On quantitative and qualitative indicators of juvenile delinquency in modern Russia.pdf Зарегистрированная преступность несовершеннолетних в нашем государстве ежегодно демонстрирует устойчивую тенденцию к снижению, хотя в отдельные временные периоды наблюдались и небольшие исключения. Так, анализ статистической информации показывает, что в начале текущего столетия - в 2000 г. было зарегистрировано 195 426 преступлений, совершенных несовершеннолетними и при их соучастии, в 2010 г. этот показатель составил уже 78 548 преступлений [1. С. 35]. Некоторое отступление от внешне обнадеживающей тенденции было зафиксировано в 2015 г., в котором было зарегистрировано 61 153 преступления этой категории, увеличение составило 3,2% (3,8% с учетом Крымского федерального округа) в сравнении с 2014 г., когда был отмечен показатель 59 240 преступлений [2]. Но это не изменило общую тенденцию снижения зарегистрированных преступлений, совершенных несовершеннолетними и при их соучастии. Она пришла к своему логическому завершению в 2021 г., в которым был зарегистрирован минимальный показатель рассматриваемого периода. Так, распределение регистрации преступлений данной категории по годам показывает, что уже в 2016 г. было зарегистрировано только 53 726 (темп снижения составил -12,1% к 2015 г.), а в 2017 г. -45 288 (-15,7% к 2016 г.) [3, 4], в 2018 г. - 43 553 (-3,8% к 2017 г.), в 2019 г. - 41 548 (-4,6% к 2018 г.), в 2020г. - 37 771 (-9,1% к 2019 г.), в 2021 г. - 31 865 (-15,6% к 2020 г.) [5-8]. Эта тенденция вполне укладывается в тенденцию снижения регистрации всех преступлений в Российской Федерации (в 2000 г. в России в целом было зарегистрировано 2 952 367 преступлений, в 2010 г. -2 628 799, в 2020 г . - 2 044 221, в 2021 г . - 2 004 404) [1. С. 33; 7; 8], однако имеет особенность. Количество зарегистрированных преступлений несовершеннолетних в сравнении с количеством всех зарегистрированных в нашей стране преступлений снижалось гораздо быстрее и значительнее. Так, темп снижения всех зарегистрированных в нашей стране преступлений в 2021 г. в сравнении с 2000 г. составил -32,2% при достаточно значительных колебаниях регистрации в рамках периода. В качестве примера приведем показатель зарегистрированных преступлений в России в 2006 г., в этом году он составлял 3 855 373 преступления [1. С. 33]. При этом темп снижения преступлений, совершенных несовершеннолетними и при их соучастии, в 2021 г. по отношению к 2000 г. составил - 83,7%. Разница колоссальна. На фоне снижения абсолютного показателя регистрации преступлений, совершенных несовершеннолетними и при их соучастии, снижался и удельный вес преступлений, совершенных данными лицами, в общем числе зарегистрированных преступлений. Так, если в 2000 г. он составлял 6,6%, то в 2010 г. - 5,5%, в 2020 г. - 3,7%, а в 2021 г. уже 3,1% [1. С. 35; 7; 8]. И если первое десятилетие текущего столетия не демонстрировало столь значительного снижения показателя, то второе десятилетие показывало большее уменьшение. Всему вышесказанному соответствует «статистическая картина» «несовершеннолетних преступников» или лиц, совершивших преступления в несовершеннолетнем возрасте. Если в 2000 г. их было выявлено 177 851, а удельный вес в общем объеме выявленных лиц, совершивших преступлений, составил 10,2%, то в 2010 г. их было выявлено 70 955 при удельном весе 6,4%, в 2020 г. уже 33 575 (удельный вес 3,9%), в 2021 г. - 29 128 (удельный вес 3,4%) [1. С. 35; 7; 8]. Следовательно, темп снижения по выявленным лицам данной возрастной категории в 2021 г. по отношению к 2000 г. составил -83,7%, что вполне коррелирует с приведенными показателями о снижении регистрации преступлений, совершенных несовершеннолетними и при их соучастии. Обращение к судебной статистике подтверждает данную тенденцию. Если из года в год правоохранительными органами выявляется все меньше и меньше несовершеннолетних преступников, то судами осуждается и того меньше лиц рассматриваемой возрастной категории, ежегодно количество осужденных, совершивших преступления в несовершеннолетнем возрасте, в нашем государстве также сокращается. Так, если в 2021 г. было выявлено 29 128 лиц, совершивших преступления в несовершеннолетнем возрасте, то осуждено судами в этот период было 14 855 лиц этой возрастной категории [9]. Не оспаривая тот факт, что определенный разрыв между этими показателями должен быть всегда, это свидетельствует об обоснованной экономии уголовной репрессии в отношении несовершеннолетних в государстве, разрыв между приведенными показателями выглядит значительным. Для сравнения: в 2015 г. судами было осуждено 22 816 лиц, совершивших преступления в несовершеннолетнем возрасте, т.е. почти столько же, сколько было в целом выявлено правоохранительными органами в 2021 г. [10]. При этом «лидерами» среди преступлений, за которые осуждались лица, совершившие их в несовершеннолетнем возрасте, являлись преступления, включенные в гл. 21 «Преступления против собственности» УК РФ. Так, если в 2015 г. за совершение этих преступлений были осуждены 17 082 «несовершеннолетних преступника», то в 2021 г. - 11 483 [9, 10]. Соответственно, удельный вес осужденных за преступления данной категории в общем числе осужденных за преступления, совершенные в несовершеннолетнем возрасте, составил в 2015 г. 74,8%, а в 2021 г. даже увеличился (77,3%). Немного снизились показатели осуждения за преступления, предусмотренные гл. 25 «Преступления против здоровья населения и общественной нравственности» УК РФ. Если в 2015 г. за эти преступления были осуждены 2 862 «несовершеннолетних преступника» и их удельный вес составил 12,5% от всех осужденных за преступления, совершенные в несовершеннолетнем возрасте, то в 2021 г. абсолютный показатель составил 1 475, а удельный вес снизился до 9,9%. Фактически не изменились показатели осуждения за преступления, предусмотренные гл. 16 «Преступления против жизни и здоровья», 18 «Преступления против половой свободы и половой неприкосновенности» и гл. 24 «Преступления против общественной безопасности» УК РФ. Так, если в 2015 г. за преступления, предусмотренные гл. 16, были осуждены 1 663 лица рассматриваемой возрастной категории, их удельный вес в общем количестве осужденных, совершивших преступления, в несовершеннолетнем возрасте составил 7,2%, то в 2021 г. при уменьшении абсолютного показателя до 940 удельный вес изменился незначительно и составил 6,3% [9, 10]. За преступления, предусмотренные гл. 18 УК РФ, в 2015 г. были осуждены 395 «несовершеннолетних преступников», их удельный вес составил 1,7%. При этом в 2021 г. при снижении аналогичного абсолютного показателя до 290 удельный вес даже увеличился и составил 1,9% [9, 10]. Удельный вес осужденных за преступления, предусмотренные гл. 24 УК РФ, вообще не изменился и составил 0,9%, при уменьшении абсолютного показателя с 217 осужденных в 2015 г. до 134 в 2021 г. [9, 10]. Совокупный удельный все осужденных за указанные преступления в 2015 г. составил 97,5%, а в 2021 г. -96,3%. Эти показатели убеждают нас в том, что несовершеннолетние «остались» несовершеннолетними и продолжают совершать характерные для них преступления. При этом возникает вопрос: почему же данные преступления снижаются в количественном выражении? Полагаем, что достоверность тенденции по неуклонному снижению зарегистрированных количественных показателей преступности несовершеннолетних довольно сомнительна. На первый взгляд, кажется, что при продолжении этой тенденции через несколько лет мы будем способны «ликвидировать» преступность несовершеннолетних. Составление прогноза путем применения метода экстраполяции статистических данных приводит нас к этому обнадеживающему выводу. Однако эта тенденция не может быть объяснена исключительно такими положительными факторами, как улучшение уровня жизни в нашем государстве, выход из социально-экономического кризиса, повышением качества работы сотрудников правоохранительных органов [11]. Возможно, основополагающим фактором, объясняющим снижение зарегистрированной преступности несовершеннолетних, является общее сокращение численности несовершеннолетнего населения. Ведь численность населения в возрасте 0-15 лет на протяжении 18 лет с 1990 по 2008 г. сокращалась, в России наблюдалась так называемая демографическая яма и лишь в 2008 г. численность этой возрастной группы несколько увеличилась - на 44 тыс., или на 0,2% [12]. Численность населения в возрасте 0-15 лет за 2020 г. сократилась на 55 тыс. человек (0,2%) и составила к началу 2021 г. 27,4 млн человек, или 18,7% от общей численности населения [13]. Данные Федеральной службы государственной статистики также позволяют проследить изменения в численности возрастной группы несовершеннолетних, подлежащих уголовной ответственности, в период с 01 января 2009 г. по 01 января 2021 г. Так, численность данной возрастной группы по состоянию на 01.01.2009 г. составляла 6 415 057, а на 01.01.2021 г. - 5 991 580 [12, 13]. Таким образом, численность населения, способного нести уголовную ответственность в указанный период времени, сократилась всего на 6,7%. При отсутствии значительных изменений в социально-экономическом благополучии населения преступность несовершеннолетних не могла претерпеть столь значительные сокращения только из-за уменьшения численности возрастной группы, «воспроизводящей» будущих преступников, или незначительного сокращения населения, способного нести уголовную ответственность. При этом коэффициент преступлений, совершенных несовершеннолетними и при их соучастии (число преступлений на 100 тыс. населения в возрасте 14-17 лет), также неуклонно и последовательно сокращался. Так, в 2013 г. данный показатель составил 1 238,3, в 2015 г. -1 158,1 [14. С. 53], в 2020 г. - 630,4 [13]. В связи с вышесказанным хотелось бы остановиться на некоторых проблемных факторах, наличие которых «вступает» в противоречие с обозначенной статистической тенденцией. Первый - это очевидное значительное возрастание латентности анализируемого вида преступности, связанное с возрастанием влияния интернет-контента на жизнь несовершеннолетних, последние, «покидая» реальный мир, уходят в виртуальный, в котором становятся латентными преступниками и жертвами разнообразных преступлений. Второй - отсутствие реальных социальноэкономических и нравственно-культурных предпосылок для столь значительного снижения зарегистрированной преступности несовершеннолетних в последние годы. В частности, социально-экономические кризисы, вызванные разными причинами, носят «затяжной» характер. Приведем некоторые данные в подтверждение нашей позиции. Согласно официальным статистическим данным, в России сохраняется достаточно высокий уровень бедности. Так, в январе-сентябре 2021 г. численность населения с денежными доходами ниже границы бедности в целом по Российской Федерации составила 17,6 млн человек, или 12,1% от общей численности населения [15]. Число неполных семей в России в 2021 г. составило 6,2 млн [16]. А ведь бедные и неполные семьи, к сожалению, очень часто попадают в категорию неблагополучных из-за объективной невозможности обеспечить контроль над детьми. Соответственно, мы не можем говорить о том, что «социальная база» преступности несовершеннолетних значительно уменьшилась. Третий - обозначенная выше тенденция по сохранению свойственной для преступности несовершеннолетних структуры совершаемых преступлений, в том числе очевидно социально обусловленной, поскольку в структуре данного вида преступности преобладают преступления корыстной направленности, совершение которых связано не только с поверхностной возрастной мотивацией, но и с необходимостью получения определенных материальных благ преступным путем в условиях возрастающей социальной дифференциацией населения в современном обществе, которая особенно болезненно воспринимается в несовершеннолетнем возрасте. Согласимся с тем, что в нашем обществе сформировалась идеология потребления, которая создает духовную предпосылку для преступности, так как деформирует ценностную систему в структуре личности, выдвигая потребности материального характера на первый план, а также допуская установку на возможность их удовлетворения путем совершения преступления [17. С. 9]. Четвертый - наличие значительного количества несовершеннолетних, которые совершили особо тяжкие преступления, несмотря на тенденцию к сокращению общего количества выявляемых несовершеннолетних. Так, в 2010 г. количество предварительно расследованных особо тяжких преступлений, совершенных несовершеннолетними и при их соучастии, составило 2 551 преступление (максимальный показатель периода), в 2021 г. их количество снизилось на 27,9%, но тем не менее составило 1 841. Минимальное значение в рамках периода было зарегистрировано в 2016 г. и составило 1 632 преступления [18]. По нашему мнению, данный показатель демонстрирует волнообразную динамику и не показывает устойчивую тенденцию к снижению. Хотя следует признать, что по тяжким преступлениям статистика демонстрирует более устойчивую тенденцию к снижению. Так, в 2021 г. было расследовано 7 214 тяжких преступлений, совершенных несовершеннолетними, тогда как в 2012 г. было расследовано 12 817 преступлений [19], темп снижения составил -43,8%. Однако удельный вес предварительно расследованных тяжких преступлений лиц данного возрастной категории в общем числе подобных преступлений оставался значительным. Так, в 2021 г. удельный вес тяжких преступлений составил 4,6%, особо тяжких - 4,5%. Пятый - фиксируемый многими криминологами стабильно высокий уровень рецидивной преступности несовершеннолетних [1. С. 4]. Это утверждение в настоящее время можно подтвердить данными судебной статистики, согласно которым, например, в 2015 г. судами в России было осуждено 4 067 лиц, совершивших преступления в несовершеннолетнем возрасте, с неснятыми и непогашенными судимостями, их удельный вес от общего числа осужденных данной возрастной категории составил 17,8%; в 2021 г. аналогичный абсолютный показатель был равен 2 737, а удельный вес даже возрос и составил 18,4% [9, 10]. И это только данные официальной статистики! При этом в анализируемый период времени отчетливо прослеживается тенденция по гуманизации назначаемых несовершеннолетним наказаний. Так, в 2021 г. из 14 855 лиц, осужденных за совершение преступлений в несовершеннолетнем возрасте, 5 786 лиц (38,9%) были условно осуждены к лишению свободы. На втором месте по распространенности было осуждение к обязательным работам - 2 614 лиц, или 17,5% от всех осужденных данной возрастной категории. К лишению свободы на определенный срок в 2021 г. были осуждены 2 412 «несовершеннолетних преступников», их удельный вес составил 16,2%, к штрафу -1 490, их удельный вес составил 10,0% [9]. Таким образом, наиболее распространенными «вариантами» осуждения несовершеннолетних, не связанных с лишением свободы, в 2021 г. были условное осуждение к лишению свободы, осуждение к обязательным работам и штрафу. Совокупный удельный вес данных вариантов осуждения составил 66,4%. Кроме того, в 2021 г. 11,3% лиц, осужденных за совершение преступлений в несовершеннолетнем возрасте, были освобождены от наказания по приговору или наказание им не назначалось [9]. Сравнение относительных показателей осуждения лиц анализируемой возрастной категории 2021 г. с показателями 2015 г. позволяет говорить о том, что «лидирующие позиции» осуждения 2015 г. в 2021 г. были в целом сохранены с незначительными колебаниями. В 2021 г. удельный вес лиц анализируемой возрастной категории, осужденных условно к лишению свободы, несколько снизился до 38,9% против 41,4% в 2015 г., удельный вес осужденных к обязательным работам увеличился до 17,5% в 2021 г. против 16,7% в 2015 г., удельный вес осужденных к штрафу также увеличился до 10,0% в 2021 г. против 8,9% в 2015 г. [9, 10]. Кроме того, в 2021 г. немного - до 11,3% возрос удельный вес лиц, освобожденных от наказания по приговору или которым наказание не назначалось, тогда как в 2015 г. аналогичный показатель составлял 10,4%. При это в анализируемый период немного снизился удельный вес осужденных к лишению свободы, совершивших преступления в несовершеннолетнем возрасте, с 17,3% в 2015 г. до 16,2% в 2021 г. [9, 10]. Согласимся с тем, что это соответствует тренду уголовной политики нашего государства, которая направлена на сокращение практики применения лишения свободы несовершеннолетним [20. С. 306]. Однако это и вызывает вопросы, связанные, в том числе, с возможным повышением уровня искусственной латентности преступности несовершеннолетних. Ведь в условиях, когда дети совершают небольшие условные «шалости», можно предположить, что с точки зрения правоохранительных органов существует возможность кардинально сэкономить уголовную репрессию особенно в условиях ее возможной неэффективности. Шестой - расширение перечня преступлений, установленных в ч. 2 ст. 20 УК РФ, за совершение которых возможна уголовная ответственность с 14летнего возраста, что, казалось бы, должно повлечь увеличение количества зарегистрированных преступлений несовершеннолетних определенной категории, однако этого в реальной действительности не произошло. Впрочем, этот фактор является довольно спорным, поскольку существуют вопросы относительно обоснованности снижения (установления) уголовной ответственности с 14-летнего возраста за преступления определенной категории. Определяющим фактором, позволяющим усомниться в достоверности официальной статистической информации по делам данной категории, является очевидное наличие социально-экономической и духовной базы преступности несовершеннолетних и невозможность ее столь значительного сокращения в текущих социально-экономических и нравственно-культурных условиях. Наличие латентных преступлений способствует формированию у несовершеннолетних чувства безнаказанности и, несомненно, влияет на увеличение криминологического рецидива.

Скачать электронную версию публикации