The motifs of similarly-named olonkhos “Nyurgun Bootur the Swift”: stability, variability and improvisation.pdf Признанное ЮНЕСКО «шедевром устного и нематериального наследия человечества» (25 ноября 2005 г.) олонхо - уникальный памятник устного народ-ного творчества якутов, передававшийся из поколения в поколение на протяже-нии веков сказителями-олонхосутами (и профессионалами, и любителями). Сего-дня трудно установить, сколько бытовало олонхо по всей Якутии. «Прежде в любом наслеге (якутском селе) жило несколько олонхосутов. И каждый из них имел в своем репертуаре несколько (иногда десятки) олонхо» [Пухов, Эргис, 1985, с. 545]. Известно, что в 1941 и 1946 гг. экспедиция Научно-исследователь-ского института языка, литературы и истории в 13 регионах республики зарегист-рировала 83 олонхосута и 396 олонхо [Эргис, 1974, с. 181]. Память народа сохра-нила имена легендарных олонхосутов: Т. В. Захарова-Чээбия и Е. Е. Ивановой из Амгинского, С. А. Зверева из Сунтарского, И. И. Бурнашева-Тонг Суоруна иН. А. Абрамова-Кыната из Мегино-Кангаласского, Д. М. Говорова из Усть-Алданского улусов и многих других. Народ с упоением слушал олонхо знамени-тых исполнителей. Как верно заметил В. Н. Иванов, «впечатление, которое произ- водил олонхосут на слушателей, было неповторимым… исполнение олонхо всегда вызывало восхищение» [Иванов, 2014, с. 9]. Олонхо, как и другие эпосы мира, в сюжетной структуре, композиционном строе, образной системе, поэтическом языке имеет свои «прочно сложившиеся сюжеты, мотивы и образы, постоянные стилистические формулы, эпитеты, срав-нения, фразеологические обороты» [Жирмунский, 1974, с. 89], которые передают-ся устно в неизменном виде и которые должен усвоить олонхосут. Кроме пе-ренятия устойчивых канонических текстов олонхо, овладения «cильным чувством текстуальной стабильности», олонхосут еще и должен уметь «варьировать свой текст от исполнения к исполнению» [Райхл, 2008]. Только тогда он в совершен-стве будет владеть техникой эпического сказывания и тогда он будет настоящим сказителем. Уникальность появления новых эпосов, в том числе якутского олон-хо, в том, что «все сказители используют традиционный материал традиционным образом, однако не существует двух сказителей, которые использовали бы абсолютно идентичный материал, и притом совершенно одинаково» [Лорд, 1994, с. 103]. Нас интересует сочетание устойчивых традиционных свойств и подвижных компонентов в олонхо. «Для того, чтобы изучить, каким образом певец продолжа-ет традицию - сохраняет, расширяет, обновляет или искажает ее, - полезно будет сравнить его вариант эпической поэмы с вариантами других певцов, предпочти-тельно принадлежащих к различным поколениям» [Райхл, 2008, с. 230]. В данной статье проводится сравнительный анализ сюжетных мотивов одноименных олонхо «Нюргун Боотур Стремительный» олонхосутов К. Г. Оросина, Н. Я Тата-ринова, Г. Е. Слободчикова-Тэлээркэ, Н. Н. Шестакова-Суутта с целью определе-ния в них устойчивых и вариативных мотивов и установления их функций в процессе сложения новых вариантов олонхо с одним названием. Ранее данная проблема в якутской фольклористике специально не изучалась. В своем исследовании мы опирались на теоретические положения ученых-фольклористов П. Н. Рыбникова, А. Ф. Гильфердинга, А. М. Астаховой, М. Пэрри иА. Лорда, В. М. Жирмунского, К. Райхла, Б. Н. Путилова, а также якутских фольклористов Г. У. Эргиса, И. В. Пухова, Н. В. Емельянова. Касаясь проблем сложения эпоса, вариативности эпического текста, исследо-ватели говорили об импровизации как характерном качестве сказительского ис-кусства. Наблюдение о том, что «у каждого сказителя заметно его личное влияние на склад былины: он вносит в нее свой характер, любимые слова, поговорки», одним из первых высказал П. Н. Рыбников [1989, с. 72-78]. А. Ф. Гильфердинг, работая над проблемой формирования сказительского ис-кусства, выступил как автор положения о двух составных частях эпического текста - местах типических и переходных [Гильфердинг, 1949, с. 56-57]. Хотя отдельные утверждения исследователя в дальнейшем подвергались сомнениям, поправкам и уточнениям, идея двух составных частей былинного текста исполь-зуется в эпосоведении и в наше время. В своем исследовании мы опирались на классификацию А. М. Астаховой, изучившей художественное содержание вариантов русских былин и выделившей «три основные категории - по тому, как они воспринимают, а затем воссоздают былины»: 1) сказители, «перенявшие тексты совершенно или почти точно и в таком же виде их передающие»; 2) те, кто усваивали лишь «общий остов» былины и путем отбора «типических» мест и свободного создания «переходных» вырабатывали собственный, постоянный текст, который в дальнейшем оставался в основном неизменным и варьировался лишь в деталях; 3) сказители-импро-визаторы, которые запоминают «лишь сюжетную схему по преимуществу», но «не создают постоянного текста, а каждый раз меняют его, пользуясь всем арсеналом сюжетов, эпизодов, мотивов, образов, формул, которыми они владеют» [Астахова, 1938, с. 71]. По положению М. Пэрри и А. Лорда, именно благодаря наличию богатого фонда формул и гибкому владению ими, певец мог воссоздавать эпос в ходе исполнения. М. Пэрри и А. Лорд включили в каноны теории устной традиции понятие эпической формулы, которую характеризуют как «группу слов, регу-лярно используемую в одних и тех же метрических условиях для выражения данной основной мысли» [Лорд, 1994, с. 151]. Карлом Райхлом высказано мнение о том, что сказителей можно разделить на две большие группы - «творческих» и «воспроизводящих» певцов: «Понятие “творческий певец” в разных традициях имеет свои значения и оттенки, но, ка-жется, в большинстве случаев подразумевается, что певец способен создавать “новую” песню, так же как добавить новую главу к эпическому циклу и приспо-собить исполнение эпической поэмы к запросам слушателей. Дать определение “воспроизводящему” певцу еще труднее. Некоторых сказителей можно назвать “воспроизводящими” в том смысле, что они усвоили эпос в определенном виде и придерживаются этого текста как выученного наизусть стихотворения, но в то же время они могут исполнять более короткие “импровизированные” песни. В других случаях термин “исполнитель” может просто означать, что певец обла-дает сильно развитым чувством текстуальной стабильности, но в действительно-сти варьирует свой текст от исполнения к исполнению благодаря владению тех-никой эпического сказывания» [Райхл, 2008, с. 169]. В. М. Жирмунский обнаружил в исполнении певцов одного и того же сюжета текучесть текста и наличие значительных различий, творческих вариантов. Уче-ный доказал, что певец импровизирует, сохраняя определенный сценарий, в ко-тором постоянными являются, кроме последовательных эпизодов и ситуаций, прежде всего традиционные «общие места» (седлание коня, богатырская скачка, описание битв и т. д.) [Жирмунский, 1974, с. 635]. В работах Б. Н. Путилова исследуется искусство сказителей на материалах повторных записей от одного и того же певца или нескольких лиц. Ученый дал необходимую точную формулировку импровизации, которой пользуются сказите-ли: «Если сказитель не просто повторяет заученное, но воспроизводит усвоенное им сказание в границах эпической традиции и при этом как бы заново создает текст, - это считается импровизацией» [Путилов, 1997, с. 115]. В якутской фольклористике впервые на вопросы рождения разных вариантов олонхо обратили внимание И. В. Пухов и Г. У. Эргис: «…Сюжеты эпоса “теку-чи”: они свободно переходят из одного сказания в другое, не являясь достоянием лишь одного из них. Одно и то же олонхо можно сократить при сказывании, опустив многие детали, подробности описания и даже целые разделы сюжета, или развернуть шире, добавив из других олонхо новые сюжетные линии, описания и детали, чем широко пользовались олонхосуты, сокращая или расширяя сказа-ние в зависимости от обстановки и требований слушателей. Этим же объясняются и различия в объеме даже одного какого-то произведения, записанного от одного и того же олонхосута в разное время» [Пухов, 1985, с. 546]. Г. У. Эргис, анали-зируя вариативность сюжетов у разных олонхосутов, пришел к выводу, что олонхосут в момент исполнения может свободно излагать события, варьировать отдельные эпизоды, следуя поэтическому вдохновению, он может вносить новые эпизоды, по-новому мотивировать отдельные поступки героя и раскрывать но-выечертыхарактерагероя ит. д. [Эргис, 1974, с. 184]. В своем исследовании мы использовали труды Н. В. Емельянова о сюжетах олонхо [Емельянов, 1980]. Среди самых распространенных и любимых якутским народом эпических ска-заний олонхо «Нюргун Боотур» занимает особое место. Прославленный госу-дарственный и общественный деятель якутского народа, один из зачинателей якутской литературы, первый из якутов ученый-лингвист П. А. Ойунский, кото-рый с малых лет занимался сказительством и был прекрасным знатоком олонхо, воссоздал грандиозное по размаху, восхитительное по богатству поэтического языка творение - олонхо «Нюргун Боотур Стремительный» [Ойунский, 1975]. Сегодня невозможно определить первоначальную родину олонхо «Нюргун Боотур». Как отметил Г. У. Эргис, олонхо о Нюргун Боотуре было наиболее по-пулярно на территории бывшего Ботурусского улуса. Данные слова подтвержда-ются профессором В. В. Илларионовым: «Олонхосут И. М. Давыдов при беседе сГ. У. Эргисом сообщил, что олонхо “Нюргун Боотур” стало популярным бла-годаря исполнению Килээмпиром (легендарный олонхосут Киляпиров Николай Васильевич был родом из Ботурусского улуса), которого несколько раз слушал К. Г. Оросин, записавший один вариант этого олонхо» [Илларионов, 1982, с. 27]. Есть воспоминание самого К. Г. Оросина о том, что олонхо о Нюргуне он слышал еще в юности от одного олонхосута соседнего Жулейского наслега и запомнил его во всех подробностях вследствие того сильного впечатления, которое оно на него тогда произвело. Как свидетельствуют анкетные данные, от него унасле-довали традицию сказительства олонхосуты И. В. Винокуров-Табахыров, Н. Мал-гин, А. Татаринов, которыесказывалиолонхо «Нюргун Боотур». Все четыре сказителя, олонхо которых нами исследуются, родом из разных улусов: Константин Григорьевич Оросин (1858-1903) - из Игидейского наслега Таттинского улуса; Григорий Егорович Слободчиков-Тэлээркэ (1859 - ?) - из Не-рюктяйского наслега Мегино-Кангаласского улуса; Николай Яковлевич I Татари-нов-Бүчүкү Ньукууска - из I Соттинского наслега Борогонского (ныне Усть-Алданского) улуса; Николай Николаевич Шестаков-Суутта (1892 - ?) - из Бетюнского наслега Намского улуса [Олонхосуты Якутии, 2013]. Эти данные говорят о том, что олонхо «Нюргун Боотур» было распространено в соседних Таттинском, Усть-Алданском, Мегино-Кангаласском улусах. Кроме этого, оно исполнялось и на более отдаленной территории, о чем говорит его бытование в Намскомулусе. Из многочисленных вариантов олонхо «Нюргун Боотур», по данным Г. У. Эр-гиса, записано двенадцать. В нашем исследовании мы будем анализировать четыре: два из списка Эргиса - олонхо К. Г. Оросина в самозаписи 1895 г. издано в 1907 г. в «Образцах народной литературы якутов» под редакцией Э. К. Пекар-ского. Переиздано (Оросин, 1947) и олонхо Г. Е. Слободчикова-Тэлээркэ, запи-санное Д. И. Дмитриевым со слов олонхосута и опубликованое в 2013 г. (Слобод-чиков, 2013); и два олонхо (Н. Я. Татаринова и Н. Н. Шестакова), хранящиеся в Рукописном фонде ИГИиПМНС 1. При этом «Нюргун Боотур» Н. Н. Шестакова записан в кратком изложении, в связи с этим углубленно анализировать его техникусказывания мыне можем. Главным героем во всех четырех олонхо является богатырь по имени Нюр-гун Боотур. Рассмотрим традиционно устойчивые мотивы в олонхо «Нюргун Боотур» сказителей К. Г. Оросина, Г. Е. Слободчикова-Тэлээркэ, Н. Я. Татаринова иН. Н. Шестакова. Мотив относится к традиционно устойчивым свойствам фольклора. Традици-онно устойчивыми сюжетообразующими мотивами в якутском олонхо являются: мотив поселения небожителями богатыря айыы в Средний мир для защиты людей айыы - жителей Среднего мира от нашествий абаасы-чудовищ; мотив похищения 1 Дьулуруйар Ньургун Боотур: олонхо. Зап. А. Е. Аржаковым от Н. Я. Татаринова из Соттинского наслега Усть-Алданского района в 1940 г. // ИГИиПМНС, ф. 5, оп. 8, ед. хр. 72; Нюргун Боотур. Зап. от Н. Н. Шестакова (Суутта) из Бетюнского наслега Намскогорайона в 1941 г. // ИГИиПМНС, ф. 5, оп. 8, ед. хр. 15. чудовищем девушки племени айыы; мотив сражения богатыря айыы и абаасы; победа богатыря айыы в многочисленных поединках с богатырями абаасы, осво-бождениеплененной женщины; мотив женитьбы богатыряайыы. Одним из главных сюжетообразующих мотивов всех четырех олонхо является мотив поселения небожителями богатыря Нюргун Боотура из Верхнего мира в Средний: будущего богатыря Нюргуна поселяют в Средний мир для защиты племени айыы («родственников божества») от нашествий абаасы - чудовищ из Нижнего мира «чтоб улусы солнечные защитить, чтоб людей от гибели огра-дить». Но здесь обнаруживаются некоторые отличия: в олонхо К. Г. Оросина, Н. Я. Татаринова вместе с Нюргуном отправляют и его сестру Айталыын Куо, чтобы Нюргун не чувствовал себя одиноким. В вариации Н. Н. Шестакова сестру Нюргун Боотура зовут Кыыс Тыйаарыкы. А в олонхо Г. Е. Слободчикова Нюргун Боотур был спущен один, без сестры. Способ прибытия богатыря в предназначен-ный ему Средний мир у каждого олонхосута описан по-разному. Нюргуна и Айталыын Куо К. Г. Оросина увозит старший брат Мюлдют Бёгё: «Старший брат детей Мюлдют Бёгё пригнал тяжелое, низкое темное облако величиной с половину большого алааса и загнал на это облако табун лошадей и стадо рога-того скота, а как усадил на него мальчика и девочку с их конем, с их одеждойснаряжением, так немедленно погнал облако по поднебесью». УН. Я. Татаринова Нюргуна и Айталыын Куо спускает в Средний мир тоже старший брат по имени Бёгюё Бёгё, который превратился в птицу Ёксёкю, посадил на спину брата и се-стру, и они полетели в Средний мир. А сестра богатыря Айыы Умсуур посадила на облако выделенный им скот и погнала на запад. В олонхо Г. Е. Слободчикова-Тэлээркэ Нюргун Боотур спущен один, но у него есть также сёстры Айыы Умсуур и Айталыын Куо и старший брат Мёнджют Бёгё. Таким образом, во всех четырех вариантах устойчивым с незначительными изменениями является мотив поселе-ния Нюргун Боотура в Средний мир для защиты племени айыы от нашествий чудовищ-абаасы. Мотив похищения богатырями-абаасы женщин-айыы является завязкой конфликта богатыря айыы с богатырем абаасы во всех рассматриваемых нами олонхо. Заметим, что И. В. Пухов различает четыре вида основных мотивов, с которых начинаются действия богатырей: нападение богатыря абаасы на семью других людей айыы; нападение абаасы на семью героя; герой отправляется на поиски невесты; герой отправляется на поиски приключений [Пухов, 1962, с. 60-61]. В олонхо К. Г. Оросина, Н. Я. Татаринова, Н. Н. Шестакова описыва-ется нападение абаасы на семью героя. При этом мотив одинаков в олонхо К. Г. Оросина, Н. Я. Татаринова, в которых первый свой боевой поход Нюргун Боотур совершает во имя спасения своей сестры Айталыын Куо. У олонхосута Н. Н. Шестакова похищение сестры описывается по-другому. Во-первых, Нюргун Боотур освобождает свою сестру по имени Кыыс Тыйаарыкы. Во-вторых, богатырь абаасы появляется не из Нижнего мира: чужая кобылица рожает камень, превращается в девку-абаасы и исчезает, а из камня выходит богатырь абаасы и похищает сестру Нюргуна. Нюргун преследует похитителя и преодолевает все чинимые им препятствия. УГ. Е. Слободчикова богатырь спущен один, но нападение богатыря абаасы на семью других людей айыы стало завязкой в опи-сании боя богатыря айыы сбогатырем абаасы: здесьбогатырь вступает в бой тоже ради спасения девушек айыы от нежеланных женихов. По развитию сюжетов уК. Г. Оросина Нюргун Боотур, кроме своей сестры Айталыын Куо, спасает и красавицу Кюн Туйаарыма от абаасы Тимир Дьэсинтяя. Богатырь Г. Е. Слобод-чикова спасает Компоруун Куо, Сыралыман Куо, Нюргустай Куо. Герой Н. Я. Та-таринова освобождает Айыы Куо, Кюн Джэрэлимэн, а Нюргун Н. Н. Шестакова - жену богатыря Лэкэттиря иЮрюнг Юкэстиря. Мотив сражения богатырей айыы и абаасы - один из главных мотивов в якутском олонхо, без которого олонхо немыслимо. Эпизоды с этим мотивом даются во всех вариантах «Нюргун Боотур» так красочно, что предстают перед слушателями как живая картина страшных сражений. В описании олонхосутов от битвы богатырей дрожит, колеблется Нижний мир, и богатырям приходится менять место боя. В вариациях отличаются названия местностей, в которых бога-тыри сражаются с чудовищами. Нюргун Боотур К. Г. Оросина после сражений в Нижнем мире ведет бои на Ытык Хайа (Священной Горе) и Кёмюс Хайа (Золо-той Горе) Среднего мира. Бой богатырей на этих горах произвел страшные раз-рушения в Среднем мире. Его жители пожаловались небожителям и попросили изгнать богатырей из их страны. Джылга Тойон (Распределитель Судеб) приказал богатырям прекратить битву. УН. Я. Татаринова от боя заколебался Нижний мир, богатыри продолжили борьбу на поле битв Чыыстай Буолак (Чистом Поле). Горы, находящиеся вокруг поля, разрушились. Жители этих мест из рода Чунгкур Чура-ан пожаловались Джылга Хаану, который повелел богатырям биться на острове Огненного моря. Г. Е. Слободчиков-Тэлээркэ описывает сражение Нюргун Бооту-ра и богатыря абаасы Уот Усутаакы сначала у Араат Байхала (Море Арат), потом на каменной горе посредине Огненного озера. Битва продолжилась на горе Хара Джапсылган (Черный Джапсылган). Наконец, стали они биться на спине многого-ловой-многорукой Халбас Хара. Здесь Уот Усутаакы начал одолевать богатыря Нюргун Боотура, который, убегая, соскользнул со спины Халбас Хара и упал пря-мо в Огненное озеро. Дух Араат Байхала - Алара Бётюхчэй, превратившись в пе-строго быка, подставил свои рога. Поединок богатырей айыы и абаасы, победа богатыря айыы составляют кульминационный мотив в олонхо. Богатыри исследуемых олонхо одолевают в страшных поединках не одного богатыря абаасы: Нюргун Боотур К. Г. Оросина побеждает Тимир Ыйыста, Тимир Джэсиэнтэй, Уот Усутаакы (имена богатырей рода абаасы); Г. Е. Слободчикова - Уот Усутаакы, Ытык Хахайдана; Н. Я. Тата-ринова - Тимир Джиксина, Аан Даадара, восьминогого, двенадцатиголового чу-довища, Олуйа Боотура; Н. Н. Шестакова - Хаан Хабыалая, Тимир Джюкюр-дяна. Женитьба богатыря и других главных персонажей (брата или сестры ге-роя) и устройство прочной семьи служат развязкой эпических конфликтов. Мо-тив женитьбы богатыря присутствует во всех олонхо: Нюргун Боотур К. Г. Оро-сина женится на богатырке Кыыс Нюргун, с которой зажили в довольстве и стали родоначальниками якутов. В олонхо Н. Я. Татаринова в награду за свое спасение богатырь Кюн Туруу выдал замуж за Нюргун Боотура свою сестру Кюн Джэрэ-линтэй Куо, они устроили свадебный пир. Через некоторое время Джэрэлинтэй Куо родила мальчика и Нюргун с женой и сыном зажили счастливо и богато. УГ. Е. Слободчикова-Тэлээркэ Нюргун Боотур Стремительный женился на Нюр-густай Куо и отправился с женой на родину. БогатырьНюргун у Н. Н. ШестаковаСуутта женился на Юрюнг Юкэстиир. Сравнительный анализ мотивов одноименных олонхо «Нюргун Боотур» пока-зал, что в вариантах К. Г. Оросина, Г. Е. Слободчикова, Н. Я. Татаринова наибо-лее устойчивыми являются мотивы поселения небожителями богатыря в Средний мир; похищения богатырями абаасы женщин айыы (как завязка конфликта); борьбы богатырей айыы и абаасы в трех мирах; победы над богатырями абаасы; женитьбы богатыря. Видно, что олонхосуты держали в памяти традиционный сю-жет, выстроенность олонхо. Благодаря этим «традиционно-типическим» (термин В. М. Жирмунского) мотивам сюжет олонхо становится последовательным, стройным, логически ясным, законченным. Устойчивые мотивы составляют сю-жетную канву и каркас всех вариантов олонхо «Нюргун Боотур Стремительный» и имеют функцию образования основного сюжета данного олонхо. Но здесь необ-ходимо заметить, что, сохраняя устойчивые мотивы, олонхосуты как творцы вно-сят незначительные изменения. Это доказательство того, что устойчивые мотивы в олонхо одного сказителя не являются буквально воспроизводимыми копиями олонходругого сказителя. Кроме самых наиболее устойчивых мотивов, вносятся менее устойчивые мо-тивы, которые по своему усмотрению олонхосутмогопустить или менять. Мотив коня - древнейший мотив, который присутствует во многих эпосах тюрко-монгольских народов. Для становления богатыря айыы необходимы конь и богатырские доспехи. Конь у богатыря и верный друг, и добрый советчик, и не-пременный спаситель. В разных олонхо богатырь обеспечивается конем по-разному. Богатырские доспехи специально заказываются у знаменитых кузнецов. Сравним мотив получения коня и богатырских доспехов в олонхо «Нюргун Бо-отур». В олонхо К. Г. Оросина богатырского коня и полное воинское снаряжение подарили Нюргун Боотуру родители. УН. Я. Татаринова «В одно прекрасное утро разбушевалась буря. Сверху спустился Кююкюрдююр Бёгё с крылатым богатырским конем с переметной сумой. Этот конь был предназначен Нюргуну. В переметной суме оказались богатырские доспехи и вооружение: толстый же-лезный панцирь, рогатая железная шапка, роговой лук и множество стрел» (Дьулуруйар Ньургун Боотур). В олонхо Г. Е. Слободчикова-Тэлээркэ по совету духа-хозяйки земли Кюн Туймаарын Хотуна Нюргун Боотур сам поднялся на небо, и ему Улуу Джылга Тойон отдал богатырские доспехи. УН. Н. Шеста-кова Кыыс Дыбарыастай, дочь Нюргун Боотура, испрашивает у духа-хозяйки богатырского коня. Традиционный мотив живой воды, с помощью которой спасают богатыря айыы, в рассматриваемых нами олонхо существует во всех четырех текстах, но дается в разных вариантах. УК. Г. Оросина, Н. Я. Татаринова, Г. Е. Слобод-чикова-Тэлээркэ сестра Нюргун Боотура Айыы Умсуур удаган исцеляет или оживляет богатыря с помощью божественной влаги илгэ или живой воды. АуН. Н. Шестакова данный мотив имеет отличие: Нюргун Боотур заставил Джэгэ Баабанайти живую воду, которой оживил ХарыалджымаанМэргэна. В олонхо К. Г. Оросина, Н. Я. Татаринова, Г. Е. Слободчикова, Н. Н. Шестако-ва в трудные минуты к Нюргун Боотуру спешит на помощь сестра Айыы Умсуур удаган - сестра шаманка. Однако в описании мотива помощи родственников обнаруживаются вариации. УК. Г. Оросина, когда падает в море Нюргун Боотур, сестра его Айыы Умсуур спасает его, подставив ему свой бубен. А когда падает богатырь абаасы Тимир Ыйыста, его сестра Ытык Хахайдаан тоже подставля-ет бубен, но Айыы Умсуур вовремя успевает продуть ее бубен, сделав в нем дыру, чем опять спасает брата. УН. Я. Татаринова Айыы Умсуур удаган предупредила Нюргун Боотура, о том, что во время его сна Тимир Джиксин выпьет живой воды, окропит ею свое тело и обретет невероятную силу. УГ. Е. Слободчикова иН. Н. Шестаковабогатыря айыы спасает тоже сестрашаманка Айыы Умсуур. Таким образом, в варианты олонхо «Нюргун Боотур» К. Г. Оросина, Н. Я. Та-таринова, Н. Н. Шестакова внесены мотивы, которые не входят в состав обяза-тельных мотивов олонхо, но часто встречаются в якутских олонхо (получение богатырем коня, спасение людей айыы с помощью живой воды, взаимовыручка родственников). Мотив купания богатыря с целью очищения, испытания или приобретения могучей силы встречается в трех олонхо: в сказании К. Г. Оросина Нюргун проходит испытание купанием в мертвой воде; Н. Я. Татаринова - Нюргун ку-пается в соленом озере; Н. Н. Шестакова - Кыыс Дыбарыастай возносится на небо и купается в беломолочном озере. В олонхо Г. Е. Слободчикова этот мотив от-сутствует. Упускается в трех вариантах и мотив женитьбы богатыря на су-женой - девушке-богатырке. Только у К. Г. Оросина Нюргун Боотур женится на женщине-богатыркеПрекраснойКыыс Нюргун, победив еев состязаниях. Кроме того, в рассматриваемых нами текстах олонхо, обнаружено введение второстепенных мотивов, которыми в зависимости от мастерства олонхосута до-полняются основные сюжеты. В двух олонхо (К. Г. Оросина и Н. Я. Татаринова) введен нечасто встречающийся мотив состязания с неузнанным братом. В олонхо Г. Е. Слободчикова богатырь о своем происхождении узнает от духа-хозяйки Аал Дууб Мас, а в олонхо Н. Н. Шестакова внук Нюргун Боотура бо-гатырь-юноша Аан Дуурай о судьбе отца узнает от всеведущего старца Сээркээн Сэсэна. Варианты этого ситуативного мотива в якутских олонхо встречаются не-часто и, по всей видимости, считаются второстепенными, дополнительными мо-тивами. Нюргун Боотуру К. Г. Оросина небесная шаманка Айыы Умсуур дарит волшебную плеть. Богатырь свобождает 39 богатырей Среднего мира от пленения Уот Усутааком - богатыря абаасы. Разрушает волшебный канат Ап Чарая и осво-бождает богатыря Айыы Дюрагастая. Нюргун Боотур Г. Е. Слободчикова-Тэ-лээркэ убивает Бабу-Ягу Тимир Тонгсуохайдаан. Богатырка абаасы Ытык Ха-хайдаан имеет зверей-помощников - ворону и дятла, сама она превращается в медведя, волка и змея. УН. Я. Татаринова Нюргун переправляется на плоту через адское море, расправляется с девками абаасы. Стрела Нюргуна лишает Олуйа детородного органа. Попавшись на хитрость Нюргуна, девка абаасы Уот Чогойдоон освобождает сброшенного в темницу Нюргуна. Дополняя сюжет сво-его олонхо такими мотивами, сказитель «способен удлинять или укорачивать свое выступление в соответствии с пожеланиями аудитории» [Райхл, 2008, с. 218]. По сюжетной схеме резко отличается олонхо Н. Н. Шестакова. В нем даются «индивидуально-творческие» (термин В. И. Жирмунского) описания богатырских приключений трех поколений богатырей айыы: Нюргун Боотура, его дочери Кыыс Дыбарыастай и ее сына богатыря Аан Дуурая. Дочь Нюргун Боотура выходит замуж за небесного писаря Кустук Даахыйа, которого убивает богатырь абаасы Тимир Хаахайдаан. Кыыс Дыбарыастай рожает сына, называет его Аан Дуурай. Узнав о судьбе отца от Сээркээн Сэсэна, юноша-богатырь отнимает у Ти-мир Хахайдаана тело и воскрешает отца. Кустук Даахыйа и Аан Дуурай вместе побеждают Тимир Хахайдаана, убивают его и возвращаются на родину. Олонхо-сут при исполнении использует приемы «замены», «перемены порядка», «допол-нения» мотивов (термины Карла Райхла). Данный факт говорит о существовав-ших вариантах, отличающихся от основного варианта олонхо «Нюргун Боотур». При этом устойчивые сюжетные мотивы и образы даются в несколько изменен-ном виде, вносятся новые мотивы. Так в результате сохранения традиций и со-четания импровизации рождается новый эпический текст. Таким образом, наибольшая традиционность в сюжетообразующих мотивах сохранена ввариантах олонхо «Нюргун Боотур» К. Г. Оросина, Г. Е. Слободчикова-Тэлээркэ и Н. Я. Татаринова. По всей видимости, эти олонхосуты представляют второй тип сказителей (по А. М. Астаховой), так как они усвоили «общий остов» эпоса и путем отбора «типических» мест и свободного создания «переходных» вырабатывалисобственный, постоянный текст [Астахова, 1938, с. 71]. По сюжетной структуре «Нюргун Боотур» Н. Н. Шестакова отличается от трех других вариантов. В результате перестановки, расширения сюжетов, дополнения мотивов, введения новых героев им создан вариант, не похожий на олонхо К. Г. Оросина, Г. Е. Слободчикова, Н. Я. Татаринова. Его произведение состоит из двух частей, где по нескольким сюжетным линиям разворачиваются описания богатырских приключений трех поколений: богатыряНюргун Боотура, его дочери Кыыс Дыбарыастай и ее сына богатыря Аан Дуурая. Олонхосут Н. Н. Шестаков - выходец из Намского улуса. Можно предположить, что причина отличия сюжет-ных мотивов в его олонхо кроется в отдаленности Намского улуса от находящих-ся территориально рядом Ботурусского, Мегино-Кангаласского, Усть-Алданского улусов, в которых создавали свои олонхо К. Г. Оросин, Г. Е. Слободчиков, Н. Я. Татаринов. По типу исполнительства Н. Н. Шестаков относится больше к сказителю-импровизатору, так как, запомнив «сюжетную схему по преимуще-ству», «меняет его, пользуясь всем арсеналом сюжетов, эпизодов, мотивов, образов, формул, которыми он владеет» [Астахова, 1938, с. 71]. Сопоставляя мотивы вариантов олонхо «Нюргун Боотур», мы обнаружили следующее: по временизаписейраньшевсех зафиксированоолонхоК. Г. Оросина (1895), а сказания со слов Г. Е. Слободчикова-Тэлээркэ, Н. Я. Татаринова иН. Н. Шестакова записаны на сорок с лишним лет позже (1941-1942). Очевидно, что из четырех наших олонхосутов первым исполнял олонхо К. Г. Оросин. Это позволяет нам предположить, что местом первоначального очага бытования олонхо «Нюргун Боотур», по всей вероятности, был Таттинский улус. И не ис-ключено, что вариант Г. Е. Оросина, перенятый в свое время у другого олон-хосута из своего улуса, стал исходным текстом созданных позже вариантов олонхоГ. Е. Слободчикова-Тэлээркэ, Н. Я. Татаринова и Н. Н. Шестакова. Обнаруженные во всех четырех олонхо наиболее устойчивые мотивы как главные обязательные составные части сохраняют каркас, ядро основной сюжет-ной линии олонхо «Нюргун Боотур». Это говорит о том, что законы композици-онного построения сюжета распространяются на все варианты олонхо и они строго соблюдаются олонхосутами. Изменения допускаются в плане расширения повествования дополнительными элементами без нарушения построения основ-ного сюжета. В сказывании олонхосутов некоторые одни и те же мотивы видоизменяются, обретают новую окраску. К примеру, довольно распространенные в эпической традиции мотивы коня, купания богатыря, взаимопомощи родственников даются по-разному, что означает возможность изменения некоторых мотивов в зависимо-сти оттворчестваолонхосута. Врезультатесоздаются вариации мотивов. В традиционную сюжетную схему каждый олонхосут вносит неустойчивые (ситуативные) мотивы. Например, в олонхо К. Г. Оросина и Н. Я. Татаринова до-бавляется не очень часто встречающийся в эпической традиции мотив состязания с неузнанным братом. Кроме того, во всех олонхо встречаются творчески индивидуальные мотивы. Такие импровизации олонхосут вносит ради окраши-вания содержания своего олонхо, и они, несомненно, дополняют, расширяют сюжет. Все это делается в рамках соблюдения традиций. Благодаря такому рас-ширению текста за счет внесения ситуативных неустойчивых и творческих моти-вов создаются новые варианты олонхо. В итоге получается, как у А. Б. Лорда: каждое исполнение представляет собой самостоятельную песню, поскольку каждое исполнение уникально и несет на себе печать поэта-сказителя [Лорд, 1994, с. 15]. По всей вероятности, В. М. Жирмунский был прав, когда писал: «…певец запоминает не связный текст, а как бы сценарий, сюжетную канву, известную последовательность эпизодов и ситуаций, а также традиционные “общие места”, эпические клише… в остальном он создает исполняемый им текст в процессе пения, варьируя его в соответствии с характером аудитории, вводя в него те или иные новые подробности или даже эпизоды» [Жирмунский, 1974, с. 89]. Анализ четырех одноименных олонхо позволяет нам сказать, что сюжетообра-зующие мотивы в вариантах К. Г. Оросина, Г. Е. Слободчикова-Тэлээркэ, Н. Я. Татаринова больше основаны на традиционных канонах. Н. Н. Шестаков как олонхосут относится к типу певцов-импровизаторов, которые не удовлетворялись заученным текстом, а варьировали его, меняли в зависимости от творческой фантазии, своих индивидуальных взглядов, эстетических вкусов. Сопоставляя варианты, мы не преследовали цели установления какого-то «сводного» текста или определения лучшего, более полного, канонического ва-рианта из проанализированных четырех. Перед нами равноправные и равноцен-ные тексты героического эпоса олонхо «Нюргун Боотур». Олонхосуты К. Г. Оро-син, Г. Е. Слободчиков-Тэлээркэ, Н. Я. Татаринов, Н. Н. Шестаков, мастерски сочетая традиции импровизации с сохранением традиционной канвы приемами «упущения», «замены», «перемены порядка», «дополнения» мотивов [Райхл, 2008], создали уникальные по своей неповторимости олонхо «Нюргун Боотур». При этом «сказитель при каждом исполнении эпоса не только воспроизводит воспринятый им текст с некоторыми неизбежными изменениями, но и создает его по-новому, опираясь на традицию, на константную основу формул» [Николаева, 2016, с. 23]. Другими словами, олонхосут свое сказание каждый раз исполняет по-разному. А другой сказитель, услышавший и перенявший это же олонхо, в пре-делах соблюдения традициисоздает свой неповторимый текст. Врезультате такой творческой импровизации олонхосутов - носителей эпического знания рождаются вариации олонхо.

Скачать электронную версию публикации