The root morpheme bur-/purin the Mongolian languages.pdf В лексике каждого языка имеется значительный фонд слов, связь формы которых со значением непонятны носителям языка. Изучение источников и процессов формирования словарного состава языка, а также реконструкция первичной мотивации является предметом этимологического анализа. Исторические изменения слов обычно затемняют первичную форму и значение слова, что вызывает особые сложности при объяснении значений и определении их первичной семантики. Некоторые ученые констатировали «методологический застой» в этимологических изысканиях, и в качестве выхода из сложившейся ситуации ими была предложена необходимость учета прямой связи между звуком и значением в диахроническом плане. В XX в. развитие этимологических исследований связано с появлением работ, в основе которых представлена гипотеза о звукоизобразительном происхождении слов. В лингвистике появляется термин «этимологиче ская фоносемантика», обозначающий направление, задачей которого является выявление звукоизобразительного мотива номинации слова и объяснение характера связи между звучанием и значением этимона [Шляхова, 2003, с. 109]. На основании формальных и семантических критериев с привлечением данных этимологических словарей и исследований мы выдвигаем гипотезу о звукоизобразительном происхождении определенных слов и групп слов с корневой морфемой bur-/pur-в монгольских языках (с параллелями из других языков в качестве возможных диахронически тождественных соответствий или типологических параллелей). Мы рассмотрим лексико-семантические группы, объединенные не только на основе сходных значений, но и на основе общих звуковых признаков. Анализ группы слов, объединенных между собой общей морфемой как общим компонентом значения (или общим семантическим ядром), позволит уточнить этимологию рассматриваемых слов, определить ряд семантически взаимосвязанных смежных лексико-семантических групп. Корневая морфема bur-/pur-представлена тремя фонемами, акустические характеристики которых мы должны представить для того, чтобы объяснить обусловленность выбора данных фонем при номинации или выявить наличие определенного соответствия между структурой элементов корня и признаками денотата. Каждая из этих фонем воспроизводит отдельный компонент акустического сигнала, а сочетание акустико-артикуляционных признаков звуков, в данном случае корневой морфемы, определяет фоносемантические корреляции, отражающие определенные признаки, образы. При этом исследователи фоносемантики констатируют, что «инициирующую роль в генетическом формировании семантики слова берет на себя начальный согласный звук или комплекс согласных, называемый фонестемой» [Михалев, 2007, с. 28]. Для начала необходимо представить характеристику звуков данной морфемы. Так, А. Б. Михалев при анализе корневой лексики дает следующую фоносемантическую характеристику звуков: «…билабиальные взрывные b, p коррелируют с различными звукоподражательными аспектами (в основном с сильными взрывными шумами), с буккальной деятельностью (включая и речевую), с понятиями “округлое”, “сжимать”. Дрожащий r по своей артикуляции склонен подражать длительным шумам, символизировать речевую (горловую) деятельность и понятия “резать”, “тянуть”, “округлое”» [Тамже]. Согласно И. Г. Рузину, «общий для группы фонем различительный признак, используемый для передачи того или иного параметра природных звучаний и характеризуемый элементом значения, определяется как фонемотип. Фонемотип, таким образом, это своеобразный инвариант, в пределах которого допустимо варьирование фонем без изменения их звукоизобразительной функции. Одному фонемотипу в конкретном языке и конкретной лексеме могут соответствовать несколько различных реализаций: например, фонемотипу “взрывной” могут соответствовать b, d, g, k ит. д.» [Рузин, 1993, с. 19]. Исследователь Б. В. Журковский отмечает, что «наибольший интерес представляет звуковая природа идеофонов, а именно связь отдельных групп… “по-хожих” согласных (например, b/p/f/h; z/s; m/n; d/g ит. д.) с определенными лексическими значениями, причем… замены указанных “похожих” элементов фо-нетически необусловлены» [Журковский, 1969, с. 54]. Интересующие нас фонемы b, p, f, d, g, k, h относятся по своим акустикоартикуляторным параметрам к взрывным (смычным - b, p, d, g, k) и фрикативным (щелевым - f, h) согласным, среди которых b, p - билабиальные, g, k, h - велярные, d - переднеязычный. Таким образом, можно рассмотреть данную корневую морфему bur-, pur-, расширив ее в примерах до fur-, dur-, hur-, gur-, kur-. Что касается фонемы r, известный фоносемант С. В. Воронин рассматривает ее в составе типа сочетаний звучаний «чистых фреквентативов». Дрожащая фонема r как компонент канонической звукоподражательной модели С + V + r данного типа1 придает ономатопу звучание, определяемое как быстрая последовательность (чередование, серия) ударов и ощущаемое как диссонанс, вызывающий раздражение слуха. Согласно его исследованию, на материале большого количества неродственных языков эта модель обозначает звуки движения, вращения, стрекота насекомых, журчания, бурления, грохота, треска и т. д. [Воронин, 2009, с. 55-56]. В статье предлагается системное описание звукоизобразительных значений в лексике с корневой морфемой bur-/pur-, в структуре которой в финали имеется генерализирующий семантический элемент - дрожащий звук r, а в инициали выступают согласные b/p, дополняющие и расширяющие изобразительный спектр финали. Мы представим лексико-семантические группы, где отчетливо прослеживаются морфемы bur-/pur-, bor-/por-, а также hur-, fur-, gur-, kur-, словообразование от которых позволило обозначить реалии и действия, характеризующие движения дыма, пыли, атмосферных осадков (метель, пурга, буран, дождь, порошить, моросить), акустические свойства звуков, издаваемых водой (бурление, клокотание, кипение, шорох дождя), звуки ветра, крыльев птиц (шуметь, взмах крыльев, порхание), акустические характеристики звуков человеческой речи и животных (бормотание, воркование, фырканье, хрип, рев), образы округлого, курчавого, вьющегося, поднимающегося и т. д. Данные по монгольским языкам были отобраны из словаря Ф. Лессинга [Lessing, 1960], из четырехтомного «Большого академического монгольскорусского словаря» [2001-2002], первого тома «Этимологического словаря монгольских языков» [ЭСМЯ], двухтомного «Бурятско-русского словаря» [Шагдаров, Черемисов, 2010], «Калмыцко-русского словаря» [1977] и «Словаря языка ойратов Синьцзяна» [Тодаева, 2001]. Материал по тунгусо-маньчжурским языкам взят нами из двухтомного «Сравнительного словаря тунгусо-маньчжурских языков» [1975-1977], данные по тюркским языкам - из [ДТС; ЭСТЯ, 1978; ЭСТЯ, 2003; EDAL]. Впервую группу мы включили слова, акустически передающие звуки иобразы живой природы, в основном воспроизводимые голосовыми органами и в меньшей степени другими частями тела. 1. По характеру звучания лексемы изображают резкие громкие звуки с основ-ными значениями ‘рычать, реветь, кричать, ворчать’. В ряде звукоподража-тельных глаголов, передающих акустические параметры звуков животных, пе-реносится ассоциативная связь на человеческую речь. Этот смысловой ряд передается междометиями и звукоподражаниями, в которых корневая морфема bar-/bur-в основном реализуется в редуплицированной форме: мо. бар бар ‘шум-гам (гул от множества голосов)’, мо. бар-бар дуугар‘рычать, издавать грубые, прерывистые звуки’, бур. бар-бар дуугар-‘грубо ворчать’; бүр-бар гэ-‘ворчать, бурчать (говорится о выкриках с бормотанием)’; бүрд гэ-‘буркнуть’. Варианты корневой морфемы bur-/pur-с глагольным аффиксом -хир также передают эти значения: п.-мо. borkira-, мо. борхиро-, бур. бүрхир-‘реветь, мычать (о быках)’, бур. борхир-‘реветь (о верблюжонке)’; бурхир- ‘мычать и одновременно рыть землю (о быках)’; бүрхир- ‘реветь (о быке)’; перен. ‘рычать (о человеке)’, калм. боркл-, боркр- ‘издавать грубый басовыйзвук (о голосе), басить’; п.-мо. barkira-, мо. бархир-, бур. бархир-, калм. бəркр- ‘кричать (о животных); реветь, плакать навзрыд; квакать (о лягушках); каркать (о воронах); орать, голосить’; бур. ори-бархи ‘крики-вопли’. Ср. т.-ма. формы: эвенк., сол. баркирā-, ма. баjқара- ‘ре 1 C - согласный, V - гласный. веть, кричать, выть’ рассматриваются как монголизмы; орок. пэрэгду- ‘плакать, рыдать’, ма. порпон парпан сэмэ, фурфун фарфан ‘плача, рыдая’; ульч. пор пор би ‘грубый, злой’; ма. пороң сэмэ (изобразит.) ‘грубо, невежливо (поступать)’. Глаголы мо. борго-‘упорно лаять, окружать с лаем (о собаках)’, бур. боро‘набрасываться с лаем, гавкать; перен. ворчать’, п.-мо. barda- ‘беспрестанно говорить, болтать, не дать никому слова сказать’ также несут в себе смысловую на-грузкудействия звукоизвлечения голосовыми органами. Регулярность чередования q/p позволила нам включить в эту группу п.-мо. qur [γurγuul], мо. хур [гургуул], бур. хура, калм. хур ‘тетерев’, который издает булькающие или как бы бормочущие звуки, нередко серия звуков сливается в единую трель. При бормотании одиночного тетерева можно различить повторение одной и той же глуховатой фразы: 'кАрру-кукАрру-куррррррр'2. Вт.-ма. параллелях четко прослеживается чередование морфемы qor-/por-, qur-/pur-: эвенк. пуртакāн ‘глухарь (маленький)’; hороки ‘тетерев, глухарь; боровая птица вообще’, эвен. hорики ‘глухарь, тетерев; рябчик’, нег. хоjохи ‘глухарь, тетерев (самец)’, ороч. поро, ульч. поро, орок. поро, ма. ҳорки ‘глухарь, тетерев’; эвенк. hурки ‘тетерка, глухарь (самка)’. 2. По характеру звучания слова изображают резкие хриплые звуки с основными значениями ‘фыркать, хрипеть’, ‘курносый’, ‘глупый’. Для выражения об-раза, сопутствующего воспроизведению данного звука, в языке имеются и дено-таты со вторичной номинацией, от которых идет дальнейшее образное осмыс-ление. В основномздесь представлен корень pаr-/per-/por-/pur-. Этот ряд в первую очередь представляют звукоподражания и составные глаголы с ними: п.-мо. per per, pür, мо. пэр пэр, пүр, бур. пүр ‘фрр!’ (подражание звукам кашля, шуму крыльев при взлете птицы, фырканья), мо. пүр хий-‘фрр! (звук взлета птицы, шум полета птиц)’, п.-мо. pürki-, мо. пүрхий-‘взметнуться, взлететь; вскочить, сорваться с места’; бур. паар-паар дуугар-‘громко и хрипло говорить’; пэр-пэр (звукоподр.) - звуки глухого фырканья, кашля, хлопанья или шарканья; пүр-пүр, пүр-пар (звукоподр.) ‘фрр!, фрр!’; пүр-пүр гэ-‘издавать звуки «фрр!, фрр!», фыркать’; мо. пүрд (звукоподр.) фрр!; пүрд хий-, пүрд гэ-‘шипение (звук шипения при тошения огняводой)’, пүрдхий- ‘шипеть’, бур. пүрд байса ниидэ‘лететьсозвуком «фрр» (орябчиках)’. От данной основы образованы при помощи аффикса мо. -чигна/-жигна, бур. - шагана ряд звукоподражательных глаголов: мо. парчигна- ‘издавать шумовые звуки’, паржигна- ‘трещать, греметь; издавать шумовые звуки, сиплые глуховатые звуки’, бур. паршагана- - говорится о различных шумовых звуках (например, бульканье при кипении, чавканье свиней, шум при взлете птиц, треск мотоцикла ит. д.); ‘говорить хриплым надрывным голосом’; пэршэгэнэ- ‘издаватьзвук «фрр», фыркать’. Ср. т.-ма.: эвенк. пэрэ-‘выпархивать, с шумом вылетать (о птице)’, нан. порқина-‘фыркать’, ма. пар пар сэмэ, пэр пар сэмэ (изобразит.) ‘порх! (о порхании птиц и насекомых)’, пур сэмэ (изобразит.) ‘порх! (о вспархивании перепелок)’, фэр (фар) сэмэ (изобразит.) ‘летая, порхая, блуждая; легкомысленно’, фор сэмэ (изобразит.) ‘фырк! (фыркая носом, чихая, задыхаясь от быстрой ходьбы)’, а также эвенк. hуракӣ ‘крыло’, эвен. hуриқи, орок. хурақи ‘предплечье, кость (часть крыла птицы)’; а также рус. порхать, фыркать. Возможно, признаки носа в словах с корневыми морфемами par-/pir-/por-/ far-- бур. парнагар ‘опухший; глупый (о морде щенка)’; бур. пирнагар ‘широкий книзу и вздернутый (о носе теленка)’, порногор, порхогор ‘курносый и приплюснутый’. Ср. т.-ма.: нег. парга ‘глупый’, нан. фарӷа ‘глупый’; ма. фартаҳун ‘разлатый; широконосый; тупоносый, курносый’; фортоҳон ‘горбоносый; тупорылый’ выражают связь звука, воспроизводимого с шумом ноздревыми отверстиями при 2 Голоса птиц онлайн. URL: http://onbird.ru/golosa-ptic дыхании, и образа раздувающихся ноздрей. Вероятно, образ широкого носа вызывает ассоциацию образа ‘глупый’. Во второй группе рассматриваются слова, представляющие звуки и образы неживой природы. Основную символизирующую характеристику словам со звукоподражательными значениями ‘бурлить, клокотать, кипеть, клубиться’, ‘сердиться’, ‘болтать’, ‘суматоха’, ‘идти (о дожде, снеге), метель, пурга’ дает дрожащий формант r. Эта цепочка значений является основной при выра-жении других явлений. Главным образом, это интенсивные шумные звуки, сопровождающие процесс движения воды при кипении. В этом смысловом ряду присутствует лексика, обозначающая образ клубов дыма, пыли, вероятно по определенному сходству с пузырьками воды при кипении. Другими отличительными признаками слов этойгруппы являются зрительные: 1) округлая шарообразнаяформа пузырей кипящей воды и клубовдыма; 2) многократность, повторность действия с элементом вращения; 3) действие, направленное вверх и имеющее расширение в стороны, что позволяет зрительно констатировать некое увеличение в объеме. При этом слуховые ощущения переносятся на зрительное восприятие. Далее, актуальность указанных признаков привела к образному переосмыслению и номинации ряда действий: ‘сердиться, будоражить, болтать, суетиться, быть в суматохе’. Анализ этой группы слов также начинается с рассмотрения звукоподражаний и их производных: п.-мо. bur bur, мо. бур бур хий-‘бурлить, булькать; клокотать, кипеть’, мо. бар бур ‘буль-буль, булькая’; бур. бур-бур гэ-, калм. бур-бур ги‘бурлить, пузыриться (о кипящей воде или молоке); клубиться (о дыме)’; мо. пор пор хий-, пор пор гэ-‘клокотать’, бур. пор-пор гэ-‘булькать, клокотать’; п.-мо. pur, мо. пур пур - звукоподражание клокотанию, мо. пур-пур хий-, пур пур гэ‘клокотать, бурлить’, пур хий-, пурхий- ‘поднимать пыль, валить клубами, бурлить’, бур. пүр-пүр бусал-‘кипеть с бульканьем’; п.-мо. pürdki-, мо. пүрдхий-‘шипеть при тушении огня водой’, бур. пүрд гэ-- о шипении, получающемся при тушении огня водой. В этой лексико-семантической группе представлены и другие слова, в неко-торых из них корневая морфема получила развитие до burg-/purg-:  мо. бура-‘пениться, взбиваться, подниматься (о пене)’, перен. ‘болтать, пустословить, трещать’, калм. бур- ‘болтать, пустословить, ворчать, бормотать’, бур. хөөhэ бура-‘выходить пене изорта’, бур. буры- ‘клокотать, бурлить’;  п.-мо. borgi-, мо. борги-‘сильно вскипеть’; п.-мо. burgi-, мо. бурги-‘под-ниматься (о пыли), клубиться (о пыли)’, бур. бурья- ‘подниматься кверху, взви-ваться, клубиться (о пыли)’; мо. боргило-‘журчать; вскипеть’, мо. бургила-, бур. бурьял- ‘бурлить, кипеть, клокотать; пениться, переливаться через край; под-ниматься столбом (например, о пыли), клубиться; бить ключом (об источнике); перен. горячиться’;  п.-мо. burgira-, мо. бургира-, бурхира-‘дымиться, клубиться, подыматься вверх (о пыли, дыме)’; калм. буркл-‘кружиться, нестись вихрем’, п.-мо. bürge-, мо. бүргэ-, калм. бүрг-‘виться вихрем; кружиться, крутиться, пылиться; перен. кипеть гневом, кипятиться (о рассерженном человеке)’; мо. бүргэ-‘приходить в замешательство, смятение, тревожиться’, калм. бүрг-‘болтать, точить лясы’, ойр. бүрге-‘носиться вихрем, кружиться, клубиться, взлететь на воздух; перен. болтать, молоть чепуху; приходить в замешательство, смятение’; мо. бүргэлэ-‘виться вихрем, клокотать’; калм. бурҗң- ‘клокотать, кипеть; клубиться (о пыли, дыме, копоти); перен. кипятиться, горячиться, быть недовольным’;  п.-мо. purgi-, мо. пурги-‘пылиться’, бур. пүрье-‘бултыхнуться’, ойр. пурга-‘клубиться, подниматься’; калм. пүрг-‘быть многословным, болтать; пылиться’, бур. парья- ‘сильно кипеть (с большим количеством пара), выпариваться’; бур. хүрье-‘клубиться (о пыли); клокотать’; хүрил-‘кружиться’. Ср. рус.: бурлить, бормотать, бурчать, буркать, ворчать, браниться, брюзжать, т.-ма.: эвенк. бургӣ-‘журчать’, ма. бур-бур сэмэ (изобразит.) бульбуль (о воде, бьющей ключом), бур сэ-‘бить ключом’, фурги-‘плескать, клубиться (о воде)’; кирг. буркура- ‘валить клубами густо (о дыме, пыли)’, як. күрүлээ-‘бурлить, клокотать’, бурулаа-‘издавать звук бурр, слабо клокотать, журчать’. В этой группе представлены лексемы с глагольным аффиксом мо. -чигна / бур. -шагана: п.-мо. burčigina-, мо. бурчигна-‘бурлить, булькать, клокотать (о кипящей воде); перен. сильно гневаться, сердиться’; бур. буршагана- ‘клокотать, кипеть; перен. кипятиться, горячиться; нервничать; быть недовольным; хмуриться’; п.-мо. porčigina-, мо. порчигно-, пурчигна-, бур. поршогоно-, пуршагана-‘бурлить, шумно кипеть, клокотать’; мо. пурчигна-, бур. пуршагана-‘подниматься клубами, клубиться (о дыме, пыли)’, п.-мо. parčigina-, мо. парчигна- ‘издавать шумовые звуки’, бур. паршагана- - говорится о различных шумовых звуках (бульканье при кипении, чавканье свиней, шум при взлете птиц, треск мотоцикла ит. д.); бур. пүршэгэнэ- ‘тарахтеть, урчать (омоторе)’. Значение состояния суматохи выражается лексемами п.-мо. bürki-‘прийти в замешательство, встревожиться, испугаться’, мо. бүргэ-‘приходить в замешательство, смятение; тревожиться’, бар бур хийж ‘суетливо, в беспорядке’, бургин баргин ‘в суматохе, в смятении, в замешательстве, суетливо’. Ср. т.-ма.: нан. бургин-баргин (изобразит.) ‘спешные сборы’, ма. бурги-, бург’а-‘приходить в смятение’, бургин ‘смятение, неожиданность’, бургин бургин ‘сумятица’. На основе значения ‘бурлить, подниматься’ можно расширить данный смысловой ряд, проанализировав группу слов со значениями ‘заквасить, гнить, плесень, вонять, грязный’, в которых проявляется признак действия, направленного вверх снекоторымувеличением в объеме. Плесень - это разновидность микроорганизмов в виде множества спор плесневых грибов, которые при попадании в благоприятную среду начинают активно размножаться, таким образом захватывая все доступное пространство. Они токсичны и выделяют неприятный запах. Закваска происходит также на основе грибковых культур - полезных бактерий, вызывающих брожение, в процессе которого продукт мутнеет и пенится. Итак, п.-мо. buri, buriva [Lessing, 1960, р. 138], мо. буриваа, бур. бури ‘плесень, прель’. Ср.: п.-мо. burita- ‘гнить, сгнивать’; п.-мо. burtaγ, мо., бур., ойр. буртаг ‘грязь, нечистоты; грязный, нечистый, поганый’, бур. бурхи ‘грязь’, бур. бүртэг (диал.) ‘мусор, сор’; п.-мо. burǰayi-, мо., бур. бурзай-, калм. бурза- ‘запачкаться чем-то белым’, бур. бурзагар ‘запачканный’, калм. борзн ‘грязный, немытый’; мо., калм. бүр-, бур. бүрэ-, бүри-‘заквасить, заквашивать; сбивать простоквашу’, бур. бүрилгэ, бүрилтэ ‘закваска’, калм. бүрлhн ‘закваска молока’. Ср.: тюрк. порса-‘вонять; издавать неприятный запах; протухать, тухнуть; портиться; загнивать’, порты-‘заплесневеть, покрыться плесенью’, порчуқ ‘плесень’, уйг. пор ‘пористый, дряблый, гнилой, испорченный’, пура-‘иметь дурной запах, худо пахнуть’ [ЭСТЯ, 2003, с. 123-124]. Следующая лексико-семантическая группа содержит денотаты, выражающие атмосферные явления, осадки. Вызывает трудность определение доминирующей роли того или иного модуса перцепции, соглашаясь, что номинация могла происходить как на основе звукового, так зрительного восприятия атмосферного осадка ‘дождь’ [Cyндуева, 2011, с. 201]. Корень *bor-в словах п.-мо. boruγ-a, мо., бур. бороо ‘дождь’, калм. боран, ойр. бораан ‘ненастье, непогода; дождь’, бур. хии бараан ‘ненастье’ (‘непогода’ < ‘метель, пурга’); калм. борал-‘буше-вать (о непогоде); ехать при плохой погоде (в бурю, ливень)’, борат-‘наступать (онепогоде)’. Звуковое (слуховое) восприятие. Акустика дождя представляет собой звуки барабанящих по водной или твердой поверхности капель, интенсивность падения которых вызывает шум (например, ойр. барҗиңна-‘идти с шумом (о проливном дожде), эвен. парго-‘шуметь (о дожде)’, где шум выражен открытым гласным а, который связан с изображением сильных громких звучаний), а звук менее интенсивного, продолжительного дождя ассоциируется с бормотанием (ср. рус. бормотать < древнерус. бърмътать < образование от бър и мотати, т. е. ‘мотать, нести чепуху; говорить неразборчиво’ < старославянское бърбътати восходит кобщеславянскомузвукоподражанию bъrbъr, удвоенномуот bъr3). Зрительное восприятие. Е. В. Сундуева [Cyндуева, 2011, с. 201-202] на основе глагольных форм Птунг. *pur-‘моросить (о дожде); выпадать (о снеге)’, Пяп. *pùr-‘идти (о дожде, снеге)’ [EDAL, р. 1105-1106] (ср. орок. пурэ-‘моросить (о дожде)’, пуроj ‘дождь мелкий’, п.-мо. bürelǰе-, мо. бүрэлзэ-‘рябить, мелькать’) доказывает связь зрительного аспекта в номинации дождя и не исключает про-явление признака ‘пестрящий’, в подтверждение раскрывая зрительно-образную составляющую корня *mor ‘нечто пестрящее’ в лексеме морось, которая пред-ставляет собой мелкие капли, взвешенные в воздухе. Это утверждение можно дополнить лексемой бур. боргоно-‘двигаться, шевелиться, трястись (о чем-либо небольших размеров)’. Корень *borγ-вп.-мо. borγuγusu, мо. боргуус, бур. боргооhон ‘комары’, зап.-бур. боргоодоhон ‘мошка, мошкара’ символизирует множественное число мелких насекомых, рой которых кружится в воздухе. Ср. также: ойр. бурҗиңна-‘многократно двигаться, кишеть (о насекомых)’; эвен. пороховаj ‘гнус, мошка’. Что касается глаголов мо. бургана-‘падать, идти (о снеге при ветре)’, бурга-‘падать, порошить (о снеге)’, бургина-идти (о снеге, дожде при солнечном сиянии), а также бургалиг цас ‘снежная пороша, метелица, пурга’, возможна интерпретация на основе зрительного восприятия, где корень bur-, как и в предыдущем случае, проявляет признак ‘пестрящий’. Пороша представляет собой мелкий снег, и этимология этого слова, к примеру, в славянских языках имеет такие значения, как ‘пыль, порох, прах; моросить; идти (о дожде)’. В бурятском языке также имеются лексемы с корнем bor-:(саhа) бордоhон ‘поземка, снежная вьюга’, бордоhол‘вьюжить, мести (о метели)’. Ср. т.-ма.: эвенк. бурки, эвен. бурқу ‘пороша, мелкий снег’, ороч., ульч., нан. бурэхи, ма. бураки ‘пыль’, эвенк. бурки-‘покрываться снегом; порошить, падать (о мелком снеге)’, эвен. бурқу-‘выпадать (о первом снеге)’, ма. бургаша-‘носиться, расстилаться, клубиться (о пыли, дыме)’, орок. пурэ-‘моросить (о дожде)’. В продолжение этого семантического ряда представляем и другие примеры: Птюрк. *bora-‘северный ветер; обильно падать (о снеге)’; Пкор. *pora ‘снежная буря’ [EDAL, р. 1105-1106], кар. purgu, фин. purku, вепс. purg ‘метель’, коми purga ‘метель’ [Мызников, 2004, с. 57] > рус. пурга ‘сильная низовая метель (перенос ветром снега над землей)’, рус. буран, боран ‘ураганный ветер с метелью’ > тюрк.: ср. тур. buran ‘вертящий, сверлящий, колющий’, тур., тат. buran ‘метель, пурга’, вост.-тюрк., казах. boran, саг., койб. porān, тур., чагат. boraγan, buraγan ‘вихрь, сильная буря, наводнение, волна’ [Фасмер, 1986, т. 1, с. 243]. Ср. т.-ма.: эвенк. бӯрга, нан. борқали ‘пурга, вьюга’, нан. бора ‘снежинки’, ма. буран ‘буран, метель’, эвенк. бургал-‘мести, занести снегом (о вьюге)’, нан. бора-‘порошить, падать (о мелком снеге)’. Исходя из примеров, мы полагаем, что вполне вероятно выражение синкретичного зрительно-слухового образа в корне *burγ-/burg-с доминирующим зрительным аспектом. В цепочке значений ‘клубиться, кружиться, идти (о дожде, снеге при ветре), метель, пурга’ прослеживается образ осадка, ко 3 См. словарную статью «Бормотать» в «Этимологическом словаре русского языка» [Семенов, 2003]. URL: http://evartist.narod.ru/text15/005.htm#з_33 торый в виде большого числа маленьких капель дождя либо снежинок мелькает перед глазами, а при ветреной погоде снежинки кружатся в воздухе. Зрительная ассоциация корня bur-также связана со значениями ‘сумерки; темный; пасмурный; неясный; близорукий; покрывать, заволакивать’. Е. В. Сун-дуева [2011, с. 198] предполагает, что «приглушенные световые явления в сумерках связаны с тем, что в это время суток на границе между светом и темнотой с каждым мигом сужаетсямерцание света»:  п.-мо. börülǰe- ‘темнеть; мелькать перед глазами, мерцать, мерещиться’, мо., бур. бүрэлзэ- ‘темнеть, смеркаться; тускнеть; рябить, мелькать (в глазах), мерцать; помрачаться (о сознании)’, калм. бүрлз- ‘мерцать, рябить, мелькать (передглазами)’;  п.-мо. bürüi barui ‘сумерки’, мо. харуй бүрий, бүрий баруй, бүрэнхий, бур. бүрэнхы, калм. бүрң ‘темный, мрачный; пасмурный’, бүрңкə ‘темный; неот-четливый, неясный’, барң-бүрң ги- ‘темнеть’. Ср. т.-ма.: эвенк. боро ‘сумерки’, ма. буру бара, бурухун буту ‘темно, мрачно; мельком, неясно’, бурубу- ‘затмевать-ся, закрываться облаками’, бурухун ‘темный, мрачный; мелькающий’;  п.-мо. bürüg, bürüger, мо. бүрэг, бүргэр ‘пасмурный, сумрачный’, бур. бүрэгэр ‘тусклый, едва видимый вдали, близорукий’; калм. бүрг ‘неясный, темный’, ойр. бүрег-бараг ‘полутьма; неясный, неотчетливый’; п.-мо. bürkeg, bürküg, мо. бүрхгэр, бур. бүрхэг, калм. бүркг ‘пасмурный, облачный; неясный, сумрачный, темный’; п.-мо. bürǰüger, мо. бүрзгэр ‘пасмурный (о погоде)’; п.-мо. bürügül, бур. бүрүүл ‘темно, неясно, сумерки’, бүрүүр ‘предрассветные сумерки’, калм. бүрүл ‘сумерки’; п.-мо. bürs, мо. бүрс барс, бур. бүрһэгэр ‘неясный, плохо видимый, тусклый’; п.-мо. börtüger, мо. бөртгөр, бур. бүртэгэр ‘неясный, пло-хо видимый; невзрачный; матовый’; п.-мо. börügsi- ‘потускнеть (о зрении)’, п.-мо. börüyi-, мо. бүрий- ‘смеркаться’, бур. бүры- ‘быть неясным, тусклым; мерк-нуть’, калм. бүри- ‘прищуривать глаза, смежать веки’; бур. бүрылгэ- ‘закрывать, загораживать, заслонять (свет)’, бүрүүлтэ- ‘смеркаться, становиться пасмурным; покрываться мраком, темнеть’. От этой формы признаковая характеристика дискретных цвето-световых явлений действительности прослеживается в словах п.-мо. bürilgene, мо. бүрэлгэнэ ‘калина’; п.-мо. bürilǰegene, мо. бүрэлзгэнэ ‘калина (плод)’; п.-мо. börtü ‘пестрый, с пятнами, чубарый’, мо. бөрт ‘пегий, пестрый; сивый, темно-серый’. В этот же ряд возможно включение значений глагола п.-мо. büri-, мо., калм. бүр-, бур. бүри-‘покрывать, обтягивать; обшивать (мебель)’, п.-мо. bürke-, мо. бүрхэ-, калм. бүрк-‘покрывать что-л., прикрывать, накрывать, заволакивать’, бур. бүрхэ-‘покрываться, заволакиваться (облаками); становиться пасмурным’; п.-мо. bürkeg, мо. бүрх ‘шалаш’, п.-мо. bürkü, мо. бүрх ‘шляпа’; п.-мо. bürkügül, мо. бүрхүүл ‘покров; покрывало, покрытие, навес’, калм. бүркə ‘покрывало; колпак; крышка’, бур. бүрхөөг ‘покрытие, заслон (от солнца)’, бүрхөөлтэ, бүрхөөсэ ‘покров’ и др. Ср.: тюрк. бүр-~ бүре-~ бүрке-‘накрывать, завертывать; омрачать, затемнять’; т.-ма.: эвенк. буркил- ‘покрыть; обтянуть (ровдугой остов чума)’, ульч., нан. бури-‘покрыть’, ма. бури-‘покрывать, окутывать’ [ЭСТЯ, 1978, с. 298], ма. бурубу-‘затмеваться, закрываться облаками’. Если в вышеприведенных примерах элемент вращения, кружения представлен имплицитно, то в следующей лексико-семантической группе он является явным и основным значением в семантической цепи ‘кружиться; вращаться; сверлить; кудрявый, вьющийся’:  п.-мо. ergi-, мо. эргэ-, бур. эрье-, калм. эрг-, даг. ergi-, xergi-, xorgi- [EDAL, р. 1137] ‘кружиться, вращаться’. Ср. т.-ма.: эвенк. ҳорги-, эвен. мэрэкин-, мърълдин- ‘вращаться, кружиться, виться’, эвенк. пэри- ‘вращаться’, пэривун, пэрэкэн, ороч. пōрпу ~ пōрфу, ульч. порфу ‘веретено; ось; юла, волчок’; эвенк. hорол-, ульч. хэрэли- ‘кружиться, вертеться, вращаться’, ма. фориңг’а-, форғоша-‘вертеть, оборачивать’. Возможно, в этих примерах отражены фонетические явления, которые представлены в алтаистике как фонетический закон Рамстедта - Пеллио *p- > x-> h-> 0 (для монгольских языков) и вариант этого закона *p > h-> f- >0 (для тунгусо-маньчжурских языков), предложенный Л. Гамбисом [Щербак, 1959, с. 56-57];  п.-мо. burγui, мо. бургуй, бур. бургы, калм. бурhу ‘сверло, бурав, бур’, мо. бургуй ‘проволока (для очистки курительной трубки), клизма’, п.-мо. burγuida-, мо. бургуйда- ‘прочищать трубку (проволокой); ставить клизму, промывать’, бур. бургыда- ‘сверлить’. Ср. т.-ма.: эвенк. пурул- ‘сверлить’, пурупчāнэ ‘сверло’, бургэс ‘шило’; пэривун ‘дрель для сверления’; эвен. эрэhэ ‘сверло, бурав’, ма. эрувэдэ- ‘сверлить’;  лексему п.-мо. bürgüd, мо., бур. бүргэд, калм. бүргд ‘беркут, орел’ можно отнести к группе кружиться - вращаться из-за аэродинамического характера полета самой птицы. В природе наблюдается большое разнообразие полетов: планирующие, машущие, парящие, трепещущие, маневренные, пикирующие, хлопающие, пульсирующие и др. - как результат специализации крыльев птиц в соответствии с биологическими потребностями каждого вида. Так, например, для лесных птиц характерен энергичный маневренный полет. Для открытых пространств, где всегда есть движение воздуха, характерны птицы-парители. Беркутам свойственно статическое парение. В восходящем потоке воздуха птица планирует и, не выходя за пределы потока, перемещается по спирали и набирает высоту [Горбатов, 1978, откр. «Беркут»]. Для наблюдающих снизу птица как будто кружит на месте. Вероятно, кружащий характер полета послужил основой при номинации птицы и был выраженспомощью корня bürg-. Признак ‘курчавый, вьющийся’, вербализованный лексемами п.-мо. burǰiγar [Lessing, 1960, р. 140], мо. буржгар, бур. буржагар, калм. буржhр ‘курчавый, волнистый, завитой, вьющийся’, мо. буржий-, бур. буржы- ‘курчавиться, кудрявиться, лохматиться, виться’; калм. бурҗи-‘виться, лохматиться; морщиться’, мо. бурзай- ‘виться, курчавиться, ветвиться, торчать, виднеться шероховатым’; бур. аржай-‘быть курчавым, в завитках’, наличествует в ряде фитонимов с корнем *bor-/bur-/burq-: п.-мо. burγasu, мо. бургас, бургаас, калм. бурhсн ‘ива, верба’, бур. бургааhан ‘прут; ива’; п.-мо. burγan-a, мо. бургана ‘вид акации’; п.-мо. buraγа, мо., калм. бура ‘густая роща, лесная чаща; ивняк; лоза, прут’; п.-мо. borulǰu, мо. боролз ‘аяния кустарниковая’; п.-мо. borulǰin [Ibid., р. 121], мо. боролж(ин)‘береза-ерник’, бур. боролжо ‘кусты, кустарник’; п.-мо. borulǰuγan-a, мо. боролзгоно ‘кустарник желтоцветковый; курильский чай’. Ср. т.-ма.: ма. бурγа ‘мелкий ивняк, тальник’, эвенк. бурган ‘речная отмель с кустарником; черный тополь’, ульч. пирагда ‘чубушник’, нан. piregdēn ‘сирень крупная’, а также Птюрк. *bōr-‘вид дереваили растения’ [EDAL, р. 1096]. Э. В. Севортян этимологизирует тюрк. бурчақ ‘горох; кукуруза; град; крупные капли пота; курчавый’ как производное от глагола бур-‘вить; сгибаться’ [ЭСТЯ, 1978, с. 276]. Ср.: bur-‘крутить; сверлить, буравить; кружиться’ [Там же, с. 264]. Ср. сол. борчо ‘бобы’ < монг.: п.-мо. burčаγ, мо. буурцаг ‘горох, бобы’, бур. буурсаг ‘семя, плод’, калм. бурчг ‘дробь (для ружья); горох’; п.-мо. burčaγai, мо. буурцгай ‘стручок’; п.-мо. burčaγan-a, мо. буурцгана ‘соя (желтая)’. Эти названия, возможно, обусловленывнешним вьющимся кучерявым видомрастений. Зрительный и сенсорный образы в лексико-семантической группе слов с корнем bur-можно также охарактеризовать как ‘на вид сморщенный, на ощупь шероховатый’. Акустико-артикуляционные характеристики согласного r позволяют выразить раздражение, вызванное ощущением от соприкосновения с нечто имеющим неровности, шероховатым, в свою очередь впечатления от осязания былиперенесены на зрительный образ:  п.-мо. burǰаγar, мо. бурзгар ‘неровный, шишками, шероховатый’, бур. бурзагар ‘выступающий белыми пятнами (о солончаках)’; бур. буршагар, калм. бурчгр ‘смятый, скомканный, сморщенный’;  п.-мо. borčii-, мо. борчий-‘морщиниться’, бур. буршы-, калм. бурчи- ‘сморщиваться, быть смятым’; ойр. борчии-‘хмуриться’. Ср.: эвенк. борчима ‘шероховатый’; бур. борсогор ‘съежившийся’; бордигор ‘узловатый, с наростами (о коре дерева); рябой; шероховатый’; боржогор ‘чеканный; узорчатый; пупырчатый’, борзогор ‘грубый, комками (о муке)’, борьёгор ‘неровный, каменистый; корявый (одереве)’;  п.-мо. borkiγar, мо. борхигор, бур. борхогор, борхигор ‘шероховатый, в шишках; съежившийся; невзрачный’;  п.-мо. borγučuγ, borγučui, мо. боргонцог, боргоцой, бур. борбоосгой ‘шишка (хвойныхрастений)’ восходят кобразу ‘нечтошероховатое, бугристое’;  п.-мо. borča, мо. борц, бур. борсо, калм. борц ‘вяленое мясо (нарезанное тонкимикусками); иссушенный, истощенный’. Ср. т.-ма.: эвенк. барча ‘вяленая рыба, мука (из сушеной рыбы, мяса)’, барча-‘вялить рыбу’; пурча ‘мука (рыбная, из сушеной рыбы); вяленая рыба’; ургавча ‘мясо (вяленное на солнце)’; эвен. hорча ‘мясо (мелко нарезанное, сушеноеили вяленое)’. Семантический ряд со значением ‘стягиваться, становиться целым, формироваться’ от формы п.-мо. büri-, мо., калм. бүр-, бур. бүри-‘покрывать, обтягивать; обивать, обшивать (мебель)’, а также омонимичной формы со значением ‘квасить, заквашивать’ представлен следующими словами: п.-мо. bürin, мо. бүрэн, бур. бүрин ‘всё, полностью, целиком, вполне; весь, целый, цельный, полный’, калм. бүрн ‘полностью, сполна; целый, невредимый’, п.-мо. bürid-, мо., калм. бүрд-‘состоять из чего-л., становиться полным, целым; складываться, образовываться; преисполняться’, п.-мо. bürildü-, мо. бүрэлдэ-‘свертываться (о крови); кваситься (о тараке); заживать (о ране); формироваться, образовываться, складываться’, калм. бүрэлдэ-‘затягиваться (о ране), срастаться (о костях); заквашиваться (о молоке), свертываться (о крови)’, бур. бүрилдэ-‘созревать; формироваться, образовываться’. В этот же ряд мы включаем слова п.-мо. borgusi-, мо. боргоши‘подрастать, крепнуть (о детях); заживать (о ране)’, бур. боргожо-‘подрастать (о человеке и о животном); становиться на ноги, крепнуть’; п.-мо. büridge-, мо. бүртгэ-, калм. бүртк-‘проверять наличие, учитывать; собирать, регистрировать; пополнять’. Ср. тюрк. параллели: в ДТС [с. 132] bür-‘стягивать, затягивать (с образованием складок)’, в ЭСТЯ [ЭСТЯ, 1978, с. 294-295] bür-‘делать складки; шить, зашивать; стягивать, затягивать; сжимать’. Ср.: ма. борҳо ‘скопляться (в одном месте), собираться, толпиться; быть сложенным в кучу’. Выше в лексико-семантической группе ‘бурлить, клокотать, кипеть, клубиться’ среди отличительных признаков корня bur-/pur-, помимо округлой формы и многократного повторного действия, мы выделяли способность увеличения в объеме. В этой группе слов можно выделить следующие значения: ‘откармливать, разбухать, вздуваться, выпячиваться, торчать’:  п.-мо. bordu-, мо. борд-, бур. бордо-, калм. борд-‘утучнять; откармливать’. Ср. т.-ма.: эвенк., эвен., нег. бурдук ‘мука’, ма. бордо-‘откармливать скот’; п.-мо. borq-a, мо. борх ‘бурундучок’, калм. бард ‘хомяк’, бардай ‘суслик большой’;  п.-мо. bortuγu [Lessing, 1960, р. 121], мо. бортого, бур. бортого ‘цилиндр; маленькое деревянное ведро; шапка (в виде тюбетейки у молодых замужних женщин); гильза’, калм. бортх, ойр. бортог ‘кожаная фляга (для молочной водки)’; калм. борта-‘выпучивать’; бур. пүрды-‘набивать желудок’;  п.-мо. boruu, мо. бороо ‘костный нарост, костная мозоль’, бур. бордигор ‘с наростами (о коре дерева)’, бур. боори ‘возвышенность’. Ср. т.-ма.: эвенк. бор, борӣ ‘горка (покрытая стлаником), каменная сопка, возвышенность’, орок. бōри ‘возвышенность’;  п.-мо. borbi, мо. борви ‘пяточное сухожилие, ахиллово сухожилие; кожаный бурдюк’, калм. бөрв ‘подколенные сухожилия; кожаная фляга’, бур. борьбо ‘голень’, калм. борва-‘вздуваться; разбухать’. Ср.: казах. борби-‘распухать (о суставах)’, борбақ ‘распухшее, мясистое лицо’ [Кайдаров, 1986, с. 194]. Ср.: ма. борба, борбо ‘название сухожилия (голеностопного)’. Е. В. Сундуева рассматривает образный корень *bört как ‘нечто торчащее’ в форме бур. пүртэбэй, hүртэбэй со значением ‘penis’, приводя в качестве примера параллель тув. бөртек ‘половой член мальчика’, который Б. И. Татаринцев рассматривает как производное от тюркской глагольной основы бөрүт-~ бөрт-‘пухнуть, вздуваться; толстеть’ [Татаринцев, 2000, c. 276], а также синонимы бур. борбоо, бобоо (ср. борболзо- ‘торчать’) [Сундуева, 2011, с. 126]. В работе, конечно же, имеются спорные моменты и не все лексемы проанализированы. Многие вызывают трудности при этимологизации, такие примеры как мо. бор, бур. боро ‘серый’, бур. бурша- ‘отвергать, отказываться’, бур. бури- ‘намеренно уклоняться от указанного направления, не хотеть бежать (о лошади)’, мо. буримд- ‘лгать, клеветать’ (ср. кирг. бурма ‘винтовой, винтообразный; перен. уловка, неискренность’ [ЭСМЯ, с. 117]), мо., бур. буруу, калм. буру ‘неверный, ложный, неправильный, ошибочный; противоположный, виновный’ и др. Последние примеры, вероятно, получили развитие от значения ‘кружиться, вращаться, сверлить’ → ‘поворачивать (в другую сторону)’. В современном языке не все слова можно рассматривать по принципу мотивированности. Существует много образований, которые сложно объяснить и которые не могут, по крайней мере при современном состоянии этимологических исследований, быть охарактеризованы как мотивированные. Таким образом, акустико-артикуляционные характеристики корневой морфемы bur-/pur-позволили проследить связь (мотивированность) между звуком и значением в слове. Анализируемые в работе примеры характеризуются сложным синкретичным составом, в котором вербализуются разные аспекты осмысления интегрирующего генерального признака. Совокупность сенсорных репре-зентаций/реакций (синестезия) при номинации дополняется эмоциональными факторами. Подобный анализ лексико-семантических г

Скачать электронную версию публикации