On the activities and procedural status of the prosecutor at the stage of preparation for the court session.pdf Положения, закрепленные в п. 45 и 47 ст. 5, ч. 1 ст. 21, ч. 1 ст. 37 УПК РФ, позволяют утверждать, что по уголовным делам публичного и частно-публичного обвинения прокурор выполняет функцию обвинения (уголовного преследования). Реализует прокурор эту функцию и на стадии подготовки к судебному заседанию (далее - СПкСЗ). Что касается полномочий и деятельности прокурора на СПкСЗ, то они в теории и на практике понимаются неоднозначно. Проблемы, связанные с недостаточной ясностью законодательной регламентации процессуального статуса прокурора на этой стадии, относят к числу сложных [1. С. 19]. Существенная часть уголовного преследования -поддержание государственного обвинения. С учетом содержания п. 6 ст. 5 УПК РФ ключевым представляется вопрос о том, необходимо ли поддерживать государственное обвинение на СПкСЗ и, прежде всего, на предварительном слушании. Полагаем, что от того или иного решения этого теоретического вопроса будут зависеть и решения имеющих практическое значение смежных вопросов о полномочиях и задачах сотрудника прокуратуры на данной стадии процесса и его процессуальном статусе: поддерживает ли сотрудник прокуратуры государственное обвинение на «промежуточной» стадии, является ли он на этой стадии государственным обвинителем, вправе ли он, в частности, уже на предварительном слушании возразить против применения судом особого порядка и фактически заблокировать возможность этого. В науке уголовного процесса эти вопросы однозначного решения не получили и длительное время являются предметом дискуссий. Одна из причин сложившейся ситуации, по-видимому, в том, что у СПкСЗ непростая судьба. За последние сто с небольшим лет она подвергалась многократному реформированию, существенно изменялись ее название и содержание, вызывает дискуссии и ее современное законодательное регулирование [2, 3]. Причем процедура предания суду, как ранее в России именовалась СПкСЗ, не всегда относилась к судебному производству и была судебной стадией. В 1929-1934 гг. существовал и иной порядок предания суду, в соответствии с которым предание суду было не судебным актом, а актом органа обвинения, прокуратуры [4. С. 455; 5. С. 184-185]. Авторы Концепции судебной реформы, принятой Парламентом России в 1991 г., полагали, что документом предания суду должен быть обвинительный акт прокурора [6]. Но есть, по нашему мнению, и другие причины, затрудняющие понимание деятельности прокурора и его процессуального статуса на современной СПкСЗ. Дело в том, что некоторые понятия и формулировки, используемые в уголовно-процессуальном законе и в Федеральном законе от 17.01.1992 № 2202-1 «О прокуратуре Российской Федерации» (далее - ФЗ «О прокуратуре РФ»), допускают различное их толкование и понимание. Так, законодатель делит уголовное судопроизводство на досудебное и судебное (п. 56 ст. 5 УПК РФ) и указывает, что в судебном производстве прокурор поддерживает государственное обвинение, обеспечивая его законность и обоснованность (ч. 3 ст. 37 УПК РФ). СПкСЗ является частью судебного производства. На первый взгляд, исходя из этого, можно сделать логический вывод, что на рассматриваемой стадии прокурор поддерживает государственное обвинение. Однако в ч. 3 УПК РФ, имеющей наименование «Судебное производство», регламентирован порядок производства не только в суде первой инстанции (на СПкСЗ и на стадии судебного разбирательства), но и на стадии исполнения приговора и на проверочных судебных стадиях. Таким образом, все эти стадии уголовного процесса отнесены к судебному производству, что позволяет толковать понятие «судебное производство» достаточно широко. В науке уголовного процесса понятие «судебное производство» рассматривается еще шире. Так, С.В. Бурмагин относит к судебным производствам и рассмотрения судами ходатайств органов предварительного расследования и прокурора о выполнении процессуальных действий, применении мер принуждения и рассмотрения жалоб на действия (бездействие) и решения органов и должностных лиц, осуществляющих досудебное производство [7. С. 148]. Но вряд ли столь же широко следует рассматривать и деятельность прокурора по поддержанию государственного обвинения, вряд ли такая деятельность необходима на всех стадиях и при любых видах судебного производства. Например, в судебноисполнительных производствах (гл. 47 УПК РФ) объектом судебного рассмотрения являются возникшие вопросы, которые связаны с исполнением вступившего в законную силу приговора, обвинение же в совершении преступления объектом судебного рассмотрения не является, несмотря на участие в судебном заседании прокурора (ч. 6 ст. 399 УПК РФ), стороны обвинения нет, функцию обвинения никто не осуществляет [8. С. 5; 9. С. 96-97], а потому о поддержании обвинения говорить не приходится. Часть 6 ст. 399 УПК РФ была предметом рассмотрения и Конституционного Суда РФ, который указал, что при судебном рассмотрении по правилам ст. 399 УПК РФ требования реабилитированного о возмещении вреда прокурор осуществляет не уголовное преследование, а иной (особый) вид деятельности [10]. Следовательно, участие прокурора в судебном производстве на конкретной стадии процесса еще не означает, что его текущая деятельность связана с осуществлением им уголовного преследования и поддержанием государственного обвинения. С учетом этого вывод о поддержании прокурором государственного обвинения на СПкСЗ уже не столь очевиден. Отсутствие в УПК РФ чёткого определения положения прокурора М.К. Свиридов обоснованно считает недостатком кодекса [11. С. 5]. В статье 35 ФЗ «О прокуратуре РФ» регламентировано «участие прокурора в рассмотрении дел судами». В части 2 этой статьи указано, что «осуществляя уголовное преследование в суде, прокурор выступает в качестве государственного обвинителя». По смыслу ч. 4 той же статьи полномочия прокурора при этом определяются процессуальным законодательством. В уголовно-процессуальном законе понятие «суд» одно из основных, его значение указано в пункте 48 ст. 5 УПК РФ. В статье 29 УПК РФ указан обширный перечень полномочий суда, в том числе и в досудебном производстве. Однако в целях анализа деятельности прокурора на СПкСЗ необходимо, очевидно, иное, более узкое, толкование и понимание понятий «судебное производство», «суд», «рассмотрение дел судами». В связи с этим интересна точка зрения С.В. Бажанова, который полагает, что в контексте ч. 3 ст. 37 УПК РФ выражение «судебное производство» подразумевает лишь стадию судебного разбирательства, а используемое в ч. 3 ст. 1 и в ст. 35 ФЗ «О прокуратуре РФ» выражение «рассмотрение дел судами» подразумевает ту же стадию, что порождает, в частности, проблему функции прокурора в первой судебной стадии -СПкСЗ [12]. С нашей точки зрения, определенные основания для ограничительного толкования норм, закрепленных в ч. 3 ст. 37 УПК РФ и ч. 2 ст. 35 ФЗ «О прокуратуре РФ», для того чтобы в контексте этих норм не подразумевать первую судебную стадию, имеются. Тем более, что сам законодатель использует понятие «судебное производство» и в более узком смысле. Так, в случае производства дознания в сокращенной форме предписывается осуществлять судебное производство в том порядке, который установлен ст. 316, 317 УПК РФ (ч. 1 ст. 2269 УПК РФ). Но ст. 316 и 317 регламентируют порядок проведения судебного заседания, постановления приговора или прекращения уголовного дела и пределы обжалования приговора. В частях 1-8 ст. 316 речь идет о подсудимом, т.е. об этапах после назначения судебного разбирательства (ч. 2 ст. 47 УПК РФ). В статьях 316 и 317 не регламентируются ни порядок подготовки к судебному заседанию, ни порядок производства на стадии исполнения приговора и на проверочных судебных стадиях. Таким образом, под судебным производством в узком смысле следует понимать лишь судебное разбирательство. Кроме того, в доктрине отечественного уголовного процесса СПкСЗ рассматривается как промежуточная стадия передачи дела от прокурора суду, но факт направления дела в суд не предрешает разбирательство его судом по существу, так как при наличии формальных препятствий для этого направление движения уголовного дела на рассматриваемой стадии может и измениться [13. С. 46-47]. В современной же практике государственный обвинитель назначается, как правило, после назначения судебного заседания, что положительно оценивается в научной литературе [14. С. 408]. Проблемность вопроса о процессуальном статусе прокурора на «промежуточной» стадии уголовного судопроизводства обусловлена, в частности, и тем обстоятельством, что в уголовно-процессуальном законе никак не регламентирован момент, определяемый временем или принятием какого-либо процессуального решения, после которого прокурор становится государственным обвинителем [15. С. 6-7]. Но этот момент важен: у государственного обвинителя есть процессуальные полномочия, которых нет у прокурора (ч. 5 ст. 246 УПК РФ). Еще более значимым для суда является возражение против ходатайства обвиняемого об особом порядке, но возражение, выраженное государственным обвинителем, а не прокурором (п. 3 ч. 2 ст. 314, ч. 6 ст. 316 УПК РФ). Возражение государственного обвинителя против применения судом особого порядка фактически предопределяет ординарную форму будущего судебного разбирательства, причем для прокурора право отменить решение государственного обвинителя законом не предусмотрено. Между тем, в случае заявления ходатайства об особом порядке, например на предварительном слушании, поспешное возражение участника со стороны обвинения против особого порядка будет замедлять и усложнять судебное производство. Для его обеспечения от государства потребуются повышенные трудовые и материальные ресурсы. Отказ стороны обвинения от особого порядка может стать причиной и для изменения позиции обвиняемого, для активного оспаривания обвинения подсудимым и его защитниками в ходе последующего судебного разбирательства. При этом доказывать и обосновывать обвинение в ходе судебного разбирательства станет намного сложнее. В научной литературе распространено такое понимание обсуждаемых вопросов, согласно которому участвовать в проведении предварительных слушаний, в том числе решать задачи по отстаиванию необходимых для судебного следствия обвинительных доказательств, должен государственный обвинитель [16. С. 8-9, 56-57], на СПкСЗ судья имеет дело с прокурором, поддерживающим государственное обвинение [17. С. 16]. Но предлагаются и иные решения. А.С. Есина и М.Э. Семененко, исследуя характеристику функции прокурора - государственного обвинения, аргументируют выводы о том, что государственный обвинитель появляется лишь после начала судебного разбирательства, что «начальным моментом реализации функции государственного обвинения следует считать начало судебного разбирательства» [18]. Несогласие с указанными авторами выражает М.Н. Гаврилова, которая полагает, что «на стадии предварительного слушания прокурор участвует в качестве государственного обвинителя», и подкрепляет свое мнение вопросом: «А кто же еще вправе отказаться от обвинения, как не государственный обвинитель?» [19. С. 13, 32]. По мнению же П.П. Рукавишникова, на этапе предварительного слушания отказ от обвинения заявляется именно прокурором, который до назначения судебного заседания не обладает процессуальным статусом государственного обвинителя [20. С. 116]. А.М. Мухин связывает момент появления государственного обвинителя с дачей руководителем прокуратуры письменного поручения прокурору, направляемому в суд для поддержания государственного обвинения [21. С. 8]. По мнению Н.Ю. Решетовой, участвует в предварительном слушании и продвигает обвинение на условиях его законности и обоснованности в целях дальнейшего судебного разбирательства прокурор, который «осуществляет процессуальные полномочия государственного обвинителя, характер и объем которых в сравнении с перечисленными в ст. 246 УПК РФ ограничен» [13. С. 50]. Полагаем, что при решении анализируемых вопросов целесообразно учитывать следующие особенности регламента СПкСЗ. Во-первых, следует обратить внимание, что неявка своевременно извещенного прокурора не препятствие для предварительного слушания (ч. 4 ст. 234 УПК РФ). Участие государственного обвинителя обязательно лишь в судебном разбирательстве (ч. 2 ст. 246 УПК РФ). Следовательно, по замыслу законодателя, на предварительном слушании еще нет необходимости для прокурора поддерживать перед судом государственное обвинение. Начинать деятельность по поддержанию перед судом государственного обвинения было бы явно преждевременным, в частности, в ситуации, когда есть основания для возвращения уголовного дела прокурору, например копия обвинительного заключения не была вручена обвиняемому по не зависящим от него причинам (п. 2 ч. 2 ст. 229, п. 2 ч. 1 ст. 237 УПК РФ). По данным М.Н. Гавриловой, в практике 20182019 гг. стали распространены частичные отказы от обвинения на предварительном слушании (во избежание рассмотрения дела в районном суде с участием присяжных, в том числе и после отмены оправдательного приговора) [19. С. 63]. Думается, что и отказ от обвинения, в том числе частичный, вряд ли можно считать деятельностью по его поддержанию. Во-вторых, законодатель предусматривает возможность участия в предварительном слушании именно прокурора, а не государственного обвинителя, также, как и в судебном заседании при рассмотрении и разрешении вопросов, которые связаны с исполнением приговора (ч.ч. 6, 7 ст. 399 УПК РФ). Если в ходе судебного разбирательства правом отказа от обвинения или его изменения в сторону смягчения наделен государственный обвинитель (ч. 7, 8 ст. 246 УПК РФ), то на предварительном слушании - прокурор (ч. 5 ст. 236, ч. 1 ст. 239 УПК РФ). На прокурора возложено и бремя опровержения доводов, представленных стороной защиты, заявившей ходатайство об исключении доказательства (ч. 4 ст. 235 УПК РФ). Именно прокурору направляется и копия постановления судьи с решением по поступившему делу (ч. 4 ст. 227 УПК РФ). Такой законодательный регламент явно не соответствует взглядам сторонников тезиса о том, что в стадии подготовки дела к судебному заседанию прокурор обладает статусом обвинителя и поддерживает государственное обвинение. Не случайно, отстаивая этот тезис, В.В. Хатуаева предлагает заменить в ч. 4 ст. 235, ч. 5 ст. 236, ч. 1 ст. 239 слова «прокурор» словами «государственный обвинитель», а также в законодательном порядке признать участие государственного обвинителя в предварительном слушании обязательным [1. С. 21]. Между тем в п. 1.12 Приказа Генпрокуратуры России от 27.11.2007 № 189 [22] предписано назначать государственных обвинителей заблаговременно для обеспечения им возможности готовиться к судебному разбирательству, при этом задача подготовки государственных обвинителей к предварительному слушанию не ставится. Отметим также, что в п. 3 Приказа Генпрокуратуры России от 30.06.2021 № 376 [23] предписано «уделять должное внимание подготовке к участию в предварительном слушании» без конкретизации процессуального статуса участвующего в предварительном слушании сотрудника прокуратуры. Но в пункте 4.2 ранее действовавшего Приказа Генпрокуратуры России от 25.12.2012 № 465 [24] речь шла о подготовке к участию на этапе предварительного слушания именно прокурора (не государственного обвинителя). В-третьих, проведение предварительного слушания возможно и в отсутствие своевременно извещенного защитника (ч. 4 ст. 234 УПК РФ), причем независимо от того, является ли по общему правилу участие защитника в уголовном судопроизводстве обязательным (ст. 51 УПК РФ). Неявка же защитника и невозможность его замены на стадии судебного разбирательства влечет отложение разбирательства (ч. 2 ст. 248 УПК РФ). Такое различие в последствиях неявки защитника на двух судебных стадиях объясняется, по нашему мнению, именно тем, что на СПкСЗ (в отличие от стадии судебного разбирательства) суд еще не рассматривает обвинение. Следовательно, и о его (обвинении) поддержании говорить преждевременно. В-четвертых, представляется, что вопрос о том, необходимо ли на СПкСЗ поддерживать обвинение, следует решать с учетом и того, как будет решаться другой вопрос - вопрос о том, должен ли суд на этой стадии оценивать обвинение с точки зрения доказанности и обоснованности. Если бы такая задача перед судом стояла на рассматриваемой стадии, то тогда было бы логично признать, что на этой стадии целесообразно кому-то поддерживать обвинение путем доказывания обстоятельств. По мнению Л. Курочкиной, государственный обвинитель должен быть готов выразить на предварительном слушании свое мнение об обоснованности обвинение, подтвержденности его материалами дела, о возможности рассмотреть дело в особом порядке [25. С. 92]. Однако необходимость всего этого вызывает сомнение, так как на СПкСЗ уголовное дело по существу не рассматривается. Более того, на этой стадии у судьи нет полномочий рассматривать и разрешать вопросы о доказанности и обоснованности обвинения, закон не ставит в зависимость от их разрешения решения, принимаемые судьей по поступившему уголовному делу. Причем это не является каким-то недостатком закона. В доктрине российского уголовного процесса принципиально важной особенностью данной стадии обоснованно считается именно то, что на этой стадии судья ни при каких обстоятельствах не имеет права входить в обсуждение существа обвинения, его доказанности или обоснованности [26. С. 851]. Иной подход, при котором дальнейшее движение уголовного дела (возможность проведения судебного разбирательства) ставится в зависимость от мнения судьи о степени доказанности и обоснованности обвинения (о достаточности в материалах дела доказательств), означал бы, что важнейшие вопросы о доказанности и виновности (п. 1, 2, 4 ч. 1 ст. 299 УПК РФ) судья решал бы еще до начала судебного разбирательства, причем без соблюдения условий тайны совещательной комнаты (ст. 298 УПК РФ). Но без соблюдения этих условий вряд ли можно обеспечить независимость судей (ст. 81 УПК РФ) и свободу оценки ими доказательств (ст. 17 УПК РФ). Кроме того, если возможность проведения судебного разбирательства ставить в зависимость от мнения судьи о доказанности и обоснованности обвинения, то судья, назначая судебное заседание (п. 3 ч. 1 ст. 227 УПК РФ), фактически будет выражать свое мнение, прежде всего, о достаточности доказательств, совокупность которых по закону необходима для постановления лишь обвинительного приговора (ч. 4 ст. 302 УПК РФ). Но это повлечет, как справедливо отмечает М.К. Свиридов, формирование у судьи обвинительного тезиса еще до разрешения дела и утрату в связи с этим судьей объективности, возникает опасность формирования у судьи пресловутого обвинительного уклона [27. С. 114-116]. В таком случае он не сможет далее быть независимым (от своего мнения), как требует закон (ч. 1 ст. 120 Конституции РФ, ч. 1 ст. 81 УПК РФ). Следует согласиться, что в таком случае судья не должен участвовать в дальнейшем рассмотрении уголовного дела [28]. Недопустимость для судьи на СПкСЗ входить в обсуждение доказанности и обоснованности обвинения особенно очевидна в случае, когда уголовное дело должно рассматриваться в усложненном порядке -с участием присяжных заседателей. При такой форме судебного разбирательства вопросы о доказанности обвинения, о виновности подсудимого в совершении преступления решают присяжные заседатели (судьи факта), а не председательствующий судья (ч. 1 ст. 334 УПК РФ). Но на СПкСЗ коллегия присяжных еще не сформирована, она формируется позже, после назначения судебного заседания. Поддерживать государственное обвинение перед судом, который пока не рассматривает уголовное дело по существу, не оценивает доказанность обвинения и даже не сформирован, было бы, повторим, преждевременно. Указанное ограничение в деятельности судьи на СПкСЗ необходимо и должно безусловно действовать и при наличии ходатайства обвиняемого о применении особого (упрощенного) порядка разбирательства [29]. Логично разъяснение Пленума Верховного Суда РФ о том, что при решении вопроса о возможности применения особого порядка судья вправе назначить судебное заседание в порядке, установленном нормами главы 40 УПК РФ, при наличии условий, указанных в части 1 ст. 314 УПК РФ [30. П. 11]. Наличие других необходимых для постановления приговора условий, в том числе отсутствие возражений государственного обвинителя и потерпевшего, обоснованность и подтвержденность доказательствами обвинения, судья сможет проверить в ходе судебного разбирательства, как это и предписано в ч. 4, 6, 7 ст. 316 УПК РФ. В-пятых, представляется обоснованным сформулированное в научной литературе предложение рассматривать государственное обвинение как осуществляемую в суде процессуальную деятельность, направленную на доказывание в ходе судебного следствия и судебных прений виновности подсудимого [31. С. 190]. Такой подход закреплен, например, в п. 28 ст. 7 УПК Республики Казахстан [32]. Но вряд ли возможно поддерживать перед судом обвинение, т.е. убеждать суд в его законности и обоснованности, не только без исследования доказательств, без обоснования ими виновности обвиняемого, но и без изложения обвинителем сути обвинения, без выступления обвинителя в прениях сторон. Вряд ли было бы логично делать это в закрытом судебном заседании вопреки общему правилу о том, что разбирательство уголовных дел во всех судах должно быть открытым (ч. 1 ст. 123 Конституции РФ, ч. 1 ст. 241 УПК РФ). Открытость судебного разбирательства является необходимым условием, позволяющим обеспечить возможность общественного контроля за судом, и одновременно антикоррупционным фактором. Вряд ли логично и поддержание обвинения перед одним судьей, если дело будет рассматриваться по существу судом коллегиально. Но на СПкСЗ вне зависимости от формы будущего судебного разбирательства суть обвинения не излагается, стороны не представляют суду подтверждающих обвинение доказательств, эти доказательства не исследуются (кроме, быть может, случаев, когда рассматривается ходатайство об исключении доказательства), нет прений сторон. Что касается предварительного слушания, в рамках которого прокурор только и может участвовать на данной стадии, то закон предписывает судье проводить его безусловно в закрытом судебном заседании, причем вне зависимости от того, в каком составе суд будет рассматривать дело по существу, - единолично (ч. 1 ст. 234 УПК РФ). Совокупность указанных особенностей позволяет заключить, что на этапе предварительного слушания и на СПкСЗ в целом нет необходимости поддерживать государственное обвинение, на этой стадии прокурор его еще не поддерживает и не может поддерживать. Следовательно, в силу п. 6 ст. 5 УПК РФ на данной стадии прокурор государственным обвинителем пока еще не является. Таким образом, деятельность осуществляющего уголовное преследование прокурора на первой судебной стадии можно рассматривать, как важную часть подготовки к предстоящему поддержанию государственного обвинения в ходе будущего судебного разбирательства и одновременно как деятельность по обеспечению обоснованности и законности обвинения. Указанные подготовка и обеспечение заключаются, в частности, в создании необходимых для этого условий путем: заявления ходатайств, например, о принятии судьей мер по обеспечению исполнения наказания в виде штрафа, возмещения вреда, причиненного преступлением, или возможной конфискации имущества (п. 5 ч. 1 ст. 228, ч. 1, 2 ст. 230 УПК РФ), об избрании меры пресечения в виде запрета определенных действий, залога, домашнего ареста, заключения под стражу, о продлении срока запрета определенных действий, домашнего ареста или содержания под стражей (ч. 2 ст. 228 УПК РФ), о продлении срока ареста, наложенного на имущество лиц, указанных в ч. 3 ст. 115 УПК РФ (ч. 3 ст. 228 УПК РФ); участия в предварительном слушании, формулирования и обоснования своего мнения по вопросам, для разрешения которых назначено предварительное слушание, в том числе опровержения доводов стороны защиты, заявившей ходатайство об исключении доказательства; анализа и учета изменений в доказательственной базе в случае исключения судом отдельных доказательств; учета изменений в уголовном и иных законах (при появлении таковых); формулирования и согласования с прокурором, поручившим поддержание государственного обвинения или утвердившим обвинительное заключение (акт), либо с вышестоящим прокурором позиции по ходатайству обвиняемого об особом порядке; обжалования при необходимости принятого судом на предварительном слушании решения (о возвращении дела прокурору, о приостановлении производства по делу, о его прекращении, о назначении судебного заседания в части разрешения вопроса о мере пресечения) (ч. 7 ст. 236 УПК РФ) и т.п.

Скачать электронную версию публикации