The image of Mikhail Tukhachevsky in the Soviet English-language periodicals (On the material of newspapers The Moscow N.pdf Периодическая печать - важнейший источник для изучения советской истории. При этом политическая ангажированность выступает характерной чертой журналистики. В этом плане интересна деятельность легенды советской прессы - издания The Moscow News, одного из самых политизированных за всю историю отечественной иноязычной периодики [1. С. 88-89]. В отечественной и зарубежной историографии работа данной газеты как феномена публицистики советского и постсоветского времени уже стала объектом внимания исследователей [1-5]. Англоязычная газета The Moscow News, созданная в 1930 г. американской социалисткой и журналисткой Анной Луизой Стронг (1885-1970), просуществовала в бумажной версии до февраля 2014 г. [1. С. 88-89]. Это обусловило хронологические рамки нашей работы. Издание предназначалась для иностранных специалистов, иммигрировавших в СССР после Великой депрессии. Затем оно стало «инструментом» создания позитивного имиджа СССР на Западе [2. С. 196]. Сначала The Moscow News выходила раз в 5 дней, затем стала еженедельником, позже - ежедневником. С приходом на пост главного редактора М.М. Бородина с 1 мая 1932 г. до 21 февраля 1938 г. еженедельник The Moscow News издавался параллельно с ежедневником The Moscow Daily News [1. С. 89-90]. В фокус внимания изданий регулярно попадали фигуры видных советских деятелей, в том числе и М.Н. Тухачевского. Его имя упоминалось на страницах газет The Moscow News и The Moscow Daily News за 1930-2014 гг. свыше 200 раз. Данной личности советскими англоязычными (как и русскоязычными) изданиями давались самые разные оценки, в зависимости от смены политической конъюнктуры. Цель исследования - изучить динамику образов М.Н. Тухачевского на основе контент-анализа материалов, увидевших свет в The Moscow News и The Moscow Daily News в 1930-2014 гг. Это позволит ответить на вопросы о том, как «красный маршал» представал перед иностранцами, имелись ли различия в официальной подаче информации о нем гражданам СССР и зарубежья, являлся ли его образ единым для всех исторических периодов или же это были разные образы, динамично сменяющие друг друга. Аргументом выбора темы исследования послужила непростая ситуация в современной российской историографии и исторической памяти, связанная с дискуссионными оценками личности М.Н. Тухачевского [6-10]. Кроме того, в массовом сознании в наши дни распространилось множество искаженных трактовок новейшей истории России, существенная часть которых связана с событиями и участниками Гражданской войны [11]. Рассмотрим официальную подачу информации о Тухачевском в последние годы его жизни, когда он был в зените славы, занимая высокие посты: с июня 1931 г. он являлся заместителем народного комиссара по военным и морским делам и председателя Революционного военного совета СССР (РВС СССР), с 1934 г. - заместителем, а с 1936 г. - первым заместителем наркома обороны СССР. Фигура Тухачевского привлекала внимание советской прессы: он был одним из «лиц» военной элиты Советского Союза в стране и за рубежом [12, 13], поэтому его имя в то время часто встречалось в печати. По нашим подсчетам, например, в газете «Известия», выпускаемой ЦИК СССР и ВЦИК Советов, он был упомянут 26 раз в 1933 г., 29 раз - в 1934 г., 67 - в 1935 г. и 72 - в 1936 г. Естественно, что в газетах, вышедших при жизни Тухачевского, не могла быть показана вся его разнообразная военно-политическая деятельность. В прессу попадала лишь тщательно подобранная информация. Первое выявленное нами упоминание М.Н. Тухачевского в газете The Moscow News относится к июню 1931 г., когда он был назначен приказом РВС СССР заместителем народного комиссара по военным и морским делам, заместителем Председателя РВС СССР и начальником вооружений РККА [14. P. 3]. Приводилась его краткая биография. В 1933 г. он упоминался в интересном контексте помощи работам скрипичных мастеров [15. P. 4] (как известно, Михаил Николаевич сам изготовлял скрипки [16. С. 538-541]). C 1934 г. имя Тухачевского на страницах The Moscow News и The Moscow Daily News стало встречаться намного чаще, прежде всего в новостях, связанных с реорганизацией военного ведомства. Во-первых, постановлением ЦИК СССР об упразднении РВС СССР и переименовании Народного комиссариата по военным и морским делам в Народный комиссариат обороны СССР от 20 июня 1934 г. народным комиссаром обороны СССР был утвержден К.Е. Ворошилов, а его заместителями - Я.Б. Гамарник и М.Н. Тухачевский [17. P. 1]. Во-вторых, постановлением СНК СССР «Об утверждении состава Военного совета при народном комиссаре обороны Союза ССР» от 22 ноября 1934 г. был определен состав членов этого нового органа, куда, естественно, был включен и Тухачевский [18. P. 1]. Также отмечалось выступление Тухачевского на XVII съезде ВКП(б) 4 февраля 1934 г. [19. P. 4], но не указывалось, о каких «болевых точках» советской военной промышленности он говорил - это была «ненужная» для иностранных специалистов информация. Тухачевский, как и другие высшие советские военные деятели, упоминался в связи с присутствием на различных торжественных мероприятиях: приемах Нанкинской военной миссии 2 марта [20. P. 1], экипажа и пассажиров парохода «Челюскин» в Кремле 21 июня [21. P. 1], командующего флотом Польской республики контр-адмирала Унруга и его штаба 25 июля (что было связанно с временным советско-польским сближением) [22. P. 1]. Или же, наоборот, его имя появляется в связи с печальным поводом -участием в похоронах первого секретаря Ленинградского обкома ВКП(б) С.М. Кирова [23. P. 1]. В начале 1935 г . в центре внимания прессы оказалась речь М.Н. Тухачевского, произнесенная им 30 января, в один из дней работы VII Всесоюзного съезда Советов. Это был официальный отчет о достижениях в строительстве Рабоче-крестьянской Красной армии (РККА). В газетах речь публиковалась под названиями «Красная Армия сильна, как никогда» или «Мощь Красной армии непреодолима» [24. С. 1; 25. С. 5] (позднее издана отдельной брошюрой [26]). Ее текст напечатали в The Moscow Daily News и в The Moscow News [27. P. 2; 28. P. 6-7]. В одном из номеров приводилась фотография М. Н. Тухачевского и сидящих И.В. Сталина, К.Е. Ворошилова, С.М. Будённого и др. [29. P. 1]. Публиковались и отвыступающего в президиуме М.И. Калинина, клики на речь Тухачевского из иностранной прессы [30. P. 4]. Все материалы дублировали «Правду» и «Известия». Другим важным событием года стало введение и присвоение персональных воинских званий, в том числе и высшего воинского звания Маршала Советского Союза К.Е. Ворошилову, М.Н. Тухачевскому, А.И. Егорову, С.М. Будённому и В.К. Блюхеру 20 ноября 1935 г. [31. P. 1]. В одном из номеров The Moscow Daily News была помещена статья К.Б. Радека о первых советских маршалах [32. P. 2-3], опубликованная днем ранее в «Известиях» [33. С. 2]. Радек создал героико-романтический образ самого молодого из маршалов. Он вспомнил о дворянском происхождении Тухачевского, но подчеркнул, что оно не помешало ему осознать необходимость революции, так как Тухачевский еще в плену заинтересовался идеями большевиков, «видя в них ту звезду, которая указывает путь к возрождению России». Публицист показал Тухачевского «человеком железной воли», проявившейся в настойчивых попытках бежать из плена. «Тухачевский поднялся орлом в боях против Колчака, Деникина, чтобы вести позже Красную армию к величайшим победам в войне, навязанной нам Польшей». Подводя итог, Радек подчеркнул, что маршал Тухачевский 15 лет работал над тем, «чтобы в случае нового нападения на наше отечество Красная армия располагала всем, что необходимо для полной победы. Воля, величайший военный талант, тот размах военной мысли, без которого нет побед, поставили Тухачевского в первые ряды нашего высшего командного состава». Завершение 84-дневного конного пробега «Ашха-бад-Москва» также привлекло внимание страны. Его участников 22 августа 1935 г. встречал среди прочих официальных лиц и Тухачевский [34. P. 6]. М. Н. Тухачевский вместе с К. Е. Ворошиловым, Я.Б. Гамарником и Я.И. Алкснисом направили от имени РККА соболезнования ЦАГИ, Гражданскому воздушному флоту и родным погибших в крушении самолета АНТ-20 «Максим Горький» 18 мая 1935 г. [35. P. 4]. Имя Тухачевского находим и в числе присутствовавших на Киевских маневрах осенью 1935 г. [36. P. 1]. Примечательно, что анализируемые издания не упомянули и не опубликовали известную статью Тухачевского «Военные планы нынешней Германии» (конец марта 1935 г.) [37. С. 2; 38. C. 2], которая вызвала резонанс за рубежом. В 1936 г. имя М.Н. Тухачевского особо часто появлялось в советской прессе. Издание The Moscow News не стало исключением. Первое событие, вызвавшее пристальный интерес, - его выступление с большим докладом об обороне страны на Второй сессии ЦИК СССР VII созыва 15 января 1936 г. [39. P. 1; 40. P. 2, 10]. Он предупреждал слушателей, что «Германия, подготовляя свои империалистические планы, проводит очень серьезную военную работу», отмечал развитие немецкой авиации, военно-морских сил, создание могущественных танковых сил. Тухачевский сделал вывод, что германская армия «будет постоянно готова к производству неожиданных вторжений. Ее мобилизационная готовность очень велика». Маршал упомянул и об опасности, исходящей от Японии, подчеркивая, что «развитие японской военной промышленности неминуемо приведет японское государство к войне». Эта речь, как и выступление предыдущего года, была опубликована во всех центральных газетах [41-44]. Второе событие - участие в составе делегации СССР, отправленной на похороны короля Великобритании Георга V [45. P. 4; 46. P. 1], и последовавший затем визит во Францию (конец января - февраль 1936 г.). События этой поездки, встречи Тухачевского с политиками и военными деятелями обоих государств широко освещались в советской прессе, в том числе и в The Moscow News [47-49]. М. Н. Тухачевский и другие советские военачальники упоминались в статьях о смерти (25 августа 1936 г.) и похоронах С.С. Каменева, командарма 1-го ранга, в годы Гражданской войны занимавшего пост главкома вооружёнными силами РСФСР. М.Н. Тухачевский вошел в комиссию по похоронам под председательством И.С. Уншлихта [50. P. 1]. Фотография военачальников, выносящих гроб Каменева из зала ЦИК, появилась в The Moscow Daily News [51. P. 1]. Интересно, что урну с прахом С. С. Каменева в Кремлёвскую стену поместил именно Михаил Николаевич [52. С. 1]. Но в The Moscow News не поместили статью Тухачевского «Славный командарм» о С.С. Каменеве [53. C. 3]. Имя Тухачевского, как и в 1935 г., упоминалось в связи с осенними маневрами РККА: в Белорусском [54. P. 2-3] и в Московском военных округах. На маневрах Московского военного округа был выброшен крупный десант [55. P. 2] - любимое детище Тухачевского, созданию и становлению ВДВ он отдал немало сил и энергии [56. С. 8-9, 15-19, 22, 46]. Из других событий года, описанных для иностранцев, стоит выделить торжества в честь участников беспосадочного перелёта Москва - остров Удд (2022 июля 1936) - экипажа «АНТ-25» в составе В.П. Чкалова, Г.Ф. Байдукова и А.В. Белякова в Москве [57. P. 1] и прием маршалами М.Н. Тухачевским и С. М. Будённым 11 октября 1936 г. участниц большого женского автопробега [58. P. 1]. Любопытно, что в одной из статей была опубликована высокая оценка Тухачевским фильма «Чапаев» и игры актера Б.А. Бабочкина: «Чапаев предстает перед нами таким, каким он был в реальной жизни, таким, каким я видел его в Бугуруслане и Уфе» [59. P. 3]. В 1937 г. имя М.Н. Тухачевского упоминалось до ареста несколько раз, например, в отсылке к его прошлогодней речи, прозвучавшей в докладе Народного комиссара финансов СССР Г.Ф. Гринько на III Сессии ЦИК СССР 11 января. Доклад Гринько был посвящен формированию государственного бюджета СССР на 1937 год с учетом возрастающих затрат на РККА в связи с увеличением ее численности и технического оснащения [60. P. 2, 9]. 18 февраля 1937 г. не стало Народного комиссара тяжелой промышленности СССР Г.К. Орджоникидзе. Григория Константиновича и Михаила Николаевича связывала дружба, возникшая на Кавказском фронте в 1920 г. [61. С. 140]. Именно кандидатуру Орджоникидзе Тухачевский предлагал на освободившуюся после смерти М.В. Фрунзе должность председателя РВС СССР и Наркомвоенмора в ноябре 1925 г. [13. С. 118]. Потом их служебные интересы соприкасались в вопросах перевооружения РККА. М. Н. Тухачевский не смог принять участие в похоронах Г.К. Орджоникидзе, но отправил для публикации в прессе воспоминания «Командарм тяжелой индустрии», отметив энтузиазм, волю, «широкий и ясный ум» Орджоникидзе [62. С. 2]. В The Moscow Daily News их опубликовали под не вполне корректным названием «Тухачевский рассказывает о Серго на фронте» [63. P. 2]. Здесь же напечатали некролог, подписанный К.Е. Ворошиловым, Я.Б. Гамарником, М.Н. Тухачевским и другими военачальниками [64. P. 2], заимствованный из центральной русскоязычной прессы [65. С. 2]. Последнее выявленное упоминание Тухачевского в газете The Moscow News до объявления его «врагом народа» - передовица праздничного номера к 19-летию РККА 24 февраля 1937 г. с крупными портретами пяти советских маршалов [66. P. 1]. В этом же номере поместили выдержки из выступлений на Чрезвычайном VIII Всесоюзном съезде Советов СССР (ноябрь - декабрь 1936 г.). В одном из докладов содержалась отсылка к фрагменту речи Тухачевского в январе 1935 г., там, где он сообщал о росте советской авиации [67. P. 6]. В исследуемых изданиях не публиковалась последняя прижизненная работа Тухачевского о временном Полевом уставе РККА 1936 г. [68. C. 3-4]. Также вниманием The Moscow News был обойден факт снятия М.Н. Тухачевского с поста 1-го заместителя наркома обороны и назначение его командующим войсками Приволжского военного округа 10 мая 1937 г. [69. С. 2]. Не упоминалось о более мелких событиях - например, о назначении Тухачевского главным судьей Стрелковой спартакиады народов СССР [70. С. 6] или о его присутствии на приёме в Кремле во время чествования участников декады грузинского искусства [71. С. 1]. Резкое изменение транслируемого «в массы» образа Тухачевского связано с трагическими обстоятельствами. По сфабрикованному обвинению в организации «военно-троцкистского заговора» М.Н. Тухачевского арестовали в г. Куйбышеве 22 мая 1937 г., 24 мая он был доставлен в Москву. С 25 мая начались регулярные допросы [12. C. 343-349]. 11 июня прошел процесс по «делу военных». К высшей мере наказания, кроме М.Н. Тухачевского, приговорили ряд видных представителей советской военной элиты: И.Э. Якира, И.П. Уборевича, А.И. Корка, Р.П. Эйде-мана, В.К. Путну, В.М. Примакова и Б.М. Фельдмана. Разоблачение «врагов народа» и закрытый, но «громкий» процесс не остались без внимания всех советских СМИ. В The Moscow News была напечатана статья «Арест 8 шпионов указывает на кризис буржуазного шпионажа, на усиление бдительности советских органов» [72. P. 2], отсылающая к известной публикации в «Правде» [73. С. 1]. Заголовки статей о «деле военных» подбирались кричащими и броскими. Передовица газеты от 12 июня, в день казни осужденных, называлась: «Разоблачение восьми предателей -разрушение важной линии в фашистской шпионской системе» [74. P. 1]. Был опубликован приказ народного комиссара обороны К.Е. Ворошилова № 96 от 12 июня 1937 г. с сообщением о предании суду М.Н. Тухачевского и его группы [75. P. 1], а также официальное сообщение «В прокуратуре СССР» с перечислением фамилий обвиняемых и составом Специального судебного присутствия Верховного суда СССР от 11 июня 1937 г. [76. P. 5]. Как и в русскоязычных советских газетах, писали о многочисленных митингах и собраниях, требующих смерти «фашистских шпионов» [77. P. 4; 78. P. 2]. Даже советские полярники на дрейфующей станции «Северный полюс-1» в те дни слушали радиосообщения о процессе и устроили на о. Рудольфа импровизированный митинг, обличая «преступления» осужденных [79. P. 3-4; 80. P. 3, 11]. К подобной кампании подключились и советские писатели [81. P. 3]. Печатались зарубежные положительные отклики на «дело Тухачевского», например, турецкого журналиста Ш. Эсмера в газете «Улус»: «Мы должны поздравить не только нашего соседа и друга Советский Союз, но и весь мир с избавлением от этого бедствия» [82. P. 4] (под «бедствием» подразумевалась «шпионская деятельность» казненных). Подчеркивались якобы выявленные «связи» осужденных с нацистами. Так, в одном из номеров была представлена карикатура «Нацистская пресса пытается скрыть потерю восьми шпионов в СССР (Тухачевский и Ко)», на которой изображался Рейхсминистр народного просвещения и пропаганды Германии Й. Геббельс, заметающий газетными листами следы «шпионов», ведущие из Гестапо [83. P. 4]. Тема мнимой связи осужденных с Гестапо муссировалась и в более поздних статьях [84. P. 3]. Этой же теме посвящалась публикация «Государственная прокуратура разоблачает шпионские методы» [85. P. 2]. Но конкретных методов, кроме как «методов двуличия и вероломства», которые «агенты, шпионы и диверсанты использовали для своей подлой преступной деятельности», названо не было. «Разоблаченных шпионов» в РККА в 1937 г. вспоминали регулярно, зачастую - искусственно привязывая их имена к каким-либо происходящим в СССР событиям. Например, в статье от редакции, написанной по поводу годовщины смерти А.М. Горького, говорилось: «В каждом росчерке его пера мы чувствуем презрение и ненависть к таким фашистским агентам, таким предателям своей страны, как шпионы из банды Тухачевского и компании» [86. P. 1] (как будто писатель, умерший за год до описываемых событий, присоединился к разоблачению «врагов народа»). В статье о перелете экипажа АНТ-25 через Северный полюс в США, прославляя героизм летчиков, автор патетично воскликнул: «Как могли троцкистско-бухаринские вредители, диверсанты, шпионы и агенты японской и немецкой спецслужб надеется получить поддержку со стороны масс, из которых происходят таких герои? Как могли предатели вроде Тухачевского и Ко раскрыть свои планы о разгроме Красной армии, разделе страны между врагами и восстановлении господства капиталистов и помещиков?» [87. Р. 1]. Заместитель народного комиссара обороны по авиации Я.И. Алкснис, бывший активным участником суда над Тухачевским, в статье, посвященной Дню авиации, обличил «подлую шайку шпионов и изменников Родины - гамарников и тухачевских, якиров и уборевичей и остальных», которые «продались иностранной разведке и попытались ослабить обороноспособность нашей страны» [88. P. 3], не ведая, что вскоре сам будет арестован по аналогичным надуманным обвинениям. Посмертные «обличения» военачальников продолжились в 1938 г. В них «отметились» и представители науки. Например, президент Академии наук СССР В.Л. Комаров в речи на Торжественном заседание Московского совета, посвященном 20-летию РККА и ВМФ, произнес торжественно-грозные слова: «В 1937 году мы одержали большую победу над фашистскими наемниками, шпионами и диверсантами, напавшими на нас с тыла, с заднего крыльца. Господа Тухачевские уничтожены народом...» [89. P. 2]. Схоже звучала речь К. Е. Ворошилова, назвавшего бывших подчиненных «бессердечными предателями и шпионами» [90. P. 3-6]. Упоминания о «военно-троцкистском заговоре» в РККА присутствовали и в показаниях подсудимых на «Процессе антисоветского “право-троцкистского блока”» в марте 1938 г. [91. P. 8], и в обвинительном акте Прокурора СССР А.Я. Вышинского, государственного обвинителя на процессе [92. P. 3-7]. В марте 1939 г. имя «разоблаченного врага народа» Тухачевского звучало в речах И.В. Сталина, В.М. Молотова и К.Е. Ворошилова на XVIII съезде ВКП(б). Эти выступления публиковали центральные газеты, в том числе The Moscow News [93-95]. Тухачевский и другие репрессированные военные и политические деятели именовались в них не иначе как шпионами (агентами иностранных разведок), убийцами, вредителями, извергами, бандой продажных рабов, вероломными предателями и т. д. С конца 1930-х гг. до времени «оттепели» наступило долгое молчание. А с февраля 1949 г. по январь 1956 г. газета The Moscow News не издавалась [2. С. 196]. Первое упоминание о М. Н. Тухачевском после его реабилитации, последовавшей 31 января 1957 г., выявлено нами в The Moscow News в стенограмме выступления Первого секретаря ЦК КПСС Н.С. Хрущева 27 октября 1961 г. на XXII съезде партии [96. P. 37]. С этого времени имя Тухачевского на страницах издания встречается довольно редко, в отличие от русскоязычной прессы, и в качестве упоминания среди имен других военных деятелей. Например, в 1962 г. М. Н. Тухачевский и другие полководцы РККА называются в разделе статьи «Контуры истории СССР», посвященном Гражданской войне [97. P. 12], и в воспоминаниях Героя Советского Союза П.А. Курочкина, ветерана Гражданской и Великой Отечественной войн [98. P. 10]. В одном из номеров 1965 г. критик Б. Медведев, анализируя документальный фильм «Страницы бессмертия», подчеркнул, что в ленте присутствуют кадры с участием знаменитых полководцев - М. Н. Тухачевского, И. Э. Якира и И.П. Уборевича [99. P. 13]. Так же «в совокупности» говорилось о военных и политических деятелях, создававших РККА, в торжественной речи министра обороны СССР Д.Ф. Устинова к 60-летию Октябрьской революции [100. P. 2-11] и в статье Маршала Советского Союза В.И. Чуйкова (М.Н. Тухачевский был назван вместе С.С. Каменевым, В.И. Шориным, В.К. Блюхером, В.И. Чапаевым) [101. P. 3, 11]. На этом фоне несколько выделяется статья «Беречь как зеницу ока» [102. P. 7] об отношении советской власти к «буржуазной» интеллигенции, основанная на книге С.А. Федюкина «Советская власть и буржуазные специалисты» [103]. В статье приведена фотография М. Н. Тухачевского как представителя «старой» военной интеллигенции, искренне принявшего советскую власть. Отметим, что в 1963 г., когда широко отмечалось 70-летие со дня рождения М. Н. Тухачевского, статей о нем в The Moscow News не было, что опять же резко контрастирует с русскоязычными изданиями [104-106]. Несколько оживляет образ Тухачевского статья «Маршал и скрипка» [107. P. 4] о любимом увлечении Тухачевского - изготовлении струнных смычковых инструментов. Статья была взята из газеты «Известия» [108. С. 6] для рубрики «Гид по прессе». Диапазон тем, предлагаемых читателю, значительно расширился с началом перестройки, эпохи гласности и смены руководства издания. Пример тому -публикация воспоминаний публициста В. Кардина (Э. В. Кардина) о писателе Ю. В. Трифонове [109. P. 16]. Самой известной книгой Трифонова является «Дом на набережной» (1975 г.) об обитателях известного Дома Правительства в Москве, где жил Тухачевский в последние годы. По словам Кардина, работая над книгой, Трифонов вспоминал исторических деятелей, с которыми ему пришлось встречаться, как живых людей, которым не было чуждо ничего человеческого, но говорил, что их главным делом было подготовить страну к отражению надвигающейся военной угрозы. В беседе с Трифоновым Кардин показывал ему фрагменты воспоминаний о Тухачевском, которые готовил в свое время к публикации [110], о том, что Тухачевский предпринимал меры по защите страны от фашистского нападения; разрабатывал систему обороны, которая могла ликвидировать любые преимущества вероломного удара. Отец писателя, В.А. Трифонов, был известным политическим и военным деятелем, автором книги «Контуры грядущей войны» [111], и рассуждал в том же ключе, что и Тухачевский. Но они, как и многие другие советские военные мыслители, были репрессированы. Таким образом, статья поднимает тему, которая оставалась табуированной почти 20 лет. В статье 1988 г. появилась тема участия М. Н. Тухачевского в подавлении крестьянского восстания на Тамбовщине, где полководцу ставилась в упрек «ненужная жестокость карательных операций». Автор публикации призвал не забывать, наряду с военными заслугами, и этот эпизод в биографии военачальника [112. P. 2]. Начала обсуждаться и другая болезненная тема - о влиянии репрессий на боеспособность РККА. В статье «Историк В. Морозов сердится» [113. Р. 12] были приведены рассуждения о причинах поражений в первые дни Великой Отечественной войны. По мнению B. П. Морозова, бывшего главным редактором 5-го тома издания «История Второй мировой войны» [114], сталинские репрессии 1930-х гг. обескровили РККА и уничтожили ее талантливых руководителей -М.Н. Тухачевского, А.И. Егорова, И.П. Уборевича. Описывалось, как при подготовке этого фундаментального издания допускались многочисленные замалчивания об ошибках высшего советского военного руководства. Тему репрессий затронул и А.П. Ненаро-ков (историк, биограф А.И. Егорова) [115. P. 8-9]. Он описал разногласия между группами в РККА - сторонниками механизации и «конниками». В качестве иллюстрации этой борьбы упоминалась статья Тухачевского с критикой сторонников теории «особенной» маневренности РККА, основанной на уроках Гражданской войны, без учета роста вооружений армий СССР и его возможных противников [68. С. 3-4]. Автор подчеркнул, что М.В. Фрунзе, М.Н. Тухачевский, В.К. Триандафиллов и А.И. Егоров настаивали на том, чтобы советская военная наука была основана на точном анализе и рассмотрении перспектив ведущих тенденций мирового технического прогресса. В других номерах газеты журналисты The Moscow News высказывали мнение, что именно за эту статью Тухачевский был отстранен от должности первого заместителя наркома обороны и репрессирован [116. P. 16]. В газетах тех лет имеются интересные факты из биографии Тухачевского. Так, в статье об инженере Л.С. Термене, развивавшем советское телевещание, И.В. Сталин, Г.К. Орджоникидзе, М.Н. Тухачевский и C. М. Будённый упоминаются как первые телезрители СССР [117. P. 16]. О возможности использования телевидения в военном деле Тухачевский говорил в выступлении 1934 г. на заседании Совета при наркоме обороны [118. С. 222]. Термен вспоминал, что Тухачевский проявлял большой интерес к научным новациям (особенно к радиоэлектронике) и их военному применению. Он консультировался с А.Ф. Иоффе по вопросам радиоэлектроники, оказывал содействие инженеру П.К. Ощепкову, основателю отечественной радиолокации. После гибели маршала работы были свернуты [119. P. 2]. В газете публиковались интервью с известными, «знаковыми» для своей эпохи писателями. Например, в беседе с А.Н. Рыбаковым шла речь о работе над созданием образов героев знаменитого романа-трилогии «Дети Арбата» (в том числе и Тухачевского) [120. P. 11]. Хроника репрессий 1937-1941 гг. была приведена в одном из номеров газеты [121. P. 16]. Возвращаясь к теме умолчания о политических репрессиях в предыдущие десятилетия, отметим интервью с историком и журналистом А. Абрамовым, обратившим внимание на отсутствие символических табличек с именами репрессированных политических и военных деятелей в Некрополе у Кремлевской стены [122. P. 4]. Статья журналиста итальянской газеты «L'Unite» Д. Паджетты «Учитесь у смелых» призывала не бояться своего прошлого и не забывать того, что РККА - детище репрессированных впоследствии деятелей [123. P. 10]. В 1990 г. в печати начинают обсуждаться новые «острые» темы. Появляется публикация о роли белого генерала Н.В. Скоблина в передаче ложных сведений о «заговоре» Тухачевского спецслужбам нацистской Германии. Автором статьи выступил Н. Любимов, бывший офицер КГБ, кандидат исторических наук. Он прямо назвал Скоблина агентом НКВД [124. P. 15]. Проводились параллели между «делом Тухачевского» 1937 г. и процессом над кубинским генерал-лейтенантом А. Очоа, которого осудили и казнили летом 1989 г. [125. P. 13]. В другой публикации М.Н. Тухачевский и начальник 4-го (разведывательного) управления штаба РККА Я. К. Берзин упоминаются как создатели мощного антифашистского разведывательного центра [126. P. 11]. С распадом СССР усилилась жесткая, подчас неоправданная критика Тухачевского. Стали негативно оцениваться его взгляды на строительство советского ВМФ в 1920-е гг. [127. P. 6-7; 128. P. 8]. Тухачевского стали чаще обвинять в жестоком подавлении Кронштадтского мятежа [129. P. 14] и «антоновщины». Автор одной статьи заявлял, что имеет мало сочувствия к красным командирам, погибшим в ходе чистки 1930-х гг., так как они проявили жестокость в подавление крестьянских восстаний [130. P. 16]. Статью к 80-летию антисоветского выступления на Тамбовщине озаглавили «Меньше сентиментальности», взяв цитату из директивы, подписанной Тухачевским в мае 1921 г. Отметим, что цитата была «вырвана» из общего контекста документа, и при детальном рассмотрении перестает быть такой уж «кровожадной» [131. С. 389]. Автор полагал, что Тухачевский «был одним из тех, кто своими руками заложил основу “революционной законности”» в 1921 г., став ее жертвой в 1937 г. [132. P. 6]. Стало упоминаться поражение в Советско-польской войне с возложением вины на Тухачевского [133. P. 9]. Но не забывался также его вклад в развитие отечественного ракетостроения и создание первого в мире Реактивного научноисследовательского института [134. P. 6]. С другой стороны, о Тухачевском продолжили писать как о жертве массовых политических репрессий в СССР. Приводилась одна из версий, почему Сталин «убрал» Тухачевского. Ее озвучил сын В.В. Куйбышева Владимир. По словам Куйбышева-младшего, в 1934 г. Сталин в ходе переговоров с иностранными дипломатами обнародовал секретную информацию о предстоящей реорганизации РККА, чего делать было нельзя. Тухачевский якобы обратился к Куйбышеву с просьбой поднять этот вопрос на закрытом заседании Политбюро. Просьбу Тухачевского поддержал Орджоникидзе. Куйбышев начал отбирать факты вины Сталина. На заседании Политбюро в сентябре 1934 г. Сталину был сделан выговор, который он не простил [135. P. 14]. 60-летию «процесса военных» посвящалась небольшая заметка в календаре исторических дат [136. P. 6]. К 65-летию процесса был приведен текст секретного приказа Сталина от 11 июня 1937 г. центральным комитетам республик, краевым и областным партийным комитетам о проведении митингов в поддержку процесса над Тухачевским и другим обвиняемым по «делу военных» [137. P. 6]. В статье к 85-летию К.М. Симонова подчеркивалось, что писатель поверил в обвинения против Тухачевского в 1937 г. и позже раскаивался в этом [138. P. 6]. В материале известного публициста Р.А. Медведева «Расставание с властью» описывалась неожиданность «падения» Тухачевского, Якира и других военачальников [139. P. 6]. Большое интервью с польским историком, профессором П.П. Вечерковичем, автором книги «Дело Тухачевского» [140], написанной на материалах из российских архивов, было посвящено «чистке» в РККА [141. P. 6]. Историк описал, как фабриковалось «дело Тухачевского». Он поддержал версию о существовании «папки Бенеша» - документов, сфабрикованных в нацистской Германии, которые были переданы через чехословацкого президента в Москву. Но виновником гибели маршала, по выводу Вечерковича, фактически был не Гитлер, а Сталин, намекнувший немцам о своей заинтересованности в устранении Тухачевского, что попытался доказать Вечеркович. Польский исследователь согласился с мнением, что конфликт между командованием Западного и Юго-Западного фронтов (фактически - между Тухачевским и Сталиным) во время провалившейся Варшавской операции 1920 г. стал одной из причин гибели Тухачевского много лет спустя. «Красного маршала» Вечеркович охарактеризовал как прагматика и патриота России, выделяя его большую заслугу в победе СССР в Великой Отечественной войне, так как он выдвигал актуальную на то время военную доктрину и повысил уровень боевой подготовки в РККА. В 2000-2010-е гг. Тухачевский упоминался в газете довольно редко. Одним из исключений стала статья британского социалиста П. Тааффе «Преступный пакт Сталина» к 70-летию заключения пакта Молотова-Риббентропа. В ней автор, анализируя предвоенную ситуацию в СССР, говорил, что Тухачевский и другие блестящие военные стратеги предвидели тактику «блицкрига» (молниеносной войны), которую избрала Германия в грядущей войне, но были уничтожены в ходе «чистки» [142. P. 3]. Подводя итоги, отметим, что проделанное исследование дает представление об изменениях образов М.Н. Тухачевского, транслируемых в массовое сознание через прессу. Единой репрезентации «красного маршала» не было. Мы можем выделить четыре его образа (рис. 1), формируемые посредством прессы и других источников, которые соотносятся с различными историческими периодами и событиями, а также с обусловленными ими обстоятельствами биографии Тухачевского: от одного из «первых маршалов», «лиц РККА» в 1930-е гг. до «врага народа» с 1937 до конца 1950-х гг., а после реабилитации 1957 г. и до распада СССР - как видного советского военного деятеля, полководца и военного теоретика. Рис. 1. Динамика упоминаний М.Н. Тухачевского в газетах The Moscow News и The Moscow Daily News Самые противоречивые оценки личности и деятельности Тухачевского с негативным уклоном возникли на современном этапе исторического сознания. Это характерно для всей отечественной прессы, включая и анализируемые издания, а также для иных источников. При этом образы зачастую получались далекими от реальности и сопровождались активным мифотворчеством. Добавим, что до 1960-х гг. официальная информация о Тухачевском в газете The Moscow News являлась дублированием аналогичных материалов русскоязычных советских газет. Какой-то новой, эксклюзивной информации в них не приводилось. Затем, до середины 1980-х гг. о Тухачевском писали редко, в основном как об одном из полководцев Гражданской войны, не акцентируя внимание иноязычных читателей на причинах его гибели. С эпохи перестройки и до прекращения работы издания газета транслировала сложный и противоречивый образ Тухачевского, показывая его и как участника, и как жертву репрессий. Однако оставалась в тени его деятельность по строительству РККА. Во все выявленные периоды информация, предлагаемая иностранным читателям, подавалась еще более «дозированно», чем жителям СССР и России. Несмотря на эту особенность, издания The Moscow News и The Moscow Daily News - как массовые текстовые источники, формирующие коллективные представления -являются ценными информационными ресурсами для имагологических исследований, естественно при наличии должной источниковедческой критики.

Скачать электронную версию публикации