The role of liberal and socialist press under the dictatorship of A.V. Kolchak.pdf Отношение различных политических партий иные газеты этого направления - «Заря» и «Наша заря»группировок к режиму А.В. Колчака и его политикев Омске, томская «Народная газета» и др.). Находясьотражалось в периодической печати. И наоборот, от-до известной степени в оппозиции и оставаясь при осо-ношение колчаковского правительства к органам прес-бом мнении по основным вопросам экономической исы различной ориентации, занимаемое ими положениеполитической жизни, они все же считали белую дикта-отражали позицию белой диктатуры относительно техтуру «меньшим злом» по сравнению с большевистской.партий и течений, выразителями которых эти органыВо всяком случае такую респектабельно умереннуюявлялись. Анализ публикаций различных сибирскихоппозицию колчаковское правительство не притесняло.газет за данный период дает богатый материал для это-Ряд газет (наиболее известной из которых была том-го. В период наибольшего расширения подвластнойская «Сибирская жизнь») занимали промежуточноеармии А.В. Колчака территории (от Уфы до Владиво-положение между двумя направлениями, отражая по-стока) в апреле 1919 г. на ней издавалось, по даннымзиции умеренных областников.отдела печати при Совете министров, 107 газет иНо и в этом политическом спектре были свои «та-84 журнала [1. 1919. 9 апр.]. По сравнению с советскойбу». Наиболее значительным из них было выведение извластью, фактически уничтожившей свободу печати назоны критики особы диктатора - Верховного правите-своей территории, белые правительства А.В. Колчака иля. Статья 103 Уголовного уложения карала тюремнымА.И. Деникина допускали ее относительную независи-заключением за публичное или печатное оскорблениемость, но в существенно ограниченных рамках.его личности [4. 1918. 8 дек.]. Фактически же не допус-Прежде всего, это выражалось в запрете большеви-калось никакой критики персонально в его адрес. Кри-стской прессы, что в обстановке Гражданской войнытика правительства допускалась, но и здесь следоваловыглядело вполне естественно. Не допускалось изда-соблюдать определенные рамки. Так, за излишне рез-ние газет и журналов социалистических партий «ле-кие и систематические нападки на правительство быливой» окраски (эсеров, меньшевиков-интернациона-закрыты омские газеты «Заря» и «Наша заря», иркут-листов), вставших в непримиримую конфронтацию сская «Наша мысль», новониколаевская «Народная Си-белыми. Большинство таких газет, расценивших колча-бирь», владивостокские «Далекая окраина», «Эхо» иковский переворот как «первую ступень восстановле-«Рабочий мир» и петропавловский «Рабочий». Не до-ния монархии» [2. 1918. 3 дек.] и язвительно имено-пускалась на практике критика высшего военного ко-вавших Колчака «Александром Четвертым» [3. 1918.мандования и армии в целом. Военная диктатура рев-24 нояб.], уже в первые недели после переворота былиниво оберегала «честь мундира». Наконец, характер-закрыты. С другой стороны, колчаковское правитель-ным для имперской великодержавной идеологии белыхство считало неудобным с точки зрения политическогоправительств был запрет пропаганды самоопределениямомента существование откровенно монархическихнациональных окраин России. По всему остальномуизданий. Хотя среди офицерства, составлявшего глав-спектру политических и социальных вопросов допус-ную ударную силу Белого движения, монархическиекалась самая широкая свобода мнений.настроения были сильно распространены, его предво-В значительной степени такой относительный либе-дители были достаточно осторожны, чтобы не афиши-рализм объяснялся оглядкой на международное обще-ровать их как слишком непопулярные в глазах народа.ственное мнение. Остро нуждаясь в материально-Политический спектр легальной прессы был пред-технической помощи союзных западных демократий, -ставлен двумя основными направлениями. Одним изАнглии, Франции, США - Колчак и Деникин не жела-них было либеральное во главе с кадетами (ведущиели прослыть в их глазах реакционерами. Либеральнаярупоры в Сибири - орган Восточного отдела ЦК кадет-и, прежде всего, - кадетская, пресса безоговорочноской партии «Сибирская речь» в Омске, иркутская га-поддерживала колчаковский режим. Она создавала по-зета «Свободный край», красноярская «Свободная Си-стоянную рекламу Колчаку. Газеты этого направлениябирь» и др.), всецело поддерживавшее белогвардей-называли его «национальным вождем», «русским Ва-ский диктаторский режим. Вторым - примкнувшие кшингтоном», «титаном», «витязем», «собирателемнему в борьбе против большевиков наиболее умерен-Земли Русской». Характерны эпитеты из статьи кадет-ные, «правые» группировки социалистической ориен-ской газеты «Сибирская речь» под названием «Верхов-тации - партия народных социалистов (энесов), наибо-ный правитель»: «Адмирал Колчак - почти что образлее правый фланг эсеров (группа «Воля народа») ииз сказки, высокой, изящной… великий интеллигентменьшевиков (основанная Г.В. Плехановым группаминувшей войны… знамя единой России… образ бога-«Единство»), часть кооператоров (наиболее авторитет-той и сложной культуры нашего народа… живое дос-109тояние своего народа… знамя достоинства, чести и культуры России» [5. 1919. 15 июня].Такое прославление граничило с настоящим куль-том личности. Тем самым подкреплялось идеологиче-ское обоснование диктатуры, к осознанию необходи-мости которой российские либералы пришли на горь-ком опыте 1917 г. Одна из наиболее влиятельных либе-ральных газет, екатеринбургские «Отечественные ве-домости» писала, что диктатура вышла «не из про-грамм и партийных манифестов… а из недр нацио-нальной исторической жизни» [5. 1919. 28 февр.]. Ир-кутская кадетская газета «Свободный край» проводила исторические аналогии: «История дает нам немало примеров, говорящих за то, что от революционных бурь переход к народовластию совершается через… диктатуру. Так было в Англии при Кромвеле, так было во Франции при Наполеоне». Газета сравнивала по-гибшую эсеровскую революционную демократию с «декадансом», а Белое движение - с «Ренессансом без реставрации» [6. 1918. 8 дек.].С этих позиций сибирская и уральская либеральная пресса последовательно проводила линию на консоли-дацию Белого движения всей России вокруг А.В. Кол-чака, призывала содействовать утверждению «общего-сударственного и международного значения Верховно-го правителя… путем организации общественного мнения и соответствующей агитации» [7. 1919. 9 февр.]. Во многом благодаря ее агитации выросли пожертвования буржуазии на нужды фронта, на местах образовывались различные комитеты и общества по-мощи армии, посылавшие солдатам теплые вещи, про-дукты, табак.Правосоциалистическая пресса, солидарная с режи-мом А.В. Колчака в его борьбе с большевизмом, тем не менее нередко порицала диктаторский стиль и методы власти, писала об «оторванности от широких общест-венных кругов», узости социальной опоры, добивалась скорейшего созыва Учредительного собрания (из наибо-лее влиятельных - газеты «Заря», «Наше дело»). Омская газета «Заря» писала: «Жутко за нашу государствен-ность, от которой отошла демократия, а буржуазия представляет настолько ненадежный фундамент, что базироваться на ней нет никакой возможности» [8. 1919. 1 июня]. О превращении бюрократического аппа-рата в «своего рода государство в государстве» писала «Наша заря» [9. 1919. 26 авг.].Сделав ставку на военную диктатуру, либеральная интеллигенция была вынуждена в корне изменить свое отношение к офицерству, к которому при царском ре-жиме относилась с предубеждением. Теперь же либе-ральная пермская газета «Освобожденная Россия» пря-мо провозглашала: «У нас только один класс, одна группа людей стоит на точке зрения гражданского пра-восознания - это офицерство» [6. 1918. 8 дек.]. Либе-ральная печать выполняла роль настоящего трубадура белой армии и негодовала по поводу морального раз-ложения тыла, «гомерических кутежей» буржуазии на баснословные суммы во время кровопролития на фрон-те. Томская газета «Сибирская жизнь» писала, что имущие классы, призывая народ к патриотизму, преж-де сами должны подавать пример собственным поведе-нием [1. 1919. 1 июля]. Понимая, что вся надежда на110победу над большевиками заключается в колчаковской армии, социалистическая пресса не меньше либераль-ной занималась ее прославлением и героизацией. «Крушение уголовного коммунизма большевиков не за горами», - писала та же «Заря» в период наибольших побед на фронте [8. 1919. 24 апр.]. Не обходила внима-нием либеральная пресса и борьбу с коррупцией. Осо-бый резонанс получили дело о мошенническом хище-нии бриллиантов начальником столичной (омской) уголовной милиции Суходольским, дело по обвинению министра продовольствия и снабжения Зефирова в за-ключении убыточных для казны сделок по закупке им-портного чая, окрещенное «чайной панамой», и дело главного начальника военных сообщений генерала Ка-саткина по обвинению в покрывательстве махинациям на железных дорогах, прозванное «вагонной панамой». Еще большее внимание уделяли разоблачению корруп-ции социалистические газеты (в особенности ведущие из них - омские «Заря» [8] и позднее «Русь» [10], ши-роко освещавшие перечисленные дела и требовавшие суровых мер для виновных).Вольно или невольно стремясь отождествить взгляды Колчака с собственными, кадеты и другие либералы, смотревшие на диктатуру как на временную необходи-мость, пытались представить его человеком демокра-тичных убеждений. За образец брались и тиражирова-лись его публичные декларации и заявления, в которых адмирал внешне демонстрировал приверженность демо-кратическим принципам. Для их подкрепления была создана правительственная комиссия по подготовке выборов в Национальное учредительное собрание, раз-работавшая в целом демократичный законопроект на основе всеобщего и равного избирательного права, в качестве подготовительного этапа издана «грамота» о созыве Государственного земского совещания, проявля-лась подчеркнутая забота о просвещении, выразившаяся в организации Института исследования Сибири в Том-ске и нескольких научных экспедиций.Все эти декларации и жесты Верховного правителя питали в интеллигентской среде иллюзию о его демо-кратизме. Но подлинное отношение Колчака к демо-кратии было иным. Известно его высказывание: «Власть не может принадлежать массам в силу закона глупости числа… Решение двух людей всегда хуже одного… наконец, уже 20-30 человек не могут вынести никаких разумных решений, кроме глупостей». Вполне одобряя разгон большевиками демократического Учре-дительного собрания, Колчак говорил, что на выборах в будущее Национальное собрание пропустит лишь «государственно-здоровые элементы» [11. С. 108]. Создавая Колчаку ореол «национального вождя», ли-беральная пресса оставляла за собой право критиковать правительство за отдельные недостатки в работе, за такие как склонность к трафаретным декларациям, не всегда подкрепленным реальными делами, бюрокра-тизм и громоздкость аппарата управления. В связи с этим она всецело приветствовала шаги, предпринятые Колчаком в августе 1919 г. по сокращению разбухшего госаппарата на 38%.Нередко звучали протесты (правда, довольно осто-рожные) и против чрезмерного, часто некомпетентного вмешательства военных в дела гражданского управле-ния, характерного для режима военной диктатуры. Тревогу определенной части либеральной прессы вы-зывали шаги, предпринятые Колчаком по возрождению тайной политической полиции - так называемого «осо-бого отдела государственной охраны». В частности, обращалось внимание на то, что в него вербовались кадровые офицеры бывшего жандармского корпуса. При характерных для российских либералов того вре-мени великодержавных позициях их пресса полностью поддерживала белых в национальном вопросе. Вот ти-пичный аргумент тогдашних либеральных публици-стов: «Самоопределение мелких народностей - одно из самых нелепых проявлений русской революции… Ото-рванные от великой России, они будут жалки и ни-чтожны, они не найдут в своей среде достаточного ко-личества культурных и технических сил, не смогут са-мостоятельно построить ни одной железной дороги, открыть ни одной гимназии, ни одного университета» [5. 1919. 4 июня].Поддерживая в целом политику правительства Кол-чака по всем основным экономическим, политическим и социальным вопросам, которая была во многом близ-ка к дореволюционной программе партии кадетов, не-которые либеральные газеты все же иногда позволяли себе «поправлять» ее по наиболее кардинальному во-просу - земельному. Они призывали правительство признать факт крестьянского «черного передела» по-мещичьих земель необратимым - и сделать это немед-ленно. «Та власть устоит в великом… историческом переломе, - писали Отечественные ведомости, - ко-торая сумеет выделить из колоссального революцион-ного процесса его основной исторический стержень и, не пытаясь рассудку вопреки ломать его, обопрется на него» [7. 1919. 6 апр.]. Однако большинство либералов (и, в частности, кадетов) и в этом вопросе поддержива-ли правительство Колчака, склонявшееся к компромис-су и откладывавшее его окончательное разрешение до будущего Национального собрания, считая первосте-пенной задачу военного разгрома большевиков.Умеренно-социалистическая пресса, напротив, це-ликом разделяла позицию, сформулированную выше приведенной цитатой. Комментируя правительствен-ные заверения о решении земельного вопроса в пользу крестьянства, омская «Заря» писала: «Одних деклара-ций недостаточно. Жизнь требует реального творчест-ва» [8. 1919. 10 мая]. Обращали внимание газеты этого направления и на недостаточность мероприятий прави-тельства по рабочему вопросу. Что касается экономи-ческой политики колчаковского правительства, то она полностью соответствовала классическим постулатам рыночно-либеральных теорий (сведение до минимума государственного регулирования, поощрение частного предпринимательства и конкуренции) и защищалась либеральными газетами со всем энтузиазмом.Вопрос о «невмешательстве» государства в эконо-мику стал предметом острой полемики между социали-стической и либеральной прессой. Социалистическая печать требовала всевозможных ограничений для предпринимательского класса, государственного регу-лирования всей экономической жизни и карательных мер за «спекуляцию», хотя сам этот термин в условиях свободы торговли выглядел весьма расплывчато, аопыт показывал неэффективность запретных мер в дан-ном вопросе. Либеральная пресса занимала немаловаж-ное место в формировании и отражении идеологии Бе-лого движения. «Сибирская речь» указывала: «Творче-ская работа в области создания единой и сильной идео-логии - таковы текущие задачи русской интеллигенции» [5. 1919. 18 июня]. В ней переплелись элементы нацио-нального консерватизма и либерального западничества. Но выработать такую национальную идеологию, кото-рая могла бы стать достойной альтернативой больше-визму в глазах широких масс народа, выработать не уда-лось ни военным вождям, ни окружавшим их либераль-ным интеллектуалам, теоретикам и публицистам. В ко-нечном счете именно это послужило решающей причи-ной поражения Белого движения.Журналисты обоих направлений участвовали в ор-ганизации пропаганды среди населения и войск: вхо-дили в состав образованных в каждой губернии и в ка-ждом уезде специальных комиссий, отвечавших за из-готовление и распространение антисоветской литера-туры, сотрудничали с отделами внешкольного образо-вания и воспитания солдат при воинских гарнизонах. Эта работа координировалась осведомительным отде-лом при Ставке Верховного главнокомандующего в Омске (Осведверхом). Ряд журналистов принимали участие в организации передвижных выставок пропа-гандистских фотографий и вещественных документов, пропагандистских брошюр, листовок и прокламаций. На этой ниве трудились известные петербургские и московские журналисты, очутившиеся в Сибири после революции (С. Ауслендер, А. Белорусов-Белецкий и др.). Внимание к пропаганде усилилось после пораже-ний на фронте летом 1919 г. Кадетская «Сибирская речь» призывала учиться у большевиков организации пропаганды, «подобно тому как великий Петр учился у шведов» [5. 1919. 26 авг.]. Однако в целом следует при-знать, что усилия белых в союзе с либеральной прессой в направлении пропаганды и агитации были мало про-фессиональны - по сравнению с красной пропагандой их можно назвать кустарными.Отношение либеральной прессы к колчаковскому режиму стало меняться после окончательного круше-ния фронта и сдачи в ноябре 1919 г. белой столицы -Омска, имевшей особенно тяжелое моральное значение для белых. От безоговорочной поддержки либеральные газеты переходят к резкой критике. Раздаются слова о «неспособности вести страну к победе», о «банкротстве наших нескромных попыток делать всероссийскую политику» («Свободный край»), об «утрате властью даже тени авторитета» («Голос Родины») [1. 1919. 7 и 9 дек.]. Либеральная пресса начинает добиваться демо-кратизации режима, отказа от системы военного управ-ления. Однако в обстановке агонии фронта все это имело уже чисто умозрительное значение. Гибель кол-чаковского режима обернулась торжеством большеви-ков, а не демократии.Сопоставление материалов сибирской периодиче-ской печати колчаковского времени с документами, опубликованными позднее, и архивными источниками позволяет опровергнуть расхожую в последнее время стереотипную оценку Колчака как «политического ро-мантика и донкихота».111При всем своем дилетантизме в политике, проявле-Изучение материалов прессы позволяет проследить иниях негибкости и прямолинейности в ряде вопросов,публичные позиции различных социальных слоев и по-во многих ключевых моментах тактики политическойлитических группировок, интересы которых она отра-борьбы и лавирования он нащупал вполне прагматич-жала, их эволюцию и взаимоотношения с режимом во-ные подходы. Методы диктатуры и репрессий в усло-енной диктатуры. Ее исследование помогает уяснить ивиях Гражданской войны он сочетал с пропагандойроль самой прессы при власти Колчака, степень ее сво-(хотя и недостаточной), пониманием необходимостибоды и сравнить их с положением печати при советскойдемократических публичных деклараций и завоеваниявласти. Следует признать, что при всех несомненныхсимпатий широкой общественности, твердой, но осто-стеснениях свободы печати при Колчаке она была нарожной и достаточно умелой дипломатией в отноше-порядок выше, чем на территории Советской России, гдениях с союзниками.закладывался фундамент тоталитарного строя.

Скачать электронную версию публикации