Prosecutors Custody Supervision in late 1920s and early 1930s.pdf Образование Союза ССР обусловило создание Про-куратуры при Верховном Суде СССР и принятие об-щесоюзного законодательства.31 января 1924 г. была принята Конституция СССР,29 октября 1924 г. - Основы судоустройства СоюзаССР и союзных республик (далее по тексту - Основысудоустройства 1924 г.), а 31 октября 1924 г. - Основ-ные начала уголовного законодательства СССР и со-юзных республик (далее Основные начала 1924 г.).16 октября 1924 г. был принят Исправительно-трудовой кодекс РСФСР, а 19 ноября 1926 г. - Поло-жение о судоустройстве РСФСР.Указанные акты нормативно расширили предметпрокурорского надзора за местами заключения. Пункт«г» ст. 14 Основ судоустройства 1924 г. возлагал напрокуратуру наблюдение за исполнением приговоров,за законностью содержания под стражей, за состояниеми деятельностью мест заключения. В развитие этогост. 59 и 68 Положения о судоустройстве РСФСР 1926 г.возлагали на прокуратуру РСФСР наблюдение за ис-полнением приговоров, за законностью содержанияпод стражей, за состоянием и деятельностью всех безисключения мест лишения свободы и бюро принуди-тельных работ, а также предписывали соответствую-щим прокурорам производить освобождение лиц, не-правильно содержащихся под стражей. Статья 223 ИТКРСФСР 1924 г. в свою очередь включала в предметнадзора, помимо наблюдения за правильностью содер-жания осужденных, также надзор за выполнением ре-жима, установленного исправительно-трудовым зако-нодательством.Включение в предмет надзора «деятельности всехбез исключения мест лишения свободы» означало, чтопрокурорским надзором впервые была охвачена дея-тельность администраций исправительных учрежде-ний. Таким образом, если ранее прокурор в отношениипредставителей ИТУ осуществлял только отдельныеполномочия, в основном рекомендательной направлен-ности, то теперь он мог реализовывать всю полнотунадзорной власти.В этой связи прокуратура приступила к широкомуиспользованию таких надзорных средств, как возбуж-дение уголовного, дисциплинарного и административ-ного преследования в отношении должностных лицисправительных органов и учреждений, допустившихнарушения законов, внесение протестов и представле-ний на акты и решения указанных органов и учрежде-ний.Расширение предмета надзора за счет включения внего наблюдения за соблюдением режима отбываниябыло продиктовано развитием исправительно-трудо-вого права и общественных отношений в уголовно-исполнительной сфере, а также продолжающейся реа-лизацией классового подхода.Наряду с расширением предмета надзора в указан-ных актах определялась совокупность правовыхсредств и методов прокурорского надзора за местамизаключения и регламентировался порядок их реализа-ции. Комплекс правовых возможностей прокуроравключал в себя: посещение мест заключения как днем,так и ночью; осмотр всех хозяйственных, культурно-воспитательных и медико-санитарных учреждений приместах заключения; затребование по своему усмотре-нию сведений и материалов, касающихся состояниямест заключения; периодический просмотр дел заклю-ченных; рассмотрение и разрешение жалоб заключен-ных (ст. 68, 70 Положения о судоустройстве РСФСР,ст. 222, 223 ИТК РСФСР 1924 г.).Изначально расширение надзорных возможностейпрокуратуры обусловило изменение организации осу-ществления надзора в этой сфере. В результате 10 ок-тября 1930 г. Постановлением ВЦИК в краевых (обла-стных) прокуратурах были созданы специальные груп-пы прокуроров по наблюдению за местами лишениясвободы. Однако позже, в связи с ликвидацией НКВДРСФСР и передачей мест заключения в ведение НКЮРСФСР, указанные группы были упразднены, и надзорза местами лишения свободы организационно был объ-единен с сектором судебно-следственного надзора.Наряду с развитием нормативного регулированияпрокурорского надзора и общественных отношений вуголовно-исполнительной сфере в начале 30-х гг. XX в.происходит резкое ужесточение карательной политики,которое отражается на функционировании всех формконтрольной деятельности за местами заключения.Первым шагом новой политики стало принятие11 июля 1929 г. Постановления СНК СССР «Об ис-пользовании труда уголовно-заключенных», согласнокоторому ОГПУ поручалось создание в отдаленныхрайонах Союза ССР крупных исправительно-трудовыхлагерей. Указанный документ послужил правовой ос-новой для массового использования труда осужденныхк лишению свободы. Таким образом, Российское госу-дарство вновь вернулось к идее использования трудазаключенных, однако уже в более массовых масштабахи новых формах: для этих целей стала формироватьсяальтернативная система исправительно-трудовых уч-реждений. Дальнейшее развитие указанная политикаполучила в Положении об исправительно-трудовыхлагерях 1930 г.Любопытное регулирование получил прокурорскийнадзор за деятельностью исправительно-трудовых ла-герей (далее ИТЛ).Формально, согласно указанному положению, про-куратура осуществляла надзор за деятельностью ИТЛ.Так, ст. 52 устанавливала: «Надзор за соблюдениемнастоящего положения и правильности содержаниязаключенных возлагается на прокуратуру той союзнойреспублики, на территории которой расположены ис-правительно-трудовые лагеря; прокуратура республикив этом случае действует по специальному полномочиюпрокуратуры Верховного Суда Союза ССР».Согласно ст. 3 Положения об ИТЛ указанные лагерянаходились в ведении ОГПУ. Органы ГПУ были под-надзорны только Прокурору при Верховном СудеСССР (ст. 22 Положения о Верховном Суде СССР1924 г.) и не входили в предмет надзора прокуратурсоюзных республик. В свою очередь Прокурор Вер-ховного Суда СССР не осуществлял надзор за законно-стью в местах заключения. Для осуществления такихполномочий ему также было необходимо специальноераспоряжение высших государственных органов. Дру-гими словами, прокурорский надзор за законностьюдеятельности ИТЛ находился за пределами норматив-но-правового регулирования республиканских законов(выходил за пределы прокурорского надзора республи-канских прокуратур) и не получал нормативного регу-лирования на союзном уровне. Его осуществление неимело четкой правовой базы и ставилось в зависимостьот ведомственного нормотворчества. В этой связи, не-смотря на предоставление прокурорам широких право-вых возможностей Положением об ИТЛ, их фактиче-ская реализация в силу отсутствия четкой нормативнойбазы и конкретных уполномоченных прокуроров быласущественно затруднена. Кроме того, ст. 54 Положенияоб ИТЛ устанавливала, что жалобы администрациилагерей на постановления прокурорского надзора под-лежали направлению в ОГПУ. Иначе говоря, осущест-вление надзора в данной сфере автоматически моглоповлечь за собой контроль прокурорской деятельностиорганами ГПУ, руководившими ИТЛ. Таким образом,сложное нормативное регулирование и подконтроль-ность органам ГПУ фактически нивелировали надзор-ные возможности прокуратуры на данном направле-нии. С учетом того что в последующем ИТЛ стали ос-новной формой организации отбывания наказания ввиде лишении свободы, исполнение лишения свободыв отношении большей части осужденных осталось бес-контрольным.В этот период значительное ограничение получаетсудебный контроль законности и правильности пред-варительного заключения. Хотя формально положенияУПК РСФСР 1923 г., предоставляющие суду такиеправа, не отменены, фактически реорганизация следст-венного аппарата и расширение прокурорского надзораза процессуальной деятельностью следователей огра-ничивают разрешение этих вопросов прокурорскойвластью. Подвергается ограничению деятельность су-да, связанная с разрешением вопросов, касающихсяисполнения приговора. Для разрешения некоторых изних (например, условно-досрочного освобождения)фактически устанавливается административный поря-док с широкими возможностями прокурорского надзо-ра. Так, 16 октября 1924 г. Постановление ВЦИК вне-сло изменение в ч. 1 ст. 458 УПК РСФСР 1923 г., за-крепив, что условно-досрочное освобождении (далееУДО) в отношении некоторых категорий заключенныхможет последовать по постановлению распределитель-ной комиссии [1. C. 33].Существенные изменения произошли в реализацииобщественного контроля мест заключения. Статья 13ИТК РСФСР предусмотрела создание при губернской(областной) инспекции и при главных управлениях илиинспекциях мест заключения автономных республикраспределительных комиссий. В состав комиссии вхо-дили: инспектор места заключения, член губернскогоили областного суда, представитель рабоче-крестьян-ской инспекции, член губернского или областного со-вета профсоюзов, член комитета помощи содержащим-ся в местах заключения и освобожденным из них [2.C. 4]. К компетенции указанной комиссии относилосьпредварительное вынесение постановлений по вопро-сам УДО, помилования, замены лишения свободы сострогой изоляцией лишением свободы без таковой ит.п. Таким образом, формально произошло расширениепредмета общественного контроля мест заключения:этот орган получил значительные властные полномо-чия, ранее осуществляемые судебными органами. Од-нако фактически его деятельность представляла собойуже не общественную активность, а в силу наличия вего составе подавляющего большинства представите-лей судебного и административного корпуса осуществ-ление административно-распорядительных функций. Вэтой связи с расширением компетенции и изменениемсостава распределительных комиссий общественныйконтроль утратил свое значение. ПостановлениемВЦИК и СНК РСФСР от 30 октября 1929 г. распреде-лительные комиссии были упразднены.Одновременно с расширением компетенции рас-пределительных комиссий был ужесточен прокурор-ский надзор за их деятельностью. Статья 16 ИТКРСФСР предписывала прокурору или его помощникупринимать участие в работе указанного органа. Анало-гичные обязанности возлагались на прокурора и в от-ношении подсобных органов распределительной ко-миссии - наблюдательных комиссий (ст. 20 ИТКРСФСР). Циркуляром № 73 Прокурора РСФСР от6 апреля 1925 г. «О надзоре за деятельностью распре-делительных комиссий и опротестовании выносимыхими постановлений» надзирающим прокурорам пред-писывалось опротестовывать постановления распреде-лительных комиссий перед центральной распредели-тельной комиссией через Прокуратуру Республики.15 декабря 1930 г. Постановлением ЦИК и СНКбыли упразднены народные комиссариаты внутреннихдел союзных и автономных республик, а находящиесяв их ведении места заключения были переданы в веде-ние народных комиссаров юстиции союзных респуб-лик. Указанное постановление заложило основы дляпостепенной ликвидации ведомственного контролямест заключения, осуществлявшейся инспекциямиНКВД.Таким образом, к началу 30-х гг. XX в., несмотря наформальное развитие прокурорского надзора за места-ми заключения (расширился предмет надзора - в неговключена деятельность администраций исправитель-ных учреждений, надзор за исполнением приговоров;обогатились средства надзора - нормативно закрепи-лась возможность вынесения надзорных актов в отно-шении администраций ИТУ, появились такие специфи-ческие средства, как приостановления действия реше-ний и актов администрации ИТУ), фактически, в связис развитием системы ИТЛ, подконтрольных ОГПУ,сфера деятельности прокурора была значительно суже-на. Ужесточение карательной политики привело к уп-разднению ранее возрожденных форм судебного и об-щественного контроля мест заключения. Указанныевиды контроля обрели административное содержание ипрекратили свое существование как независимые фор-мы публичного контроля мест заключения. В сферелишения свободы и предварительного заключения,осуществляемого органами общей юстиции, прокурор-ский надзор стал основной формой контрольной дея-тельности.Выявленные тенденции продолжили свое развитиевплоть до второй половины 50-х гг. XX в. Основнымифакторами, отразившимися на формировании проку-рорского надзора за местами заключения и лишениясвободы в этот период, явились: дальнейшее развитиесоюзных органов прокуратуры, централизация союзнойпрокурорской системы, концентрация системы ИТУ иИТЛ в ведении общесоюзного НКВД и изменение вуголовной политике государства.10 июня 1933 г. Постановлением ЦИК и СНКСССР в целях укрепления социалистической законно-сти и должной охраны общественной собственностибыла учреждена Прокуратура Союза ССР, а 17 декаб-ря 1933 г. было утверждено Положение о Прокурату-ре Союза ССР. Согласно п. «г» ст. 4 Положения оПрокуратуре Союза ССР одним из основных направ-лений деятельности прокуратуры СССР являлся над-зор, на основе особого положения, за законностью иправильностью действий исправительно-трудовыхучреждений. В апреле 1934 г. была введена новаяструктура Прокуратуры СССР, которая сосредоточилаработу данного направления в секторе надзора за мес-тами лишения свободы.Чуть раньше, 3 июня 1929 г., ПостановлениемВЦИК и СНК РСФСР было утверждено Положение оНародном комиссариате юстиции РСФСР. В соответст-вии с п. 5 Прокурор Республики являлся одним из за-местителей республиканского наркома юстиции. Такимобразом, все еще сохранялись прежние принципывзаимодействия между союзной и республиканскойпрокуратурой, строившиеся на отсутствии прямых су-бординационных связей. На практике это приводило квыведению значительного числа ИТЛ, находившихся введении ОГПУ, из непосредственного надзора респуб-ликанских прокуроров и ограничению возможностейПрокуратуры СССР по осуществлению прямого надзо-ра за местами заключения и лишения свободы (факти-чески она осуществляла надзор лишь за деятельностьюорганов, руководивших ИТЛ и ИТУ, и то по особомураспоряжению).Поскольку сложившаяся ситуация создавала норма-тивно-организационные препятствия для реализацииполноценного прокурорского надзора, 20 июля 1936 г.Постановлением ЦИК и СНК СССР «Об образованиинародного комиссариата юстиции Союза ССР» органыпрокуратуры были выведены из системы наркоматовсоюзных республик и подчинены непосредственноПрокурору СССР. Несколько позже в структуре союз-ной прокуратуры был образован отдел по надзору заместами заключения. Окончательно первоначальныйпроцесс централизации прокурорских органов завер-шился в связи с принятием Конституции СССР 1936 г.,возложившей в ст. 113 на общесоюзные органы проку-ратуры высший надзор за точным исполнением зако-нов всеми народными комиссариатами и подведомст-венными им учреждениями, равно как отдельнымидолжностными лицами, а также гражданами СССР.Процессу упорядочивания прокурорского надзора всфере исполнения наказаний в виде лишения свободы,начавшемуся в начале 30-х гг. XX в., в определеннойстепени способствовало принятие Исправительно-трудового кодекса РСФСР 1933 г., вызванное переда-чей мест заключения в ведение наркоматов юстиций.Вместе с тем начавшийся в начале 1930-х гг. про-цесс нормативного упорядочивания прокурорско-надзорной деятельности в сфере исполнения уголов-ных наказаний не был завершен. Основная причиназаключалась в образовании пробела в законодательст-ве, призванном урегулировать предмет и правовыесредства надзора на данном направлении. Дело в том,что Конституция СССР 1936 г. и вновь принятые акты,регулировавшие правовые положения реорганизован-ных прокуратур РСФСР и СССР, не определяли кон-кретных полномочий вновь созданных прокурорскихорганов в области надзора за законностью лишениясвободы. Ранее действовавшие положения либо былиотменены в связи с принятием указанных актов, либофактически утратили свою силу из-за непрекращаю-щихся реорганизаций ИТУ и ИТЛ (так, в 1934 г. с об-разованием Общесоюзного НКВД и передачей в еговедение ИТУ, ранее находившихся в ведении респуб-ликанских НКЮ, ИТК РСФСР 1933 г. фактически ут-ратил свое значение и силу). Таким образом, постоян-ные реорганизации пенитенциарных органов и учреж-дений, структурные преобразования прокурорской сис-темы, отнесение нормативного регулирования ключе-вых вопросов надзора и взаимодействия звеньев про-курорской системы к ведомственному усмотрению, атакже расширение подзаконного нормотворчества всфере регулирования пенитенциарных отношений спо-собствовали фактическому параличу реализации про-курорского надзора за законностью в местах заключе-ния и лишения свободы.В связи образованием НКВД СССР органы ГПУбыли преобразованы в Главное управление государст-венной безопасности (ГУГБ) и включены в составНКВД СССР. 27 октября 1934 г. для руководства при-нятыми ИТУ и ИТЛ был организован отдел мест за-ключения Главного управления исправительно-трудовых лагерей, трудовых поселений и мест заклю-чения (ГУЛАГ) НКВД СССР. Таким образом, все ис-правительные учреждения были сконцентрированы вГУЛАГ НКВД СССР, что позволило указному органуактивно влиять на содержание уголовной политики впенитенциарной сфере.В соответствии со ст. 113 Конституции СССР1936 г. ГУГБ и ГУЛАГ НКВД СССР были формальноподнадзорны Прокурору СССР как подведомственныенаркомату учреждения, однако, как было отмеченовыше, правового механизма осуществления непосред-ственного прокурорского надзора за деятельностьюэтих учреждений не существовало.Наряду с концентрацией управления местами за-ключения и лишения свободы произошло упрощениеуголовно-процессуального производства по некото-рым категориям уголовных дел. 10 июля 1934 г. Пре-зидиум ЦИК СССР принял Постановление «О внесе-нии изменений в действующие уголовно-процессу-альные кодексы». Пункт 8 данного постановленияпредусматривал образование Особого совещания(ОСО) при НКВД СССР. 5 ноября 1934 г. Постанов-лением ВЦИК и СНК РСФСР при НКВД СССР былообразовано Особое совещание - коллегиальный адми-нистративный орган, которому было предоставленоправо на основании поступивших материалов уголов-ных дел признавать виновными и назначать наказания(без участия прокурора-гособвинителя и защитника),а также освобождать от их отбывания. Так, п. 5 По-становления устанавливал: «Особому совещанию пре-доставляется право: а) в зависимости от поведениясосланных и заключенных в ИТЛ на основе отзывовсоответствующих органов Союза ССР сокращать срокпребывания в ссылке или ИТЛ; б) освобождать отдальнейшего пребывания в специальных трудовыхпоселениях». Кроме того, ОСО НКВД СССР разреша-ло вопросы применения гласного надзора по меступостоянного жительства, принудительного лечения клицам, признанным невменяемыми, зачета в наказа-ние срока предварительного заключения, а также ос-вобождения от уголовной ответственности с прекра-щением дела. В места содержания заключенных, осу-жденных ОСО НКВД СССР, территориальные проку-роры могли быть допущены только по специальнымпропускам, выдаваемым подразделениями ГУГБНКВД СССР.В состав ОСО НКВД СССР входили заместителинаркома внутренних дел СССР, уполномоченныйНКВД СССР по РСФСР, начальник Главного управле-ния рабоче-крестьянской милиции, а также республи-канский нарком внутренних дел. Хотя прокурор СССРне являлся членом ОСО, он или его заместитель обяза-ны были присутствовать на заседаниях ОСО. Упро-щенный характер работы ОСО НКВД СССР, отсутст-вие четкой нормативно-правовой базы не позволялипрокурору осуществлять полноценный надзор на дан-ном направлении.Характеризуя сложившуюся ситуацию, проф.Б.М. Спиридонов писал: «В результате сложилось по-ложение, когда организация и деятельность ряда звень-ев прокурорской системы и целые отрасли прокурор-ского надзора вовсе не были регламентированы зако-нодательством. В частности, не были определены праваи обязанности органов прокуратуры в такой отрасли,как надзор за соблюдением законности в местах лише-ния свободы. Прокурорский надзор не обрел подобаю-щего ему места в качестве высшего надзора в системеорганов, обеспечивающих законность в местах лише-ния свободы» [3. C. 48].На развитие прокурорского надзора также повлиялвоенный период. 22 июня 1941 г. был принят Указ Пре-зидиума Верховного Совета СССР «О военном поло-жении», в соответствии с которым на период ВеликойОтечественной войны деятельность органов государст-венной власти, включая прокуратуру, была фактическиприостановлена, а их функции были переданы органамвоенного управления. В итоге до 50-х гг. XX в. разви-тие прокурорского надзора за исполнением законов вместах изоляции от общества, а также иных форм кон-троля пенитенциарной сферы было фактически пре-кращено.

Скачать электронную версию публикации