Evolution of J. L. Gaddiss views on the origins of the Cold War.pdf Джон Льюис Гэддис, профессор Йельского универ-ситета, является одним из ведущих историков холод-ной войны на Западе, автором 9 монографий по исто-рии данного феномена, а также большого количествастатей.Первые работы по истории холодной войны Гэддисиздал в начале 1970-х гг. За весь этот период, вплоть донастоящего времени, историк ни один раз подвергалсякритике как со стороны западных ученых, напримерЛеффлера и Лундестада, так и со стороны отечествен-ных исследователей - А.М. Филитова, Д.Г. Наджафова,В.О. Рукавишникова и др.В отечественной историографии его работы рас-сматривают как относящиеся к течению постревизио-низма, т.е. течению, изучающему конфликт на основемногофакторности [1]. Н.И. Егорова указывает на вы-явленные Леффлером и Лундестадом тенденции к не-ортодоксальному взгляду у Гэддиса на возникновениехолодной войны в работах 1990-х гг., что означает воз-врат к теме ответственности одного только СССР зараскол мира на два полюса [2. С. 3].Такой односторонний взгляд на виновностьСССР в генезисе послевоенной конфронтации, какправило, критикуют отечественные и западные ис-следователи холодной войны. Однако если посмот-реть на творчество Гэддиса в целом и проследитьэволюцию его исторических и философских взгля-дов, то внимание привлекают совершенно другиеаспекты его подхода.В первую очередь, это взгляды на причины возник-новения биполярной международной ситуации послеВторой мировой войны. За все время работы ученогоони претерпели существенные перемены, тем самымотражая изменения в понимании сути холодной войныв американской историографии, и в некоторой меревосприятие международной ситуации в американскойинтеллектуальной и политической элите.Различные классификации (постревизионист, нео-ортодокс) могут касаться самого Гэддиса. Однако изу-чая его работы, необходимо учесть и то широкоевлияние, которое он оказал на историографию бипо-лярности, подтолкнув к дискуссии ряд крупных уче-ных во всем мире. Вот почему сегодня важно отбро-сить эти своеобразные клише и заострить внимание наэволюции представлений Гэддиса о движущих силаххолодной войны, ее сути и причинах.Проследив эволюцию его взглядов, мы сможемустановить одно из основных направлений движениянаучной мысли Запада в области осмысления такоговажнейшего феномена XX в., как холодная война.Все творчество Гэддиса можно разделить на триэтапа, если взять за основу периодизации определениеученым причин холодной войны.Начало первого этапа можно датировать первойполовиной 1970-х гг. с выходом одной из первых круп-ных монографий ученого [3]. На этом этапе действи-тельно работы Гэддиса можно отнести к зарождавше-муся в те годы постревизионизму, характерной особен-ностью которого являлся взгляд на происхождение хо-лодной войны как на сложный процесс, обусловленныйполитическими, идеологическими, экономическими иличностными факторами, связанными воедино. ДляГэддиса и многих постревизионистов на тот моментхарактерна также постановка вопроса об ответственно-сти СССР за переход к конфронтации. Поворотныймомент во взглядах Гэддиса происходит в связи с рас-падом СССР и окончанием холодной войны.Начинается второй этап творчества ученого, когдана смену определенной системе факторов как причинхолодной войны приходит взгляд на холодную войнукак на конфликт цивилизаций.В 1997 г. на пике дискуссии о холодной войне, по-родившей новое течение в изучении данной проблема-тики, называемое «Новой историей холодной войны»,историк раскрывает свою точку зрения в одной из са-мых известных его монографий [4], которая являетсяпопыткой переосмысления истории данного противо-стояния с учетом произошедших исторических собы-тий и новых источников.В целом на Западе в этот момент происходит пере-ход в историографии от вопросов виновности СССРили США в пользу анализа причин и движущих силконфронтации. Гэддис определяет в качестве такихдвижущих сил сходства и различия в природе и инте-ресах двух стран - СССР и США. При этом Гэддиспродолжает говорить также о Сталине и сталинскойсистеме как существенном факторе в возникновениибиполярности. Именно этот тезис и привлекает бoль-шее внимание критиков, чем те же «цивилизационные»аспекты происхождения холодной войны. Однакоокончательное формулирование и систематизациявзглядов Гэддиса на возникновение и развитие холод-ной войны происходят уже в начале XXI в.Третий этап творчества ученого связан с выходоммонографии общефилософской тематики [5], где самаистория, по мнению автора, предстает в виде движенияот хаоса к порядку путем реализации или нереализациитех или иных исторических возможностей [6. С. 78,122]. Изучение Гэддисом холодной войны сегодня на-ходится в тесной связи с представлением ученого одвижущих силах истории, т.е. его методологическимподходом. Проследить движение его взглядов от по-стревизионизма и вопросов виновности той или инойстраны в развязывании холодной войны к «Новой ис-тории холодной войны» и формулированию общеисто-рический методологии в ходе трех вышеуказанныхэтапов - это та историографическая задача, котораяставится в данной статье.Если говорить более подробно о взглядах Гэддисана причины холодной войны, сформировавшихся дораспада Советского Союза, то, как видно из исследова-ния А.М. Филитова [1], уже тогда ведущий на Западеисторик холодной войны придерживался концепциимногофакторности в возникновении биполярности. Так,отечественный исследователь указывает на то, что Гэд-дис явно придерживается «идеологической модели» винтерпретации генезиса холодной войны, которая за-ключается в том, что «причины "холодной войны" кро-ются в издержках взаимного восприятия». А.М. Фили-тов закономерно критикует посылку Гэддиса, а вслед заним Дж. Кеннана и Т. Патерсона о том, что якобы нака-нуне холодной войны в американской политике не былоиных целей, кроме оборонительных, а было только «чув-ство страха» [1. С. 75].Д.Г. Наджафов отмечает, что Гэддис в работе 1987 г.однозначно оценивает намерения СССР в конце Второймировой войны как нежелание сотрудничества с Западоми стремление к максимальному расширению влияния,даже если придется «пойти на риск войны, чтобы добить-ся этого» (цит. по: [7. С. 77]). Нежелание сотрудничестваи издержки восприятия усугублялись, по мнению Гэд-диса, Сталиным и сталинской системой [1. С. 102].Таким образом, в отечественной историографии ут-вердилось мнение, что субъективные исторические фак-торы играют на тот момент ведущую роль во взглядахГэддиса. Если же речь идет об объективных факторахгенезиса холодной войны, выявленных российской ис-ториографией в работах историка, то Гэддис уделил вни-мание роли общественного мнения в ее развязывании.Как указывает А.М. Филитов, Гэддис применял «модер-нистский» подход, говоря о том, что, например, общест-венность США играла активную роль и подталкивалаправительство на курс конфронтации [1. С. 140].Обращаясь к историографическому источнику сего-дня, необходимо отметить, что основой всех вышеупо-мянутых причин, по мнению Гэддиса, является сменамировоззрения американской политической элиты иобщества одновременно. В 1972 г. историк пришел квыводу, что хотя переход к политике холодной войны ибыл совершен трумэновской администрацией подвлиянием как внешних, так и внутренних влияний, ука-занных выше, однако важнейшей предпосылкой явля-лось изменение основ внешней политики США еще доприхода Трумэна к власти: «Вторая мировая войнаспровоцировала революцию в американской внешнейполитике. До этого конфликта большинство американ-цев верило, что они надежно защищены… События1939-1940-х показали лидерам рузвельтовской адми-нистрации, что они ошибались» [3. С. 353].Таким образом, очевидно, что Гэддис в первую оче-редь рассматривал процесс перехода к холодной войнеглазами американских политмэйкеров, т.е. изнутри.Потому Гэддис в первый период своей работы уделялтакое существенное внимание восприятию советскойугрозы американским обществом и политической эли-той. На данном этапе мы видим четко выраженныймногофакторный подход, со справедливо отмеченнымв отечественной историографии креном к вопросам овиновности СССР в начале конфронтации и, соответст-венно, невиновности США.Возможно, что в 1997 г. термин «переосмысление»процесса возникновения биполярности и означал дляГэддиса попытку взглянуть на истоки холодной войныне изнутри, а извне на основании появившихся новыхисточников. В начале 1990-х гг. в работах автора про-исходит постепенная смена подхода к самой сути хо-лодной войны, что позволяет говорить о начале второ-го этапа творчества историка. В ведущей монографиивторого периода творчества, изданной в 1997 г., Гэддисдвояко определяет причины и движущие силы холод-ной войны.С одной стороны, это, как и раньше, признаниебольшой роли субъективных факторов. Н.И. Егоровауказывает, что Гэддис в монографии в основном гово-рит о роли «Сталина, советской системы и идеологии»в генезисе конфликта [2. С. 5]. Другой отечественныйисследователь - В.О. Рукавишников также обращаетвнимание на то что, Гэддис подчеркивает определяю-щую роль личности Сталина в развитии конфронтациимежду Востоком и Западом [8. С. 174].С другой стороны, менее раскрытой в отечествен-ной историографии, представления о взглядах Гэддисатех лет на движущие силы холодной войны выглядятследующим образом: основы противоречий холоднойвойны автор находит непосредственно в генезисе каж-дой из стран, указывая на принципиально различнуюоснову менталитета русских и американцев и противо-поставляя русскую и американскую государственностьв ключе Восток - Запад.Историк утверждает, что новое советское прави-тельство имело источником легитимности своей властине божественное провидение и не демократическиевыборы, а научную основу. Большевики полагали, чтомогут инжинировать историю. Целью нового советско-го правительства было еще и другое - мировая рево-люция. Потому Гэддис указывает на существенный, сточки зрения западных мыслителей и историков, факт:«…то, что обещал Ленин, было вмешательством нетолько в политику других государств, но и в их обще-ственное устройство» [4. С. 4].Гэддис указывает на параллелизм в истории России иСША, которые, по сути, предложили миру в начале XX в.две новые идеологии, два суперэксперимента по созда-нию справедливого и свободного общества. Со стороныСША это было системное декларирование вооруженногонейтралитета, идеология открытых рынков и коллектив-ной безопасности. «Это была, конечно, не "ленинскаяреволюция", но при всем при том это была альтернатив-ная мировая политика по устранению несправедливости иугрозы войны…. По большому счету, история двадцатоговека произросла из столкновения этих двух идеологий -вилсоновской и ленинской…» [4. С. 4].Гэддис говорит, что обе идеологические системыимели высокий экспансионистский потенциал. Так,Вудро Вильсон начал великий эксперимент по созда-нию надгосударственных структур мирового масшта-ба - Лига Наций, в то время как Ленин призывает про-летариев всех стран соединиться и опрокинуть угнета-телей [4. С. 4]. Автор приходит к мнению, что «собы-тия 1917-1918 гг. стали символической базой для кон-фликта между коммунизмом и капитализмом», как ме-жду двумя странами, выбравшими противоположныепути общественного развития [4. С. 6].Переходя непосредственно к моменту формирова-ния биполярности, Гэддис изначально отмечает, чтоВторая мировая война создала вакуум силы в Европе,так же как Первая мировая создала вакуум легитимно-сти [4. С. 4]. После победы во Второй мировой войнемного «деструктивных факторов стало разделять Рос-сию и Америку. Противоречия между демократическойи авторитарной политической традицией, коммуниз-мом и капитализмом, советской памятью об интервен-ции после Первой мировой войны и американской па-мятью об оппортунистическом пакте Сталина и Гитле-ра, - сложно было бы ожидать, что несколько лет со-юзничества могли ликвидировать столь долгосрочныепротиворечия» [4. С. 9].Однако данных противоречий, согласно Гэддису,было недостаточно, если бы не мышление политиче-ских элит. Упустив возможность избавиться от тяжело-го наследия прошлого, американская политическаяэлита видела только свои «витальные потребности» ине могла упустить шанса создать экономическую сис-тему, бенефицировавшую американский капитализм, атакже систему мировой безопасности, где Америкаиграла бы главную роль [4. С. 9].Итак, по сравнению с первым этапом творчества ис-торика, в вопросе о виновности в происхождении хо-лодной войны мы видим однозначный сдвиг в сторонупризнания определенной доли ответственности США.Гэддис также начинает, несколько в иной взаимо-связи, рассматривать объективные и субъективныефакторы в генезисе биполярности. Он рассматриваетсоциальное поведение политических лидеров как само-реализацию в конкретных исторических условиях [4.С. 20].Конкретные исторические условия для американ-ской элиты, по мнению автора, состояли в том, чтоСталин проводил экспансионистскую политику. И этаполитика требовала реакции. При этом длинную теле-грамму Кеннана Гэддис рассматривает как информа-цию, поступившую в систему и сподвигнувшую аме-риканскую элиту на жесткую ответную реакцию и пе-реход к конфронтации.Утвердившееся в отечественной историографиимнение о том, что в монографии 1997 г. Гэддис про-должает настаивать на исключительной виновностиСталина, можно подвергнуть сомнению. Ведь историкуказывает, что закономерность истории состоит в том,«что мы не можем утверждать, что поведение конкрет-ной личности, которая следует своей природе не сдер-живаясь и потакая себе во всем», могло быть причинойконфликта.Говоря о природе конфликта, необходимо учестьпотребности и чаяния всех других членов общества [4.C. 21]. Пожалуй, достаточно негативную окраску образСталина в работе 1997 г. все же получил, потому какГэддис часто проводит аналогии между Сталиным иГитлером. Это, конечно, не может вызывать одобренияу отечественных исследователей, и у автора даннойстатьи в том числе, но не является аргументом, свиде-тельствующим об однозначной неортодоксальностивзглядов Гэддиса. Ортодоксальные историки всю винуза развязывание холодной войны перекладывали наСталина [9, 10].Таким образом, мы видим эволюцию взглядов авто-ра, которая заключается в переходе от взгляда изнутриамериканской политики к рассмотрению эволюцииидеологических моделей как информационных систем,существование которых предопределено конкретнымиисторическими условиями, а функционирование обу-словлено их объективным устройством и субъектив-ным поведением лидеров. К объяснению настроенийамериканской элиты и роли Сталина в развязываниихолодной войны привлекается сравнительный анализразвития двух цивилизаций и их идеологий.Завершение формирования подхода Гэддиса к гене-зису холодной войны происходит уже на третьем этапеего творчества, начало которого можно связать с выхо-дом его философско-методологического труда 2002 г.На основании исторического материала холодной вой-ны и методологических изысканий таких историков,как Марк Блок, Гэддис сформулировал собственноевидение движущих сил истории и холодной войны какее части.Гэддис продолжает использовать сравнительныйметод, как и при изучении истории. Он указывает на«параллелизм процессов роста» и их повторяемость намикро- и макроуровне [5. C. 5]. Ученый говорит о не-допустимости упрощения прошлого для прогнозирова-ния будущего и утверждает, что наш мир линейный намикроуровне и цикличный на макроуровне. Это приво-дит исследователя к мысли, что одна и та же системаможет быть «простой на одном уровне и комплекснойна другом» [5. С. 75-76].Гэддис отмечает взаимозависимость всех элементовнашей Вселенной и постоянный процесс превращенияхаоса в порядок путем формирования и развитияструктур, через которые проходит информация. Во-площенная в реальности организация материи в томили ином виде представляет собой так называемое ок-но возможности. При этом возможность может и нереализоваться, и вот здесь-то объективная реальностьуже зависит от поведения конкретных субъективныхлюдей, элиты, лидеров [5. C. 78, 121]. Вышеперечис-ленное составляет основные философские воззренияГэддиса, которые очень близки Школе Анналов.Можно сказать, что мировоззрение Гэддиса пред-ставляет собой синтез позитивизма и глобального эво-люционизма, т.е. движущие силы истории выступают вкачестве естественного природного закона и одновре-менно являются той энергией, которая питает разви-вающиеся структуры, упорядочивая хаос.Вероятно, выводы, к которым пришел автор еще в1997 г. на основе сравнительного анализа СССР иСША, были систематизированы и распространены ужена всю историю. Применение же идеи самоорганиза-ции и видоизменение цивилизационного подхода, т.е.привнесение в него идеи об «окнах возможностей»,что, по-видимому, является развитием идеи вызов-ответ Тойнби, делают методологию Гэддиса вполнеработоспособной.Третий этап творчества историка характеризуетсяглубоким применением к изучению холодной войныоформившейся за три десятка лет методологии. В рабо-те 2005 г. ученый продолжает развивать идеи о цик-личности истории, параллелизме развития СССР иСША: «Как Соединенные Штаты, так и Советский Со-юз были рождены в революции. Обе страны были объ-яты идеологиями с глобальными чаяниями: то, что ра-ботало дома, как предполагали лидеры, может бытьраспространено на весь мир» [6. С. 7].Гэддис говорит и о континентальном господствекаждой из стран в своем регионе, и одинаково неожи-данном для СССР и США вступлении во Вторую ми-ровую войну в результате внезапного нападения (гер-манское вторжение в Советский Союз 22 июня 1941 г.и Перл Харбор 7 декабря 1941 г.) [6. С. 7]. Очевидно,что цивилизационный подход в данном случае опятьдополнен методом сравнительного анализа, в ходе ко-торого найдены аналогии в развитии каждой из стран.Однако Гэддис указывает, что различия были ещесильнее.В то время как, по мнению историка, революция вСША носила освободительный характер и привела кстановлению одного из самых свободных обществ напланете, которое постепенно преодолевало расовую иполовую дискриминацию, революция в России носилаклассовый характер и была попыткой ускорения исто-рии, что привело к тому, что Сталин создал «государ-ство, в котором свободы нет вообще» [6. С. 7-8].Таким образом, понимание свободы, лежащее воснове социального конструирования, это первое, очем начинает говорить Гэддис в данной монографии,и в целом данный взгляд является развитием подхода1997 г., в котором ученый большое внимание уделя-ет идеологии как информационной системе, а ведьцентральным понятием любой идеологии являетсясвобода.Итак, взгляд изнутри и неизбежное при этом приня-тие идеологических установок американской полити-ческой элиты в работах ученого постепенно сменяютсярассмотрением основ ментальности противоборст-вующих обществ на базе смешанной цивилизационно-синергети-ческой методологии.Если касаться непосредственно процесса перехода кхолодной войне после окончания Второй мировой, тоГэддис выстраивает на вышеуказанной базе картину извзаимосвязанных факторов, важнейшим из которыхявляется асимметричность в итогах Второй мировойвойны для СССР и США [6. С. 9]. Гэддис приводит теже факты о потерях СССР, что и в монографии 1997 г.,а также обращает внимание на то, что в США и Вели-кобритании после войны лидеры сменились, а в СССРпродолжал править Сталин. Последнее указывает наасимметричность внутриполитической ситуации в ка-ждой из стран.Наконец, тот факт, что Красная армия разгромилафашизм, а СССР стал нацией победителей, давал серь-езную фору «авторитарному коммунизму как дорогебудущего…», хотя на эту роль ранее претендовал «де-мократический капитализм» [6. С. 10].Далее Гэддис рассматривает уже субъективныефакторы и мотивы людей, принимавших решения в тотпериод. Обращаясь к анализу личности генералиссиму-са, он говорит: «Послевоенные цели Сталина заключа-лись в том, чтобы обеспечить безопасность себе, сво-ему режиму, своей стране и своей идеологии как осно-ве порядка» [6. С. 11]. Единственным способом сделатьэто - достигнуть доминирования на континенте, а невосстанавливать баланс сил [6. С. 14].Таким образом, мы видим, что принципиальногопересмотра роли Сталина как инициатора холоднойвойны не происходит. Гэддис просто выражает теперьболее сдержанное отношение к Сталину, чем в 1997 г.,когда он проводил параллель между личностями исудьбами Сталина и Гитлера.Говоря теперь уже об американских замыслах, Гэд-дис в целом подтверждает выводы из работы 1972 г. отом, что «Вторая мировая показала несостоятельностьмодели существования Соединенных Штатов отдельноот мира и мира отдельно от США» [6. С. 15]. «Чегохотели американцы после войны?» - спрашивает исто-рик и отвечает - «тоже безопасности» [6. С. 15]. Одна-ко действия США в отличие от Сталина были содержа-тельно иными и направлены на восстановление балансасил в Европе [6. С. 15-17].Таким образом, Гэддис постепенно систематизиро-вал свое видение холодной войны, перейдя от вопросоввиновности СССР в развязывании конфронтации ксравнительно-историческому анализу двух стран, изатем уже упорядочив свои философско-историческиевзгляды и методологию, перешел к изучению биполяр-ности с позиций того или иного понимания свободы ибезопасности.Отвечая на вопрос о внутренних пружинах проти-воборства, автор говорит, что холодная война была непросто геополитическим противостоянием атомныхсупердержав, а соревнованием в ответе на вопрос: «Каклучше организовать человеческое общество?» [6.С. 84].В работе 2005 г. мы видим более сбалансированнуюкартину в отношении степени вины за развязываниехолодной войны, чем в монографии 1997 г.Однако полного отказа от преимущественной виныСССР и Сталина даже на основе анализа идеологий какинформационных систем [4] и сравнительного анализацивилизаций [6] не происходит. При этом важно то,что на сегодня западная историография холодной вой-ны в лице Гэддиса и ряда других ученых [11, 12] подо-шла к проблеме методологического оформления своихисследований.Налицо движение в ходе всех этапов работы Гэд-диса к обобщению взглядов и созданию мыслитель-ной системы, позволяющей сделать актуальные насегодня и полезные на практике выводы. Хотя неред-ко Гэддис подвергается на Западе серьезной критикеза свой «нео-позитивистский» подход, а именно за то,что во многом он упускает из виду роль общества иобщественных отношений в генезисе конфликта [13.С. 114].Тем не менее система знаний, хотя и основанная вомногом на идеализме, имеет большую самоценность.Она позволяет нам взглянуть на холодную войну по-новому, например с точки зрения борьбы различныхвидов понимания свободы - коммунистического и ка-питалистического - за право определять ход историче-ского развития человечества.

Скачать электронную версию публикации