Diagnostics of social potential realisation of the Russian Arctic regions from the positions of sustainable development.pdf Вывод регионов на траекторию устойчивого развития представляет собой достаточно сложную задачу и предполагает необходимость задействования всех имеющихся возможностей для создания стабильной экономики, сохранения социальной и культурной стабильности, повышения качества окружающей среды. Вектор регионального развития при этом определяет множество факторов, в числе которых могут быть обозначены не столько вид, объем и качество имеющихся на территории ресурсов, но и наличие различных видов потенциала регионального развития. Под потенциалом, как правило, понимается совокупность средств и возможностей, нереализованные резервы исследуемого объекта, которые при изменении условий либо воздействии каких-либо факторов трансформируются из возможности в реальность. Поскольку существует множество вариантов реализации потенциала, всегда должна быть обозначена цель такого преобразования в формате некоего конечного результата. Элементный состав системы потенциалов регионального развития достаточно разнообразен по своему видовому содержанию и характеристикам качественных и количественных параметров, тенденциям и закономерностям формирования. Так, в числе совокупности потенциалов развития (саморазвития) территорий выделяют: человеческий потенциал, природный, финансовый, информационный, инновационный, инфраструктурный [17. С. 72-73]; природный, человеческий, экономико-географический, инновационный, воспроизводственный [14. С. 224]; экология и жизнеспособность, экономический, социогумани-тарный, качество управления [15. С. 108]; природно-ресурсный, материально-производственный, научно-технический, институциональный, человеческий потенциал [7]; экономический потенциал, производственный, научно-технический, трудовой, интеллектуальный, социально-демографический [11]. В целом логика формирования состава системы потенциалов определяется целями исследования, в этой связи обоснованность использования данных подходов не подвергается сомнению. Очевидно, что все вышеперечисленные потенциалы взаимосвязаны и в совокупности определяют уровень социально-экономического развития региона, его конкурентоспособность. На разных этапах общественного развития различна и роль обеспечивающих его потенциалов. Несмотря на то что появление концепции устойчивого развития было обусловлено глобальными экологическими проблемами, в настоящее время проблемы обеспечения устойчивости рассматриваются преимущественно с позиций ее социальных аспектов. Успешность развития территорий не должна определяться лишь высокими экономическими показателями. Эти показатели рассматриваются не как цель, а скорее как средство для достижения высокого уровня и качества жизни. В этой связи на этапе постиндустриального развития особую значимость приобретает реализация социального потенциала как составной части национального (регионального) богатства и человеческого потенциала, институты которого (системы образования и здравоохранения, социального обеспечения, коммунальные службы и др.) определяют не только качество политической системы, но и уровень развития общества, качество жизни населения [10. С. 107]. Сегодня это особенно актуально в силу появления новых метрик прогресса, где доминирующим вектором развития является не ВВП, а показатели качества жизни [3]. С учетом того, что основным фактором социального потенциала является население, а также институты, создающие условия для его реализации, содержание социального потенциала, по мнению авторов, следует определить как совокупность возможностей, которыми располагает территориальное образование по обеспечению устойчивого развития в целях обеспечения высокого качества жизни населения. Уникальный геополитический и геоэкономический потенциал Российской Арктики позволяет позиционировать территорию ее регионов как зону особой социальной ответственности государства, стратегической задачей которого становится поддержание и всемерное развитие ее социального потенциала, выступающего важным фактором эффективного социально-экономического развития арктических регионов, обеспечения тем самым возможности перехода к устойчивому развитию страны в целом. Развитие арктических регионов, как и России в целом, в XXI в. будет определяться уровнем развития социального потенциала, что предполагает необходимость оценки его величины и динамики для уточнения приоритетов социальной политики, а также формирования комплекса мер их реализации в зависимости от особенностей регионального развития. Анализ состояния социального потенциала арктических регионов свидетельствует о несоответствии его требованиям сегодняшнего дня в части обеспечения социально-экономического развития преимущественно за счет человеческого капитала и его качества [2]. На практике социальный потенциал, как и любой другой, далеко не всегда может быть использован полностью, что обусловливает правомерность выделения его реализованной и нереализованной компоненты. Различная степень реализации потенциала определяет неодинаковые результаты развития регионов, выражающиеся в уровне их конкурентоспособности, качестве жизни населения. В этой связи значимыми для выработки обоснованных управленческих решений являются оценка и создание возможностей для задействования в практике хозяйствования еще не реализованного потенциала. В современной научной литературе представлен ряд исследований, посвященных оценке и анализу условий воспроизводства и реализации различных элементов регионального потенциала. В частности, инвестиционного [12], человеческого [13], социального [9], системы региональных потенциалов - природного, человеческого, инновационного, экономико-географического [16] и др. Тем не менее к настоящему времени не выработано какого-либо общего подхода к оценке как регионального потенциала в целом, так и отдельных его компонент. Трудность получения такой оценки связана, с одной стороны, с его сложным элементным составом, включающим разнородные составляющие и априори обусловливающим необходимость расчета некоей обобщающей оценки. С другой стороны, упомянутая сложность объективно обусловлена нематериальной природой некоторых видов регионального потенциала (социальный потенциал, культурно-духовный, интеллектуальный, институциональный потенциал и др.). Результаты анализа существующих подходов к оценке потенциала свидетельствуют о том, что все они базируются преимущественно на определении количества, объема и качества ресурсов, располагающихся на территории региона, а также инфраструктурной составляющей, ориентированной на реализацию этих ресурсов. Некоторыми подходами, в особенности использующими квалиметрическую оценку (качество жизни, качество предоставляемых услуг), кроме объективной составляющей такой оценки предусмотрен учет ее субъективной составляющей (социально-психологическая готовность региона к преобразованиям, научно-методическая готовность и т.д.) [1, 4, 5, 8, 18], что, несомненно, повышает точность такой оценки. По нашему мнению, у всех упомянутых подходов есть методологический недостаток, заключающийся в отсутствии связи количественной оценки потенциала с результатами его реализации. Другими словами, подсчет ресурсных, инфраструктурных, институциональных составляющих потенциала не обеспечивает определения степени достижения цели вследствие перевода незадействованных резервов из сферы возможностей в сферу результатов. В этой связи логика и алгоритм оценки степени реализации социального потенциала как ключевого фактора устойчивого развития на современном этапе, с нашей точки зрения, должны базироваться на целевом характере его трансформации. То есть если глобальной целью развития регионов является повышение их конкурентоспособности, повышение качества жизни населения, обеспечиваемое переходом к устойчивому развитию, следует предположить, что чем ближе траектория регионального развития к траектории устойчивого развития, тем выше и степень реализации этого потенциала. Принятие данного вывода как исходного предполагает учет при разработке инструментария оценки степени реализации элементов регионального потенциала ряда положений, в числе которых: - рассмотрение сбалансированного развития (с позиций паритетного развития основных подсистем региональной социо-эколого-экономической системы) как одного из императивов устойчивого развития; - принятие уровня сбалансированности развития основных подсистем региона, включая социальную подсистему, в качестве критерия и размера реализации регионального потенциала; - использование в качестве показателей, характеризующих элементы социального потенциала, показателей эффективности, отражающих влияние на региональное развитие качества образования, состояния здоровья населения, уровня жизни и др. Тогда решение задачи оценки степени реализации социального потенциала предполагает, во-первых, конкретизацию его элементного состава с формированием системы показателей, объективно его характеризующих, и, во-вторых, выбор математического аппарата, позволяющего получить объективную оценку степени воздействия элементов социального потенциала на сбалансированность регионального развития и на этой основе построить его траекторию. Для определения степени влияния совокупности рассматриваемых факторов широко применяются традиционные подходы корреляционно-регрессионного анализа и эконометрического моделирования для установления взаимосвязи эндогенных и экзогенных переменных. Однако их применение осложнено, с одной стороны, ограничениями возможности выявления в действительности независимых переменных ввиду того, что, как правило, все факторы, характеризующие сложные социо-эколого-экономические системы, тесно связаны друг с другом, а с другой - более широким кругом вопросов, ответы на которые нельзя получить перечисленными методами. Примером такого рода проблем является задача установления степени влияния каждого из рассматриваемых факторов на всю систему в целом при условии, что результирующий фактор (факторы) не выбран (не выбраны). В связи с этим продуктивным представляется использование метода главных компонент, который в рамках комплексного анализа изменчивости многофакторных структур позволяет исследовать влияние анализируемых факторов на совокупную дисперсию. Авторами предлагается подход, который, в отличие от классической трактовки результатов применения метода главных компонент, позволяет учитывать влияние на процесс развития сложной динамической системы, каковой является регион, во-первых, всех определяемых линейно независимых комбинаций совокупности факторов (главных компонент) и, во-вторых, каждого фактора в отдельности. В случае, когда состояние системы описывается n факторами, число всех главных компонент также равно n, и каждая г-я главная компонента имеет вид a1x1 + a^x2 +... + a'nxn, i = 1,n . (1) Таким образом, влияние каждого j-го фактора во всех главных компонентах характеризуют величины jaj ], i = 1, n , j = 1, n . Для учета обобщенного влияния отдельного j-го фактора во всех главных компонентах необходимо введение в рассмотрение некоторой агрегированной величины: bj=f a , a j J, j = 1, n . Известно, что каждая i-я главная компонента (1) вносит свой вклад в совокупную дисперсию системы n X , причем "X . В этой связи данные величины моi=1 гут трактоваться и как соответствующие характеристики влияния отдельных факторов. Такая трактовка позволяет рассчитать обобщенное влияние каждого фактора как средневзвешенную величину: _ (2) b, = X1 a j + XX a 2 + ... + Xnan, j = 1, n . j j j Таким образом, может быть определен вектор b = {bj,.,bn}, представляющий собой вектор обобщенного влияния факторов, а каждая его компонента - влияние отдельного фактора. Поскольку определение сбалансированности регионального развития должно выполняться с учетом экономических, социальных и экологических аспектов, региональное развитие может быть отождествлено с вектором, размер и положение которого в пространственной системе координат позволят не только количественно, но и наглядно интерпретировать характер развития региона в целом, его сбалансированность. В качестве такого вектора предлагается рассматривать вектор обобщенного влияния факторов b = {{,..., bn }. Ориентиром, относительно которого развитие региона идентифицируется как сбалансированное, может служить некий гипотетический вектор, принятый в качестве эталонного, компоненты которого примерно одинаковы, т.е. характеризуют ситуацию, в которой все рассматриваемые факторы оказывают на исследуемую систему примерно одинаковое влияние. В настоящем исследовании в качестве эталонного вектора был принят вектор с равным влиянием составляющих его компонент b = {l,...,1}, который в дальнейшем будем называть вектором сбалансированного влияния. С позиций предложенного подхода формализованное представление о сбалансированности развития основных подсистем региона может быть получено посредством рассмотрения величины угла между векторами обобщенного и сбалансированного влияния (чем меньше угол, тем в большей степени траектория развития подсистемы совпадает с эталонной, т.е. с траекторией сбалансированного развития). В этом случае величина реализованного потенциала рассчитывается как отношение значения угла между векторами обобщенного и сбалансированного влияния к максимально возможному отклонению - 180°, выраженное в процентах. Таким образом, 0% реализации потенциала соответствует углу в 180° между траекториями векторов обобщенного и сбалансированного влияния (траектории вектора сбалансированного влияния соответствует положение оси абсцисс). С учетом ранее проведенных исследований [6] была сформирована система показателей, сгруппированных по основным региональным подсистемам, в число которых вошли частные показатели, характеризующие эффективность использования отдельных видов ресурсов (труд, инвестиции, основные фонды, бюджетные средства), результативность функционирования отраслей социальной сферы, сферы экологии, эффективность деятельности органов государственной власти и управления, показатели, характеризующие уровень и качество жизни населения. Применение изложенного подхода на панельных данных 2000-2010 гг. по совокупности арктических регионов и регионов - субъектов Российской Федерации в целом позволило выявить степень влияния элементов социального потенциала на сбалансированность развития этих регионов и на этой основе определить величину реализованного потенциала (рис. 1). В результате установлено наличие значительного сходства в характере развития арктических и российских регионов, выражающегося в устойчивой тенденции сохранения низкого уровня реализации социального потенциала. Особенно низкие значения зафиксированы по демографической составляющей и составляющей образования социального потенциала арктических регионов, в последние годы реализовывавших свой потенциал не более чем на 2,0%. Развитие российских регионов по тем же составляющим характеризуется большим размером реализованного потенциала (по уровню 2010 г. для демографии - 34,3%, для образования - 14,6%). Несколько лучше в Арктике сложилась ситуация по здравоохранению и уровню жизни, величина реализации потенциала которых составила 45,7 и 31,2% соответственно. В целом по России размер реализованного потенциала в 2000-2010 гг. по этим сферам не превышал соответствующих показателей по арктическим территориям, сохраняя практически одинаковые значения в диапазоне 19,3-24,2% по уровню жизни и 41,9-46,4% - по здравоохранению. 2000 2002 2004 2006 а) демография 2008 2010 100 80 60 40 20 0 2000 2002 2004 2006 2008 б) здравоохранение 2010 % 100 80 60 40 20 0 2000 2002 2004 2006 2008 г) уровень жизни 2010 в) образование % 100 80 60 40 20 0? 2000 2002 2004 2006 2008 2010 Рис. 1. Динамика реализации элементов социального потенциала регионов российской Арктики и регионов-субъектов Российской Федерации в 2000-2010 гг. На основании вышеизложенного можно сделать вывод о том, что ни снижение в 2000-2011 гг. региональной социально-экономической дифференциации в стране в целом, ни положительная динамика социально-экономического развития арктических регионов в разрезе основных макроэкономических показателей (ВРП на душу населения, коэффициенты Джини и фондов, ожидаемая продолжительность жизни населения и др.) не обеспечивают адекватного роста реализации социального потенциала арктических территорий. Более того, его параметры зачастую существенно ниже средних по Российской Федерации значений. Сложившееся положение во многом связано с реализацией на всех уровнях управления неэффективной социальной политики, не в полной мере учитывающей особенности арктических территорий. Сделанный вывод лишний раз свидетельствует о необходимости безотлагательного принятия мер по созданию условий, способствующих более полной трансформации нереализованных возможностей регионов Российской Арктики по обеспечению высокого уровня и качества жизни на основе принципиально новой парадигмы социальной политики в этом макрорегионе. Развитие арктических территорий в рамках новой парадигмы на современном этапе становится значимым фактором перехода к устойчивому развитию не только арктических территорий, но и страны в целом. Предложенный подход, на наш взгляд, обеспечивает возможность объективной характеристики оценки размера компонент потенциала на основе анализа динамики сбалансированности регионального развития. Учет полученной информации в практике регионального управления позволит повысить обоснованность решений, принимаемых с позиций важности достижения приоритетов не только экономического развития, но, что особенно важно при переходе на модель устойчивого развития, - более полной реализации социального потенциала.

Скачать электронную версию публикации