The Ways of the Revived Zaisanat in the Republic of Altai.pdf В Республике Алтай широко известен зайсанат алтайцев - совет родовых глав, сформированный в конце 1980 - начале 1990-х гг., когда на постсоветском пространстве началось национально-культурное возрождение. Периодически на страницах республиканских газет, в передачах местного радио и телевидения, на сайтах Интернета освещаются события, в которых принимают участие современные зайсаны. В отечественной этнологической литературе этнические организации и движения, выступающие от имени коренного населения, рассматриваются как результат «этнической мобилизации» [1]. В западной литературе используется понятие «политическая этничность» как стратегия совместных действий населения и элиты, в которых ключевую роль играет этническая элита» [2. С. 108-109]. Опыт становления зайсаната вызывает интерес как в прессе, так и в научных кругах. Одни исследователи рассматривают зайсанат как пример символизации этнического сознания [3], другие выявляют его роль в политизации этничности [4], третьи - в становлении родового движения [5]. Неосвещёнными остаются пути развития зайсаната - возрождённого института самоуправления алтайцев. Данная статья написана на основе полевого материала, собранного в Республике Алтай с использованием этнографических методик, среди которых основными являются непосредственное наблюдение и опрос. Принадлежность к алтайскому этносу позволила автору снять языковой и культурный барьер в общении с информаторами. В качестве основных источников использован материал местных газет, опубликованный на алтайском языке, привлечены сведения сайтов Интернета, проект закона «О родовой общине алтайцев и других этнических общностей Республики Алтай», Устав общественного движения «Курултай алтайского народа». Комплексный подход исследования позволил определить пути развития возрождённого зайсаната согласно теории становления этнической мобильности. Первый этап состоит в конструировании традиций и культурных маркеров этнической группы, второй этап характеризуется политизацией этнического наследия, а третий этап создается в условиях межэтнической напряженности [6. С. 72-80]. В своем возрождении южные алтайцы, включающие локальные группы алтай-кижи и теленгитов, и северные - тубаларов, челканцев и кумандинцев, пошли разными путями. Северные, расселенные в Май-минском, Чойском, Турочакском районах Республики Алтай, нашли нестандартное решение - «отделение» от южных алтайцев, для которых актуальными остаются родовой вопрос и возрождение зайсаната. У северных алтайцев, в силу их продолжительной аккультурации в русскоязычной среде, потребность в решении родовых проблем выражена слабее. Поэтому проблему этнического возрождения они попытались решить административным путем через создание Ассоциации северных алтайцев в 1991 г. и приобретение статуса «этноса» после включения в список коренных малочисленных народов Сибири в 2000 г. [7]. Начало возрождения родовой должности было положено в Онгудайском и Усть-Канском районах Республики Алтай, где в основном проживают алтай-кижи. Многочисленные сёоки-роды собирались в местах расселения большинства их представителей. После почти столетнего перерыва были избраны зайса-ны, составившие зайсанат. В него вошли 15 зайсанов, избранные сёоками: тёёлёс, кыпчак, майман, тодош, иркит, кергил, мундус, сагал, токжаан, чапты, кдбдк, ]ус, ара, алмат, меркит. Первенство избрания родового главы оспаривают сёоки-роды иркит, майман и тодош. Этот вопрос не может быть решен однозначно: дело в том, что на ранних родовых собраниях (1988-1989 гг.) избранного главу рода не осмеливались назвать словом ]айсак (зайсан). К тому же первый родовой праздник, а таковым было собрание сёока иркит в 1988 г., не упоминался в прессе: тогда такое событие вызывало настороженность в связи с еще незабытой советской идеологией. Начальный этап этнической мобилизации алтайцев отмечен фактами восстановления значимости института сёока-рода. В 1988 г. в газете «Алтайдын чо-лмоны» была опубликована статья Н. Киндиковой «Кара маймандардын туштажузы» (О встрече кара майманов) [8]. В ней сообщалось, что в июне 1988 г. в местечке Шибелик, у с. Шашыкман Онгудайского района собралось родовое подразделение кара май-ман. Актуальным был вопрос воспитания молодежи в традициях нравственности и соблюдения родственных отношений, родовых обычаев, особенно родовой экзогамии. Была представлена генеалогия, усилившая родовую идентичность. Для одних важным было найти своё место на «ветвях древа» сёока, для других - внести коррективы. Следующее родовое мероприятие сёока майман освещено этнографом В.Я. Кыдыевой в научной статье «О празднике алтайских сёоков» [9]. Этот праздник прошел в июле 1989 г. в местечке Текпенек, у с. Боочы Онгудайского района. Наряду с актуальными родовыми обычаями и социальными проблемами помощи престарелым и немощным, был впервые поднят вопрос об избрании главы рода. Тогда непривычно было называть его зайсаном, что являлось «скорее обозначением угнетателя, чем покровителя и защитника» [Там же. С. 53]. В июне 1991 г. в газете «Алтайдын чолмоны» была размещена рубрика под названием «Тодоштор ]уу-лыжып, байрам бткурди» (Тодоши собравшись, праздник провели), где сообщалось о безуспешной попытке избрания главы сёока-рода тодош в Усть-Канском районе. Звучали рекомендации заменить термин «зайсан» другими названиями главы рода -«башчы», «абьдым» и «абайым» [10]. Спустя месяц была опубликована статья спецкора М. Мамадакова из с. Ело Онгудайского района «Торко сынду Тоотой-до» (кыпчактардын курее туштажузы керегинде)» (В Тоотое - шелковой красы (о собрании кыпчаков)). В ней сообщалось об избрании главы сёока кыпчак, впервые открыто наречённого зайсаном [11]. Сам факт избрания зайсана акцентирует необходимость соблюдения родовых обычаев, выступающих механизмом внутриэтнической жизни алтайцев. Представление о социальных нормах отражено в поговорке «как семья имеет главу мужчину, так и народ (род) должен иметь главу зайсана». Его избирают на родовом собрании из числа старших мужчин-сородичей. Если есть зайсан, значит, есть его сёок-род. Если есть сёок, то люди, входящие в его состав, помнят и понимают важность соблюдения обычаев экзогамии и авункулата, взаимопомощи и почитания старших. Этот комплекс проблем приобрел новое звучание в постсоветский период [12]. В 1993 г. в газете «Алтайдын чолмоны» зайсан сёока кыпчак К.Д. Шылыков опубликовал статью «1айзаннын шуултези» (Мнение зайсана) [13]. Им было поддержано предложение зайсанов о проведении сватовства в одном месте, куда съедутся родственники жениха и невесты. Данная практика назначения даты и места проведения общего сватовства известна у теленгитов Улаганского и Кош-Агачского районов. Важным аргументом является то, что теленгитский вариант сватовства влечет меньше затрат, нежели сватовство у алтай-кижи, когда сторона жениха с подношениями совершает поездки в каждую семью родственников невесты, внесенных в список. Вопрос о соблюдении брачных традиций, особенно родовой экзогамии - запрета брака внутри одного сёока-рода, стал предметом обсуждения молодых алтайцев на сайтах Интернета, в популярных социальных сетях и форумах. Например, во Вконтакте (www.vk.com) в сообществе «Алтай сббктбр» был проведён опрос мнений по теме «1аныс сббкту бал-дар, биле тбзбббс деп айдыжат» (Говорят, что молодые из одного рода не могут создать семью). В ходе обсуждения выявились полярные мнения. Одни считают, что необходимо придерживаться экзогамного правила, ставшего традицией. Другие утверждают, что в современных условиях родовая экзогамия является «абсурдом», «пережитком» и «нелепой прихотью предков», которая через несколько десятков лет изживет себя. Кроме того, звучало мнение о возможности брака внутри многочисленного сёока и между родственными сёоками. Спорные вопросы в среде алтайцев призваны решать зайсаны, что является одним из способов легитимации родовой потестарности. Для решения экзогамной проблемы Совет зайсанов предлагает приписывать к фамилии название сёока, как это было в начале прошлого века у общественного деятеля В.Т. Тибер-Петрова, художника Г.И. Чорос-Гуркина, писателей М.В. Мундус-Эдокова и П.А. Чагат-Строева. Эта идея объясняется тем, что составная фамилия указывает на родовую принадлежность её носителя и предотвратит нарушение родовой экзогамии [14], (ПМА= 1). Помня традиционную судебно-фискальную функцию зайсана, некоторые предлагали решать насущные социальные вопросы сородичей на зайсанском суде. В селе после развала колхозов и совхозов появилась безработица, участились случаи кражи скота. Этой теме посвящена статья В. Тоёнова «айзаннын "чы-быгы" торт эмес пе?» (Не лучше б «кнут» зайсана?), вышедшая в мае 1992 г. в газете «Алтайдын чолмо-ны» и вызвавшая волну общественных мнений - от недоумения до принятия решительных мер в сложившейся ситуации [15]. В августе 1999 г. в с. Ело Онгудайского района зайсаном сёока кыпчак был проведён суд над подозреваемым из рода кыпчак в краже скота. Наказание не было вынесено, а «зайсанский суд» проходил в форме общественного порицания сородичей. О роли зайсана рассказывают следующее: «Люди до сих пор обращаются к зайсанам с просьбой разрешить ту или иную ситуацию. Например, известны случаи, когда к Константину Шылыкову (зайсану кыпчаков) тоже обращались как к судье. Одна бабушка осталась без детей, за скотом некому стало ухаживать. Она попросила дальних родственников помочь в этом, но в результате и она осталась недовольной, и родственники посчитали, что она несправедлива. Обратились к зай-сану, чтобы он разрешил ситуацию. В Ело (село в Он-гудайском районе) двое молодых парней у своего дяди украли коня. По инициативе зайсана был созван сельских сход, где этих парней односельчане морально осудили» [16]. Исследуя эту функцию возрождённого зайсаната, этнограф С.П. Тюхтенева поясняет, что алтайцы «прежде всего, хотели бы восстановить ответственность друг перед другом членов рода, жителей села. Кроме того, обсуждаются проблемы, связанные с различными правонарушениями, не носящими уголовного характера. Алтайцы считают более целесообразным наказание за какой-либо проступок в виде морального осуждения и возмещения убытка, нежели лишения свободы» [17. С. 82]. В конце 1990-х гг., на втором этапе этнической мобильности алтайцев, становится ясно, что зайсанат не в полной мере способен реализовать функцию самоуправления, потому что отсутствуют нормативные документы, регламентирующие его статус, к тому же традиционные юридические нормы не закреплены законодательно. Широко обсуждавшаяся идея возрождения зайсаната как совета родовых глав материализовалась в 1997 г. в виде проекта закона Республики Алтай «О родовой общине алтайцев». Он состоит из преамбулы и семи глав: общие положения, организационно-правовые основы деятельности родовой общины, органы её управления и финансово-экономическая основа, зайсанский суд, ответственность за нарушение закона. Над проектом закона работали юристы, учёные-историки и Совет зайсанов. В сентябре 1997 г. его внесли на рассмотрение Госсобрания - Эл Курултай РА. В результате обсуждения проект был принят, а правительством и главой региона С.И. Зубакиным было наложено вето. Последующие попытки принять закон в новой редакции были безуспешны, потому что зайсанат стал восприниматься как конкурент и / или альтернативная неправительственная структура, вдохновляющая национальное общественное движение [18. С. 187-188]. Принятие закона о родовой общине по-прежнему актуально в Республике Алтай и диктуется рядом причин. Прежде всего, законодательство Российской Федерации содействует возрождению исторически существовавших народных (общинных) институтов власти. Об этом свидетельствуют федеральные законы «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации», «Об общих принципах организации общин коренных малочисленных народов Севера, Сибири и Дальнего Востока Российской Федерации». С одной стороны, происходит унификация позитивного права, а с другой - проявляются устойчивость традиционных норм обычного права и их способность к самовоспроизводству. В силу данных обстоятельств возрожденный зайсанат мог бы стать аналогом общественной палаты в регионе. Собранные сведения позволяют прийти к выводу, что ключевую роль в создании этнонациональных объединений играет этническая элита. Ею актуализируется «утрата этнообразующих маркеров» (языка, религии, физического облика и т.п.). Одним из лидеров-просветителей, «раскрывающих глаза» общественности алтайцев, стал М.М. Сазанкин - член совета общественной организации «Эне Тил» (Родной язык). В октябре 1997 г. в газете «Алтайдын чолмо-ны» была опубликована его статья «Алтай калыктын эмдиги айалгазы» (Современное состояние алтайского народа) [19]. В ней обращено внимание на важность решения социальных и экологических проблем в регионе, необходимость защиты от последствий падения ступеней космических ракет-носителей. Также был поднят вопрос о причинах увеличения числа алтайцев, не владеющих родным языком. По результатам переписи населения 1979 г. алтайский язык был назван родным 92% алтайцев, а в 1989 г. - 85%. Сложившаяся языковая ситуация выражалась, по его словам, следующим образом: «Тил ]окто - ]он рк» (Нет языка - нет народа) [19. С. 2]. Комплекс нерешенных проблем привел к необходимости административного влияния на общество и создания общественного движения «Курултай алтайского народа»: «Почему возникла идея создания Курултая? Стали теряться национальные обычаи и традиции. Процветает пьянство, кражи скота. Сегодня возникла необходимость в концепции возрождения и сохранения лучших народных традиций, культуры, языка. Этим целям должен служить Курултай алтайского народа» [20]. Национальное общественное движение подняло престиж и авторитет возрожденной родовой должности зайсана. Зайсанатом и лидерами организации «Эне Тил» была развернута подготовка съезда, состоявшего 7 октября 1997 г. в с. Онгудай Онгудайского района под девизом «Санаа ]аныс -салым ]аныс» (Один помысел - одна судьба). Его работа шла на алтайском языке, и в ней приняли участие 267 районных делегатов из 38 сёоков-родов. В президиуме сидели зайсаны во главе с Ага зайсана (Старшего зайсана) А.К. Бардиным. Единогласным решением делегатов было принято считать общественное движение «Курултай алтайского народа» высшей формой самоуправления, выражающей национальные интересы алтайцев на всех уровнях власти. Основными его целями стали консолидация алтайцев; возрождение и развитие самобытной культуры и диалектов алтайского языка; защита естественной среды обитания народа; содействие социально-экономическому, национально-культурному, политическому и духовному развитию Республики Алтай. Главный вопрос повестки дня состоял в выдвижении кандидата на пост главы Республики Алтай. Первый глава В.И. Чаптынов умер в августе 1997 г. Неслучайно национальная элита стала инициатором создания общественной организации «Курултай алтайского народа». В ходе обсуждения было принято условие: поскольку алтайцы - титульный этнос Республики Алтай, то будущий ее глава должен знать алтайский язык, ставший наряду с русским государственным языком региона. Из 10 претендентов большинство голосов получил Ю.В. Антарадонов, директор свободной экономической зоны «Алтай». Посредством выдвижения «единственного кандидата от алтайцев» этническая элита использовала солидарность как главный инструмент предвыборной кампании. Однако по результатам республиканских выборов Ю.В. Антарадонов занял второе место, уступив депутату Госдумы РФ С.И. Зубакину. С целью гармонизации межэтнических отношений и соблюдения национального паритета он был назначен на должность первого заместителя главы Республики Алтай [21]. По мнению этнолога Ю.П. Шабаева, стремительная политизация этноориентированных организаций была вызвана борьбой за власть и ресурсы [22. С. 150]. Проблема мобилизации этничности алтайцев обострилась в конце 1990-х гг. Анализ региональных газет даёт оценку событий, прошедших в 1997 г. Газета «Алтайдын чолмоны» отдельный номер посвятила I съезду «Курултая алтайского народа», опубликовав резолюцию и выступления делегатов. В статье К. Пе-тешевой «80 _|ылга баштапкы катап» (Впервые за 80 лет) отмечено, что в отличие от советского времени у алтайцев появилась возможность открыто обсуждать назревшие проблемы [19]. По значимости этот съезд сравним со съездом 1917 г., когда под руководством Г.И. Чорос-Гуркина была учреждена Алтайская Горная Дума, известная своей борьбой за создание государственности у алтайцев. На съезде было поддержано предложение делегатов об установке монумента Г.И. Чорос-Гуркину и включении в ежегодный план республиканских мероприятий «Дня памяти» (11 октября), приуроченного к дате его гибели, что было реализовано в 2006 г. (ПМА-1). Комментарии о прошедшем съезде алтайцев, приведенные газетой «Звезда Алтая», отличались резкостью суждений и опасением осложнения межэтнических отношений. В статье А. Востягиной «Под властью очарования, или почему "Звезда Алтая" не сообщила о съезде алтайцев» было заявлено о политизации этничности алтайцев: «Во многих выступлениях присутствовавших говорилось не только о тяжелом экономическом положении, но и о притеснении со стороны России, причем акцент делался не на всем населении Горного Алтая, а именно на алтайском. Обескураживало то, что лидеры общественных формирований - зайсаната и "Эне Тил" - вдруг на курултае стали политическими лидерами, участвующими в борьбе за власть» [23]. У живущих по соседству русских, составляющих этническое большинство Республики Алтай, выборы зайсанов, родовые собрания и съезды-курултаи вызывают настороженность, потому что многие проблемы национального движения алтайцев остаются неясными. До настоящего времени прошло десять съездов-«курултаев», на которых определился устоявшийся комплекс проблем, поднимаемый зайсанатом. К числу актуальных относится «языковой» вопрос: степень знания родного языка детьми-алтайцами, право изучения родного языка, пути совершенствования методики преподавания, способы расширения среды общения через сети Интернета и пр. Другим важным вопросом считается урегулирование сватовских расходов путем сокращения списка родственников невесты. На каждом съезде звучит экологическая проблема, связанная с сохранением священных мест алтайцев, туристским бумом в регионе, увеличением мусора у рек, озер, на перевалах и горных вершинах, браконьерским отстрелом редких животных и пр. Предпринимаются попытки создания и реализации программ, направленных на возрождение промыслов и ремёсел, сохранение природного наследия, памятников древней истории. Ставится вопрос об организации и проведении праздника «Чага байрам» (Алтайского Нового года), введенного теленгитами Кош-Агачского района в 1990-х г. и трактуемого остальными алтайцами «предвестником буддиза-ции». Злободневным остается вопрос о религии алтайцев, установки крестов на священных местах алтайцев, вхождении в протестантские и другие христианские и прочие секты. На собрании алтайцев - родовом, районном, городском и республиканском - звучат предложения «не касаться политики, не заниматься политикой». Такая позиция вызвана проблемой сложившихся взаимоотношений структуры власти и общественности алтайцев, о чем свидетельствует череда событий последнего десятилетия, составляющего третий этап этнической мобильности алтайцев. Избрание на должность Эл Башчы (Главы народа) под влиянием предвыборных кампаний стало поводом для возникновения общественного кризиса у алтайцев. В 2011 г. образовалось «двоевластие»: появились два Эл Башчы, избранные двумя съездами - «чрезвычайным / "чиновничьим" и «альтернативным / народным». Первый образовал движение «Конгресс алтайского народа», а у второго прежнее название движения стало звучать на алтайском языке как Алтай курултай. В нем участвовали зайсаны Э.В. Бабрашев (сёок-род мундус), К.И. Шлыков (сёок-род кыпчак), Б.К. Алуш-кин (сёок-род чапты), В.Д. Кудирмеков (сёок-род ир-кит). С целью решения общественного кризиса появились предложения расформировать организацию «Курултай алтайского народа» и перейти к другому формированию, возложив представление интересов алтайцев на зайсанат во главе старшего зайсана «Ага ]айсан» [24], (ПМА = 2). Возрожденный зайсанат функционирует уже на протяжении более двадцати лет, однако споры относительно его необходимости и эффективности продолжаются. В основном он подвергается критике в пассивности и приверженности политизации. Есть мнение о должности зайсана как о средстве приобретения и накопления политического капитала в предвыборный период (ПМА = 3). В этом можно видеть проявление «политики этнического предпринимательства», когда лидеры мобилизуют этническую группу на коллективные действия для решения своих политических целей [25. С. 107]. В газете «Листок» в статье А. Махина «Салымыс керегинде санаалар эме-зе ]айканышкан ]айзандар биске керек пе?» (Размышления о будущем или нужны ли нам нерасторопные зайсаны?) обращено внимание на то, что современные зайсаны пассивны и их деятельность незаметна: они не работают с населением, не интересуются жизнью соплеменников, не ездят по селам [26. С. 3]. Многие критики возрожденного социального института указывают на то, что он является анахронизмом и не может отвечать требованиям современной социально-политической жизни. Первые избранные зайсаны были советскими функционерами, имеющими опыт руководства, а адаптировавшись к постсоветским условиям, старались быть влиятельными в регионе. О них говорят то как о борцах за льготы коренных малочисленных народов, то как о ряженых в национальные костюмы на трибунах общереспубликанских праздников. По этому поводу общественный деятель В.С. Торбоков пишет: «Бывшие обкомовские и райкомовские чины стремятся стать зайсанами. Напрочь забыв, с каким усердием в свое время боролись с пережитком прошлого в виде шапки из лисьих лап и сходу пресекали выступления на родном языке даже там, где собрались одни алтайцы; они ныне гордо облачаются во все узорчатое и даже летом не снимают меховую шапку. Некоторые из них, попросту говоря, самозванцы. Старинным титулом нареклись в ходе семейных застолий. Не случайно среди зайсанов есть министры, их заместители и другие лица, наделенные властью» [27. С. 16]. Сторонники зайсаната настаивают на том, что восстановление совета родовых глав позволяет этническим маркерам алтайцев выйти из семейно-родственной и бытовой среды на более широкий уровень, в чем проявляется одна из форм самоутверждения. Благодаря участию зайсанов при проведении общереспубликанских праздников Эл Ойын (Народные игры) и Чага байрам (Алтайский Новый год) соблюдается ритуальная символика алтайцев: назначается в четный день новолуния и при совершении ранним утром ритуала почитания Алтая. Следующая их заслуга заключается в возврате празднику Эл Ойын статуса «кочующего» в 2015 г. Проведение его в долине у с. Ело Онгудайского района на протяжении десяти лет привело к антропогенным перегрузкам [28]. Популярен музей зайсана, открытый главой сёока май-ман А.К. Бардиным в конце 1990-х гг. в с. Чемал, где в основном проживают русские [29]. Другой зайсан Акай Кине, глава сёока тёёлёс, установил памятник Ярынаку, родовому лидеру прошлого, в Улаганском районе в 2014 г. В с. Кокоря Кош-Агачского района стоит памятник чуйскому зайсану Очурдяпу, установленный его потомками в связи со 150-летием вхождения теленгитов в состав России [30]. Таким образом, сбор и анализ сведений позволяют утверждать, что основным путем зайсаната как возрождённого института самоуправления явилась актуализация родового сознания, обычаев и традиций. Актуализация их выступает ответом на процессы глобализации: чем острее ее «вызовы», тем сильнее надежда на сохранение этнической культуры. В настоящей ситуации нужна новая стратегия, способная усилить значение этнических ценностей, одной из которых является возрожденный зайсанат. ПРИМЕЧАНИЯ 1 (ПМА = 1) - Полевые материалы автора. 2016 г. Республика Алтай, г. Горно-Алтайск. Информант: Мендин Николай Екченович, 1941 г.р., едок чапты. 2 (ПМА = 2) - Полевые материалы автора. 2017 г. Республика Алтай, г. Горно-Алтайск. Информант: Кудирмеков Василий Дмитриевич, 1956 г.р., сддк иркит. 3 (ПМА = 3) - Полевые материалы автора. 2017 г. Республика Алтай, Онгудайский район, с. Ело. Информант: Теркин Мерген Михайлович, 1961 г.р., сддк кыпчак.

Скачать электронную версию публикации