Language situation in the Russian Far East: dynamics of Slavonic elements.pdf Проблема языковой ситуации, по мнению исследо-вателей, является самой существенной и специфичнойдля социолингвистики, в данное понятие следуетвключать всю функциональную сторону языка [1.С. 127]. Актуальность описания языковых ситуацийнесомненна. Во-первых, каждое конкретное проявле-ние по возможности должно быть учтено при целост-ном типологическом описании языковых ситуаций. Во-вторых, исследование конкретных языковых ситуацийпозволяет оценить перспективность языковой полити-ки и прогнозировать тенденции развития языка [2.С. 134; 3. С. 102].В теории языкознания языковая ситуация традици-онно определяется как совокупность форм существо-вания языка, функционирующих единовременно наопределенной территории, обычно совпадающей с гра-ницами административного членения. Так, по опреде-лению, данному В.А. Виноградовым, языковая ситуа-ция - это «совокупность форм существования (а такжестилей) одного языка или совокупность языков в ихтерриториально-социальном взаимоотношении и функ-циональном взаимодействии в границах определенныхгеографических регионов или административно-поли-тических образований» [4. С. 616].Проблема языковой ситуации изучалась преждевсего на материале функционирования различных язы-ков и форм существования английского языка в США[5], различных языков Западной Африки [6], Белорус-сии [7], языков в романоговорящих [8] и некоторыхдругих странах. Также была предпринята попытка ана-лиза языковой ситуации в Северном Китае, а именно вХарбине, бывшем центре русской восточной эмигра-ции, многонациональном и многоязычном городе напротяжении ХХ в. [9].Наше большое и многонациональное государстводемонстрирует многообразие вариантов языковых си-туаций на своей территории. Все они могут быть рас-смотрены в рамках определенной схемы (или алгорит-ма), выявив некий прогнозируемый инвариант. Однаков каждом конкретном случае на каждой конкретнойтерритории мы будем непременно отмечать своеобра-зие и уникальность сложившейся и функционирующейтам языковой ситуации, обусловленные конкретнымиисторическими условиями ее формирования.Значительную часть территории России занимаюттак называемые территории позднего русского заселе-ния: это Сибирь и Дальний Восток, присоединенные кРоссии после походов русских воевод начиная с концаХV в. Своеобразие языковых ситуаций на этих терри-ториях предопределено рядом факторов: 1) функцио-нированием языков коренного (аборигенного) населе-ния на территориях, не исконных для пришлого сла-вянского населения, ставшего впоследствии домини-рующим, и статусом этих коренных языков; 2) функ-ционированием языков находящихся в непосредствен-ной близости соседних государств; 3) соотношениемстатусов языков и их форм в определенный отрезоквремени на данной территории.Целью настоящей работы является реконструкцияславянской составляющей и анализ ее динамики в язы-ковой ситуации Дальневосточного региона России напримере Приамурья с момента появления славян науказанной территории. Предполагаем некоторую ти-пичность этой динамики применительно к другим тер-риториям позднего славянского заселения.Приамурье - это территория на Дальнем ВостокеРоссии площадью 363,7 тыс. кв. км, административнообозначаемая как Амурская область и занятая в настоя-щее время преимущественно славянским (в большинст-ве своем русским) населением. Название Приамурьеполучено по прилеганию к реке Амур, являющейся гра-ницей с сопредельным государством - Китаем.Коренное население края в ХVII в. составляли тунгу-сы (эвенки), дауры, дючеры, натки, гиляки, а также та-кие родоплеменные группы амурских тунгусов, как ма-негры (манагиры), негидальцы (амгуньские тунгусы),шамагиры, бирары и др. [10. С. 225]. Эвенки как пред-ставители автохтонного населения Приамурья и потом-ки тунгусских племен Дальнего Востока по сей деньостаются значительной этнической группой в регионе.Постоянным для региона на протяжении последних150 лет является присутствие китайцев, точнее китай-ских подданных, поскольку среди них были не толькокитайцы, но и маньчжуры. В настоящее время китайцыприсутствуют в нашем регионе в основном с цельюзаработка, но абсолютное большинство из них не рас-сматривает Россию как место своего постоянного про-живания.Установление в 1858 г. государственной границы ссоседним государством - Китаем - было сопряжено снеобходимостью ее охранять и осваивать новые земли.Это повлекло за собой государственные меры по при-влечению человеческого ресурса в край - так появи-лись славянские народы в Приамурье.С целью охраны государственной границы по бере-гу Амура образовался ряд казачьих станиц: Албазин-ская, Черняевская, Игнашинская, Поярковская, Екате-рино-Никольская, Михайло-Семеновская и др. Их ос-нователями в подавляющем большинстве были забай-кальские казаки, которые вместе с семьями сплавом пореке добирались до новых мест и обосновывались там.Забайкальские казаки были великороссами по проис-хождению, их говор определяют как русский с север-норусской основой1 [11 С. 6].Среди забайкальских казаков было много гуранов -потомков от смешанных браков русских с местнымнаселением Забайкалья - бурятами.С целью освоения новых земель царским прави-тельством были организованы потоки крестьян-переселенцев на Дальний Восток. Начиная с 1859 г.шло переселение из разных губерний европейской час-ти России, Белоруссии и Украины: из Полтавской, Ор-ловской, Тамбовской, Воронежской и др. Переселенче-ский процесс осуществлялся на протяжении всегоХХ в., переживая свои «приливы» и «отливы», и в кон-це концов оказал существенное влияние на качествоязыковой ситуации в регионе.Подавляющее большинство переселенцев были кре-стьянами, носителями диалектной формы языка. Вслед-ствие крестьянского переселения из разных губернийРоссии, Украины и Белоруссии на Дальнем Востокеоказались носители разных русских, украинских и бе-лорусских говоров, что и обусловило изначальную пе-строту славянского диалектного ландшафта Дальнево-сточного края и Амурской области в частности. В том,что на одной территории в силу разных историческихусловий оказались носители разных говоров, заключа-ется причина своеобразия говоров Дальнего Востока.«Трудно отыскать такой район, в котором на значи-тельном протяжении в большом числе населенныхпунктов можно было бы встретить тип одного цельногоговора. Везде комбинированные, смешанные говоры, иесли можно говорить о каком-либо господствующем,то только как господствующем сравнительно», - писалв 1928 г. А.П. Георгиевский, подчеркивая исключи-тельную сложность языковой картины региона (цит.по: [12. С. 207]). В своей работе «Говоры Приамурья»(1930) исследователь выделял следующие основныеподгруппы амурских говоров: русские говоры старо-жильческие и новосельческие, особо-казачьи говоры,украинские говоры, белорусские говоры, смешанныеговоры, а также говоры старообрядцев-семейцев (цит.по: [13. С. 100]).Особо хотелось бы отметить переселенческийпроцесс из Украины, который наряду с переселениемрусских из европейской части России и Сибири но-сил масштабный характер2. По данным переписиразных лет, украинцы составляли вторую по числен-ности после русских славянскую этническую группуна Дальнем Востоке и, в частности, в Приамурье.Так, в 1886 г. 46,5% всех переселенцев в Амурскуюобласть составляли украинцы, в 1890 г. - 59,6%. В1927-1928 гг. из 36,7 тыс. семейных переселенцев наДальний Восток 11,2 тыс. были из Украины,8,6 тыс. - из Европейского центра, 5,1 тыс. - из Бе-лоруссии. Главной причиной активного переселенияукраинцев стал недостаток свободных земель в Ук-раине, а кроме того - льготы, предоставляемые пере-селенцам, и устные заверения ходоков о богатствекрая3. В результате столь активного украинского за-селения края возникло понятие о такой дальнево-сточной территории, как Зеленый Клин.Зелений Клин, или Зеленая Украина, - земля укра-инских поселенцев на Дальнем Востоке, от истоковреки Амур до Тихого океана, площадью примерно1 млн кв. км [14]. Территорию Зеленого Клина состав-ляли Амурская область, Приморский край и большаячасть Хабаровского края [Там же]. В другом, болеешироком понимании этой территории, она включаеттакже Камчатскую и Сахалинскую области [15]. Пола-гаем, что указанные края и области неверно рассматри-вать как землю украинских поселенцев, поскольку этатерритория заселялась представителями и других на-циональностей. Кроме того, украинцы, составляя зна-чительную часть населения Дальнего Востока на рубе-же ХIХ-ХХ вв. и в начале ХХ в., количественно непревосходили ни все другие вместе взятые националь-ности, населявшие Дальневосточный регион, ни рус-ских, взятых в отдельности.Среди переселявшихся на Дальний Восток, и в ча-стности в Приамурье, украинцев подавляющее боль-шинство составляли крестьяне, но были и представите-ли других социальных групп, оседавшие, как правило,в городах. Среди них были и такие, которые со свойст-венным для украинского народа стремлением к сохра-нению национальной самоидентификации принима-лись за объединение украинцев на новой территории,что выражалось, например, в создании украинскихклубов, призванных всеми возможными мерами укре-пить положение украинцев в Дальневосточном крае иподчеркнуть их самостийность. Это обстоятельствотакже является важным для характеристики языковойситуации в регионе в начале ХХ в.4Многонациональность, «этнографическая помесь,которая господствует вообще на нашем Дальнем Вос-токе» [16. С. 173], являлась яркой чертой края, создава-ла его своеобразный колорит. Такая полиэтничность вДальневосточном регионе сопровождалась функциони-рованием различных языков и языковых форм: восточ-нославянских диалектов, в том числе довольно консер-вативных говоров русских старообрядцев, русскогопросторечия, языков местного автохтонного населенияи других народов восточной Азии - китайцев, корей-цев, японцев; кроме того, существовали и контактные,редуцированные языковые образования для коммуни-кации русских с китайцами и представителями «ино-родческого», автохтонного населения края, а именнопиджин, определяемый нами как русско-китайский.Языковая ситуация с течением времени естественноменяет свои количественные и качественные характе-ристики. Можно выделить три периода в развитии язы-ковой ситуации в Приамурье, различающихся по своимколичественно-качественным параметрам:I. Период до 1858 г. (до массового присутствия сла-вянского населения в регионе).II. Период после 1858 г. - до 20-х гг. ХХ в. (массо-вое переселение славян).III. Период после 20-х гг. ХХ в. до 10-х гг. ХХI в.(разнонаправленная миграция).Период после 1858 г. характеризуется массовым пе-реселением славян. Прибывавшие в дальневосточныекрая из европейской части России, Украины и Белорус-сии новоселы в большинстве своем были крестьянско-го происхождения и безграмотны, следовательно, явля-лись носителями диалектной формы своих родных язы-ков: русского, украинского или белорусского.В 1856 г. возник Усть-Зейский пост, ставший нача-лом города Благовещенска, который и стал центром,организующим жизнь края, со всеми сопутствующимигородской жизни атрибутами (администрирование,судебное производство и т.д.). Открывались школы испециальные учебные заведения, начали выходить пе-риодические издания, была организована культурнаяжизнь и т.п. [10. С. 299-318].В Приамурье, и в первую очередь в Благовещенсккак его центр, привлекались высококвалифицирован-ные образованные кадры из европейской части Россиии Сибири, которые были способны наладить жизньгорода и региона в целом. Как отмечают исследовате-ли, в это время в Благовещенске «шло постепенноеформирование инфраструктуры русской культуры»[10. С. 305]. Многообразие сфер деятельности, обра-зование предполагают владение нормой литературно-го языка, как устной, так и письменной, и этим язы-ком был русский. В регионе оказались носители рус-ского литературного языка, владеющие нормой и спо-собные к ситуативной вариативности своей речи. Ха-рактерная для города дифференциация общественнойдеятельности влекла за собой расширение сферы ис-пользования русского литературного языка, и такимобразом его положение в регионе постепенно укреп-лялось.Кроме того, в город в силу его специфики (развитиеремесел, торговли и др.) стекалась рабочая сила из окре-стных деревень и ближайших регионов, что способство-вало функционированию такой формы языка, как про-сторечие, безусловно испытывавшей сильное диалект-ное влияние. Как указывает В.В. Пирко, «на территорииПриамурья за сравнительно короткий срок в результатенескольких миграционных потоков на основе диалект-ных традиций и просторечия центра России сформиро-валось и функционирует просторечие с элементами ре-гионального характера, отвечающее потребностям ком-муникации городского населения» [17. С. 8].Исходя из вышеизложенного, можно сделать вывод,что в рассматриваемый период русский язык в При-амурье функционировал в диалектной, литературной ипросторечной формах. Доминирующей, по нашемумнению, являлась диалектная форма, поскольку коли-чество ее носителей преобладало5.Позиция русского языка в Приамурье в рассматри-ваемый период, безусловно, укреплялась его статусом:для региона, который с 1858 г. вошел в состав России,это был язык государственный, являясь символом Рос-сии как государства, официальный, т.е. язык государ-ственного управления, законодательства, судопроиз-водства, и титульный - имеющий название, совпадаю-щее с именем этноса, по которому названо националь-но-государственное образование [19. С. 42].Закономерно возникает вопрос о функционирова-нии других восточнославянских языков, носители ко-торых присутствовали в регионе, - украинского и бе-лорусского. Основной языковой формой, имевшей ме-сто в Приамурье в анализируемый отрезок времени,выступала диалектная форма украинского и белорус-ского языков по причине численного преобладания ееносителей - крестьян-переселенцев из Украины и Бе-лоруссии.Складывается впечатление, что в случае с белорус-ским языком преобладание диалектной формы былоабсолютным. Нам не встретилось источников, по кото-рым можно было бы судить о функционировании лите-ратурной формы белорусского языка в Дальневосточ-ном регионе, да и вряд ли это было возможно. Необхо-димо отметить, что литературная форма белорусскогоязыка и его письменность в начале ХХ в. находилисьеще только на стадии формирования [7. С. 33-34].Несколько иная ситуация с украинским языком. Из-вестно о функционировании литературной формы ук-раинского языка в Приамурье, но ее широкого распро-странения не произошло. Лидеры украинского движе-ния верно избирали способы сохранения национальнойсамоидентификации: они считали необходимым обра-зование и издание газет на украинском языке, поддер-живали языковую среду родного языка, создавая клу-бы, где звучала украинская речь, - все это в конечномитоге способствовало единению украинцев и укрепле-нию их позиции в регионе как этнической группы6. Изукраинских источников известно о том, что в периодцарского правления подобные мероприятия не находи-ли поддержки, поскольку они могли привести «к обо-собленности украинцев», «вызвать враждебную рознь всреде других групп населения» [14].Известно, что после Октябрьской революции былвсплеск национального самосознания украинцев Даль-него Востока, вылившийся в идеологическую борьбу засамоидентификацию. По мнению И. Свита, исследова-теля Зеленого Клина, «для украинской нации револю-ция 1917 г. была не социальной революцией, а нацио-нальной» (цит. по: [14]). По всему Дальнему Востоку,включая города Амурской области Благовещенск иСвободный, были созданы национальные украинскиеорганизации - громады7. За довольно короткий проме-жуток времени (1917-1918 гг.) было созвано несколькодальневосточных украинских съездов. Кульминацион-ным моментом в борьбе за национальную самоиденти-фикацию было принятое на III Дальневосточном укра-инском съезде в 1918 г. решение обратиться к Киеву,который бы в свою очередь обратился к России с тре-бованием признать Зеленый Клин частью Украины наосновании воли народа, составляющего большинствоместного населения. Указанная ими цифра - 80%8 - неявляется истинной (наши источники показывают зна-чительное число украинцев на Дальнем Востоке в товремя, но все же меньшее, чем русское население и чемвсе другое население Дальнего Востока [20. С. 171]).Идея отделения не была созвучна и политике новойпослереволюционной власти, поэтому на государствен-ном уровне поддержка национальной самоидентифика-ции украинцев на Дальнем Востоке не находила откли-ка. Как следствие, не получали одобрения те обществен-ные институты (образование, печать и др.), которые спо-собствовали бы сохранению украинцев как отдельнойэтнической общности, а также сохранению и функцио-нированию украинского языка на Дальнем Востоке нетолько в диалектной, но и в литературной форме.Итак, в указанный период в Приамурье украинскийязык функционировал в диалектной и литературнойформе с существенным преобладанием диалектной, чтообъясняется составом его носителей - крестьян. Приэтом украинский язык, несмотря на присутствие лите-ратурной разновидности, не имел статуса государст-венного, официального и титульного, хотя стремлениек этому у группы его носителей было, что, безусловно,укрепило бы его позицию в регионе. Однако по волеисторического случая этого не произошло.Период с 20-х гг. ХХ в. до 10-х гг. ХХI в., во-первых, отражает, тенденции языковой политикисоветского времени, обусловленные, с одной сторо-ны, диктатурой власти в решении национального и,соответственно, языкового вопросов, и, с другойстороны, языковым строительством, выражающим-ся в создании письменности для бесписьменныхнародов. Во-вторых, в этот период происходит все-мирный процесс глобализации, при котором ниве-лируется национальное своеобычие, в том числеязыковое, несмотря на понимание в обществе и го-сударстве необходимости охранять его как куль-турное достояние.С течением времени произошли существенные из-менения славянского облика региона. Покажем с по-мощью табл. 1 динамику славянской составляющей вязыковой ситуации региона, сопоставив ее качество вконце ХIХ и в конце ХХ в. через указание на составфункционирующих идиомов. Предваряя языковойкомментарий ситуации, отметим, что при сопоставле-нии данных переписей населения Амурской областистановится очевидным, что на протяжении ХХ в. про-исходило увеличение численности русского и сниже-ние численности украинского и белорусского населе-ния в регионе [10, 20]. Возможно, одной из причинданных процессов было то, что национальность рож-денных в смешанных славянских русско-украинских,русско-белорусских браках (а такие безусловно были)определялась по титульной нации в государстве: рус-ские9. Таблица показывает возрастание роли русскогоязыка при угасании функций других славянских язы-ков, бытовавших в регионе.Динамика славянской составляющей в языковой ситуации Дальневосточного регионаВосточнославянские языки,функционирующие в регионеКонец ХIХ в.: функционирование языковыхформ в порядке убывания их значимостиКонец ХХ в.: функционирование языковыхформ в порядке убывания их значимостиРусский язык(с преобладающим численно составом носи-телей в регионе)Диалект / ЛЯ (со статусомгосударственного) / просторечиеЛЯ / диалект / просторечиеУкраинский язык(со значительным, но не преобладающимсоставом носителей в регионе)Диалект / ЛЯ (без статусагосударственного)Диалект (реликты)Белорусский язык(с незначительным по сравнению с русским иукраинским составом носителей в регионе)Диалект Не обнаруженоИзначально позиция русского языка в регионе быласильнее, во-первых, вследствие численного превосход-ства его носителей, во-вторых, вследствие его статуса:это был, как мы указывали, государственный, офици-альный, титульный язык. Статус языка обусловливалактивное продвижение его литературной формы в мас-совой информации, образовании, законопроизводстве идругих актуальных сферах общественной деятельно-сти. В конце ХХ в. литературная форма русского языкаявлялась доминирующей в социальной коммуникациии обладала безусловным общественным престижем.Такое положение дел не является регионально специ-фичным, но нам важно подчеркнуть здесь не общееэволюционное направление процесса перераспределе-ния форм существования языка по степени значимости,а то, что так в регионе произошло именно с русскимязыком.Русские амурские говоры к концу ХХ в. в значи-тельной мере нивелировались под влиянием русскоголитературного языка: все меньше остается в современ-ных селах носителей диалектного типа речи, все боль-ше - носителей смешанного и литературного типов.Кроме того, русские говоры в Приамурье испыталивлияние инодиалектных, украинских и белорусских,говоров на разных уровнях своей системы, в первуюочередь на лексическом, что составляет их региональ-ную специфику.Позиция украинского языка в сравнении с русскимоказалась слабее. Численность украинского населениявсегда была ниже численности русского населения врегионе, следовательно, меньшим было число носите-лей этого языка. Литературная форма украинскогоязыка не имела благоприятных условий для своегопродвижения, поскольку социальный статус украин-ского языка не был столь высоким, как у русского: онне был ни государственным, ни официальным, ни ти-тульным.Отсутствие планомерной государственной полити-ки советской власти по поддержанию украинской эт-нической группы как отдельной, «самостийной» наДальнем Востоке, а вместе с этим и украинского языкакак рупора этого славянского этноса в печати, образо-вании и других областях жизнедеятельности, способст-вовало ее постепенному растворению в славянскомнаселении Дальнего Востока и в конце концов приво-дило к русификации. Однако на современном ДальнемВостоке, в частности в Приамурье, мы находим носи-телей украинских говоров в ряде районов Амурскойобласти (например, в Октябрьском, Свободненском,Мазановском, Архаринском). Следовательно, украин-ские говоры сохранились, хоть и значительно уступаютрусским по своему распространению. Поддержанию«украинской ноты» в диалектном многообразии При-амурья в ХХ в. способствовали новые волны пересе-ленцев из Украины, которые подпитывали своей речьюуже было угасшие в окружении русского языка укра-инские говоры10.В настоящее время на украинском диалекте говоритлишь старшее поколение 1920-1930-х г.р., чаще в до-машнем или хорошо знакомом кругу; с незнакомымилюдьми стараются говорить по-русски. Их дети пас-сивно владеют украинском диалектом, что проявляетсяв их понимании украинской речи, но при этом в отсут-ствии способности свободно говорить по-украински.Необходимо также отметить, что современные украин-ские говоры в Приамурье испытали значительноевлияние окружавших их русских говоров, но все жесохранили идентифицирующие их черты.Белорусский язык, наиболее слабо представленный врегионе по сравнению с другими восточнославянскимиязыками по числу своих носителей и бытовавший толь-ко в диалектной форме, к концу ХХ в. вовсе не обнару-живает себя. Причины видятся в отсутствии социальнойстатусности и коммуникативной мощности: он, так жекак и украинский язык, не являлся ни государственным,ни официальным, ни титульным; однако в отличие отукраинского, который был представлен в регионе нетолько в диалектной, но и в литературной форме, бело-русский язык таким опытом не обладал.Потомки белорусских переселенцев, с которымидовелось беседовать в селах Амурской области (на-пример, в с. Черновка Свободненского района и неко-торых других), говорят на русском диалекте, но в ихречи присутствует как белорусское, так и малорос-ское - украинское - влияние, проявляющееся в присут-ствии соответствующей лексики11. Таким образом, издесь налицо междиалектное взаимодействие, но с дру-гим, более ассимилятивным результатом: наблюдаетсяне сохранение материнского говора (как в случае с ук-раинским языком в регионе), а переход на иную - рус-скую - диалектную систему с сохранением элементовисходного говора. Следует отметить, что такой вариантразвития событий, как показывает опыт наших поле-вых исследований, довольно часто встречается и в речипотомков украинцев: переходя на русскую диалектнуюсистему, они сохраняют в своей речи элементы укра-инского говора.Таким образом, анализируя славянскую состав-ляющую в языковой ситуации региона, можно сделатьвывод об утрате украинского и белорусского языков иабсолютном доминировании русского языка во всеммногообразии его форм. Такому положению дел по-способствовала национальная и языковая политикаСоветского государства. Так, в 1930-е гг. русификацияязыков в СССР являлась всеобщей тенденцией [7.С. 36], которая усилилась в послевоенное время, когда«СССР взял курс на упрочение языка нации, победив-шей в Великой Отечественной войне» - русского языка[Там же. С. 39]. «В 1950-60-х годах был популяренлозунг о неизбежном слиянии наций в ходе строитель-ства коммунизма: все это привело к снижению внима-ния к развитию всех остальных языков, кроме русско-го», - отмечал Ю.Б. Коряков [Там же. С. 39].Кроме того, в регионе на протяжении всего рас-сматриваемого периода происходила значительная ми-грация населения, как внутренняя, связанная с переме-щением людей внутри региона, так и внешняя - в связисо строительством дорог (например, всесоюзная строй-ка БАМ), ГЭС, промышленных предприятий, что при-водило к укреплению позиций русского языка, его наи-большему распространению, поскольку именно он вы-ступал как главное средство коммуникации.Увеличение городского населения также способст-вовало распространению русского языка в регионе. Онимел статус языка государства, политики, образования,в отличие от украинского и белорусского языков, кото-рые в сознании носителей языка связывались с форма-ми диалектными, непрестижными.Необходимо отметить, что в рассматриваемый пе-риод в регионе могли функционировать и такие сме-шанные славянские языковые формы, как украинско-русский суржик и белорусско-русская трасянка, поя-вившиеся вследствие активного взаимодействия раз-ных славянских народов, переселявшихся в советскоевремя на территорию Приамурья и оседавших здесь12.Анализ языковой ситуации в Приамурье на про-тяжении как минимум последних двух столетий даетполное основание утверждать о ее многообразии,проявляющемся в функционировании на исследуе-мой территории в указанный период множества язы-ков и языковых форм, различных по своему проис-хождению, типологическим свойствам, коммуника-тивной мощности, статусу. Исторические обстоя-тельства влияли на качество языковой ситуации врегионе и обусловливали ее динамику. В настоящиймомент мы наблюдаем результат воздействия какобъективных, так и субъективных факторов, которыев совокупности показывают конкретную и по-своемууникальную языковую ситуацию и в то же времяэволюционную закономерность, позволяющую стро-ить языковые прогнозы в иных пространственно-временных координатах.ПРИМЕЧАНИЯ1 Как указано во введении к «Словарю русских говоров Приамурья», «общие черты в области ударного вокализма, консонантизма, грамматикии лексики дают основание называть говоры русского старожилого населения Приамурья группой амурских говоров, сложившихся на северно-русской основе» [11. С. 6].2 Как отмечал Ф.Ф. Буссе, исследователь Дальнего Востока, «взагалі малоросійський елемент якщо не домінує, то у всякому разі дуже значний;він відбився на місцевому народному говорі, на типі будівель і переважанні волів як робочої худоби в господарствах старожилів, напостійному повторюванні прізвиськ "кацап" та "хохол", якими кличе сусід сусіда, причому переважає останнє; нарешті такий висновокпідтверджують розпитування, зібрані мною з усіх майже сіл» [14].3 «Відомий далекосхідний учений 20-х років проф. А.П. Георгієвський виділяв три причини, які найчастіше спонукали селян до переселення:1) недостатнє земельне забезпечення й накопичення надлишкової праці в селі; 2) пільги, надавані переселенцям; 3) казкові уявлення про багат-ство краю» [14].4 «Таким чином, деякий час товариство в Микольськ-Уссурійському існувало нелегально. З усього Зеленого Клину тільки в Благовєщенськувдалося в ті роки здобути дозвіл на ведення відкритої української роботи, коли 1911 року був затверджений статут Українського Клубу (выде-лено мной. - Е.О.). Спроби утворити такий клуб у Владивостоці щоразу наражалися на категоричне "нельзя"» (цит. по: [14]).5 Амурская область изначально была аграрной и, по данным статистики, в 1861 г. крестьяне составляли 85% всего населения Амурской обл., в1897 г. - 72%, в 1914 г. - 77%, и лишь в 70-е гг. ХХ в. городское население стало преобладать над сельским [18. С. 25].6 См., напр.: «1910 року в Микольськ-Уссурійському було засновану першу на Зеленому Клині "Просвіту". 9 лютого 1910 р. від іменіфундаторів - міщанина Петра Хоменка, купця Сергія Ніжинецького, селянина Йосипа Переверзєва-Розсуди, поштово-телеграфного чиновникаЗахарія Шевченка та телеграфіста Івана Кривоноса військовому губернатору Приморської області було подане офіційне прохання затвердишстатут товариства "Просвіта". За статутом, "товариство має метою сприяти розвитку української культури, а головним чином, просвітіукраїнського народу його рідною мовою, діючи в межах м. Микольськ-Уссурійського та Уссурійського краю. Для досягнення цієї мети това-риство має на увазі; а) видавати книжки, брошури, часописи, газети й інше українською мовою; б) відкривати свої читальні, бібліотеки, музеї,торгівлю книжками й ін.; в) влаштовувати публічні лекції, читання, загальноосвітні курси, вистави, літературно-музичні вечори, концерти,виставки й ін.; г) засновувати стипендії, школи, притулки, ясла, бюро праці і т. ін., просвітні й благодій-ницькі установи; д) закладати конкурсита премії за кращі твори літератури та мистецтва"» [14]. И это лишь частный пример мероприятий, которые проводили украинцы на ДальнемВостоке с целью сохранения своей этнической идентичности.7 «Історик Зеленого Клину І. Світ зазначав: "Скрізь, де на території Далекого Сходу жили українці, не залежно від їх кількості, замість різнихреволюційних комітетів, почали творитися національні організації - громади, бо для української нації революція 1917 p. була не соціальноюреволюцією, а національною". Такі громади заснувалися у Владивостоці, Хабаровську, Благовіщенську, Свободному, Імані, Микольську-Уссурійському, Харбіні; в дрібніших містах і селищах теж були утворені українські організації. Ці громади спершу були універсальними щодосвоїх завдань і не мали певного політичного обличчя й чітко окресленої мети» [14].8 «З'їзд вирішив звернутися до українського уряду в Києві, щоб він вимагав від російського уряду визнати Зелений Клин частиною України наоснові самовизначення народу, що чисельно (80% всього населення) тут переважає» [14].9 Автор этих строк - русская по национальности. Мой отец был рожден в 1939 г. в семье белоруса и украинки. Его мать, моя бабушка, роди-лась в 1909 г. в Сибири в семье переселенцев из Полтавы. Отец записан в документах как русский и считает себя русским. Бабушка говорила«на хохляцком языке» со своими подругами, с ними же пела исключительно украинские песни, была великолепной рассказчицей. С детьми ивнуками говорила по-русски. Бабушка закончила один класс начальной школы. Форму ее русской речи следует считать диалектной по своимлексическим, фонетическим и грамматическим особенностям. Ее «хохляцкий» говор уже в дошкольном возрасте я могла определить как осо-бый в отличие от культурной, правильной речи, которую прививали родители, воспитатели, позднее - учителя, дикторы радио и телевидениятого времени (это было в 70-е гг. ХХ в.). «Хохляцкую» речь до сих пор можно услышать в том сибирском селе, где жила моя бабушка (с. Ново-Николаевка Яйского р-на Кемеровской обл.). Такую же речь я слышала будучи в диалектологической экспедиции в дальневосточной деревнеот потомков переселенцев из Полтавы. На основании этих фактов можно сделать вывод о схожести языковых процессов в Сибири и на Даль-нем Востоке в славянской ее части.10 Так, например, в селах Октябрьского района Амурской области проживают говорящие на украинском потомки первопоселенцев из Украины,переселенцы 1960-х гг.11 См.: [21. С. 85-95].12 Подобные суржику и трасянке языковые формы встречались нам во время полевой работы на протяжении 2000-2011 гг., однако в настоящиймомент определенно квалифицировать эти языковые формы (смешанные ли они (суржик / трасянка), или это все же сохранившиеся диалектысоответствующих славянских языков (украинского / белорусского)) не представляется возможным. Условия для возникновения смешанныхславянских языков в регионе были. Если же говорить о 10-х гг. ХХI в., то речь следует вести преимущественно об украинской составляющей всовременной языковой ситуации Приамурья, белорусская составляющая (реликты белорусских говоров, трасянка) отсутствует.

Скачать электронную версию публикации