Soviet public holidays organization in Altai in the 1930s..pdf В 1930-е гг. в Советском Союзе происходили важные общественные и политические изменения. Создавались и вводились в эксплуатацию новые промышленные объекты. В то же время рассматриваемый период характеризуется политическими репрессиями. Как отмечает С.Н. Шаповалов, в обстановке, когда в периодической печати «публиковались сведения о раскрытии "очередных предателей", необходимо было переключить внимание общества от происходивших политических процессов. Удобным поводом для этого стали праздники» [1. С. 43]. С конца 1920-х и на протяжении 1930-х гг. начинается качественно новый этап развития советской праздничной системы. Именно в 1930-е гг. на основе опыта предыдущего десятилетия происходят постепенная ее унификация и стандартизация. Механизм организации праздников обретает четкие формы, его работа была достаточна организованна. М. Рольф акцентирует внимание на том, что «Москва считала себя нормирующим центром, а московские эксперты рассматривали себя как регулирующую инстанцию в делах всесоюзной праздничной культуры» [2. С. 116]. Отсюда проистекала их активность в оказании влияния на организацию и проведение праздников. Основываясь на опыте предыдущего десятилетия, организация государственных праздников в 1930-е гг. начиналась с создания специальных комиссий по подготовке и проведению конкретного торжества. Комиссии формировались на различных уровнях: всесоюзном (центральная комиссия), областном, городском, районном. Центральная комиссия координировала подготовку праздников, устанавливала определенные всесоюзные стандарты. В состав региональных комиссий входили представители партийных и советских организаций, комсомола, профсоюзов, предприятий и учреждений. Столь разнородный состав комиссий должен был оживить коммуникацию между различными учреждениями, участвовавшими в подготовке к празднованию. Председатели комиссий по подготовке праздников в регионах лично отвечали за политически корректное оформление праздников и содержание праздничных мероприятий. Накануне праздничных дат региональные комиссии посылали своих сотрудников в специальные контрольные поездки в районы, чтобы проверить соблюдение общих праздничных стандартов. Сеть планирующих инстанций обеспечивала подготовку официальных празднований и доводила директивы центра до микроструктуры, занимавшейся их организаций. Местные планы к середине 1930-х гг. постепенно унифицируются и из-за однотипности проведения праздничных мероприятий не описываются подробно. Организовать и провести праздник стоило больших усилий, финансовых, а главным образом временных затрат. Если в 1920-е гг. подготовка к праздничным мероприятиям начиналась в среднем за неделю до события, то в 1930-е гг. - за три-четыре недели. Показательным является план партийно-массовой работы в поселке Затон на апрель 1935 г., в соответствии с которым на подготовку первомайского праздника отводился месяц [3. Л. 9]. В рассматриваемый период коллективизация и индустриализация обусловили тот факт, что в проведении государственных праздников нашла широкое отражение пропаганда труда. Основными «подарками» предприятий государству к праздникам являлись рост соцсоревнования, большие производственные показатели. За месяц до праздника в периодической печати появлялись статьи, призывающие к повышению производственных показателей в предпраздничные дни. Например, 2 апреля 1936 г. в газете «Звезда Алтая» было опубликовано письмо наркома тяжелой промышленности СССР Г.К. Орджоникидзе «Организуем стахановскую встречу 1 мая», призывающее в честь праздника «провести стахановскую проверку - соревнование на лучшую подготовленность к переходу на постоянную стахановскую работу», в которой должны участвовать все «предприятия, а также стройки, вся армия тяжелой промышленности» [4]. Отмечались и личные устремления рабочих к повышению производительности труда. Так, в соответствии с данными периодической печати в г. Бийске работники «Механ-лита» готовились к 18-й годовщине Октября на рабочем месте. Формовщик завода В. Стародумов взял обязательство к празднику обучить одного ученика «так, чтобы он работал не хуже учителя», к тому же поставил перед собой задачу выполнить 120% установленного плана и снизить брак на 3% от нормы [5]. В отчете барнаульской организации ВЛКСМ за 1931 г. указывалось, что комсомольцы Кирзавода № 15 принимали участие в подготовке помещений к празднику, выпуске стенгазет и оформлении художественных декораций [3. Л. 16]. Отметим, что в 1930-е гг. на Алтае в сельской местности прочно утвердилась новая праздничная система. Накануне государственных праздников проводились традиционные тематические беседы и устраивались митинги. В материалах периодической печати отражались значимые события, такие как постройка новой школы, открытие фельдшерского пункта. В деревнях и селах в преддверии государственных праздников работники, как и в городе, брали повышенные обязательства в труде. Так, согласно данным периодической печати, крестьяне колхоза им. Куйбышева поставили перед собой задачу к 18-й годовщине Октября закончить вспашку зяби и строительство скотных дворов [6]. В с. Шубенка к 19-й годовщине революции колхозники построили новые загоны для скота [7]. Перед государственными праздниками подводились итоги социально-экономического развития страны, в которых отмечалось, что с каждым годом жизнь советского человека улучшается, растет мощь государства и происходят изменения во всех сферах жизни общества. Примером является публикация в газете «Звезда Алтая» «Старый и новый город Бийск», в которой сравнивается развитие г. Бийска накануне 19-й годовщины Октября с дореволюционным периодом [8]. В преддверии государственных праздников в периодической печати публиковались статьи, в которых подчеркивалось более выгодное положение советских рабочих по сравнению с рабочими зарубежных стран. Например, в газете «Звезда Алтая» накануне Перво-мая в 1936 г. отмечалось, что в Японии проведение праздника запрещается властями, что, в свою очередь, показывает тяжелое положение японского пролетариата по сравнению с советскими «счастливыми» пролетариями [9]. В США праздник ограничится лишь отдельными митингами в некоторых городах [10]. Как и в предыдущий период, к государственным праздникам готовились школьники и молодежь. В периодической печати описывается подготовка к первомайскому празднику в детдоме № 1 г. Бийска в 1936 г., где, по словам заведующей В. Самсоновой, «дети с нетерпением ждут пролетарского праздника. К торжеству во всех комнатах выбелили, для мальчиков и девочек сшиты нарядные костюмы. Для каждой группы приготовлены подарки и угощенья» [11]. Планировалось также, что в день Первомая дети примут участие в демонстрации. В школах стремились к повышению успеваемости и улучшению дисциплины. Так, учащиеся 25-й средней школы Барнаула обязались к 1 мая 1939 г. иметь только отличные отметки. Педагогический коллектив данной школы взял обязательство добиться к празднику ликвидации пробелов в знаниях учеников [12]. Также школьники активно занимались художественным оформлением первомайских колонн [13]. В предпраздничных газетах публиковались статьи детей, проникнутые идеологией, вряд ли присущей им в детском возрасте. Так, в газете «Звезда Алтая» приводятся слова девочки Аси, посещающей старшую группу образцового детского сада: «Мы в саду готовимся к 1 мая. Разучиваем песни, рисуем, пляшем. Дома к празднику я уберу свой уголок, а мама мне подарит портрет Ленина. Я его украшу и повешу в свой уголок. Я очень жду 1 мая. Скорее бы проходило время. Я считаю, сколько еще осталось дней до пролетарского праздника 1 мая» [14]. Государство стремилось создать соответствующие условия для отправления праздников, в частности обеспечить население продуктами питания и промышленными товарами. Накануне торжеств выходили распоряжения властей по организации торговли для обеспечения населения всем необходимым для празднования [15]. В периодической печати описывалось и то, что будет на праздничном столе у населения. Так, отмечая заботу о своей семье, рабочий бийской махорочной фабрики М. Габло рассказывал следующее: «В прошлом году в октябрьский праздник после демонстрации у нас был организован семейный вечер. Немало было затрачено усилий на приобретение продуктов для этого вечера. 18-ю годовщину я буду праздновать радостнее, чем в прошлом году. Заводоуправление мне дало денежную помощь к празднику, и я приобрел себе корову, 2 поросенка. Мясо покупать на рынке мне нет надобности. Теперь в магазинах много всяких продуктов. В праздник у меня на столе будет свиной окорок, колбаса, рыба» [16]. Работница «Механлита» А. Шура-лова также отмечает, что на ее столе в день торжества будет праздничное блюдо, а своим детям она обязательно «поправит костюмчики» [17]. В рассматриваемый период День Красной армии и Международный женский день хотя и не имели статуса выходного дня, тем не менее, отмечались партийными организациями и населением [18]. Так, план празднования 20-й годовщины Красной армии в 1938 г., утвержденный краевым комитетом партии, включал в себя проведение ряда мероприятий. К их числу относятся: встречи участников Гражданской войны с призывниками, спортивные соревнования школьников по стрельбе и метанию гранат, торжественные заседания, собрания на фабриках, заводах, в совхозах, колхозах, МТС [19. Л. 87]. 22 февраля в г. Барнауле было проведено торжественное собрание, посвященное празднику с участием городских и краевых партийных, советских организаций [20]. Как отмечает Н.Н. Козлова, в 1930-е гг. была сконструирована модель истории женского движения, в которой «не было места активным, независимым женским организациям». Революционерки уступали в ней место «женщинам - передовикам производства» [21. С. 39]. Основные лозунги к празднику определялись государственной политикой, исходя из внутриполитической ситуации. В начале 1930-х гг. основной являлась задача «наибольшего вовлечения в борьбу за индустриализацию и коллективизацию», при этом мероприятия к 8 марта должны были приобрести «исключительное значение в борьбе за освобождение женщин из-под кулацко-поповского влияния» [22]. Другие лозунги также являлись прямым отражением государственной политики. В соответствии с материалами по агитмассовой работе среди женщин торжественные мероприятия 8 марта 1932 г. в г. Барнауле проходили под лозунгами за успешное и досрочное выполнение пятилетнего плана, за реализацию решений 17-й Всесоюзной конференции [23. Л. 5]. Вовлечение женщин в процесс государственного строительства не являлось единственной целью власти. Важной для создания имиджа «заботливого» государства была презентация результатов политики, направленной на равноправие полов. Ежегодно к празднику широко освещались успехи в деле улучшения положения женщин в СССР. Освоение женщинами новых профессий - трактористки, летчицы - демонстрировало открытие государством новых возможностей для женщин. Основными мероприятиями в дни празднования 8 Марта являлись: торжественные собрания на предприятиях; праздничные вечера; выдача премий; бесплатные дневные киносеансы для работниц, домохозяек с сопровождением докладов о значении 8 марта; принятие работниц и колхозниц в партию [23. Л. 13-14]. 5 декабря 1936 г. Чрезвычайный VIII Съезд Советов СССР принял новую Конституцию. В результате день принятия Конституции стал государственным праздником [24]. За первые годы сложилась общая схема празднования этого события: с 1 по 5 декабря проводились беседы и лекции о Конституции СССР, о правах и обязанностях граждан; в парткабинетах, библиотеках, открывались выставки, фотовитрины, посвященные празднику [25]. 5 декабря в городах и районах проводились торжественные сессии городских и районных Советов депутатов трудящихся. Таким образом, советский календарь к концу 1930-х гг. включал в себя такие государственные праздники, как: День памяти В. И. Ленина и 9 января 1905 г. (22 января), День Интернационала (1 и 2 мая), День Октябрьской революции (7 и 8 ноября), День Конституции СССР (5 декабря), имевшие статус выходного дня, и День Красной армии, Международный женский день являвшиеся рабочими днями. Подводя итог, отметим, что в 1930-е гг. подготовка к государственным праздникам начиналась в среднем за месяц до торжеств. Несмотря на многочисленную сеть праздничных инстанций, они разрабатывали практически идентичные планы, так как опирались на одни и те же инструкции. Таким образом, эта сеть была призвана не создать оригинальные планы праздников, а обеспечить унифицированное, стандартное проведение торжеств. Функционирование одной и той же или аналогичной схемы превратило организацию государственных праздников в рутину. В праздничные и предпраздничные дни колхозы, совхозы и предприятия брали повышенные обязательства в труде. Идеологическое содержание государственных праздников изображало ударные темпы трудовых достижений, хозяйственного и культурного развития, стремилось доказать различие социально-экономических показателей между СССР и капиталистическими странами Запада.

Скачать электронную версию публикации