Institutional models of modern national charity.pdf В свете институциональных трансформаций в сфере благотворительности в современном обществе доминантным становится новообразованный институт светской рационально-эгоистической благотворительности (филантропии), тогда как традиционная благотворительность отходит на второй план. В связи с полиин-ституциональностью современной благотворительности актуальным является её теоретическое обоснование в контексте институциональных моделей. Институциональный - в частности системный -подход к осмыслению благотворительности имеет место в работах российского исследователя М. Фирсова [1-3]. Впрочем, подавляющее большинство работ современных исследователей благотворительности посвящена лишь отдельным сегментам этой системы (церковная благотворительность, корпоративная благотворительность, меценатство и т.п.) и оставляет за пределами научного внимания вопросы теоретического обоснования феномена благотворительности как системного и как институционального явления. Благотворительность, которая пришла к нам в начале 90-х гг. вместе с новой политико-экономической системой, не просто отличается от традиционной по каким-то признакам, а является качественно другой. Эти качественные отличия обусловливаются в первую очередь самой сущностью благотворительности. Так, в основе традиционной благотворительности лежит этическая сущностная модель, а в основе современной -рационально-эгоистическая. В контексте институционального развития отечественной благотворительности также имеет значение биологическая модель. Эти модели различаются идеей, ценностью, направленностью и функциональностью благотворительности. Так, идеей биологической модели является помощь ради выживания, а ценностью - степень родства. Такая благотворительность направлена на родного человека, и главной её функцией является опека. Идеей этической модели является благо само по себе, а ценностью - бескорыстие мотивов благотворителя. Такая благотворительность характеризуется направленностью на постороннего человека, а главной её функцией является моральное совершенствование благотворителя. Идеей рационально-эгоистической модели благотворительности является творение блага для общества и для себя одновременно. Ценностью такой благотворительности является эффективность, а также общественная и частная полезность, поэтому она имеет социальную направленность и публичный характер; главной функцией при этом является развитие гражданской активности. Биологическая природа стала основой института архаической благотворительности, этическая - институтов православной и светской дореволюционной (этической) благотворительности, а рационально-эгоистическая - современного института благотворительности (филантропии). Таким образом, отличия современной благотворительности имеют не только сущностный характер, но и институциональный. Однако перед тем как перейти к институциональным характеристикам отечественной благотворительности, считаем необходимым отметить значение мировоззренческих и сущностных основ различных институтов благотворительности. Мировоззренческие различия, которые имеют место в контексте института православной благотворительности и институтов светской благотворительности (дореволюционной и современной), влияют на направленность благотворительной деятельности. Религиозный характер благотворительности делает её направленной на отдельного нуждающегося, тогда как светский характер обусловливает социальную направленность благотворительности. Мировоззренческая основа также определяет форму реализации морально-воспитательного потенциала благотворительности. В силу того, что православная благотворительность, так же как и православие, пронизана идеей мученичества, её морально-воспитательный потенциал реализуется через эмоции, которые имеют отрицательный знак модальности: сочувствие и сопереживание. Светская же благотворительность предусматривает реализацию морально-воспитательного потенциала через положительные эмоции, такие как радость от причастности к доброму делу [4. С. 232]. Сходство сущностных моделей обусловливает процессуальную схожесть частной благотворительности. Так, например, этическая модель является причиной того, что в контексте институтов православной и светской дореволюционной (этической) благотворительности благотворительная деятельность не планируется, не контролируется и не анализируется, т. е. совершается ради самого блага. Сущностные модели также влияют на направленность благотворительной деятельности: этическая модель определяет направленность на отдельного нуждающегося, а рационально-эгоистическая характеризуется общественной направленностью. Поэтому в контексте традиционной благотворительности благотворительность является душевным порывом, тогда как в контексте филантропии -социальной ответственностью. В первом случае социально направленная благотворительная деятельность считается делом церкви, государства или богатых людей, а во втором - делом каждого человека. В свете вышесказанного очевидным становится противоречие в институте светской дореволюционной (этической) благотворительности: его мировоззренческая основа обусловливает социальную направленность, тогда как сущностная модель - направленность на отдельного нуждающегося. Это противоречие нашло выражение в самом образе дореволюционного благотворителя, который в то время становится образованным, но продолжает оставаться верующим. В плане институциональных характеристик следует отметить институты православной благотворительности и филантропии, которые в современном обществе имеют чётко выраженную организационную структуру. Архаическая благотворительность и светская дореволюционная (этическая) также присутствуют в современном обществе, однако не на уровне институтов, а на уровне сущностных моделей. Так, биологическая благотворительность проявляется в формах родственной опеки, а этическая - в бессистемной помощи постороннему человеку. Однако следует отметить, что в современном обществе имеют место факты рационализации светской этической благотворительности. Этому способствуют фандрейзинговые компании благотворительных фондов, целью которых является сбор средств больным детям. Современные благотворители в рамках этической модели всё чаще используют технические коммуникативные технологии. Институциональные характеристики православной благотворительности и филантропии (светской рационально-эгоистической благотворительности) отображены в табл. 1 и 2. Институциональные характеристики ин< Т а б л и ц а 1 тута православной благотворительности Мировоззрение Религиозное Природа (сущностная модель) частной благотворительности Этическая Ценность Бескорыстие, совершенство мотивов благотворителя Норма Православная этика Координационный центр Церковь Организации Монастыри, приходы Структура субъект-субъектных отношений Благотворитель - нуждающийся; благотворитель - посредник (церковь) - нуждающийся Фактор благотворительности Сочувствие, сострадание Понимание социально-направленной благотворительности Дело церкви, государства и богатых людей Специфика реализации морально-воспитательного потенциала Через эмоции, которые имеют негативный знак модальности Главная общественная функция Моральное воспитание общества Латентная функция Распространение идей церкви Т а б л и ц а 2 Институциональные характеристики института филантропии (светской рационально-эгоистической благотворительности) Мировоззрение Светское Природа (сущностная модель) частной благотворительности Рационально-эгоистическая Ценность Эффективность благотворительной деятельности, частная и общественная полезность Норма Закон, гражданский и налоговый кодексы Координационный центр Государство Организации Благотворительные и общественные организации Структура субъект-субъектных отношений Благотворитель - посредник (благотворительная организация) -получатель благотворительной помощи Фактор благотворительности Социальная ответственность, частный интерес Понимание социально-направленной благотворительности Дело всех граждан Специфика реализации морально-воспитательного потенциала Через эмоции с позитивным знаком модальности Главная общественная функция Развитие гражданской активности Латентная функция Распространение гуманистических идей Изменения в структуре субъект-субъектных отношений в институте филантропии обусловлены развитием социально направленной деятельности. Понятие «получатель благотворительной помощи» включает не только людей, которым не хватает средств на еду или на лечение, но и тех, кому не хватает средств на собственную самореализацию, а также социально значимые отрасли (медицина, образование, наука, культура, спорт и социальная сфера). Под понятием «благотворитель» в филантропии понимают как физических, так и юридических лиц. Благотворителем также может быть страна. Каждый из исследуемых институтов благотворительности имеет свои негативные факторы, обусловливающие его обесценение. В православной благотворительности - это профессиональное нищенство, а в филантропии такими факторами являются непонимание рационально-эгоистической природы филантропии; недоверие к профессиональным посредникам, использование благотворительности в качестве формы оплаты услуг и в качестве инструмента вымогательства. Непонимание природы филантропии связано с осмыслением этого института по критериям института православной благотворительности. Так, сегодня, при оценке филантропии, как правило, акцентируют внимание не на эффективности благотворительного поступка, а на мотиве благотворителя. Во время интервью с представителями благотворительных организаций интервьюеры часто обращаются к ним с вопросом об основной работе, игнорируя при этом тот факт, что благотворительность в контексте филантропии может быть профессиональной деятельностью [5]. Недоверие к посредникам - благотворительным организациям - объясняется, с одной стороны, сформированным в обществе стереотипом, согласно которому жертва должна передаваться из рук в руки, а с другой стороны - сомнительной репутацией института благотворительных организаций. Использование благотворительности как формы оплаты услуг связано с игнорированием такого критерия благотворительности, как добровольность. В условиях, когда и медицина, и образование являются бесплатными только на бумаге, а получатели их услуг зачастую просто вынуждены делать благотворительные взносы, благотворительность, вместе с потерей критерия добровольности, теряет и свою ценность: происходит инфляция благотворительности [6. С. 249]. Ещё более опасным является то, что в нашем обществе имеют место факты использования благотворительности как инструмента вымогательства. В таком случае благотворительность вообще перестает быть тем, чем она является на самом деле, и в общественном сознании происходит категориальное смещение благотворительности из категории добра в категорию зла [6. С. 250]. Непонимание рационально-эгоистической природы современной благотворительности, недоверие к профессиональным посредникам, использование благотворительности в качестве формы оплаты услуг и инструмента вымогательства являются препятствиями на пути институционального становления филантропии, а следовательно, и эволюции нашего общества. Следствием игнорирования современными научными исследованиями факта полиинституциональности отечественной благотворительности является то, что термины «светская» и «церковная» используют не как структурные единицы, а преимущественно как прилагательные. Структуризация благотворительности с уровня систем, т.е. её классификация на систему церковной благотворительности, систему государственной благотворительности, систему частной благотворительности, систему общественной благотворительности и систему благотворительности бизнеса, не обнаруживает полисистемности современной частной благотворительности. Тогда как структурирование благотворительности с помощью уровня метасистем выявляет, что в структуре метасистемы светской благотворительности имеет место светская частная рационально-эгоистическая благотворительность и светская частная этическая благотворительность, а в метасистеме православной благотворительности - милостыня. В научной литературе игнорирование факта институциональной полимодельности благотворительности становится причиной дискуссий, в основе которых лежит подмена понятий. Так, например, Н. Колосова, пытаясь опровергнуть утверждение М. Дмитриенко и А. Яся о том, что «традиции благотворительности на протяжении столетий формировались почти исключительно на общественных началах и частной инициативе» [7. С. 41], приводит пример о юридическом регулировании частной и церковной благотворительной деятельности киевскими князьями. При этом М. Дмитриенко и А. Ясь подразумевают историю формирования светской благотворительности [8], тогда как Н. Колосова пишет о православной благотворительности. Таким образом, в процессе исследования выявлены институциональные характеристики православной благотворительности и филантропии (светской рациональной благотворительности). Выяснено, что особенности институционального выражения православной благотворительности и филантропии прослеживаются на уровнях мировоззрения, природы частной благотворительности, ценностей, нормы, координационных центров, организаций, структуры субъект-субъектных отношений, фактора благотворительной деятельности, понимания социально-направленной благотворительности, специфики реализации морально-воспитательного потенциала, главной общественной и латентной функций. Обнаружено, что в контексте православной благотворительности обесценение благотворительности обусловлено профессиональным нищенством, а в контексте филантропии - непониманием её рационально-эгоистической природы; недоверием к профессиональным посредникам, использованием благотворительности в качестве формы оплаты услуг и в качестве инструмента вымогательства. Установлено, что частная благотворительность в современном обществе осуществляется с помощью различных сущностных моделей: биологическая благотворительность обнаруживается в формах родственной опеки, этическая - в бессистемной помощи постороннему человеку, а рационально-эгоистическая - в плановой, стратегической помощи. Также отмечено, что понимание благотворительности как полиинституционального явления значимо для понимания благотворительности в целом, а понимание полисистемности частной благотворительности - для эффективной фандрейзинговой работы; подчеркнута важность институционального становления филантропии (светской рациональной благотворительности) как неотъемлемой составляющей современной политико-экономической системы и фактора общественного развития.

Скачать электронную версию публикации