The dynamics of conceptual ideas of man as expression of social changes.pdf В науке широко используются модели, ориентирован-ные на изучение и объяснение механизмов социальных явлений и процессов. Результатом обобщения противоре-чивого процесса взаимодействия человека и общества является модель человека, реально отображающая дейст-вительность и формируемая под влиянием происходящих изменений в сферах жизнедеятельности общества.Что есть модель человека? Это условный образ че-ловека, воспроизводящий его типичные черты. Моде-лирование позволяет раскрыть современное состояние отношений между обществом и человеком, измерить баланс между «я» и «мы», раскрыть особенности дан-ного взаимодействия.В качестве основных принципов построения моде-лей человека можно выделить единство гносеологиче-ских и аксиологических подходов; целостное, многоас-пектное отображение человека в системе существую-щих моделей; соответствие моделей, формализованных в той или иной мере содержательным образом, отра-жающим особенности человека.Цель нашего исследования состоит в обнаружении, анализе образов, моделей человека в структуре классиче-ских и современных социально-философских концепций.Становление и развитие индустриальной цивилиза-ции способствовало углублению анализа духовного начала в человеке, которое сводилось не только к ра-циональной, но и к иррациональной стороне. Отчасти это было обусловлено изменениями в духовной сфере, такими как возвышение науки, секуляризация общест-ва, развитие массовой культуры, и в экономической -промышленной революцией, появлением монополий, становлением и развитием капитализма. Все это приве-ло к технологическим и социальным базисным измене-ниям в обществе. В это время многие исследователи делают акцент на отчужденности, отстраненности че-ловека от общества. Создаются теоретические модели человека, в которых рассматривается зависимость че-ловека от обезличенных социальных сил.«Бунтующий человек» А. Камю «хочет быть или «всем», целиком и полностью отождествляя себя с тем благом, которое он неожиданно осознал, и требуя, чтобы в его лице люди признавали и приветствовали это благо, или «ничем», т.е. оказаться побежденным превосходя-щей силой» [1. C. 9]. Человека порабощает порядок, формируемый обществом, а он терпит угнетение только до того предела, какой устанавливается им самим. При-чиной такого взаимодействия может послужить, по мне-нию А. Камю, возросшая степень индивидуализма в че-ловеке в переходный период развития общества.Появление образа «Человека одинокого» широко рассматривается в социально-философском, культуроло-гическом аспектах как зарубежными авторами (Д. Рисмен, Р. Мертон, Н. Глезер, Р. Денни), так и отече-ственными исследователями (Н.Е. Покровский, И.С. Кон и др.). Ряд авторов придерживается позиции, что генезис одиночества обусловлен, прежде всего, возникновением индустриального общества (И.С. Кон). Другая позиция определяет одиночество как временный и универсаль-ный феномен общественного бытия (Э. Дюркгейм, Б. Миюскович). Тогда как Н.Е. По-кровский в своей ра-боте «Универсум одиночества: социологические и пси-хологические очерки» указывает на то, что «генетически оно возникло из всего предшествующего опыта челове-чества, как социального, так и культурного. Не будь ве-ков этого опыта, в том числе по рефлексивному освое-нию одиночества, не могло бы сформироваться и модер-нистское видение этого феномена» [2. C. 66].В центре внимания Г. Маркузе - состояние человека в индустриальном обществе. Результатом саморегулирова-ния современной индустриальной цивилизации является, с одной стороны, репрессия, проявляющаяся в подавле-нии влечений и потребностей большинства, а с другой -переформирование стандартных, ложных потребностей индивида, обусловленных современным обществом. Так, человек теряет основу для развития автономии и способ-ность противостоять обществу, рациональность и произ-водительность руководят жизнью и смертью индивидов. «…Рациональное предпринимательство привело к созда-нию модели сознания и поведения, которые оправдывали и прощали даже те черты этого предпринимательства, которые в наибольшей степени способствуют разруше-нию и угнетению» [3. C. 408]. Так рождается «Одномер-ный человек» Г. Маркузе.О зависимости человека от корпорации, противоре-чии социального и индивидуального в эпоху перемен повествует У.Х. Уайт в своей классической работе «Организационный человек». Главной особенностью организационного человека является то, что он испы-тывает давление от сообществ, которые принуждают его к социальной адаптации и конформизму. Если У.Х. Уайт делает акцент на усилении роли организаци-онного общества, отчуждении, изоляции и конформиз-ме, то Д. Джейкобс указывает на возможность альтер-нативы, т.е. наличие условий, в которых могут процве-30тать индивидуальные особенности, нонконформизм и креативность1.По мнению ряда авторов, сегодняшняя эпоха имену-ется как премодерн, располагающийся в пространстве мифа, и все пространство премодерна определяется ми-фологическим или сакральным. «Человек премодерна вне сакральности, вне священности не воспринимает реаль-ность, у него нет священной реальности, т.е. для него принципиально существует сакральность. Для человека модерна существует новая вещь - реальность. Да и тер-мин этот - реальность - становится популярным в эпоху модерна» [4. C. 13]. И, по мнению А.Г. Дугина, реаль-ность, являясь базовым понятием для человека модерна, преобразуется в виртуальность в эпоху постмодерна и представляет собой некий конструкт реальности, создан-ный искусственно и отвлеченно. Более того, если в мо-дерне индивидуум был неделим, то сейчас возникнет но-вый образ, который можно назвать дивидуум, т.е. «Чело-век делимый». Это соответствует процессу дигитализа-ции и обозначает, что человеческое единство, которое было сутью модерна, распадается на части.В когнитивной психологии существует тип «Чело-века-компьютера». «Человек реактивный» представлен в поведенческой психологии через модель человека как стимульно-реактивной машины. А человек, реализую-щий себя, свой «индивидуальный проект», - в гумани-стической психологии. Человек нуждающийся, так на-зываемая модель «Человека-потребителя», обуреваемо-го своими потребностями, влечениями, инстинктами, представлен в мотивационных теориях, и в первую очередь, в психоанализе.Образ «Человека потребляющего» Э. Фромма обу-словлен воздействием на него технологического общест-ва. Цель тотального потребителя - «больше иметь и больше использовать» [5. C. 67]. Основная проблема мо-рали - это полное безразличие человека по отношению к самому себе. Основоположник «гуманистического анали-за» утверждал: мы забыли то, что человек является суще-ством неповторимым и уникальным; мы превратились в обыкновенное оружие внешних сил, которые диктуют нам свои условия; мы стали относиться к себе как к това-ру, а наши внутренние силы отчуждены от нас.Изучение социальных процессов - принцип единства жизнедеятельности людей и содержания общественных отношений - лежит в основе марксистской теории. Оп-ределяющая роль в системе общечеловеческих отноше-ний принадлежит экономическому базису, а сам человек является «Представителем класса». Изменение типа че-ловека возможно только в коммунистической формации, где будет происходить «...подлинное присвоение чело-веческой сущности человеком и для человека; а потому как полное, происходящее сознательным образом и с сохранением всего богатства достигнутого развития, возвращение человека к самому себе как человеку обще-ственному, т.е. человечному» [6. C. 588].Х. Ортега-и-Гассет среди факторов, повлиявших в XIX в. на формирование «Человека массы», выделял либеральную демократию, экспериментальную науку и индустриализацию. Человек встал перед радикальным изменением своей судьбы. Возросло материальное бла-гополучие, независимость, был создан совершенно но-вый фон, новое поприще для современного человека -и физически, и социально. Х. Ортега-и-Гассет отмечал две основные черты в психологической диаграмме «Человека массы»: это безудержный рост жизненных вожделений, а тем самым личности, и принципиальную неблагодарность ко всему, что позволило так хорошо жить. «Человек массы - это тот, кто не ощущает в себе никакого особого дара или отличия от всех, хорошего или дурного, кто чувствует, что он точь-в-точь как все остальные, и при том нисколько этим не огорчен, на-оборот, счастлив чувствовать себя таким же, как все» [7. C. 48]. Человек массы Х. Ортеги живет под грубым господством масс, которые пользуются всеми благами организации и считают ее естественной.Н. Элиас подчеркивал, что «отдельный человек со всеми его психическими качествами формы, посредст-вом которых он отличается от других людей, представ-ляет собой замкнутый в себе космос, природу в себе, которая изначально не имеет ничего общего со всей остальной природой и особенно со всеми остальными людьми» [8. C. 92].Несмотря на различие в обобщении, касающееся характеристик человека, все эти модели объединяет подчеркивание зависимости человека от общества, первичности общества при постоянном взаимодейст-вии человека и общества. Преобладание этих концеп-ций в социальных науках отражало действительное положение человека в его отношениях с обществом и природой - зависимость от них, отчуждение, объяс-няющееся недостаточным развитием экономики, соци-альных и научно-технических отношений.Концепции взаимодействия человека и общества в социальных науках в настоящее время обусловливают существование образов человека, которые отражают противоречивость современного индивида, живущего в эпоху перемен и трансформаций, т.е. переходного обще-ства. В подобных условиях актуальной становится про-блема приспособления человека к изменившейся соци-альной среде, т.е. формирование «Человека приспособ-ленного» Ю.А. Левады. Это период, когда практически все общественные слои и группы оказываются перед выбором вынужденного приспособления (адаптации). По мнению Ю.А. Левады, в отечественной истории та-кая ситуация складывалась трижды менее чем за по-следние полтораста лет: после реформ 60-х гг. ХIХ в., после 1917 г. и после 1991 г. Преимущественно приспо-собление достигалось в результате снижения уровня потребительских и ценностных требований, смены ро-левых и инструментальных функций человека.Наряду с «Человеком приспособленным» появляется и «Лукавый человек» Ю.А. Левады. Проблема данного образа человека состоит в принципиальной невыполни-мости предъявляемых к человеку требований. «Невоз-можно было принимать повороты политической конъ-юнктуры за веления истории. Никому не удавалось «отдавать все силы на выполнение пятилетнего плана» [9]. Всякое насилие порождало абсолютную готовность к лукавому приспособлению. Однако двоемыслие в пони-мании этого типа заключается в том, что по мнению Ю.А. Левады, лукавый человек - на всех уровнях, во всех его ипостасях - не только терпит обман, но готов обма-нываться, более того - постоянно нуждается в самообма-не для того же (в том числе психологического) самосо-31хранения, для преодоления собственной раздвоенности, для оправдания собственного лукавства.В.Н. Шубкин, формируя образ «Катастрофического человека», в качестве основы происходящих изменений выделяет страх перед социально значимыми негатив-ными событиями и процессами, оцениваемыми массо-вым сознанием катастрофой. «В обществе может воз-никать и в определенных условиях распространяться в широких масштабах особый тип мышления и сознания, который мы называем катастрофическим» [10].Анализируя тенденции развития реального созна-ния и поведения, Ж.Т. Тощенко обращается к исследо-ванию такого феномена, как «Парадоксальный чело-век» или «Человек-кентавр», т.е. ситуации, когда чело-век в одно и то же время искренне преследует взаимо-исключающие цели, не замечая при этом парадоксаль-ности своего сознания и поведения.В бихевиористской модели человека подчеркиваются поведенческие черты, в психоаналитической области это особенности подсознания, и в когнитивистской это свойства рассудка и т.д. Примером могут послужить работы Мк. Дугала «Человек или робот», Д. Кюнкеля «Поведенческая модель человека: предположения и применение». В современном бихевиоризме человек воспринимается как динамично активный в своем отно-шении к изменениям окружающего мира. При этом на-личие активности обусловлено соответствующими сти-мульными условиями. Д. Кюнкель указывает на то, что стимулы не только генерализуются, но и, будучи пред-ставленными в ситуации, могут сигнализировать о воз-можном проявлении определенной активности.В эпоху перемен становятся актуальными концеп-ции, которые подчеркивают определяющую роль чело-века в его взаимодействии с обществом. В свое время концепцию экономической динамики на основе теории циклов Н.Д. Кондратьева активно развивал Й. Шумпе-тер. Центральное место в процессе изменений внутри системы американский экономист отводил предприни-мателю - «экономическому агенту», который, внедряя новшества в периоды спокойствия и равновесия, спо-собствует развитию инновационной деятельности, а именно - замене старого новым или же усовершенст-вованным продуктом в процессе свободного творчест-ва. При этом побудительным мотивом к поиску и вне-дрению новых комбинаций выступает прибыль.Теория же социального изменения, или так назы-ваемая «равновесная парадигма» Т. Парсонса, строится на основе теории мыслительной модели структур об-щества и его изменения по принципу кибернетической иерархии различных систем - организмов и личностей как ступеней растущей степени сложности. Действи-тельно глубокими изменениями являются, по Т. Пар-сонсу, те, что затрагивают культурную систему, эконо-мические и политические перевороты, но не затраги-вают уровень культуры в обществе, не меняют поэтому и самого общества в его основе.Общество как социальная система обладает устой-чивостью, способностью к самовоспроизводству, что находит проявление в стабильности его основных структурных элементов (адаптации). Если соотноше-ние сил, элементов, поддерживающих равновесие, на-рушается, но сама конфигурация общественной систе-мы в целом, ее основные структурные элементы оста-ются неизменными, то утраченное равновесие быстро восстанавливается, т.е. изменения остаются внутрен-ними, а система, интегрируя в себя новые образования, в целом остается неизменной. Общество не является застывшим образованием, а представляет собой посто-янные изменения. Другой вид социального изменения -изменение структуры, когда система неспособна вос-становить равновесие из-за сильного давления изнутри и извне. Для сохранения целостности социальной сис-темы происходит модификация социальных подсистем и их структурных элементов (социальных ролей, ин-ститутов, организаций).Более обобщенно социальное развитие общества Т. Парсонс сводит к четырем механизмам эволюции. Первый - это дифференциация, связанная с усложне-нием строения общества. Второй - адаптация (адап-тивное возвышение), под которой понимается новый способ соотнесения с окружающей средой (например, новая техника или новые способы коммуникации). Третий механизм предполагает увеличение объема членства в обществе. Прежние критерии членства в обществе (класс, пол, этническая принадлежность) те-ряют свое значение в эволюционирующем обществе. Четвертый - обобщение ценностей. В изменяющемся обществе ценности и нормы все в меньшей степени остаются приемлемыми для разных групп. В обществе все шире начинают распространяться представления об универсальных, независящих от типа социальной сис-темы, человеческих правах и идеалах.Ярко выраженными особенностями модернизацион-ного направления являются: трансформация ментальных установок (так, комбинируя концепты инноваций и по-рядка, О'Коннел определяет модернизацию как утвер-ждение креативной рациональности); расширяющаяся автономия индивидуума в результате разрушения тра-диционных связей, рассматриваемая М. Вебером.На смену классическим моделям со второй полови-ны XX в. приходят постклассическая, постмодернист-ская, организационно-деятельностная и т.д. Суть ново-го понимания состоит в том, что социальные измене-ния рассматриваются не как естественно-исторический, но как социально-исторический процесс, в котором «социальный агент», или «актор», играет активную преобразующую роль. Этот подход представлен в ра-ботах А. Этциони, А. Турена, Э. Гидденса, П. Штомп-ки, М. Арчер, В.А. Ядова и др.Новая парадигма опирается на отличное от классиче-ского представление. Две важнейшие составляющие ра-дикально меняют взгляд на науку вообще и социологию в частности. Со второй половины XX в. все чаще признает-ся влияние на итог научного знания метода, теории и, кроме того, активной позиции самого исследователя, его нравственной установки, его разума или предрассудков.А. Этциони выдвинул оригинальную теорию «ак-тивного общества», названную позднее «теорией само-направленности». Ключевым здесь является понятие «мобилизация», или «социальная активизация».«Теория социальной направленности отличается от других теорий современной социальной науки тем, что рассматривает мобилизационные силы коллективов и обществ в качестве основного источника их собствен-32ных преобразований и трансформаций их отношений с другими социальными единицами. Когда социальная единица мобилизуется, она имеет тенденцию изменять свою собственную структуру и границы, а также струк-туру той более высокой единицы, членом которой она является» [11. С. 14].Самым видным представителем теории действия является А. Турен. С того времени, как он вывел образ «самопроизводящего общества»2, его основная работа приобрела ощутимый критический оттенок. Она была разработана в противовес теории структурализма. Об-щество и история создаются благодаря коллективным действиям, главными носителями которых, по А. Туре-ну, являются социальные движения. Они трактуются как формы коллективной мобилизации, непосредст-венно разрушающие культурные основания общества. «Социальное движение - решающий агент истории, по-скольку историческая реальность формируется посред-ством конфликтов, а также требований, выдвигаемых социальными движениями и придающих специфиче-скую форму культурным ориентациям» [12. С. 78]. От-рицание эволюционизма и приписывание социальным движениям роли основных мобилизационных сил Турен связывал с возникновением «постиндустриального об-щества», в котором существенно увеличились способно-сти к самодеятельности и расширился диапазон возмож-ностей и вариантов выбора. Таким образом, эти общест-ва являются продуктом своих собственных действий, а не частью процесса исторической эволюции.Наиболее четко позицию «нежесткой социологии» в отношении социальных изменений представляет Э. Гидденс. Он полагает, что и сам исследователь дол-жен быть достаточно гибок, непредвзят в отношении используемых теоретических подходов, и в изучаемой им реальности в качестве решающей признается роль социального субъекта (индивидов, общественных групп, движений). Социальный субъект своей активно-стью приспосабливает общественные структуры к ин-тересам общественных групп, находит компромиссы с другими социальными субъектами или вступает с ними в противоборство. Социальные изменения Э. Гидденс рассматривает как многофакторный процесс, на кото-рый влияют изменения и среды, и экономики, и куль-туры, и политических институтов. Делая ударение на постоянно меняющейся природе социальной реально-сти, чей истинный онтологический субстрат лежит в действиях и взаимодействиях субъектов - людей, он предложил преобразовать статическое понятие «струк-тура» в динамическую категорию «структурация», оз-начающую описание коллективного поведения людей. По мнению Э. Гидденса, жизнь проходит в трансфор-мации, а ее основное содержание есть постоянное про-изводство и воспроизводство общества.Конечным двигателем «структурирования» являют-ся люди - деятели (или «агенты»), множество индиви-дов в их повседневном поведении. При этом «все соци-альные деятели знают очень много об условиях и по-следствиях того, что они делают в своей повседневной жизни» [13. С. 46]. Одной из черт людей-агентов явля-ется их материальная (телесная, биологическая) кон-ституция и, следовательно, неизбежная подчиненность времени и пространству. При этом телесность человеканакладывает строгие ограничения на его способность к передвижению и восприятию.Благодаря Э. Гидденсу деятельность окончательно признается как воплощение индивидуальных человече-ских существ.В качестве альтернативы классическим (модернист-ским) и постклассическим (постмодернистским) кон-цепциям социальных изменений выступают, с одной стороны, концепция множественного модерна (multiple modernity) Ш. Эйзенштадта3, развивающая в социоло-гии идеи цивилизованного подхода, и с другой - кон-цепция институциональных матриц С.Г. Кирдиной4.Главным отличительным свойством теории инсти-туциональных матриц является рассмотрение общества как целостного, системного объекта, в котором эконо-мические отношения являются элементом обществен-ной системы. Общество и образующие его виды дея-тельности рассматриваются как живая, филогенетиче-ски развивающаяся система, приспосабливающаяся к внешним условиям. Выявление обеспечивающих это развитие структур, т.е. институтов, и составляет задачу институционального анализа.С.Г. Кирдина обращает внимание на то, что, воз-никнув, общество начинает жить по собственным зако-нам. Поэтому имеет место абстрагирование от прису-щего обществу свойства, изучаемого во множестве других работ во все времена и во всех странах, - свой-ства нести на себе отпечаток характеристик индивидов, его образующих. «Человек может стремиться познать закономерности порядка вещей и действовать в соот-ветствии с ними, как, например, он действует с пони-манием того, что объективно существует сила тяжести, с которой нельзя не считаться. Но, в конечном счете, действия социальных субъектов ограничиваются, оп-ределяются этими законами, которые люди не в со-стоянии отменить ни в ходе реформ, ни в ходе револю-ций. Таким образом, подход институциональных мат-риц продолжает известные традиции исторического материализма, одной из центральных идей которого являлось изучение необходимых общественных отно-шений, складывающихся вне зависимости от воли и желания людей. Такой подход реализует также извест-ную идею отчуждения человека от созданных им са-мим сущностей, которые противостоят ему как внеш-ние, самостоятельные, что позволяет проводить науч-ный анализ этих сущностей, прежде всего, общества и его основных подсистем» [14].Придерживаясь пессимистической позиции относи-тельно развития личности в результате происходящих изменений в обществе, В.А. Кутырев отмечает, что человек как личность превращается в «актора» - агента деятельности, с вычеркнутой за ненужностью духовно-стью. Сохраняя важнейшие сущностные черты челове-ка, такие как субъективность, самостоятельность и ак-тивность, «актор» является существом, действия кото-рого выполняются механически, он действует все счи-тая и продавая. Дальнейшая деградация личности идет по пути превращения «актора - еще субъекта человече-ской деятельности» в «человеческий фактор», придаток информационной техники. В результате более глубо-ких изменений общества человек теряет самостоятель-ность, сливается с технической системой, к которой33переходит инициатива, и возникает рационализирован-ный техногенный человек.Результатом сегодняшнего взаимодействия челове-ка и общества явилась комплексная модель «постчело-века», широко обсуждаемая в науке. Мнения ряда ис-следователей по данному вопросу сходятся в том, что для человека, подверженного давлению постиндустри-ального общества, решающее значение будет иметь «мера его автономности, способности самостоятельно, без внешней поддержки не просто противостоять со-блазнам глобализации, а использовать их в своих инте-ресах, подчинять себе» [15. C. 283].Многими авторами преимущественно рассматри-ваются негативные тенденции в развитии современного человека. Примером могут послужить концептуальные исследования С. Хантингтона «Столкновение цивили-заций», Ф. Фукуямы «Великий разрыв», Ж. Липовецки «Эра пустоты» и др.Человек современного мира - это противоречивый человек, отчужденный от общества и природы, зачас-тую одинокий в своих духовных исканиях. В то же время можно говорить о становлении нового человека, более активного, деятельного и информативного, что нашло отражение в появлении новых моделей челове-ка - «Человека деятельного», «Человека-актора».Наблюдаются переход к ценностям «самовыраже-ния», забота о духовной составляющей нового челове-ка, терпимость и открытость людей во взглядах и, что самое важное, необходимость развития креативного мышления людей современного общества. Данный тип мышления имеет свою специфику, что выражается в умении мыслить самостоятельно, и ценностные ориен-тиры человека с таким мышлением направлены, в пер-вую очередь, на индивидуальность, разнообразие и от-крытость. Было бы неверно утверждать, что сложившие-ся принципы современного общества низводят человека до положения придатка машины, подчиняя его ее ритму. Существующий процесс превращения большей части общества в Homo consumens (человека потребляющего), в тотального потребителя, единственная цель которого -больше иметь и больше использовать, заставляет фор-мироваться и антагонистическую составляющую в чело-веке. Это нельзя назвать полным отрицанием склады-вающихся дегуманистических начал, скорее это стрем-ление к разумному потреблению, которое служит здоро-вью и благосостоянию каждого человека. Заинтересо-ванность в активной деятельности на благо других лю-дей и вовлечение в нее - один из путей к формированию здорового общества и человека в нем.Современный человек приоритеты отводит потреб-лению вещественному (консьюмеризм), насильно навя-занному обществом, и, в то же время, поддерживаемо-му им самим. Наряду с этим возросла и значимость духовных потребностей человека.Мотивационная сфера человека определяется акту-альным пространством исторической действительности. Помимо односторонности, которая широко представлена в образах, моделях человека многими исследователями, она может существовать и как многосторонняя, вклю-чающая широкий круг отношений с обществом, отражая несовпадение и единство этих отношений.Появлению новых моделей человека способствуют изменения в экономической, социальной и духовной

Скачать электронную версию публикации