Цветовосприятие - важная составляющая мировоззрения. Оно выражает главный философский смысл мировоззрения народа. В данной статье автором предпринята попытка систематизировать данные по символике трех основных цветов (белый, красный, черный) в хантыйском мировоззрении и выделить их основную семантическую интерпретацию. В основу статьи легли этнографические источники, труды исследователей, работающих по данной или смежным тематикам, и собственные полевые материалы автора.
The philosophy of colour perception in the Khanty's world outlook.pdf Символика цвета наполнена глубоким философским смыслом, т.к. является отражением различных религиозных напластований, прошедших через призму сознания ее носителей. Отсюда интерпретация значений основной цветовой триады выражает восприятие и осмысление этносом космогонии.
Наиболее универсальная модель мира, характерная для индоевропейских, уральских, алтайских и других народов, - тернарная, которая предполагает деление мира на три части по вертикали [1. С. 65, 76]. Трехчленную мировоззренческую вертикаль, которая является всеобщей универсалией, в мировоззрении ханты выражает береза как мировое дерево в целом и ее сферы - Верхний мир, населенный Богами, и ассоциирующийся с белым цветом мир людей, или Средний мир, главный денотат которого - красный цвет, и мир мертвых, или Нижний мир, где доминирует черный цвет. Главным обитателем Верхнего мира хантыйского пантеона является Торум - создатель всего сущего и гарант благополучия, порядка. Представления о нем тесно связаны с белым цветом: сам он - седовласый, белоголовый старец, облаченный в белые одежды; ему в жертву посвящается белое животное и белая ткань, а сами жертвы приносятся в священных березовых рощах [2. С. 166]. В данном случае береза выступает в качестве одного из элементов общего семантического ряда, связанного с белым, светлым, добрым, благополучием. Береста считается священной, т.к. имеет непосредственное отношение к березе, которая считается деревом, принадлежащим Верхнему миру и Торуму в частности [3. С. 109; 4. С. 79]. Береста ведет и собственную сюжетную линию в мифопоэтических и обрядовых жанрах бытия. Ее стержневая мировоззренческая функция - очерчивать Средний мир, мир людей, от иных миров и форм существования, служить рубежом, разграничивающим их. У ханты сохранились представления о лесном народе. У его представителей человеческий облик, они ведут образ жизни, аналогичный человеческому, встреча с ними сулит удачу на охоте. Однако лесные люди невидимы для обычных людей. Объясняя причину своего невосприятия людьми, лесная девушка -фольклорный персонаж - говорит охотнику: «Я много видела ваших людей и охотников. Они нас не видели, а я к ним подходила очень близко. Нас не видят потому, что пользуются берестой. Если бы вы отказались от березы, то стали бы нас видеть» [5. С. 194].
Избирательность в пользу бересты как разграничителя миров нашла отражение в сюжетах фольклора и культовой практике не только у хантов. Мансийское название духов означает «народ, живущий за берестяной пленкой» [6. С. 121].
Охранительная функция бересты явно проступает в медвежьем празднике обских угров. Глазные отверстия на медвежьей шкуре закрывались круглыми берестяными пластинками, которые позднее заменили монеты. Актеры, задействованные в юмористических сценках, в том числе и по отношению к медведю, надевали берестяные маски, чтобы замаскироваться, спрятаться на случай гнева со стороны виновника праздника [7. С. 5-6].
В свете изложенного становится понятным и обилие бересты в погребальной обрядности ханты, ориентированной на создание необходимых условий для перехода человека в иной мир, иную форму существования. Чтобы обезопасить себя от возможного вредоносного воздействия умершего, его тело оборачивали берестой, ею же накрывали гроб, могилу и крышу погребального домика [8. С. 95-97].
На Васюгане, в районе Сургута, на Иртыше и Нижней Оби гроб изготавливают из ствола дерева, который должен быть выскоблен добела, «ибо из-за этого может быть плохо остающимся». На Тремъюгане гроб иногда внутри покрывали белым платком [9. Т. 1. С. 77].
Благодаря белому цвету священный смысл обретают такие непохожие по функции и форме вещи, как лебедь, горностай, серебряная тарелочка, конь-скакун, изображение лося из камня [9. Т. 2. С. 83, 91, 180]. Так, в мифах ближайших соседей хантов - селькупов -встречается сказание о Катманпуче, где дается интерпретация значений черного и белого цветов: «низов-ский богатырь - черный, некрасивый, а Катманпуч -белый, красивый» [10. С. 45].
Следует полагать, что в ряде контекстов прилагательное белый может использоваться как определение, называющее не собственно белый цвет, а цвет светлый- светлее, слабее обычно свойственного данному предмету. Например, верховному богу Торуму делали жертвоприношения на светлых местах и возвышенностях, поросших березовым лесом, который ассоциировался с белым цветом седого старика Торума [11. С. 79]. Животное, приносимое в жертву, по возможности должно быть белым [12. С. 147]
Предметы белого цвета наделены охранительной духовной функцией не только в мире людей, но также и в мире животных. Так, например, если в стаде рождается белый олененок, то оленевод особенно заботится о нем, полагая, что это животное в дальнейшем будет охранять стадо от злых духов и способствовать его размножению.
В северных областях, где остяки в зависимости от времени года переселяются с места на место, духов возят с собой на оленьей нарте. Тягловыми животными служат одномастные, обычно белые олени, которые не использу-
59
ются для других целей и после того, как станут негодными, жертвуются духу, которого они возили [9. Т. 2. С. 18].
Предками родов и фратрий считались животные и птицы, реже растения и насекомые. Животное-тотем нельзя было убивать. У фратрии «пор» тотемом была белая зайчиха [9. Т. 3. С. 123]. Среди белых животных особенно почитался горностай. По легенде, национальный герой Aiwa перевоплотился в соболя и был непобедим во время битвы со злым духом.
Если обратиться к трехчленной вертикали мироздания, черный цвет ассоциируется с противоположным белому - доброму миру богов, подземным царством, миром мертвых, миром злых духов -лунгое [13].
В бытовом отношении данные ассоциации могут быть подтверждены следующим примером: у ханты только лишь старухи носили кафтаны из черной материи, в которых их потом и хоронили [11. С. 182, 216]. Возможно, что в данном случае черный цвет символизирует старость, болезнь, близкую смерть. В пользу данного предположения свидетельствует аллегорический образ женщины в фольклоре: «Красный платок утром встает, огонь зажигает, а черный платок целый день лежит, ничего не делает...» [5. С. 255; 14. С. 194].
Дух Нижнего мира Хынъ ики в качестве домашнего духа носил название Кур илпи ики - «Находящийся под землей, под полом старик»; второе его название происходит от цвета его одежды - «Питы сажи ики» - «Старик в черном сахе». Его всегда называли подставным именем, не произнося истинного. По представлениям хантов, назвав его имя громко, можно призвать его, что было нежелательно всегда, т.к. он являлся духом смерти и болезней -Хынъ ики. Другое название Хынъ ики -Хинь вэрт. Считали, что человека у смертного порога встречает «в черную шапку одетый Хинь вэрт, в черное одеяние одетый Хинь вэрт» [10. С. 175]. Чтобы обезопасить свое жилище от голода и болезней, которые он насылает, под спальное место в доме зарывали черный халат - откупительную жертву [12. С. 190].
Черная ягода (черемуха, смородина), увиденная во сне, предвещает смерть. Если же снится что-либо белое, то это к радости [11. С. 317]. Интересно сочетание черного и белого цветов в хантыйских верованиях, хотя значение его еще неясно. Считается, что в хозяйстве необходимо держать черную лошадь с белыми гольфами.
Во время экспедиции В.М. Кулемзина в Березовский район в 1982 г. местные ханты объяснили ему сумасшествие тем, что «ум для сумасшедших Торум наливает ложкой из бересты, ум у них из черной крови».
Там же В.М. Кулемзину женщина рассказала сон своего отца, предвещавший ему смерть, и свой сон во время длительной болезни, который сулил ей выздоровление: «Мой отец сильно болел три дня подряд, чуть не умер. Потом рассказал, что ушел вниз (указал пальцем на север), там подошел к морю, подошел к сторожу, он верхом на черном коне. Впереди много дыма, стоит котел, деготь варят. А мне снилось, пришла ко мне женщина в черном, пошли с ней далеко, проходили какие-то железные заборы, подошли к сторожу на красном коне. Он посадил меня на коня и увез домой, значит, рано умирать» [15. С. 14].
Красный цвет - цвет крови и огня - является одним из любимых у хантов при декорировании одежды,
жертвенных покрывал и изделий из бересты [9. Т. 1. С. 78] и символизирует Средний мир - мир живых.
В. Тэрнер указывает, что красные вещи относятся к двум категориям: они могут одновременно приносить добро и зло [16. С. 83].
Утраченную сакральность вещи можно вернуть, подержав ее над огнем или предметом красного цвета [17. С. 323].
В хантыйском языке название цвета «красный» происходит от слова «кровь» [18. С. 522]. С.А. Попова пишет: «Символ крови присутствует во всех обрядах перехода. Во-первых, кровь ассоциируется с солнцем и огнем (красная, горячая), которые в переходное время символизируют очищение, обновление, возрождение» [19. С. 156].
В шаманской атрибутике предметы красного цвета встречаются довольно часто: в одежде и предметах культа, символизируя мир людей и темный мир, куда шаман часто отправляется на поиски похищенных душ.
Огромное значение в своей жизни ханты уделяют культу огня. При строительстве нового очага они устраивают угощение в честь Матери огня, где подарком для нее выступает красный халатик, надетый на палочку и сжигаемый в огне, чтобы избежать пожаров в будущем [9. Т. 2. С. 68]. В устной беседе информатор, Пернянгина Октябрина, 1934 г.р., рассказала, что она помнит, как ее мать сжигала на костре маленькую красную тряпочку. К Матери огня хантыйские женщины обращаются с просьбой сохранить жизнь и здоровье их детей, если они вынуждены покинуть свой дом [9. Т. 3. С. 207].
Красный цвет познается как импульсивное, агрессивное начало, а также как символ мужской сексуальной энергии. О связи одного из богов с солнцем говорит А.В. Бауло: «Красный цвет, возможно, связан с солнечной ипостасью Мир-сусне-хума (одно из его имен "Мужчина, испускающий свет")», - и приводит в пример Песнь - приглашение Сыну Неба, где его пробуждение ассоциируется с восходом солнца [20. С. 98]. В пользу предположения о связи красного цвета с солнцем говорит и хантыйская загадка: «Красной лисы куча шерсти», отгадка на которую - восход солнца. Также красная лиса является символом связи двух домов - мужа и жены, т.к. только ее шкуру разрешается поместить невесте в святилище мужа. Это же животное является и символом любвеобильности Мир-Сусне-хума - знак связи полов [21. С. 553].
Эти загадки свидетельствуют о связи красного цвета с огнем: «Мать толста, сын тонок, дочь красна», ответ - печь, дым, огонь; «внутри гнилого дерева красная лиса бегает» - чувал, в котором горит огонь. А вот отрывок из мансийской сказки: «Мужчина сел на крылья орла и полетел дальше. Летели, летели, орел говорит: "Посмотри назад, что-нибудь видно?" Мужчина оглянулся и говорит: "Красная лиса скачет!" - «Это я дом твоей сестры зажег!» [5. С. 476].
Что же касается связи красного цвета с эросом, у А.В. Голо вне ва описан пример сватовства селькупов, когда в обряде присутствует посох с красным навер-шием, который A.M. Сагалаев называет первоорудием, с помощью которого в мифологии урало-алтайских народов осуществляется «плодотворный акт раздвиже-ния» (пробивания, вскрытия) Земли [21. С. 257].
60
Возможно, это объясняет, почему на посох свата ханты привязывали платок или лоскут красного цвета [22. С. 24].
В основном предметы красного цвета несут в себе негативную символику. В беседе автора с информатором были получены сведения о том, что если снится вещь красного цвета, то непременно нужно ждать беды - это, своего рода, предупреждение.
Вещи красного цвета служили откупом от злых, враждебно настроенных по отношению к человеку, духов. Так, Пернянгина Октябрина, 1934 г.р., помнит, что ее дедушка водил их с братом каждую весну на
только что вскрывшуюся реку, чтобы бросить туда красную тряпку. Она, видимо, служила заменой кровавой жертвы и приносилась с целью сохранить жизнь.
Из вышеизложенного можно выделить следующие семантические значения рассмотренных цветов. Белый ассоциируется с добрым божественным началом, красотой, здоровьем, благополучием. Красный - с солнцем, огнем, кровью, силой, мужской сексуальной энергией, а черный означает старость, смерть, несчастья. Таким образом, мы видим, что цветовосприятие выражает мировоззрение и его анализ может служит базой для изучения предфилософского восприятия мира.
Головнев А.В. Говорящие культуры. Традиции самодийцев и угров. Екатеринбург, 1995. 152 с.
Талигина Н.М. Обряды жизненного цикла у сынских хантов. Томск: Изд-во Том. ун-та, 2005. 176 с.
Попова С.А. Мансийская обрядность перевода в другой мир // Народы Северо-Западной Сибири. Томск: ТГУ, 2002. Вып. 9. С. 132-157.
Бауло А.В. Жертвенные покрывала// Народы Сибири: история и культура. Новосибирск, 1997. С. 90-101.
Терешкин Н.И. Словарь восточно-хантыйских диалектов. Л., 1981.
Тэрнер В. Символ и ритуал. М.: Наука, 1983. 278 с.
Лярская Е. Женские запреты и комплекс представлений о нечистоте у ненцев // Антропологический форум. СПб., 2005. № 2. С. 317-326.
Архив МАЭС ТГУ. № 1152. (Экспедиция Кулемзина В.М. 1982 года в Березовский р-н).
Богордаева А.А. Традиционный костюм обских угров / Институт проблем освоения Севера СО РАН. Новосибирск: Наука, 2006. 239 с.
Мифология хантов // Энциклопедия уральских мифологий. Томск, 2000. Т. 3. 310 с.
Jordan P. Material Culture and Sacred Landscape. The Anthropology of the Siberian Khanty. Oxford: AltaMira Press, 2003. 312 p.
Лукина Н.В. Ханты от Васюганья до Заполярья. Т. 1: Васюган. Томск: Изд-во Том. ун-та, 2004.
Сказания земли Томской: Хрестоматия / Сост. П.Е. Бардина, Н.В. Лукина, Э.Л. Львова и др. Томск: Изд-во Том. гос. пед. ун-та, 2004. 187 с.
Карьялайнен К.Ф. Религия югорских народов. Томск: Изд-во Том. ун-та, 1994. Т. 1. 152 с; 1995. Т. 2. 284 с; 1996. Т. 3. 264 с.
Ханты Салымского края: культура в археологе- этнографической ретроспективе / О.М. Рындина, А.И. Боброва, Ю.И. Ожередов. Томск: Изд-во Том. ун-та, 2008. 412 с.
Kannisto A. Materialen sur mythologie der Wogulen. Helsinki: Suomalais-ugrilainen Seura, 1958. 443 p.
Мифы, предания, сказки хантов и манси / Сост., предисл. и прим. Н.В. Лукиной. М.: Наука, 1990. 568 с.
Чернецов В.Н. Представление о душе у обских угров // ТИЭ. Нов. серия. Т. 51: Исследования и материалы по вопросам первобытных религиозных верований. М.; Л., 1959. С. 114-156.
Этнография Томской области: Учеб. пособие. Томск: Изд-во Том. гос. пед. ун-та, 2005. 163 с.
Кулемзин В.М., Лукина Н.В. Знакомьтесь: ханты. Новосибирск: Наука, 1992. 136 с.
Раевский Д.С. Очерки идеологии скифо-сакских племен. М.: Наука, 1977. 216 с.
Кулемзин В.М. Человек и природа в верованиях хантов. Томск: Изд-во Том. ун-та, 1984. 191 с.