Two Meanings of "Cognition" in the Theory of Embodied Cognition.pdf Теория воплощенного познания (ТВП) является одной из влиятельных современных альтернатив классическому когнитивистскому подходу к познанию. В настоящее время она активно используется в качестве методологии психологических, языковедческих, философских и прочих исследований, связанных с проблемами познания. Появление термина «теория воплощенного познания» (embodied cognition theory) связано с выходом работы Ф. Варела, Э. Томпсон и Э. Рош «Воплощенный разум» (1991 г.)1, в которой сформулированы основные принципы этого подхода. В современной науке данный термин объединяет концепции множества авторов, подчеркивающих ключевую роль телесности в процессе познания и отрицающих традиционное дуалистическое противопоставление тела и сознания. В ряду авторов ТВП стоит упомянуть Лакоф-фа и Джонсона, доказывавших происхождение основных метафор мышления из опыта физического взаимодействия с миром, а также представителей энакти-вистского2 направления в философии сознания: А. Ноэ, Д. Хутто, Э. Миин и др. ТВП противопоставляет себя классическому ко-гнитивистскому воззрению на познание как на вычислительный процесс, происходящий в мозге. Теоретики «воплощенного познания» приходят к выводу, что познающим агентом следует признать всю живую систему в целом. Сенсомоторные процессы, активное исследование среды и пространственные взаимодействия признаются фундаментальными составляющими процесса познания [1. C. 59-61]. Вместо представления о познании как о репрезентации внешнего мира ТВП предлагает рассматривать познание как взаимодействие телесного субъекта с окружающей средой. Содержание термина «познание» в данном контексте требует уточнения. Проблема состоит в том, что в классическом определении познания содержатся представления, против которых как раз и выступает ТВП и энактивистская теория. Использование понятия «познание» в его классическом смысле как обретения знания влечет за собой вопрос о сущности знания. При этом авторы подхода отрицают знание как некую сущность, заменяя понятие «знание» динамичным понятием целесообразного действия. Традиционное определение знания, сформулированное А. Айером и другими авторами, предполагает три составляющих: (1) наличие убеждения, (2) истинность этого убеждения и (3) обоснованность этого убеждения [2]. Пункт (1) относится к самому познающему субъекту, в то время как пункт (2) имеет отношение к объективному миру. То есть понятие «знания» в классическом смысле неизбежно влечет за собой противопоставление «внешнего» и «внутреннего», против которого также возражают сторонники ТВП. Познание в традиционном понимании является актом обретения такого знания. Содержание понятия «познания» с точки зрения ТВП едва ли соответствует этому классическому определению. Из трех составляющих воплощенный субъект может обладать только первым, он действительно может генерировать убеждения о мире. Но истинность этих убеждений может быть только условна, поскольку объективизм отрицается. Убеждение рождается как способ взаимодействия со средой. Обоснованность же сливается с убежденностью, поскольку также является лишь субъективным переживанием взаимодействия со средой. Тогда что имеется в виду под познанием (cognition) в теории воплощенного познания (embodied cognition)? В зависимости от контекста теоретики подхода говорят о познании в разном значении. Можно выделить два основных используемых значения, определив их как широкое и узкое. В широком смысле под «познанием» подразумевается концептуализирующая деятельность, организующая мир в пространство определенных форм. Но в других случаях термин «познание» сужается до простейшего свойства живой системы иметь переживания опыта от первого лица. Сенсорные ощущения в этом смысле также могут рассматриваться как форма познания. Говоря о том, что сенсомоторная организация играет конституирующую роль в когнитивных процессах, теоретики воплощенного познания употребляют понятие «познание» в широком смысле. Например, в формуле, встречающейся на страницах «Воплощенного разума»: «Sensorimotor interactions with the world shape cognition» [3. P. 25] - «Сенсомоторное взаимодействие с миром формирует познание». В понятие «познание» (cognition) здесь включаются вся ментальная деятельность субъекта и ее содержание. Это положение достаточно прозрачно и доказывается через многочисленные примеры того, как сенсомоторная активность определяет познавательную деятельность. Влияние тела на ментальные процессы может быть обнаружено даже в точных науках, таких как математика [4]. Связь повседневных метафор мышления и пространственное, телесное бытие человека проиллюстрировано Дж. Лакоффом и М. Джонсоном в книге «Метафоры, которыми мы живем» (1980) на многочисленных примерах употребления пространственных метафор в языке. Истинность в данном случае заменяется адаптивностью и общеизвестностью. На место знания как объекта или знания-что (knowing-what) становится знание как навык или знание-как (knowing-how) [5]. Однако вывод о том, что ментальные процессы напрямую зависят от телесной активности, не дает ответа на вопрос о сущности и природе самого сознания. Развиваясь в качестве направления в рамках философии сознания, ТВП уходит от прямого определения сознанию. Однако исходя из энактивистких предпосылок, можно сделать вывод, что «познание» в узком значении термина является тождественным по объему понятию «сознание». Человек как познающий агент в целом рассматривается как высокоорганизованная целостность, которая несводима к своим составляющим: ни к телу, рассматриваемому в отрыве от сознания, ни к бестелестному «чистому» сознанию [6. C. 88]. При этом человек в целом, являющийся одновременно и сознающим, и телесным, является агентом познания в широком смысле. Например, некто знает, как выполнять математическую операцию сложения. Агентом познания будет выступать человек в целом, способный воспринять задачу и применить инструменты для ее решения. Содержанием познания будет являться сама целенаправленная деятельность сложения, приводящая к предсказуемому подтверждаемому результату. Несмотря на то, что познающий агент действует как единая система и может рассматриваться только как единая система, он состоит из элементов, выделяемых при анализе: сознание, тело, включающее мозг, нервную систему, органы восприятия, руки, ноги и т. д. Составной характер познающего агента не снимает вопрос о природе этих составляющих, в частности сознания. Сознание как составляющая познающего агента само по себе может быть определено как познающее, и именно способность к познанию является его основной сущностной характеристикой. Характеризуя сознание само по себе, в отрыве от его содержания, т. е. от того, что оно сознает, в качестве основной его характеристики можно назвать именно способность быть осведомленным. Противоречие между двумя значениями понятия «познание», отсутствие точного разделения между ними привели к появлению радикального энактивизма, основной задачей которого стала критика энактвистских авторов, которые, по мнению радикальных энактивистов, таких как Д. Хутто и Э. Миин, оставили в своих текстах когнитивистские допущения, противоречащие основной мысли энактивистской теории. Например, энактивистская теория сенсомоторного соответствия, разрабатываемая в сенсомоторном энак-тивизме А. Ноэ и другими философами, гласит, что для того, чтобы производить соответствующий опыт восприятия, субъекту должны быть известны и понятны правила соответствия между перцепцией и действием. Хутто и Миин оспаривают это по двум причинам. Во-первых, посредническая роль понимания сенсомотор-ного соответствия, подразумевая некое имплицитное знание правил этого соответствия, носит, по их мнению, неявно когнитивистский характер. Это знание правил возвращает к интеллектуализированной трактовке сознательного опыта, поскольку может являться лишь статичным «знанием-что». То есть знание того, как производить сложение, подразумевает знание правил сложения, а не математическое действие само по себе. С точки зрения радикальных энактивистов, привлечение неявного репрезентативного содержания не оправдано и означает откат в общей энактивистской программе преодоления когнитивизма. Объектом внимания Хутто и Миина становится познание в узком смысле, как свойство сознания. Единственным решением этого вопроса, по мнению радикальных энактивистов, становится отказ от предположения о том, что примитивное, лишенное содержания сознание качественно отличается от содержательных форм интенциональности [7]. Энакти-висты показывают, что можно описывать сознание без обращения к содержанию или репрезентации как к явлениям, которые должны быть удостоверяемы через мир. Информация в этом смысле становится лишь условным обозначением, она не может иметь натура-лизированной интерпретации или описываться как некая сущность. Обосновывая отказ от репрезентационализма, Хутто и Миин исследуют более базовую составляющую познания, само сознание как составляющую познающего агента. Познание в этом контексте является неотъемлемой характеристикой сознания и познанием в узком смысле. Необходимо также обосновать, почему по отношению к этому значению также применимо понятие «познание». Допустим, что сознание - это способность субъекта переживать мир от первого лица, отдавать себе отчет о собственных ощущениях, восприятии, мыслях. В этом случае фантомная боль в отсутствующей конечности будет также предметом интроспективного познания, поскольку независимо от причин ее возникновения, сознание способно переживать ее. Убеждение в наличие ноги, ощущающей боль, будет ошибочным. Однако существование убеждения в наличии ноги, ощущающей боль, будет распознаваться верно в силу непосредственного доступа к этому знанию. Познание в широком смысле связано с возможностью ошибки, поскольку оно обусловлено действиями познающего агента, исправной работой его органов восприятия и прочими факторами. Предположения, представления, действия принципиально могут быть ошибочными. Но характерной особенностью познания в узком смысле является прямой доступ к содержанию познания в силу тождественности объема понятий «сознание» и «познание». Пояснить разницу между двумя обозначенными интерпретациями познания можно на примере декартовского мысленного эксперимента. Если предположить, что явленный мир - всего лишь иллюзия, созданная злым демоном, и он не существует нигде, кроме моего собственного сознания, то в этом случае представление о том, что мир существует независимо от моего сознания, являлось бы ошибочным. Познание мира, как внешнего и данного независимо от сознания, - является познанием в широком смысле. И в данном случае акт познания не происходит, поскольку мир не является независимым. Однако отображение того, каким именно мир был представлен силой злого демона в моем сознании, с какими именно объектами, цветами и звуками, является верным. Поэтому иллюзия, созданная злым демоном, познается верно. Независимо от того, что выступает в качестве демона: будь то нейроны или ученые из мысленного эксперимента Х. Патнема «мозг в колбе», - в любом случае явленное. Как результат этих причин, оно является для сознания тем, что познается напрямую, поскольку непосредственно содержится в нем. И в этом узком значении познания как способности сознания напрямую познавать собственное содержание - процесс познания действительно имеет место. Отрицание содержания (content) для радикальных энактивистов последовательно вытекает из программы отрицания субстанции сознания. Однако термин «содержание» удобен для теоретического описания конкретных состояний сознания, моментов сознания. С оговоркой, что содержание динамично в силу характеристик сознания и само по себе не обладает бытием, это понятие может использоваться для описания аспекта сознания, связанного с его меняющимися состояниями. Радикальный антирепрезентационализм, характерный для энактивизма Хутто и Миина, оправдан, если речь идет об описании сознания или свойств сознательного опыта как такового. Но для познания как действия живой системы в целом репрезентация может оставаться понятием для обозначения ментальных состояний. Важно подчеркнуть, что это не репрезентация в когнитивистском смысле, где под ней понимаются некие дискретные ментальные символические объекты, но репрезентация-в-действии, т.е. отображение в сознании взаимодействующих между собой тела и воспринимаемых объектов [8. C. 102]. Несмотря на то, что и «познание» в широком смысле, и «познание» в узком смысле как свойство сознания обозначаются одним и тем же термином, их отождествление приводит к противоречиям. Познание в широком смысле, подразумевающем внешний познаваемый мир, всегда условно, как показывают скептические сценарии, такие как демон Декарта или мысленный эксперимент «мозги в колбе» Патнема. Познание как свойство сознания является непосредственным. Но в обыденном восприятии прямой, непосредственный характер познания в узком смысле смешивается с познанием в более широком смысле, поскольку удостоверение мира для познающего агента, как правило, не является существенным. Для выполнения обычных повседневных задач удостоверение существования внешнего мира не является значимым, поэтому оно пропускается в этой цепи. Эти два значения познания, занимая разное место в картине взаимодействия человека с миром, имеют разный онтологический статус. М. МакКензи различает их как субъект и познающий агент, сознающий себя как самость, «я» [6. C. 77]. Субъект - это свидетельствована или осознавание как оно представлено с пространственно-временной (т.е. психофизической) точки зрения. В то время как «Я» - это особый вид субъекта, более сложная целостность, и это «Я» существует виртуально по отношению к субъекту [9. C. 421]. Это восприятие системы самой себя как если бы существовала некая контролирующая и направляющая ее инстанция [6. C. 88]. В рамках этого самовосприятия порождается противопоставление «Я» миру, т.е. субъект выделяет себя из окружающей среды. Познание в узком смысле является неотъемлемым свойством субъекта. Познание в широком смысле, которое осуществляет личность, происходит в силу познающей способности субъекта. Но оно представляет собой более сложный процесс, включающий кроме самой познающей способности интеллектуальные операции, анализ, синтез и прочие когнитивные способности более сложного характера. Эти операции по отдельности могут осуществляться и на других носителях, например компьютером, но когнитивными их делает именно наличие сознания субъекта или познания в узком смысле.

Скачать электронную версию публикации