Possibility and effectualness of criminal punishment.pdf В обстоятельной статье В.К. Дуюнова «Наказание вуголовном праве России - принуждение или кара?» ут-верждается: «Принуждение, насилие - не может бытьсущностью уголовного наказания» [1. С. 62]. По мне-нию автора, «сущность наказания состоит в его свойст-ве быть материализованным выражением (формой)реагирования государства на акт преступного поведе-ния виновного, формой осуждения, порицания винов-ного и совершенного им преступления. Иными слова-ми, уголовное наказание является по своей сути непринуждением, а карой, оно служит одной из форм ре-ализации кары - осуждения, порицания осужденного исовершенного им преступления. Следовательно, и оп-ределять уголовное наказание надо не через понятие«принуждение», а через понятие «кара» [1. С. 66].Категория сущности служит для выделения в системе та-ких свойств и отношений, которые обусловливают другие еесвойства и отношения. Явление же - это свойство и отноше-ния системы, обусловленные ее сущностью [2]. Логично по-ставить в этой связи вопрос: кара - это сущность (суть) нака-зания или одна из форм его реализации? Ведь сущность -является. Она без явления не имеет своего выражения, а яв-ление, напротив, имеет свою форму и содержание, через ко-торые и происходит обнаружение сущности через свойстваи отношения. Не может быть спорным утверждение автора,что уголовное наказание - это форма реагирования государ-ства на совершенное преступление и преступника. Правоваяформа правового государства - основное, решающее средст-во воздействия на общественные отношения, однако пола-гать ее сущностью уголовного наказания (без указания наотношение) не представляется верным. Сущность - катего-рия абстрактная, которая как философская категория соот-носится с категорией «явление» - обнаружение сущностичерез свойства и отношения.Явление, в свою очередь, существует в органическомединстве формы и содержания. Форму и содержание пред-мета, явления для уяснения сущности вещи необходимоотделять друг от друга, что происходит на определенномуровне теоретического мышления. Такой анализ необхо-дим, поскольку содержание и форма взаимодействуют:изменение содержания влияет на форму. Но и сама формаможет быть активна - влиять на изменение содержания.От такого взаимодействия, в конечном счете, может из-меняться и сущность явления (предмета).К. Маркс писал: «Ошибка заключается в том, что явоображал, будто материя и форма могут и должны раз-виваться отдельно друг от друга, и благодаря этому полу-чил не реальную форму, а нечто вроде письменного столас выдвижными ящиками, в которые я насыпал песку» [3].Форма - внутренняя структура, строение, связь испособ взаимодействия частей и элементов предмета иявления [4]. Из такого определения формы видна орга-ническая связь формы и содержания в существованиипредмета (явления).В.К. Дуюнов пишет: «Принуждение - это один изпризнаков уголовного наказания, причем не главный, а80второстепенный, указывающий лишь на то, чем и какобеспечивается реализация функциональных возмож-ностей наказания» [1. С. 62]. Второстепенный признаксодержания, конечно, влияет на сущность явления (на-казания), но не может ее определять. Поэтому логично,что автор исключает принуждение из содержания нака-зания как существенный признак. Но такая логикапредставляется ошибочной, поскольку автор должендоказать второстепенность принуждения в действи-тельном существовании уголовного наказания.Действительность существования - это не второ-степенность как оценочная, субъективная категория. Всистеме отношений «государство - человек (лич-ность)» имеются два объекта, которые связаны такиматрибутом материи, как движение. А последняя как ка-тегория всеобща, объективна, но не субъективна.Функция - это внешнее проявление свойств объекта вопределенной системе отношений. Всеобщность такойфункции (свойства) государства, как «принуждение»,приобретает свою конкретную форму, в частности, всистеме отношений под названием «уголовное наказа-ние», не теряя, естественно, содержания (движение) вкачестве принуждения [5]. Существование уголовногонаказания благодаря своему свойству «принуждение»расширяет свое содержание за счет выявления другихсвойств другого объекта отношения - человека (лично-сти) - «упрек», «порицание», «осуждение» и других,еще не выявленных наукой и жизнью свойств. Следо-вательно, «принуждение» в уголовном наказании - ат-рибутивный признак, т.е. существенный, а не второсте-пенный, как ошибочно считает В.К. Дуюнов.Что такое принуждение? «Принуждать», согласноТолковому словарю В. Даля, значит «приневолить», «си-ловать», «заставлять», «неволить», «вынуждать» [6],Синонимами этого термина являются «насилие, сила,давление, нажим» [7]. Следовательно, обвинительныйприговор - материальный носитель объективной фор-мы принуждения, давления, «силования», нажима состороны государства. С другой стороны, объективностьприговора выражается и в том, что он обязательно объ-является, сообщается подсудимому. В наказании пер-вичной (исходной, начальной) формой принужденияявляется обвинительный приговор.Слова «принуждение», «упрек», «осуждение», «по-рицание» при фактическом использовании выражения«уголовное наказание» входят в состав «наказания» вкачестве денотата (компонента). Следовательно, исхо-дя из смысла слов «принуждение», «упрек», «порица-ние», «осуждение», они могут быть имманентны «нака-занию», т.е. присущи, тесно связаны с наказанием,быть в определенных обстоятельствах свойствами «на-казания», хотя сами по себе не тождественны в своихопределениях. Следовательно, денотаты понятия «на-казание» отражают его свойства. В целом имманент-ность свойств наказания основывается на свободе иволе человека как определяющих характеристиках егосуществования. Слова «принуждение», «упрек», «по-рицание», «осуждение» имеют свое собственное со-держание и смысл, а объективное юридическое содер-жание и соответствующий смысл они могут приобре-сти только в адекватной юридической форме - в формеобвинительного приговора - первой форме наказания,которое развивается далее с развитием содержания.В данном случае правовая форма активна, она вли-яет на содержание, формирование свойств наказания.Благодаря обвинительному приговору происходит втор-жение государства в свободу и волю преступника не поего желанию, а вопреки ему, т.е. принудительно. По-следствия нарушения этой свободы и воли могут бытьсамыми разными, но насилие, сила, давление, на-жимдействительно существуют, осуществляются. Однако«упрек», «порицание», «осуждение» функциональнотакже есть определенное вторжение, внешнее воздей-ствие, нарушение свободы и воли человека. В такомслучае, в чем же состоит отличие «принуждения» от«упрека», «порицания», «осуждения»?«Приневолить» - одно из значений слова «принуж-дать», на которое указывает В.И. Даль. Но воля, гово-рил И.М. Сеченов, «не есть какой-то безличный агент,распоряжающийся только движением, - это деятельнаясторона разума и морального чувства, управляющаядвижением во имя того или другого и часто наперекордаже чувству самосохранения» [4. С. 91].Понятие «упрек» ограничивает деятельную сторонуразума и морального чувства содержанием того, чем ко-рят, а понятие «приневолить» - означает «действоватьдля изменения направленности воли и разума»; в доми-нанте «неволить» - «исключить» волю, «отрицать» ее.Если при упреке налицо существование того, чем корят,то при насилии, принуждении осуществляется функцио-нирование (движение) к тому, что может быть в результа-те принуждения. Однако, функционально существуя водной правовой форме, - наказание, упрек, порицание,осуждение сливаются с принуждением, а поэтому прину-ждение без упрека, осуждения, порицания существоватьне может. Из нашей схемы видно, что «упрек» не можетбыть существенным свойством наказания (это не значитне быть свойством наказания в ряду других), он имманен-тен наказанию, но только по функции, как свойство. Наоснове единства функциональности появляется обманчи-вое основание существенности «упрека», «порицания»,«осуждения» как признаков понятия уголовного наказа-ния. Содержание «принуждения» подменяется функцио-нированием «упрека», «осуждения», «порицания». Нотакая «замена» ошибочна. Существование в правовойформе наказания «упрека», «порицания», «осуждения»без принуждения невозможно. «Порицание», «осужде-ние», «упрек» вне наказания может существовать без«принуждения» в уголовно-правовом смысле.Принуждение, осуществляемое как процессуальнаямера, например помещение подозреваемого в СИЗО,благодаря особой юридической форме (процессуаль-ной), напротив, в отличие от уголовного наказания,исключает как элемент юридического содержания «уп-рек», «порицание», «осуждение», хотя помещение по-дозреваемого в СИЗО может им восприниматься как«упрек», «порицание», «осуждение». Следовательно,особая юридическая форма (процессуальная) влияет насущность принудительной меры, применяемой в СИЗОк подозреваемому.Цель изоляции в СИЗО выступает системообразую-щим признаком содержания данной процессуальнойпринудительной меры. Эта цель влияет на все элементыее содержания, в том числе и на внешние стороны еесодержания, в частности «принуждение». Поэтому фи-зические параметры принуждения в СИЗО должны со-ответствовать сущности процессуальной ме-ры, не про-тиворечить ей. Во время помещения подозреваемого вСИЗО, в зависимости от условий содержания, подозре-ваемый может испытывать страдание (что чаще всего ипроисходит) от применяемого к нему принуждения, т.е.налицо действительное существование двух свойств на-казания - принуждение и его следствие - страдание. По-этому пребывание подозреваемого в СИЗО воспринима-ется им как наказание за предшествующее поведение,поскольку действительное содержание процессуальнойформы противоречит ее сущности, которая не предпола-гает высокой степени тяжести конкретных условий жиз-ни и быта в СИЗО, вызывающих страдание человека какопределенное качество.Представляется, что данное положение является важ-нейшим юридическим основанием для зачета временипребывания подозреваемого в СИЗО в срок наказания,улучшения условий содержания лиц, находящихся вСИЗО и др. Следовательно, «принуждению» не всегдаимманентны «упрек», «порицание». Но в «принуждении»,имеющем уголовно-правовой характер, они фактически(онтологически) связаны, существуют как свойства при-нуждения. Напротив, процессуальная форма, как нечтодействительное, предполагает отсутствие в своем содер-жании «упрека», «осуждения», «порицания», а конкрет-ная процессуальная форма предполагает «принуждение»(помещение в СИЗО, естественно, включает психические,психологические реакции человека, которые, однако, посвоей степени должны качественно отличаться от «стра-дания» в наказании).В ст. 21 УК РСФСР 1960 г. указывалось такое нака-зание, как общественное порицание. Такое наказание, ко-нечно, по содержанию не лишение свободы, но оно так-же есть принуждение; воздействует на виновного не ма-териальными средствами, а идеальными (моральными,нравственными, этическими и т.п.), на его психическую,психологическую, духовную сферы свободы. Субъек-тивные последствия такого воздействия - возможныенравственные, моральные тяготы преступника и др.В действующем УК Голландии в ст. 9 предусмотрентакой вид дополнительного наказания, как опублико-вание приговора. Можно предположить (при известныхусловиях), что такое дополнительное наказание в ко-нечном счете может иметь для осужденного сущест-венные негативные материальные, психические, психо-логические, духовные последствия.В УК РФ 1996 г. уголовное наказание определяетсякак «мера государственного принуждения, назначаемаяпо приговору суда. Наказание применяется к лицу,признанному виновным в совершении преступления, изаключается в предусмотренных настоящим кодексомлишении или ограничении права и свобод этого лица».В.К. Дуюнов в своей работе [1. С. 64-66] приводитглубокий этимологический и семантический анализ,доказывая, что наказание и кара - это не синонимы, акара - это не «боль», не «принуждение с целью вызватьстрадание». По сути не приемлет определение слова«кара» в Толковом словаре живого великорусского язы-ка В. Даля, который указывал, что «кара» - это «казнь,наказание, строгое взыскание» [6. С. 420]. Давая ответна вопрос, что такое кара, автор пишет: «Если кара -осуждение, упрек, порицание виновному за содеянное,то уголовное наказание - это внешнее проявление кары(осуждения, упрека, порицания виновного), одна изформ, в которой кара реализуется. Кара - сущность,внутренний смысл уголовного наказания, последнеепредназначение быть формой карательного воздействияна провинившегося в целях утверждения социальнойсправедливости, исправления осужденного и предупре-ждения новых преступлений» [1. С. 66].Но внутренний смысл кары - это не только «упрек»,«порицание», «осуждение» как свойство уголовного на-казания, но также результат их функционирования - пси-хическое, психологическое, духовное состояние осуж-денного, которое имеет качество - «страдание», а непросто тревога, переживание, различные отрицательныеи положительные эмоции. Если сущность уголовногонаказания - кара, то в логическом плане она представля-ет собой отношение (причинную связь), в частности,между свойствами («принуждение», «упрек», «порица-ние», «осуждение») - и их следствием («страдание»).Автор пишет: «На наш взгляд, спектр чувств, эмоций,переживаний у осужденного может быть гораздо богаче,чем только страдания, это и раскаяние, сожаления о слу-чившемся, и стыд, и страх, и злость, и жалость и т.п.» [1.С. 67]. По его мнению, «упрек», «порицание», «осужде-ние» в уголовном наказании трансформируются в целыйспектр различных чувств, эмоций осужденного. Нострадание - ингегративное свойство наказания, и оно ненаходится в логическому ряду иных чувств, эмоций, пе-реживаний осужденного, которое является и причиной, ирезультатом страдания (динамическая совокупность).Человек может страдать от стыда, страха, злости, жало-сти, упрека, порицания и т.п. «Страдание» в уголовномнаказании как психическое, психологическое, духовноесостояние - следствие взаимодействия материальныхсредств и идеальных. Поэтому если принуждение к стра-данию в наказании - это всегда кара (тем самым мы вно-сим определенный правовой смысл в понятие «кара»), тов обыденном представлении смысл этого можно связать свнешним свойством воздействия или внутренним - стра-данием. Страдать человек может и от кары «небесной»,т.е. без внешнего материального воздействия, без внеш-него вторжения в его свободу и волю.В.К. Дуюнов пишет: «Уголовное наказание, как пра-вило, связано с принуждением, но отнюдь не всегда и не-обязательно. Наказание возможно и без принуждения.Наиболее яркие тому примеры мы находим в литературе»[1. С. 62]. Однако понятно, что Р. Раскольников, герой ро-мана Ф.М. Достоевского «Преступление и наказание»,страдает от образов(!) «грядущего труда и страданий», адействия этих образов переживается им как «спасительныесредства, побуждающие к раскаянию и заглажению прош-лого». Но все это - психический, психологический, духов-ный феномен. Содержание мыслей и чувств героя романадоказывает, что человек может сам себя осудить, порицать,упрекать, страдать от этого и видеть в этом «спасительныесредства, приносящие радость». В обыденном смысле дан-ное состояние мы можем называть карой, наказанием. Ноправовой смысл наказания определяется не только страда-нием, а государственным принуждением к страданию.Страдание - эйдетическое состояние, но оно не по-стоянно и может поэтому переживаться как отношение.Одной стороной такого отношения может быть госу-дарственное принуждение, но может быть и Бог, Ал-лах. Последнее связано с религиозным сознанием, ко-торое, минуя смысл существенности государственногопринуждения, генерализуется страданием.Кара - синкретическое слово. X. Ортега-и-Гассет писал:«Названия неожиданно возникают перед нами, заполняютнаш слух при том, что сами вещи или названные, чрезвы-чайно далеки от нас и, возможно, никогда не появятся впределах нашей видимости, оставаясь скрытыми за гори-зонтом. .. Действительно, слово - это извещение о предме-те и обещание его, оно немного сам предмет. И вовсе нетак уж много экстравагантного, как кажется, в теории эс-кимосов, согласно которой человек состоит из трех эле-ментов: тела, души и... имени... Не забывайте еще и это:"Где двое или трое собраны во имя мое, так и Я посрединих" (Евангелие от Матфея, гл. 18,20)» [8].Кара - слово, в котором много смыслов и значенийкак рациональных, так и иррациональных (метафизиче-ских); его существование напрямую связано с «космоло-гической проблемой зла и страдания» (П. Новгород-цев). Н. Кристи писал: «Чтобы постичь существо боли,нужно понять суть добра и зла. Я воздерживаюсь оттакого рода попыток» [9].Из богатой этимологической и семантической исто-рии существования слова «кара» можно извлечь те илииные смыслы и значения, конкретизируя их в опреде-ленном историческом периоде. Вместе с тем на протя-жении веков в юридическом значении так или иначеуголовный смысл слова «кара» связывался учеными спринуждением к страданию, т.е. наказанием.Вероятно, В.К. Дуюнов прав в том, что слова «нака-зание» и «кара» не синонимы, хотя достаточно очевид-на их генетическая связь. Прав он и в том, что «спе-цифического понятия "уголовная кара" в теории не вы-работано». Прямая связь термина «кара» с «космологи-ческой проблемой зла и страдания» объясняет отсутст-вие в теории уголовного права однозначного определе-ния понятия «уголовная кара». Однако такой недоста-ток теории совсем не означает, что из многих истори-ческих смыслов и значений термина «кара» в настоя-щее время исчезли онтологические и гносеологическиеоснования для отражения принуждения и страдания впонятии «уголовное наказание».В.К. Дуюнов ошибается, когда из этимологической,семантической истории терминов «кара», «наказание»выхватывает только некоторые смыслы и значения, ос-тавляя другие «за бортом» анализа, поскольку они невписываются его логику. Приданием «упреку», «пори-цанию», «осуждению» свойств органических основа-ний «наказания» автор нарушает принципы логики каквсеобщей категории познания.Возможно ли при нашем анализе наказания противо-поставление понятий «принуждение» и «кара»? Не тольковозможно, но и необходимо, при условии, что:1) мы берем только их рациональные смыслы;2) последние взаимодействуют, образуя вместе с дру-гими существенными связями и отношениями определен-ное «качество» под названием «уголовное наказание».В отрыве друг от друга понятия «принуждение» и«кара» не могут претендовать на определение сущностинаказания, поскольку в «каре» присутствует «принуж-дение», понимаемое как внешнее воздействие. Болеетого, при системном представлении о наказании ещенеобходим элемент, интегрирующий взаимодействиевсей возможной совокупности элементов содержания,т.е. цели взаимодействия, в определенный социальнозначимый результат. Субъекты конфликтного правоот-ношения (наказание) - государство и осужденный - ужепредставляют собой «элементарную» систему, где име-ются два разнородных (в определенном отношении)элемента, составляющих основу структурных связейнаказания и его состава [10. С. 6]. Следовательно, безанализа категории «состав наказания» невозможно вы-явить всю совокупность существенных признаков нака-зания, которые и составляют его правильное понимание.Раскрывая содержание системной методологии, Д.А. Ке-римов пишет, что «всеобщее определение системы...должно включать такой набор характеристик, которыйпозволил бы ориентировать любое системное исследова-ние, во-первых, на обнаружение составных частей сис-темной целостности; во-вторых, на выяснение специфи-ческих качеств каждой из частей; в-третьих, на аналити-ческое изучение связей отношений и зависимости частеймежду собой; в-четвертых, на обобщение частей в их ка-чественной определенности и взаимодействии, раскры-вающем свойства системы как единого целого; в-пятых,на познание функционального назначения роли и эффек-тивности воздействия системы, каждой ее части на средуи обратного влияния среды на систему» [11].М. Фуко писал: «Уголовное наказание - есть обоб-щенная функция, сопряженная со всем «телом» обще-ства и с каждым его элементом» [12]. Действительно,наказание представляет собой определенное существен-ное взаимодействие, которое имеет весьма богатое со-держание. А без его структурирования, анализа эле-ментов, их формы и содержания, функций, обуслов-ленности трудно определиться и с сущностью наказа-ния. Следовательно, «соль» понятия - в определениивзаимодействия интегральных связей.В философском знании взаимодействие представля-ет собой процесс воздействия различных объектов другна друга, их взаимную обусловленность, изменениясостояния, взаимопереход, а также порождение од-ногоявления другим, их непосредственные или опосредо-ванные, внутренние или внешние отношения или связи.Свойства того или иного явления могут быть познанытолько во взаимодействии с другими [13].Гегель писал: «Но наказание есть в то же время правопреступника, имеющее основу в его действительной воле;именно потому, что совершением преступления как нера-зумного действия он преступает закон, определяющийнаказание. Как уничтожение преступления наказаниеимеет в нем свои количественные и качественные мерки,требующие, впрочем, не внешнего соответствия междукарой и виной, а равной стоимости их (внутреннего соот-ветствия), т.е. стоимость вреда, причиненного преступле-нием, должно определять стоимость лишения, произво-димого наказанием» [14].А.А. Жижиленко, анализируя понимание наказанияГе-гелем, подчеркивает: «Таковы теории диалектическогоуравнения. Они верны, на сколько указывают основы на-казания в органических потребностях человеческого ин-теллекта; они впадают в односторюнность, приписываяэтой основе исключительное существование; они впадаютв ошибки и весьма близки к пантеизму и деизму, как ско-ро отнимают у выставляемых ими интеллектуальных ос-нов кары значения органических потребностей неделимо-го или массы неделимых, и распускают их в бессодержа-тельность понятия абсолюта» [15].А.А. Жижиленко в своем размышлении не отрицаетрациональный аспект кары «в диалектическом уравне-нии» как результат «органических потребностей чело-веческого интеллекта». Однако такой анализ он считаетодносторонним, поскольку у «интеллектуальных основкары» есть еще и основы органические, т.е. онтологи-ческие, которые не определены, а благодаря этому пе-реходят в «бессодержательность понятия абсолюта»,т.е. Бога как «абсолютной идеи» (Гегель).«Кара» имеет значение органических потребностей«неделимого или массы неделимых», а это и есть стра-дание как психическое, психологическое, духовное со-стояние, которое «напрямую» не переводится в рацио-нальное, правовое поле размышлений.«Вообще говоря, кары и награды - слепые силы. Оничисты и непорочны, как дева, но как за деву за них нельзяпоручиться - какой они плод дадут. Характер этого по-следнего будет зависеть от того, от кого будут исходитьсанкции, против кого они будут направлены и какие целидостигаются ими. Если все эти условия положительны, то иплод может получиться хороший. Если они отрицательны- то и плод будет негодным», - писал П. Сорокин [16]. Ав-тор в своих мыслях опирается на рациональные и метафи-зические «составляющие» смыслы кары и подчеркиваетсистемообразующий момент кары - ее цели.Рациональное содержание кары в наказании связы-вается с принуждением к страданию. Однако законода-тель в УК РФ 1996 г. отказался от определения наказа-ния через кару, но, естественно, оставил одну ее «со-ставляющую» - принуждение, исключив субъективныйэлемент, связанный с последствиями принуждения, т.е.фактами психического, психологического и духовногохарактера, которые «расположены» в субъективнойсфере объекта наказания - личности осужденного. По-этому в действующем определении уголовного наказа-ния важнейший признак его содержания отсутствует.Принуждение (сила, насилие) и до юридическихформ выступает как средство воздействия на человека,личность - творца общественных отношений - в силуорганических свойств. Поэтому разработка понятиясостава наказания дает возможность понять преждевсего юридическое содержание принуждения во всембогатстве связей этого процесса. Уголовное наказание,понимаемое как существование, - это не какая-то агре-гация, механическое соединение тех или иных элемен-тов, а функционирование санкций, что невозможно безопределенного качества, т.е. соответствующего содер-жания взаимодействия субъекта наказания и объекта(личности), их сторон.В таком случае, определяя сущность наказания, мыдолжны иметь в виду сложность так называемой объ-ективной стороны наказания, которая включает не то-лько принуждение, его виды и формы, но и психиче-ский, психологический, духовный характер последст-вий для личности виновного, т.е. то, что он действи-тельно переживает в результате принуждения. Составнаказания как система - зеркальное отражение составапреступления, хотя, понятно, что по содержанию онсущественно отличается от последнего.Принуждение по определению есть лишение блага, аего следствием (одним из следствий) выступают страда-ния, боль, тяготы. Однако не всякое принуждение, наси-лие со стороны государства, применяемое к лицу, совер-шившему преступление, можно определить как уголовноенаказание. Почему? Потому что переживание тягот, ли-шений как психическое состояние должно иметь качество«боли» (т.е. сильная тоска, сильное горе, сильный страх),а «боль» предстает как особое переживание, состояние,имеющее эйдетическую форму, как последствие, а не от-ношение к последствиям. Понятно, что определение«сильное» односторонне, оно неполно, поскольку не от-ражает субстанциональное психическое, психологиче-ское, духовное содержание, «боли», «страдания». Но ре-шение этого важного вопроса есть предмет наук психиат-рии, психологии, клинической психологии и т.п., а введе-ние такого содержания в правовое поле - задача наукиправа, которая решила подобную задачу в отношениипонятия «преступление».К.А. Сыч пишет: «М.Д. Шаргородский, справедливоутверждая, что уголовное наказание обладает свойст-вом причинять преступнику страдание, вопреки логикесвоих рассуждений неожиданно включил его в содер-жание уголовного наказания. При этом он не обращалвнимания на то неоспоримое обстоятельство, что стра-дание как психическое состояние человека может про-являться только в результате взаимодействия наказанияи личности в процессе применения и исполнения уго-ловного наказания. Более того, нередко даже осужден-ные, отбывающие уголовное наказание в виде лишениясвободы, не испытывают страданий по причинам, тре-бующим специального анализа.Если придерживаться позиций указанных авторов,то следует сделать вывод, что в отношении этих лицуголовное наказание нельзя считать примененным иисполненным, поскольку не реализовано его основноесодержание - страдание.Видимо, нет смысла даже гипотетически предпола-гать, к каким отрицательным последствиям может при-вести ориентация судебной и уголовно-исполнитель-ной практики на такое понимание уголовных наказа-ний» [10. С. 9]. В этой связи надо сказать, что при сис-темном понимании уголовного наказания с его поняти-ем нельзя обращаться без учета сущности такого пони-мания, т.е. того, что наказание - это взаимодействие,связь элементов, отношение.Действительно, прав К.А. Сыч: страдание - психиче-ское, психологическое, духовное состояние (свойство)человека. Но в системном понятии наказания и его юри-дическом определении (мысли, объективированной вформулировке) оно может существовать как отношение(совокупность отношений), как свойство (совокупностьсвойств), как признак (совокупность признаков). Ведьпонятие не факт, а мысль о факте, и правильное понятиедолжно в своих существенных признаках отразить дейст-вительное содержание явления (предмета, вещи).М.Д. Шаргородский, включая в содержание наказа-ния «страдание», не дает точного определения наказа-ния, не показывает, в каком отношении понимается«страдание»: как признак мысли о наказании или какфункция - внешнее проявление свойств (свойства)объекта в данной системе отношений. Если не «задано»отношение, то «страдание» может существовать какпризнак и как свойство применительно к тому или дру-гому отношению. В «логосе», в разуме выражены влогическом аспекте (в отличие от психологически-феноменологического) одинаково вещание и вещь или,скорее, былина и быль [17].«Страдание» включали в содержание уголовногонаказания А.А. Пионтковский, В.Г. Смирнов, С.И. Де-ментьев и другие авторы. Такой же позиции придержи-вались русские классики уголовного права Н.С. Таган-цев, И.Е. Фойницкий, Н.Д. Сергеевский. Вместе с темследует обратить внимание на непоследовательность,противоречивость суждений некоторых авторов. На-пример, Н.Д. Сергеевский сначала утверждал, что при-чиняемое преступнику страдание не принадлежит ксущности наказания, а затем пришел к выводу, что на-казание есть страдание. Н.С. Таганцев, утверждая, чтоуголовное наказание всегда является страданием, поз-же писал: «Необходимо отделить от наказания и нрав-ственные муки, угрызения совести, испытываемые пре-ступником, хотя бы они были столь велики, что для ихпрекращения он спешил бы отдаться в руки правосу-дия, чтобы выстрадать свою вину» [18], т.е. «муки»исключал из содержания наказания. Мнение А.Л. Ре-менсона (1959 г.), что сущностью наказания является«страдание», противоречит его высказыванию 1965 г.:«По отношению к внутреннему миру осужденных этимеры (карательно-воспитательные. - В.Ш.) выступаюткак объект восприятия, и эти восприятия не входят всодержание самих мер. Противоположный подход при-вел бы к тому, что содержание наказания и мер испра-вительно-трудового воздействия было бы субъективи-зировано и лишено всякой определенности» [19].Выявленная непоследовательность, противоречи-вость суждений одних и тех же авторов по одному итому же вопросу ставит проблему генезиса этих проти-воречий, проблему поиска их корней.Как представляется, для правильного ответа на дан-ный вопрос необходимо отчетливое понимание того, чтонаказание есть относительное понятие, а не безотноси-тельное. Последнее отображает признаки предмета иликласса предметов вне связи с другими предметами. В на-казании же самим предметом является отношение.А.И. Уемов пишет: «Вещь, характеризуемая отно-шением, в отличие от обычного свойства, рассматрива-ется не как отдельная вещь и не как множество отдель-ных вещей, а как система элементов, каждый из которыхпредполагает остальные. Это единство, рассматриваемоекак множественность. Учитывая эту специфику отноше-ния, его можно отличать от остальных свойств. Но раз-личие отношений не находит своего выражения в субъ-ектно-предикатной структуре суждения. Оно являетсясодержательным моментом, который можно выделитьлишь путем анализа предметов сопоставляемых сужде-ний. Это и является причиной многочисленных недора-зумений, связанных с обнаружением кажущихся наруше-ний законов логики в различных областях знания» [20].Поэтому, отвечая на вопрос К.А. Сыча, необходимо пра-вильно поставить проблему наказании. Можно мыслитьнаказание как правовое средство индивидуального воз-действия, но можно думать о наказании как правовомсредстве воздействия на общество, общественное созна-ние. Критерием разграничения этих понятий является«боль», «страдание», с одной стороны, с другой - угроза«боли», «страдания»; и то и другое вместе с «принужде-нием» выступают в качестве объективной стороны нака-зания. Смыслы «боли», «страдания» и угрозы «болью»,«страданием» отличаются, если они существуют как бысами по себе, но фактически они существуют в предметенаказания как отношение, как множественность. Если вгносеологическом плане смысл «страдания» и смыслугрозы «страданием» можно разделить, то в онтологиче-ском (бытийном) - невозможно (страдать можно и отугрозы страданием). При реализации наказания общест-во, общественное сознание не может страдать от боликак психического состояния, но в то же время оно испыты-вает на себе психическое, психологическое, духовное воз-действие наказания как социально-правового средства.В применении наказания как индивидуального пра-вового средства, если в нем отсутствует «страдание»как психическая, психологическая составляющие, онотеряет свою действительность, реальность существова-ния и превращается из наказания в неопределеннуюправовую форму принуждения, поскольку исчерпыва-ется существованием объекта, принуждением, субъек-том как элементов состава наказания. В конечном счететакое «наказание» выступает правовой формой наме-рения государства наказать виновного (естественно,для части осужденных), несмотря на то что некоторыеобъективные атрибуты наказания в действительностисуществуют и реализуются. Вся деятельность по осу-ществлению некоторых атрибутов наказания скрываетотсутствие важнейшего сущностного свойства наказа-ния. Неопределенная принудительная мера, конечно,имеет свои собственные психические, психологиче-ские, духовные параметры (содержание), свое действи-тельное значение, эффективность, но это уже не естьуголовное наказание по существу этого понятия, а самвиновный на этом фоне - только средство обеспеченияфункции наказания - общего предупреждения.В гтрактике далеко не безразлично, испытывает ли осу-жденный страдание, тяготы от примененного наказанияили не испытывает, потому что совершает преступлениеконкретная личность, человек, обладающий свойствомстрадать, которое может быть использовано государствоми используется в правовых целях для их достижения.Правильное понимание наказания и его применениясовсем не предполагает механического соединения стра-дания с принуждением, хотя последнее весьма возмож-но, поскольку, в частности, психологическое состояние(нечто субъективное) связано с объективным (санкцией,видом и формой наказания, принуждением) имплицит-но. Гуманность (как модальность) наказания определя-ется не устранением существенных свойств наказания, акультурой народа, качеством народа, экономикой, со-стоянием преступности, утверждением свободы лично-сти как высшей ценности государства и общества.В заключение статьи и сопровождающих размышленийо понятии, содержании наказания и его состава считаем воз-можным предложить определение уголовного наказания.1. Наказание есть мера государственного каратель-ного принуждения, имеющая целью восстановлениесоциальной справедливости и предупреждение пре-ступности в обществе.2. Наказание применяется к лицу, признанному ви-новным в совершении преступления, и заключается впредусмотренных настоящим Кодексом лишении иограничении прав и свобод этого лица.

Скачать электронную версию публикации