуара. Понятие «репертуар жанров» ввел М.М. Бахтин, который писал, что «богатство и разнообразие речевых жанров необозримо», поскольку каждая из сфер человеческой деятельности связана с «целым репертуаром» жан-ров» [Бахтин, 1996, с. 159]. В организациях и профессиональных сообществах жанровые репертуары (набор жанров, используемый группами, организациями и коллективами в про-фессиональном общении) отражают и формируют систему ценностей членов этих организаций и сообществ, историю и сущность профессионального взаимодейст-вия, социальные взаимоотношения и организационную политику [Orlikowski, Yates, 1992]. Понятие «жанровый репертуар» используется в терминах профес-сионального дискурса, и в терминах институционального дискурса. Для определения речевого жанра в немецкой лингвистике текста А. Линке, М. Нуссбаумер, П. Портман выделяют следующие критерии: собственно лингвис-тические и экстралингвистические. К лингвистическим критериям относят регулярно повторяемые в данном типе текста лексические, грамматические и стилистические особенности, а также особенности структуры текста (композиционно-речевые формы (Themenentfaltung), связь с другими текстами, членение текста и пр.). В качестве экстралингвистических классифицирующих критериев учиты-ваются: - коммуникативная функция (информирование, декларация, оценка и др.) - содержательно-тематический аспект; - коммуникативная ситуация или условия (индивидуальная или массовая коммуникация; пропозиция как общий фон знаний коммуникантов; коммуника-тивная установка); - канал общения (устное или письменное общение; монологическое или диа-логическое; непосредственный или заочный контакт; статус коммуникантов) [Linke, 1994, S. 250]. Растущий интерес к проблеме речевых жанров повлек за собой возникнове-ние разных подходов к его определению среди отечественных лингвистов. Рассмотрим особенности общефилологического подхода к определению речевого жанра. В рамках общефилологического подхода лингвист Т.В. Шмелева выделяет три подхода к проблеме речевых жанров: лексический, стилистический и речеведческий. Лексический подход предполагает обращение к именам жанров, толкованию их семантики. Но данный подход не позволяет самостоятельно дать точное описание речевого жанра, так как одним именем могут обозначать не-сколько жанров и их разновидностей. Стилистический подход предполагает ана-лиз текстов в аспекте их жанровой природы, включая композицию и набор языко-вых средств. Речеведческий подход, по мнению Т.В. Шмелевой, соответствует идеям М.М. Бахтина, который рассматривает речевой жанр как особую модель высказывания. Данный подход предполагает исследование речевого жанра в двух направлениях: исчисление моделей и изучение их воплощения в различных рече-вых ситуациях. Согласно данному подходу, могут быть осуществлены моногра-фические описания отдельных речевых жанров и построение их общей типоло-гии. Стремясь исчерпывающе охарактеризовать всю информацию, передаваемую каждым из жанров, T.В. Шмелева предложила использовать так называемую «ан-кету» речевого жанра. Эта анкета включает в себя семь пунктов: «коммуникатив-ная цель жанра»; «концепция автора»; «концепция адресата»; «событийное со-держание»; «фактор коммуникативного прошлого»; «фактор коммуникативного будущего» и, наконец, «языковое воплощение» [Шмелева, 1997, с. 90]. Авторы коммуникативно-деятельностного подхода к определению рече-вого жанра В.Е. Гольдин и О.Н. Дубровская осуществляли попытки осмыслить жанровую организацию речи на основе представлений о принципиальном единст-ве коммуникативной и некоммуникативной деятельности людей, о событийной организации социального взаимодействия и закономерных связях между комму-никативными сферами, речевыми событиями и речевыми жанрами. В зарубежной лингвистике термин «жанр» был использован Д. Хаймсом в разработке теории речевого события в этнографии коммуникации в 60-х гг. ХХ века. Анализ процесса коммуникации, коммуникативной деятельности потре-бовал выделения дискретных единиц анализа. Такими единицами в теории Д. Хаймса стали ситуация, событие и акт. Понятие «речевое событие» вводится Д. Хаймсом для определения одного из компонентов коммуникации: в коммуни-кативной иерархии «речевые события» являются, по Хаймсу, частью «речевых ситуаций», в то время как сами состоят из «речевых актов». Д. Хаймс использует термин «жанр» для обозначения типа события (genre or type of event) и выделяет такие жанры, как шутка, рассказ, лекция, приветствие, беседа. Коммуникативная ситуация является контекстом коммуникативного взаимодействия, однако она не зависит от пространственной или темпоральной локализации. Коммуникативное событие служит основной единицей анализа. Со-бытие, по Д. Хаймсу, определяется как набор компонентов, формирующих единое целое – одна цель коммуникации, одни и те же участники, одна тема, одни и те же правила взаимодействия, одна и та же обстановка. Одно событие сменяет другое, как только происходит изменение в составе группы главных участников, их роле-вое соотношение или меняется фокус их внимания. Коммуникативный акт, по Д. Хаймсу, выполняет одну-единственную функцию – это референтное высказы-вание, просьба, приказ – и может быть как речевым, так и неречевым [Hymes, 1971]. Одной из характеристик события выступает его регулярность, повторяемость структуры. Некоторые события по структуре не являются одинаковыми. Поэтому следует разграничивать события простые и сложные. В.Е. Гольдин понимает под сложными речевыми событиями коммуникативные события общественного ха-рактера, назначаемые, контролируемые, имеющие сложную структуру, в которых речевой компонент реализуется в виде определенного набора речевых жанров [Гольдин, 1997, с. 27]. С точки зрения О.Н. Дубровской, сложные речевые события допускают классификацию по социокоммуникативным сферам: можно выделить события политической сферы, экономической, юридической и др. Помимо сфер институ-ционального общения, сложные речевые события пронизывают сферу частной жизни. Социальная, экстралингвистическая составляющая важна и для определе-ния речевого жанра. Лингвисты К.А. Долинин и В.В. Дементьев в рамках социопрагматического подхода рассматривают речевые жанры как средство организации социального взаимодействия. В своих исследованиях авторы данного подхода отвечают на поставленные вопросы: для чего нужны речевые жанры, и какие потребности но-сителей языка они удовлетворяют. По их мнению, речевые жанры нужны для то-го, чтобы осуществлять соответствующие речевые действия и адекватно воспри-нимать речевые акты партнера. К.А. Долинин предлагает концепцию речевых жанров, основные положения которой сводятся к следующим основополагающим характеристикам: 1) Понятие речевого жанра целесообразно связывать не с речевыми дейст-виями, которые могут быть реализованы в одном элементарном высказывании, а с текстами (применительно к монологическому общению) или с такими отрез-ками диалога, которым присуща тематическая и/или логико-прагматическая за-вершенность. 2) Речевые жанры представляют собой образцы (модели) говорения и пись-ма, присущие речевой компетенции носителей языка. 3) Речевой жанр представляет собой стереотип речевого поведения, «относи-тельно устойчивый тематический, композиционный и стилистический тип выска-зывания» [Бахтин, 1979, с. 242], возникающий как функция устойчивого, повто-ряющегося сочетания типовых значений ряда аргументов – параметров коммуни-кативной ситуации, каковыми являются: 1) адресант, рассматриваемый как носи-тель социального, полового, возрастного и т.п. статуса, исполнитель некоторой роли, субъект некоего действия, преследующего определенную цель, обладатель определенной картины мира, носитель личностных свойств и субъект сиюминут-ного психического состояния; 2) адресат; 3) наблюдатель; 4) референтная ситуа-ция; 5) канал связи; 6) общий контекст взаимодействия; 7) время, место и окру-жающая обстановка. 4) Относительное единообразие речевого поведения членов данного социума в стандартных коммуникативных ситуациях обеспечивается механизмом ролевого поведения: стандартная коммуникативная ситуация задает типовой образ адре-санта – речевую (жанровую) роль, поведение в рамках которой регулируется жан-ровыми, социально установленными предписаниями и/или взаимными ожидания-ми партнеров [Долинин, 1999, с. 10]. Кроме того, К.А. Долинин определяет три аспекта, в которых речевые жанры предстают как прагматически значимые: 1. Когнитивно-конструктивный аспект. С середины 70-х годов в теорети-ческой лингвистике широкое распространение получает концепт, по-разному именуемый разными исследователями. Это фрейм по Минскому, сценарий по Шенку и Абельсону, схема по Чейфу, ситуационная модель по Ван Дейку. Сум-мируя разные, дополняющие друг друга определения, можно сказать, что фрейм (сценарий, схема, модель) – это фрагмент знания о мире, организованный вокруг некоего понятия или типовой для данного социума ситуации и содержащий свя-занную с ними основную, типическую или потенциально возможную информа-цию, включающую сведения об обычном порядке протекания ситуации. Такие ментальные схемы позволяют нам адекватно интерпретировать поведение других людей, а также планировать собственные действия и осуществлять их принятыми в данном обществе способами – так, чтобы партнеры понимали наши намере-ния и логику наших поступков. 2. Социально-психологический аспект, в рамках которого речевой жанр рассматривается как функция, продукт устойчивого, типового сочетания опреде-ленных значений параметров коммуникативной ситуации. В объективно одних и тех же обстоятельствах общения разные отправители могут строить свою речь по-разному; один и тот же адресант в некоторых случаях может выбрать по сво-ему усмотрению тот или иной речевой жанр, предлагая тем самым адресату опре-деленный тип взаимоотношений. При этом жанровые каноны работают на фор-мирование образа автора в случае, когда они допускают вариативность речевого поведения. 3. Социокультурный аспект. Для успешной интеграции в социуме человек должен владеть не только соответствующим языком, но и общепринятыми прави-лами речевого поведения. Естественно знать различные речевые формулы, чтобы суметь демонстрировать жанровую компетентность в той или иной области и не терять уважение со стороны своих собеседников. Следовательно, речевые жанры предстают как первостепенно важное средст-во организации социального взаимодействия, без которого эффективное речевое общение и в самом деле было бы почти невозможно [Долинин, 1999, с. 10]. Таким образом, проведя анализ трех подходов к определению речевого жан-ра: общефилологического, коммуникативно-деятельностного и социопрагматиче-ского, можно сделать вывод, что жанровая организация речи играет важную роль в процессах социального взаимодействия. Общефилологический подход рассмат-ривает речевой жанр как особую модель высказывания и изучение ее воплощения в различных речевых ситуациях. С точки зрения представителей коммуникатив-но-деятельностного подхода термин «речевой жанр» используется для обозначе-ния типа речевого события. В то время как авторы социопрагматического подхода определяют речевой жанр как набор правил речевого поведения. Изучение дан-ных подходов к определению речевого жанра дает возможность предвидеть ход коммуникации, правильно ее планировать, адекватно реагировать на коммуника-тивные действия партнеров и в итоге достигать намеченных коммуникативных целей.
Бахтин М.М. Проблема речевых жанров // Эстетика словесного творчества. М., 1979.
Бахтин М.М. Собр. соч.: В 5 т. М., 1996. Т. 5: Работы 1940-х – начала 1960-х годов. С. 159–206.
Везнер С.И. Речевой жанр «Брачное объявление»: эвокационное моделирование: Автореф. дис. … канд. филол. наук. Барнаул, 2008.
Гольдин В.Е. Имена речевых событий, поступков и жанры русской речи // Жанры речи. Саратов, 1997. Вып. 1. С. 23–33.
Дементьев В.В. Традиции изучения жанров в русской разговорной речи саратовской лингвистике // Проблемы речевой коммуникации. Саратов, 2003. Вып. 3. С. 83–96.
Долинин К.А. Речевые жанры как средство организации социального взаимодействия // Жанры речи. Саратов, 1999. Вып. 2. С. 7–13
Фенина В.В. Речевые жанры small talk и светская беседа в англоамериканской и русской культурах: Автореф. дис. … канд. филол. наук. Саратов, 2005.
Шмелева Т.В. Модель речевого жанра // Жанры речи. Саратов, 1997. Вып. 1. С. 88–98.
Hymes D. Sociolinguistics and the Ethnography of Speaking // Social Anthropology and Language. L., 1971. P. 47–93.
Hymes D. Models of the interaction of language and social life // Directions in Sociolinguistics: Ethnography of Communication (eds J.J. Gumperz and D. Hymes). N.Y., 1972. P. 35–71.
Linke A. Studienbuch Linguistik / A. Linke, M. Nussbaumer, P.R. Portmann. Tübingen, 1994.
Yates J. Genres of Organizational Communication: A Structurational Approach to Studying Communication and Media / J. Yates, W.J. Orlikowski // Academy of Management Review, 17. 1992. P. 299–326.