History of science as a basis for philosophic-methodological models design.pdf Программа эмпирического обоснования науки под-верглась критическому анализу со стороны постпози-тивистских концепций философии и методологии нау-ки (К. Поппер, И. Лакатос, Т. Кун, С. Тулмин, П. Фейе-рабенд и др.). Постпозитивизм от анализа структурынауки переходит к анализу исторической динамикинауки, акцентируя внимание на проблеме научных ре-волюций. Если неопозитивизм рассматривал науку встатике, вне социокультурного контекста, то предста-вители школы истории науки стремились исследоватьдинамику научного знания. Они переформулировалипроблему: задача философии науки не в обоснованиизнания, а в реконструкции его изменений.Поппер предложил биологизаторскую модель науч-ного знания, сопоставляя развитие науки с развитиемживого, законы которого описаны в дарвинизме. В этойаналогии теория рассматривается им как клеточка на-учного организма. Развитие науки предстает как цепьсменяющих друг друга теорий. Научной теорией онназывает некую символическую формулу, схему, по-добную сети, которую мы забрасываем, чтобы уловитьмир, рационально объяснив его себе. Мы трудимся,говорил К. Поппер, чтобы сделать ячейки сети все бо-лее мелкими. Смысл научной деятельности заключает-ся в поиске удовлетворительных объяснений. Чтобыобъяснение было научным, оно должно быть причин-ным (не телеологическим). К. Поппер пояснял, что датьпричинное объяснение события - значит дедуцироватьутверждение, которое его описывает, используя уни-версальные законы, т.е. проверка научных гипотез -это дедуктивный процесс.Как известно, К. Поппер начинал свою деятель-ность в Венском кружке, он разделял мнение логиче-ских позитивистов, что теорию нельзя обосновать. Од-нако он не считал научную деятельность языковымииграми, отсюда стремление сформулировать иной кри-терий научности, таковым стал принцип фальсифика-ции. Согласно принципу фальсифицируемости научнаятеория должна допускать эмпирическое опровержение.«...От научной системы я не требую, чтобы она моглабыть раз и навсегда выделена в позитивном смысле, ноя требую, чтобы она имела такую логическую форму,которая делает возможным ее выделение в негативномсмысле: для эмпирической научной системы должнасуществовать возможность быть опровергнутой опы-том...» [1. С. 63].Другой важнейшей идеей К. Поппера является кон-цепция трех миров. Мир научного знания - не толькооткрытая развивающаяся, но и автономная система.Научное знание, которое, как и любое знание, являетсяпродуктом познавательной деятельности субъекта, в тоже время объективно. Мир научных знаний - это миробъективного содержания мышления (третий мир), онсуществует наряду с миром физических объектов (пер-вый мир), психическим миром состояний индивиду-ального сознания (второй мир). Поппер отвергает идеюсенсуализма о доминирующей роли чувственного опы-та, критикуя предшествующую традицию от Беркли,Локка, Юма до Канта и Рассела за субъективизм. Онсчитает, что почти все знание зависит от содержаниятретьего мира, в этом смысле знание не только субъек-тивно, но и объективно. Он формулирует принципыэпистемологии без познающего субъекта как познанияв объективном смысле.Проблеме объективности знания К. Поппер уделилособое внимание. Он отстаивал объективность научно-го знания как главную ценность науки и как главнуюцель, поскольку научное знание гипотетично. Фунда-ментализм как важнейшая характеристика науки, дан-ная позитивистами, у Поппера заменяется фалибилиз-мом. Поппер утверждал, что объективное знание неможет быть абсолютным, поскольку объективное -значит проверяемое, проверяемое - значит опровержи-мое, опровержимое - значит не абсолютное. Зданиенауки, как говорил Поппер, воздвигнуто на болоте, оноподобно дому, построенному на сваях. Сваи погружа-ются в болото сверху вниз, но они не достигают ника-кого естественного или «данного» основания; если мыпрекращаем попытки забить эти сваи еще на один слойглубже, то не потому, что достигли твердой почвы. Мыпросто останавливаемся, убедившись, что сваи доста-точно прочны, чтобы выдержать здание, по крайнеймере, на данный момент [2. С. 246-248].В обсуждении проблемы объективности проявиласьвся острота дискуссий логического позитивизма и вит-генштейнианцев, отстаивающих лингвистический об-раз философии, и постпозитивизма. Согласно Витген-штейну, истинная природа философии выражается не всловах, а в деятельности, и задача философии заключа-ется в том, чтобы учить людей говорить осмысленно.Поппер «защищал философию и даже метафизику отВенского кружка» [3. С. 24]. Даже если согласиться сВитгенштейном, что чисто философских проблем несуществует, подлинные философские проблемы, ут-верждал К. Поппер, можно обнаружить в истории на-учных идей. «Философия не может отделяться от част-ных наук… Именно критическое исследование науки,ее открытий и методов продолжает оставаться харак-терным для философского исследования даже послеотделения науки от философии» [3. С. 36].Эпистемологический прагматизм (отождествлениеистинности с полезностью) логических позитивистовон связывал с авторитаризмом и тоталитаризмом. Не-верие в силу человеческого разума и в способностьчеловека распознать истину он рассматривал как отказот либерализма: «Человек может знать, поэтому онможет быть свободным» [4. С. 19]. Статус истины внауке он характеризовал в двух смыслах. В методоло-гическом плане идея истины используется как регуля-тивный принцип, на основе которого возможна рацио-нальная дискуссия. При этом мы можем не иметь кри-терия, позволяющего различить истину и заблуждение.Например, если у нас нет критерия, чтобы отличитьнастоящую банкноту от поддельной, но у них одинако-вые номера и серии, это не означает, что обе банкнотынастоящие. Так и отсутствие критерия истины не озна-чает отсутствие истины. Поэтому вопросу об истинеприсущ еще один - метафизический план, где речьидет об объективной истине.Объективная истина недостижима, но науке прису-ще стремление к правдоподобию. Рациональный смыслэтих идей понятен в контексте эволюционной теориинауки, которую выстраивал К. Поппер. Разум в процес-се приобретения знаний следует приобретенному в хо-де эволюции шаблону мышления. Структурные едини-цы мира знаний (Мир-3) и познаваемого мира (Мир-2)когерентны. Именно идея эволюции является тем ми-ровоззренческим основанием, на котором строится егоконцепция научного знания. Мы понимаем, утверждалПоппер, потому, что когнитивный порядок как бы при-вит нашему разуму. Только признавая, что разум естьчасть роста знания, мы можем прийти к идее объектив-ного знания [4. С. 267].В противовес К. Попперу Т. Кун выдвинул тезис, чтообъяснение научного развития вообще невозможно обес-печить с помощью рационально-логических понятий. ДляКуна начало прогресса науки не в жесткой конкуренции ине в опровержении, а в переходе к единой точке зрения -парадигме (греч. - образец). Парадигма есть некая дисци-плинарная матрица, образец решений тех или иных про-блем, своего рода «клей», среда, связывающая несколькосогласующихся теорий и позволяющая членам научногосообщества понимать друг друга. Она представляет собойсовокупность наиболее общих идей, методологическихустановок, признаваемых на данном этапе исследованийистинными и разделяемых научным сообществом. Пара-дигму понимают и как концептуальный каркас, которыйне только определяет характер проблем и инструмента-рий, но и задает образец научности, определяет, чтодолжно считаться наукой.Книга Т. Куна «Структура научных революций» [5]имела огромный резонанс в ученом мире и еще большепоколебала веру в однозначную абсолютную научнуюистину. Развитие науки представлено Т. Куном какпоочередная смена периодов «нормальной» науки ипериодов научных революций. Если у Поппера разви-тие науки понимается как саморазвитие, основной ак-цент на объективных факторах, определяемых динами-кой третьего мира, то у Куна развитие науки обуслов-лено научным сообществом, которое и есть подлинныйсубъект научной деятельности. Факторы, детермини-рующие развитие науки, переносятся из внутринаучнойсферы в социально-психологическую. Не логика, апсихология или социология могут пролить свет на этупроблему. Лишь осознав систему ценностей группыученых научного сообщества, можно понять, какойвыбор они сделают в ситуации кризиса. Не строгаятеория, а сообщество ученых становится ведущей еди-ницей развития научного знания. Обоснование, кото-рое рассматривалось как эмпирическая или логическаяпроцедура, преобразуется в вопрос консенсуса ученых.Т. Кун показал, что не только эмпирические данныедвигают науку, гораздо большую роль играют тради-ции. В рамках спокойного развития науки ученый ра-ботает, как говорит Т. Кун, только для аудитории кол-лег, принимая без доказательств единую систему стан-дартов, он не должен даже выбирать проблемы, онисами его ждут.После Куна проблема научных революций становит-ся центральной для представителей школы историковнауки. Как происходит смена концептуальных каркасов,какие факторы играют решающую роль? Поппер при-нимает во внимание аргументы о социально-психологи-ческих факторах научной динамики, но в то же времястремится восстановить объективность и рациональ-ность научного подхода, избавить его от социологиче-ского релятивизма. Для сохранения объективности какценности науки он вышел на более высокий уровеньконцептуализации науки. Используя метафизику трехмиров и эволюционную эпистемологию, Поппер обос-новывал, что научные теории не отдаются на милостьученых данной эпохи, напротив, само научное сообще-ство - лишь звено процесса развития автономноготретьего мира (автономность третьего мира не генетиче-ского плана, поскольку он является продуктом челове-ческого духа, а функциональная). «Отдельные ученые несоздают науку по своему желанию, они все мелкие ра-бочие на огромном конвейере. Вклад каждого, как бы нибыл он велик, мал с точки зрения третьего мира в целом.Разум в процессе приобретения знаний следует опреде-ленному, заранее заданному структурному шаблону (pattern)- шаблону мышления» [2. С. 255].И. Лакатос предпринял попытку спасти логическуютрадицию при анализе исторических изменений в наукеи ввел в качестве единицы эволюции научного знанияисследовательские программы. История науки пред-ставлена им как история конкуренции научных про-грамм. Именно они, а не изолированные теории подле-жат проверке на научность: «Программа складываетсяиз методологических правил: часть из них - правила,указывающие, каких путей исследования нужно избе-гать (отрицательная эвристика), другая часть - это пра-вила, указывающие, какие пути надо избирать и как поним идти (положительная эвристика)» [6. С. 135].Рациональная реконструкция развития науки опи-рается на серию теорий, где любая научная теория оце-нивается вместе со своими вспомогательными гипоте-зами, начальными условиями и предшествующими ейтеориями. Исследовательская программа имеет твердоеядро, содержащее принципы построения теории, «от-рицательные эвристики» (совокупность запретов), «по-ложительные эвристики» (программа действий учено-го), а также «защитный пояс» вокруг ядра программыиз вспомогательных гипотез. По отношению к концеп-циям науки К. Поппера и Т. Куна И. Лакатос занимаетпромежуточную позицию. Он против жесткого поппе-ровского правила: опровергнув, отвергай. Он показал,что сопоставление теории с опытом - процедура болеесложная, чем верификация или фальсификация. Нилогическая противоречивость, ни экспериментальнообнаруженная теоретическая аномалия не смогут унич-тожить исследовательскую программу. Например,ньютоновская программа, будучи неспособна объяс-нить природу гравитации, господствовала в физикеболее трехсот лет. Факт не может быть судьей в споретеорий, потому что он допускает множество интерпре-таций. Решающий эксперимент, утверждает И. Лака-тос, невозможен, потому что в сопоставлении участву-ют, по меньшей мере, три слоя знания: сама проверяе-мая теория, теория, которая интерпретирует данныенаблюдения, и некоторое фоновое знание, проявившее-ся, например, в конструкции прибора. Нельзя думать,что эксперимент демонстрирует, как природа кричит«нет!» проверяемой теории. Скорее, мы предлагаем наиспытание путаницу наших теорий, а природа кричит«несовместимы!». Какая из теорий должна быть от-вергнута, это еще вопрос.Итак, теория терпит поражение не потому, что еефальсифицируют факты, а потому что ее вытесниладругая теория. Ответить на вопрос, в чем преимущест-ва новой теории, можно, считает И. Лакатос, если тео-рию понимать как научно-исследовательскую про-грамму. Та программа, которой удается предсказание,и объяснение аномальных фактов, побеждает в конку-ренции с программами-соперницами. Побежденныеисследовательские программы не погибают сразу. Ис-тория науки подтверждает, что ядро научной програм-мы может возрождаться спустя какое-то время. Поэто-му методология научного исследования должна соче-тать историю и философию науки. «Философия наукибез истории науки пуста; история науки без философиинауки слепа» [7. С. 203].Концепция науки И. Лакатоса является развитием ло-гико-рационалистического анализа науки, в отличие отпредложенного Т. Куном социально-психологическогоподхода. Лакатос трансформировал критический методК. Поппера, предложив концепцию зрелого фальсифика-ционизма, в которой фальсификация перестает быть про-стым отношением между теорией и эмпирическим бази-сом, а предстает как сложное взаимоотношение междуконкурирующими теориями, исходным эмпирическимбазисом и эмпирическим ростом. Фальсификационизмприобретает исторический характер. Ни логическое дока-зательство противоречивости, ни вердикт ученых об экс-периментально обнаруженной аномалии не могут однимударом уничтожить исследовательскую программу, нотолько реальная история [7. С. 222]. Логика развития нау-ки не только проверяется историей, но сама история рас-крывает логику развития науки. Чтобы рациональная ре-конструкция науки была возможна, надо саму историюпризнать рациональной, имеющей свою логику. Покапрограмма даёт прирост знания, работа учёного рацио-нальна, когда программа теряет предсказательную си-лу, от нее следует отказаться.С. Тулмин также осуществлял историческую рекон-струкцию науки, но он предпочитает поиску истиныпонимание сути проблемы. Свою теорию развития нау-ки он изложил в книге «Человеческое понимание» [8].Согласно Тулмину, основные черты эволюции наукисходны с дарвиновской схемой биологической эволю-ции. Содержание концептуальных популяций (аналогбиологических видов) подвержено изменению, чтовлечет за собой изменение методов и целей научнойдеятельности. Возникновение концептуальных нов-шеств корректируется процессом критического отбора(аналог биологической мутации и селекции). В разви-тии науки сохраняются те концептуальные варианты,которые лучше адаптируются к требованиям интеллек-туальной среды (аналог выживания или вымираниявидов в борьбе за существование).В популяционной модели развития науки С. Тулми-на понятия, а не теории являются клеточкой научногоорганизма. В основе научных теорий лежат стандартырациональности и понимания. То, что не укладываетсяв «матрицу понимания», считается аномалией, устра-нение которой выступает как стимул эволюции науки.Рациональность научного знания связывается не сосвойствами логических конструкций, а с процессомформирования нового знания. Коллективная человече-ская деятельность принимает форму рационально раз-вивающейся научной дисциплины, если согласованныевнутри определенной группы идеалы ведут к развитиюсамоопределяющегося набора процедур и если этипроцедуры открыты для дальнейших модификаций. Онотбрасывает саму идею поиска универсальных границ,отделяющих науку от иных сфер человеческой дея-тельности, концентрирует внимание на реальных про-блемах научных исследований. Рациональность связы-вается не со свойством логических конструкций, а спроцессом формирования нового знания: рациональ-ность - атрибут не логической или концептуальнойсистемы, это атрибут человеческой деятельности.Наиболее резкая критика позитивистского взглядана науку содержалась в работах П. Фейерабенда [9].Его концепция, называемая методологическим анар-хизмом, основана на принципах пролиферации и плю-рализма. Термин «пролиферация» (proliferation - раз-множение) перенесен из биологии в философию наукидля обозначения хаотического размножения теорий,которые оказываются несоизмеримыми по методу икатегориальному аппарату. Историю науки и культурыв целом Фейерабенд представляет как стихийный про-цесс. Согласно принципу пролиферации теорий ученыедолжны стремиться создавать теории, несовместимые ссуществующими и признанными теориями. Созданиеальтернативных теорий должно способствовать их вза-имной критике и ускорять развитие науки.Плюрализм - принцип методологии П. Фейерабен-да, являющийся следствием принципа пролиферациитеорий. Соединение идеи плюрализма с тезисом о не-соизмеримости теорий в итоге привело к позиции ме-тодологического анархизма, согласно которой каждыйученый может изобретать и разрабатывать свои собст-венные теории, не подчиняясь правилам и нормам. Вкритике позитивистского взгляда на науку как на объ-ективное, достоверное знание он исходит из того, чтонаука - это исторически возникшее мировоззрение, этоодна из традиций. П. Фейерабенд отмечал, что вопрекигосподствующей научной идеологии, вопреки задан-ному еще в ньютонианскую эпоху объективистскому иредукционистскому образу науки, когда ученого пред-ставляли как физика, математически доказывающегоуниверсальные принципы, именно физика уже полвекадемонстрирует невозможность отделить «объективнуюприроду» от познающего ее субъекта. Например, законсвободного падения Галилея, который представляетсяверхом объективности, есть неотъемлемая часть идео-логии, кредо которой выражено в словах о том, чтокнига природы написана языком математики. Фейера-бенд отмечает, что «объективный» закон несет в себеидею реальности без биологических, психологических,социальных, художественных явлений, которые неподдаются математизации.Анализируя такую черту науки, как универсализм,Фейерабенд указывает, что это также элемент мифа науч-ности. Например, медик Гиппократ отождествлял болезньс конкретным больным и лечил больного, а не болезньвообще. А историк Геродот полагался не только на исти-ну факта, но и на истину мифа. Совсем не очевидно, чтоподход к лечению современной научной медицины явля-ется научным, а у Гиппократа - нетрадиционным.Вслед за критикой таких критериев научности, какобъективность и универсализм, П. Фейерабенд подвер-гает критическому анализу рационализм как отличаю-щий науку способ отношения к реальности. Рациона-лизм, говорит он, это тоже одна из традиций, а не стан-дарт, с которым должны соизмеряться все традиции.Разум и практика входят в историю в равных пропор-циях. Разум ни хорош, ни плох, он просто есть. Мысльо том, что существуют некоторые общие правила истандарты, которым подчиняется наша деятельность,включая познавательную, это тоже традиция. Единст-венным универсальным методом может быть толькоплюрализм - «все дозволено».Наука и миф, по мнению Фейерабенда, сходны втом, что центральные идеи одинаково священны и вмифе, и в науке. Исследовательские программы поги-бают не вследствие натиска аргументов, а потому чтоих защитники гибнут в борьбе за выживание. Заинтере-сованность, насилие, пропаганда и тактика «промыва-ния мозгов» играют в развитии нашего знания и наукигораздо большую роль, чем принято считать. Одномножество данных наблюдений совместимо с разнымивзаимно несовместимыми теориями. Теория зависит нетолько от фактов, но и от традиции, представителемкоторой является выдвигающий ее ученый, от приме-ненного математического аппарата, от вкусов, эстети-ческих взглядов ученого; поэтому, если выдвигаемыеразными учеными теории универсальны, то это следуетрассматривать, как сигнал опасности, свидетельст-вующий о том, что новых идей нет и деятельность тео-ретиков прекратилась.Концепции философии науки, разработанные пред-ставителями школы истории науки, не только демонст-рировали социокультурную обусловленность науки, ноподвели черту под идеей методологии как системы об-щеобязательных правил познания, что инициировалоисследования в области онтологии науки, в частности,изучение ментальности в когнитивных науках способ-ствовало развитию новых когнитивных практик, такихкак эволюционная эпистемология, социальный конст-руктивизм.

Скачать электронную версию публикации