Memoirs of a private school in the Russian historiography of the 19th - early 20th centuries.pdf Мемуары являются одним из важнейших источников по истории частного образования. В дореволюционной историографии изучению частного образования в России XVIII в. не уделялось большого внимания. Историко-педагогические работы в основном посвящены развитию сети школ [1, 2]. Проблемы частного образования в основном затрагивались в работах по истории дворянского быта. Лишь некоторые дореволюционные историки использовали мемуары в качестве источников при изучении истории частного образования в России. Одним из первых был академик П.П. Пекарский (1827-1872). В 1855 г. в журнале «Современник» была опубликована его статья «Русские мемуары XVIII в.» [3], в которой он кратко изложил сведения об обучении на дому, имевшиеся в мемуарах Н.Б. Долгорукой, М.В. Данилова, А.Т. Болотова, Ю.В. Долгорукова, Е.Р. Дашковой, И.Ф. Тимковского. П.П. Пекарский отмечал, что эти сведения не всегда полны, но, тем не менее, они показывают проходившую в то время секуляризацию образования и постепенное возрастание роли иностранных учителей [Там же. С. 83-84]. Автор подчеркивал, что начиная с первой половины XVIII в. даже у небогатых людей появилась потребность воспитывать детей по-европейски, при этом основное внимание уделялось изучению иностранных языков. Пекарский писал: «Неудивительно потому, что в жизнеописаниях всех известных людей XVIII в. мы так часто встречаем упоминания, что они в детстве были на руках у иностранных учителей, и что эти последние не всегда имели достаточные знания и могли научить детей только своему родному языку» [Там же. С. 77]. Важнейшим явлением российской историографии второй половины XIX в. стало издание фундаментального труда профессора Московского университета С.М. Соловьёва (1820-1879) «История России с древнейших времен». В 1876 г. вышел 26-й том данного труда, третья глава которого посвящена просвещению в России от основания Московского университета до смерти Ломоносова. В этой главе в разделе «Частное воспитание» Соловьёв в качестве примера использовал сведения из «Записок» Г.Р. Державина о деятельности пансиона каторжника Розе в Оренбурге. Автор отмечал грубость и жестокость содержателя пансиона и писал, что в домашнем обучении «недостаток надзора со стороны необразованных родителей и недостаток учителей должны были вести к очень печальным явлениям» [4. Стб. 258]. К изучению мемуаров в качестве источников по истории частного образования в России обращались не только историки, но и педагоги. Известный педагог М.И. Демков в 1896 г. написал «Историю русской педагогии», где, характеризуя состояние просвещения в России в первой половине XVIII в., привел пространные выдержки из мемуаров М. В. Данилова и А.Т. Болотова [5]. Особое внимание Демков уделил кругу чтения Болотова. Анализируя состояние просвещения в России XVIII в., Демков указал на рост популярности иностранцев, поступавших на службу в качестве домашних учителей или открывавших свои пансионы. При написании глав об общем состоянии образования в России XVIII в. автор опирался на работы П. П. Пекарского и Н. Д. Чечулина. Отдельную главу он посвятил воспоминаниям Д. И. Фонвизина и Г. Р. Державина, подробно процитировав имевшиеся в них сведения об обучении авторов [5. С. 318-325]. При характеристике состояния частного образования во второй половине XVIII в. Демков использовал сведения из «Записок» А. Т. Болотова и подчеркивал роль родителей как инициаторов в открытии частных пансионов в провинции. В 1898 г. преподавательница Бестужевских курсов Е.Н. Щепкина (1854-1938) издала книгу «Старинные помещики на службе и дома», посвященную истории дворянского рода Болотовых, где изложила сведения о домашнем образовании дворян, имевшиеся в мемуарах А.Т. Болотова, подробно остановилась на его собственном воспитании и обучении, сопоставила эту информацию со сведениями о домашнем образовании Г. Р. Державина, имевшимися в его мемуарах. Е.Н. Щепкина рассмотрела эту информацию в широком историческом контексте, проанализировав состояние образования этого времени во Франции, Германии и Польше. Е. И. Щепкина отметила, что необразованность и жестокость в обращении с учениками частных учителей являлись характерными чертами состояния образования не только в России, но и во многих странах Западной Европы. Но там эти недостатки компенсировались более высоким уровнем культуры общества, проявлявшимся в более широком распространении грамотности, книг и сети школ [6. С. 69-74]. Е.И. Щепкина рассмотрела и состояние образования на западных окраинах России: в Остзейском крае и Малороссии. Говоря о частном образовании в Малороссии, она опиралась на «Записки» домашнего учителя Г. С. Винского, кратко передала данные о его обучении в школе у дьячка, затем под руководством домашнего учителя и поступлении сперва в Черниговскую коллегию, а затем в Киевскую Академию. В конце монографии Щепкина отметила значительное влияние переводных книг на воспитание русских дворян в XVIII в. Она писала: «У нас это заимствованное с Запада просвещение помогло развиться дворянской личности, помогло ей познать себе цену как представительнице умственного развития, обладавшей всеми данными для самоусовершенствования; но с другой стороны, такое развитие часто давало повод смутно и двойственно истолковывать её отношения к ближним, загнанным в иную обстановку» [Там же. C. 220-221]. Новый этап в развитии отечественной историографии начался в последней четверти XIX в., главной характеристикой которого стало утверждение позитивизма. Крупнейшим представителем позитивизма был основоположник московской исторической школы профессор Московского университета В. О. Ключевский (1841-1911). В 1904 г. началось издание его «Полного курса лекций по русской истории». В 81-й лекции данного курса, посвященной вопросам социокультурного развития России во второй половине XVIII в., он использовал для характеристики частного образования того времени мемуары смоленского дворянина Л.Н. Энгельгардта. Кратко изложив программу обучения в пансионе, он отметил грубость и невежество его содержателя - француза Эллерта. Ключевский отмечал, что такие черты образования оказали сильное влияние на привычки дворянского общества [7. С. 232]. Наиболее подробно проблематика частного образования и значение мемуаров как исторических источников по данной теме были рассмотрены в трудах приват-доцента историко-филологического факультета Петербургского университета Н.Д. Чечулина (1863-1927). В 1891-1896 гг. он читал спецкурсы, связанные с тематикой его исследований: «Русские мемуары XVIII в.» и «Учение, училища и воспитание на Руси в XI-XIX вв.» [8. С. 7-8]. В 1896 г. Н.Д. Чечулин перешел на службу в Публичную библиотеку, где и проработал до 1915 г. В 1889 г. Н. Д. Чечулин в журнале Министерства народного просвещения опубликовал статью «Русское провинциальное общество во второй половине XVIII в.» [9], из которой позднее, уже в послереволюционные годы, выросла его капитальная монография «Русская провинция во второй половине XVIII в.». В 1920 г. в журнале «Дела и дни» он опубликовал главу из этой книги «Воспитание и домашнее обучение в России в XVIII в.» [10]. Завершить работу над монографией Н.Д. Чечулин при жизни не успел, она была опубликована только в 2010 г. Монография состоит из трех книг, последняя из которых посвящена быту дворян. В ней в отдельном разделе исследуются вопросы обучения и воспитания, который начинается с параграфа о начальном обучении. Чечулин отмечал, что немногочисленность государственных школ стимулировала развитие частного образования. На основе мемуаров он привел данные о количестве пансионов, численности учеников в них, программе и методах обучения в столицах в конце XVIII в. [8]. Автор опирался на широкий круг мемуаров, им были использованы воспоминания Г.Р. Державина, В.С. Хво-стова, Н.Г. Левшина, С. Протасьева, А.Т. Болотова, И. В. Лопухина и др. В следующем параграфе, посвященном среднему образованию, на примере воспоминаний А.П. Бутенева и Ю.В. и И.М. Долгоруковых Чечулин отметил бессистемность программ обучения и засилье иностранцев в России. Третий параграф посвящен методам обучения и наказаниям. Жестокие наказания обосновываются представлениями об исконной греховности человека, для преодоления которой необходимо суровое пресечение всех дурных намерений. Четвертый параграф по своему содержанию во многом дублирует третий, а в пятом автор рассуждает о воспитании в юношеском возрасте и влиянии иностранных моралистических трактатов на воспитание дворян в XVIII столетии: «Домашнее воспитание, каковым было воспитание, можно сказать, всех русских детей в XVIII в., ибо, что значили 300 мальчиков, учеников Сухопутного кадетского корпуса по сравнению с теми десятками тысяч детей, которые росли и учились в доме своих родителей или у каких-нибудь родственников или знакомых? - домашнее воспитание всегда по необходимости действует более "сказом" сколько "показом".» [Там же. С. 594]. Развивая этот тезис, Чечулин писал о важной роли родителей в воспитании дворян той эпохи. Автор планировал написать еще параграф о содержании обучения, однако это намерение осталось невыполненным в связи с его смертью. Подводя итоги, следует отметить, что во второй половине XIX - начале XX в. изучение мемуаров как источников по истории частного образования в России XVIII в. находилось на стадии становления. Данная тематика затрагивалась лишь в отдельных истори-ко-педагогических работах, так как большая часть исследований по истории образовании посвящалась изучению истории государственных школ. Наиболее глубоко данная тематика была затронута в исследованиях по социокультурной истории крупного представителя петербургской исторической школы Н. Д. Чечулина. Им была осуществлена большая работа по выявлению источников об истории русского образования в XVIII в., но многие мемуары, содержавшие сведения о частном образовании, остались ему неизвестны, что было связано с отсутствием в то время общего каталога русской мемуаристики. Кроме историков к данной тематике обращались педагоги, работы которых характеризовались низким уровнем осмысления источниково-го материала и нередко представляли собой простой пересказ мемуарных текстов.

Скачать электронную версию публикации