Relations of economic and political elites in Kuzbass in 1980s.pdf Роль хозяйственной элиты в годы советской властибыла всегда исключительно значимой, особенно в гор-ной промышленности. В общественном сознании насе-ления угольных регионов главенствующая роль в мест-ной иерархии власти, как правило, отводилась хозяйст-венным руководителям. Это было не случайно. В шах-терских городах и поселках состояние жилого фонда,объектов соцкультбыта зависело от руководителейпредприятий. Об этом свидетельствует один из автори-тетных «угольных генералов» - руководитель круп-нейшего в СССР производственного объединения«Кузбассуголь» В.П. Романов: «Сейчас многие счита-ют, что партийные работники были хозяевами прежнейжизни. Они определяли все и вся. Глубокое заблужде-ние! Все и вся определяли хозяйственники. Они сиделив партийных бюро, партийных комитетах, в органахСоветской власти и контролировали ситуацию» [1.С. 211]. Подобная картина наблюдалась повсеместно.Но в Кузбассе, где роль отраслевых ведомств была осо-бенно велика, они часто решали свои вопросы, не счи-таясь с территориальными интересами. Их представи-тели в лице «угольно-металлургических генералов»,осознавая это, проводили нередко свою политику, ко-торая ставила местные партийные и советские органы взависимое положение. Объяснялось это еще и тем, чторуководители подобного ранга входили, как правило, вноменклатуру вышестоящих партийных органов. Ме-стные партийные органы вынуждены были учитыватьэто в своей работе.Все это не могло не сказаться на взаимоотношенияхмежду хозяйственными руководителями и партийно-советскими органами. В период индустриализации, ре-прессий 1930-х гг., в военные и послевоенные годы про-тиворечия, если они и возникали, разрешались без серьез-ных последствий. В послевоенный период хозяйственныеруководители начали тяготиться опекой со стороны пар-тийных комитетов и Минуглепрома. Осознавая свою зна-чимость, они хотели большей самостоятельности. В этомстремлении они имели негласную поддержку со стороныцентральных ведомств, которые также желали освобо-диться от постоянного контроля со стороны ЦК КПСС.Мы видим совпадение интересов представителей хозяй-ственной элиты разных уровней.Следует отметить, что региональная элита была бо-лее активна и последовательна в своих действиях. Онаопиралась на трудовые коллективы, партийные, проф-союзные и комсомольские организации, действующиена предприятиях. Взаимоотношения с руководствомМинуглепрома отличались двойственностью. Оно былозаинтересованы в освобождении от опеки партийных исоветских органов. Однако их интересы совпадали да-леко не во всем. Во-первых, «угольно-металлургические генералы» жаждали полной само-стоятельности. Это стремление было подкреплено на-чавшейся под руководством А.Н. Косыгина экономи-ческой реформой. Во-вторых, несмотря на то, что ре-форма не получила развития, хозяйственная элита Куз-басса не отказалась от попыток получения свободы всвоей хозяйственной деятельности. Между тем руково-дство Минуглепрома не было заинтересовано в том,чтобы хозяйствующие субъекты выпали из сферы еговлияния. Прежде всего, они теряли мощный рычагвлияния и опору во взаимоотношениях с центральнымипартийными и советскими органами. К тому же вставалвопрос о необходимости существования такой гро-моздкой структуры, поэтому их взаимоотношения но-сили достаточно сложный и противоречивый характер.Ослабление партийного руководства в годы пере-стройки способствовало усилению активности пред-ставителей этих элит. Особенно активизировала своюдеятельность региональная элита в лице «угольных» и«металлургических генералов». На этот процесс по-влияло принятие в 1987 г. закона о «Государственномпредприятии (объединении)». Региональная элита по-чувствовала, что она как никогда близка к достижениюжеланной независимости и самостоятельности. Важ-ным стимулом на пути к этому стал выдвинутыйМ.С. Горбачевым и обращенный к массам популист-ский лозунг: «Вы давите на них снизу, а мы будем да-вить сверху». Региональная элита увидела в этом ло-зунге стремление центрального партийного и советско-го руководства переложить ответственность за нарас-тающие кризисные явления на нее, что не только неустраивало ее, но и подтолкнуло к новым активнымдействиям, направленным против союзной элиты. Наи-более дальновидные и прагматичные представителирегиональной элиты были обеспокоены подобнымразвитием событий и предупреждали представителейцентра об опасности подобной политики. Так, во времяпоездки Председателя Совета Министров СССРН.И. Рыжкова в марте 1989 г. в Кузбасс один из авто-ритетных угольных руководителей - генеральный ди-ректор НПО «Прокопьевскгидроуголь» М.И. Найдов вовремя посещения шахты им. Дзержинского высказалмысль о том, что хозяйственные руководители могутобъединиться с массами и надавить на центр.Таким образом, региональная элита, прежде не ре-шавшаяся выступить открыто против партийной элитыцентра, к концу 1980-х гг. решилась на открытое вы-ступление, на заявку о своих притязаниях и интересах.Большую смелость проявили «угольно-металлурги-ческие генералы». Первый бой они дали ставленникуЕ.К. Лигачева А.Г. Мельникову, когда на областнойотчетно-выборной конференции он был избран на постпервого секретаря обкома КПСС с очень небольшимперевесом. В глазах местной партийно-хозяйственнойэлиты он был «чужак». Прежде всего он был человекомЕ.К. Лигачева, который у многих к тому времени ассо-циировался с образом партийного руководителя-ортодокса. К тому же нарушался принцип, когда нароль первого среди равных всегда выдвигался предста-витель ведущих отраслей промышленности Кузбасса.Только когда А.Г. Мельников не воспрепятствовалшахтерской стачке, поддержал позицию и требованияхозяйственной элиты Кузбасса, он стал «своим». Наочередной областной конференции он, при поддержкерабочих комитетов, уверенно прошел на выборах пер-вого секретаря обкома КПСС.Начавшийся процесс консолидации региональнойхозяйственной элиты позволил ей на исходе пере-стройки не только заявить о своих особых правах иинтересах, но и фрондировать как к партийным орга-нам на местах, так и к Минуглепрому. Недовольство кпоследнему вызывалось существующей системой фор-мирования кадров Минуглепрома. Так, например, ужена XVI съезде ВКП(б) хозяйственная элита Кузбассаустами Р. Эйхе отмечала, что центр явно проводит ин-вестиционную и кадровую политику в интересах Дон-басса. В последующие годы подобная практика сохраня-лась, что привело к тому, что латентное недовольствовыплеснулось наружу. В 1987 г. в г. Прокопьевске назаседании партийно-хозяйственного актива министруМинуглепрома СССР М.И. Щадову был задан вопрос:«Почему Донбассу выделяется больше средств на соци-альные цели, чем Кузбассу?» На это руководитель Мин-углепрома СССР грубо отрезал: «Мы и впредь Донбассбудем поддерживать» [2. 3 авг.]. Это только подлиломасло в огонь и усилило противостояние между регио-нальной элитой Кузбасса и Минуглепромом. Последнийстал притчей во языцех, все вопросы адресовались ему.В условиях перестройки шел процесс нарастанияпротивостояния между региональной хозяйственнойэлитой и отраслевым министерством. Первая, осознавсвои интересы, бросила вызов партийной власти иМинуглепрому. Пробой сил стала шахтерская стачка нашахте им. Шевякова в г. Междуреченске. О стихийномначале стачки можно судить по требованиям, выдвину-тым шахтерами: «...спецодежду выдавать по установ-ленным графикам, выдавать мыло из расчета 880 грам-мов на человека и полотенце… организовать газирова-ние воды и выдавать телогрейки всем рабочим и ИТР»[2. 30 июля]. Значительную часть этих требований мог-ли бы выполнить местные органы: горком, гориспол-ком, горторг.Возникает вопрос: почему на многие сигналы меж-дуреченских шахтеров местное и областное руково-дство, имея определенные резервы ресурсов, не отреа-гировало? Анализируя ситуацию, можно предполо-жить, что областные партийные и хозяйственные руко-водители, чувствуя нарастание недовольства не толькошахтеров, но и других трудящихся, не предпринималисрочных мер по снижению напряженности. Шахтер-ский взрыв региональной элите был выгоден. Его онирассматривали как эффективный рычаг давления нацентр. Откровенную волокиту с выполнением требова-ний шахтеров руководство шахты им. Шевякова связы-вало с предстоящим визитом Министра М.И. Щадова вг. Междуреченск. Однако события приняли неконтро-лируемый характер и местные руководители не смоглиовладеть ситуацией. Не смог удержать ситуацию подконтролем и М.И. Щадов. Поэтому забастовка сталараспространяться по Кузбассу, а затем и в других шах-терских регионах.Следует отметить особую позицию Минуглепрома вэтот период. Просматривается нежелание руководстваМинуглепрома СССР оперативно и по существу ре-шать выдвинутые шахтерами требования. Можно вы-делить ряд причин. Во-первых, министерство заняловыжидательную позицию в этом вопросе, исходя изобщей социально-экономической и политической си-туации в стране, и надеялось реализовать в данных ус-ловиях свои интересы. Во-вторых, затяжка объясняетсяограниченностью возможностей Министерства, отсут-ствием прежнего механизма управления отраслью.В-третьих, руководство Министерства, скорее всего,переоценило свои возможности по обеспечению кон-троля над сложившейся ситуацией в отрасли.Некоторое время региональная элита и отраслевоеМинистерство занимали выжидательную позицию. Каж-дый актор был «политическим торговцем». В критиче-ский момент решающее слово сказала прокопьевско-киселевская элита. Видя, что шахтерская стачка пошлакак весенний пал по Кузбассу, а ее вожаки не имели ра-зумных предложений и не могли контролировать ситуа-цию, несомненный лидер группы хозяйственных руково-дителей М.И. Найдов взял инициативу в свои руки.Прежде всего, по его указанию аппарат объедине-ния разработал всеобъемлющий пакет предложенийдля прибывшей партийно-правительственной комис-сии. Кроме того, были приняты меры по обузданиюличных амбиций шахтерских вожаков, неспособныхдоговориться и выработать единую программу. Одиниз шахтерских вожаков А. Асланиди отмечал: «Людипонимали, что надо объединиться, но объединиться немогли. Дело "склеилось", когда за организацию конфе-ренции взялся прокопьевско-киселевский клан руково-дителей предприятий. Они проявили инициативу, разо-слали приглашения, выделили ДК, организовали ра-диотрансляцию на площадь» [3. С. 30]. УсилияМ.И. Найдова и его команды были замечены бастую-щими шахтерами. Хотя он старался оставаться в тени,его деятельность вызвала недовольство областногоруководства и членов партийно-правительственнойкомиссии. Председатель комиссии Н.Н. Слюньков на-звал М.И. Найдова главным забастовщиком.Кто выиграл от шахтерской стачки? Прежде всего,«угольные генералы». Они освободились от опеки состороны Минуглепрома. Шахты, разрезы стали само-стоятельными предприятиями. Директора достаточнобыстро сумели извлечь для себя экономическую выго-ду. Угольные предприятия, выйдя из подчинения Мин-углепрома, перешли под юрисдикцию России. Вскорестали закрываться и выводиться с шахт парткомы. Темсамым был ликвидирован партийный контроль. Вследза угольными предприятиями парткомы были выведе-ны с металлургических предприятий и предприятийВПК. Освободившись от диктата Минуглепрома ипарткомов, директорат решал вопрос о том, как вос-пользоваться своей свободой.В условиях начавшихся радикальных экономиче-ских реформ оказалось, что у хозяйственных руково-дителей недостаточно опыта и знаний менеджментаи большинство из них не сумели до конца извлечь вполной мере для себя выгоды. При переделе собст-венности руководители угольной промышленностиКузбасса не смогли конкурировать с пришельцами изцентра и без боя уступили места. Вчерашние «уголь-ные генералы» оказались во многом простыми ис-полнителями воли и интересов новых хозяев. О не-прочности их положения свидетельствуют их частаяротация и лишение возможности принимать страте-гические решения.

Скачать электронную версию публикации