Cognitive features of synonymy in German-language legal texts at different stages of development of legal terminology in.pdf Введение. В фокусе исследований лингвистов в последнее время все чаще оказываются способы номинации различных явлений окружающей действительности, одним из активно развивающихся направлений является изучение терминологий отдельных дискурсов. В настоящей работе комплексному анализу подвергаются тексты нормативно-правовых актов, прежде всего, используемая в них терминология и общеупотребительные слова, подвергшиеся терминологизации. В законодательных текстах - важнейших источниках права - отражена воля законодателя, зафиксированная в правовой норме. Главным условием эффективности правового регулирования и основной нормотворчества является доступность для понимания всеми участниками правовых отношений текста закона и однозначное его толкование. Тщательно отбирать языковые средства, понятные как обывателю, так и профессионалу-юристу, позволяет следование правилам юридической техники. Одним из основных требований, традиционно предъявляемым к языку права, является однозначность: один термин - одно понятие. Однако в текстах законов и других нормативно-правовых актов достаточно широко представлена синонимия. Рассмотрение этого феномена в когнитивно-дискурсивном аспекте дает возможность дополнить традиционные взгляды на данное явление и позволяет по-новому взглянуть на перспективы его изучения. Актуальность исследования определяется необходимостью комплексного изучения синонимии в юридическом дискурсе, в частности, в одном из наиболее важных его сегменте - сфере законодательства, выявлении закономерностей данного явления и его отличительных особенностей. Не менее актуальным в этой связи является установление и описание факторов, оказывающих влияние на процессы варьирования языковых единиц в рамках специального дискурса, а также изучение механизмов, определяющих выбор определенной лексемы в процессе номинации. Объектом исследования является синонимия в текстах немецкого законодательства, представляющая собой многообразие способов актуализации концептуальных признаков в определенных контекстах. Предметом исследования выступают имеющие схожее значение языковые средства, вербализующие юридические концепты, а также механизмы, определяющие выбор лексемы в процессе номинации. Цель настоящего исследования состоит в описании когнитивно-прагматических параметров механизма моделирования синонимической пары или группы, используемых в немецких законодательных текстах. Постановка данной цели требует решения следующих задач: - уточнить методологические подходы к изучению синонимии; - смоделировать структуру синонимов, представленных в текстах законов, определить общие и дифференцирующие когнитивные признаки; - изучить механизмы варьирования лексических единиц в рамках изучаемой сферы и определить факторы, детерминирующие выбор определенного языкового знака из имеющихся в ряду синонимов. Методика проведения лингвистического анализа построена на сочетании традиционного описательного метода и метода лингвистического моделирования. Для выявления значения слова в исследовании применяется метод компонетного анализа. Данный метод основан на представлении о значении слова как о сложной многоуровневой структуре компонентов. Мы исходим из традиционного выделения в качестве мегакомпонентов значения лексического и структурноязыкового значений, а также дальнейшего их разделения на денотативный и коннотативный макрокомпоненты, с одной стороны, и функциональный и грамматический макрокомпоненты - с другой. В качестве микрокомпонента выделяется сема, являющаяся минимальной единицей для всех указанных макрокомпонентов. Сема отражает отдельный признак предмета номинации или функционирования слова. Сопоставив близкие по значению лексические единицы, выявленные на основе словарей синонимов и толковых словарей, мы выделяем в их значении интегральные (общие, совпадающие) и дифференциальные семы, различающие значения сравниваемых слов. Первичное сопоставление проводится на основе словарных дефиниций с привлечением данных авторитетных толковых и специальных словарей. Дальнейший анализ проводится с учетом использования языковой единицы в текстах нормативно-правовых актов. Установление и сопоставление набора сем каждого из значений исследуемых языковых единиц позволяют изучить механизмы формирования синонимичных отношений. В рамках семантико-когнитивного направления исследование лексической семантики рассматривается в качестве средства доступа к содержанию концептов. Концепты существуют в сознании человека, а значение, представляющее собой элемент языкового сознания, является закрепленной языковым знаком в целях коммуникации частью концепта как мыслительной единицы. В языке эксплицируется значительная часть концептуального содержания. Объем языковых средств, объективирующих содержание концепта, образует номинативное поле, включающее в свою очередь прямые номинации концепта и номинации его отдельных когнитивных признаков [1. C. 1415]. В процессе исследования мы переходим от содержания значений к содержанию концептов, используя метод семантико-когнитивного анализа, описанного в работе З.Д. Поповой и И.А. Стернина. Следуя одному из этапов данного метода - когнитивной интерпретации, на основе набора сем, составляющих значения разных языковых единиц, номинирующих концепт, выявляем набор когнитивных признаков концепта. Для этого обобщаем совпадающие или близкие по содержанию семы в единый когнитивный признак. Далее ранжируем признаки, исходя из полевой организации структуры концепта, наличия в ней ядерных и периферийных компонентов. Путем анализа синонимического ряда выявляем семантические компоненты, репрезентующие отдельные когнитивные признаки. Сопоставление выявленных признаков позволяет установить общие и дифференциальные компоненты для каждой номинации. Анализ синонимов, представленных в специализированных словарях, и номинаций, зафиксированных в текстах немецкого законодательства, позволяет выявить дополнительные когнитивные признаки, актуализируемые в отдельных контекстах. Таким образом, вслед за З.Д. Поповой и И.А. Стерниным, мы рассматриваем семы как компоненты значения слова, репрезентующие в речи отдельные когнитивные признаки концепта. Построение структурной модели для рассматриваемых номинаций концепта позволяет выявить основания установления синонимичных отношений между отдельными языковыми единицами. Научная новизна исследования заключается в том, что впервые комплексному изучению подвергается явление синонимии в языке немецкого законодательства. Исследование данного феномена осуществляется с учетом сложной структуры юридических концептов, выстраивается модель синонимичных номинаций, содержащая как общие когнитивные признаки, так и компоненты когнитивного плана, актуализирующие значение каждого отдельного синонима. Теоретическая значимость работы определяется когнитивным подходом к изучению семантики языковых единиц, используемых в текстах законов, так как его результаты расширяют современные представления о механизмах взаимодействия языковых единиц в рамках специальных дискурсов. Сочетание в исследовании традиционного и когнитивного подходов, позволяющее установить сложную взаимосвязь между элементами отдельной концептосферы, вносит определенный вклад в развитие методики семантикокогнитивного направления и расширяет возможности учета когнитивных механизмов в раскрытии сложной семантической структуры языковых единиц при анализе особенностей специальных дискурсов. Практическая значимость данного исследования определяется тем, что полученные результаты могут составить основу для дальнейшего семантикокогнитивного анализа юридического дискурса и других специальных сфер языка, а также применяться в учебно-методической деятельности при создании учебных пособий по «Немецкому языку для специальных целей», глоссариев и словарей. Система речевых средств, используемых для формулирования правовой нормы, складывалась на протяжении многих столетий и впитала в себя традиции и опыт правоприменения. Мы исходим из того, что в процессе функционирования юридического языка задействуются как правовые средства, так и средства лингвистики, т.е. язык права находится под обоюдным влиянием двух своих составляющих. Юридический язык можно обозначить как систему, в которой язык является средством реализации права. Национальное право стран, в которых немецкий является официальным языком, рассматривается как исторически сложившееся выражение культурной идентичности, реализующееся в лексических единицах, определяемых как «национально-когнитивные синонимы» [2. C. 48]. При этом важно учитывать современные процессы сближения национальных законодательств, направленные на унификацию правовых систем в рамках единого глобального пространства, а также актуальные тенденции к упрощению юридического языка в разных странах. Центральное место в языке права занимает терминология, а одним из главным требований, предъявляемых к термину, традиционно является однозначность, несмотря на это, правовые тексты обнаруживают значительное количество синонимов, объединяемых в синонимические пары и даже синонимические ряды. Многими лингвистами явление синонимии в терминологии оценивалось крайне негативно или вообще отрицалось: считалось, что отношений синонимии между терминами не может и не должно быть (Г.О. Винокур, Л. Блумфилд, А.А. Реформатский, О.С. Ахманова, Е.Н. Толикина и др.). Сегодня наличие синонимов в юридических текстах считается закономерным и объясняется тем, что языкам специальных сфер свойственны такие же явления, как и общему языку. Однако синонимические отношения терминологических единиц в правовом дискурсе обладают рядом своих особенностей, отличающих их от подобного явления в общеупотребительной лексике. Неправильное употребление синонима может существенно осложнить толкование правовой нормы и привести к неточностям и правовым коллизиям в процессе ее применения. В основу исследования легли работы, посвященные синонимии, Л.А. Булаховского и Д.С. Лотте, О.С. Ахмановой и Е.Н. Толикиной, В.Г. Гака и В.М. Лейчика, Л.Н. Русиновой и С.Д. Шелова, В.А. Татаринова и Н.В. Новодрановой и других ученых. Мы отталкивались от положений, сформулированных в работах по терминологии таких известных лингвистов, как А.А. Реформатский, В.М. Лейчик, В.Г. Гак, С.В. Гринев-Гриневич, Д.С. Лотте, А.А. Брагина, Б.Н. Головин, Т.Л. Канделаки, М. Н. Володина и др. Кроме того, привлекались научные труды по исследованию юридической терминологии, законотворчества и принципов законодательной техники С.С. Алексеева, В.А. Белова, Н.А. Власенко, Н.Д. Голева, Л.Н. Завадской, Н.Н. Ивакиной, П.И. Люблинского, А.С. Пиголкина, В.М. Савицкого, Ю.А. Черданцева, С.П. Хижняка и др. В настоящем исследовании использованы положения, сформулированные в работах зарубежных исследователей, посвященных синонимии и изучению языка права, например, в работах Р. Арнтца, Д. Буссе, В. Фишера, М. Хана, Х. Хенне, В. Мюллера, М. Нуссбаумера, П. Сандрини, Ф. Фогеля, Х. Виганда и др. В данной работе вслед за многими исследователями синонимия рассматривается как естественный продукт языкового развития, как явление, свойственное, в том числе, языкам для специальных целей. Однозначного определения синонимии на сегодняшний момент не выработано. Различается подход к рассмотрению данного явления, выделению критериев, лежащих в его основе, типологизации синонимов. Чаще всего под синонимией понимается отношение между различными словами, совпадающими или близкими по значению, используемыми в текстах с целью взаимозамены, уточнения понятий или для реализации стилистической функции. Для синонимов характерны совпадение частеречной принадлежности и различия в сфере стилистического использования или возможностей сочетаемости. Синонимия в терминологии основана на способности лексической единицы выделять разные стороны одного и того же понятия, в нашем исследовании - правового понятия. Вслед за С.В. Гриневым-Гриневичем, мы рассматриваем понятие как форму мысли, отражающую наиболее существенные признаки объектов и явлений окружающего мира, а термин - как номинативную единицу специального языка, используемую для точного наименования специальных понятий. С формальной точки зрения понятие тесно связано со значениями слов, а в ракурсе содержания оно охватывают всю сумму знаний и представлений языковой личности об отдельном предмете или явлении. Основная часть. В рамках настоящего исследования под юридическим термином вслед за С. С. Алексеевым понимаются слова и выражения, имеющие специфическое правовое содержание и особую когнитивно-коммуникативную значимость. Термины выражают правовые понятия, отражая и закрепляя в языке содержательные представления реальных процессов правовой действительности. Законодатель использует правовые понятия и термины для конструирования и изложения правовых норм. Благодаря сконцентрированной в правовых понятиях информации о реальной и желательной действительности, правовая норма обобщенно и относительно лаконично моделирует определенные ситуации, значимые для правового воздействия [3. C. 145]. Четкость правовых понятий, их смысловая однозначность предопределяют справедливость нормативно-правовых решений, неопределенность правовых понятий усложняет толкование и применение правовых норм и создает потенциал для правовых коллизий, однако использование «гибких» понятий придает «эластичный» характер нормам права и позволяет учесть потенциально допустимые особенности отдельной правовой ситуации, которую невозможно детально отразить в тексте закона. Для выражения «гибких» понятий в текстах законодательства используются более общие термины, не содержащие четкой законодательной дефиниции, допускающие широкое толкование. Юридическая терминология находится в тесной взаимосвязи с общеупотребительной лексикой, и термины часто формируются на основе переосмысления общеупотребительных слов, например в процессе ме-тафоризации, сужения или расширения их значения, поэтому содержание термина нередко отличается от общеупотребительного и известного широкому кругу носителей языка. В таких случаях термин должен сопровождаться юридической дефиницией, которая отражает основные признаки выражаемого понятия и облегчает процесс восприятия и корректного использования термина в дискурсе. Стоит отметить, что у многих юридических терминов дефиниция отсутствует и раскрытие их терминологического значения происходит на основе соотношения значения слова в общелитературном языке и в системе правовых знаний. Кроме того, некоторые исследователи, например В. М. Савицкий, утверждают, что «если термин ясен сам по себе, по своей внутренней форме, не нужно никакого специального определения» [4. C. 90]. Такой подход существенно затрудняет осмысление и установление значения термина. Лишь юрист, обладающий профессиональными и научными знаниями, способен правильно истолковать и грамотно использовать специальную лексику. Эти знания формируются в процессе преобразования и упорядочения таксономических структур, включающих в себя разноуровневые логические и когнитивные категории, в результате чего формируются мыслительные образования -концепты. По мнению С.П. Хижняка, «именно концептуальная основа термина, даже представленного общеупотребительным словом, не имеющим специальной дефиниции, позволяет отождествлять его с определенным субконтинуумом знаний (например, с субконтинуумом правовых знаний)». Правовой концепт основывается на осмыслении правового понятия «с учетом рационального знания и индивидуального чувственного опыта», он охватывает не только содержание понятия, но и смысл слова, соотносимого с отдельным понятием [5. C. 209]. Правовой концепт существует на уровне передаваемых смыслов, формируемых концептуальными признаками. Номинации, вербализующие концепт в текстах закона, отражают лишь часть его содержания. Сложность и многоуровневость организации структуры правового концепта вынуждают законодателя прибегать к использованию схожих по своему значению языковых знаков при формулировании правовой нормы. Это связано со стремлением к наиболее полному, понятному или наиболее точному выражению воли законодателя. По словам В.А. Татаринова, «определение синонимов на металингвистическом уровне как единиц, коррелирующих в смысловом отношении, но различающихся периферийной семантикой, как нельзя кстати отражает сущность терминологической синонимии» [6. C. 173]. Концептуальные признаки формируются в результате когнитивного процесса категоризации. Под концептуальным признаком мы понимаем структурный компонент концептуальной системы, признак категории, репрезен-туемый в семантическом пространстве. В отличие от него когнитивный признак представляет собой отдельный признак предмета или явления, осознаваемый языковой личностью и отраженный в структуре соответствующего концепта в качестве отдельного элемента его содержания. По своему объему и функции концептуальный признак представляет собой более широкое явление, хотя в ряде случаев когнитивный и концептуальный признаки могут совпадать друг с другом. «Человек вычленяет сущности реальной действительности, признаки которых взаимодействуют с уже имеющимися знаниями, в результате чего возникает концепт, содержанием которого становятся выделенные и зафиксированные признаки» [7. С. 15]. Синонимия в текстах закона, таким образом, обосновывается возможностью различных перспектив характеризации объектов или явлений, а дифференциальные признаки синонимов, как проекции разных ракурсов видения и понимания обозначаемых явлений или объектов. Попытки дать определение концепта предпринимались в работах многих когнитивистов (среди них В.И. Карасик, Е.С. Кубрякова, З.Д. Попова, И.А. Стернин, Р.М. Фрумкина, В.Н. Телия, Ю.С. Степанов, А.П. Бабушкин, С.Г. Воркачев и др.). Наиболее удачные, на наш взгляд, характеристики концепта выделены исследователями, определяющими его как «операционную единицу мысли», как «способ и результат квантификации и категоризации знания», как «единицу ментального пространства», которая «структурирует знания о мире и отражает национальную специфику членения мира» [8. C. 52]. С учетом специфики нашего исследования, мы понимаем под правовым концептом комплексную единицу мышления, содержащую всю совокупность знаний об определенном явлении правовой действительности, представляющую собой результат когнитивной деятельности общества в целом и отдельной личности, обладающую сложной, гибкой структурой, включающей когнитивные признаки, организованные по полевому принципу, реализуемые разными языковыми средствами. Подобно тому, как термины образуют терми-носистему, а понятия - систему понятий или понятийный аппарат, совокупность концептов представляет собой концептосферу. В структуре концептосферы выделяются концепты разного объема и масштаба от микроконцептов до мегаконцептов, связанных друг с другом посредством концептуальных признаков. Макроконцепты, находящиеся в иерархии ниже мегаконцептов, соотносятся (но не отождествляются) с базовыми правовыми понятиями, и представляют собой совокупность, массив более частных концептов, которые в свою очередь включают в себя множество микроконцептов. Так же, как В.И. Карасик, мы считаем, что актуальность вербализуемого концепта проявляется в его «номинативной плотности», т.е. в большом количестве номинаций, в этой связи мы используем в исследовании метод частотного анализа. Вслед за З.Д. Поповой и И.А. Стерниным, мы полагаем, что возможно выявить национальную, социальную, групповую и индивидуальную специфику концепта, поскольку концепт отражает «категориальные и ценностные характеристики знаний о некоторых фрагментах мира» [1. C. 24]. В процессе формирования понятийной системы и терминосистемы права одни концептуальные признаки выходят на первый план, а другие, находясь на периферии, ожидают подходящих условий для актуализации. Синонимия в праве отражает национально-когнитивные особенности правовой картины мира представителей отдельных немецкоязычных стран. Используемые в нормативно-правовых текстах синонимы способствуют более точному выражению мысли законодателя, помогают уточнить, дополнить представления о явлениях действительности, усилить значение какого-либо признака, действия или состояния. Материалом исследования послужили немецкоязычные тексты права Германии и Австрии: конституции, гражданские кодексы и некоторые нормативно-правовые акты других отраслей права, а также тексты законодательства ЕС и некоторые международные договоры. Общий объем проанализированных текстов - 8 729 страниц. Полученный материал позволяет вычленить 173 примера синонимических пар или групп лексем разных отраслей права. Выявление компонентов значений языковых единиц проводилось на основе анализа словарных дефиниций, размещенных в толковых немецкоязычных словарях: DUDEN. Das groBe Worterbuch der deutschen Sprache [9], Wahrig Deutsches Worterbuch [10], PONS Worterbuch Deutsch als Fremdsprache [11], Langenscheidt Worterbuch Deutsch als Fremdsprache [12] Duden. Das Stilworter-buch [13] DWDS. Digitales Worterbuch der deutschen Sprache [14], а также словарей синонимов [15]. Общеязыковые лексикографические источники не всегда фиксируют релевантные для терминосистем концептуальные признаки, потому с учетом специфики изучаемой языковой сферы для анализа были использованы данные юридических словарей Deutsches Rechtsworterbuch [16], комментированный глоссарий, размещенный на платформе Juraforum, c-товарь австрийской коллегии адвокатов, экономический словарь [17] и словарь терминологических различий права Германии и Австрии [18]. Кроме того, анализ проводился с использованием текстов законодательства, размещенных на официальных правовых порталах Германии [19], Австрии [20] и ЕС [21]. Результаты. Принципы работы с концептом можно продемонстрировать на материале концепта РАЗРЕШЕНИЕ. Данный концепт имеет сложную структуру, включающую множество когнитивных признаков. Для выявления этих компонентов необходимо проанализировать номинации, вербализующие данный концепт в немецких нормативно-правовых актах. Номинативное поле концепта РАЗРЕШЕНИЕ представлено в текстах законодательства следующими номинациями Genehmigung (разрешение, утверждение), Bewilligung (разрешение, одобрение), Erlaubnis (разрешение), Zulassung (разрешение, одобрение, допуск), Einwilligung (разрешение, согласие), Befugnis (разрешение, полномочия), Berechtigung (разрешение, предоставление права), Ermachtigung (разрешение, предоставление полномочий), Lizenz (разрешение, предоставление права), Konzession (разрешение, концессия), Zubilligung (разрешение, одобрение), Anerkennung (разрешение, признание), Billigung (разрешение, одобрение, утверждение), Duldung (разрешение, допущение), Gestattung (разрешение, допущение) и др. Под разрешением понимается правовой механизм, регулирующий правоотношения в разных отраслях права, он может иметь целевую направленность, выполнять различные функции, может быть ограничен во времени и соотноситься с участниками правовых отношений, а также с уровнем нормативно-правового акта. По частотности использования в текстах законодательства первое место занимает лексема Genehmigung. Она представлена в 3 505 текстах законодательства Германии [19], 30 335 нормативно-правовых актах Австрии [20], в текстах законодательства ЕС [21] она встречается более 100 тыс. раз. В наиболее авторитетном толковом словаре «Das groBe Worterbuch der deut-schen Sprache» (DUDEN) [9] представлена следующая дефиниция слова Genehmigung: ,genehmigen, (beson-ders amtlich, offiziell) die Ausfuhrung, Verwirklichung einer Absicht, die jemand als Antrag, Gesuch o. A. vorge-bracht hat, gestatten‘. На основе данного определения можно выделить следующие семы: (1) «genehmigen» / «gestatten» - процесс выдачи разрешения; (2) «offiziell» - официальный статус лица или организации, выдающей разрешение; (3) «amtlich» - форма организации, выдающей разрешение (ведомство, учреждение); (3) «Absicht» - наличие намерения получить разрешение, (4) «Ausfuhrung»/ «Verwirklichung» - исполнение, реализация, как признаки процесса, процедуры или действия, на которые запрашивается разрешение; (5) «jemand» - субъект правоотношений, запрашивающий разрешение (в данном случае обезличенный); (6) «vorgebracht hat» -подача запроса на получения разрешения, обращение субъекта с данной целью; (7) «Antrag»/«Gesuch» -запрос как необходимое формальное условие для получения разрешения. Еще одно значение слова Ge-nehmigung, представленное в том же словаре: ‘Schrift-stuck, Papier, auf dem etwas (amtlich) genehmigt wird‘. В данном случае можно наблюдать метонимический перенос значения c процесса на результат действия, воплощенный в официальном документе. Под «Genehmigung» понимается официально выданное разрешение, зафиксированное на бумаге «Schriftstuck», «Papier». От первоначального набора компонентов остаются признак официального статуса «amtlich» выдавшего разрешение лица и процесса выдачи разрешения «genehmigen» на осуществление чего-либо. Фиксируем дополнительный признак - в данном случае формат разрешения - письменный, объект фиксации разрешения - бумага, содержащая текст разрешения. В первом определении используются лексемы с синонимичным значением «Antrag» и «Gesuch». Разницу значений устанавливаем с помощью дефиниционного анализа данных компонентов. Дифференциальной семой является обозначение лица, которое может подавать ходатайство о выдаче разрешения. В большинстве словарных определений данная сема выражена для обеих семем обезличено с помощью неопределенного местоимения «jemand». Однако словарь DUDEN конкретизирует частное лицо «Privatperson» в роли субъекта, подающего ходатайство «Gesuch». Дефиниция, представленная в словаре PONS [10], также позволяет выделить для лексемы Genehmigung в значении ‘разрешение' признак официальности организации «offiziell» и формы организации «Amt», в которой разрешение может быть получено. Композита Genehmigungsverfahren актуализирует признак процесса «Verfahren», в ходе которого получается разрешение. Периферийный признак «Pflicht», указывающий на обязательность, законодательное предписание получения разрешения, не отраженный в словарных дефинициях, актуализирует композита Genehmigungspflicht. В качестве примеров самих разрешений в данном словаре зафиксированы Arbeitsgenehmigung (разрешение на работу), Einfuhrgenehmigung (разрешение на ввоз/импорт), Ausreisegenehmigung (разрешение на выезд) и др., все они конкретизируют объект разрешения. В стилистическом словаре DUDEN [13] лексема Genehmigung приводится в сочетании с прилагательными schriftlich, polizeilich, behordlich, offiziell, что еще раз подчеркивает обязательность письменной формы разрешения и официальный статус выдавшего его лица. Кроме того, представлены наиболее частотные глаголы erteilten, einholen, vorlegen, сочетающиеся с данной лексической единицей, актуализирующие признаки подачи предварительного запроса, получения разрешения и необходимости подтверждения наличия разрешения (предъявления разрешения), коррелирующего с компонентом «pflicht» в уже рассмотренной композите Genehmigungspflicht. Еще один толковый словарь немецкого языка Wahrig. Grosses Worterbuch der deutschen Sprache [10] определяет значение слова Genehmigung c привлечением синонимичных номинаций Erlaubnis, Einwil-ligung, Zustimmung. Приведенный пример использования: G. fur etwas erteilen, подчеркивает, что разрешение выдается на осуществление чего-либо, а в примере etwas ohne jmds. G. tun, актуализируется еще и источник разрешения, правда, в данном случае он обезличен (выражен неопределенным местоимением кто-то, кто-либо «jemand») и статус его не обозначен. Таким образом, можно выявить доминантные когнитивные признаки данного концепта: официальный статус разрешения и источника, выдающего разрешение; наличие намерения и подача запроса на получение разрешения; письменный формат самого разрешения и заявления о его выдаче, и периферийные признаки: варианты правовых действий (получение, выдача и предъявление); отдельные сферы и виды осуществляемой деятельности, на которые запрашивается разрешение, и обязательность его получения. Как уже было сказано, общеязыковые лексикографические источники не всегда фиксируют релевантные для терминосистем концептуальные признаки, потому с учетом специфики изучаемой языковой сферы для анализа используются данные юридических словарей и официальных платформ профессиональных сообществ, на которых размещены подготовленные специалистами комментированные глоссарии. Дефиниции и толкования, представленные в этих источниках, разработаны на основе представленных в текстах законов терминологических дефиниций, а также с учетом опыта правоприменения. Термин Genehmigung имеет четкое законодательное определение в Гражданском праве и обозначает разрешение (одобрение) третьей стороной юридической сделки, совершенной другими лицами (§§ 182, 184 ГГУ) [19]. Во внешнеэкономическом праве (Aufienwirtschaftsrecht) данная лексема ассоциируется с процедурами экспорта и импорта и используется в композитах, обозначающих разрешения, выданные для осуществления правовых действий в этих сферах. В Законе о грузовых перевозках (Guterkraftverkehr-sgesetz) требуется разрешение на осуществление коммерческих грузовых перевозок (автотранспортными средствами) Gewerblicher Guterkraftverkehr. Интересным фактом является то, что для вербализации концепта РАЗРЕШЕНИЕ в данном законе используется несколько номинаций: Erlaubnis, Genehmigung, Lizenz. Номинация Erlaubnis определяет разрешения на коммерческие перевозки, оформленные предпринимателями (Unternehmer), зарегистрированными в Германии (dessen Unternehmen seinen Sitz im Inland hat). Получение такого разрешения является необходимым условием для осуществления коммерческих перевозок, когнитивный признак обязательности выражен в компоненте «pflichtig» - erlaubnispflichtig. Разрешение ограничено во времени сроком до 10 лет (befristet, fur die Dauer von bis zu zehn Jahren erteilt). Кроме того, выданное разрешение может быть отозвано или аннулировано, данный когнитивный признак вербализован с помощью языковых единиц Rucknahme/Widerruf и zurucknehmen/widerrufen. Представляют интерес обоснования для прекращения лицензии: в первом случае это вскрывшиеся уже после получения лицензии обстоятельства нарушения ее выдачи, во втором - допущенные нарушения, которые ведут к отзыву лицензии. Соотнесенность с одним из данных случаев обусловливает выбор соответствующей лексемы из синонимической пары. Аналогами разрешения, освобождающими от получения разрешения Erlaubnis, являются разрешения третьих стран Drittstaatengenehmigung или лицензия Сообщества Gemeinschaftslizenz. Кроме того, исключением служит наличие разрешения, выданного на основании резолюции Совета Европейской конференции министров транспорта от 14 июня 1973 г. (BGBl. 1974 II S. 298) Genehmigung auf Grund der Resolution des Rates der Europaischen Konferenz der Verkehrsminister (СЕМГ). Из разъяснений, представленных на юридическом форуме, узнаем, что такая лицензия выдается на короткий или длительный срок, а в определениях, представленных на специализированных платформах, он обозначается как определенный период времени, далее в тексте закона используется сокращенное обозначение этого вида разрешения CEMT-Genehm-migung. Кроме того, в законе упоминается CEMT-Umzugsgenehmigung, компонент «Umzug» конкретизирует вид грузовых перевозок, а именно связанный с услугами по переезду, основанием для выдачи данного разрешения является резолюция той же организации, однако она указывается в формате аббревиатуры без отсылки к конкретному документу. Последний вид разрешения в списке исключений - Швейцарская лицензия на коммерческие грузовые перевозки (Schweizerische Lizenz fur den gewerblichen Guterkraft-verkehr), далее в тексте закона данный вид обозначается, как «Швейцарская лицензия» (der Schweizerische Lizenz). Таким образом, можно констатировать, что концепт РАЗРЕШЕНИЕ, связанный с правовым понятием «основание для осуществления какого-либо вида деятельности» (в данном случае, коммерческих грузовых перевозок), выражен следующим набором когнитивных признаков: доминантные признаки: 1) необходимость (наличие/отсутствие) получения разрешения Erlaubnis, связанная с местом регистрации предприятия; 2) субъект, определяющий выдачу разрешения (сообщество (ЕС/ЕЭС), третья страна, Швейцария, Совет Европейской конференции министров транспорта) - данный набор отражает актуальную ситуацию: наличие единого европейского пространства, наличие общей корпоративной структуры, выделенность Швейцарии, не являющейся членом ЕС, и обобщенное обозначение всех остальных стран понятием «третьи страны»; периферийные признаки: 1) основание выдачи лицензии - конкретный правовой акт, ссылка на который указывается при обозначении документа; 2) ограничение документа во времени - данный признак не актуализирован в тексте данного закона, но он воспроизводится на основании информации, представленной на специализированных порталах; 3) привязка к особенному статусу получателя разрешения. Актуализация дополнительных признаков обосновывает выбор определенной номинации. На наш взгляд, компонент Genehmigung в структуре композиты Drittstaatengenehmigung позволяет наиболее обобщенно обозначить возможные виды разрешений, выдаваемых третьими странами, т.е., представляет собой пример «гибкого» термина. Обобщающими понятиями для видов разрешений на грузовые перевозки выступают терминологические единицы: Dokumente и Nachweise, также являющиеся «гибкими» терминами. В связи со сложностью точного наименования определенного вида документа из-за обширности территорий и стран, попадающих в сферу регулирования данного закона, используются обтекаемые формулировки : сопроводительный или другой документ, в котором указано: «...ein Begleitpapier oder ein sonstiger Nachweis, in dem das beforderte Gut, der Be- und Entladeort und der Auftraggeber angegeben werden» (GuKG) [19]. Номинация Genehmigung обладает наиболее общим значением по сравнению с двумя рассмотренными другими номинациями, вербализующими концепт РАЗРЕШЕНИЕ, поэтому именно она используется для обозначения данного вида документа в контексте его выдачи Erteilung, отзыва Widerruf и аннулирования Rucknahme. Кроме того, она же используется для обозачения других видов разрешений в тексте того же закона, например разрешения на оружие Waffengenehmigung, или обозначения послаблений в отношении имеющихся разрешений insbesondere genehmigungsrechtliche Erleichterungen. Сопоставление выявленных когнитивных признаков с компонентной структурой, описанной на основе де-финиционного анализа, позволяет сделать следующие выводы. Большинство выявленных первоначально когнитивных признаков обнаруживаются в структуре концепта РАЗРЕШЕНИЕ, однако в тексте нормативно-правового акта они приобретают большую определенность, точно называются организации, регулирующие право выдачи лицензий, и соответствующие нормативные акты, точное обозначение имеет предмет регулирования и субъект правоотношений, на второй план отходят признаки запроса разрешения и самого запроса, однако актуализируется признак обязательности получения самого разрешения для осуществления грузовых перевозок. При необходимости расширить границы обозначаемого объекта или явления используются «гибкие» термины. В этом же законе фиксируем использование синонимичных языковых единиц для обозначения концепта ОДОБРЕНИЕ, входящего в структуру макроконцепта РАЗРЕШЕНИЕ. Речь о номинациях Einver-nehmen, Zustimmung. Первая из них Einvernehmen используется в сочетании с обозначениями ведомств: министерства финансов и министерства экономики и энергетики (Bundesministerium der Finanzen und dem Bundesministerium fur Wirtschaft und Energie) и актуализирует признак согласованности в процессе одобрения (разрешения), наличия единого мнения. Номинация Zustimmung сочетается в тексте с обозначением верхней палаты парламента (Bundesrates) и актуализирует признак одобрения со стороны законодателя. Поскольку обе лексические единицы в указанных значениях обладают ярко выраженной внутренней формой, выбор каждой из них абсолютно понятен и обоснован и не требует проведения дополнительного компонентного анализа. В административном праве лексема Genehmigung входит в состав композитов, обозначающих различные виды разрешений, регулируемые данной областью права: разрешение на эксплуатацию (Betriebsgenehmigung), разрешение на строительство (Baugenehmigung) и др. Данные определения представлены в Экономическом словаре Габлер [17], их сравнительный анализ позволяет выделить дополнительные концептуальные признаки, такие как юридическая сила разрешения, время выдачи данного разрешения (постфактум), отдельные сферы регулирования, кроме того, мы можем наблюдать актуализацию периферийных компонентов концепта при использовании термина в разных отраслях права. По данным электронного юридического словаря [16], Genehmigung обозначает требование юридической силы многих договоров (например, в соответствии с Законом о земельном обороте ил

Скачать электронную версию публикации