Variable case marking of possessive nominal phrases in the direct object position in Tuvan.pdf Введение В данной работе исследуется вариативность оформления имени в позиции прямого дополнения, характерная для многих языков аккузативного типа: роман-ских, германских, славянских, уральских, алтайских (см. [Aissen, 2003; Haspel- math, 2005; De Swart, 2007; Dalrymple, Nikolaeva, 2011] и др.). В англоязычной литературе это явление получило название «дифференцированное маркирование объекта» (англ. differential object marking, DOM): часть именных групп (далее - ИГ) в роли прямого дополнения (далее - ПД) обязательно или наиболее вероятно получает одно падежное маркирование, в то время как остальные ИГ в той же позиции маркируются другим падежом [Bossong, 1985]. В тувинском языке ПД может оформляться номинативом (NOM), аккузативом (ACC) и аблативом (ABL). Несмотря на большое количество типологических исследований по данной те-ме, необходимо детальное исследование вариативности падежного маркирования прямого дополнения и определяющих его причин на материале конкретных язы-ков, так как роль и значение тех или иных факторов для каждого языка индивиду-альны. В тюркологии данная тема исследуется с середины XIX в. Выбор падежного маркирования ПД в тюркских языках связывается с рядом факторов: 1) с категорией определенности / неопределенности: ИГ, имеющие определен-ный референциальный статус, оформляются аккузативом, а неопределенные - номинативом (см. [Казем-бек, 1846; Майзель, 1957; Nilsson, 1978] и др.); 2) с отношениями между глаголом и дополнением: если дополнение сливается с глаголом-сказуемым, то оно не получает эксплицитного оформления, если же действие и объект четко разграничиваются, то аккузативное оформление обяза-тельно [Тыбыкова, 1985; Убрятова, 2006]; 3) с порядком слов в предложении: ПД в номинативе употребляется только в позиции непосредственно перед сказуемым, если между ними оказывается ка-кой-нибудь другой член предложения, то аккузативное оформление обязательно [Исхаков, Пальмбах, 1961]; 4) с коммуникативной структурой высказывания: если ПД находится в теме высказывания, то оно всегда оформляется аккузативом, если ПД само является ремой или находится в реме вместе со сказуемым, то не получает эксплицитного падежного оформления [Johanson, 1977; Muravyova, 1992]; 5) с дискурсивной значимостью ИГ: аккузативное оформление получают про-тагонисты дискурса при первом упоминании в тексте [Толдова, Сердобольская, 2002]; 6) со структурным типом именной группы: DOM опирается на оппозицию двух структурных типов ИГ - максимальных именных проекций (именные груп-пы с генитивным зависимым) и именных групп малой структуры (существитель-ное с разнообразными определениями, кроме генитивного посессора) [Лютикова, 2014]. Цель настоящей статьи - рассмотреть факторы, определяющие вариативное падежное маркирование ПД в составе изафетных конструкций 2-го и 3-го типов в форме 3-го лица в тувинском языке, и проверить, насколько они соотносятся с факторами, влияющими на вариативность падежного маркирования посессора. Материалом для исследования послужили 500 предложений, извлеченных из разных источников на тувинском языке, в которых представлено 760 примеров использования ПД. Сбор материала проводился методом сплошной выборки предложений, кото-рые содержат посессивные ИГ в функции прямого дополнения, оформленного аккузативом или номинативом 1. Из каждого текста выписано равное количество предложений. После этого были выделены все ПД, выраженные посессивными именными группами. 1 Примеры маркирования ПД аблативом в данной статье не рассматриваются ввиду специфичности факторов, влияющих на их маркировку. Для анализа материала использованы описательный и комплексный анализ структуры и семантики конструкций. 1. DOM в посессивных именных группах в тувинском языке ПД может являться вершиной посессивной конструкции, состоящей из двух именных членов: ПД обозначает предмет обладания, а зависящий от него компо-нент - обладателя. Первый компонент (посессор) маркируется номинативом (NOM) или генити-вом (GEN). Выбор падежа обусловлен свойствами посессивной конструкции, семантикой входящих в ее состав компонентов, их референциальным статусом и т. п. Ср. примеры (1) и (2): (1) бажың ханазы бажың= хана=зы дом=NOM стена=POSS.3 ‘стена дома’ (2) бажыңның ханазы бажың=ның хана=зы дом=GEN стена=POSS.3 ‘стена дома’ В тюркологии для описания такой структуры используется термин «изафетная конструкция» (далее - ИК), т. е. притяжательное определительное сочетание, в котором отношение определения и определяемого, кроме порядка слов, выра-жено специальными аффиксами родительного падежа (или без них) при опреде-лении и аффиксами принадлежности - при определяемом [Баскаков, 1979, с. 221-222]. Выделяется три типа ИК. Первый тип (ИК1, или безаффиксный изафет) со-временными исследователями как собственно изафетная конструкция не рассмат-ривается, так как она не передает отношений принадлежности, а определяемое имя не имеет посессивного показателя (например, тув. ыяш= бажың= ‘дере-вянный дом’; букв.: дерево дом). В данной работе этот тип ИК не рассматри- вается. В конструкциях второго типа (ИК2, или одноаффиксный изафет) посессор не имеет генитивного аффикса, а вершина оформлена посессивным показателем (например, тув. кижи= баж=ы ‘голова человека’; букв.: человек голова=его). В конструкциях третьего типа (ИК3, или двухаффиксный изафет) посессор оформляется генитивным аффиксом, а посессум - посессивным (например, тув. оол=дуң ном=у ‘книга мальчика’; букв.: мальчик=GEN книга=его) [Майзель, 1957, с. 17]. Второй компонент (посессум, объект обладания), находящийся в позиции ПД, принимает форму либо номинатива, либо аккузатива. Это определяется свойства-ми посессивной конструкции или зависит от свойств высказывания в целом. (3) [Ыт чеми эккелдим] рема. ыт= чем=и= эккел=ди=м собака=NOM корм=POSS.3=NOM приносить=PAST=1SG ‘Я принес собачий корм.’ (4) [Ыттың чемин] тема [утпас сен] рема. ыт=тың чем=и=н ут=пас сен собака=GEN корм=POSS.3=ACC забывать=FUT.NEG 2SG ‘Не забудь о корме собаки.’ В примере (3) ИГ является устойчивым сочетанием, имеет неопределенный референциальный статус, вместе с глаголом находится в реме высказывания. А в примере (4) речь идет о корме конкретной собаки, ИГ составляет тему выска-зывания. Таким образом, при рассмотрении явления DOM замечаем, что в ИК пересе-каются две разновидности дифференцированного падежного маркирования в ту- винском языке: вариативное маркирование ПД и вариативное маркирование посессора в изафетных конструкциях. В этой связи интересно проверить, на-сколько факторы, влияющие на вариативность в обоих случаях, соотносятся друг с другом. 2. Маркирование прямого дополнения в составе ИК3 Описание закономерностей падежного варьирования в оформлении ПД целе-сообразно начать с ИК3, так как в составе этой конструкции оба компонента мар-кированы: посессор принимает показатель генитива, а посессум - лично-притя- жательный аффикс. По количеству эксплицитных компонентов ИК3 делятся на односоставные (бажыңы ‘дом-его’) и двусоставные (ооң бажыңы ‘он.GEN дом-его’), по семан-тике первого компонента - на выражающие личную (мээң номум ‘я.GEN книга-моя’) или предметную (шаланың хири ‘пол.GEN грязь-его’) принадлежность. ИК3, выражающие личную принадлежность, могут быть во всех трех лицах. Падежное оформление ПД связано с категорией лица посессора: если лично-притяжательные аффиксы на посессуме указывают на 3-е лицо посессора, аккуза-тивное маркирование ПД обязательно: ИК3 3-го лица - как односоставные, так и двусоставные - в позиции ПД всегда маркированы аккузативом: POSSR=GEN POSSM=POSS3=ACC Это дает основания предполагать наличие прямой зависимости между генитив-ным оформлением посессора и аккузативным оформлением вершины ИК3 в по-зиции ПД. Если посессум оформляется показателями 1-го или 2-го лица, то ПД может принимать форму либо аккузатива, либо номинатива: POSSR=GEN POSSM=POSS1,2=NOM/ACC Вариативность падежного оформления ПД при 1-м и 2-м лице посессора обу-словлена тем, что аккузатив как средство указания на определенность объекта при 1-м и 2-м лице теряет свою значимость, так как определенность объекта подчер-кивается соотнесенностью с говорящим или слушающим. Случаи аккузативного маркирования объясняются теми же условиями, которые релевантны для нерас-пространенных ИГ, кроме определенности (подробнее см.: [Ондар, 2021a]). Далее проанализируем, насколько факторы, определяющие выбор генитивного оформления посессора ИК3 и аккузативного оформления ПД, пересекаются, ис-ходя из гипотезы, что обязательное аккузативное оформление ИК3 в позиции ПД в тувинском языке прямым образом связано с факторами, определившими гени-тивное оформление посессора. П. В. Гращенков в работе, посвященной анализу ИК в мишарском диалекте та-тарского языка, сформулировал три ключевых правила выбора генитивного мар-кирования посессора ИК3. «(I) В случае нераспространенных ИГ (т. е. при отсутствии модификаторов у зависимого имени и, как правило, при отсутствии у вершинного имени других модификаторов, кроме существительного, образующего ИК2 / ИК3) оформлен-ный генитив (ИК3) связан с выражением определенного референциального стату-са образуемой зависимым существительным ИГ. (II) Генитивное оформление (ИК3) способны получать только те ИГ, которые обозначают объект, являющийся важным с точки зрения говорящего (и слушаю-щего) участником событий дискурса. (III) В том случае, когда референциальный статус предписывает зависимому имени безгенитивное оформление, но: a) это имя имеет свои модификаторы, или b) у вершинного имени существуют дополнительные модификаторы; предпочти-тельнее, тем не менее, оформлять его показателем генитива (ИК3)» [Гращенков, 2002]. В тувинском языке оформление посессора ИК3 генитивом, а посессума в по-зиции дополнения аккузативом также связано в первую очередь с определенным референциальным статусом ИГ. Посессум ИК3 с определенным посессором мар-кируется аккузативом, при этом определенность или неопределенность посессума не имеет значения: он может быть и определенным, и неопределенным. Это про-иллюстрировано в примере (5), где до этого момента не было известно о наличии у главного героя лука и стрелы. Однако определенность ИГ здесь связана с опре-деленностью посессора. Таких примеров в наших материалах большинство. (5) Кызытпа чазы-биле сыйда оъгун ап алгаш, {бөрүнү аъттың хөрээниң иш-тинге сыындыра берген} (Тувинские народные сказки, 1994, с. 252). кызытпа ча=зы-биле сыйда маленький лук=POSS.3-POSTP острый оъг=у=н а=п ал=гаш стрела=POSS.3=ACC брать=CV AUX=CV ‘Взяв свой маленький лук и остроконечную стрелу, {стал втискивать волка в конскую грудь.}’ В многоступенчатых ИК3 определенность посессора может быть установлена через известность его посессора, как в примере (6), где речь идет о хозяйстве уже известного Караты-Хаана. Первый посессивный показатель - это анафорическая отсылка к личности хана. (6) Ижик-дөжээниң хозун, кажаа-хораазының иштин бакылаай-ла мен (Ту-винские народные сказки, 1994, с. 258). ижик-дөжэ=э=ниң хоз=у=н кровать=POSS.3=GEN полость=POSS.3=ACC кажаа-хораа=зы=ның ишт=и=н скотный.двор=POSS.3=GEN внутрь=POSS.3=ACC бакыла=ай-ла мен заглядывать=IMP.1SG-PRTCL 1SG ‘Я под его кровать, в его скотный двор загляну.’ В тувинском языке, кроме определенности, генитивное маркирование посес-сора определяется также его одушевленностью. Некоторые одушевленные ИГ (личные местоимения, вопросительное местоимение кым? ‘кто?’, антропонимы) требуют обязательного генитивного маркирования. (7) Сээң оглуңну безин мээң төлүм дээр чыгыы-ла-дыр (Серен-оол, 1995, с. 4). сэ-эң огл=уң=ну безин мэ-эң ты-GEN сын=POSS.2SG=ACC даже я-GEN төл=үм дэ=эр чыгыы-ла-дыр дитя=POSS.1SG говорить=INF почти-PRTCL-PRTCL ‘Он готов называть твоего сына своим ребенком.’ (8) Кымның барын-даа, кымның чогун-даа эскербээн (Кудажы, 2002, с. 14). кым=ның бар=ы=н-даа кым=ның кто=GEN наличие=POSS.3=ACC=PRTCL кто=GEN чог=у=н-даа эскер=бээн отсутствие=POSS.3=ACC-PRTCL замечать=PAST1.NEG ‘Он не заметил ни чьего-либо присутствия, ни чьего-либо отсутствия.’ В отличие от мишарского диалекта татарского языка, в тувинском языке ан-тропонимы в позиции посессора ИК3 2 всегда маркируются генитивом. 2 Единственным исключением является написание отчества в паспорте, например, Ооржак Маадыр Аян оглу. (9) Акым Бежендейниң арнын көөрүмге… (Тока, 1951, с. 8). акы=м= Бежендей=ниң арн=ы=н брат=POSS.1SG=NOM Бежендей=GEN лицо=POSS.3=ACC кө=өр=үм=ге смотреть=PrP=POSS.1SG=DAT ‘Когда я смотрю на лицо своего брата Бежендея…’ Что касается других имен собственных, то они допускают вариативное марки-рование посессора: они могут быть в генитиве и номинативе (см. пример (17)). В тувинском языке, как и в мишарском диалекте татарского языка, вероят-ность генитивного маркирования посессора возрастает при появлении модифика-торов у посессора или у вершины ИК. В ИК3 между посессором и посессумом могут находиться и другие определения, что приводит к изменению линейного расстояния между посессором и вершиной. (10) Бойдустуң чаагай ногаан үнүжү чадырывысты дескиндир бүргей бээр (Тока, 1951, с. 11). бойдус=туң чаагай ногаан природа=GEN вкусный зеленый үнүж=ү= чадыр=ывыс=ты растение=POSS.3=NOM изба=POSS.1PL=ACC дескиндир бүрге=й бэ=эр вокруг окружить=CV AUX=PRS2 ‘Ароматные зеленые растения природы окружают нашу избу.’ Линейная отдаленность между синтаксически связанными элементами конст-рукции приводит к необходимости эксплицитного маркера при зависимом компо-ненте. Такая мера необходима во избежание неоднозначности синтагматических отношений между членами распространенной конструкции. В тувинском языке встречаются ИК3 со слабоопределенным и нереферентным статусом посессора [Падучева, 2010, с. 90, 94]. В примере (11) ожидаемо употребление ИК2 (устойчивого сочетания кудумчу ыттары ‘уличные собаки’), однако в силу различия коммуникативного статуса объекта и предиката и посессор, и посессум получают эксплицитное маркирова-ние. В данном примере ИК3 составляет тему как данность - экзистенциальная пресуппозиция. (11) [кудумчунуң ыт-кужун] тема [доюлдурбушаан] рема (Даржай, 1984, с. 9). кудумчу=нуң ыт-куж=у=н доюлдур=бушаан улица=GEN собака=POSS.3=ACC оживлять=CV ‘ поднимая уличных собак на ноги .’ Другой случай вариативного генитивного маркирования, имеющий семантико-синтаксическое объяснение, продемонстрирован в примерах (12) и (13). Ситуация, описанная в примере (12), произошла раньше, и здесь орун ‘кровать’ вводится в дискурс впервые. С точки зрения грамматического звучания и влияния фактора неопределенности здесь также более ожидаемо оформление номинативом вместо генитива. (12) Долзат хевин ужулбайн, оруннуң шывыын часпайн-даа чыдып алган (Даржай, 1984, с. 7). Долзат= хев=и=н ужул=байн Долзат=NOM одежда=POSS.3=ACC снимать=NEG.CV орун=нуң шывы=ы=н кровать=GEN покрывало=POSS.3=ACC час=пайн=даа чыд=ып ал=ган открывать=NEG.CV=PRTCL лежать=CV AUX=PAST1 ‘Долзат, не снимая одежду, даже не расправив покрывало кровати, легла.’ Однако выбор автора находит объяснение: генитив здесь является необходи-мым для разбивки устойчивого сочетания орун шывыы ‘покрывало’, являющегося лексическим единством. Сочетание оруннуң шывыы в данном случае можно пере-вести как ‘покрывало кровати, или то, чем укрыта кровать’, т. е. кровать и покры-вало специально разделяются как отдельные слова. А аккузативное маркирование всей ИГ связано с генитивным маркированием посессора. Независимо от причин генитивного маркирования посессора посессум ИК3 в позиции ПД всегда марки-руется аккузативом. Ситуация, описанная в примере (13), происходит позже, чем ситуация, пред-ставленная в примере (12). ИГ орун шывыы ‘покрывало’ получает аккузативное маркирование по правилу определенности: оно упоминается уже не в первый раз. Однако посессор здесь оформляется номинативом, что указывает на лексическое единство словосочетания, которое по характеристикам относится к ИК2. (13) Долзат орун шывыын дүргеш, {сандай кырынче салып кааш, чоорган иш-тинче кире халаан} (Даржай, 1984, с. 11). Долзат= орун= шывы=ы=н Долзат=NOM кровать=NOM покрывало=POSS.3=ACC дүр=геш складывать=CV ‘Долзат, сложив покрывало {и положив на стул, залезла под одеяло.}’ Таким образом, ИК2, выражающие лексические единства, при появлении фак-тора, разрывающего эту связь, ведут себя точно так же, как синтаксическое сра-щение предиката и объекта при разнице их коммуникативного статуса, т. е. полу-чают маркер на зависимом имени. В реальных высказываниях посессор ИК3 часто имеет нереферентный экзи-стенциальный статус [Падучева, 2010, с. 94], т. е. не является определенным, кон-кретным и выражает неиндивидуализированный объект. Посессор ИК3 в примере (14) имеет дистрибутивный статус [Там же], т. е. имеется в виду не какая-то кон-кретная зима, а всякая. Здесь ИК3 также находится в теме высказывания. (14) Кыштың соогун бис-даа айыыл деп уткуур бис (Тока, 1951, с. 9). кыш=тың соог=у=н бис= -даа зима=GEN холод=POSS.3=ACC мы=NOM-PRCTL айыыл= деп утку=ур бис опасность=NOM CONJ встречать=PRS2 1PL ‘Мы же встречаем зимний холод как опасность.’ Часто в таких случаях посессором ИК3 являются вопросительные и определи-тельно-отрицательные местоимения, которые сами в позиции ПД всегда имеют аккузативный показатель, а в позиции посессора в большинстве случаев марки-руются генитивом. (15) Буян эгезинде чүнүң-даа ужу-бажын тыппаан (Кудажы, 2002, с. 11). Буян= эге=зин=де чү=нүң-даа Буян=NOM начало=POSS.3=LOC что=GEN-PRTCL уж=у-баж=ы=н тып=паан конец=POSS.3-начало=POSS.3=ACC находить=PAST1.NEG ‘Буян сначала ничего не мог понять.’ (16) Соскар кымның-даа чугаазын дыңнавайн, {отче чүткүп-ле турган} (Ку-дажы, 2002, с. 12). Соскар= кым=ның-даа чугаа=зы=н Соскар=NOM кто=GEN-PRTCL слово=POSS.3=ACC дыңна=вайн слушать=NEG.CV ‘Соскар, не слушая ничьи уговоры, {всё пытался пробиться к огню.}’ Обязательное генитивное и аккузативное маркирование данных классов ме-стоимений в позиции посессора ИК3 и ПД мы связываем, во-первых, с необходи-мостью определения их роли в семантико-синтаксической структуре высказыва-ния, т. е. когда кто-то задает вопрос, он должен указать на семантическую роль главной вопрошаемой информации; во-вторых, с актуальным членением предло-жения: обычно это отрицательные предложения, и, возможно, в них актуализиру-ется ограничение. Таким образом, выбор генитива посессора ИК3 объясняется не только влияни-ем категории определенности. Кроме того, выбор в пользу генитивного маркиро-вания определяется одушевленностью референта некоторых ИГ, линейной отда-ленностью компонентов ИК, наличием дополнительных определений. Генитивное маркирование посессора ИК3 с неопределенным или нереферентным статусом может быть обусловлено актуальным членением предложения: в таких случаях ИК3 находится в теме высказывания как данное. Такой же набор факторов реле-вантен для выбора аккузативного маркирования ПД. Вероятно, те же факторы, которые оказались решающими в выборе генитивного посессора в ИК3, требуют и обязательного аккузативного маркирования посессума ИК3 в форме 3-го лица в роли ПД. 3. Маркирование прямого дополнения в составе ИК2 В этом типе ИК посессор не маркирован, а посессум содержит маркер посес-сивности 3-го лица: POSSR= POSSM=POSS3=NOM/ACC. Определение указы-вает на родовое или коллективное понятие, в котором не производится выделения единичных, индивидуальных частей [Дмитриев, 1940, с. 50]; ИГ имеет неопреде-ленный референциальный статус [Гращенков, 2002]. Такой тип изафета часто используется в устойчивых терминологических сочетаниях [Майзель, 1957, с. 42], которые Е. И. Убрятова называет «лексическим единством» [Убрятова, 2006, с. 122]. В наших материалах представлено 22 примера ИК2, каждый из которых де-монстрирует уникальный набор параметров, влияющих на выбор маркировки ПД. В отличие от мишарского диалекта татарского языка, в тувинском языке ИК2 могут иметь определенный референциальный статус и по параметру определен-ности получать аккузативное маркирование в позиции ПД. 3.1. Факторы, определяющие аккузативное маркирование ИК2 ПД в составе ИК2 всегда оформляется аккузативом, если он имеет определен-ный референциальный статус (9 из 22 примеров). При этом определенность ИК2 устанавливается по определенности посессора. Такой тип определенности назы-вают ассоциативной, когда «референциальная привязка осуществляется через определенность других описываемых объектов» [Муравьева, 2008, с. 373]. В примере (17) определенность посессума устанавливается через его непо-средственное отношение к известному из ближайшего контекста гидрониму Ба-рык. (17) Кызыл чалбыыш Барык унун шыва берген турган (Кудажы, 2002, с. 10). кызыл чалбыыш= Барык= ун=у=н красный пламя=NOM Барык=NOM русло=POSS.3=ACC шыв=а бер=ген тур=ган покрывать=CV AUX=PP AUX=PAST1 ‘Красное пламя покрыло русло Барыка’. В примере (18) маркером определенности служит посессивный аффикс 2-го лица при посессоре акы-ң ‘твой брат’. (18) Акың чугаазын дыңна, оглум [Кудажы, 2002, с. 15]. акы=ң= чугаа=зы=н старший.брат=POSS.2SG=NOM слово=POSS.3=ACC дыңна= оглу=м= слушать=IMP.2SG сын=POSS.1SG=NOM ‘Послушай слова твоего брата, сынок.’ Определенность может выражаться также дополнительными определениями. В примерах (19) и (20) аккузативное маркирование ПД связано с наличием весо-мого модификатора - определения в виде причастного оборота, при котором ПД всегда оформляется аккузативом [Ондар, 2021б, с. 159]. (19) деп, Саванды чугаалааш, өрттенип калган чоон чудук ужун буду-биле тепкен. {Эжиктиң даштындан бо чудук-биле так иттирип каан болду} (Кудажы, 2002, с. 14). өрттен=ип кал=ган чоон чудук= сгореть=CV AUX=PP толстый бревно=NOM уж=у=н буд=у-биле теп=кен конец=POSS.3=ACC нога=POSS.3-POSTP пинать=PAST1 ‘…так сказав, Саванды пнул ногой кончик обгоревшего толстого бревна. {Оказалось, что дверь снаружи была тщательно подперта этим бревном.}’ (20) {Кавайның дүвүнге күзүн көже берген} аалдар өдээнден чыып алганывыс сарыг кидистер, чурук быжындыларын угбавыс чаткылап алган (Тока, 1951, с. 9). аал=дар өдэ=эн=ден чы=ып ал=ган=ывыс аал=PL двор=POSS.3=ABL собирать=CV AUX=PP=1PL сарыг кидис=тер= чурук= желтый войлок=PL=NOM лоскут=NOM быжынды=лар=ы=н угба=выс= кусок=PL=POSS.3=ACC старшая.сестра=POSS.1PL=NOM чат=кыла=п ал=ган класть=ITER=CV AUX=PAST1 ‘{На дне колыбели} сестра разложила куски желтого войлока и лоскутки тка-ней, которые мы собрали со съехавших осенью аалов.’ Определенность ИГ может опираться на пресуппозицию единичности рефе-рента. В примере (21) эмчи училищези ‘медицинское училище’ является единст-венным в Туве и как данное находится в теме высказывания. Данная ИГ может находиться и в реме, где она, скорее, не получила бы аккузативного маркирова-ния. Поэтому решающим фактором, определяющим аккузативное маркирование ИК2, является актуальное членение предложения. (21) {Дуңмам дивеңер, мен Саара-биле чажыт кижи мен}, [эмчи училище-зин] тема [кады доостувус] рема (Серен-оол, 1995, с. 8). эмчи= училище=зи=н кады врач=NOM училище=POSS.3=ACC вместе доос=ту=вус заканчивать=PAST=1PL ‘{Не обращайтесь ко мне как к младшей сестре, мы с Сарой ровесники,} вме-сте заканчивали медицинское училище.’ С актуальным членением предложения связано также аккузативное маркиро-вание неопределенного ПД, чаще находящегося в реме высказывания. Это связано с тем, что фокус ремы находится либо на другом компоненте, либо на каком-то отдельном аспекте самого предиката. В примере (22) ПД и предикат имеют рема-тизированный коммуникативный статус, однако фокус находится на предикате, а точнее на информации о законченности действия, выраженной глаголом совер-шенного вида на -уп- (стянувшаяся форма совершенного вида на -увут-). В наших материалах это не единичный пример, когда форма совершенного вида влияет на маркированность неопределенной ИГ в позиции ПД. (22) [Кызыл-оол] тема [үш ай чолаачылар курузун доозупкаш, {ажылдай берген-де, шеригже кыйгырты берген] рема} (Даржай, 1984, с. 8). Кызыл-оол= үш ай чолаачы=лар= Кызыл-оол=NOM три месяц водитель=PL=NOM куруз=у=н дооз=уп=каш курс=POSS.3=ACC заканчивать=PFV=CV ‘Как только Кызыл-оол, закончив трехмесячные курсы вождения (букв.: курсы водителей), {начал работать, его призвали в армию.}’ Аккузативная маркировка посессума ИК2 может быть структурной особенно-стью дополнительного придаточного предложения. Посессор ИК2 может нахо-диться в позиции подлежащего зависимой части причастно-падежных полипреди-кативных конструкций, где посессум является номинализацией предиката зависимой части. В данном случае аккузативная маркировка посессума выполняет роль показателя синтагматических отношений зависимости между частями поли-предикативной конструкции. В наших материалах представлено четыре таких примера. (23) Мен чүү-даа болганын билбээн мен (Тока, 1951, с. 10). мен= чүү-даа= бол=ган=ы=н я=NOM что=PRTCL=NOM быть=PP=POSS.3=ACC бил=бээн мен знать=PAST1.NEG 1SG ‘Я не понял, что произошло’. Таким образом, аккузативное маркирование в позиции ПД получают и опреде-ленные, и неопределенные ИК2. Определенность ИК2 устанавливается через определенность посессора с помощью дополнительных идентифицирующих определений, благодаря пресуппозиции единичности референта. Маркирование неопределенных ИК2 связано с актуальным членением предложения, когда ком-муникативный статус объекта и предиката различается. Отдельно рассмотрено аккузативное маркирование, связанное со структурными признаками отношений зависимости частей причастно-падежных полипредикативных конструкций. 3.2. Факторы, определяющие номинативное оформление ИК2 ИК2 с нереферентным и неопределенным референциальным статусом в пози-ции ПД не маркируются аккузативом примерно в половине случаев (7 из 13 при-меров). Пример (24) является классическим случаем «лексического единства», которое в данном случае имеет неопределенный референциальный статус и нахо-дится в реме высказывания вместе с управляющим глаголом. (24) [Орук демдектери тудуп алган болур] рема (Серен-оол, 1995, с. 3). орук= демдек=тер=и туд=уп дорога=NOM знак=PL=POSS.3 держать=CV ал=ган бол=ур AUX=PP быть=PRS2 ‘Он держит в руках дорожные знаки.’ В примере (25) представлена нереферентная ИГ также в реме высказывания. (25) {Хойтпак?} Па, бе хымызы танывас кижи сен бе, Долаана? (Серен-оол, 1995, с. 4). па бе= хымыз=ы= INTJ кобыла=NOM кумыс=POSS.3=NOM таны=вас кижи= сен бе знать=PrP.NEG человек=NOM 2SG PRTCL Долаана= Долаана=NOM ‘{Хойтпак 3?} Па, ты не знаешь кумыс кобылы, Долаана?’ 3 Кисломолочный продукт. Таким образом, ИК2 в позиции ПД употребляется в номинативе, если ее рефе-рент имеет неопределенный или нереферентный коммуникативный статус, и она находится в реме высказывания при контактном расположении к управляющему глаголу и не имеет других определений. Выводы Таким образом, при исследовании вариативного падежного оформления ИК2 и ИК3 в форме 3-го лица посессора в позиции ПД мы выявили ряд релевантных факторов, которые определяют выбор аккузативного маркирования. Обязательное аккузативное маркирование ИК3 в позиции ПД связано с наличием тех же факто-ров в структуре отношений между частями ИК3, которые определили выбор гени-тивного оформления посессора. Падежное маркирование ИК2 в позиции ПД не отличается от маркирования неизафетных ИГ. Тувинский язык демонстрирует более широкий набор пересекающихся факторов, влияющих на генитивное мар-кирование посессора и аккузативное маркирование ПД по сравнению с мишар-ским диалектом татарского языка. Например, на материалах мишарского диалекта влияние фактора актуального членения предложения не очевидно, тогда как для тувинского языка в ряде случаев он имеет решающее значение. Поэтому необхо-димо детальное изучение данной темы на материалах каждого тюркского языка в отдельности и в их сопоставлении.

Скачать электронную версию публикации