Aspects of the use of predicative morphemes with a dropping vowel in the Koryak and Alutor languages.pdf В чукотско-корякских языках имеется ряд корней и аффиксов с отпадающим конечным гласным. Если морфема с отпадающим гласным оказывается в абсолютном конце слова, то гласный отпадает, в медиальной позиции он восстанавливается. Чаще всего отпадение конечных гласных происходит в простых именных основах, равных корню, как, например, в парах ал. tatul ‘лиса’ - tatula-ŋ ‘к лисе (лиса-DAT)’; imət ‘ноша’ - imti-ta ‘ношей (ноша-INSTR)’. Предметом данной статьи являются случаи применения этого процесса к грам-матическим показателям нескольких предикативов корякского и алюторского языков, содержащим формант -ine/-ena/-ina с отпадающим конечным гласным, которые могут оказываться то в конце словоформы, то в медиальной позиции перед другой морфемой. 1. Общие сведения о грамматических показателях сотпадающими гласными Все исследуемые грамматические показатели с отпадающими конечными гласными включают формант -in(e)/-en(a)/-in(a): это пять лично-числовых показателей предикативов (релятивное, посессивное и качественное прилагательные, причастие прошедшего времени иотрицательный атрибутив). Этимологически формант -in(e)/-en(a)/-in(a) в составе предикативов рассматривается как деривационный посессивный, более точно его значение определяется как «pertaining to» [Fortescue, 2005, p. 409], что объединяет понятия отношения и принадлежности. Это позволяет передать семантику аффиксальной части предикативов следующим образом: -k-in(а) - релятивное прилагательное - человек или предмет, принадлежащий определенному месту, времени или другим обстоятельствам (-k - древний показатель локатива), «на своем месте, в определенное время, в определенных обстоятельствах», опосредованная связь между субъектом и предметом [Володин, 2000, с. 117]; -(n)-in(а) - посессивное прилагательное - человек или предмет, принадлежащий субъекту (-n - один из показателей абсолютива, восходящий к местоимению 3-го лица ənnu(l) (ал.) / ənno (кор.) ‘тот, он’), неотчуждаемая, постоянная принадлежность; «неотчуждаемо свой предмет или человек», непосредственная связь между субъектом и предметом [Там же]; -q-in(a) - качественное прилагательное - качество, принадлежащее субъекту; «свое качество»; -l-in(а) - причастие прошедшего времени - человек, предмет или действие, принадлежащий субъекту, отчуждаемая, врéменная принадлежность; «отчуждаемоили временно свой предмет, человекили действие»; -k-ə-lʔ-in(a) - отрицательный атрибутив - предмет или действие, не принадлежащий субъекту. А. П. Володин связывает утрату конечного гласного в показателях с сегментом -in(e)/-en(a) с особенностями слоговой структуры чукотско-корякских языков, согласно которым словоформа не может заканчиваться открытым слогом [Там же, с. 116, 126]. Вероятно, эта фонетическая закономерность была обязательной в какой-то период развития чукотско-корякских языков, а затем в отдельных языках в разной степени утратила своюактуальность. 2. Группы показателей прилагательных с отпадающими гласными по особенностям их употребления Грамматические показатели прилагательных с отпадающим конечным гласным по особенностям употребления в корякском и алюторском языках можно разделить на три группы. К первой группе относятся постфикс релятивного прилагательного -k-in(e) / -k-en(a)(кор.) / -k-in(a) (ал.) и постфикс посессивного прилагательного -(n)-in(e) / -(n)-en(a) (кор.) / -(n)-in(a) (ал.). Одновременно они выполняют функцию показателя 3-го лица. Показатели других лиц присоединяются после них, используется аддитивный принцип. Во вторую группу входят личный показатель 3-го лица качественного прилагательного -q-in(e) / -q-en(a) (кор.) / q-in(a) (ал.) и личный показатель 3-го лица причастия прошедшего времени -l-in(e) / -l-en(a) (кор.) / -l-in(a) (ал.). В других лицах происходит замещение этих личных показателей, используется субститутивный принцип. Третью группу составляет постфиксальный показатель отрицательного атрибутива -k-ə-lh-in(e) / -k-ə-lh-en(a) (кор.) / -k-ə-lʔ-in(a) (ал.), допускающий вариативность форм 3-го лица множественного числа. В этих группах наблюдаются разные соответствия по употреблению показателей в финальной и медиальной позициях по языкам (см. табл. 1, полужирным выделены различающиеся формы). Таблица 1 Корякскиеграмматическиепоказатели сотпадающимгласным и их соответствия валюторскомязыке Koryak grammatical morphemes with a dropping vowel and their parallel forms in Alutor Показатели с Корякский язык Алюторский язык отпадающим гласным Финальная позиция Медиальная позиция Финальная позиция Медиальная позиция Первая группа REL -k-in/-k-en -k-ine/-k-ena-t/-w -k-in//-k-ina -k-ina-t/-wwi POSS -(n)-in/-(n)-en -(n)-ine/ -(n)-ena-t/-w -(n)-in//-(n)-ina -(n)-ina-t/-wwi Втораягруппа 3S (QUAL) -q-in/-q-en -q-ine/-q-ena-t/-w -q-in// -laŋ(-ina-wwi) -q-ina-t 3S/P (PP) -l-in/-l-en -l-ine/-l-ena-t/-w -l-(in)// -laŋ(-ina-wwi) -l-ina-t Третья группа 3sgS/P (ATR.neg) -k-ə-lh-in/ -k-ə-lh-en -k-ə-lh-ine/ -k-ə-lh-ena-t/-w -k-ə-lʔ-in//-k-ə-lʔ-ina -k-ə-laŋ(-ina-wwi) -k-ə-lʔ-ina-t/-wwi Данные табл. 1 показывают, что различия между корякским и алюторским языками связаны с употреблением разных показателей или их вариантов в финальной позиции. Рассмотрим каждую группупоказателей. 2.1. Показатели релятивного и посессивного прилагательных. В корякском языке, для которого характерна гармония гласных по подъему, лично-числовые постфиксы этой группы предикативов имеют алломорфы с гласными верхнего и нижнего подъемов (см. табл. 2). Кроме того, в обоих языках посессивный показатель варьирует в зависимости от исхода основы, к которой он присоединяется: варианты -in/-en/-ine/-ena/-ina используются после согласных, -nin/-nen/-nine/ -nena/-nina - послегласных. Формы единственного числа не имеют материально выраженного показателя числа, поэтому показатели посессивного или релятивного прилагательного оказываются в конце словоформы, что приводит к отпадению конечного гласного. Таким образом, ауслаутные алломорфы в своем фонетическом облике одновременно передают информацию о единственном числе субъекта. Таблица 2 Выражение числовыхпротивопоставлений в 3-м лице относительного и притяжательного прилагательных в корякском иалюторскомязыках Numeral oppositions in the 3rd person of relative and possessive adjectives in the Koryak and Alutor languages Прилагательное Единственное число Двойственное число Множественное число Кор. Ал. Кор. Ал. Кор. Ал. REL -k-in/ -k-en -k-in -k-ine-t/ -k-ena-t -k-ina-t -k-ine-w/ -k-ena-w -k-ina(wwi) POSS -(n)-in/ -(n)-en -(n)-in -(n)-ine-t/ -(n)-ena-t -(n)-ina-t -(n)-ine-w/ -(n)-ena-w -(n)-ina(wwi) Корякский и алюторский языки в отношении этой группы предикативов различаются использованием числовых показателей. Корякская система выражения числовых противопоставлений в 3-м лице всех предикативов стандартна и аддитивна: при передаче единственного числа конечный гласный аффикса отпадает, при выражении неединственного числа он восстанавливается, словоформу замыкает показатель дуалиса или плюралиса, примеры (1), (2). (1) Кор., чавч., ветв. …Ӈэвэӄ мытӄу ятколаӈ нутэчикукинэв’, мучгин нотапэль япылӄатыӈ. (Кер гильхот 2010) ŋeveq mətq=u ja=tko=la=ŋ nute=čəku=kine=w если жир=ABS.pl POT=кончать(ся)=PL=PFV тундра=IN=REL.nsg=PL mučɣ=in nota=pelʲ ja=pəlq.at=ə=ŋ мы.OBL=POSS.sg тундра=DIM.ABS.sg POT=тонуть=E=PFV ‘Если жиры закончатся в земле (букв.: внутриземельные), наша земелька уто нет.’ (2) Кор., чавч., ветв. То мучгинэв’ апаппов’в’э айӈон янот тыттэль ныпыттоӈӄэнав’ гатвалэнав’. (Кергильхот 2015) to mučɣ=ine=w apappo=wwe ajŋon janot и мы.OBL=POSS.nsg=PL дед=ABS.pl прежде впереди təttelj n=ə=pəttoŋ=qena=w ɣa=tva=lena=w очень QUAL=E=богатый=3nsgS=PL PP=находиться=3nsgS=PL ‘И наши дедыраньшеоченьбогатыми были.’ В алюторском языке, по наблюдению И. А. Мельчука, если вокалический ауслаут морфемы с отпадающей гласной оказывается в конце словоформы в результате факультативного эллипсиса замыкающего словоформу числового аффикса дуалиса или плюралиса, то отпадения гласной не происходит [Мельчук, 1973б, с. 127]. Это приводит к возможности выражения числа при отсутствии числового показателя с помощью противопоставления двух вариантов одного и того же показателя: при отпадении гласного выражается единственное число, при сохранении - неединственное. Ю. Нагаяма писала о формах относительных прилагательных на -kin(a), что в современном алюторском языке форма множественного числа чаще реализуется без последующего числового показателя, поэтому на поверхностном уровне -kin и -kina оказываются противопоставленными как числовые формы единственного и множественного числа [Нагаяма, 2003, с. 88]. Поскольку в алюторском языке есть морфологические показатели как двойственного, так и множественного числа, то более правильным было бы трактовать форму без числового показателя как форму неединственного числа, которая может факультативно уточняться аффиксом двойственного или множественного числа (3). (3) Ал. wajam-kin ‘речной’ (река-REL.sg) wajam-kina ‘речные’ (река-REL.nsg) wajam-kina-t ‘речные два’ (река-REL.nsg-DU) wajam-kina-wwi ‘речные многие’ (река-REL.nsg-PL) Посессивные или релятивные формы, помимо атрибутивной, могут выполнять предикативную, актантную или сирконстантную функции. В предикативной функции за релятивным или посессивным показателем следует постфикс лица, который может указывать на любое число обладаемых предметов, в том числе на единственное, примеры (4)-(6). (4) Кор., чавч., ветв. И эчги мую… кымиӈылв’ын ымыӈ мытколяйвыт(колаӈ), Митинамую… (Кергильхот 2006) и 1 ečɣi muj=u kəmiŋ=ə=lwən əməŋ теперь мы=ABS.pl ребёнок=E=NMLZ.collect весь mət=ko=lja=jv=ə=tko=la=ŋ mit(i)=ina=muju 1nsgS=PRES=идти=INTENS=E=ITER=PL=PRES Pers=POSS=1plS ‘И сейчас мы, дети все, бродим, мы [дети] Мити 2.’ (5) Кор., чавч., ветв. Ев’ъев’э нэкив’ӈын: «Пув’! Яӄкэначгыйгэ, гамгаӈайӄытг’ынвык гыччи куюнэтыӈ!» (Кергильхот 2010) jew.jew=e ne=k=iw=ŋ=ə=n puw куропатка=INSTR LowA=PRES=сказать=PRES=E=3sgP фу! jaq=kena=čɣ=ə=jɣe что=REL=PEJOR=E=2sgS amin ɣamɣa=ŋajq=ə=th=ə=nv=ə=k ɣəčči ну каждый=мусор=E=лить=E=NMLZ.loc=E=LOC ты.ABS.sg ku=jun.et=ə=ŋ3 PRES=жить=E=PRES ‘Куропатки говорят ему: «Фу! Для чего ты, дрянной (букв.: длячегошечный ты дрянной), на всех помойкахты живешь!»’ 1 Курсивом в глоссированиивыделенывкрапления изаимствования из русского языка. 2 Мити - женское имя, имя жены прародителякоряков. 3 Точка внутри основы глагола означает, что данная основа не употребляется без верба лизатора. (6) Ал., с.-в., выв. Ынӈин ӈавакык ынинны, Амамӄутин: «Титакинэгыт гымнинэгыт ыллыги гыт». (Мулинаут 2004) ənŋ.in ŋav=akək ən=innə amamqut=in этот женщина=сын.ABS.sg тот=POSS.sg Pers=POSS.sg tita=kine=ɣət ɣəm=nine=ɣət əlləɣ=iɣət когда=REL=2sgS я=POSS=2sgS отец=2sgS ‘Эта дочь его, Амамкута [говорит]: «Ты никогда не был моим отцом» (букв.: когдашний мой отец ты).’ В актантной или сирконстантной функции за релятивным или посессивным показателем следует падежный аффикс, который сам по себе число не выражает, примеры (7), (8). (7) Кор., чавч., ветв. Ӈанӄо муйыкнутэк г’оявлай имыяӄинэв’ гыйнику, пычиӄав’ и ачгэкенайтыӈ еппы-ван котвалаӈ. (Кергильхот 2010) ŋan=qo muj=ə=k=nute=k hojaw=la=j вон=ADV.abl мы=E=OBL=тундра=LOC появляться=PL=3sgS.PFV im=ə=jaq=ine=w ɣəjnik=u pəčiqa=w и весь=E=что=ADJ.nsg=PL зверь=ABS.pl птица=ABS.pl ačɣe=kena=jtəŋ jeppə-van ko=tva=la=ŋ сейчас=REL=LAT ещё-part PRES=находиться=PL=PRES ‘С тех пор на нашей земле появились всякие звери, птицы и до сих пор (букв.: до теперешнего) всёещё [они] есть.’ (8) Ал., с.-в., култ. Ыйов’ыт виткукинак гаӈволин нуталӄын туӈватык. (Ивтакрат 1955, тетр. 4, с. 76) əjowət vitku=kina=k ɣa=ŋvo=lin давным-давно сразу=REL=LOC PP=начать(ся)=3sgS nuta=lq=ə=n tuŋv.at=ə=k тундра=SUPER=E=ABS.sg появиться=E=CV.loc ‘Давным-давно впервыеземля начала создаваться.’ Таким образом, при использовании предикативов корякского языка в какойлибо иной функции, помимо атрибутивной, когда за показателем предикатива следует не числовой, а личный или падежный показатель, происходит нейтрализация числового противопоставления между вариантами без гласного и с гласным и аффикс с восстановленным гласным в медиальной позиции неединственное число уже не выражает. 2.2. Показатели качественного прилагательного и причастия прошедшего времени. Качественное прилагательное имеет префиксальный показатель n-и постфиксальные лично-числовые аффиксы. Причастие прошедшего времени имеет префикс ɣ(e)-/ɣ(a)-и постфиксальные личные аффиксы. Наборы личночисловых показателей 1-го и 2-го лиц этих предикативов, восходящие к личным местоимениям, в корякском и алюторском языках совпадают, показатели 3-го лица различаются. Качественное прилагательное чаще выступает в атрибутивной функции, ре-же - в предикативной, причастие прошедшего времени, наоборот, в подавляющем большинстве случаев используется как предикат, очень редко может выполнять функцию атрибута. Причастие прошедшего времени очень частотно в дискурсе как нарративная форма, это основная глагольная форма в повествованиях о событиях прошлого. В отличие от финитных форм причастие прошедшего времени имеет только одну согласовательную позицию, которая у форм непереходных глаголов заполняется показателями субъекта, а у форм переходных глаголов - показателямипациенса. В этой группе предикативов различия между корякским и алюторским языками другие. Как показывают парадигматические данные табл. 3, в корякском и алюторском языках полностью совпадают формы двойственного числа обоих предикативов. Таблица 3 Выражение числовых противопоставлений в 3-м лице качественного прилагательного и причастия прошедшего времени в корякском иалюторскомязыках Numeral oppositions in the 3rd person of qualitative adjective and past participle in the Koryak and Alutor languages Предикатив Единственное число Двойственное число Множественное число Кор. Ал. Кор. Ал. Кор. Ал. 3sgS (QUAL) -q-in/ -q-en -q-in -q-ine-t/ -q-ena-t -q-ina-t -q-ine-w/ -q-ena-w -laŋ (-ina-wwi) 3sgS/P (PP) -l-in/ -l-en -(l-(in)) -l-ine-t/ -l-ena-t -l-ina-t -l-ine-w/ -l-ena-w Такое совпадение форм двойственного числа, вероятно, объясняется вторичностью этих форм в алюторском языке, их возможным заимствованием из корякского языка. Противопоставление двойственного и множественного чисел в чукотско-корякских языках является инновацией, которая полностью затронула только корякский язык, в чукотском языке двойственное число отсутствует, в алюторском имеется только в северныхдиалектах. В единственном числе носители алюторского языка очень часто используют усеченные формы, в которых отсутствует формант -in. Возможно усечение всего личного показателя, но чаще в случаях сохранения результата полной регрессивной ассимиляции на конечномсогласномосновы, примеры (9), (10). (9) Ал., с.-в., выв. Галымӈинал ыныкки. (Мулинаут 2004) ɣa=ləmŋina=l ən=ə=kki PP=следовать=3sgS тот=E=LOC ‘Пошел за ним.’ (10) Ал., с.-в., выв. Аталита ганилӈуӈал ӄун тита, ӄымак ганмылин. (Мулинаут 2004) atali=ta ɣa=n=ilŋu=ŋal qun tita qəmak чуванец=INSTR PP=CAUS=не успетьдогнать=VBLZ ptcl когда почти ɣa=n.m=ə=lin PP=убить=3sgP ‘Когда-то чуванцы его упустили, чуть не убили.’ Во втором из приведенных примеров вербализатор -ŋal, находящийся в абсолютном конце слова, сохраняет результат регрессивной ассимиляции личночисловым постфиксом -lin (-ŋat-lin > -ŋal-lin > -ŋal), что позволяет распознать форму 3-го лица единственного числа. Наиболее существенным отличием алюторского языка от корякского в этой группе предикативов является наличие в алюторском языке особого показателя 3-го лица множественного числа -laŋ. По причине кумуляции значений лица и числа в одном показателе И. А. Мельчук называл данный алюторский аффикс «мегаморфой» [Мельчук, 1973а, с. 61]. Эта особенность алюторского языка была отмечена еще в пионерских работах С. Н. Стебницкого [1938, с. 83-84], который соотносил данную мегаморфу с постфиксальной частью форм корякского презенса, типа ko-jon.al-laŋ ‘они живут’ [Стебницкий, 1938, с. 82]. Такая трактовка возможна, поскольку множественное число презенса в корякском языке - это одна из наиболее частотных глагольных форм. В корякской форме презенса -laŋ фактически является не одним аффиксом, а комбинацией показателя плюралиса -la и постфиксальной части циркумфикса презенса ko- - -ŋ (PL-PRES). В алюторском языке комбинация -la-ŋ с другим значением (PL-PFV) зафиксирована в формах 3-го лица множественного числа потенциалиса, редко встречающихся в спонтанных текстах. Гипотеза заимствования из корякского языка поддерживается высокой частотностью корякской комбинации морфем -laŋ, при заимствовании возможно копирование группы частотных и значимых морфологических сегментов, тем более всегда находящихся контактно. Наличие в алюторском языке омонимичной комбинации позволяет установить между ними тождество, что подтверждается возможностью использования расширенных вариантов морфемы -laŋ в формах потенциалиса (см. примеры ниже). Если мы принимаем гипотезу заимствования, то это заимствование относится к ранним, поскольку оно распространилось на весь алюторский язык. Возможно, причиной заимствования была необходимость однозначного выражения множественного числа у форм наиболее частотных предикативов, поскольку числовые показатели в алюторском языке необязательны. Против гипотезы заимствования выступают данные южных диалектов алюторского языка, в которых, как и в корякском языке, сохраняется гармония гласных по подъему, но в которых, в отличие от корякского языка, аффикс -laŋ имеет также узкий вариант -leŋ. Плюрализатор -la, который входит в состав группы -la-ŋ в корякском языке, относится к сильным одновариантным морфемам, поэтому данная группа морфем в корякском языке всегда имеет один и тот же фонетический облик. В текстах, записанных от носителей собственно алюторского (северо-восточ-ного) диалекта алюторского языка, обнаружено шесть вариантов показателя 3-го лица множественного числа причастия прошедшего времени. Четыре из этих вариантов являются алюторскими (-laŋ и его расширенные варианты). Здесь мы отвлечемся от истории возникновения данного показателя в алюторском языке. Каков бы ни был источник его происхождения, в настоящее время этот аффикс является общеязыковым частотным показателем, поэтому мы будем называть его алюторским. Другой вариант заимствован в полной форме из современного корякского языка, но адаптирован по гласным в связи с отсутствием в алюторском языке гармонии гласных (кор. -line-w/-lena-w > ал. -lina-w), а из него уже в алюторском языке в соответствии с правилом усечения факультативных ауслаутных числовых показателей, но с сохранением конечного гласного образовался вариант -lina. См. небольшую статистику использования вариантов показателя 3-го лица множественного числа причастия прошедшего времени в текстах, записанных отразных исполнителей, в табл. 4. Таблица 4 Варианты показателя причастия прошедшего времени 3-го лица множественного числа в северо-восточном диалектеалюторского языка Variants of the past participle 3rd person plural marker in the northeastern dialect of the Alutor language Исполнитель Алюторский вариант Корякский вариант -laŋ (всего, %) -laŋ-in (всего, %) -laŋ-ina (всего, %) -laŋ-ina-wwi (всего, %) -l-ina-w (всего, %) -l-ina (всего, %) Притчина М. И. (1918 г. р.) 73 (83,0) 1 (1,1) 9 (10,2) 2 (2,2) - 3 (3,3) Мулинаут Д. А. (1918 г. р.) 163 (99,4) 1 (0,6) - - - - Мулитка А. Е. (1926 г. р.) 44 (89,8) 1 (2,0) 3 (6,2) 1 (2,0) - - Уварова Е. Т. (1935 г. р.) 20 (80,0) 3 (12,0) - - - 2 (8,0) Голикова Т. Н. (1937 г. р.) 61 (81,3) 4 (5,3) 10 (13,4) - - - Йокка С. Г. (1953 г. р.) 19 (46,3) - - - 3 (7,4) 19 (46,3) Вариант -laŋ-ət, отмеченный А. Н. Жуковой в парадигме изменения качественных прилагательных алюторского языка по лицам и числам как показатель 3-го лица множественного числа [Жукова, 1968, с. 299], в наших материалах не зафиксирован. Расширенные варианты исконного алюторского показателя -laŋ (-laŋ-in, -laŋ-ina, -laŋ-ina-wwi) дополнительно включают формант -in(a), присутствующий во всех остальных рассматриваемых морфемах, и показатель множественного числа -wwi. Тем самым парадигма предикативов внешне выравнивается, но создается избыточное, дублированное выражение значения множественного числа. Расширенные варианты показателя 3-го лица множественного числа в настоящее время встречаются в речи исполнителей разного возраста, сохраняющих традиционную манеру воспроизведения фольклорных произведений. Помимо выравнивания парадигм возможна другая причина появления расширенных вариантов данного показателя, обусловленная именно фольклорной традицией: эти показатели чаще встречаются в конце синтагм, смысловых отрезков речи, объединенных одним дыханием, поэтому они могут быть связаны с созданием определенной ритмо-мелодической речитативной структуры, характерной для фольклорных нарративов, примеры (11), (12). (11) Ал., с.-в., выв. Г’оро Митинак гагиталин: лылав’ гамйиллаӈина. (Камак 2004) ʕoro miti=na=k ɣa=ɣita=lin ləla=w потом Pers=SG=LOC PP=смотреть=3sgP глаз=ABS.pl ɣa=mjil=laŋina PP=обшить красным=3plP ‘Потом Митипосмотрела на него: глаза обшитыкрасными тряпочками.’ (12) Ал., с.-в., култ. Ынкыт наӄам гасвиткулаӈ, ганнивлаӈ, гарынныннивлаӈинав’в’и. (Пастущена Косыгина 2006) ən=kət naqam ɣa=svi=tku=laŋɣa=n.niv=laŋ тот=ADV ptcl PP=отрезать=ITER=3plP PP=сшить=3plP ɣa=rənn=ə=n.niv=laŋinawwi PP=рог=E=сшить=3plP ‘Так просторазрезала, сшила, грубыми стежками сшила.’ Заимствованный из современного корякского языка вариант -lina-w и его усеченный вариант -lina встречаются в речи носителей алюторского языка, в жизни которых был период, связанный с оленеводством и длительным контактом с кочевыми коряками-чавчувенами. Характерным примером является речь жителя села Вывенка Сергея Григорьевича Йокка (1953 г. р.), который употребляет три из шести вариантов показателей предикатива 3-го лица множественного числа: одинаково частотны в корпусе текстов, записанных от него, вариант -laŋ и усеченный из заимствованного вариант -lina, в редких случаях встречается полный заимствованный вариант -lina-w, корякский и алюторский варианты могут использоватьсяв одном предложении, примеры (13), (14). (13) Ал., с.-в., выв. Гариаллаӈ унюнюв’в’и… г’оптыльу, Мити то гаӈвулинав’ юнатык. (Йокка 2004) ɣa=riʔa.l=laŋ unjunju=wwi ʕopt=ə=ljʔ=u miti PP=радоваться=3plS ребёнок=ABS.pl весь=E=ATR=ABS.pl Pers.ABS.sg to ɣa=ŋvu=lina=w jun.at=ə=k и PP=начать(ся)=3nsgS=PL жить=E=CV.loc ‘Обрадовались дети все, Мити и сталижить.’ (14) Ал., с.-в., выв. Ӄутӄынняӄунак амын гакмиллина ыннув’в’и. (Йокка 2004) qutqənjnjaqu=na=k amən ɣ=akmi.l=lina ənn=uwwi Pers=SG=LOC тоже PP=взять=3nsgP рыба=ABS.pl ‘Куткынняку тоже взял рыбины.’ Расширенные варианты данного показателя в северо-восточном диалекте алюторского языка встречаются также у качественного прилагательного (15) и у финитных формы 3-го лица множественного числа потенциалиса (16). (15) Ал., с.-в., ан. Ипа ӄысын ӈыӄив’в’алаӈ унюнюв’в’и нытаткайуӈлаӈина... (Голикова 2006) ipa qəsən n=ə=qiwwa=laŋ unjunju=wwi точно оказывается QUAL=E=некрасивый=3plS ребенок=ABS.pl n=ə=tatkajuŋ=laŋina QUAL=E=думать=3plS ‘И точно, оказывается, некрасивые дети заботливые…’ (16) Ал., с.-в. Ойивъа калисгаю тавыррылӄивлаӈина ӈанык гива: тыткуткы. (Нагаяма 2003, текст 3, предл. 71) ojiv-ʔa kali=sɣaj=u ta=vərr=ə=lqiv=la=ŋina ptcl цветной=песок=ABS.pl POT=заметный=E=VBLZ.inch-dur=PL=PFV ŋan=ə=k ɣ=iv=a t=ə=tku=tkə вон=E=LOC CV.com=сказать=CV.com 1sgS=E=закончить(ся)=IPFV ‘Имей в виду, как появится цветной песок, тогда скажи: я заканчиваю [пить водуизреки].’ Для потенциалиса членение данного показателя представляет сложность, поскольку в нем выделяется плюрализатор -la, характерный для финитных форм глагола, и -ŋ - показатель перфективного аспекта, который есть в большинстве форм потенциалиса. Таким образом, по правилам морфемного членения незначимый сегмент -ina расширяет аффикс потенциалиса. В целом весь комплекс морфем -laŋina, по нашему мнению, в формах потенциалиса используется по аналогии с частотными причастными формами. Расширенные варианты показателя причастия прошедшего времени обнаружены также в речи разных носителей юго-западного диалекта алюторского языка. Поскольку в южных диалектах сохраняется гармония гласных, то у данного показателя есть сингармонические варианты -leŋ-(ine-wwi)/-laŋ-(ena-wwi), примеры (17), (18). (17) Ал., ю.-з., лес. Унюутгинэ кэрпэльняӄо гэпырлӄилэӈинэ, ынки гапэлалӄэлаӈэна. (Яганова 2006) unjuʔu=tɣ=ine ker=pelj=njaqo младенец=PSR.pl=POSS.nsg комбинезон=DIM=AUG ɣe=pər=lqi=leŋine ən=ki ɣa=pela=lqe=laŋena PP=снять=INCH-DUR=3plP тот=LOC PP=оставить=INCH-DUR=3plP ‘Комбинезончишки детей сняли, там оставили.’ (18) Ал., ю.-з., лес. Г’итув’в’и гивлэӈинэв’в’и: «Элвэлъин, эллэ эмургинэкылъин гуттин унюню». (Белоусова 2006) ʕitu=wwi ɣ=iv=leŋinewwi elve.lʔ.in elle гусь=ABS.pl PP=сказать=3plS другой.3sgS не jj e=murɣ=ine=k=ə=lʔ=in ɣut=tin ununu NEG=мы.OBL=POSS=NEG=E=ATR=3sgS вот=ADJ.3sgS ребенок.ABS.sg ‘Гуси сказали: «Другой, ненаш этотребенок».’ 2.3. Показатели отрицательного атрибутива. Отрицательный атрибутив образуется от именных и глагольных основ, имеет префиксальный отрицательный показатель e-/a-в корякском, a-в алюторском, который в примерах маркируется либо NEG (при именных основах), либо CV.neg (при глагольных основах). Постфиксальные показатели отрицательного атрибутива -k-ə-lh-in(e) / -k-ə-lh-en(a) (кор.) / -k-ə-lʔ-in(a) (ал.) составные и, в отличие от других предикативов, легко распадаются на значимые компоненты: сокращенный вариант отрицательного показателя (-ke/-ka > -k), атрибутивный постфикс -lh/-lʔ и морфологический сегмент -in(e)/-en(a)/-in(a), который в данном случае сам по себе выполняет функцию личного показателя 3-го лица. С учетом межъязыковых фонетических соответствий парадигма отрицательного атрибутива корякского и алюторского языков совпадает во всех лицах, кроме 3-го лица множественного числа (табл. 5). Таблица 5 Выражение числовыхпротивопоставлений в 3-м лице отрицательного атрибутивав корякском иалюторскомязыках Numeral oppositions in the 3rd person of negative attributive in the Koryak and Alutor languages Предикатив Единственное число Двойственное число Множественное число Кор. Ал. Кор. Ал. Кор. Ал. 3sgS/P (ATR.neg) -k-ə-lh-in -k-ə-lh-en -k-ə-lʔ-in -k-ə-lh-ine-t -k-ə-lh-ena-t -k-ə-lʔ-ina-t -k-ə-lh-ine-w -k-ə-lh-ena-w -k-ə-lʔ-inа (-wwi) -k-ə-laŋ (-ina-wwi) В корякском языке, как и во всех остальных случаях, наблюдается стандартный механизм присоединения обязательного показателя множественного числа (19). (19) Кор., чавч., ветв. Эголг’ын уйӈэ мэки калалэнак, уйӈэ мэкив’ еӄин атвакылг’энав’. (Кергильхот 2006) eɣo=lh=ə=n ujŋe meki kalale=na=k скопиться=ATR=E=ABS.sg не кто.ABS.sg горбуша=SG=LO ujŋe meki=w jeq=in не кто=ABS.pl что=POSS.sg a=tva=k=ə=lh=ena=w CV.neg=находиться=CV.neg=E=ATR=3nsgS=PL ‘Небыло скопления [рыбы], ни горбуши, ни какой другой.’ В алюторскомязыкев этой клетке парадигмы возможныварианты. Во-первых, допускается последовательное присоединение факультативного именного аффикса плюралиса -wwi с одновременным восстановлением гласного в сегменте -in(a). Этот способ совпадает со способом образования множественного числа в предикативах первой группы (20). (20) Ал., с.-в., выв. …Ləqlaŋ-ki aqan əpa-nu mət-tekə-tkə-nawwi, allə a-wilj=sasa-kəlʔina-wwi (Кибрик и др. 2000, текст 33, предл. 28) ləqlaŋ=ki ʕaqan əpa=nu mət=tek=ə=tk=ə=na=wwi зима=LOC хоть суп=EQU 1nsgA=делать=E=IPFV=E=3nsgP=PL allə a=wilj=sasa=k=ə=lʔ=ina=wwi не NEG=кислый=имеющийвкус=NEG=E=ATR=3nsgS=PL ‘Зимойхоть суп из них варим, не кислыхна вкус.’ Как и упредикативовпервой группы, показатель плюралиса необязателен (21). (21) Ал., с.-в., ветв. Нымылъу аллы авалумкылъина! (Килпалин 1993, с. 31) nəm=ə=lʔ=u allə a=valum=k=ə=lʔ=ina поселок=E=ATR=ABS.pl не CV.neg=слушать=NEG=E=ATR=3nsgS ‘Нымыланы 4 непослушные!’ 4 Этноним, самоназвание оседлых коряков. Во-вторых, возможно использование показателя -laŋ или его расширенных вариантов, как у предикативов второй группы, с одновременным усечением сегмента -ina и атрибутивного показателя -lʔ, сохраняется только суффиксальный показатель отрицания -k, примеры (22), (23). (22) Ал., с.-в., ан. …Мисъаунюнюв’в’и ал ататкайуӈкылаӈ. (Голикова 2006) misʔa=unjunju=wwi al a=tatkajuŋ=k=ə=laŋ красивый=ребенок=ABS.pl не CV.neg=думать=CV.neg=E=3plS ‘Красивыедети не заботливые.’ (23) Ал., с.-в., ан. Гансутцымавлаӈ маӈинав’ анв’инавкылаӈина ӄуйатгал. (Голикова 2006) ɣa=n=sutcəm=av=laŋ maŋ.ina=w PP=CAUS=снаряжение=VBLZ=3plP который=ABS.pl a=n=win=av=k=ə=laŋina qujatɣal CV.neg=CAUS=покорный=VBLZ=CV.neg=E=3plP жеребец.ABS.sg ‘Приготовилижеребцов, которыенеобъезженные.’ Выводы В корякском и алюторском языках имеются этимологически составные постфиксальные показатели предикативов, содержащие сегмент с отпадающим гласным. Согласно фонетическим правилам чукотско-корякских языков, этот гласный должен отпадать в абсолютном конце слова и восстанавливаться в медиаль-ной позиции. Рассмотрение функционирования пяти различных предикативов (релятивное, посессивное и качественное прилагательные, причастие прошедшего времени и отрицательный атрибутив) показало, что корякский и алюторский языки демонстрируют разную степень строгости применения этой фонетической закономерности. В корякском языке процесс отпадения и восстановления гласной в достаточной степени автоматичен: показатель с гласным в ауслауте в качестве самостоятельной морфемы использоваться не может, поэтому в абсолютном конце слова он обязательно отпадает, восстановление гласного возможно только в медиальной позиции, когда после него следуют числовые показатели дуалиса, плюралиса или, для некоторых предикативов, падежные или личные показатели. При усечении гласного показатель предикатива выражает единственное число, при восстановлении гласного перед обязательными в этом случае числовыми показателями - неединственное число. Перед падежными и личными показателями, в тех предикативах, которые позволяют их использование, в обоих языках числовые противопоставления нейтрализуются. Алюторский язык демонстрирует гораздо большую свободу в употреблении числовых показателей при предикативных морфемах. Спонтанность процесса усечения и восстановления гласного в показателях утрачена, и у носителей алюторского языка есть выбор в их использовании, поэтому числовые показатели факультативны, восстановление гласного не ведет за собой обязательного появления после него числового постфикса. Особенно часто усекаются показатели множественного числа. Отпадение гласного фактически стало морфологическим способом выражения числа. Показатели предикатива, противопоставленные по наличию или отсутствию конечного гласного, сами по себе выражают числовую корреляцию «единственное-неединственное число». В двух наиболее частотных предикативах алюторского языка (качественном прилагательном и причастии прошедшего времени) сформировались уникальные формы 3-го лица множественного числа, имеющие краткие и расширенные ва-рианты, характерные для фольклорных нарративов. Одна из гипотез их проис-хождения - раннее заимствование из корякского языка комплекса морфем из частотных форм презенса. В речи отдельных носителей алюторского языка, занимавшихся оленеводством и активно контактировавших с кочевыми коряками, спорадически используются формы 3-го лица множественного числа причастия прошедшеговремени, заимствованныеизсовременного корякскогоязыка. В одном из предикативов (отрицательном атрибутиве) реализуются обе модели выражения множественного числа - аддитивная, с восстановлением гласного и факультативным использованием числовых морфем, и субститутивная, с усечением части показателя и использованием уникального для алюторского языка показателя множественного числа по аналогии с наиболее частотными предикативами.

Скачать электронную версию публикации