Development alternatives for arms production in Russia during the reign of Peter the Great (the late 17th - first quarte.pdf Хорошо известным является тот факт, что к концу имперского периода истории России все производство стрелкового оружия для армии и флота было сосредоточено на трех казенных оружейных заводах - Тульском, Сестрорецком и Ижевском. Формирование подобной конфигурации центров оружейного производства происходило постепенно и окончательно завершилось в самом начале пореформенного времени. Ключевым периодом данного процесса стало правление Петра I, когда происходил энергичный поиск наиболее оптимальных вариантов размещения производственных мощностей данной отрасли военной промышленности. Связанные с этим события нашли достаточно широкое освещение в отечественной историографии. Между тем работ обобщающего характера по данной проблематике до сих пор нет. Да и накопленный объем историографического материала требует своего анализа. Данные обстоятельства актуализируют тему настоящей статьи. Целью ее ставится выявление всех возможных альтернативных центров оружейного производства в исследуемый период и выяснение причин нереализованности большинства намеченных в то время проектов. Предметом исследования выступают работы отечественных исследователей дореволюционного, советского и постсоветского периодов, в которых затрагивается проблема производства в России в исследуемое время ручного огнестрельного оружия для удовлетворения потребностей вооруженных сил. Вопросам изготовления ручного холодного оружия в статье внимание уделяется только опосредованно. Период правления Петра I существенно изменил облик оружейного производства в России, как, собственно, и всех остальных отраслей военной промышленности. В развитии системы обеспечения вооруженных сил стрелковым оружием в это время явно прослеживались две тенденции: с одной стороны, поощрение частной инициативы, с другой стороны, всемерное развитие сети оружейных предприятий за счет государственных средств в целях поиска наиболее оптимальных «точек приложения усилий» и централизация оружейного дела на базе казенной оружейной слободы в Туле. Петровский период оказался последним в истории частных оружейных предприятий, работавших на нужды армии. Поручик Соловцов связывал с этим временем большой прогресс в оружейном производстве именно на ранее построенных частных заводах. Он утверждал, что «в 1705 году боярин Лев Кириллович Нарышкин и гость Миллер вызвались на поставку всего требуемого количества ружей, за цены гораздо умереннейшие противу иностранных. Тульский оружейник Никита Демидов еще понизил и эти цены, согласясь поставлять в Пушкарский Приказ ружья по 1 руб. 80 коп...» [1. С. 114]. Н.Е. Бранденбург относил к числу таких предприятий: завод иностранца Е. Избранта на р. Воре в Московском уезде; заводы в Каширском уезде, перешедшие в виде выморочного имущества от предпринимателей Марселиусов к царскому родственнику Л.Н. Нарышкину - Елтинский и Ченцовский, а также Саломыковский и Ведменский, производившие железные доски для заварки оружейных стволов; шпажный завод иностранца Люботея на р. Пехорке в Московском уезде [2. С. 55]. Впрочем, оценка автором вклада этих заводов в дело снабжения армии огнестрельным оружием весьма пессимистична: «. почти полное отсутствие каких либо данных, о результатах деятельности всех упомянутых лиц в этом отношении, наводит на заключение противное - заставляет думать, что участие частной промышленности в деле снабжения войск оружием, было вероятно незначительно.» [3. С. 43]. Косвенным свидетельством того, что производство ружей было налажено, по крайней мере, на заводе Е. Избранта, может служить факт отправки туда в первые годы XVIII в. за «производственным опытом» сотрудников Тобольского оружейного двора, о чем речь пойдет ниже. Более надежным поставщиком оружия, по мнению И.Х. Гамеля, являлся состоятельный тульский оружейник Н. Демидов (Антуфьев) (согласно изысканиям И.Н. Юркина, правильная форма родового прозвища звучит как Антюфеев [4. С. 108]), которому было разрешено построить завод на р. Тулице и которому в 1701 г. был выдан наряд на 8 000 фузей [5. С. 33]. С легкой руки этого автора в историографии утвердилось мнение о сооружении Демидовым оружейного завода. Его придерживались, например, С.А. Зыбин, писавший: «Так было положено основание частному вододействующему заводу в Туле, где готовились машинным способом ружья» [6. С. 21]. В.С. Михайлов также называл завод Н. Демидова оружейным и относил основание его к 1695 г. [7. С. 95]. Другие авторы писали по этому поводу неопределенно. Например, В.В. Огарков упоминал, что на устье реки Тулицы Демидов построил «большой железный завод и стал поставлять в казну, по дешевым ценам, хороших качеств ружья.» [8. С. 16], а также отмечал занятость Никиты Демидова в 1702 г. поставкой в казну 20 тыс. ружей [8. С. 21]. При этом автор не писал прямо о том, что ружья эти изготавливались на заводе предпринимателя. А еще ранее Н.Д. Головщиков, говоря о тульском заводе Демидова, упоминал только об изготовлении там пушек, ядер и «других военных снарядов» [9. С. 12]. Б.Б. Кафенгауз определенно установил, что на тульском заводе Н. Демидова «была налажена, хотя, может быть, и не в виде постоянного производства отливка пушек и гранат» [10. С. 88]. А уже в 1702 г., по результатам испытания присланных Демидовым в Москву образцов фузей, изготовленных в том числе и из уральского металла, ему «поручалось... осуществление казенного подряда в обход старосты тульской Оружейной слободы и даже с подчинением его Демидову Власти предлагали организовать раздачу кузнецам материалов на дом для выполнения подряда». По мнению автора, «перед нами пример мануфактуры в виде работы на дому кустарей, очевидно, явившейся предшественницей будущего казенного оружейного завода.» [10. С. 103]. Вместе с тем В.Н. Ашурков полагал, что наметившаяся в начале XVIII в. тенденция к концентрации оружейного производства вокруг зажиточных мастеров, олицетворением которой и выступал Н. Демидов, отнюдь не отвечала интересам государства. «Используя оружейников-предпринимателей как поставщиков необходимого оружия, как своих агентов, несших выборные службы, как невольных поручителей за остальную массу, правительство не препятствовало их выгодам, но вовсе не предполагало предоставить в их полное распоряжение производство оружия» [11. С. 23]. По мнению П.С. Ульянцева, основанный Н. Демидовым вододействующий завод, «перешедший после реконструкции его в 1701 г. в ведение казны, в основном и явился той металлургической базой, которая позволила всего лишь за 12 лет (1695-1707 гг.) увеличить количество оружейников с 196 до 794 человек, а наряды им на поставу казне оружия поднять с 2 тыс. до 15 тыс. ружей в год. именно завод, основанный Никитой Демидовым, превращал кустарное оружейное производство в предприятие мануфактурного типа» [12. С. 24]. Поставил П.С. Ульянцев точку и в вопросе о специализации вододействующего завода Н. Демидова. Исследователь доказал, что это было исключительно металлургическое предприятие: «Слово же, сказанное Демидовым в 1702 г. о том, что на его тульском заводе не только выплавляется сталь, но и производится 5 тыс. ружей в год, надо понимать в том смысле, что ружья делались не на заводе, а лишь из металла демидовского завода в домашних мастерских кузнецкой слободы по разнарядке самого принципала.» [12. С. 25]. Такой же позиции придерживались и современные авторы юбилейного издания, посвященного 300-летию Тульского оружейного завода [13. С. 9]. Эти же выводы были подтверждены и современным историком И. Н. Юркиным, который специально исследовал тульское звено хозяйства Демидовых. Автор так увязывал демидовский завод с казенным оружейным: «Будучи первой в Туле вододействующей мануфактурой, он оказал воздействие (в том числе и техническое) на становление и развитие построенного здесь позднее казенного оружейного завода, сыграв и в этом случае роль связующего звена между ранними мануфактурами района и мануфактурой Петровского времени» [14. С. 36]. Относительно же характера их функционального взаимодействия автор вполне резонно утверждал: «Предприятия имели различный профиль: завод демидовский был металлургическим, оружейный - металлообрабатывающим. Это обстоятельство плюс территориальная близость содействовали тому, что второй использовал продукцию первого» [15. С. 104]. Впрочем, следует отметить, что, несмотря на столь авторитетные оценки, версия о сооружении Демидовым именно оружейного предприятий продолжает встречаться в работах исследователей [16. С. 68]. Очевидно, что усилия частных производителей не смогли решить проблему острого дефицита оружия в условиях тяжелой Северной войны. Об объемах этого дефицита свидетельствовали данные, приводимые, например, И.И. Голиковым, о закупке в 1706 г. заграницей через агентов Г. Любса и Брандта 19 213 шпажных клинков, 17 792 фузейных замков, 50 000 замков к фузеям для рядовых, 7 116 пар пистолетов, 4 800 фузей с багинетами, 3 000 мушкетов рядовых, 750 драгунских карабинов, 12 098 стволов фузейных и др. [17. С. 343] П. Гудим-Левкович, говоря об обеспечении армии стрелковым оружием в начале XVIII в., также отмечал: «Ружья были большею частью вывозные Маастрихтские или Лютихския» [18. С. 73]. Н.Е. Бранденбург упоминал о фактах закупки крупных партий оружия в 1707 г. (20 тыс. ружей), в 1713 г. (2 000 фузей и 800 пар пистолетов), а также о складе фузей голландского производства в Санкт-Петербурге в 1715 г. Этот автор и вовсе задавался вопросом, почему в условиях нехватки мощностей казенных оружейных заводов правительство «не обращалось в этом случае к частной промышленности», предпочитая этому закупки оружия за границей. Возможное объяснение подобного явления он видел в низком качестве продукции частных изготовителей [3. С. 51]. Л.Г. Бескровный полагал, что решить проблему снабжения обеспечения армии собственным огнестрельным оружием удалось только к 1716-1717 гг., когда из табелей снабжения войск исчезли пики, а последнюю покупку оружия за границей он датировал 1712 г. [19. С. 111]. В таких условиях государство пошло по пути концентрации оружейного производства в своих руках и, соответственно, свертывания его на частных предприятиях, деятельность которых была окончательно запрещена указом от 23 марта 1734 г. [20. С. 10]. По мнению исследователей, с одной стороны, такой подход выразился в стремлении поставить тульских казенных оружейников, как наиболее подготовленную, массовую и организованную группу кустарных производителей, под полный государственный контроль. С другой стороны, были предприняты попытки расширить географию производства, или, говоря словами Ф. Графа, «построить казенные оружейные заводы в тех местах, где находилась железная руда» [21. С. 115]. Что это были за места и какова их «производственная» судьба? К ответу на этот вопрос мы и обратимся. Москва. Производство стрелкового оружия в конце XVII и в первые годы XVIII в. продолжалось в мастерских московской Оружейной палаты. Н. И. Фаль-ковский указывал на наличие в ее штате в 1695 г. 139, а в 1701 г. - 154 человек, включая мастеров различных специальностей, занимавшихся изготовлением огнестрельного оружия [22. С. 294]. Ссылался на эти данные и Л. Г. Бескровный [19. С. 107]. При этом, по утверждению С.И. Сметанина и М.В. Конотопова, в это время ежегодный выпуск оружия составлял около 3 тыс. единиц [23. С . 294]. Как отмечал В.И. Сергеев, в связи с переводом мастеров в 1711 г. в Санкт-Петербург на учрежденный там Оружейный двор Оружейная палата окончательно теряет производственное значение и превращается в хранилище старинного и трофейного оружия и других ценностей [24. Стлб. 623]. По другим данным, мастера из Москвы были переведены вначале на Петровские Олонецкие заводы, а затем в Сестрорецк [23. С. 294]. Устюжна Железнопольская. Устюжна Железнопольская в средневековой России была одним из крупнейших центров кустарного металлургического производства. И.Х. Гамель упомянул о переводе туда в начале XVIII в . 30 семей тульских казенных кузнецов для налаживания изготовления оружия. Однако «устюжское, из болотистой руды приготовляемое, железо на опыте найдено было гораздо хуже тульского и весьма неудобными к заварке стволов...» [5. С. 41]. Советский исследователь М.Я. Волков связывал попытку организовать производство стрелкового оружия в Устюжне со строительством в 1702 г. рядом с ним казенного металлургического Ижинского завода. Для работы наряду с прибывшими тульскими специалистами в оружейники были зачислены посадские люди из 54 дворов. Автор также указывал на низкое качество местного металла как главную причину неудачи данного начинания [25. С. 117]. Хотя ранее писавший П.А. Колесников приводил сведения об изготовлении местными и переведенными из Тулы кузнецами в 1708-1709 гг. помимо эфесов еще и 500 фузей [26. С. 37]. Петровские Олонецкие заводы. О Петровском заводе как месте изготовления ручного огнестрельного оружия краткие отрывочные сведения стали появляться достаточно рано, например, в работе И.Ф. Германа [27. С. 43]. И.Х. Гамель упоминал об отправке в 1704 г. на вновь построенный Петровский завод 170 тульских мастеров по изготовлению фузей [5. С. 41]. В.Н. Берх в своем жизнеописании В. де Геннина приводил факты, характеризующие отдельные стороны налаженного здесь оружейного производства: отправку в 1715 г. изготовленных ружей в Санкт-Петербург [28. С. 62], начало изготовлений ружей по «Штетинскому образцу» [29. С. 113], постройку В. де Геннином в 1720 г. после возвращения из поездки в Европу на Петровском заводе вододействующих машин для сверления и обработки ружейных стволов [30. С. 95]. К. И. Арсеньев таким образом датировал развитие оружейного производства на Петровском заводе: «В 1704 году устроена оружейная фабрика для делания ружей, которая в 1714 гораздо распространилась и увеличилась» [31. С. 300]. О строительстве на предприятии оружейной фабрики упоминали и другие авторы [32. С. 55; 33. С. 86]. В работах исследователей приводились данные о кадровом и материальном обеспечении производства. По сведениям А. Семенова, в 1720 г. для обучения оружейному мастерству в населенных пунктах Олонецкого уезда были собраны до 300 детей духовенства и крестьян и направлены на Петровский завод [34. С. 121]. И. Полетика и М. Блинов отмечали, что в результате поездки В. де Геннина в Европу в 1719 г. среди прочих специалистов, приглашенных им оттуда, был и мастер по изготовлению пружин для ружейных замков [35. С. 213]. Ф. Граф же считал непригодной для изготовления оружия местную болотную руду, из которой получалось «холодно-ломкое» железо [21. С. 116]. Однако такая оценка не нашла подтверждения у других авторов. П.Е. Холостов отводил Петровскому заводу большую роль в обеспечении армии стрелковым оружием, утверждая, что здесь «делались на всю армию ружья, палаши и другие воинские принадлежности в большом количестве.» [36. С. 3]. Л.Г. Бескровный конкретизировал эти слова, оценивая объемы производство ружей на Петровском заводе в 7-8 тыс. шт. в год [19. С. 116]. По утверждению Я.А. Балагурова, о высоком качестве изготовляемого на Петровском заводе оружия свидетельствовал тот факт, что из 3 000 ружей, присланных в Москву с завода в 1708 г., негодными оказались только три, а присланные в феврале-марте 1709 г. все 3 500 ружей оказались годными [37. С. 20]. Достаточно основательно вопрос оружейного производства на Петровских Олонецких заводах был исследован А. П. Глаголевой. Она отмечала привлечение на заводы мастеров оружейного дела как из-за рубежа (Саксония, Пруссия) [38. С. 72, 74], так и из других центров оружейного производства в России, прежде всего Тульско-Каширского района и села Павлов Перевоз [38. С. 73, 83]. Еще одним источником для формирования кадров оружейников стал набор рекрутов среди местного населения с последующим их обучение у оружейных мастеров различных специальностей [38. С. 77]. Начало выпуска стрелкового оружия в мастерских Петровского завода автор относила к 1705-1706 гг., при этом их ежемесячная мощность составила 200 фузей, а к концу 1710-х гг. возросла до 600 солдатский фузей. Достаточно широко был представлен ассортимент выпускавшихся здесь изделий, включавший помимо фузей, шпаги, палаши, мушкеты, пистолетами и проч. [38. С. 120]. По утверждению А.П. Глаголевой, «в короткое время оружейные мастерские Петровского завода достигли большого искусства в производстве стальных и других металлических изделий и их художественной обработке» [38. С. 122]. Подчеркивала автор и достаточно высокое качество продукции завода, выражавшееся в приемлемых показателях доли брака [38. С. 124]. Немаловажным фактором, характеризующим значение Петровского завода в развитии отечественного оружейного производства, А.П. Глаголева считала и передачу производственного опыта вместе с кадровым ядром на вновь основанное предприятие в Сестрорецке в 1724 г. [38. С. 152]. Общая же оценка Петровского завода как центра оружейного производства у автора звучала так: «По концентрации рабочей силы и ассортименту продукции оружейные мастерские Петровского завода во время Северной войны являлись наиболее крупным производством этого профиля и по существу представляли собой один из первых оружейных заводов в России» [38. С. 153]. Свертывание оружейного производства на Олонецких заводах находилось в прямой связи со строительством нового оружейного предприятия на р. Сестре, начатом в 1721 г. Единственной причиной такого решения в историографии называлось истощение запасов железной руды [39. С. 81; 40. С. 148], хотя это объяснение нельзя признать полностью удовлетворительным, учитывая отнюдь не блестящее состояние сырьевой базы и на новом Сестрорецком заводе. Что касается сроков прекращения оружейного производства на Петровском заводе, то они варьируются у разных исследователей. Так, по утверждению Л.Г. Бескровного, производство оружия продолжалось здесь еще некоторое время после перевода основной массы оружейников в 1724 г. в Сестрорецк. По крайней мере, за 1724-1727 гг. было изготовлено около 6 тыс. фузей и 780 пар пистолетов [39. С. 88]. В связи с этими данными С.И. Сметанин и М. В. Коно-топов датой прекращения выпуска стрелкового оружия называли 1727 г. [23. С. 294]. Н.И. Гнатовский и П.А. Шорин относили это к 1732 г. [41. С. 52], а И.Н. Юркин менее определенно - к первой половине 1730-х гг. [40. С. 148]. Ярославль. В историографии встречаются довольно неопределенные сведения о попытках наладить оружейное производство в Ярославле. И.Х. Гамель кратко упомянул о нереализованном плане перевода в 1710 г. части тульских кузнецов в Ярославль [5. С. 44]. В то же время ярославский краевед И. Троицкий, характеризуя экономическое развитие города в петровский период, никак не отметил подобное событие [42. С. 71-72]. Другой краевед писал о начале строительства оружейного двора в июне 1710 г. и о полном отсутствии сведений о его дальнейшей судьбе [43. С. 155-156]. По утверждению П.Г. Любомирова, проект создания оружейного завода не был реализован из-за опустошительного пожара в городе [44. С. 525]. А вот А.С. Бриткин такой причиной называл саботирование отправки в Ярославль со стороны казенных тульских оружейников [45. С. 10]. И.Н. Юркин план сооружения оружейного двора связывал с неудачной попыткой реорганизации оружейного производства в Туле во второй половине 1700-х гг. и трудностями с обеспечением этого центра топливными ресурсами ввиду быстрого истощения лесных запасов в его окрестностях. Проект создания альтернативного центра оружейного производства в Ярославле предусматривал насильственное переселение туда всех тульских оружейников вместе с семьями, но случившийся в 1711 г. городской пожар перечеркнул эти планы [46. С. 16-17]. Липецкие заводы. Еще один центр металлургического и военного производства в петровское время был создан на юге страны в Романовском и Воронежском уездах. Группа так называемых Липских (Липецких) заводов предназначалась прежде всего для обеспечения потребностей Азовского флота, но со временем стала выполнять и заказы для армии. Уже в работе А. Афанасьева содержалось упоминание о производстве ружей на Липских заводах [47. С. 33]. В. Мартьянов со ссылкой на архивные документы подтвердил, что оружейное производство здесь было налажено в 1712 г. и продолжалось на протяжении как минимум 12 лет [20. С. 4]. Основательное описание состава оружейного двора на Липецком заводе привел в своей работе П.Г. Любомиров [44. С. 203]. Автор отметил существование на заводе полного цикла изготовления ружей, за исключением сборки, которая первоначально производилась на соседнем Кузьминском заводе [44. С. 204], но около 1712 г. была также переведена на Липецкий [44. С. 205]. Описание инфраструктуры оружейных мастерских на предприятии, а также технологии самого производства приводили в своих работах и липецкие исследователи [48. С. 159-160]. По данным Л. Г. Бескровного, производство ружей на Липецком заводе началось в 1707 г. При этом в 1708 г. здесь было изготовлено 300 ружей, в 1709 г. -уже 3 500. А с 1720 по 1724 г. общий выпуск составил 6 929 фузей и 512 мушкетонов [39. С. 82]. Примерно такие же данные об объемах выпуска приводил и К.В. Татарников [49. С. 97]. В историографии отсутствуют определенные сведения о причинах и сроках свертывания производства стрелкового оружия на Липецких заводах. И.И. Коган ограничивался утверждениями о снижении потребностей в продукции предприятия с середины 1720-х гг., что «привело к упадку производства на казенных Липецких заводах, снижению качества продукции и обветшанию производственных сооружений» [50. С. 8]. По сведениям С.Г. Струмилина, еще в 1726 г. из 483 мастеровых и работных людей Липецкого завода на «оружейном дворе» было занято более трети -около 160 человек [51. С. 172]. Л.Г. Бескровный упоминал, что производство оружия в небольших количествах (для обеспечения ландмилиции) продолжалось на предприятии и во второй четверти XVIII в. [39. С. 89]. Урал. Урал, выдвинувшийся как новый металлургический центр страны в петровское время, изначально также рассматривался как будущий центр оружейного производства. И.Х. Гамель писал об отправке оружейных мастеров на основанный в 1700 г. Каменский завод для организации изготовления там 56 тыс. ружей [5. С. 35]. Аналогичная задача ставилась и Н. Демидову при передаче ему в марте 1702 г. Невьянского завода: «... чтобы на онам... делал фузеи, шпаги, сабли, тесаки, палаши, копья, латы и шишаки» [5. С. 36]. Туда в том же году «для делания тысячи фузей посланы. десять лучших тульских мастеров» [5. С. 37], а в 1703 г. Демидову «велено набрать еще тульских посадских кузнецов двадцать человек и отправить на Невьянский завод» [5. С. 38]. Однако оба эти проекта в том виде, как они были задуманы, не были реализованы. Вместо Каменского завода казенный оружейный двор был основан восточнее - близ Тобольска. Относительно изготовления оружия на Невьянском заводе данных в историографии очень мало. А.С. Бриткин, говоря об отправке туда тульских мастеров, писал об изготовлении ими первой тысячи фузей, предполагая, по-видимому, что в дальнейшем производством занимались их ученики [45. С. 9]. Ф. Граф также упоминал о функционировании оружейной мастерской при Невьянском заводе, причем утверждал, что «мастера этого завода до сих пор занимаются приготовлением винтовок для частной продажи...» [21. С. 116]. Н.И. Гнатовский и П.А. Шорин ограничились высказыванием, что «большая отдаленность уральских заводов от театра военных действий не позволила развернуть там изготовление оружия в больших масштабах» [41. С. 52]. Еще об одной попытке организации стрелкового оружия на горных заводах упоминали А. Афанасьев, а вслед за ним Н. К. Чупин. Речь шла о проведенном В. де Геннином, в бытность его начальником уральских заводов, эксперименте по изготовлению тысячи фузей с помощью вызванных из Тобольска оружейников на заводе в Екатеринбурге. Целью опыта ставилось получение более дешевого оружия с приемлемыми качественными характеристиками [47. С. 25; 52. С. 10]. Однако, судя по отсутствию сведений о поставках оружия для армии с уральских горных заводов, результаты данного эксперимента, как и ранее предпринятые попытки наладить на них оружейное производство, успехом не увенчались. Тобольск. Вместо этого новое оружейное предприятие возникло в Западной Сибири. В работах дореволюционных исследователей история его носила крайне отрывочный и противоречивый характер. Первое упоминание о производстве содержалось в работе И. Х. Гамеля, который сообщал о строительстве оружейного завода на р. Аремзянке под Тобольском суздальским мастером Н. Пиленко, направленным первоначально вместе с группой оружейных мастеров в составе 49 человек для этих же целей на Каменский завод. Причину изменения месторасположения предприятия автор не объяснил, упомянув только, что «воеводы предпочли устроить для оружейного дела особый завод» [5. С. 35]. Н. Абрамов, используя документы Тобольского губернского архива, представил иную версию возникновения этого завода. Согласно его сведениям, царским указом в 1700 г. в Тобольск были направлены три семьи оружейных мастеров из Москвы на постоянное поселение [53. С. 190], а в скором времени еще несколько семей тульских казенных кузнецов для изготовления пружин и замков к ружьям, стараниями которых новое предприятие и было введено в строй. Причем уже в 1703 г., по мнению автора, усилия местных воевод в деле организации оружейного производства были отмечены отдельным царским указом [53. С. 192]. Наибольшее развитие изготовление оружия в Тобольске получило при первом Сибирском губернаторе М.П. Гагарине (1711-1718), чему способствовало прибытие туда в 1714 г. шведских военнопленных, между которыми были специалисты по минералогии, артиллерии и инженерии. Хотя в 1723 г. Петр I запретил делать на сибирских заводах шпаги и фузеи для загрузки Сестрорецкого завода [53. С. 193], однако оружейное производство в Тобольске продолжало существовать и далее, что нашло отражение в топонимике города. Более того, Н. Абрамов даже отмечал отправку в 1760-х гг. нескольких тобольских оружейников в Енисейск «как провинцию, нуждавшуюся в мастерстве ружейном». И только по указу от 25 июня 1782 г. Тобольский оружейный двор был передан из Артиллерийского ведомства в Кригс-комиссариат [53. С. 194]. Между тем из смысла приведенных С. А. Зыбиным именных указов от 29 апреля 1745 г. и 11 февраля 1746 г. следовало, что в это время в Тобольске отсутствовали мастера, способные не то что изготавливать новые, но даже ремонтировать старые ружья и холодное оружие. В связи с этим указы предписывали снова отправку в Сибирь из Тулы «достойных оружейных мастеровых людей» для налаживания там оружейного дела в целях обеспечения потребностей сибирских гарнизонов [54. С. 24]. Работы исследователей советского и постсоветского периодов значительно обогатили и внесли ясность в картину истории тобольского центра оружейного производства. Уже Б. Б. Кафенгауз выяснил, что кадровое ядро этого центра составила группа суздальских монастырских крестьян-оружейников во главе Никифором Пи-ленком, действительно первоначально посланных зимой 1700-1701 гг. в числе прочих мастеров для организации Каменского завода [55. С. 62]. Перенос же места размещения производства к Тобольску современная исследовательница Е.И. Долгушина объясняла стремлением поставить дело под контроль местной администрации, размещавшейся как раз в Тобольске, а также специфичностью продукции [56. С. 9]. Е. А. Курлаев такой причиной считал нехватку рабочей силы на Каменском заводе [57. С. 212]. Проблемой нового предприятия, по утверждению Б.Б. Кафенгауза, сразу же стало отсутствие опыта заводского производства: «. опыта мелкого ремесленника было недостаточно в новых условиях крупного производства за Уралом». Поэтому Н. Пиленок неоднократно выезжал в Москву, в частности на завод Е. Избранта на р. Воре для ознакомления с организацией и технологией оружейного производства. По мнению автора, «перед нами любопытный пример превращения ремесленников, или скорее, кустарей, работавших на рынок в рабочих мануфактуры. Но для того чтобы успешно организовать работу в новых условиях, они должны были перенимать опыт у крупных мануфактур центра» [55. С. 63]. Исследователями отмечался и комплексный подход к решению кадровой проблемы Тобольского оружейного двора, как стало именоваться новое предприятие. Помимо группы суздальских оружейников, наборы которых продолжались и позднее [55. С. 64], было подтверждено прибытие в 1704 г. 34 мастеров из Тулы [58. С. 193]. Д. И. Копылов отмечал отправку в Тулу на обучение оружейным специальностям молодых людей из губерний согласно сенатскому указу 1712 г. По его мнению, это способствовало тому, что соответствующие мастера уже в 1720 г. имелись в сибирских городах - Тюмени, Томске, Енисейске, и в трех слободах Тобольского уезда. В самом же Тобольске в 1720 г. насчитывалось 67 оружейных и замочных мастеров, одиннадцать палашных и три проволочных мастера, 25 столяров и станочников [59. С. 53]. А вот версию Н. Абрамова об участии пленных шведов в производстве оружия Д.И. Копылов категорически отвергал [60. С. 21]. Еще одним достаточно традиционным источником кадров, по мнению Е.А. Курлаева, стало обучение местных кузнецов, их детей и детей ссыльных [61. С. 123]. Однако, несмотря на все эти меры, по словам того же исследователя, кадровая проблема не теряла своей остроты. Особенно это отражалось на изготовлении такой высокотехнологичной продукции, как оружейные замки, которые преимущественно присылались в Тобольск из центра в готовом виде [6. С. 125]. Начало производственной деятельности Тобольского оружейного двора исследователями датировалось концом 1701-1702 гг. [56. С. 9; 57. С. 213]. По сведениям Б. Б. Кафенгауза, в Сибирском приказе Н. Пиленку было поручено сдавать по 100 фузей без замков в неделю [55. С. 64]. Е.И. Долгушина также определяла объем ежегодно отправляемого в Москву оружия в среднем в 5-6 тыс. единиц [56. С. 9]. Хотя Д.И. Копылов полагал, что такие объемы заказов превышали возможности оружейного двора и никогда не выполнялись [60. С. 17]. Выяснены исследователями и некоторые особенности организационно-производственной деятельности предприятия. Е. И. Долгушина отмечала двойственность его положения в связи с подчиненностью и артиллерийскому ведомству, и Сибирскому приказу, откуда шло финансирование работ [56. С. 9]. В качестве источников сырья, помимо Каменского завода, Е.А. Курлаев выявил также кустарные железоделательные предприятия Алтая, сдававшие годный для дела металл в форме ясака [61. С. 123]. Примечательным являлся и тот факт, что «создаваемый для снабжения сибирских гарнизонов, оружейный завод в Тобольске с началом Северной войны полностью переключился на поставки оружия в Москву» [62. С. 429]. Современные исследователи склонны в целом весьма высоко оценивать значение Тобольского оружейного двора. Е.А. Курлаев вполне обоснованно называл его первым в России государственным оружейным заводом, созданным по типу централизованной мануфактуры [57. С. 213]. Подчеркивалось его значение как составной части крупного центра военного производства в Уральском регионе [56. С. 9]. Тот же Е. А. Курлаев по этому поводу писал: «Комплекс причин не позволил достигнуть запланированной годовой производительности в 5-6 тыс. фузей и внести сколько-нибудь существенный вклад в победу в Северной войне. В то же время это предприятие вместе с первыми уральскими железоделательными заводами положило начало формированию облика Урала как одного из крупнейших металлургических и военнопромышленных центров страны» [62. С. 429]. Санкт-Петербург. Не осталось в стороне от оружейного дела и любимое «детище» Петра I, новая столица России Санкт-Петербург. Уже И.И. Голиков в своем труде под 1712 г. упоминал о переводе царем сюда из Москвы оружейных мастеров: «...оружейных мастеров ввел в построенный для них дом, названный Оружейным, на котором деланы были потом для собственного его употребления слесарные инструменты, разные вещи и токарные машины» [63. С. 96]. Н.Е. Бранденбург называл заведение, куда были переведены московские мастера, оружейным двором и относил его к одному из мест, где занимались «отделкой и очинкой ружей» [3. С. 43]. Мнение о существовании оружейного двора в Санкт-Петербурге настолько утвердилось в историографии, что это нашло отражение в целом ряде энциклопедических изданий советского периода [24. Стлб. 623; 64. Стлб. 397; 65. С. 238; 66. С. 122]. Вместе с тем данные о локализации этого оружейного двора в историографии отсутствуют. Примечательно, что и упоминания о нем в более поздних энциклопедических изданиях также прекращаются [67. С. 538; 68. С. 153]. Между тем факт перевода оружейных мастеров из мастерских Оружейной палаты не вызывает сомнения. В.Е. Маркевич оценивал это событие крайне негативно, характеризуя его как большую потерю для оружейного искусства: «Рассадник художественного оружейного искусства - московская оружейная мастерская была разорена, ее первоклассные мастера переведены в новосозданный Петербург на простой оружейный двор, где из художников и ювелиров оружейного дела их превратили в простых кузнецов и слесарей, обязанных «не покладая рук изготовлять гартмановские фузеи с шоцким замком, необходимые регулярному войску царскому» [69. С. 122-123]. Наиболее вероятным заведением, куда были переведены московские мастера, были Литейный, Деловой и Пушечный дворы, созданные как раз в 1712 г. и ставшие предшественниками Санкт-Петербургского арсенала. Историограф этого арсенала писал, что созданное на базе вышеназванных трех дворов техническое артиллерийское заведение предназначалось помимо прочего и «для исправления... ручного оружия» [70. С. 8]. Подтверждал это и В. Г. Гейман, отмечая, что на петербургский Литейный двор в петровское время регулярно отправлялись тульские оружейники как на временной основе, так и на постоянное жительство [71. С. 259]. При этом автор подчеркивал, что изготовлением новых ружей эти мастера не занимались, а только «окончательной отделкой и исправлением испорченных» [71. С. 260]. А между тем Л. Г. Бескровный утверждал, что во второй четверти XVIII в. Санкт-Петербургский арсенал занимался не только ремонтом, но и выпуском новых ружей, которых в 1728-1737 гг. было изготовлено около 4,5 тыс. единиц [39. С. 89]. Из всех вышеперечисленных потенциальных центров оружейного производства, возникших в петровский период, одни так и не вышли из стадии проектов (Ярославль, Устюжна Железнопольская, уральские горные заводы), другие, сыграв в напряженный период Северной войны определенную роль в обеспечении армии стрелковым оружием, вскоре после ее окончания в той или иной мере свернули производственную деятельность (Олонецкие Петровские и Липецкие заводы, Тобольский оружейный двор). Что касается обоих столиц, то время Москвы как центра оружейного дела безнадежно ушло, а непосредственно Санкт-Петербург никогда в таком качестве и не рассматривался. В рамках го-сударственной политики по формированию оружейной отрасли приоритет был отдан развитию давно сложившейся производственной базы в Туле (Тульский оружейный завод) и сооружению нового завода непосредственно вблизи театра военных действий Северной войны на северо-западе (Сестрорецкий завод).

Скачать электронную версию публикации