Revival of Russia and the Ministry of public education.pdf Брошюра Г. Н. Потанина «Возрождение России и мини-стерство народного просвещения», изданная в 1919 г красно-ярским Союзом областников-автономистов, является мало-известным трудом крупнейшего представителя сибирскойинтеллигенции Написанная и напечатанная в период распадастраны, хаотической смены властных группировок в Сибири,она оказалась исключена из научного оборотаРепубликация статьи представляет тем больший интерес,что поднимающиеся в ней вопросы связаны отнюдь не толь-ко со «злобой дня» 19I8--1919 гг, ожидаемой от продолжаю-щего находиться в гуще социальной борьбы почти 85-лет-него Потанина Значительная часть работы посвящена «веч-ным» проблемам сибирской культурной жизни второй поло-вины XIX - начала XX в : реакции местного общества наполитические инновации, приходящие из центра, роли ре-гиональной образовательной системы в создании и воспитанииинтеллектуального ресурса области и тд Кроме того, словноподводя итог многолетним размышлениям об областничестве,Потанин дает здесь сжатый, но предельно емкий по содержаниюочерк «патриотического» самосознания, его психологических ибиографических корней Этот раздел не случайно помещен ав-тором в самом начале раооты - как ключ ко всем остальным еетемамВероятнее всего, статья писалась в первой половине 1919 г,в преддверии обрушившихся на Потанина болезней на это вре-мя указывает имеющаяся в тексте ссылка на выпуск омского«Правительственного вестника» от 26 декабря 1918 г с интер-вью Г К Гинса, которого автор цитирует Кроме того, именно вянваре 1919 г. были выработаны устав и официальная програм-ма красноярского Союза областников, зарегистрированные ок-ружным судом 25 марта 1919 г. Руководимый Вл М Крутов-CKIIM, красноярский Союз, в частности, «ставш своею задачейиздавать газеты, выпускать листки, печатать брошюры, книги идр печатные произведения » (I Л 94-94 об ] При этомсвязь красноярских областников с Потаниным установилась не-сколько раньше.«Союз областников автономистов в Красноярске образовалсяв 1917 г., вскоре же после февральской революции», - писалВлМ Крутовский [2. № I С. 75]. Если быть точным, образовалсяКрасноярский отдел Центрального Сибирского комитета, кото-рый после Сибирского областного съезда, состоявшегося в октяб-ре 1917 г., был переименован в красноярский Союз областников| Л. 36) Тогда же, осенью 1917 г., Вл.М. Крутовский с то-варищами принял решение включить Потанина в список пред-ставителей красноярского областного комитета, участ вующихв выборах в Учредительное собрание. Потанин появился всписке за номером 1, за ним следовал сам Вл М Крутовский[1. Л. 32]. Находясь под сильным воздействием политическихсобытий 1917-1918 гг., красноярцы, однако, не забывали освоих издательско-просветительских планах Так, уже 27 но-ября 1917 г. в повестке дня заседания Союза значился вопрос«об изыскании материальных средств для издательской дея-тельности по вопросам областничества» [I . Л 45] После пре-одоления в 1918 г трудностей с регистрацией Союз действо-вал официально В числе первых его шагов избрание почет-ным членом Потанина, на что сибирский патриарх откликнул-ся приветственным письмом «Спешу выразить свою глубо-кую признательность красноярскому Союзу областников-ав-тономистов за оказанную мне честь, за избрание меня почет-ным членом Союза» [2 № 2 С 105] Здесь же он писал о сво-ем постоянном внимании к журналу B.i М Крутовского «Си-бирские записки», на страницах которого присылаемые имматериалы появлялись регулярно Одним из моментов этоговзаимодействия Потанина и красноярского интеллигенгскогосообщества стало издание «Возрождения России »Помимо работы Потанина, издательство красноярского Сою-за выпустило в 1919 г отдельными брошюрами статьи Н.М Яд-ркнцева «Народно-областное начало в русской жизни и исто-рии», «Сибирские литературные воспоминания Очерки пер-вого сибирского землячества в Петербурге», «Жизнь и трудыА.П. Щапова Биографический очерк» Члены организациитакже регулярно выступали с лекциями на историческиетемы, на одном иэ их заседаний рассматривался вопрос обустройстве «склада для продажи областнической литера гу-ры» [I Л 36].Содержание публикуемой работы поз валяет рассматривать еекак вершину творчества Потанина пореволюционных лет Напервый взгляд, авгор размышляет о двух совершенно разныхпредметах формировании психологии областника и роли универ-ситета в жизни края Различие это, однако, мнимое Оба вопросанеразрывно связаны, поскольку соотносятся с более обшей темойвлияния на человека, воспитания его определенным образомВпервые человек испытывает стороннее влияние еще всемье, где закладываются основы его мировоззрения, позд-нее воспитательную роль берет на себя «низшая», как пишетПотанин, а затем и высшая школа На всех этапах становле-ния личности основной тенденцией вое тетания должно бытьформирование локального патриотизма насколько ребенкужелательно не терять связи со своей родиной, настолько жестуденту и университетскому преподавателю нужно поддер-живать контакт с местной средой Только через развитие«местных инстинктов» можно, по мнению автора, воспитатьпатриотизм общерусский «Судьба людей, которые не пре-рывали со своими детскими воспоминаниями и постояннонаходились в связи с друзьями своего детства, загадки несоставляет. В них медленно и неуклонно вырастает идея ослужении той среде, в которой проходила их жизнь Географический кругозор их расширялся до представленийоб области, тогда появляется чувство, которое мы можемназвать местным патриотизмом Но на этом дело не останав-ливается, - географический кругозор расширится до преде-лов государства, рядом с любовью к родине является идея оботечестве». Эта мысль Потанина представляет собой очевид-ную реминисценцию его давних рассуждений о «родинове-дении», которое увлекало его в 70-е гг XIX в Так, в письмек А С. Гацискому от сентября 1874 г он писал о необходи-мости глубокого исследования родного края - противовесеповерхностному изучению природы вообще Предваряя разъ-яснение задачатой формы образования, Потанин задавалсявопросом: «Будет ли разумно разрывать ребенка с его роднойприродой, чтобы на чуждых ему объектах упражнять егологическое мышление?» [3 Т. 2. С 140] Образование, помнению теоретика областничества, должно состоять «в опи-сании мира природы концентрическими кругами Первыйкруг: окрестности школы, физическая география их и жизньв них человека Второй круг: область в физическом и соци-альном отношении Третий круг - Россия» |3 Т 2 С 141]Неожиданно, с современной точки зрения, звучит идея онеотвратимости увлечения человеком «без детских традиций»,которого родители у Bin ил и за «1000 и 2000 верст от прежнегоместа жительства», крайностями «социальных утопий» Дан-ный тезис играет важную роль в системе политических аргу-ментов автора, результатом подобного воспитания становитсяинтернационалистский «темперамент», предельным выраже-нием которого является, по мнению Потанина, большевизм,характеризующийся в конечном итоге очень жест ко: «Больше-виков*; кий эпизод в истории Сибири совершенно излишний, завремя "хозяйничанья'1 последователей Ленина, присланного вРоссию в "блиндированном поезде", в Сибири ничего не былосделано по местному вопросу». За этими суждениями про-сматривается и более существенный контекстОдной из тенденций областнической публицистики XIX вбыла полемика с узко-социальными воззрениями демократи-ческой прессы Еще в 1873 г Н VI Ядринцев отмечал в письмек Потанину, что «провинциальная теория не уклалась в но-вейший широкий кодекс служения человечеству По-нятно, что социально-ценгралистско-демократическая теориядолжна была отнестись к провинциальной теории с недове-рием и даже с нетерпимостью .» [4]. В Сибири сложныеотношения между областниками и левой печатью, которуюсо временем стали представлять преимущественно местныессыльные, сохранились и четыре десятилетия спустя. В1900-10-е гг. деятели левацкой прессы критиковали областни-ков с самых разных позиций. поднимаясь иногда до философ-ских высот Например, в сгагье «Маленький национализм», по-мещенной в иркутском журнале «Ба1улышк». В А Ватин-Бы-стрянекий рассматривал областничество в контексте зарож-дения и постепенного отмирания национального чувства«Из мощного исторического явления, каким являлосьнациональное чувство в эпоху образования современных го-сударств < .> оно превратилось в тормоз исторического раз-вития»; «Место отжившего национального чувства должназаступить и заступает на наших глазах привязанность к болееширокому коллективу - человечеству» [5] Выстраивая своюконцепцию психологического и идейного формирования «па-триота», Потанин спорит, как представляется, именно с этимкомплексом воззрений Его задача - доказать, что привер-женность родине естественно присуща человеку как биоло-гическому существу, является врожденным его свойством, ане хронологически обусловленным этапом исторического про-цесса, подобным экономической формации (справедливостьпредположений Потанина впоследствии была доказана од-ним из представителей американской «гуманитарной геогра-фии» именно на примере детской психологии [6]) Не слу-чайно много раньше, в 1873 г. Потанин уподоблял патрио-тизм инстинкту «Местный патриотизм - это могуществен-ный инстинкт, не призванный к жизни, бесполезно таящийся,робко прозябающий в сердцах людей, и способный сотво-рить чудеса » (3 Т 1 С 140] Областничество как «инс-тинкт», как составляющая не только интеллектуального мирачеловека, но его глубинной психологической сущности - вотчто может быть, по мысли автора, весомым аргументом вполемике с представителями левых политических сил, на-стаивающих на привязанности к человечеству вообще.Тексг статьи публикуется в соответствии с нормами со-временной орфографии, с исправлением очевидных опечатокI. Illll'ЁРНЛЦНОНЛЛИСТЫ И ОБЛАС ТНИКИЧем более развивается полнптческая жиз1гь в России,тем яснее диаметральная противоположность двух по-литических направлений - шггернашюн&тизма и обла-стничества. Соответственно с таким распадением в тео-рии и темпераменты разделяются на две футтпы - ин-тернационалисты и областники представляются людьмидвух различных типов Каким путем образуются эти дватемперамента, так не похожих друг на друга?С раннего детства наша память обогащается от кар-тин природы и от' явлений человеческой жизни впечат-лениями. которые, накопляясь и повторяясь, становят-ся милыми нашему сердцу. Гели это накопление впе-чатлений пройдет у человека с раннего детства до зре-лого возраста без нарушений, то перед нами будеттемперамент, сросшийся с местной природой и мест-ным обществом всеми фибрами души. Но бывают слу-чаи. когда глава семейства, у которого есть ребенок ввозрасте от 2 до 10 лет. переезжает на службу в мест-ность, лежащую на расстоянии 1000 и 2000 верст отпрежнего места жительства Ребенка увозят из страны,к которой он привык и которую он начал уже любить.Приходится оторвать его от любимых улиц, от люби-мых полей и лесов и поставить в совершенно новуюобстановку, перенести от милого севера в сторону юж-ную или наоборот. У ребенка происходит ломка души,он заливается горькими слезами, расставаясь с доро-гими ему картинами и с друзьями своего детства. Идолго он на новом месте не может привыкнуть к дру-гой обстановке. Конечно, он затем примирится с пере-меной. найдет прелесть и в новых образах, но пред-ставьте, что в течение его жизни до зрелого возрастасудьба произведет несколько раз подобного рода лом-ку его души. В нем воспитается темперамент, которыйпривыкнет к подобным ломкам, который без особен-ных страданий будет отрываться от старых привязан-ностей. И вот. перед вами интернационалист, экстерри-ториальный человек, у которого нет родины, в смыслеодной какой-нибудь губернии. Томской или Енисей-ской; такой человек под родиной будет разуметь всюРоссию от Калиша до Камчатки, или даже всю вселен-ную. У такого человека детские воспоминания не успе-ли укрепиться в душе: не подновляемые в течение сле-дующих годов, они забываются им; он не помнит цве-тов. родных полей, которые ласкали его детский глаз.Он вырос человеком без детских традиций.Ренан1 рассказывает, что он слышал на своей родине,в Бретани, легенды о затонувших на дне озер церквах ичто будто бы и теперь в определенное время со дна озерадоносится звон потонувших колоколов. Во времена дет-ства и всей ранней молодости Ренан был верующим ка-толиком. Впоследствии он сделался рационалистом, ут-ратил веру, но потом, временами, он слышал в своей ду-ше 01 клики старых своих религиозных настроений. Все-таки и потом, говорит Ренан, он слышал в своей душе302откуда-то издалека несущийся звон католических коло-колов Несмотря на опустошение, которое жизнь произ-вела в его душе, Ренан сохранил в ней колокола своегодетства. Возможно, что многие были менее счастливы,чем он, и частая перемена места жительства в тот вос-приимчивый период когда привязанности укрепляются впамяти, не позволила им сохранить в своей душе зрелоговозраста колоколов своеп) детегеа.1 (ока я ограничусь высказанным выше соображени-ем относительно темпераментов, лишенных детских тра-диций Вероятно, будут сделаны указания и на другиеусловия, которые создают подобные темпераменты.Судьба людей, которые не прерывали со своимидетскими воспоминаниями и постоянно находились всвязи с друзьями своею детства, загадки не составляет.В них медтенно и неуклонно вырастает идея о служе-нии той среде, в которой проходила их жизнь. Сначалаони думали о служении тесному кругу самых близкихлюдей, потом их симпатии раздвигались за пределысемьи, улицы и родного города. Географический кру-гозор их расширялся до представлений об области;тогда появляется чувство, которое мы можем назватьместным патриотизмом. Но на этом дело не останавли-вается - географический кругозор расширится до пре-делов государства: рядом с любовью к родине являетсяидея об отечестве. Человек по-прежнему продолжаетслужить той среде, которая непосредственно его окру-жает, идея об отечестве не отрывает его от этого слу-жения, он думает, что, служа местному населению, онтем самым оказывает услуги отечеству. Работая, на-пример, на педагогическом поприще, он создает мест-ных граждан, которые будут работать добросовестнона пользу всего государства. Так как он никогда непорывал своей связи с местной средою, то в ней он инаходил нравственную поддержку во время своей об-щественной службы Руководством в его деятельностиему служило общественное мнение и личные пред-ставления о том. что нужно и полезно обществу. Вдругом положении находится темперамент, в которомжизнь не выработала таких связей с обществом. Он нечувствует себя окруженным живой средой, и потомуему приходится правила для своего поведения и соци-ального мышления вычитывать из книг и журналов.Он может обходиться без живой среды. Такой темпе-рамент легко, без болезненного ощущения, переносит-ся из одной страны в другую, он не заражен местнымиинстинктами или местными предрассудками и свобод-нее воспринимает крайности социальных утопий.Какой темперамент из двух вышеуказанных катего-рий лучше способствует ходу социального прогресса, неокажется ли для прогресса более благоприятным тоттемперамент, который легко и безболезненно отрывает-ся от почвы, на которой родился? Не идет ли человече-ство к положению, при котором все темпераменты, неоторванные от родной почвы, исчезнут и господство-вать будут люди, освободившиеся от подобных связей?Или эти связи со своим прошлым, эти колокола дет-ства, это нахождение в плену у своей родины представ-ляет культурную ценность, отбросить которую безущерба для человечества невозможно? Можно ли при-знать идеатьным положение, при котором человек всвоих действиях подчиняется директивам, вычитаннымиз книг, а не велениям живой среды? Подчиняясь этимдирективам, не сделается ли он игрушкой какой-нибудьмертвой теории или неосуществимой фантазии?Кто воспитал свои общественные чувства на произ-ведениях английского писателя Диккенса, тот, вероят-но, помнит, как он старался спасти своего читателя отзамены живого чувства сухой мертвой идеей Диккенсавозмущало поведение английских барынь, которые ув-лекались заботами о страждущих нефах, перевозимыхиз Африки в Америк)' для работы на хлопчатобумаж-ных плантациях. Они записывались в общество покро-вительства неграм, собирали для них деньги, устраива-ли лекции и вообще много агитировали по негритян-скому вопросу и в то же время не обращали никакоговнимания на картины лондонской нищеты, которыебыли у них перед глазами.Никто, разумеется, не станет утверждать, что Дик-кенсу было жаль английских денег, затрачиваемых нанужды черной расы; не о деньгах думал Диккенс, а осамих благодетельницах. Чем вызывалась их деятель-ность? Была ли она вызвана непосредственным сопри-косновением с страдающей негритянской массой, илиона навеяна чтением газет, литературной агитацией,модой или желанием подражать примерам других по-добных же благотворительниц? Диккенс исходил измысли, что истинная благотворительность вызываетсятолько живым чувством, непосредственным соприкос-новением с грустной действительностью.Если же эта деятельность диктуется не собствен-ным сердцем, пережившим тяжелые чувства ттри видечужого горя, а навеяно извне, то фальшивость такойблаготворительности легко обнаруживается, когда ба-рыня натыкается на действительное горе и не реагиру-ет на него; в некоторых случаях она даже, может бьггь,нарочно избегает публичных мест, где может наткну-ться на печальную действительность, избегает разго-вора о них, гонит из своей головы мысли, течение ко-торых может привлечь ее внимание к картинам бедно-ты на своей родине.Покойный русский философ Лесевич2 о таких ба-рынях, занимающихся пустоцветной благотворитель-ностью, говорил: они занимаются меблировкой своейдуши. В самом деле, они имеют в виду не освобожде-ние кого-то от страдания, а удовлетворение собствен-ного эгоистического желания наполнить свое праздноевремя какой-нибудь деятельностьюНедавно где-то, вероятно, в газете крайне левоготолка появилось заявление о Диккенсе как о буржуаз-ном писателе. Ну конечно, Диккенс - друг буржуазии;для людей, у которых слово «демократия» не сходит сязыка, он и должен таким показаться.К чему он стремился, обличая английских барынь?Он находил их благотворительность сомнительною.Настаивая на том, чтобы их милосердие внушалосьживым чувством сострадания, он хотел поднять лич-ность благотворителя над низменными побуждениями,которые на самом деле руководили им. Он стремилсяулучшить личность благотворителя, хотел ф^гьшивьгхблаготворителей заменить идеальными Чтобы осуще-ствить на земле социалистический строй, нужно многопоработать над человеческой породой. Нужны не про-граммные люди, а учителя, которые бы отучили людейот звериных мыслей и звериных поступков, Одним изтаких учителей и был ДиккенсРусская критическая мысль через ряд своих носи-телей, от Белинского, Чернышевского, Добролюбовадо Н.К Михайловского пришла к убеждению, что ин-тересами современного человечества нельзя жертво-вать ради блага будущих поколений, для появлениякоторых на свет Божий не народились еще и материн-ские утробы. Это значило бы для каких-то фантастиче-ских планов заглушать в своем сердце протест противпечальной современной действительности Число лю-дей, не умеющих нормально думать и судить о буду-щем счастье людей, невелико, и в современном обще-сгвс найдется достаточно умов, чтобы удержать их направильном пути. Но русское общество в настоящиймомент оказалось в особенном положении: чтобы здра-вомыслящие и трезвые люди восторжествовали, необ-ходимо. чтобы за их спиной стояли ряды единомыш-ленников. но этих рядов не оказалось; подготовить ихне было нужных условий - свободы прессы и свободышкольного преподавания. Такие писатели, как Пеше-хонов, Мякотин и Милюков3, должны были посторо-ниться и дать дорогу другим. Если так было к западуот Уральского хребта то что же могло случиться по сюсторону его. в Сибири? Деловые люди были оттертына задний план, вперед выступили незрелые элеменлы,политическая начитанность которых ограничиваласьодними партийными программами, а политическаяпрактика заключалась в умении учитывать и состав-лять, когда нужно, большинство. Мы были свидетеля-ми, как немногочисленная группа экстерриториальныхобитателей Сибири, чтобы получить влияние в пред-ставительстве, примазывалась к группе сибирских ино-родцев и коноводила ею исключительно в интересахсвоей партии; она ничего не делала для разрешенияинородческого вопроса и пользовалась инородческимиголосами, чтобы поддержать требование своей партии.Эти люди господа недавнего прошлого - были дляСибири совершенно чу жды. За время стояния своего увласти они не только не занимались разработкой сибир-ских вопросов, они даже их не ставили, они их совсемигнорировали По их мнению, в задачу сибирского пар-ламента такая законодательная деятельность не входит.От того и получился в Сибирской Областной Думе не-ожиданный скандал. Сибирские законодатели своимсобственным постановлением закрыли Думу. Злее этогонельзя было посмеяться над сибирским населением4.Из революционной формулы, завещанной нам не-мецким поэтом: «Бей в барабан, целуй маркитантку, асам маршируй впереди»5, политическое подпольеудержало только «бей в барабан, а сам маршируй впе-реди», а маркитантку выбросило. Но обыватели, стоя-щие вне подполья, не могут помириться с такой одно-сторонней кастрированной формулой; они должны при-Оавить маркитантку. то есть восстановить права жизни,потому что они любят жизнь; они эту любовь не вычи-тали из книг или газет, а воспитали в себе, испытали насебе ее благодетельное действие Они вынесли из сво-его постоянного общения с жизнью ряд святынь, кото-рыми привыкли дорожить Впоследствии, под влияниемрассудительной критики, они могли сделаться рациона-листами. но рационалист, изменив свое отношение к этимсвятыням, не посмотрит на них легкомысленно, как наненужный хлам. В воспоминаниях Нирогова6 есть место,где он говорит, что рационалист должен признать за мис-тицизмом сильную власть над человеческим духом, вподтверждение этого он рассказывает, как во время сева-стопольской кампании рационашстка Бакунина, гене-ральша Крестовоздвиженской общины, распустила об-щину, не могла справиться с вольными нравами сестер, икак сменившая ее мисгичка Хитрово привела эту общинув порядок, сделала ее работоспособной, блатдаря вве-денному ей монастырскому режиму7.В этом мистицизме с его святынями есть одно об-стоятельство. которое придает ему ценность. Он учитчеловека ставить некоторые нематериальные благавыше благ материальных, учит не продавать правапервородства за чечевичную похлебку.Революция послала русскому народу испытание, ион провалился на этом экзамене Стоило Ленину датьпонюхать запах чечевичной похлебки, и русские люди,бросив оружие, с тарелками в руках побежали полу-чить свою долю похлебки. Все. любящие свое отечест-во. пришли в ужас от этого результата экзамена. Ста-рая национальная трехчленная формула оказалась лег-ковесной; православие и самодержавие, оказалось, неглубоко пускази корни в нацию. Только теперь мыувидели, как был гибелен для нас полицейский стройгосударства. Духовенство, которое должно блюсти внароде законы нравственности, полицейским государ-ством было превращено в касту, живущую отдельно отостального общества, оно было привлечено на службуполиции. Священники превратились в шпионов-добровольцев. Дети духовенства учились в отдельныхшколах, семинариях и духовных академиях; это усили-вало отчуждение духовенства от светского общества,от прихода. Гол.8 духовенства был не тот, что у прихо-да. Все внушения, что власть Бога выше всякой зем-ной, в полицейском государстве потеряли под собойреальную почву. О светской школе нечего и говорить;она была всецело подчинена полицейской власти, на-перекор Петру Великому, который говорил, что «наукине терпят подчинения».Если герои поднося, нахлынувшие в месяц револю-ции, оказались чужеземцами для Европейской России,то еще более чуждой волной они были для Сибири; онибыли незнакомы с нашими местными нуждами; им бы-ло скучно заняться нашими местными вопросами. Завремя хозяйничанья большевиков в Сибири ничего небыло сделано по местному вопросу. Большевиковскийэпизод в истории Сибири совершенно излишний. Ниче-го в строе нашей жизни большевики не изменили, точно01ги приходили к нам только для того, чтобы ограбитьнаши казначейства и банки и увезти за Урал наши капи-талы. Они ушли, и мы остались при прежних ничтож-ных зачатках общественного благоустройства.Есть растения, которые испаряют в воздух эфирныемасла, в виде тонкого невидимого таза, газ окружаеткуст атмосферой. Стоит внести в эту атмосферу за-жженную спичку, и пламя охватит весь куст. Вы буде-те видеть внутри пламени мелкие части цветов, листкии тычинки. Через несколько секу нд пламя оторвется ответвей куста и погаснет в воздухе, а цветы, как ни вчем не бывало, будут продолжать цвести, плоды спетьи растение довершать свой жизненный процесс.Такой же опыт проделала с нами и история. При-шли большевики, на некоторое время погорели в на-шей среде, а потом какая-то воздушная струя сорвалаих с сибирской почвы и унесла в неизвестное про-странство. А мы вновь стоим перед нашими местнымизадачами и будем довершать свой исторический про-Февральская революция разрушила русское госу-дарство. Русская армия постыдно оставила фронт, бро-сила оружие и отдала отечество в руки врага. Мы уз-нали страшную истину, что в русской народной массене жила идея об отечестве. Это верно сообразил Виль-гельм или. вернее, немецкие империалисты, которыемогли получить верные сведения о русской народноймассе от многочисленных своих корреспондентов, рас-сеянных по лицу России. Блиндированный поезд с Ле-ниным и его друзьями сделал свое дело; русская массаоказалась невоспитанною на идеях об отечестве, еесоблазнил передел земельного фонда обещанныйбольшевиками, и армия, оставившая поле сражения,разбежалась по деревням.Мы сделали громадное упущение, которое толькотеперь заметили. Наше народное просвещение былоосновано на трехчленной формуле: православие, само-державие и народность.Эта формула преследовала цель не национальную, адинастическую. Дореволюционный строй приносил вы-годы только небольшому классу помещиков, а народ-ная масса ощущала недостаток в земле. Правительство304поддерживало этот несправедливый строй. Понятно,что когда дисциплина и армия расшаталась и прави-тельству и отечеству стала угрожать гибель, то народ-ная масса к гибели этого несправедливого отечестваотнеслась равнодушно.Теперь все заговорили о воспитании масс на новыхначалах. Революция перестроила русскую жизнь, онастроит ее на новых основаниях, на новых основанияхдолжна быть построена и народная школа.Передовые ряды русского общества не поддержи-вали казенную трехчленную формулу; проповедоватьрусский патриотизм считалось неосторожным, этозначило бы вести проповедь только на пользу немно-гочисленного государственного класса. Боялись, чтопроповедь о любви к отечеству, о чести и славе рус-ского племени приведет только к шовинизму Теперьмы можем безопасно выступить в новой школе с про-поведью об отечестве, об обязанностях перед государ-ством, о русском патриотизме. Заговорив о любви кродине, мы будем теперь уверены, что наша речь пой-дет на пользу всей народной массе, а не отнесетсятолько к какой-нибудь одной кучке.Русская революция внесла в русскую жизнь однополезное нововведение, Мы говорим об усвоенномсреди журналистов обычае добиваться интервью у вы-дающихся публицистов и у государственных людей. Вдореволюционное время такого обычая не существова-ло. Министры, вершители наших судеб, вроде Дурно-во9, в тиши своих кабинетов решали нашу судьбу, незнакомя нас со своими планами и благими пожелания-ми; они находили это лишним и даже вредным. Теперьв русской жизни произошла перемена, государствен-ные люди не только охотно делятся с журналистамисвоими мыслями и предположениями, но иногда и са-ми призывают журналистов в свои кабинеты для ин-тервью. В настоящее время всеобщим убеждениемстановится мысль, что необходимо нашу школу сде-лать национальною, то есть в школьный курс ввестиознакомление учащихся со своей родиной, с условия-ми, в которых русскому человеку приходится жить, и снашими национальными надеждами в будущем. Этотечение русской общественной мысли обращает нашиглаза на министерство народного просвещения; зтоминистерство должно сыграть главную роль в историивозрождения России.Сибирское правительство ставит в ближайшую оче-редь вопрос о народном просвещении, о его проектах ипланах по этому предмету . Мы узнали интервью одногоомского газетчика с товарищем министра г Г ипсом10,которое было помещено в издающемся в Омске «Прави-тельственном Вестнике» (от 26 декабря 1918 г.. №31).Г. Гинс сказал: «Министерству предстоит выполнитьдве задачи: приближение школы к родине и приближе-ние ее к жизни. Везде за границей школа закладываетфундамент гражданственности. Изучению родной стра-ны отводится первое место. Не квасной патриотизм, неодностороннее освещение событий и политическогостроя, а изучение нужд и богатств страны, достоинстви недостатков ее культуры - должно составлять задачушколы. Знать одинаково всю Россию - значит знатьслишком много или ничего не знать. Если бы сибир-ские школы научили ценить и любить Сибирь, ураль-ские - Урал, а поволжские - Волгу, то этим самым, приусловии достаточного освещения общенациональныхзадач, они приготовили бы настоящих дельных работ-ников, которые сумели бы ставить конкретные, нуж-ные и достижимые задачи по служению родной земле.Приближение к жизни может быть достигнуто боль-шей практичностью воспитания Основные понятияэкономической географии, сельскохозяйственной эко-номии и товароведения будут полезнее гимназисту,чем философская пропедевтика и космография Посто-янные экскурсии учащихся для осмотра опытных по-лей, промышленных предприятий, коммерческих уч-реждений, торговых складов, музеев, все это должносоставить часть учебно-воспитательной профаммыУчащиеся приучаются внимательнее всматриваться вокружающую жизнь и интересоваться реальными прак-тическими вопросами. Господствующим типом школыдолжны стать не классические гимназии, а реальныеучилища». Дореволюционная школьная система силь-но фешила излишним бюрократизмом, который отры-вал школу от общества. Можно только одобрить наме-рения министерства приблизить школу к обществу иместной жизни. Для этого недостаточно измененияшкольных профамм, с целью большего их соприкос-новения с нуждами местной промышленности; нужно,кроме того, привлечь к школе внимание местного на-селения. Это может быть достигнуто только путем ра-дикального изменения всей школьной системы, начи-ная от низшей школы до университета включительно.Надо бороться с проявляющимся иногда желаниемотделить высшую школу от низшей; некоторые обще-ственные деятели обращают свое внимание исключи-тельно на низшую народную школу, настаивают натом. чтобы денежные суммы тратились только на шко-лы, в которых учатся дети низшего класса, на бесплат-ные библиотеки для народного чтения и тому подоб-ное. Одно время общества попечения о народном обра-зовании в Сибири были заражены подобной идеей. Впоследнее время раздавался голос против расходова-ния сумм на высшую школу, против открытия народ-ных университетов. Все это - односторонние взгляды.Нужно школьную систему построит!, так, чтобы онапредставляла одно целое. Такой вывод я делаю из раз-мышлений педагога Пирогова по университетскомувопросу. Со взглядами Пирогова по этому предмету ме-ня познакомита статья Оршанского11: «Университет-ский вопрос и проект университетского устава», по-мещенная в «Вестнике Европы» в январской книжке1906 г. Пирогов в своей статье «Университетский во-прос» взял своим девизом слова Петра Великого «Нау-ки подчинения и насилия терпеть не могут». Он виделв университете не одно лишь учебное учреждение, неодин только научный институт, а орган воспитанияобщества. Он говорил: «Автономический университетбез гласности и общественного мнения немыслим». Поего мнению, общий единообразный устав для всехуниверситетов не только не нужен, но и вреден. Каж-дому университелу должно быть предоставлено правовыработать свой местный устав. Устав должен бьггьначертан в общих чертах. Почему, например, несмотряна разнообразия в климате, каникулярное время рас-пределено одинаково? Почему в Томске перерыв заня-тий не делается на два суровых зимних месяца? Составкурсов также должен быть разнообразен по областям, вособенности курсов доцентуры. Самая существеннаяреформа заключается в том. чтобы рядом с общеуни-верситетским уставом за нашими университетам и бы-ло нрнзнано право вырабатывать для себя местныестатуты как для всего университета, так и для факуль-тетов В то же время такие местные статуты однитолько могут удовлетворять тем своеобразным, инди-видуальным жизненным условиям, которые столь раз-личны в различных университетах. Система отдельныхстатутов для каждого университета одна в состояниипримирить те две крайние тенденции, которые заме-чаются в нашей университетской жизни - исканиеидеалов устава и стремлений к индивидуальности. По-следняя найдет себе место и проявление в местныхуниверситетских статутах подобно тому, как мы зтовидим в Германии... «Я тогда только увижу, - говоритПирогов, - университетскую коллегию живой, сильной,когда каждый из наших университетов разовьет своюдеятельность на просторе и на свободе, по своим соб-ственным убеждениям и примесям к местным требова-ниям, распределяя свои бюджет с полной ответствен-ностью перед лицом науки, государства и общества».За сколько десятилетий до настоящего времени бы-ли заявлены эти здравые идеи Пироговым и. однако,ни одна строка из них не была проведена в жизнь.Если бы университетская жизнь была построена поплану Пирогова. наш университет превратился бы избюрократического учреждения в областное Из уни-верситетов. находящихся на территории в русской им-перии. ближе всех к идеалу Нирогова подходит гель-сингфорский.В «Вестнике Европы» когда-то давно была помещенаоб этом университете статья Полонского'". Ге;гьсиигфор-ский университет связан кровными узами со своей стра-ной; он не является для страны учреждением чужим, ма-ло известным; все его знакл. все следят за его деятельно-стью и гордятся его знаменитостями. Университетскийпраздник, годичный акт. есть в то же время праздник длявсего Гельсингфорса. Горожане устраивают студентам,получившим на голову лавровые венки, овации и гуля-нья; публика образует хвосты, провожая их вдоль тротуа-ров. Пресса следит за ученой деятельностью университе-та, финляндскому обществу известно, что составляетславу университет, какие в нем есть специатисты. поль-зующиеся всемирной известностью Оно знает по именаммиссионеров, которые разосланы богословским факуль-тетом университета для проповеди христианского ученияв Африке, Азии и Америке, и следит за их судьбой. Иесли б какая-нибудь варварская рука прекратила сущест-вование Гельсингфорского университета, то это вызвалобы огорчение во всей стране; финляндское общество неотнеслось бы безучастно к такому национальному горю.Гельсингфорский обыватель ясно понимает значение,связанное с кантиком, который студенты имеют на своихфуражках; он знает, чти это за люди, которые отличаютсебя кантиком от остального населения; знает, зачем ониучатся, какое употребление они намерены сделать изсвоих знаний, знает, что это не враги народной массы ине индифферентные люди, а что это ее друзья.На площадях Гельсингфорса невозможны дикие кар-тины избиения студентов, какие не раз бывали в Петер-бурге и Москве. Совсем в другом роде представляютсяуниверситеты в остальной части русского государства.Это - чисто бюрократические учреждения Никакой свя-зи университета с учебным районом нет Что в нем дела-ется, мало кого интересует. Местное общество равно-душно к тому, какие профессора занимают в нем кафед-ры. лучше ли в нем подбор профессоров, чем в соседнемуниверситете, наш университет чужой для населенияучебного района; оно не считает его своим Если б уни-верситет был закрыт, немного бы нашлось обывателей,которые пролили об нем слезу. Понятно, что профессор,занявший кафедру в таком унив

Скачать электронную версию публикации