The "European Miracle" in the Coverage of Western Historiography of the 19th and 20th Centuries.pdf В первой половине XIX в. в Европе постепенно складываются социально-экономические структуры, в описании которых исследователи используют такие понятия, как «капитализм», «промышленная революция», «индустриальное общество». Это преображение позволило Западу занять доминирующие позиции в политике, военном деле и в экономике. В современной историографии успехи Европы в Новое время часто называют Европейским чудом или Великой дивергенцией. Анализ обширной историографии позволяет выделить модели становления индустриального общества, которые можно разделить по принципу эндогенности или экзогенности определяющих факторов модернизации. В качестве эндогенных факторов выступают специфические особенности развития внутри европейской цивилизации (экономика, культура, религия, склонность к открытиям). Экзогенные теории делают акцент на внешних факторах становления индустриального общества и развернуты в контексте глобальной истории. Необходимо учитывать, что представленное деление основных теорий исторической динамики по принципу эндогенность vs экзогенность в значительной мере является условностью, необходимой для обобщения и генерализации. Но в то же время данный подход помогает выделить некоторые важные особенности в развитии историографии по проблеме формирования индустриального общества в Европе. Мыслители первой половины XIX в., такие как А. Сен-Симон, Ф. Гизо, Т. Карлейль, впервые обратили внимание на экономические и технологические факторы, движущие историю. Эпоха просвещения и индустриальная революция в их трудах представлялись торжеством рациональности и предприимчивости. Во взглядах историков эпохи романтизма «новая индустриальная система» противопоставлялась «старому порядку» [1-3]. Большое влияние на историографию оказало появление марксистской историософской концепции. Некоторые отечественные исследователи утверждают, что К. Маркс одним из первых начал систематически разрабатывать концепцию модернизации, хотя и не пользовался этой терминологией [4. С. 107]. К. Маркс и Ф. Энгельс предприняли попытку проследить историю человека через возникновение и эволюцию классовой борьбы [5. С. 424-425]. В соответствии с марксистской парадигмой переход к капитализму происходил через революции. Европейская трансформация Нового времени носила длительный характер, уходя корнями социально-экономических процессов в Средневековье. К. Маркс и Ф. Энгельс подчеркивали, что «средства производства и обмена, на которых сложилась буржуазия, были созданы в феодальном обществе» [Там же. С. 429]. Эндогенные причины «европейского превосходства» в XIX в. видели сторонники эволюционизма. Так, Г. Спенсер сравнивал общество с человеческим организмом. По его мнению, оно как живое существо проходит непрерывный рост и усложнение внутреннего строения. Г. Спенсер, будучи увлеченным эволюционизмом как универсальной идеей, считал, что прогресс осуществляется как переход от однородности к разнородности, которая достигается по мере развития и роста [6. С. 272]. Быстрые социальные изменения стали объектом исследования социологии на рубеже XIX-XX вв. Немецкий социолог Ф. Тённис связывал переход к индустриальному обществу с культурной революцией, в ходе которой общество выражается в такой структуре человеческих взаимодействий, при которой связи между людьми строятся на основе рациональных отношений [7. С. 378-380]. На позиции «европейской исключительности» стоял выдающийся социолог М. Вебер. Он отмечал, что для европейского человека естественным образом встает вопрос о возникновении на Западе таких явлений культуры, которые получили «универсальное значение». В этом качестве им были отмечены: 1) наука как институт; 2) рациональное искусство (рациональный расчет в архитектуре, живопись (перспектива), печатная литература); 3) образование как рациональная систематическая подготовка к определенной деятельности; 4) организация управления, в основе которой - профессионально подготовленные чиновники; 5) государство с рационально устанавливаемыми законами; 6) капитализм, являющийся «самым могущественным фактором современной жизни» [8]. В классической социологии второй половины XIX - начала XX в. отразилось комплексное представление о переходе от традиционного общества к индустриальному. Теории развития, возникшие в XIX в., были результатом, с одной стороны, противоречивости и многоукладности эпохи, с другой - мощной европейской экспансии и веры в бесконечный прогресс человеческого общества. На период между мировыми войнами пришелся пик популярности циклических теорий социальных изменений. Циклическая парадигма нашла свое отражение в творчестве О. Шпенглера, А. Тойнби, П.А. Сорокина, которые сделали акцент на динамике развития отдельных цивилизаций и их культур. Они стремились восстановить последовательность фаз в развитии мировых цивилизаций, таких как рождение, зрелость и упадок. Согласно созданным ими историческим конструкциям общество движется по замкнутому кругу, регулярно возвращаясь вспять, к исходному состоянию. Такое видение истории имело долгую традицию. Циклические представления разделяли многие философы и историки Древнего мира, Средневековья, Нового времени, среди которых Аристотель, Н. Макиавелли, Дж. Вико, Н.Я. Данилевский. О. Шпенглер видел историю сквозь призму существования целого ряда независимых друг от друга культур. Только внутренние силы культуры были ресурсом, за счет которого она могла жить. Согласно О. Шпенглеру, становление индустриального общества выглядит не как прогрессивное явление, а как начало упадка и разложения культуры [9]. В теории А.Дж. Тойнби цивилизации не являются замкнутыми, а взаимодействуют друг с другом. При этом погибшие цивилизации часто оставляют наследие, на котором возникают родственные культуры. Так, родственными цивилизациями эллинской культуры являются западная и православная [10. С. 47-82]. Человеческие общества постоянно встречаются с «вызовами» со стороны окружающей среды, под ними историк понимал определенную проблемную ситуацию, преодолев которую, цивилизация обретает свою идентичность, расширяется в пространстве, увеличивает свой потенциал. Успешный ответ на вызов является заслугой творческого меньшинства или отдельных личностей, способных генерировать новые идеи и технологии. Рост цивилизации, согласно концепции А.Дж. Тойнби, - это постоянный кумулятивный процесс ее внутреннего самоопределения и самовыражения [Там же. С. 113-185]. Циклические теории развития выступили как альтернатива линейным концепциям развития общества. Заслуга данных теорий видится в преодолении европоцентризма и повышенном внимании к культурным особенностям неевропейских цивилизаций. Мы можем характеризовать данное историософское направление как эндогенное, поскольку именно внутренние причины развития цивилизаций играют здесь главную роль. Внутренние качества человеческих обществ являются определяющими в их развитии. В середине XX столетия в первых версиях теории модернизации происходит возврат к линейным теориям в работах У. Ростоу, Н. Смелзера, Т. Парсонса и др. Исследователям 1950-1960-х гг. Европейское чудо Нового времени виделось историческим примером для молодых независимых государств Азии и Африки [11, 12]. Концептуально теория модернизации исходила из экономических и социологических школ второй половины XIX - первой трети XX в. Так, в трудах У. Ростоу при переходе общества от традиционного к индустриальному существуют пять последовательных этапов, важнейшим из которых является этап «взлета» (takeoff). Он длится несколько десятилетий, и его можно сравнить с промышленной революцией. Важнейшее значение У. Ростоу отводил экономической модернизации [12. P. 4-11]. В исследованиях второй половины XX в. отмечалось европейское превосходство экономической системы над экономиками стран Востока уже в Средние века. С.С. Кузнец выделял в истории Европы до эпохи «современного экономического роста» эпохи «феодальной организации» и «торгового капитализма» [13. P. 247]. Историк экономики А. Мэддисон пришел к выводу, что уже с X в. годовой доход среднего западноевропейца был самым высоким в мире, хотя вплоть до XIX в. по совокупному валовому продукту страны Азии лидировали [14. P. 28]. На наш взгляд, толчок в понимании экзогенных причин европейских трансформаций Нового времени был получен вместе с появлением в историографии концепта мир-системы в 1960-1970-е гг. У истоков мир-системного анализа стоял великий французский историк Ф. Бродель, впервые выделивший понятие «мир-экономика». По утверждению ученого, это часть вселенной, экономически самостоятельная и такая, в которой ее внутренние связи и обмены придают определенное единство [15. С. 572-607]. Большое влияние на формирование представлений о мире как сложной глобальной системе оказали ци-вилизационный подход и структурный функционализм. «Экзогенные» теории стали не противопоставлением «эндогенным». Они скорее дополнили существовавшие идеи и значительно расширили их. Идеи Ф. Броделя легли в основу школы мир-системного анализа. Наиболее яркими представителями данного направления являлись И. Валлерстайн, Дж. Арриги, А.Г. Франк [16-18]. В рамках школы мир-системного анализа становление индустриального общества в Европе рассматривается как часть глобального мирового процесса роста капитализма. Так, в соответствии с концепцией И. Валлерстайна капиталистическая мир-система включает в себя ядро, полупериферию и периферию [16. С. 87]. В таком случае западные центры капиталистической мир-системы (Англия, Франция, Соединенные провинции) через выгодное положение ядра и обменные операции извлекали прибыль. Страны Азии, Африки и Америки играли роль «периферии», источника богатства. Менее развитые страны Европы попадали под понятие «полупериферия», так как совмещали свойства как ядра, так и периферии. Именно в центре капиталистической мир-системы произошли промышленная революция, а также социальные изменения, которые привели к формированию современного индустриального общества. Крупный вклад в развитие парадигмы внес американский историк У. Макнил, являвшийся сторонником диффузионизма. Он придавал большое значение факторам экспансионизма и культурной передачи. Размеры цивилизации прямо зависят от уровня развития технологий в сфере передачи информации. Соответственно, разрушение коммуникаций на дальние расстояния могло привести к застою в культуре и экономике, а всякий рост связей приводил к бурному росту торговли, городов и появлению различных новшеств [19. С. 22]. У. Макнил уделил особое внимание роли Китая в мировой истории. Эта страна выступала локомотивом роста всей евразийской экономики в Средние века. Благодаря инновациям с Востока (порох, компас, бумага) европейцы смогли выйти на вектор развития, позволивший добиться доминирования к XIX столетию [20. С. 46-82]. В конце XX в. в американской историографии появляется концепт «великой дивергенции» (The Great Divergence) между Западом и остальным миром, в частности Китаем [21. P. 180]. Под Великой дивергенцией понимается процесс, происходивший в Западной Европе в Новое время, посредством которого в XIX в. европейцам удалось достигнуть доминирующего положения над странами Востока. Причинами этого были особые культурные, политические и экономические предпосылки, созревшие в доиндустриальной Европе. В 1990-2000-е гг. в США в работах Калифорнийской школы происходит ревизия взглядов на причины и факторы индустриальной революции в Европе XVIII-XIX вв. (Р.Б. Вон, Дж. Голдстоун, К. Померанц, Д. Ли, В. Фэн, А.Г. Франк). Представителей школы отличал глубокий интерес к сопоставлению экономических, социальных и демографических параметров европейских и восточных обществ. Своеобразным манифестом школы стали идеи одного из основоположников школы зависимости А.Г. Франка. Выступая оппонентом И. Валлерстайна он выдвигает гипотезу, что мировая система на афроевразийских пространствах появилась не после 1500 г., а гораздо раньше - около 5 000 лет назад [22. P. 3-58]. А.Г. Франк утверждал, что Китай и Индия занимали главенствующее положение в мировой экономике до промышленной революции на Западе. Исследователь отвергал любые тезисы о европейской исключительности и считал, что Европа добилась успеха только благодаря эксплуатации других частей света [23. P. XXV]. Другой представитель школы К. Померанц всячески отрицал ведущую роль эндогенных факторов (рыночная экономика, буржуазная ментальность, технический прогресс) в процессе индустриальной революции. По мнению ученого, Европе удалось вырваться из «прото-индустриального» тупика и мальтузианской ловушки только благодаря двум обстоятельствам: наличию в изобилии легкодоступного угля в Великобритании и фактору сверхприбылей от использования богатств Нового Света [24. P. 5]. Дж. Голдстоун видел причины Великой дивергенции в перевороте сознания европейцев вследствие открытия Нового Света, что подвергло критике старые представления о мире и послужило толчком к развитию. Другим цивилизациям не довелось открыть новые земли, поэтому там не произошло научной и промышленной революции [25. С. 275]. Работы исследователей «Калифорнийской школы» подверглись критике. Так, Д. Лэндис, стоявший на позиции М. Вебера, утверждал, что именно европейская культура и религия стали главными источниками могущества и богатства. Мировоззрение, ценности и инициатива позволили Западу добиться доминирования [26. P. 253]. В то же время наука не была изначально одной из основных причин промышленной революции, поэтому Китай, не смотря на технические достижения, проиграл в борьбе с европейскими державами [27. P. 16]. П. Врис указывал на существенные различия передовых стран Запада от Китая в хозяйственной организации, институтах и экономической политике [28. P. 71]. Ученый указывал на особенности военной политики, а также на поддержку европейскими странами своих интересов далеко за пределами Европы, что не было характерно для Китая и других стран Востока [29. P. 439]. Какие результаты дает нам дуалистическое противопоставление «эндогенных» и «экзогенных» теорий европейского модерна? Прежде всего, этот прием историографического анализа позволяет увидеть глубину и многофакторный характер изучаемого исторического процесса. С другой стороны, такая систематизация позволяет историку концептуализировать теоретические и методологические особенности разных научных школ. Проведенный историографический анализ позволяет выделить основные различия «экзогенных» и «эндогенных» теорий развития (таблица). Основные различия «экзогенных» и «эндогенных» теорий развития «Эндогенные» теории «Экзогенные» теории Главными объектами исследования являются национальные экономики или цивилизации, как отдельные организмы Главным объектом исследования является глобальная мир-система Индустриальная система - результат чисто европейского развития Индустриальная система - результат развития глобальной мир-системы Национальные европейские экономики самостоятельны либо являются частью европейской цивилизации Национальные экономики являются частью мировой экономической системы Европейские технологии являются достижением главным образом европейского любопытства и склонности к инновациям Европейские технологии являются продолжением заимствованных инноваций из-за пределов Европы Богатство Европы - результат европейского трудолюбия и развитых социальных институтов Богатство Европы - результат присвоения ресурсов стран Америки, Африки и Азии Переход к капитализму связан с формированием капиталистического уклада внутри феодальной экономики либо предрасположенности к накоплению Рост капиталистических отношений связан с укреплением торговых связей в рамках глобальной мир-системы Европейская цивилизация является самостоятельным и независимым организмом (А. Тойнби, О. Шпенглер) Европейская цивилизация тесно интегрирована в глобальную мир-систему Западное доминирование будет продолжаться неопределенный срок (кроме А. Тойнби и О. Шпенглера) Доминирование Запада временно и закончится в обозримом будущем «Эндогенный» подход изначально занимал доминирующее положение в историографии и остается таковым как минимум до середины XX в. «Экзогенные» теории предполагают, что Европа является частью единой мир-системы. Европейцы извне получали ресурсы и технологии, что позволило Западу доминировать в мире. Такое направление складывается в историографии во второй половине XX в. , когда процессы глобализации и взаимопроникновения культур стали очевидными.

Скачать электронную версию публикации