Formal expression of the Russian verb aspect and tense.pdf О русском глаголе было писано много, но вопрос доселе остается нерешенным, доселе понимание еще не уравнялось с предметом, - и глаголы нашего языка остаются во всей своей непокоренной самостоятельности, не поддающейся теоретическим объяснениям. К. С. Аксаков Проблему формального выражения морфологической категории вида в 1965 г. осветил в целом Ю. С. Маслов. Исследователь пишет: носителем видовых значений являются определенные «комбинации видовых и невидовых морфем (включая и корневую морфему) в составе глагольной основы. Именно глагольная, или, точнее говоря, видовая основа и является в славянских языках матери альным носителем видового значения совершенности/несовершенности» [Маслов, 1965, с. 180; 1984, с. 86]. Аналогичные высказывания находим и в более поздних работах ([Бондарко, 2005, с. 115; Шелякин, 1983, с. 30; Плунгян, 2011, с. 411] имн. др.). Конкретизируя это общее положение Ю. С. Маслова, представим типологию структур глаголов 1, являющихся носителями значений совершенного и несовершенного вида. Типыструктурглаголов совершенного вида 1. Приставка + отсутствиесуффикса засесть, сберечь, накрыть + -ну-оттолкнуть, вздремнуть + -о-отколоть, распороть + -у-обмануть, разминуться + -е-забелеть, посмотреть (искл.: предвидеть, провидеть, недовидеть, сожалеть) + -и-2 раскрошить, набросить (искл.: приставочные глаг., беспрефиксная часть которых совпадает с глаг. ненаправленного движения: ходить, носить, водить, возить, бродить; они могут быть СВ (заходить по комнате) и НСВ (заходить в комнату) 3 За-+ приставка запохаживать, запереглядываться на- + приставка насобирать, нараскрашивать по- + приставка пособирать, пораскрашивать по-на-+ приставка понасобирать, понараскрашивать 4 Отсутствиеприставки + -ну-толкнуть, тряхнуть Отсутствиеприставки + -ану-толкануть, тряхануть Приставка + основа сущ., прил. + -и-затенить, пригубить, выяснить, подновить + -е-обезденежеть, обезуметь, посерьезнеть, опьянеть 1 Типология структур глаголов совершенного и несовершенного вида построена в основном на языковом материале [Грамматика, 1952] и [Русская грамматика, 1980], представленном в разделах, посвященных словообразованию и категории вида глагола. В приведенных ниже структурах отмечаются только неглагольные исходные основы (существительные, прилагательные и др.), глагольные женеуказываются. 2 Овидовом содержании глаголов соструктурой «прист. + суфф. -а-» см. ниже. 3 В статье используются условные обозначения: СВ - совершенный вид глагола, НСВ - несовершенный вид глагола, ДВВ - двувидовой глагол, ВО - видовая основа, МЗ - морфологическоезначение, Ø - нулевая флексия. 4 Глаголы с комбинациями других приставок могут быть имперфективами, например: перезаписывать, поднакапливать; см. об этомв [Татевосов, 2013, с. 52, 56]. Типыструктурглаголовнесовершенного вида 1. Приставка + -ыва-/-ива-/-ва разбрасывать, похаживать, сбивать, нагревать (искл.: побывать, надавать, подевать и задевать в значении ‘подевать’) 2. Отсутствие приставки + суфф. -а спать, едать, езживать, пятнать, (или оканчивающийся на а) ахать, выкать, тявкать, умствовать, жадничать (глаголы + -е с -ова-могут быть двувидовыми) смотреть, сиротеть, краснеть + -о- (велеть - ДВВ) колоть, пороть 3. Отсутствие приставки + -чь-(элемент корня) печь, беречь (искл.: лечь) 4. Отсутствие приставки + основаприл., сущ., числ. + -и кислить, фальшивить; утюжить, громить; двоить 5. Отсутствие приставки + основа прил. + -ну крепнуть, глохнуть Как показывает приведенный материал, в абсолютном большинстве случаев носителями видовых значений являются структуры производных глаголов, сформированные обычно в результате внутриглагольной деривации, реже - при их образовании от другихчастей речи, прежде всего отимен. Формальное ядро категории вида, как известно, составляют корреляции приставочных глаголов разного вида со следующими морфемными показателями: 1) для совершенного вида «приставка + суфф. -а-, -и-, -ну-, -о-, -е-или отсутствие суффикса» и 2) для несовершенного вида «приставка + суфф. -ыва-/-ива-/-ва-» 5: рассказать - рассказывать, достроить - достраивать, подтолкнуть - подталкивать, прополоть - пропалывать, рассмотреть - рассматривать, отдать - отдавать 6. К прототипическим парам относят обычно и глаголы типа решить - решать или разрешить - разрешать. На наш взгляд, эти пары находятся за пределами формального ядра категории вида, так как соотношение данных суффиксов могут иметь не только видовые корреляты, но и однокорневые имперфективы (например: валить - валять, весить - вешать), а также перфективы (раскатить - раскатать, перебросить - перебросать). Классические имперфективы типа рассказывать, достраивать, отдавать заключают в себе определенное противоречие. С одной стороны, имперфективный суффикс не затрагивает лексического значения мотивирующего глагола типа рассказать, он изменяет лишь его вид, находясь за пределами плана выражения лек 5 Исключение составляют перфективы побывать, надавать, подевать, задевать, образованные префиксальным способом отимперфективов с суффиксом -ва-. 6 О возможных образованиях в устной речи окказиональных имперфективов от глаголов с двумя приставками типа донабрать - донабирать, перезакурить - перезакуривать см. в [Татевосов, 2013, с. 58]. семы, и в этом отношении подобен словоизменительным аффиксам; поэтому Ю. С. Маслов и ряд современных грамматистов рассматривают вид как словоизменительную категорию, во всяком случае в сфере имперфективации (см., например, [Горбова, 2013]). С другой стороны, имперфективный суффикс не является самодостаточным выразителем несовершенного вида: вид выражается только в сочетании с приставкой, входящей в план выражения лексемы, - а это уже не словоизменительная черта. На наш взгляд, категория вида даже в своем морфологическом ядре имеет амальгамный характер в том плане, что одновременно сочетает свойства словоизменительных и классификационных категорий. Такая интерпретация природы категории вида вполне согласуется с принципом естественной классификации языковых объектов Л. В. Щербы, последовательно реализованным им при анализе частей речи [Щерба, 1974]. Затрагивая вопрос о формальном выражении вида, следует уточнить представление о видообусловливающих факторах, т. е. тех факторах, от которых зависит вид глагола. Ю. С. Маслов в «Очерках по аспектологии» пишет по этому поводу следующее: «Можно сказать, что видовая принадлежность ВО (видовой основы. - Г. П.) зависит 1) от ее состава и строения, 2) от места, занимаемого ею в составе других ВО, образованных от того же корня, и, наконец, 3) от традиции, закрепившей за определенными ВО определенное видовое значение» [Маслов, 1984, с. 90] (нумерация видообусловливающих фактороввведена в цитату нами. - Г. П.). По нашим наблюдениям, в русском глаголе действительно существует три видообусловливающих фактора, однако они не вполне совпадают с теми, которые называет здесьЮ. С. Маслов. П е р в ы й видообусловливающий фактор, названный Ю. С. Масловым, можно уточнить следующим образом: видовое содержание производного глагола зависит не просто от его «состава и строения», а от деривационной структуры, предопределенной моделью его образования. Под составом и строением исследователь, очевидно, тоже имел в виду деривационное строение, так как в другой работе он пишет, что на вид глагола влияет «сама последовательность соединения указанных морфем (приставок и суффиксов. - Г. П.) в процессе создания данной видовойосновы» [Маслов, 1981, с. 196]. Анализ языкового материала показывает, что все модели образования глаголов (кроме двух, о которых речь пойдет ниже) дифференцированы по видам точно так же, как дифференцированы по родам модели образования существительных. См. перфективные модели внутриглагольной деривации: 1) «приставка + (основа глагола)» 7: написать, закипеть; 2) «(основа глагола) + -ну-, -ану-»: толкнуть, толкануть; 3) «прист. + (основа глагола) + -ну-, -и-»: всплакнуть, заменить. См. имперфективные модели внутриглагольной деривации: 1) «(основа глагола) + -ыва-/-ива-/-ва-/-а-, -ева-»: хаживать, подписывать; бывать, заживать; едать, выпекать; затмевать; 2) «прист. + (основа глагола) + -ыва-/-ива-»: приплясывать, разгуливать). От других частей речи суффиксальным способом в абсолютном большинстве случаев образуются глаголы несовершенного вида 8: пятнать, жадничать, солить, краснеть, слепнуть, двоить, ахать; префиксально-суффиксальным способом создаются только глаголы совершенного вида: пригубить, обезуметь; выяснить, окосеть. (Имперфективные суффиксы -ыва-/-ива-/-ване участвуютв образованииглаголовотдругих частейречи.) 7 Присоединение приставки к глаголу несовершенного вида в абсолютном большинстве случаев превращает его в глагол совершенного вида, однако не всегда. В частности, при сочетании перфективно слабой приставки (имеющей сильное «лексическое» значение) с непредельным глаголом могут образовываться имперфективы, однако количество их незначительно: сочувствовать, недослышать, предвидеть и некоторые др.; см. об этом в [Панова 1996, с. 21-30; 2014, с. 281]. 8 Искл.: пленить, ссудить, занозить - СВ и крестить, женить, ранить - ДВВ. О том, что вид глагола зависит именно от деривационной модели, свидетельствует наличие в русском языке тождественных по морфемной структуре глаголов совершенного и несовершенного вида, ср.: а) вы-пек-а-ть, разгребать, отучать (НСВ) иб) вы-таск-а-ть, разбросать, откидать (СВ). Видообусловливающим фактором в этих глаголах является их деривационная структура, в которой значимым является тип аффикса (суффикс или приставка), присоединяемого на последней ступени деривации, о чем писал Ю. С. Маслов, ср.: (вы-пек)-а-ть от выпечь (НСВ) и вы-(таск-а-ть) от таскать (СВ). В т о р о й видообусловливающий фактор - это аспектуально значимый тип лексической семантики глагола, сочетающийся с морфологическим значением одного вида и не сочетающийся со значением другого вида, о чем по существу писал Ю. С. Маслов еще в 1948 г. [Маслов 1948, с. 308-311]. Отметим только общеизвестное: глаголы с семой однократности действия сочетаются лишь со значением совершенного вида: ринуться, бросить, упасть, выхватить, а с семантикой непредельности процесса или его повторяемости - со значением несовершенного вида: существовать, стоить, выглядеть или хлестать, захаживать, снашивать. Т р е т и й видообусловливающий фактор - это традиция, закрепившая за определенным глаголом определенное видовое значение. Ю. С. Маслов только называет этот фактор, не раскрывая его и не иллюстрируя языковым материалом. Относительно каких глаголов можно говорить о традиционной закрепленности вида? По-видимому, относительно глаголов а) с тождественным типом морфемной или деривационной структуры и б) с тождественным типом лексической семантики: они должны обозначать тендентивно предельные процессы, которые могутотражаться словоформамисовершенного и несовершенного вида. Как показывает анализ языкового материала, традиционную закрепленность вида в русском языке имеет незначительное количество непроизводных и производных глаголов. Непроизводные глаголы - это а) «беспрефиксно-бессуффиксные» глаголы (термин Ю. С. Маслова) типа: дать, деть (СВ) - мыть, крыть (НСВ); сесть, пасть (СВ) - есть, класть (НСВ) иб) глаголы с суффиксом -и-: решить, лишить, кончить (СВ) - лечить, ловить, говорить (НСВ) 9. У производных глаголов традиционная закрепленность вида проявляется там, где по одной модели образуются глаголы разного вида. В русском языке имеются две такие «двувидовые» модели. Первая модель: «основа существительного + -ова-/-ирова-/-изова-», см.: пломбировать, лакировать, инспектировать (НСВ) - адресовать, стилизовать, финансировать (ДВВ) 10. Вторая модель: «основа су 9 Здесь уместно обратиться ко второму выделяемому Ю. С. Масловым фактору, предопределяющему вид глагола: «видовая принадлежность ВО… зависит от места, занимаемого ею в составе других ВО, образованных от того же корня» [Маслов, 1984, с. 90]. Однако мы не нашли языкового подтверждения тому, что данный фактор может быть видо-обусловливающим. Он может быть только видоопознавательным, о чем чуть выше (без употребления этого термина) пишет сам Юрий Сергеевич. См.: «Видовая принадлежность данной ВО узнается по тому, какие глагольные формы могут (или не могут) быть от нее образованы, как именно употребляются образуемые от нее формы и какие производные ВО возможны от этой ВО» (выделено нами. - Г. П.) [Там же]. Действительно, если, например, глагол решить - перфектив, то от него, естественно, образуется суффиксальный имперфектив решать; а глагол лечить - имперфектив, то от него образуется префиксальныйперфектив вылечить или дать (СВ) → давать (НСВ), а мыть (НСВ) → вымыть (СВ). Поэтому «место», занимаемое глаголом в составе других однокорневых глаголов, на наш взгляд, не обусловливает его видовой принадлежности, а только отражает ее, будучи ее следствием. 10 Имперфективность глаголов типа рефлектировать, изобиловать, досадовать, образованных по этой модели, обусловлена не традицией, а лексически - семойнепредельности обозначаемогопроцесса. ществительного + -и-». Образованные по ней глаголы имеют преимущественно несовершенный вид (пудрить, копнить, солить, утюжить и др.), три глагола являются двувидовыми (крестить, женить, ранить) и три совершенного вида (пленить, занозить, ссудить). (Возможно, эту модель можно рассматривать и как имперфективную, имеющую шесть глаголов - исключений.) Таким образом, языковая традиция предопределяет вид тендентивно предельных глаголов, имеющих тождественный тип морфемной или деривационной структуры. Итак, вид глагола может предопределяться тремя факторами: 1) моделью образования глагола, формирующей его морфемно-деривационную структуру, 2) аспектуально значимым типом лексической семантики и 3) языковой традицией, немотивированно закрепляющей за основой глагола тот или иной вид. Носителем же видовой семантики является основа глагола в целом, а в большинстве случаев - определенные комбинации морфем в ее структуре. Однако этим, на наш взгляд, не исчерпываются в русском языке возможности выражения видового значения глагола, во всяком случае - значения несовершенного вида; к этому вопросу мы вернемся при рассмотрении особенностей формального выражения категории времени. Морфологическая категория времени русского глагола не имеет однозначной интерпретации в плане выражения ее значений настоящего и будущего совершенного времени 11. В русистике существует три точки зрения на формальную репрезентацию этих значений. Ряд исследователей считает средством выражения значений настоящего/бу-дущего времени личные флексии глагола, см., например: [Якобсон, 1972, с. 110; Гухман, 1968 с. 167; Грачёва, 1982, с. 13]. Так, И. Г. Милославский пишет: «…флексии настоящего времени несовершенного вида и настоящего-будущего совершенного одновременно являются флексиями лица и числа» [Милославский, 1981, с. 217]. А. Н. Тихонов выражение анализируемых значений времени не связывает с личными флексиями: «Значения настоящего и простого будущего времени выражаются без особых показателей, словоформой в целом» (разрядка автора. - Г. П.) [Тихонов, 2002, с. 358]. И наконец, некоторые лингвисты, правомерно связывая выражение морфологических значений настоящего и будущего совершенного времени с личными окончаниями глагола, не считают их, однако, специальными «выразителями» этих значений. Так, «Русская грамматика» отмечает: «Формы наст. вр. характеризуются… отсутствием специального показателя времени. Вся совокупность окончаний со значением того или иного лица и числа, присоединяясь к основе настоящего времени глаголов несов. вида, служит формальным выражением категориального значения наст. времени» [Русская грамматика, 1980, с. 627] (выделено нами. - Г. П.). Аналогичную точку зрения высказывает Е. В. Клобуков [Клобуков, 2007, с. 330]. На наш взгляд, увидеть подлинный механизм формального выражения временных значений можно лишь с позиции разграничения трех уровней существования морфологической формы, выделенных А. В. Бондарко. Это - «1) уровень абстрактной грамматической системы (рассматриваемой в отвлечении от лексики); 2) уровень репрезентации абстрактной грамматической системы в лексически конкретных единицах; 3) уровень функционирования грамматических единиц в составе высказывания…» [Бондарко, 1983, с. 100]. Для решения нашей проблемы принципиально разграничение первого и второго уровней: уровня абстрагиро 11 Вопрос о формальном выражении временных значений не затрагивается в современных теоретических работах, он отражается только в грамматиках и учебных пособиях по морфологии русского языка. ванной морфологической формы, отвлеченной от лексемы, и уровня словоформы, т. е. морфологическойформы конкретнойлексемы. В структуре абстрагированных морфологических форм глагола (а они все являются комплексными, многозначными) следует дифференцировать непосредственный и опосредованный характер выражения морфологических значений. При непосредственном, классическом, выражении морфологическое значение передается своим «собственным» средством, являющимся носителем именно этого, парадигматически противопоставленного значения. Например, окончание -ет в глаголе непосредственновыражаетзначениятретьеголица иединственного числа. При опосредованном выражении морфологическое значение не имеет своего собственного средства. Но оно сосуществует в структуре комплексной морфологической формы с другим морфологическим значением, имеющим специальное средство выражения, и в таком случае первое значение опосредованно передается через средство выражения второго. Опосредованно, на наш взгляд, выражают-ся в русском языке и морфологические значения настоящего / будущего совершенного времени, а также изъявительного наклонения. Опосредованный характер выражения указанных значений можно представитьсхематически: МЗ1 л., ед. ч. →наст./буд. вр. = изъяв. накл. основа глагола [у] Морфологические значения первого лица и единственного числа непосредственно выражаются флексией -у, составляя план ее содержания. Эти значения в структуре комплексной морфологической формы глагола сосуществуют с недифференцированным значением настоящего/будущего времени. Следовательно, флексия -у, как и другие личные флексии, опосредованно сигнализирует наличие этого значения, однако оно не входит в план ее содержания. А «показатели времени (в данном случае - опосредованные. - Г. П.) “по совместительству” являются показателямиизъявительного наклонения» [Храковский, Володин, 2001, с. 57]. Сочетание непосредственного и опосредованного выражения морфологических значений в структуре глагольных форм создает ту ситуацию, о которой пишет В. Г. Адмони: грамматические значения «наслаиваются на одну форму… и образуют “колонну” или “аккорд” грамматических значений» [Адмони, 1961, с. 8]. Действительно, схематически отраженную выше абстрагированную морфологическую форму можно представить и в вертикальном расположении: флексия -у непосредственно выражает значения первого лица и единственного числа, на них наслаивается значение непрошедшего времени, а на время - значение реальности индикатива, выражение которого оказывается дваждыопосредованным. В аналитической форме будущего времени личные флексии тоже опосредованно сигнализируют наличие непрошедшего времени, но эта их функция нерелевантна при наличии собственного «выразителя» будущего времени: буд-у + основа глагола + -ть. Аналогичным образом и флексии числа-рода в форме прошедшего времениинформируютоналичиисосуществующеговременного значения, см.: основа глагола + л + Ø ед. ч., муж. р. → прош. вр. = изъяв. накл. прош. вр. = изъяв. накл. Таким образом, если значение непрошедшего времени в структуре комплексной формы глагола сигнализируется только опосредованно, то значение прошедшего времени выражается по существу дважды: непосредственно, специальным суффиксом (-л-или нулевым), и еще опосредованно - родо-числовыми окончаниями (понятно, что эта их информация избыточна при наличии категориального средства). Дважды передается временная информация (правда, не тождественная) ив морфологическойформе будущего сложного времени. Дифференциация непрошедшего времени на настоящее и будущее, как известно, зависит от вида и, следовательно, проявляется на уровне словоформы глагола с участием его лексической основы. Получается, что в русском языке нет абстрагированных морфологических форм настоящего и будущего совершенного времени, а есть только зависящие от вида словоформы с такими временными значениями: достраиваю - дострою. В данных словоформах реализуется общая для них двувременная (настоящего/будущего времени) абстрагированная морфологическая форма. У двувидовых глаголов двувременной является и словоформа: расследую - настоящее/будущее время. Морфологическая категория времени считается бесспорно словоизменительной категорией. И. Г. Милославский пишет: «Указанная категория является словоизменительной, поскольку она охватывает формы слов, различающиеся только значением данной категории. Заметим, что время - одна из немногих морфологических категорий, признаваемых всеми словоизменительной…» [Милославский, 1981, с. 210] (выделено нами. - Г. П.). На наш взгляд, эта категория не является чисто словоизменительной. Так как она связана с категорией вида, а вид имеет словоизменительно-классификационный характер амальгамного типа, то он оказывает классифицирующее воздействие и на категорию времени глагола. Морфологическая категория времени имеет словоизменительный характер в сфере оппозиции прошедшего времении непрошедшего времени в целом, таккак те и другие словоформы свойственны глаголам совершенного и несовершенного вида. Но она не является словоизменительной в сфере оппозиции непрошедших времен: глагол имеет либо словоформы настоящего и сложного будущего времени, либо только словоформу простого будущего времени. При этом значения настоящего и будущего совершенного (простого) дифференцируются на уровне словоформы, т. е. с участием лексемы, ср.: дышу - наст. вр., решу - буд. вр. Дифференцированный подход к анализу формального выражения категории времени глагола, с позиций разграничения абстрагированных морфологических форм и словоформ, в новом аспекте раскрывает структуру этой категории. Традиционно структура категории времени определяется без специальной дифференциации морфологических форм и словоформ, с реальным учетом только словоформ. Так, Е. В. Петрухина справедливо отмечает: «Значения прошедшего, настоящего и будущего времени реализуются в пяти противопоставленных видо-временных формах (выделено нами. - Г. П.). Асимметричная пятичленная парадигма спрягаемых видо-временных форм отражает тесное взаимодействие вида и времени: глаголы НСВ имеют все три временные формы (поздравлял - поздравляет - будет поздравлять), а глаголы СВ - лишь две: формы прошедшего и будущего времени (поздравил - поздравит) [Петрухина, 2009, с. 117]. О пяти видо-временных «формах» пишет и А. В. Бондарко с тем лишь различием, что «формы» типа поздравит или открою интерпретируются, вслед за В. В. Виноградовым, как «формы» настоящего-будущего совершенноговремени [Бондарко, Буланин, 1967, с. 83] 12. 12 В книге А. В. Бондарко, Л. Л. Буланина «Русский глагол» (Л., 1967) главы, посвященные морфологическим категориям вида, времени, наклонения и лица, написаны А. В. Бондарко; глава, освещающаякатегорию залога, написанаЛ. Л. Буланиным. Если же структуру морфологической категории времени рассматривать с позиций дифференциации ее морфологических форм и словоформ, то она представляет собой единство трех морфологических форм и пяти типов словоформ 13. Итак, категория времени имеет три абстрагированные морфологические фор-мы, причем, на наш взгляд, две из них имеют собственно временной, а одна - видо-временной характер. Собственно временной характер имеют: 1) форма прошедшего времени (основа глагола + -л- + Ø), реализуемая в глаголах совершенного, несовершенного вида и двувидовых: строил, построил, расследовал; 2) форма непрошедшего времени, двувременная (основа глагола + -у), которая реализуется в глаголах несовершенного вида в словоформах настоящего времени (строю), в глаголах совершенного вида - в словоформах будущего времени (построю), а в двувидовых глаголах - в двувременных словоформах (расследую). А видо-временной является аналитическая форма - это форма будущего времени и несовершенного вида: буд-у + основа глагола + -ть. План ее содержания, а точнее ее аналитического компонента буд-у, составляют два значения: ‘следование действия за моментом речи’ и ‘процессность’. Естественно, что данная морфологическая форма предполагает свое заполнение только глаголами несовершенного вида. Эта морфологическая форма заключает в себе определенное противоречие. С одной стороны, ее категориальное значение выражается за пределами основы глагола, как у классических словоизменительных форм; с другой стороны, она присуща только глаголам несовершенного вида, и в этом, видимо, логично усматриватьее несловоизменителный аспект. Пять типов временных словоформ - это: 1) словоформы прошедшего времени: строил, построил, расследовал; 2) двувременные словоформы: расследую; 3) словоформы настоящего времени: строю; 4) словоформы будущего совершенного времени: построю и 5) словоформы будущего несовершенного времени: буду строить, буду расследовать. Из всей системы временных морфологических форм и словоформ выделяются форма и словоформы прошедшего времени. Это собственно временная морфологическая форма, категориальное значение которой ‘предшествование действия моменту речи’ реализуется в словоформах независимо от вида: строил, построил, исследовал. Не случайно В. В. Виноградов называл эту форму «сильной грамматической категорией», противопоставляя ее формам «настоящего-будущего времени» [Виноградов, 1972, с. 444]. Таким образом, морфологическая категория времени глагола обнаруживает асимметрию между составом (а иногда и значением) абстрагированных морфологических форм (три) и типами словоформ (пять), в которых они реализуются. О других известных проявлениях асимметрии категории времени см., например, в [Петрухина, 2009, с. 117; Тирофф, 1998]. Выполняя данное выше обещание вернуться к вопросу о выражении категории вида, отметим особенности формальной репрезентации значений совершенного и несовершенного вида. План выражения значения совершенного вида всегда совпадает с планом выражения лексемы: одни и те же структурные элементы основы глагола участвуют в выражении и лексического, и видового значений: накрыть, забелеть, тряхануть, затенить, опьянеть и др. А план выражения несовершенного вида может совпадать с планом выражения лексемы, а может 13 О структуре морфологической категории времени и ее формальной репрезентации мы писали, рассматривая стратификацию выражения грамматических значений в спрягаемых и неспрягаемых словоформах глагола [Панова, 2015]. Однако в этой работе мы полнее освещаем формально-содержательные аспекты этой категории и выявляем новые грани еевзаимодействия с категорийвида. и не совпадать. Он совпадает у всех непроизводных имперфективов, например ходить, спать, сидеть, - и у тех производных, где суффиксы (включая -ива-/-ыва-) выполняют словообразующую функцию, например: утюжить, крепнуть или хаживать, приплясывать. И не совпадает у приставочных коррелятивных имперфективов типа рассказывать, отдавать, выпекать, где грамматический суффикс связан только с выражением их видового, но не лексического значения. В таких случаях, видимо, можно говорить о том, что видовая основа глагола выходит за пределы его собственно лексической основы. Кроме того, значение несовершенного вида может выражаться вообще за пределами основы глагольного слова, на уровне абстрагированной аналитической формы параллельно с выражением значения будущего времени. Таким образом, план выражения несовершенного вида имеет более неоднородный характер, чем план выраже-ния совершенного вида. Временные словоформы глагола обычно называют видо-временнымиформами (см. приведенную выше цитату из книги Е. В. Петрухиной). И это соответствует языковой реальности. Однако удельный вес вида в разных видо-временных словоформах и характер взаимодействия в них значений вида и времени различны. Так, в словоформах типа дыш-у, реш-у вид предопределяет конкретную временную реализацию (настоящую или будущую) двувременной морфологической формы (основа глагола + -у). В сложных словоформах типа буду дыша-ть значение несовершенного вида выражается не только основой глагола, как обычно, но и самой морфологической формой (компонентом буд-у) в единстве с временным значением. Таким образом, словоформы настоящего времени, будущего совершенного и будущего несовершенного времени представляют собой своеобразный сплав (амальгаму) временных и видовых значений, что в двух последних случаях отражается и терминологически. В выражении же прошедшего времени вид глагола не принимает никакого участия: суффикс -л-(или нулевой) выражает чисто временное значение на уровне абстрагированной морфологической формы, за пределамиосновы глагола. Однако в структуре конкретных словоформ видовое значение основы вступает во взаимодействие с временным значением морфологической формы, обусловливая наличие у этих словоформ тех или иных частных видо-временных значений. В завершение отметим, что категория времени - это единственная категория в грамматическом строе русского языка, имеющая асимметрию между составом абстрагированных морфологических форм и словоформ, в которых они реализуются. И понятно, что истоки этой асимметрии - в неразрывной связи категории времени с категориейвида.

Скачать электронную версию публикации