Система падежей в речи ховдинских тувинцев.pdf Язык тувинцев, проживающих на территории Кобдо (Ховда) Монголии, име-ет несколько отличается от литературного тувинского языка, распространенного на территории Республики Тыва. В данной работе описывается система падежей в речи ховдинских тувинцев (ХТ) и выявляются их отличительные особенности по сравнению с падежными формами литературного тувинского языка как в форме выражения, так и в значе-ниях. В литературном тувинском языке падежная система представлена следую-щими падежами: адаарының (именительный), хамаарыштырарының (родитель-ный или притяжательный), бээриниң (дательный), онаарының (винительный), турарының (местный), үнериниң (исходный), углаарының (направительный). Систему падежей ховдинских тувинцев составляют: Именительный падеж. Именительный падеж, как и во всех тюркских язы-ках, не имеет специально выраженной формы. Родительный падеж. Форма выражения родительного / притяжательного падежа в речи ховдинских тувинцев полностью совпадает с литературным язы-ком, различается лишь фонетическими вариантами: 1) - тың - вм. лит. -туң, где вместо огубленного заднеязычного у произносится неогубленный ы: Кара баштыг орустың тергенинге каап черинге оршуткан лит. Кара баш-тыг орустуң тергезинге салып алгаш, ажаапкан ‘Похоронили, увезя на телеге темноволосого русского’. 2) -ның - вм.лит. -нуң: Уруумның адазы дарган ус киъжи. лит. Уруумнуң ачазы ус дарган кижи ‘Отец моей дочери искусный кузнец’. 3) -дың - вм. лит. - дуң: Саатын деп моолдың кагган ады. (лит. Саатын деп атты моолдар адап каан.) ‘Название Цаатан дали монголы’. В форме родительного падежа местоимения первого лица множественного числа бис ‘мы’ происходит морфологически немотивированное оформление аф-фиксом множественного числа (встречающееся в других тюркских языках, ср. узб. бизлер, после которого следует гаплологическое повторение аффикса роди-тельного падежа: бис-тиң-нер-ниң ‘наших, нас’ (в литературном ей соответствует морфологически закономерная форма бис-тиң). Бистиңнерниң ук түүхүвүсте хамнар турган. Лит. Бистиң ук төөгүвүсте хамнар турган ‘У нас в роду были шаманы’. Отличия от литературного тувинского языка в том, что в нем имеется 6 вари-антов аффиксов, включая огубленые, а в речи ховдинских тувинцев - 3 варианта (без огубления). Винительный падеж. Форма выражения винительного падежа совпадает с литературным языком, различаясь лишь фонетическими вариантами: өшкү - өшкүни (вм. лит. өшкүнү ‘козу’), дүгүңни, вм. лит. дүгүңни ‘твою шерсть’, орукты лит. орукту ‘дорогу’, дугууны лит. дугуйну ‘колесо’. В речи ховдинских тувинцев в винительном падеже не сохраняется губная гармония в вариантах аффикса винительного падежа. Дательный падеж. В образовании дательного падежа есть существенное морфонологическое отличие от литературного тувинского языка. Наряду с обыч-ными стандартными морфами -ка, -ке (после основ на глухие согласные) и -га-, -ге (после основ на долгие гласные и сонорные согласные, кроме -м) здесь высту-пают морфы -ба, -бе после основ на сонантные: хембе ‘к реке’, хамба ‘к шаману’, чембе ‘к пище’. Ср. в литературном: хемге, эжимге, акымга, хамга, чемге. Такое употребление также наблюдается после аффиксов принадлежности 1-го лица единственного числа: агамба ‘к брату’, агаларымба (ага=лар=-ым=ба), акыларымга ‘старшим братьям’, чуртумба (чурт= -ум=ба) чуртумга ‘стране’, экчимбе (экч=им=бе), угбамга ‘старшей сестре’. эжимбе ‘к другу, к подруге’. Черле эжимбе барайн - деп даъгый чоруп каан ‘Нет уж, пойду-ка я к другу,- сказал он опять и пошел за другом’. Аналогичную особенность ассимилятивных вариантов морфемы винитель-ного падежа зафиксировал Ш.Ч. Сат в Тере-Хольском диалекте: көөрүмге > көөрүмбе, чанымга > чанымба. [Сат, 1987, с. 64], - а также в эрзинском и тес-хемском диалектах тувинского языка, где вместо звонкого б выступает глухой -п (-мге > -мбе > -мпе): көөрүмпе ‘смотрю’, уруумпа ‘моей дочери’ [Сат, 1987, с. 55]. Местный падеж. Все формы данного падежа полностью совпадают с фор-мами современного литературного языка. Исходный падеж. Наличие исходного падежа с его показателями -тан, -тен, -дан, -ден отмечено в позднем тюркском праязыке. [Серебренников, Гад-жиева, 1986, с. 85-86]. Форма исходного падежа в речи ховдинских тувинцев употребляется без из-менений и значения остаются такими же, как и в литературном, но с добавлением еще одного фонетического варианта -нан, -нен. Образуется форма при помощи аффиксов - дан // -ден; -нан, -нен - после ос-нов, оканчивающихся на гласные и на согласные г, й, р, л, м, н, ң: ай-дан ‘из меся-ца’, хүн-ден ‘из (от) дня’, соңга-дан ‘из (от) окна’, чер-ден ‘из (от) земли’, хову-дан ‘с поля’, Сенгил-ден ‘из Сенгила’; Он сес чаштыымдан тура дарган ажылын кылган мен. Лит. Он сес харлыымдан тура дарган ажылын кылган мен. ‘С восем-надцати лет я занимался работой кузнеца’. Ону төзүн холдан чазап алыр. Лит. Ону шуптузун холу-биле чазап алыр. ‘Это все строгают руками (при помощи рук)’. Чүс кижинен бир кижи карыыдатбайн тур. лит. Чүс кижиден бир кижи-даа чидирбейн тур. ‘Не теряет ни одного человека из ста’. Ол ужурнан Хомдуга келген тыва ий. лит. Ол ужур-биле Хомдуга келген тывалар ийин. ‘По этой причине тувинцы прибыли в Ховд’. Аффиксы -тан //-тен прибавляются к основам слов на глухой согласный: аът-тан ‘с (от) коня’, үс-тен ‘из (от) масла’, оът-тан ‘из (от) травы’. Иштин сөмүн пөстен база шуглаар. лит. Иштин шуптузун пөс-биле база шуглаар. ‘Всю внутренность покрывают материей’. Чеъптен-не хүлүүр. Лит. Чеп-биле-ле шарыыр. ‘Привязывают веревкой (при помощи веревки)’. В ряде языков этот же падеж употребляется со значением удаления от чего-либо с помощью орудия действия. По мнению многих филологов, в том числе Ш.Ч. Сата [Сат, 1987, с. 90], Д.А. Монгуша [Монгуш, 1983, с. 127-145], этот па-деж можно рассматривать как самостоятельный орудный падеж. В оформлении данного падежа участвуют аффиксы (-нан /-нен после гласных и сонорных -м, -н, -ң, -р, и -г в конце форм), вместо фонетических вариантов ли-тературного языка - дан /-ден, -тан /-тен. Это явление наблюдается и в речи жи-телей сут-хольского [Сегленмей, 1983, с. 146-158], кара-хольского юго-восточного говора [Сат, 1987, с. 33, 47], также замечено в речи коренного населе-ния западных кожуунов, о чем свидетельствуют труды М.Д. Доржу [Доржу, 2002, с. 43]. Такое употребление наблюдается во многих тюркских языках. Орустың тыъвазынан соңгаар чоругаш, Сеңгилге баргаш, Сеңгилден Көк-Догайдыва ашкаъш, аа амыдырап турган. ‘Ушедши из «русской Тувы» и перева-лив Кок-Догай, они приехали в Цэнгэл и остались там жить’. Орудный падеж. Наиболее яркой отличительной чертой речи ХТ является материально совпадающий с исходным падежом орудный падеж, который также оформляется фонетическими вариантами -нан -нен. Основное его значение - обо-значение орудия действия, что существенно отличает его от литературного языка, где в данном значении употребляется послелог -биле; теве-нен көжер ср. лит. - теве-биле көжер ‘кочевать с помощью верблюда’; балды-нан чарар, ср. лит. бал-ды-биле чарар. ‘рубить дрова топором’. Ынчан мешээн, техинек чок теве-нен чораан. лит. Ынчан машина, техника чок теве-биле чораан. ‘Тогда машины, техники не было, передвигались на верб-людах’. Одно из значений соответствует семантике словообразовательного аффикса -ла современного тувинского языка в значении ‘говорить / петь на каком-либо языке’: Тыва-нан хоочулап чыдыр. лит. Тыва-ла-п чугаалап тур ‘говорит по-тувински’, англи-нен ырлап турар лит. англий-ле-п ырлап турар ‘поет по-английски’. В диалекте тувинцев Северо-западной Монголии после гласных и сонорных согласных -н, -р в конце слова прибавляется -нан, -нен. [Сат, 1987, с. 90; Монгуш, 1983, с. 127-145]. В якутском языке выделяется орудный падеж [ГСЯЛЯ, 1982, с. 137], как орудный называет этот падеж Ш.Ч. Сат [Сат, 1987, с. 90]. Отмечен этот падеж и в хакасском языке [Серебренников, Гаджиева, 1986, c. 86]. А.М. Щербак выделил так называемый орудный или «творительный» падеж, вместе с которым в общетюркской системе насчитывалось 8 падежей. [Щербак, 1977, с. 61] В хакасском языке палта-нан ‘топором’; кр.-тат. Ата-нан ‘лоша-дью’. Направительный. В литературном тувинском языке отмечают две формы, передающие направленность действия в сторону какого-либо предмета или объ-екта: -дыва / -диве, -че / -же. Самый продуктивный показатель направительности тувинского литературного языка аффикс -че / -же в речи ховдинских тувинцев совершенно не употребляется. 1. Продуктивной формой направительности в речи ХТ является аффикс -дыва / -диве (после гласных и звонких согласных) и -тыва, -тиве (после глухих согласных), например: өгдиве кирер ‘зайти в юрту’, хемдиве баар ‘пойти к реке’, авамдыва баар ‘пойти к маме’, сургуулдыва чоруур ‘идти в школу’, чердиве салыр ‘класть на землю’, оолдыва көөр ‘смотреть на мальчика’, айдыва кайгаар ‘глядеть на луну’, сендиве көөр - смотреть на тебя, сүттиве кудар - ‘налить в молоко’, чурттыва чанар- ‘ехать на родину’. Варианты аффикса с огубленными гласными -дува, -дүве, -тува, -түве, при-меняемые в литературном языке, в речи жителей Монгун-Тайги и Бай-Тайги [Ба-бушкин, 1961, с. 249-252; Доржу, 2002, с. 93], в речи ХТ не фиксируются. Өгни тигерде, так хүн үнер чүктиве көргүзе хаалганы оруннаткаш, терме-висти дугуулай бээр бис ‘Устанавливая юрту, мы обязательно направляем дверь строго на восток, затем устанавливаем по окружности стены юрты’. 2. Наряду с вышеописанной формой направительности на -дыва /-диве нами наблюдались единичные случаи употребления послелога-аффикса -гыды // -гуды: байшынгуды ‘к дому’, өггиди ‘к юрте’. Возможно, имело место применение по-слелога куду ‘вниз, по’. Этот же показатель направительности из числа диалектов Тувы наблюдается в тоджинском [Чадамба, 1974, с. 98], фонетические варианты -гыды, -гиди - в речи бий-хемцев, -гыды - каа-хемцев (хемгиди, даггыды). В севе-ро-восточном диалекте - -гыды (-гиди, -гуду) дээргиди вм. лит. дээрже, Кызыл-гыды вм. лит. Кызылче [Сат, 1987, с. 43, 71, 79]. Выводы: 1. Система падежей речи ховдинских тувинцев почти полностью совпадает с литературным тувинским языком, вместе с тем имеются диалектные отличия как в фонетических вариантах аффиксов, так и в семантике исходного падежа. 2. Формально исходный падеж совпадает с орудным падежом, который так-же включается систему падежей, насчитывающую 8 позиций. 3. В винительном и родительном падежах в речи ХТ отсутствуют варианты с губной гармонией. 4. Дательный падеж в речи ХТ имеет 6 вариантов аффиксов, что совпадает с некоторыми диалектами литературного тувинского языка. 5. В направительном падеже в речи ховдинских тувинцев форма на -че пол-ностью отсутствует, а в форме -гыды нет губной гармонии.

Скачать электронную версию публикации