The lexicon of qualities and its polysemy in an online dialect atlas of Yamal: the concept of ‘slippery’.pdf Составление диалектологических карт, посвященных полисемичной лексике (например, многозначным глаголам и прилагательным, в частности глаголам плавания, прилагательным температуры, свойств поверхности, возраста и др.), представляет определенную трудность в связи с тем, что определение предмета картирования неочевидно. Если в случае предметных имен, как правило, имеется ясный денотат (например, морошка, щука или грузовая нарта), и задача состоит в том, чтобы поместить на карту его названия в разных идиомах, то в случае предикатной и признаковой лексики денотат не лежит на поверхности. Опорой для составления таких карт может стать лексическая сочетаемость: в случае признаковой лексики это, по сути, означает картирование носителей признака и ситуаций, стоящих за сочетанием носителя признака и признакового слова. Однако то, какие именно носители признака и в каких именно сочетаниях закрепляются за заданной лексемой, само по себе является предметом межъязыкового варьирования. Так, изучение типологии средств выражения признака ‘острый’ показало, что в одних языках объекты с острой режущей кромкой (как нож или топор) характеризуются иначе, чем объекты с острым кончиком (как иголка или гвоздь), тогда как в других языках предметы обоих классов описываются одним и тем же признаковым словом [Кюсева, Рыжова, 2010]. Тем самым карты для лексики подобного типа должны учитывать и типологические различия в распределении лексем на множественосителей признака. В уже существующих лингвистических атласах данная проблема решается несколькимипутями. Первый и наиболее простой из них (но не отвечающий сформулированному выше требованию) - это картирование только одного употребления слова: так поступают, например, создатели Лингвистического атласа прибалтийско-финских языков, картографируя названия ‘холодного’ только в сочетании ‘холодная вода’ [ALFE, 2004, с. 190]. В ряде других атласов делаются попытки отображения системных отношений в лексике. Иногда они следуют подходу «от означающего», представляя диахронические изменения в семантике заданной праязыковой единицы. Так, в вып. 6 Общеславянского лингвистического атласа [ОЛА, 2007, с. 35] приведена карта рефлексов праславянского *porzdьnъ, на которой иллюстрируется развитие значений этой единицы в современных славянских говорах (это, в частности, значения ‘пустой’, ‘напрасный’, ‘легкомысленный’, ‘глупый’ и др.). Более близким к нашим задачам является, однако, другой подход - «от означаемого». В диалектологической практике он представлен на так называемых мотивационных картах. Примером служит мотивационная карта понятия ‘радуга’ в [Насибуллин и др., 2010, с. 31], иллюстрирующая источники метафор для наименования этого понятия в удмуртских говорах (‘красивая дуга’, ‘коромысло, пьющее воду’ ит. п.). В лингвистической типологии подход такого типа получил распространение благодаря ресурсу WALS 1, визуализирующему в первую 1 The World Atlas of Language Structures. URL: http://wals.info очередь межъязыковое варьирование в организации фонологических и грамматических систем. Так, карта 37А отображает свойства определенных артиклей в языках мира. На нее нанесены пять типов условных знаков, каждый из которых соответствует одной из следующих возможностей: (1) в языке есть неаффиксальный определенный артикль (definite word), отличный от указательного слова (demonstrative); (2) в качестве определенного артикля используется указательное слово (demonstrative word); (3) в языке существует аффикс со значением определенности; (4) в языке нет определенного артикля, но есть неопределенный артикль; (5) вязыке нет никакого артикля. Описанная методика составления карт применяется создателями WALS и к избранным фрагментам лексики. Например, карта 135A иллюстрирует место наименований красного (red) и желтого (yellow) цветов в лексической системе языков мира. Нанесенных на карту значений оказывается тоже пять: (1) наличие специальной лексемы ‘red’ и специальной лексемы ‘yellow’; (2) наличие одной лексемы с семантикой ‘red, yellow’; (3) наличие лексемы ‘red’ и другой лексемы с семантикой ‘yellow, green, blue’; (4) наличие лексемы ‘red’ и другой лексемы с семантикой ‘yellow, green’; (5) отсутствие лексем с семантикой ‘red’ и ‘yellow’. Наиболее перспективным для нашего проекта нам видится именно опыт WALS, поскольку в этом случае наиболее полно иллюстрируются сходства и различия обследованных идиомов в системных параметрах организации лексических полей. Кроме того, способ представления данных, отражающий не просто фонетический облик лексем или их использование в одном выбранном сочетании, делает данные более ценными для лексической типологии (см., например: [Глаголы движения…, 2007; Рахилина, Резникова, 2013] 2). В последнее время методика лингвистического картографирования начинает внедряться в практику лексической типологии, имеется опыт картографирования типов систем признакового поля ‘старый’ [Орехов, Марушкина, 2014], но в целом работы подобного типа пока что немногочисленны. Возможности составления в атласе уральских языков ЯНАО различных типов карт для лексем, описывающих качественные признаки, мы рассмотрим на примере признака ‘скользкий’3. Согласно типологическому исследованию [Кашкин, 2013], этот признак включается в более широкую семантическую зону отсутствия неровностей на поверхности объекта, куда также входят контексты ровных поверхностей (качество которых оценивается зрительно, как поле или тундра) и гладких поверхностей (фактура которых оценивается на ощупь, как в случае выструганной доски). Лексемы с семантикой ‘скользкий’ предполагают высокую степень гладкости поверхности, приводящую или к тому, что на этой поверхности трудно удержаться (ср. дорога, пол, деревянные мостки, полка в бане и др. опорные поверхности, скользкие, например, из-за наличия льда или влаги), или к тому, что соответствующий предмет трудно удержать в руках (ср. покрытые влагой рыба, кусок мыла, черенок лопаты и т. п.). По данным Е. В. Кашкина [2013], в языках мира регулярно противопоставляются лексически именно два указанных типа скользких поверхностей. Промежуточным контекстом между ними является скользкая подошва обуви, которая, как правило, категоризуется либо тем же лексическим средством, что и опорная поверхность, либо так же, как поверхность выскальзывающих предметов. Среди более частных типов важной для дальнейшего обсуждения является скользкая опорная поверхность, покрытая льдом (до 2 См. также: Koptjevskaja-Tamm M. The Linguistics of Temperature. Amsterdam, Philadelphia, Benjamins, forthc. 3 Здесь и далее, говоря о признаке ‘скользкий’, мы подразумеваем прямые употребления соответствующих лексем (ср. рус. скользкая дорога, скользкое мыло) и не рассматриваем их метафоры (ср. рус. скользкий тип, скользкий вопрос). рога после заморозков), которая может характеризоваться специализированной лексемой. Кроме того, в некоторых языках лексемы с семантикой ‘скользкий’ могут описывать также гладкие поверхности (см., например, данные китайского языка: [Холкина, 2014, с. 170-171]). Помимо базовых лексем, выражающих значение ‘скользкий’, данное семантическое поле содержит много периферийных лексем, характеризующих поверхность с точки зрения наличия на ней постороннего вещества. Как правило, этим веществом выступает слизь, ср. в русском языке осклизлый, в хантыйском ńŏχłəŋ ‘скользкий’ (покрытый слизью - о рыбе, верхним раскисшим слоем - о глинистой дороге; тж о мыле, долго пролежавшем в воде), в коми-зырянском нюлег ‘осклизлый (например, о рыбе, мыле, стенках бочки)’, в селькупском ńäŋkylaj ‘скользкий и влажный, слизистый’. Мы не рассматриваем все такие лексемы подробно, но учитываем их при составлении карт в тех случаях, когда они выступают основным средством описания какого-либо из типов скользких поверхностей. Иногда информанты дифференцируют типы скользких поверхностей еще более дробно в зависимости от типа вещества, находящегося на поверхности, ср. хантыйские лексемы jeŋki (села Шурышкары, Мужи, Азовы, Овгорт) / juŋki (Катравож) ‘обледенелый’ от jeŋk / juŋk ‘лед’, jiŋki ‘мокрый (и поэтому часто скользкий)’ от jiŋk ‘вода’, ńаwrəŋ ‘скользкий от пены’ от ńawər ‘пена’. Рассмотрение подобных примеров, несомненно, представляет интерес в свете того, в каких случаях лексемы из смежных полей в первую очередь используются для описания скользких поверхностей 4. Однако в данной статье мы не останавливаемся на указанных примерах. В рамках исследования уральских языков Ямало-Ненецкого автономного округа - хантыйского, ненецкого, селькупского и коми-зырянского - нами рассмотреныследующие лексемы:  коми-зырянский язык: вольк ‘скользкий’ (опорная поверхность, подошва), вольсъёоны ‘скользить’ (подошва, выскальзывающие предметы) - единообразно в говорах селМужи, Шурышкары, Восяхово, Белоярск;  хантыйский язык: говор сел Шурышкары, Азовы - wŏł’ǝk ‘скользкий (все типы), гладкий’, wŏł’kəmtti ‘выскользнуть’ (выскальзывающие предметы); говор с. Овгорт - wŏł’ǝk ‘скользкий’ (все типы), wŏł’kəmtti ‘выскользнуть’ (выскальзывающие предметы); wŏšłəmtti ‘выскользнуть’ (выскальзывающие предметы - рыба), ńŏχłəmtti ‘выскользнуть’ (выскальзывающие предметы - покрытая слизью рыба, мыло), χătətł'ijti ‘скользить’ (о подошве); говор с. Мужи - wŏł’ǝk ‘скользкий’ (опорная поверхность, подошва), wŏł’kəmtti ‘выскользнуть’ (выскальзывающие предметы); говор с. Белоярск - ńăsti ‘скользить’ (все типы), wŏł’ǝk ‘скользкий’ (опорная поверхность, покрытая льдом); говор с. Катравож - wŏł’ǝk ‘скользкий’ (опорная поверхность, в том числе обледенелая и покрытая водой, слизью, верхним раскисшим слоем), ńăsti ‘скользить’ (о подошве) 5;  ненецкий язык: говор с. Белоярск - нăсăдăрць ‘скользить’ (все типы), салт” ‘скользкий’ (опорная поверхность, покрытая льдом) 6; говор с. Яр-Сале - 4 См. также об анализе подобного типа явлений: Павлова Е. К. Лексико-типологическое описание признаков ‘мягкий’ - ‘твердый’ в языках разных семей: Дипломная работа / Моск. гос. ун-т. М., 2014. 5 По говору с. Катравож в нашем распоряжении есть заполненные с носителямианкеты, в которых они употребили глагол ńăsti только применительно к подошве, а в других случаях сами использовали другие слова, но нет эксплицитных суждений информантов о том, допустим ли глагол ńăsti для других типов скользких поверхностей. По этой причине, в том числе в сопоставлении с данными по близкому говору с. Белоярск, нельзя полностью исключатьболее широкойсферыупотребления глагола ńăsti ив говоре с. Катравож. 6 По частеречной принадлежности лексема салт” является именем существительным со значением ‘гладь, гладкая поверхность льда’, см. также [Терещенко, 1965, с. 525]. Одна нăсăдăрць ‘скользить’ (все типы), салт” ‘скользкий’ (опорная поверхность); говор с. Антипаюта 7 - нăсăдăрць ‘скользить’ (все типы), салт” ‘скользкий’ (опорная поверхность), ня̆̇̇ лпăдăсь ‘выскальзывать из рук’, хэӊгăдăсь / хэӊгăдăрць ‘соскользнуть, скользить’ (например, о подошве, о ребенке, соскальзывающем со стула, о покатившейся по склону нарте);  селькупский язык: говор с. Красноселькуп - wyľaľ / wytylaľ ‘скользкий (опорная поверхность, подошва, некоторые выскальзывающие предметы), гладкий’, wytylmɔ̄ tqo ‘поскользнуться; выскользнуть’, ulyľ ‘слизистый, скользкий (например, о рыбе)’, ľüńčyľ ‘слизистый, липкий (о рыбе)’; говор с. Толька (Красноселькупский район - далее Толька КС) - myjaj / mytylaj (с той же семантикой, что и wyľaľ / wytylaľ вс. Красноселькуп), mytylmɔ̄ tqo (с той же семантикой, что и wytylmɔ̄ tqo вс. Красноселькуп), ńäŋkylaj ‘скользкий и влажный, слизистый’; говор с. Толька (Пуровский район - далее Толька Пур) - mytylaj; говор с. Ратта - mytylaj, mytylmɔ̄ tqo, ńäŋkylaj (с той же семантикой, что и соответствующие лексемы в с. Толька КС). Визуализация этих данных может быть произведена на четырех различных картах диалектологического атласа. На первую карту (рис. 1) нанесены лексемы, обозначающие понятие ‘скользкий’ (в контексте скользкой опорной поверхности), что позволяет продемонстрировать ареальное распространение различных фонетических вариантов его обозначения. На данной карте, в частности, заметно материальное сходство комизырянского вольк и хантыйского wŏł’ǝk: в данном случае оно объясняется их происхождением из общего прафинно-угорского корня [Rédei, 1988, S. 564]. Кроме того, распространение этих прилагательных в коми-зырянском и хантыйском языках не ограничивается ареалом Ямало-Ненецкого автономного округа: лексема вольк фиксируется в коми-зырянских говорах европейской территории России, не контактирующих с хантыйским языком [ССКЗД, 1961, с. 58], а в хантыйском языке фонетические варианты лексемы wŏł’ǝk отмечены в восточных говорах, не контактирующих с коми-зырянским языком [Steinitz, 1966-1993, с. 1592]. Для селькупского языка на карте наглядно видны регулярные фонетические соответствия: w в говоре с. Красноселькуп соответствует m в говорах с. Толька КС, Толька Пур, Ратта; l’ в говоре с. Красноселькуп соответствует j в говорах с. Толька КС, Толька Пур, Ратта. Вторая карта (рис. 2) посвящена типу грамматической конструкции, используемой для описания ситуации, когда скользкий предмет выскальзывает из рук. В некоторых идиомах на эту ситуацию распространяется общая стратегия категоризации скользких поверхностей и используется прилагательное со значением ‘скользкий’. Часто, однако, в ситуации выскальзывания применяются только глагольные лексемы, как во всех рассмотренных коми-зырянских (глагол вольсъёоны) и ненецких (глагол нăсăдăрць, вс. Антипаюта также ня̆ лпăдăсь) говорах, в хантыйских говорах сел Мужи и Белоярск. В селькупском языке в этих случаях применимы глаголы wytylmɔ̄ tqo и mytylmɔ̄ tqo, но одновременно используются инекоторыеприлагательные, очем будетподробнее сказано далее. ко эта лексема может использоваться в атрибутивной конструкции в функции определения, описывая в этом случае характер поверхности, поэтому мы включаем лексему салт” в наш анализ. 7 Помимо собственных материалов участников проекта, по говору с. Антипаюта использованы материалы, собранные там экспертом по ненецкому языку И. А. Стениным по анкете, составленной в рамках исследования [Кашкин, 2013]. Ответственность за любые возможные неточности в интерпретации данных полностью лежит на авторах настоящей статьи. Оставшиеся две карты (рис. 3, 4) отражают семантические особенности устройства зоны скользких поверхностей. Обследованные говоры языков ЯНАО различаются по наличию / отсутствию доминантной лексемы ‘скользкий’, описывающей все типы скользких поверхностей. Такая лексема есть во всех рассмотренных ненецких говорах (нăсăдăрць), в хантыйских говорах сел Азовы, Шурышкары, Овгорт (wŏł’ǝk) и Белоярск (ńăsti), и она не зарегистрирована в хантыйском говоре сел Мужи, Катравож, а также во всех рассмотренных коми-зырянских говорах. В селькупском языке доминантной лексемы ‘скользкий’ также нет, однако в целом распределение этого признака устроено более сложно. В говорах сел Толька КС и Ратта зафиксировано прилагательное ńäŋkylaj, применяющееся к объектам, скользким из-за наличия слизи или иного вещества подобной консистенции (ńäŋkylaj qə̄ ly ‘скользкая рыба’, ńäŋkylaj qopy ‘скользкая кора’), лексемы с аналогичной семантикой - ulyľ ‘слизистый, скользкий (например, о рыбе)’, ľüńčyľ ‘слизистый, липкий (о рыбе)’ - отмечены и в говоре с. Красноселькуп. Другие прилагательные со значением ‘скользкий’ - myjaj и mytylaj - не применяются к таким объектам, но могут описывать выскальзывающие предметы, не покрытые такого типа веществом, например мокрую деревяшку. В говорах хантыйского языка наличие / отсутствие доминантной лексемы представлено неравномерно. В селах Азовы, Шурышкары и Овгорт доминантной лексемой является прилагательное wŏł’ǝk, которое в зоне «выскальзывающие предметы» может конкурировать с глаголом wŏł’kəmtti ‘выскользнуть’ (достоверно зафиксировано для говоров сел Шурышкары и Овгорт, есть основание предположить наличие такого глагола и в других говорах, для которых специального обследования пока проведено не было). Вс. Белоярск доминантной является другая лексема - глагол ńăsti. В остальных поселках зоны функционирования доминантных для других говоров лексем распределяются по-разному: вс. Мужи прилагательное wŏł’ǝk обозначает свойства опорной и соприкасающейся поверхностей (включая подошву), вс. Катравож - свойства опорной поверхности и поверхности выскальзывающих предметов. Весьма вероятно, что такое разнообразие полученных данных связано с недостаточно детализированным опросом информантов. После уточнения некоторых параметров картина может несколько измениться. В некоторых языках встречается отдельная лексема со значением ‘скользкий’, применяемая только к покрытой льдом опорной поверхности. В наших материалах такая лексема отмечена в говорах хантыйского и ненецкого языков с. Белоярск - wŏł’ǝk и салт” соответственно. В ненецких говорах сел Яр-Сале и Антипаюта зафиксированы примеры употребления лексемы салт” по отношению к скользкой опорной поверхности, не покрытой льдом. Однако степень распространения такого употребления в ненецком языке нуждается в дополнительной проверке: так, один носитель говора с. Яр-Сале связал лексему салт” именно с заледенелой поверхностью; кроме того, в нашем распоряжении имеются аналогичные суждения информантов родом из с. Гыда и из Тамбейской тундры. Описанное сужение семантики хантыйского wŏł’ǝk в говоре с. Белоярск может быть калькой с ненецкого языка, учитывая, что для ненецкого салт” прототипическим контекстом выступает именно заледенелая поверхность, а в других хантыйских говорах, не имеющих столь тесных контактов с ненецким языком, сфера функционирования прилагательного wŏł’ǝk существенно шире. Заключение Таким образом, типологически значимыми для описания признака ‘скользкий’ в уральских языках, распространенных на территории Ямало-Ненецкого автономного округа, являются следующиепараметры: 1) тип контакта с поверхностью (идет ли речь об опорной поверхности или же о поверхности предмета, выскальзывающего из рук); 2) особым образом маркируется скользкая подошва, представляющая собой особый тип поверхности, которая сама скользит по другой поверхности, а не такую поверхность, на которой скользит человек; 3) наличие специализированной лексики, дифференцирующей характеристики скольких поверхностей. В ненецком языке зафиксирована специальная лексема для обозначения обледенелых поверхностей, которая имеет тенденцию занять центральное место в системе, тогда как в других языках, например в хантыйском, подобные лексемы имеются (скользкий от воды / слизи / льда / пены), но центральное место занимает слово с обобщенной и недифференцированной семантикой. Разные языки принимают при этом разные стратегии категоризации скользких поверхностей. Так, во всех описанных говорах коми-зырянского языка только прилагательным характеризуется опорная поверхность (и это коррелирует с тем, что именная конструкция типично отражает статичность: с поверхностью такого типа ничего не может произойти, она неизменна). С другой стороны, подошва обуви и выскальзывающие предметы описываются глагольной лексемой, предполагающей акциональное представление ситуации и указывающей на то, что с предметами что-то происходит, они могут изменять положение в пространстве, обладают способностью к самостоятельному перемещению. Для хантыйского и селькупского языков важны периферийные прилагательные, дифференцирующие свойства скользких поверхностей по тому, каким веществом они покрыты. Ненецкий язык, следуя подобной стратегии, особо выделяет заледенелые опорные поверхности.

Скачать электронную версию публикации