Tomsk as a Center of Attraction for University Teaching Staff in the 19th-20th Centuries.pdf Среди актуальных для современной историографии высшего образования тем важное место занимает феномен научных связей, академической и «неакадемической» (т.е. не связанной с научно-образовательными обстоятельствами) мобильности ученых, формирования и трансформации в результате мобильности научных и педагогических коллективов, направлений, школ. Эта тема тесно примыкает к актуальной проблеме инбридинга в высшей школе, «обновления крови» в академической среде. В отношении названной проблематики томские вузы представляют особый интерес, так как, возникнув в азиатской части Российской империи, они оказались на значительном удалении от существовавших к тому времени научно-образовательных центов большого государства. От Томска до ближайшего -Казанского - университета напрямую - 2 300 км, а до самого отдаленного - Варшавского - 4 000 км. Однако, несмотря на специфику географического положения, Томск с 1880-х гг. оказался местом притяжения научных и преподавательских кадров и на протяжении полутора столетий является яркой точкой на академической карте. Цель работы - выявить основные закономерности и особенности процесса пополнения высшей школы Томска квалифицированными кадрами в исторической ретроспективе, на протяжении конца XIX - конца XX в., т.е. с периода формирования в городе элементов имперской системы высшего образования до конца советской эпохи. Предмет исследования - история томских вузов с точки зрения динамики профессорско-преподавательских кадров. Проблема мобильности активно обсуждается в научной литературе. Но львиная доля публикаций носит не исторический, а, скорее, прикладной образовательно-педагогический характер и касается текущей современности. Можем привести лишь отдельные статьи, затрагивающие тему академической мобильности в Имперской России [1, 2] и СССР [3-5]. Правда, в них в первую очередь поднимаются проблемы студенческих, а не преподавательских пространственных перемещений. К проблеме мобильности преподавателей, применительно к истории Томска, исследователи комплексно также еще не обращались. Однако в ряде диссертационных исследований, посвященных истории различных томских вузов, эта тема поднималась. Отметим четыре диссертации о разных периодах в истории Томского университета: С.А. Некрылова (дореволюционный период) [6], А.В. Литвинова (1920-1930-е гг.) [7], А. С. Ульянова (период Великой Отечественной войны) [8], К.В. Петрова (1945 - начало 1980-х гг.) [9]. На материале других томских вузов проблему мобильности преподавателей в XX в. поднимали М.В. Грибовский (Томский медицинский институт) [10], Н.А. Шевченко (Томский инженерно-строительный институт) [11]. Косвенно интересующий нас вопрос затрагивается в докторской диссертации В.В. Петрика [12]. Заключения, к которым приходят названные авторы, изучавшие разные томские вузы, коррелируют друг с другом. В настоящем исследовании обобщим наблюдения и выводы, встречающиеся в историографии, для формирования цельной картины более чем вековой динамики преподавательских кадров вузов Томска - одного из крупнейших научно -образовательных центов страны. Жизнь сибирского города Томска в конце XIX в. претерпела серьезные изменения. Учреждение здесь девятого по времени открытия Императорского университета, а позднее - Технологического института, заложило основания для превращения одного из многих губернских городов в редкий для провинциальной дореволюционной России научно-образовательный центр. При этом сам купеческий Томск не мог быть источником кадров для своих вузов. В 1880-1890-х гг. преподавательский состав университета целиком был укомплектован за счет выходцев из университетов европейской части России - Санкт-Петербургского, Московского, Казанского, Харьковского, Юрьевского, Новороссийского. Мотивы для переезда в Сибирь у этих людей были разные. Во-первых, учреждение нового университета означало открытие кафедр, заняв которые, приват-доценты прочих университетов получали долгожданную штатную профессуру. Во-вторых, за службу в Сибири полагалось жалованье, в полтора раза превышавшее жалованье в университетах европейской части России. Наконец, Сибирь могла увлекать своей неизведанностью, что открывало широкие перспективы для научного поиска, особенно медикам, зоологам, географам, этнографам. Заметим, что до приезда в Томск преподаватели, как правило, успевали защитить магистерские или докторские диссертации, но до зачисления на службу в Томский университет они не занимали должности экстраординарного или ординарного профессора. Справедливо будет отметить, что для дореволюционного Томска была актуальна такая проблема, как текучесть университетских кадров. С одной стороны, как было отмечено выше, сюда направлялись молодые преподаватели в расчете на получение штатного места, а с другой, попав в штат, бывшие приват-доценты, а теперь экстраординарные или уже ординарные профессора нередко стремились перебраться в университеты европейской части Российской империи [13. Л. 24]. Подчеркнем, что томскую профессуру конца XIX в. отличало то, что она являлась для города феноменом исключительно экзогенным. Однако уже к началу XX в. появились первые сибирские - по происхождению - профессора, и в дальнейшем их доля будет расти. Революция 1917 г. придала динамики общественным процессам, в том числе миграционным. В условиях Гражданской войны возникли неакадемические факторы пространственных перемещений преподавателей. В эти годы профессорско-преподавательский состав томских вузов ощутимо вырос за счет беженцев Европейской России и эвакуированных профессоров и преподавателей Казанского и Пермского университетов. В числе тех, кто прибыл в Томск, были профессора Казанского университета Б.Е. Будде, Н.Д. Бушмакин, Н.А. Вырубов, В.Ф. Залесский, В.А. Ульянин, М.М. Хвостов. Все они были прикомандированы к Томскому университету в качестве приват-доцентов [14. С. 219-220]. В фондах Государственного архива Пермского края сохранились документы, отражающие обстоятельства эвакуации Пермского университета в Томск - переписка университетского руководства с Управляющим Пермской губернией, протоколы заседаний совета, доклады ректора о ходе эвакуации. В одном из писем (октябрь 1919 г.) за подписью ректора перечислены 34 пермских преподавателя с указанием их «поручений в Томских Высших учебных заведениях». Из перечня следует, что один пермяк, старший ассистент Р.О. Кузьмин, был причислен к Томскому технологическому институту, а 33 пермских профессоров и младших преподавателя обеспечены учебной нагрузкой в Томском университете. Из них двое (профессор Н.В. Култашев и доцент И. М. Виноградов) одновременно имели поручения в Томском технологическом институте, и еще двое - на Сибирских Высших женских курсах (профессора К.Д. Покровский и А.А. Рихтер) [15. Л. 45-47]. В конце декабря 1919 г. соединенная Комиссия Томского и Пермского университетов, «принимая во внимание желательность расширения преподавания в Томском университете», высказалась за желательность использования всех профессоров и приват-доцентов Пермского университета в качестве приват-доцентов Томского университета в весеннем полугодии следующего 1920 г. [15. Л. 147-147 об.]. Помимо названных профессоров, во время Гражданской войны в Томске в качестве преподавателей оказались будущие академики АН СССР И.М. Виноградов, Н.Н. Семенов, Г.А. Шайн [7. С. 33]. Дальнейшая судьба прибывших была различна. После восстановления в Томске советской власти (конец декабря 1919 г.) большинство из них вернулось в свои города. Другие (Д.В. Алексеев, Н.В. Култашев, Н.П. Огановский, Н.И. Порфирьев, С.И. Руденко, В. А. Ульянин) задержались в Томске дольше. Третьи (например, Н. Н. Горячев) остались работать в Томском университете до конца жизни [16. С. 30-31, 116, 238, 331, 355, 379, 435]. В 1920-1930-х гг. протекали противоречивые процессы. В эти два десятилетия Томск стал местом пересечения двух кадровых потоков - как входящего, так и исходящего (рис. 1). репрессии, ссылка Рис. 1. Волны притока и оттока преподавательских кадров томских вузов эвакуация из евр, части СССР приглашение гуманитариев /1941 42\\ С одной стороны, непростые материально-бытовые условия, характерные для сибирского города 1920-х гг., подталкивали ряд вузовских сотрудников искать работу в вузах и научных институтах европейской части СССР. В этот период Томск по разным причинам покинули Б.П. Вейнберг, С.П. Гомелля, В.П. Зылев, Г.М. Иосифов, Н.В. Култашев, А. А. Ку-лябко, С.М. Курбатов, Н.И. Лепорский, П.Г. Любомиров, Н.П. Огановский, М.М. Покровский, С.И. Протасова, С.И. Руденко [7. С. 34]. Бывший заведующий Отделом народного образования Сибревкома Д. К. Чудинов в своих воспоминаниях характеризовал это явление не иначе как «бегство профессоров в центр» и описывал его так: «...в центр тянул профессоров академический паек, бронированная жилая площадь, разного рода совместительства, научные командировки и прочее. Окраина в своей продовольственной политике была прямолинейнее и в своей простоте приравнивала профессоров к остальным смертным» [17. С. 34]. С другой стороны, на конец 1920-х - первую половину 1930-х гг. пришлось открытие в томских вузах новых учебных и научных подразделений; вопрос их кадрового обеспечения решался благодаря привлечению на работу в Томск специалистов их других регионов СССР. Например, в ТГУ в этот период прибыли профессор Л.А. Вишневский (из Крымского университета), доцент Н.П. Романов (окончил аспирантуру в Московском университете), М.И. Корсунский, П.С. Тар-таковский и А. М. Вендерович (из Ленинграда), а также эмигранты из нацистской Германии С. Б. Бергман, Г.Г. Бэрвальд и Ф.М. Нетер [7. С. 40]. На рубеже 1920-1930-х гг. в Советском Союзе началась масштабная реформа вузовской системы, в основу которой был положен отраслевой принцип. Для таких крупных учебных заведений, как Томский университет и Сибирский технологический институт (СТИ), реформа означала "разукрупнение" путем выделения из их состава ряда подразделений с превращением их в самостоятельные вузы. Но если выделившиеся из ТГУ институты (медицинский и индустриально-педагогический) остались в Томске, то на базе СТИ было создано 11 отраслевых институтов, локализованных не только в Томске, но и в Новосибирске, Иркутске, Омске, Сталинске (ныне Новокузнецк), в результате чего произошел отток нескольких десятков преподавателей. Только за 1931 г. в другие вузы перевелись девять человек из профессорско-преподавательского состава недавно организованного Томского медицинского института (ТМИ). Этому способствовало открытие в соседних сибирских городах новых медицинских высших учебных заведений, а также перевод из Томска в Новосибирск Института усовершенствования врачей (1932 г.). Новое заметное сокращение числа профессоров-медиков произошло в 1934 г., когда из состава ТМИ выбыли А.И. Мискинов (отозван для работы в Наркомздраве), А.Д. Тимофеевский (перешел на работу в Харьковский рентгено-онкологический институт), Г.О. Гольдблат (перешел на работу в Минский медицинский институт) и Я.Л. Лейбович (перешел на работу в Москву). Ситуация 1934 г. напоминала ситуацию, типичную для начала 1920-х гг., и демонстрировала такую актуальную проблему, как стремление ряда высоко квалифицированных специалистов покинуть Сибирь ради работы в вузах, расположенных в европейской части СССР. Партком ТМИ писал по этому поводу: «. приезжающие из центральных городов нашего союза профессора, обычно пребывание в Томске рассматривают как временное и при первом удобном случае из Томска уезжают» [18. Л. 6]. Завершая обзор 1930-х гг., обратим внимание на еще одно обстоятельство. Массовые репрессии, безусловно, затронувшие и томское вузовское сообщество, имели для города и оборотный эффект. В силу географического положения Томска и традиционного представления о Сибири как о «крае каторжников», город рассматривался властями как подходящее место ссылки. Так, накануне войны профессором ТГУ стал К. Э. Гриневич, ранее сосланный в Новосибирск. При схожих обстоятельствах здесь оказались профессора Г.Г. Григор и А.П. Дульзон. Начало следующего десятилетия принесло еще более значительные пертурбации, с точки зрения кадров высшей школы Томска. В годы Великой Отечественной войны динамика численности вузовских сотрудников города определялась двумя ведущими тенденциями: с одной стороны, сокращением численности в связи призывом в РККА, а с другой - пополнением вузов новыми кадрами из числа эвакуированных специалистов. Например, по нашим подсчетам, к ноябрю 1941 г. было мобилизовано в РККА 86 преподавателей ТМИ при общей довоенной численности сотрудников около 200 человек. При этом следует заметить специфику медицинского вуза: будучи мобилизованными, многие сотрудники ТМИ оставались в городе и выполняли свои обязанности в эвакогоспиталях. В то же время преподавательский состав ТМИ пополнялся за счет профессоров и преподавателей, эвакуированных в Томск из европейской части Советского Союза. Этот процесс начался уже летом 1941 г. Среди первых приехавших в Томск профессоров был И.М. Старобинский, который с ноября 1941 г. возглавил кафедру стоматологии. Значительное пополнение штата профессоров произошло за счет украинских медицинских институтов. Так, из Украинского института усовершенствования врачей прибыл профессор С.Я. Ясный, который в ТМИ стал работать вначале на кафедре детских, а затем инфекционных болезней. Из Украинского института охраны материнства и детства прибыл профессор А.З. Лазарев (с октября 1941 г. - заведующий кафедрой детских болезней ТМИ). Из Украинского института питания - М.М. Губергриц (с октября 1941 г. -заведующий кафедрой госпитальной терапии). Из Харьковского инженерно-экономического института в Томск был эвакуирован Я.П. Беркман (с ноября 1941 г. - заведующий кафедрой общей химии с курсами аналитической и физико-коллоидной химии ТМИ). Из 1-го Киевского медицинского института в Томск были эвакуированы профессора Л.А. Корейша (с октября 1941 г. - заведующий кафедрой хирургии стоматологического факультета), А.П. Крымов (с октября 1941 г. - заведующий кафедрой военно-полевой хирургии с травматологией и ортопедией), А.Г. Елецкий (с марта 1942 г. - профессор кафедры военно-полевой хирургии с травматологией и ортопедией). Из 2-го Киевского медицинского института был эвакуирован профессор В.Г. Лазарев (с октября 1941 г. -профессор кафедры нервных болезней). В Томск была эвакуирована и часть преподавателей вузов Москвы. Так, вместе со Всесоюзным институтом усовершенствования врачей в ноябре 1941 г. Томск приехали профессора А.Е. Браунштейн (с 1941 г. - заведующий центральной биохимической лабораторией ТМИ), С.Я. Капланский (с ноября 1941 г. - профессор кафедры биохимии), Б.И. Лаврентьев (с ноября 1941 г. - профессор кафедры гистологии и эмбриологии), И.П. Разенков (с ноября 1941 - профессор кафедры нормальной физиологии). Из Государственного института физического культуры прибыл профессор И.М. Саркизов-Серазини (с 1941 г. - профессор кафедры лечебной физкультуры). Приехавший в Томск из Центрального института курортологии (Москва) профессор В.В. Владимирский с октября 1942 г. стал заведовать кафедрой госпитальной терапии санитарно-гигиенического факультета. Из Ростовского физикотерапевтического института был эвакуирован А.И. Домбровский (с 1942 г. - профессор кафедры пропедевтики внутренних болезней, с 1943 г. - заведующий кафедрой рентгенологии), из Смоленского медицинского института - Л. Д. Кашв-ник (с сентября 1941 - заведующий кафедрой биохимии). В августе 1942 г. после двух ранений был демобилизован и направлен в Томск профессор Л.Н. Жин-кин (с 1942 г. - заведующий кафедрой биологии). В годы войны из Горьковского медицинского института в ТМИ прибыл профессор Д. А. Жданов, который стал директором института (1943-1947 гг.). Не входили в штат Томского медицинского института, но являлись профессорами-консультантами ТМИ известные ученые и общественные деятели П.К. Анохин, В.Ф. Вой-но-Ясенецкий, А.А. Заварзин. В годы войны в ТМИ сложилась редкая ситуация, когда на одной кафедре могло одновременно работать до трех профессоров. В ТГУ занятия вели 26 эвакуированных преподавателей. В их числе -эвакуированные из Ленинграда академик А.А. Завар-зин и профессор П. С. Купалов; эвакуированные из Москвы профессора К. Л. Баев и В. А. Измаильский, эвакуированные из УССР академик АН УССР А.И. Белецкий, профессора И.Н. Буланкин, И.М. Поляков и др. Всего по состоянию на 1 января 1942 г. в Томске вместе с эвакуированными насчитывалось 138 профессоров и 196 доцентов. Общий преподавательский состав вузов насчитывал 805 человек, из них порядка 200 человек эвакуированных [19. С. 35]. Большинство эвакуированных профессоров покинули Томск в течение 1943-1944 гг. Из числа профессоров-медиков исключение составил лишь Л.Д. Кашевник, оставшийся в Томске и возглавлявший до 1960 г. кафедру биохимии ТМИ. Обращаясь к послевоенному периоду, нужно обратить внимание на две последовательных тенденции: если рубеж 1940-1950-х гг. был отмечен притоком в Томск свежих вузовских кадров в связи с открытием в ТГУ, ТПИ новых специальностей, то для 1960-1970-х гг. в большей степени характерен отток преподавателей и научных сотрудников во вновь открывавшиеся вузы и НИИ других городов. В частности, в конце 1940-х гг. штат ТГУ значительно вырос за счет представителей гуманитарных специальностей. Так, в 1946 г. из Москвы прибыл доцент Н.Ф. Бабушкин, который возглавил кафедру русской литературы. Несколько позднее - Н. А. Гуляев и Ф.З. Канунова, принадлежавшие к ленинградской филологической школе. Ряды томских историков пополнились А.П. Бородавкиным и А.И. Даниловым, философов - П. В. Копниным. Заметим, что если для одних переезд в Томск был связан с развитием карьеры, то для других фактически выступал в роли ссылки. Это, в первую очередь, относится к профессору-филологу Л. Д. Тарасову, профессору-историку И.М. Разгону. В эти же годы, также преимущественно за счет внешних кадров, комплектовался штат открывшегося юридического факультета. Тогда в Томск по распределению прибыли окончивший аспирантуру в Саратовском юридическом институте А. И. Ким, окончившие аспирантуру ЛГУ Б. Л. Хаскельберг и А. Л. Ременсон [9. С. 44]. С конца 1950-х гг. и особенно в 1960-1970-х гг. Томск сам становится донором кадров других вузов и научных институтов (как это уже было в 1930-х гг.). Волну отъездов профессорско-преподавательских кадров из Томска вызвало открытие Сибирского отделения Академии наук СССР (1957 г.) с центром в Новосибирске. В 1969 г. горный факультет ТПИ был передислоцирован в Кемерово, став частью Кузбасского политехнического института; вместе с факультетом из Томска в Кемерово перебралась и часть сотрудников. Еще один всплеск миграций последовал в начале 1970-х гг., когда открылись Алтайский государственный университет в Барнауле (1973 г.), Кемеровский государственный университет (1974 г.) и Омский государственный университет (1974 г.). В эти города перебрались десятки томских ученых и преподавателей, не рассчитывавших на возможность получения штатного места в своем городе [20. С. 136]. Отток кадров из томских вузов, типичный для 1960-1970-х гг., с одной стороны, можно воспринимать драматично - как обескровливание томской науки; с другой стороны, академическая мобильность - естественный процесс. А тот факт, что именно Томск выступал в роли донора кадров для новых вузов и научных учреждений - свидетельство признания веса томских научных и педагогических школ, их территориальное распространение. Итак, обозревая историю томских вузов конца XIX - конца XX в., можно выявить несколько волн притока и оттока преподавательских кадров (см. рис. 1), самые крупные из которых пришлись на 18801890-е гг. (формирование штатов Томского университета и Технологического института), 1918-1919 гг. (беженцы времен Гражданской войны), середину 1930-х гг. (реорганизация вузовской системы), 1941- 1942 гг. (эвакуация из западных районов СССР), 1943-1944 гг. (реэвакуация), 1950-е гг. (открытие новых специальностей), 1970-е гг. (отток во вновь открывающиеся вузы и НИИ). Важно подчеркнуть, что на раннем этапе преобладали академические обстоятельства мобильности (формирование штатов новых кафедр, научные перспективы). Позднее, в 1920-1940-е гг., - неакадемические обстоятельства (условия революций, войн и репрессий). А во второй половине XX в. - вновь - академические (университетская карьера). При этом заметим, что особенность Томска заключалась в том, что в XX в. большая часть кадровых «приливов» носила именно неакадемический характер и была связана с ходом исторических событий. Если в первые десятилетия существования томской высшей школы значение прибывающих из других городов преподавателей и ученых было исключительно велико, то со временем основой вузовского кадрового потенциала Томска стали собственные выпускники, что весьма типично для отечественной системы высшего образования.

Скачать электронную версию публикации