The SWAMP Metaphor in Characteristics of Society.pdf Концепт БОЛОТО уже давно привлек и продолжает привлекать внимание своей значимой ролью в решении этногенетических проблем (особенно реконструкции локуса прародины славян) и моделировании детализованной языковой картины регионального ландшафта (см. труды Н.И. Толстого, В.М. Мокиенко, Т.А. Демеш-киной и др. [1-4]). Особый ракурс исследования этого концепта - анализ коннотаций, отраженных в паремиях, в структуру которых входит компонент болото. До сих пор при этом практически не исследовалась столь важная и актуальная семантическая ипостась концепта болота, как его социальная маркированность, ср.: Это люди общественные, это люди как нельзя более далекие от общественного болота (А. В. Луначарский. Смена вех интеллигентской общественности, 1921 - пример из архива авторов). Аксиологическая характеристика, собственно, и является отражением ментальной специфики отношения к болоту, лапидарно эксплицированной В. В. Колесовым: «БОЛОТО - символ внешнего покоя, таящего опасность гибели. Видимость Болота -неподвижность и тишина - обманчива: трясина и топь губительны для человека своим постепенным (болото затягивает) или неожиданным (провалиться в болото) действием. Болото вызывает неприятное физиологическое (как к вязкому и зыбкому) и нравственное (как к ненадёжному и скрытно предательскому), и только в постоянных его жителях привязанность к родному Болоту достигает глубины апологического поклонения («всякий кулик своё болото хвалит»). Расширение понятия: ‘топкое низкое место со стоячей водой' (природный уровень) > ‘грязь' (моральный уровень, ср. «плескали на него болото») > ‘застой, косность, отсутствие живой деятельности' (социальный уровень)» [5. Т. 1. С. 57-58]. Характерен при этом ряд эпитетов слова болото, избранный В. В. Колесовым: гнилое, житейское, замшелое, засасывающее, застоявшееся, зыбкое, лесное, мещанское, обывательское, провинциальное, русское, стоячее, топкое [5. Т. 1. С. 57-58]. Как минимум половина из них охватывает сферу именно «социального уровня». В процессе развития семантики этого слова всё большую релевантность приобретает социальный акцент, что сказалось на расширении сочетаемости именно в этом направлении. Небезынтересно проследить семантическую эволюцию слова болото в лексикографических источниках. Словари древнерусского языка отразили с XII по конец XV в. лишь прямое, географическое значение слов блато и болото - ‘palus' [6. Т. 1. С. 112, 146]. В XVI-XVII вв., судя по всему, переносного социального значения (‘общество') это слово также еще не развило: даже в «Словаре обиходного русского языка...». целенаправленно регистрирующего подобные семантические мутации, блато и болото дефиниру-ются как ‘низкое, топкое место, поросшее осокой, кустарником, мелкими деревьями' [7. Т. 1. С. 183, 229]. Старославянизм блато, правда, здесь регистрируется и в переносном (метонимическом) значении ‘грязь', которое в некотором смысле и «социализируется», хотя и в ином направлении, чем его современные характеристики общества: Богат мыслит о злате, а убог о блате. Здесь же фиксируется и употребление этого слова «в сравн.»: Поревнуй, чадо мое [кур], мытарям и блудникам... како были, яко скаредное блато, а очистились покаянием своим, яко злато [7. Т. 1. С. 183]. В XVII в. в церковно-богословской традиции, таким образом, устойчиво воспроизводится контекстное противопоставление злато - блато, ср. также: Идол оный Навуходоносоров, им же изображается мир, главу точию имеяше злату, прочее же медь, железо, таже скудель и блато (Митрополит Стефан (Яворский). Проповеди, 1700-1722) [8]. Воплощенные в словах злато и блато идеи «драгоценное» и «не имеющее ценности», образно интерпретирующие логический стандарт «высокое - низкое», на уровне лексики контекстно противопоставляются и в вариации бисер - блато, с аллюзией на известное библейское выражение «метать бисер перед свиньями»: О сколь в малом вера и нравы остаются у нас уважении! При самом священнейшем действии мешаем мы небо с землею, и бисеры свои пометаем в блато (Архиепископ Платон (Левшин). Слово на крещение Господне, 1779) [8]. Эта оппозиция служит источником для семантической деривации, объективированной посредством сочетаемости со словом грех: Купель Силоамскую человеку верному сказуют быти прооб-ражением крещения святаго, ово слез покаяния, ово из ребр Христовых крове и воды истечение есть крещение святое, Силоам: ибо в нем и блато греха пер-вороднаго омывается, и слепота души очищается (Митрополит Стефан (Яворский). Проповеди, 17001722) [8]. Показательна здесь и валентность, закрываемая глаголом: блато... омывается. Она особенно очевидно указывает на то, что блато выступает здесь синонимом слова грязь (ср. болото ‘грязь, тина, лужа' [9. Вып. 6. С. 4]), хотя, несомненно, стоящий за церковнославянизмом образ переосмысливается в соответствии с переносным значением из этической сферы, ср. фиксируемое уже в XVIII в. слово грязь ‘о ком-, чем-л. подлом, греховном или низменном, ничтожном' (Тебе ль, парнасска грязь, маратель, не творец, Учить людей писать?; Таинственная Алхимия учит человека, как перечищать грязь самолюбия; может в сердце проникать, Сколь ни былоб оно сокрыто, Потоптано, зарыто Во нравственной грязи) [9. Вып. 6. С. 4]. Эта линия развития семантики лексемы блато распространилась и на XVIII в. Источником деривации стало второе значение - ‘грязь; грязное место' [9. Вып. 2. С. 60] (которое, кстати, характерно и для большинства славянских однокоренных лексем: чеш. blato, словацк., словен., хорв. blato, пол. bloto ‘грязь' [10. С. 101]), реализовавшееся, например, в сравнении человека со свиньей: Аки свиния в блатпся валяет [9. Вып. 2. С. 60]. Такого же типа, как уже говорилось выше, переносная семантика фразеологизма отделить злато от блата ‘ отделить ценное, истинное от ложного', иллюстрируемая цитатой из переводной (немецкой) литературы: многоценное от малоценнаго, злато от блата отДелил, и предложил истинное учение во веки пребывати имущее [9. Вып. 2. С. 60]. Но, судя по данным словарей, параллельно в этот же период в русском языке имеет место семантическая «подвижка» в сторону привычной сейчас остро социальной семантики слова болото. «Словарь русского языка XVIII века» фиксирует для лексем болото и бла-то два значения: ‘низкое, топкое место' и ‘грязь, тина, лужа' [9. Вып. 2. С. 60, 100]. При этом с пометой «Образно» имплицитно уже выделено (в контексте из Г. Р. Державина) социальное значение, которое можно было бы эксплицировать в самостоятельную дефиницию, фигурирующую в будущих словарях как «социальная среда, характеризующаяся косностью, застоем, отсутствием деятельности и инициативы»: Я вам говорю в глаза, что вы в таком болоте безотчетностию вашею, из коего вам вовек не выдраться [9. Вып. 2. С. 100]. Такую экспликацию, между прочим, поддерживает и сочетаемость слова болото в этом контексте с глаголом выдраться, перекликающаяся с подобными частотными словосочетаниями в литературе XIXXX вв.: выбраться из засасывающего болота. жизни, выкарабкаться из болота, вытаскивать из стоячего болота повседневной жизни - и их антонимами: болото засосало, окунуться в болото, утопать в болоте и под. Судя по всему, развитие социальной оценочности слова болото в русском литературном языке шло (через переводную литературу послепетровской эпохи) под влиянием европейских языков, особенно немецкого, где слово Sumpf ‘болото' уже давно вошло в активный идиоматический фонд - ср. in den (einen) Sumpf geraten ‘опускаться на дно (нравственно опускаться), im Sumpf stecken ‘очутиться на дне (нравственно опуститься), im Sumpf der Grofistadt versinken (untergehen) ‘опуститься на дно, деклассироваться' [11. С. 554] и под. Характерно, что даже относительно периферийные производные этого слова в немецком языке приобретают остро социальную оценочность. Таково, например, сложное слово Sumpfhuhn (букв. болотная курочка), ставшее характеристикой распутного, опустившегося человека. Его связывают с фразеологизмом in den Sumpf geraten, подчёркивая связь человека, утопающего в болоте с индивидуумом, погрязающем в асоциальной обстановке. Не случайно даже в студенческом жаргоне в 1850 году на этой основе возник глагол sumpfen ‘распутничать' (букв. тонуть в болоте), характеризующий аморальную, безнравственную жизнь [12. Bd. 5. S. 1585]. До сих пор этот глагол употребителен в живой речи. В русской литературе XIX в. социальная характеристика, маркируемая словом болото, усиливалась и обрастала разнообразными семантическими и стилистическими нюансами, что будет продемонстрировано ниже анализом соответствующих контекстов. Один из этапов такой семантической экспансии зафиксировал М. И. Михельсон в своём двухтомнике начала XX в. «Русская мысль и речь»: «284. Болото (иноск.) - город, среда, учреждение: о мелком, бестолковом, в котором запутаешься, завязнешь, которое засосет. См. Засосало» [13. Т. 1. С. 66]. «213. Засасывать (засасываться) - иноск.: затянуть, втянуть, затянуться, втянуться; отвлечь (отвлечься) от более широкой деятельности (как болото засасывает человека и не дает ему выбраться); погибнуть в мелкой среде. Ср. Разные будничные заботы и другие внешние условия засасывают человека и мешают ему развить высшие абсолютные начала добра. А. Субботин. Притупленные чувства. («Луч». 3-е февраля 1897 г.). Ср. Если уж тебе пришла охота жениться, так бери девушку хотя не богатую, да только из образованного семейства. Невежество, ведь, это - болото, которое засосет тебя! старайся попасть наверх, а то свалишься в пучину и она тебя поглотит. Островский. Пучина. 1, 7. Ср. Он видел и сознавал, что обстоятельства его становятся все хуже и хуже, что он опустился и начинает погрязать в какой-то скверной засасывающей тине - и не хотел встряхнуться, выкарабкаться из своего болота. Вс. Крестовский. Вне закона. 3, 4. Ср. До половины погрузилась вместе с ним в трясину, которая, расступясь, обхватила кругом коня и всадника и, подобно удаву, всасывающему в себя живую добычу, начала понемногу тянуть их в бездонную свою пучину. Загоскин. Юрий Милославский. 8, 4 См. Опуститься. См. Болото. См. Омут. См. Тина» [13. Т. 1. С. 332]. «158. Ингерманландия Ингерманландское болото (иноск.) - Петербург. Ср. Дело это (брак дочери и поездка молодых за границу) давало ей передышку и увольняло ее отсюда, с этого «ингерманландского болота», как звали тогда Петербург люди, побывавшие за границей. Лесков. Захудалый род. 2, 14» [13. Т. 1. С. 373]. Вполне возможно, что столь заметное внимание к социально окраске русского слова болото на переломе веков у М.И. Михельсона было вызвано его двуязычием (автор словаря был петербургским немцем). В «Толковом словаре русского языка» под ред. Д.Н. Ушакова социальная семантика слова болото уже превалирует над географической: «1. Топкое место со стоячей водой. Торфяное болото. 2. перен. Всё, что характеризуется косностью, застоем, отсутствием деятельности и инициативы (разг.). Обывательское болото. 3. Нейтральная, неактивная часть какого-н. коллектива. Болото в партии. Оппортунистическое болото'» [14. Т. 1. С. 168-169]. Третье значение здесь явно навеяно известными экстралингвистическими обстоятельствами того времени, когда внутри и межпартийная борьба и ликвидация оппортунистов нуждались в оценочной словесной поддержке. В первом издании советского Большого академического словаря такая семантическая структура слова болото была закреплена: «1. Илистое топкое место, часто со стоячей водой, кочками земли, покрытыми травой, заросшее тростником, мхом и т. п. и отличающееся зыбкостью и нездоровыми испарениями. Торфяное болото. ♦ Переносно: о земле, разжиженной обильными осадками, об очень грязной дороге. 2. Переносно. Обстановка, условия, среда, лишенные прогрессивного движения; застой. Всякие оппортунисты любят говорить нам: учитесь у жизни. К сожалению, они понимают под жизнью только болото мирных периодов, времен застоя, когда жизнь едва-едва движется вперед. Ленин, Черные сотни и организация восстания (VIII, 159). Вон из этой ямы, из болота, на свет, на простор, где есть здоровая нормальная жизнь! - настаивал Штольц строго, почти повелительно. Гонч., Обломов, ч. IV, гл. 9. ♦ Житейское, обывательское болото. По письму вашему вижу, что житейское болото засасывает вас. Л. Толст., Письмо Ге, март 1886. • О людях, группах людей нерешительных, беспринципных, уклоняющихся от революционной борьбы. Оппортунистическое обывательское болото. По опыту многолетней борьбы он [Ленин] знал, что опаснейшими врагами революции будут ее мнимые друзья, болтуны мелкобуржуазного болота -меньшевики и эсеры, уже не раз предавшие интересы рабочего класса, Ист. гражд. войны в СССР, т. I, гл. III, 1» [15. С. 551]. В целом воспроизводится такая дефиниционная структура и в последующих толковых словарях русского языка: - в «Словаре современного русского литературного языка» под ред. К.С. Горбачевича: «1. Топкое место, обычно со стоячей водой... Затяги-вать/затянуть, засасывать/засосать, тащить и т. п. в болото (какое-л., чего-л.). Вынуждать поддаться вредному, опасному влиянию, перейти на сторону чего-л. отсталого, реакционного. [Пузырев:] Какие-то элементы из бывших.. суфлеров тащат нас в болото обывательщины. Угрюмов. Кресло № 16. Скаты-ваться/скатиться в болото, увязать/увязнуть и т.п. в болоте кого-, чего-л., каком-л. Поддаваться вредному влиянию окружающей обстановки, среды и т.п., переходить на сторону отсталого, реакционного. 2. Перен. О среде, обстановке, характеризующихся косностью, застоем, отсутствием живой деятельности и инициативы. ♦ Болото чего-л., какое-л. Глупостью, пошлостью, провинциальным болотом и злой сплетней повеяло на Ромашова. Купр. Поединок. - Из вашего рассказа я поняла, что вы решили заняться научной работой, чтобы не утонуть в мещанском болоте. Карпов. Не род. счастлив.» [16. С. 690]; - в «Большом толковом словаре русского языка» под ред. С.А. Кузнецова: «1. Водоем со стоячей водой, поросший влаголюбивыми растениями; топкое, сырое место. • По народным поверьям: обиталище злых духов и всякой нечисти (кикиморы, болотника, водяных, чертей и т.п.). 2. чего и с опр. О среде, состоянии или обстановке, где преобладает косность, застой. Провинциальное болото. Скатиться в болото мещанства. Засосало болото обывательщины. У Об общественных группах, течениях и т.п., которым свойственно отсутствие активности, инициативы. Административное, бюрократическое болото. Две трети парламента составляет болото» [17. С. 89]; - в «Толковом словаре русского языка с включением сведений о происхождении слов» под ред. Н.Ю. Шведовой: «1. Избыточно увлажнённый участок земли со стоячей водой и зыбкой поверхностью, заросший влаголюбивыми растениями. 2. перен. Общественная среда, находящаяся в состоянии застоя, косности. Болото обывательщины. 3. ед. В старых народных представлениях: топь, трясина как место обитания нечистой силы» [18. С. 54-55]. Как видим, словари объективно отразили динамику преобразования семантики слова болото в направлении от географического термина к острой социальной характеристике. И как дьявол таится в деталях, так и в семантических вариантах и нюансах этой общей характеристики обнаруживается некая иерархия, заслуживающая специального анализа, который и предлагается ниже. Прежде всего, необходимо подчеркнуть, что, хотя социальное значение слова болото мы рассматриваем специализировано, во многих контекстах оно ещё тесно связано со значением географическим, что делает переносное употребление и более наглядным, и более экспрессивным: Автор рисует провинциальные городки, провинциальных людей, рисует муравьев в их муравейниках; но связи этих кучек и болот с природой, связи с мировою жизнью вы у него нигде не видите, потому только, что он ее не понимает и не видит сам (Н.В. Шелгунов. Люди сороковых и шестидесятых годов (1867) // «Дело», 1869) [8]. Синкретизм прямого и переносного значений может достигаться и путём сравнения косной жизни с болотом: Как только приспело время выборов, вся Россия, все медвежьи углы ее зашевелились. Устоявшаяся, подобно болоту, сонная и пресная жизнь страны получила острую закваску (В.Я. Шишков. Емельян Пугачев, 1934-1939) [8]; Под влиянием военных неудач на прежнюю жизнь, тихую и затхлую, как застоявшееся болото, подул свежий ветер критики (А.С. Новиков-Прибой. Цусима, 1932-1935) [8]. В некоторых случаях оживление исходного образа концепта БОЛОТО подчёркивается путём апелляции к его анималистической или мифологической ипостаси: Я не смею бранить ее (газету «Северная пчела». -Т.Л., В.М.), хотя она меня жестоко мучит, заставляя смеяться, когда мне хочется плакать, писать, когда меня клонит сон, читать пуДы взДору быть аистом и велит очищать литературное болото от лягушек, чтоб они не наДоеДали вам своим кваканьем (Ф.В. Булгарин. Обед, 1840) [8]; Прощайте, Друзья, Делившие со мной раДости и горести на крутых поворотах Дороги в никуДа, прощайте, женщины, поДарившие мне любовь или отказавшие в ней, прощайте, все, кто сжигал Души До углей, чтобы, поДобно блужДающим огням, освещать нелегкий путь по топкому болоту жизни, кишащему кощеями, кикиморами, лешими, бесами и прочей козлоногопартийной нечистью (Б. Левин. Блуждающие огни, 1995) [8]. Связь с исходным значением эксплицируетс я и эпитетами слова болото в социальном значении. Они, как и в «ментальной» характеристике этого концепта, разработанной В. В. Колесовым, градуированы от конкретной до все более «социализированной» семантики - топкое, засасывающее, стоячее, вонючее и под.: Россия почти на ДваДцать лет погрузилась в топкое болото застоя (О. Гриневский. Тысяча и один день Никиты Сергеевича, 1997) [8]; Грубость, невежество и соединенное с ним суеверие - обыкновенные спутники жизни без света, без знания, без права критики вековых устоев «темного царства». Нужны очень счастливые способности в соединении с особой душевной стойкостью, чтобы выбраться из засасывающего болота подобной жизни и стать на твердую почву. Но прежде чем перейти к детству Кольцова, мы должны сделать маленькую историческую и географическую экскурсию (В.В. Огарков. Алексей Кольцов. Его жизнь и литературная деятельность, 1891) [8]; Москва, несмотря на свои cafes chantants и омнибусы, была всё-таки стоячее болото (С.Г. Боровиков. В русском жанре - 16 // «Волга», 2000) [8]; И вот веди эти похабные разговоры, объяснения, гваздайся в этом вонючем болоте (А.А. Баркова. Дневник, 1957) [8]. Сохранение ассоциативной преемственности с географической семантикой обеспечивается и глаголами, с которыми сочетается слово болото в переносном социальном значении: утопать, окунаться, погрязнуть, загрязниться, тонуть и под.: Но мало-помалу и эта докучная мысль начинает беспокоить вас реже и реже; вы даже сами спешите прогнать ее, как назойливого комара, и, к полному вашему удовольствию, добровольно, как в пуховике, утопаете в болоте провинцияльной жизни, которого поверхность так зелена, что издали, пожалуй, может быть принята за роскошный луг (М.Е. Салтыков-Щедрин. Губернские очерки, 18561857) [8]; Тогда-то вновь появляются те милые очи. Они как будто поддерживают меня, мешают окунуться в грязное мелкое болото жизни ... (Л. К. Даянова. Дневник, 1908) [8]; Ведь не пропадет же у такого поэта такой голос оттого, что он окунется с головой в болото московской советской литературной жизни - имажинизма, Всероссийского союза поэтов, казенных издательств (Г.В. Иванов. Петербургские зимы, 1926) [8]; Социалистическо-бюрократическое государство тонуло в болоте христианских обычаев (Владимир Спектр. Face Control, 2002) [8]. Ср. также сочетания вытаскивать из болота, построить мостик через стоячее болото, семантически тяготеющие к этой группе: Как могут не увлечь молодого человека с живой душой, еще не окунувшегося с головой в омут житейской суетности, мысли, выражаемые красивыми фразами? Они как бы вытаскивают из стоячего болота нашей повседневной жизни, с надеждой украшают наш путь! (Н. Варенцов. Слышанное. Виденное. Передуманное. Пережитое, 1930-1935) [8]; Мы должны построить мостик через болото этой гниючей жизни к будущему царству доброты сердечной, вот наше дело, товарищи! (М. Горький. Мать, 1906) [8]. Не теряя связи с исходным значением, слово болото, как видим, всё прочнее встраивается в социальную лексику. Приведем один небольшой факт, установленный в ходе поиска контекстов по материалам Национального корпуса русского языка [8]. При запросе на выявление текстовых фрагментов, в которых соседствовали бы (на расстоянии от 1 до 6 слов) слова болото и жизнь, обнаруживается 58 вхождений, из которых подавляющее большинство представляют собой оценочные характеристики социальной жизни с привлечением образа болота. Если же ввести запрос на соседство слов болото и смерть (в том же диапазоне), то пользователь получает 10 контекстов, притом все они описывают непроходимость природных болот и гибель людей либо животных в топи. Из этого следует главное: у образа болота есть предназначение служить для характеристики жизни. И здесь обнаруживается определённая семантическая специфика прямого и переносного значений слова болото: бином болото - смерть целиком остаётся в диапазоне прямого значения, в то время как бином болото - жизнь - в диапазоне переносного, социально маркированного значения. Заметный количественный перевес в зоне переносной социальной семантики - это еще одно свидетельство социальной направленности эволюции концепта БОЛОТО. При этом экзистенциональная оппозиция концептов ЖИЗНЬ - СМЕРТЬ в нашем случае не обнаруживает категорической диаметральности. Ведь «болотная жизнь» оборачивается застоем, косностью, духовной смертью. Жизнь в болоте - это царство, убивающее индивидуальность и инициативу, существование по принятым многими правилами, признающее участие многих в такой жизни. Это провинциальная жизнь с вменяемыми ей характерологическими чертами не-цивилизованности, отдаленности от крупных городов с приписываемой им прогрессивностью, быстрым накоплением изменений, средоточием культурной жизни: Человек этот, умный и очень нервный, вскоре после курса как-то несчастно женился, потом был занесен в Екатеринбург и, без всякой опытности, затерт в болото провинциальной жизни (А.И. Герцен. Былое и думы, 1854-1858) [8]; Много я ездил по России: имя Белинского известно каждому сколько-нибудь мыслящему юноше, всякому, жаждущему свежего воздуха среди вонючего болота провинциальной жизни (И. С. Аксаков. Письма родным, 1849-1856) [8]. Ad adversum в некоторых контекстах «болотная жизнь» избирается самим индивидуумом в силу псевдопривлекательности единения людей одной культуры в мирном длительном неизменном существовании, общей среды с ее обыденностью: Он слышал иногда от них рассказы о разного рода играх бурсаков, о бурсацких богатырях, их похождениях, проделках с начальством - рассказы, которые казались ему очень привлекательны: все это породило в нем страстное желание как можно скорее, всецело, по самые уши окунуться в болото бурсацкой жизни (Н.Г. Помяловский. Очерки бурсы, 1862) [8]. Спокойное ровное течение жизни, без происшествий, ее нарушающих, обыденность также ассоциируется с болотом: Может быть, Юрий был бы тем первым, кто обрушит в стоячее болото корпусных будней торжественную и праздничную весть: война!.. (Л.С. Соболев. Капитальный ремонт, 1932) [8]; И не только эту смерть увидел теперь Чехов: увидел он и другую, быть может, еще более мучительную, медленную смерть - увидел тысячи заживо погребенных в болоте пошлой и мелкой обыденной жизни (Е.И. Замятин. Чехов и мы, 1924) [8]. В текстах со словом болото делается акцент и на идее бездеятельности, застоя: Символизм мог существовать только в обстановке болота политической жизни (В. Г. Шершеневич. Великолепный очевидец, 1934-936) [8]; Первое мое преступление есть то, что я, ничтожный человечишка, недоучка, разрушил мир тайги, перевернул тайгу вверх корнями, внедрил в стоячее болото деятельную жизнь (В.Я. Шишков. Угрюм-река, 1913-1932) [8]. Эта идея разрабатывается введением в контексты смыслов намеренного нарушения этого состояния, прекращения неизменности существования внешним вмешательством, идеи внезапных перемен, что получает выражение в глаголах взорвать, встряхнуть, расшевелить: Парижская Выставка Зверева была первой бомбой, взорвавшей застойное болото нашей культурной жизни (Зана Плавинская. Отражение // Интернет-альманах «Лебедь», 2003.08.04) [8]; Нам там кричали другое: прорабы перестройки, встряхните дома стоячее болото! [Светлана Алексиевич. Цинковые мальчики, 1984-1994) [8]; Но, как и в 70-е гоДы Х1Х века, кажется, что главное - только расшевелить болото российской общественной жизни и народ поднимется (Ю. Богомолов. Новые бесы и старые мошенники // «Известия», 2002.10.09) [8]. Мысль о единении человека с обществом, присоединении его к этому общему пространству в концептуальном спектре «Болота» выглядит амбивалентно. Такое единение не происходит по его собственной воле, что подчёркивается сочетаниями с глаголами объектного действия затянуть, засосать и их дериватами: Как же ты позволил затянуть себя в болото? Да не в то, первородное, лесное, родное, а в болото новомодное, булькающее гнилостными выделениями оборотистых варваров-деловаров - обезьяноподобных, гиенообразных, спрутоморфных (Марина Палей. Дань саламандре, 2008) [8]; Писатель пришел в литературу как проснувшаяся совесть нации, но оказался засосан в болото новых правых (В. В. Бибихин. От славянофилов до новых правых, 1988) [8]; Отсюда - и характеристика «болотной жизни» как существования без личных достижений, открытий, творчества, совершенствования: Алексей Петрович, сорокалетний мужчина не сделал большой карьеры, все проваливался как на болоте в этой московской жизни, в которой и сам понимал так же мало, как тогда, когда приехал и поступил в аспирантуру (Л. Петрушевская. К прекрасному городу, 1997) [8]; При этом первоначально прогрессивная школа научного руководителя неизбежно превратится в стоячее болото и умрет либо еще при жизни, либо тотчас после смерти ее основоположника, так как у него не будет творческих наследников (В.И. Гольданский. Слово о Семенове, 1996) [8]. Единение людей в низменном, бездуховном существовании, лишенном устремлений, развития, совершенствования ведёт, в сущности, к нейтрализации глобальной оппозиции «жизнь - смерть», то есть превращению болотного существования в духовную гибель: Их души омертвели в стоячем болоте бездуховной обыденности, а их жизнь лишена какой бы то ни было возвышенной цели и смысла (Феликс Раскольников. Статьи о русской литературе, 1986-2000) [8]; В каком духовном болоте прожил всю свою жизнь Маркс и как этим болотом заразил весь мир, все сознание человеческое (А.Д. Шмеман. Дневники, 1973-1983) [8]. Бином болото - жизнь представлен в текстах, содержащих негативную характеристику общества, в котором жизнь основывается на суевериях, утративших осмысленность обрядах, отсутствии знаний, образования, развития: Гнилые болота - термин иносказательный: это жизнь в тех ее формах, которые завещаны нам историей, это сплетение всякого рода обрядностей, хотя и утративших живой смысл, но имеющих за собою внешнюю, грубую силу и потому безапелляционно подавляющих в человеке всякое движение в смысле самодеятельности и независимости (М.Е. Салтыков-Щедрин. Засоренные дороги и с квартиры на квартиру. Роман и рассказ соч. А. Михайлова, 1868) [8]; Мир - гнилое болото; жизнь - засоренная дорога! (М.Е. Салтыков-Щедрин. Засоренные дороги и с квартиры на квартиру. Роман и рассказ соч. А. Михайлова, 1868) [8]. Болотная жизнь - это и единый государственный строй с неудовлетворительно организованной политической и экономической жизнью, который описывается словом болото в сочетании с атрибутивом, указывающим на принадлежность к стране или региону: Необъятное, непроглядным мраком покрытое, тянется перед нами болото российской жизни, и блудящими огоньками бегают вдали иллюзии, манящие неопытных в теплый и светлый уголок и приводящие их в холодную трясину (Народная воля. Социально-революционное обозрение. № 1 // «Народная воля», 1879) [8]; Она почувствовала себя силой и решила встряхнуть застоявшееся болото китайской политической жизни (В.М. Шулятиков. Международное положение // Рабочее знамя, 1908) [8]; Это тот второй чудак, который скорбел о мытаре и жалел о падшем и который, не потонувши, прошел если не по морю, то по мещанским болотам английской жизни, не только не потонувши, но и не загрязнившись! (А.И. Герцен. Былое и думы, 1864) [8]; Газопровод «Южный поток», еще не будучи запущен, уже вызвал в европейском политическом «болоте» целый шторм, немилосердно раскачивающий евролодку и грозящий Брюсселю настоящим евробунтом (Повестка дня // «Эксперт», 2014) [8]. Метафора болота разворачивается в целый фрейм, основанный на представлениях о превращении водного потока в застойную гнилостную воду, при характеристике извращенного, «неправильно устроенного» сообщества, организованного с нарушением разумного порядка, традиций, претерпевшего изменения под влиянием каких-либо социальных факторов: Феминизм - не столько защита слабых, сколько уничтожение сильных. Эта плотина, перегородившая вечно живую реку эволюции, и вот уже все мы плещемся не в кристально чистом, стремительном потоке, а барахтаемся в мутной жиже, где отовсюду слышится мерзкое кваканье. И пусть многие из лягушек -вылитые принцессы, лучше от этого не становится. В конце концов, не каждому нравится жить в болоте. Беда в том, что, кроме болот, других пригодных для жизни мест, похоже, уже не осталось (Сергей Дигол. Старость шакала // «Волга», 2012) [8]. Единение коллектива людей, общества и государства в призме концепта БОЛОТО предстает как псевдоединение, поскольку его изнанку составляют наихудшие нравственные проявления - распространение сплетен, злобствование, предательство и т.п.: Я не буду вам говорить разные пошлости про зависть и интриги безДарностей про сплетни того болота, которое называется обществом (А.И. Куприн. Полубог, 1896) [8]; Вставка начальника почтовой конторы точно открыла шлюз вонючему болоту сплетни (А.И. Куприн. Черная молния, 1912) [8]; Кутерьма произошла немалая: болото наше взволновалось, и многие сотрудники готовятся в перебежчики (А.П. Чехов. Письма Александру Павловичу Чехову, 1903) [8]; Я совсем испортил себе за последнее время расположение духа: пошли в нашем болоте дрязги и сплетни: разругались мы с N. и, кажется, навсегда. (В.М. Гаршин. Письма В.М. Латкину, 1885) [8]. «Изнаночная» семантика «болотного единения» объясняет и такую его характеристику, как вражда людей и коллективов с неодинаковыми взглядами. Глагол ненавидеть и субстантив ненависть как маркеры семантики вражды присутствуют в ряде выражений. Такая маркировка, между прочим, задана народной пословицей Болото всегда ненавидит гору [19. С. 342]. Здесь оппозитами выступают образы горы и болота. Эта пословица обнаруживается и развёртывается в художественных текстах, в частности, в рассказе Анатолия Алексина «...И Екатерина Ильинична» для описания отношений между людьми с разными нравственными принципами: Запомни, Петя: болото всегда ненавидит гору. И чем выше гора, тем больше это раздражает болото (А. Алексин. Сигнальщики и горнисты, 1985) [8]. Персонаж рассказа Гнедков, еще школьником во время военных обстрелов проявивший себя как трус, из-за которого погибла девушка Таня, на протяжении всей своей жизни очернял своих одноклассников, даже после их гибели. Олицетворение болота (оно изображается способным ненавидеть) объективирует социальную сущность денотата: «человек болота» и -условно - «человек горы», принадлежа к одной среде (дети выросли в одном городе, в одном дворе, в общей компании), различны в нравственном отношении. Бездеятельность и активность также представляют собой противопоставленные жизненные позиции, и они взаимно воинственно настроены. Ненависть к болоту как очагу мертвящей жизни эксплицируется в некоторых контекстах с большой эмоциональной силой: Я ненавижу мир, и мир, то есть болото, спячка, взаимно ненавидят меня (В.Я. Шишков. Угрюм-река, 1913-1932) [8]; Безумный гнев, тоску о красоте и ненависть к стоячему болоту жизни -это я люблю в искусстве. (М. Горький. Мои интер вью, 1906) [8]. Даже единение основной ячейки общества - семьи характеризуется через «болотную» призму скептически, если не нигилистически: Муж и жена - оДно болото [20. С. 181]; В минуту просветления, в 4-м акте, у него мелькнуло в голове, что жизнь его с Олей будет таким же болотом, как жизнь Завалишина с женой (С.Н. Дурылин. Комментарии к пьесе Островского «Светит да не греет», 1951) [8]. Более сложным случаем кажется интерпретация «своего болота» как единения человека с малой родиной, приводимая Т.А. Демешкиной [4. С. 98] в связи с цитатой из сказа Юрия Лаврова «Мое болото» о красотах его родного Васюганского края, где он пишет, что «похвалился своим болотом», потому что «Каждый кулик хвалит свое болото. Болото же это засосало меня на всю жизнь. Здесь я родился, здесь живу. Этим и горжусь!». Этот индивидуальноавторский семантический разворот на самом деле имеет надежное подспорье в диалектной среде. Надо сказать, что русская народная речь регистрирует преимущественно прямое значение слова болото, что свидетельствует об эволюции его социального значения именно в литературном языке, а не обиходном. «Словарь русских народных говоров», будучи дифференциальным диалектным словарем, естественно, не приводит для нашей лексемы общерусского значения ‘болото'. Но и все другие её 4 значения отражают лишь географическую или земледельческую семантику - ‘лужа', ‘озеро', ‘лес', ‘сено' [21. Вып. 3. С. 80]. Даже в «Псковском областном словаре», полного типа, включающем и литературные «приращения» к народному лексикону, слово болото квалифицируется прежде всего в терминологических значениях ‘низкое, топкое место, поросшее осокой, кустарником, мелкими деревьями' и ‘углубление в земле, где скапливается вода' [22. Вып. 2. С. 89-90]. Правда, при этом здесь выделено и 3-е, переносное, значение ‘глушь, захолустье', которое уже находится в русле социальной коннотативности, свойственной, как было показано выше, русскому литературному языку: Мы шшятаем балотам эта места: да всяво даляко, да Лавров даляко [22. Вып. 2. С. 89]. Любопытнее же то, что во втором словарном примере присутствует позитивная оценочность, которая подсказывает, что в нем реализуется иное значение: Не хочецца кидать своё болото, здесь родифши [22. Вып. 2. С. 89]. В этом случае воплощается совершенно особый семантический признак ‘родной' - тот же самый, что и в известной пословице Всяк кулик свое болото хвалит. Все в том же псковском словаре обнаруживаем паремию: пск. Болото не без беса ‘везде найдутся плохие люди' [22. Вып. 2. С. 89]. Объясняется это тем, что в основе ландшафтного термина болото лежит сема ‘место', поэтому неудивительно, что в контекстном окружении слова находятся обозначения «типичных жителей» этого локуса: кулик и бес (в художественной литературе находим также упоминание лягушек и некоторых других «эталонных» жителей болота: Одни мы тут сидим. Как лягушки в родном болоте [Гоар Маркосян-Каспер. Кариатиды // «Звезда», 2003 [8]). В русском литературном языке эта идея закрепляется путем коллокации родное болото, которая весьма употребительна и по настоящее время: Противореча сложившимся тенденциям к нахваливанию родного болота, придется отме -тить, что в некоторых городах Украины размерами поменьше поэтическая жизнь кипит куда активнее (Сергей Куликов. О современной днепропетровской поэзии // Litera_Dnepr, 2012 [8]; Закричать «караул!» Осушить родное болото, попробовать превратить его в Швейцарию. Или плюнуть и уехать к черту на кулички. Но можно поступить иначе: изменить свой взгляд на болото (Анатолий Цирульников. Болотооб-разование // «Знание - сила», 2008) [8]; Все вложенные в бизнес-школе идеи студенты забывали моментально - попав в роДное болото-окружение на фабрике «Красный треугольник» (Елена Давыдова. Сам себе лидер // «Карьера», 2003.11.01) [8]; А дома что начнется, на родных болотах! Жабий вой, комариный писк. Тот же холощеный Безыменский со своей кочки расквакается: предатель трудового народа, отщепенец! (Давид Маркиш. Стать Лютовым. Вольные фантазии из жизни писателя Исаака Бабеля // «Октябрь», 2001) [8]. Разумеется, идея болота-родины, получившая воплощение в приведенных отрывках текстов, не есть находка писателей XXI в. Она зародилась значительно раньше, о чем свидетельствует и диалектный материал (который мы не можем привести здесь в полном объеме), и образцы более ранних литературных текстов, по крайней мере с XIX в.: Все это явилось потом, когда отцовские дела несколько расстроились и когда из блестящего кружка московских и петербургских знаменитостей, встреченных в позднейшей поездке, поэт попал снова в родное болото (В. В. Огарков. Алексей Кольцов. Его жизнь и литературная деятельность, 1891) [8]; Много нужно усилий, чтобы втащить человека на вершину горы, и совершенно не нужно труда, чтобы он скатился с нее и

Скачать электронную версию публикации