The image of Orpheus in Renaissance culture.pdf Среди мифологических героев древности, популяр-ных в культуре Возрождения, особое место занимаетлегендарный музыкант и певец Орфей, который своейигрой на лире, а также своим пением очаровывал нетолько людей, зверей и птиц, но заставлял передвигать-ся деревья и камни. Внимание к Орфею в этот периодбыло обусловлено прежде всего тем, что герой служилидеальным образом для гуманистов в их дискуссиях овозможности и необходимости совершенствования че-ловека и общества. Немалую роль в популярности Ор-фея играла также многоликость его образа - музыканта,поэта, теолога, оратора и влюбленного.Из мифов, связанных с Орфеем, самым известнымявляется миф о его любви к трагически погибшей женеЭвридике. Оплакивая смерть Эвридики, укушеннойзмеей во время свадебных торжеств, Орфей спустилсяв царство мертвых и, очаровав своим пением Аида иПерсефону, добился разрешения вывести Эвридику наземлю к живым. Однако из-за собственной неосторож-ности Орфей нарушил запрет, наложенный владыкойАидом, гласивший, что Орфей не должен оглядыватьсяна жену до тех пор, пока они не выйдут окончательноиз царства теней. Орфей не сдержался, оглянулся,взглянул на Эвридику и потерял ее навсегда. В отчая-нии он стал ненавидеть женщин и поплатился за этотем, что во время празднества, посвященного Дионису,был растерзан неиствующими вакханками. После тра-гической гибели Орфея боги решили превратить егозолотую лиру, подаренную ему его отцом богом Апол-лоном, в созвездие.Этот миф был хорошо известен в Древней Греции.Он упомянут, в частности, в пьесе Эврипида «Алкеста»и диалоге Платона «Пир». Однако Орфей-возлюбленный интересовал древних греков меньше,чем Орфей - основатель эзотерического тайного уче-ния, повлиявшего по легенде на учение Пифагора очисловых соответствиях, лежащих в основе гармониче-ского устройства вселенной.В эллинистический же период тема романтическойлюбви Орфея и Эвридики приобрела значительнобольшую популярность, и трагическая развязка мифапривлекла внимание Вергилия и Овидия. Средневеко-вые авторы описывали Орфея как «самого верноговлюбленного» [1. С. 147]. Христианские комментаторыОвидия расширили представление об античном герое,связав его образ с риторикой, преподавание которойвозобновилось в появившихся в Западной Европе уни-верситетах. Орфей приобрел черты мудрого и красно-речивого человека, который способствовал возникно-вению цивилизации, организуя варварское население спомощью красноречия [2. С. 49].Также его образ, благодаря пасторальным мотиваммифа и сошествию Орфея на поиски Эвридики в царст-во мертвых, стал сближаться с образом Христа-Пастыря и с образом Христа, спускающегося в ад ипреодолевающего смерть. Так, раннехристианские изо-бражения Иисуса Христа, представляющие его юным,безбородым пастухом, сидящим в окружении овец идержащим лиру, восходят к образу Орфея. Средневе-ковые авторы проводили параллель между магией му-зыки Орфея и умиротворяющим воздействием Божест-венного Слова.Миф об Орфее и орфизм в целом вызвали интерес уитальянских неоплатоников, поскольку, прежде всего,помогли им сблизить между собой языческую культурудревности и христианство. Учение орфизма дошло доэпохи Ренессанса во фрагментах, встречающихся в тек-стах у античных и раннехристианских авторов, таких,например, как историк церкви Евсевий Кесарийский идревнегреческий философ-неоплатоник Прокл; в орфи-ческих гимнах, созданных во II или III вв.; а также впоэме IV в. «Аргонавтика», написанной под влиянием«Аргонавтики» Аполлония Родосского. Флорентий-ский неоплатоник Марсилио Фичино и его последова-тели подчеркивали, что в орфизме заключены элемен-ты монотеизма, а также есть намеки на триединствобожества и картину создания мира, близкую той, чтоизложена в Библии. В пример приводились орфическиетексты, в которых Орфей открывает своему ученику,что есть лишь один правитель вселенной, и это - Боже-ственное Слово [3. С. 110].Установить связь между Библией и орфизмом пы-тался последователь Фичино французский лингвист ипоэт Ги Бодери де Лефевр (1541-1598), написавшийпоэму, в которой он сопоставил фрагменты орфическихгимнов и псалмов для того, чтобы показать, что единыйБог вдохновил как Орфея, так и царя Давида[3. С. 101].Орфей, таким образом, оказался одной из нитей,связующих язычество и христианство. Языческаякультура стала восприниматься не как нечто враждеб-ное и опасное для верующих, а как имеющая в себеростки религиозной истины. Христианство же - этопродолжение религиозного поиска древности, резуль-тат естественного эволюционного процесса, завися-щего в своем развитии от учений нескольких гениев,обладавших высшим знанием, таких как Авраам,Моисей, Зороастр, Гермес Трисмегист, Орфей, Пифа-гор и Платон [4. С. 142]. Следовательно, помимо Биб-лии и христианской традиции, человек, ищущий ис-тины, может обращаться к учению мудрецов древно-сти.Неоплатоники также ценили орфизм за его предпо-ложительное влияние на пифагорейское учение о гар-монии вселенной. Особо важную роль в постижениигармонии космоса и достижению согласия в душе че-ловека, по мнению Марсилио Фичино, играла музыка.Он писал, что музыка, гармонизируя диссонансы в ду-ше человека, являющиеся результатом ее соединения стелом, может быть использована для подготовки чело-века к философскому или религиозному созерцанию[3. С. 101].В биографии Фичино, написанной в 1506 г. флорен-тийцем Джованни ди Бардо Корси (1472-1547), говорит-ся о том, что Фичино любил исполнять орфические гим-ны, аккомпанируя себе игрой на лире. Он, так же как иДжованни Пико делла Мирандола, верил в магическоевоздействие этих песнопений. Пико, например, утвер-ждал, что «ничто не является более эффективным в ес-тественной магии, чем гимны Орфея, если использоватьподходящую музыку, умственную концентрацию и дру-гие меры, известные мудрым людям» [4. С. 135].Фичино в письме, написанном в сентябре 1462 г. иадресованном неофициальному правителю ФлоренцииКозимо Медичи, рассказывает, как он несколько днейперед этим пел орфический гимн Космосу и затем че-рез какое-то время получил письмо от Козимо, в кото-ром тот объявлял о своей щедрой поддержке научныхзанятий Фичино.Таким образом, Козимо как бы ответил на просьбу,заключенную в гимне, обращенному Космосу. ХотяФичино в письме и обыгрывал похожее звучание слов«Космос» и «Козимо», тем не менее нет сомнений втом, что он искренне полагался на действенность ор-фических песнопений [5. С. 101]. Известно, что на лиреМарсилио Фичино было изображение Орфея, а Лорен-цо Великолепный (1449-1492) и Анджело Полициано(1454-1494), гуманист и поэт при дворе Медичи, срав-нивали Фичино с легендарным героем [6. С. 41].Лира Орфея, изобретенная Гермесом, а затем от-данная им по легенде Аполлону в обмен на стадо ко-ров, стала символом гармонического устройства все-ленной и золотого века - эпохи благоденствия и мира.Знаменитый римский ритор Марк Фабий Квинтилиан впервой книге «Риторических наставлений» писал, чтоПифагор и его последователи считали вслед за древни-ми, что «сам мир не иначе сотворен, как посредствомприятного созвучия, коему впоследствии лира подра-жать стала» [7. С. 54].«Иероглифика» - текст о значении египетских ие-роглифов, составленный по преданию Гораполлоном вIV-V вв. н.э., привезенный во Флоренцию в 1419 г. ихорошо известный флорентийским гуманистам, описы-вал иероглиф «миротворца» следующим образом: «Какизобразить человека, который обладает возможностьюдостичь согласия между людьми и привлечь их к себе.Когда они (египтяне) изображали человека, знающегокак привлекать и привязывать к себе людей, преодоле-вая их сопротивление, то они изображали лиру, по-скольку лира способна создавать гармонию, преодоле-вая напряжение струн» [6. С. 46]. Поэтому не случайно,что Орфей с лирой стал олицетворять собой и гармо-нию мира, и мудреца, способного установить эту гар-монию на земле.Образ Орфея-музыканта был неразрывен с образомОрфея-поэта. Неоплатоники и их последователи куль-тивировали идеал поэта, наделенного Божественнымдаром, способного проникать в тайны человеческойдуши и мира высшего, обладающего магическим воз-действием не только на людей, но и на природу. Поэт спомощью своего искусства способен зажечь сердцалюдей, пробудить в них желание благих перемен,привнести начала цивилизации. Гуманисты утвержда-ли, что уроки поэзии, надлежащим образом интерпре-тированные, достигают понимания истины в той жемере, что и уроки философии, но, поскольку поэзияведет к наслаждению в то время как наставляет, то поэтявляется лучшим моральным наставником, нежели фи-лософ [8. С. 67]. Они ценили также возможность по-эзии говорить иносказательно, порождать сложныеассоциативные связи у слушателей и обращаться нетолько к их разуму, но и к интуиции [9. С. 607].Уже в древности образ Орфея связывался с цивили-зующей ролью искусств. Знаменитый римский поэтГораций в «Искусстве поэзии» (391-401) писал:Первым диких людей от грызни и от пищи кровавойСтал отвращать Орфей, святой богов толкователь;Вот почему говорят, что львов укрощал он и тигров,И Амфион, говорят, фиванские складывал стены,Двигая камни звуками струн и лирной мольбоюС места на место ведя. Такова была древняя мудрость:Общее с частным добро разделять, со священным мирское,Брак узаконить, конец положив своевольному блуду,И укреплять города, и законы писать на скрижалях.Вот откуда пришел почет к пророкам-поэтамИ к песнопениям их![10. С. 31].Произведение Горация было хорошо известно вИталии конца XV в. благодаря изданию сочиненийримского поэта сначала во Флоренции в 1482 г., а затеми в других городах-государствах. Когда гуманист иписатель Лодовико Дольче (ок. 1510-1568 гг.) опубли-ковал в Венеции итальянский перевод «Искусства по-эзии» в 1535 г., то он характеризовал в предисловииОрфея как убедительный пример силы воздействияпоэзии, способной влиять не только на людей, но такжена диких зверей, на деревья и камни [6. С. 40].Французский гуманист Жак Лефевр д'Этапль (ок.1450-1536), переведший Библию на французский язык,писал об Орфее, что он своей игрой и пением «смирялстрасти диких зверей». Это означало, что «посредствомпения под аккомпанимент своей лиры он преобразовалдикие нравы и обычаи людей и привел их к уровнюприемлемой гуманности» [11. С. 483]. В Англии критики переводчик Уильям Вебб (ок. 1568-1591) в своем«Рассуждении об английской поэзии» утверждал, чтоесли бы не поэзия, то люди все еще были бы подобнысвирепым зверям. Однако Орфей, благодаря «чудесно-му дару своей небесной Поэзии, вырвал людей из не-определенности и бродяжничества и заставил их со-браться вместе, и держать компанию, и делать дома, икооперироваться» [8. С. 67].Еще в Средние века Орфей стал образцом красно-речия, а по представлениям гуманистов Возрожденияриторика призвана была сыграть чрезвычайно важнуюобщественную роль в воспитании людей и приобщенииих к цивилизации. Они считали, что функция знаниязаключается не в том, чтобы демонстрировать истинуопределенных положений, а в том, чтобы сделать этуистину доступной для понимания многих людей и пре-вратить ее в путеводный маяк на пути к добродетель-ной жизни и социальной гармонии [12. С. 500]. Основ-ным инструментом в этом, по их мнению, и было ис-кусство красноречия, которое обращалось не только кразуму человека, но также к его воле, придавая дово-дам разума живость, искренность и эмоциональнуюпривлекательность.Гуманисты следовали традиции Цицерона в том,что видели в фигуре оратора героя, который благодарясвоему знанию, опыту и добродетели «способен и пре-ступника привести к гибели, и невиновного к спасе-нию». Оратор «вялый народ оживляет, необузданный -укрощает»; в его силах «обличить и сокрушить стра-сти», а также утешить «в скорби» [13. С. 63]. Без егокрасноречия истина будет нема, знание никогда недойдет до реалий повседневности, искусства не будутпроцветать, общество будет плохо организовано, спра-ведливость может не восторжествовать, и зло не будетискоренено [12. С. 504].Обучение ораторскому искусству, по мнению гума-нистов, особенно полезно при подготовке деятелейгосударственного масштаба. Так, итальянский мысли-тель и писатель Никколо Макиавелли в четвертой кни-ге своего сочинения «О военном искусстве» писал, что«выдающиеся полководцы должны быть ораторами,ибо едва ли можно чего-нибудь добиться, если не уме-ешь говорить перед целым войском. В наше время этоискусство совершенно исчезло. Прочтите жизнь Алек-сандра Великого, и вы увидите, как часто приходилосьему увещевать людей речами, обращенными ко всемувойску; без этого он никогда не мог бы провести поаравийским пустыням в Индию солдат, разбогатевшихот военной добычи, среди величайших лишений иопасностей» [14. С. 125].Французский автор XVI в. Жак Юро в «Рассуждени-ях о политике, морали и военном искусстве», отмечаясилу воздействия риторики, которая «заставляет веритьв те вещи, которые казались невероятными, и сглажива-ет вещи, которые были шероховаты», утверждает, что«это искусство настолько могущественное, что принц,имеющий стольких людей в своем подчинении, никоимобразом не может воздерживаться от него» [15. С. 7].Таким образом, обучение красноречию - это путь квласти. Сочинения Цицерона об ораторском искусстведолжны быть настольной книгой для честолюбивогочеловека, а Орфей - идеалом государственного деяте-ля, желающего влиять на умы и сердца людей [15.С. 7]. Поднимая авторитет риторики, гуманисты в об-разе Орфея нередко на первый план выводили его уме-ние убеждать.Артур Голдинг, автор перевода названного произ-ведения Жака Юро на английский (1595), подчеркивал,что основа влияния Орфея на слушателей заключаласьне в манере его речи, а в силе его убеждений, в аргу-ментации: «В его учении была такая сила и привлека-тельность, что наиболее дикие, свирепые, неразумные,грубые и сопротивляющиеся хорошим порядкам людисогласились уступить его доводам и жить благопри-стойно как соседи во всеобщем благополучии и спра-ведливости, согласно законам» [15. С. 7]. Английскийпоэт Джеффри Уитни (ок. 1548 г. - ок. 1601 г.) в своейкниге «Выбор эмблем» также утверждал, что если мыдумаем, что это своей игрой Орфей творил чудеса, томы себя обманываем: «Почему? Потому что, кромесвоего искусства, он был образованным и мудрым. Имог приятностью своего языка людей всех сортов убе-дить» [15. С. 8].Этот идеал красноречия, по мнению гуманистов,мог быть достигнут с помощью обучения риторике илогике, ставших основой гуманистического образова-ния. Методика преподавания в классической среднейшколе стала основываться на подборе текстов антич-ных и ренессансных авторов, прославившихся красно-речием, таких как Цицерон, Квинтилиан, Сенека, Гора-ций, Эразм Роттердамский и Меланхтон [15. С. 8].Учащиеся должны были выучивать отрывки из этихтекстов наизусть; уметь произносить их вслух с соот-ветствующими жестами и выражением; а также уметьсоставить свою собственную речь с учетом того, к ко-му и с какой целью эта речь была направлена.Особое значение в обучении придавалось устнойдискуссии, о которой Эразм говорил, что «благодарятакой практике могут быть достигнуты беглость речи иготовность говорить на любую тему» [16. С. 311]. Цельтакого обучения состояла, согласно Вильяму Кемпу -преподавателю и автору книги «Воспитание детей вучении», опубликованной в Лондоне в 1588 г., в том,чтобы «подготовить мальчика в мастерстве в речи идобродетели в делах» [16. С. 312].Несмотря на разницу во мнениях гуманистов в от-ношении полезности риторики для воспитания добро-детели в учащихся, риторика в том виде, как ее изучалив классической английской средней школе в периодпозднего Возрождения, стала искусством формирова-ния характера и воспитания учащихся на признанныхобразцах добродетели, одним из которых был Орфей[16. С. 298].Так, Вильям Кемп считал безусловным, что науки,дисциплина и школьное образование прокладываютпуть к цивилизованной жизни и воспитывают доброде-тельного человека. Орфей являлся его идеалом, и связьмежду красноречием и добродетелью для него былаочевидна: «Орфей своей игрой... приручал диких зве-рей и заставлял камни двигаться по своему желанию:это значит, что в каждом деле своим красноречием имудростью он смягчал жестокие манеры неразумныхлюдей и подвигал их каменные сердца к добродетели»[15. С. 10].Таким образом, для гуманистов Возрождения Ор-фей стал идеалом, символизирующим собой мудреца ипророка, ведущего за собой тех, кто ищет религиознуюи философскую истину; музыкантом и поэтом, способ-ным магическим образом влиять на природу и людей;оратором, способным силой своих доводов смягчитьнравы и приобщить людей к добродетельной и общест-венно полезной жизни.

Скачать электронную версию публикации