Semantics and pragmatics of statements with psych verbs.pdf Предметом настоящей статьи является русская синтаксическая конструкция с каузативно-эмотивными предикатами в следующих формах: повел. н. сов. в. - Удивите коллег загаром; прош. вр. сов. в. - Басков удивил поклонников новым костюмом; простое буд. 1-го лица / модальная модификация Огорчу / должен вас огорчить, (но)…; наст. вр. 2-го лица - Ты меня удивляешь. Конкретные варианты лично-временной и модальной реализации и особенности функционирования кон-струкции были выявлены при обследовании контента соцсетей. Важнейшей синтаксической характеристикой каузативно-эмотивной конст-рукции является ее двусубъектность, т. е. наличие в конструкции субъекта воздействия (каузатора) и субъекта эмоционального состояния. При функциони-ровании каузативно-эмотивных предложений в третьеличном нарративе они представляют собой дескриптивные высказывания; попадая в ситуацию диалоги-ческого общения, они занимают промежуточное положение между дескриптив-ными высказываниями (констативами) и речевыми актами, т. е. между описанием действительности и изменением действительности (часто воздействием на нее). Дополнением к этим двум семантико-прагматическим характеристикам становят-ся риторичность и манипулятивность. 1. Краткая характеристика каузативно-эмотивных глаголов К каузативно-эмотивным глаголам относятся переходные глаголы с семанти-кой эмоционального состояния, каузированного извне (пугать - испугать, уди-вить - удивлять, радовать - обрадовать и др.). Например: Ее радуют дети. Особые грамматические свойства каузативно-эмотивных глаголов позволяют го-ворить об их неакциональности, т. е. о том, что они не обозначают действия. Так, в отличие от глаголов действия, каузативно-эмотивные (переходные) глаголы не образуют страдательно-залоговых корреляций с возвратными эмотивами, ср.: Его радуют дети - Он радуется успехам детей (но не: *радуется детьми). Позицию Им. п. обычно занимают пропозитивные имена, а не агентивные (личные) - см. [Арутюнова, 1976]. Формы повелительного наклонения не имеют стандартного значения побуждения (которое характерно для глаголов действия): ?Огорчи его / Огорчай его. Перечисленные свойства каузативных эмотивов обусловлены их категориальным значением: семантика состояния, выражаемая этими глаголами, нередко мотивирована семантикой именных предикатов состояния (Я рад - Меня радует…, Мне обидно - Меня обижает…), словообразовательной производно-стью от именных корней (ужасать, злить, печалить и др.), от которых «насле-дуются» определенные семантические свойства - личность субъекта состояния, отсутствие временной перспективы и внутренней предельности. Состояние, обо-значаемое каузативными эмотивами, является результатом ненамеренной кауза-ции: оно не зависит от воли каузатора. Для каузативных эмотивов характерна определенная семантическая и грамма-тическая специализация (по сравнению с их возвратными коррелятами), связанная с категориями причины, субъекта чувствующего и времени. Так, высказыва- ния с каузативно-эмотивными предикатами имеют фокус на причине состояния (в отличие от периферийного положения причины в высказываниях с возвратны-ми эмотивами). Субъект чувствующий, который при переходном глаголе выража-ется Вин. п., имеет тесную связь с 1-м лицом: о собственной эмоции, переживае-мой в момент речи (форма наст. вр.), мы обычно заявляем посредством каузативных эмотивов и гораздо реже с помощью возвратных, ср.: Меня это воз-мущает - ?Я возмущаюсь этому / этим. Аргументом в пользу перволичности субъекта чувствующего каузативных эмотивов является и тот факт, что позиция субъекта чувствующего, особенно в форме наст. вр., часто представлена значи-мым отсутствием, т. е. «синтаксическим нулем» (что характерно для 1-го лица): Это возмущает (= Меня это возмущает). Для каузативных эмотивов типична как актуальная, так и неактуальная временная локализованность - в отличие от возвратных эмотивов, для которых характерна неактуальная временная локализован-ность (СГСРГ 1). 1 Информационно-поисковая система «Семантико-грамматический словарь русских глаголов». URL: http://lexrus.ru/default.aspx?p=3250 (дата обращения 06.04.2021). 2 Ср. идею Ю. Д. Апресяна о появлении модальных значений в повел. н. от глаголов со-стояния [Апресян, 2003, с. 17-18]. Хотя каузативные эмотивы относятся к неакциональным глаголам, они харак-теризуются сложным переплетением именной (статуальной) и глагольной (акцио-нальной) составляющих, что создает проблему как при словарном, так и при грамматическом описании (см. [Иорданская, 1970; Падучева, 2004; Апресян, 2015] и др.). Проявления определенных акциональных либо статуальных свойств данных глаголов могут быть связаны с их употреблением в особых речевых усло-виях. Далее речь пойдет о каузативно-эмотивной конструкции в условиях речево-го акта с «неканоническим» заполнением позиции каузатора - личным местоиме-нием, личным именем. 2. Речевое воздействие в интернет-общении 2.1. Императивы совершенного вида Известно, что для неакциональных глаголов нехарактерно употребление в по-будительных предложениях и что появление императивов от таких глаголов предполагает добавочные значения - ср. у А. А. Шахматова (1925-1927) «предос-терегательное» наклонение с отрицанием: Не упади! Не ушибись! [Шахматов, 2001] 2. Это в полной мере относится к каузативным эмотивам. Высказывания с отрицанием при эмотивных императивах несов. в. означают совет, что связа- но с этической составляющей их семантики (типовым представлением о поступ-ках, вызывающих ту или иную негативную эмоциональную реакцию): Не гневи Бога, не обижай ребенка, не оскорбляй. За ними стоят акциональные глаголы (обозначающие те действия, которые могут каузировать эмоциональное состоя-ние): не жалуйся на судьбу, не отнимай игрушку у ребенка, не говори грубых слов и т. п. Ср. также этикетные эвфемизмы Не обижай(те) = «Забери(те) деньги» в ситуации, когда человек отказывается от денег. И наоборот: Не обидь может означать «расплатись, заплати хорошо». Тем самым в речи говорящего адресат императивных высказываний (2-е лицо) предстает потенциальным каузатором предполагаемого нежелательного состояния третьих лиц. Эвфемизация действия (например, выражаемого глаголом расплатиться), подразумеваемого в побуди-тельном речевом акте, повышает степень акциональности эмотивного глагола. Сокрытие семантики действия под эмотивным императивом стало речевым приемом в интернет-рекламе. Каузативные эмотивы могут выступать в качестве аргументирующего предиката в соединении с другим, акциональным предикатом: Купи, и обрадуй свою вторую половинку. Купи и удиви своих друзей! Эти предложения можно заменить синонимичным сложноподчиненным пред-ложением с придаточным условия: «Если хочешь обрадовать / удивить…, то ку-пи…». Автор своим высказыванием каузирует действие адресата-агенса, а он, в свою очередь, получает возможность каузировать эмоцию третьих лиц, для ко-торых предназначена покупка. Те же речевые действия могут быть выражены в предложении с одним импе-ративом - эмотивным: Порадуй себя весенними обновками! Удиви всех своей сумкой. Удиви коллег загаром. Такие предложения обещают адресату положительную эмоцию и являются ре-зультатом сокращения конструкции с двумя императивными предикатами - акциональным и эмотивным. Творительным падежом выражается способ дости-жения обещанной эмоции - в данных примерах он разворачивается до констати-рующего предиката: купи сумку, обновку, сеанс в солярии. Продавец аргументиру-ет необходимость покупки обещанием эмоциональной реакции самого покупателя или его окружения, т. е. навязывает и покупку, и желание достичь эмоции (пора-дуй себя) или доставить эмоцию (порадуй других), и само качество эмоции, кото-рая должная последовать за покупкой. См. также «продающие слоганы» интер-нет-магазина: Порази своего мужчину. Порадуй друзей и коллег. По той же схеме (аргументирующая эмоция) могут строиться анонсы и заго-ловки обучающих интернет-текстов: Удивите своих родных и гостей полезным и простым в приготовлении, но не-обычным капустным гарниром (А. Сафонов. Хит-парад лекарственных продуктов 1999); Удиви всех декором стен своими руками (интернет-ресурс). 2.2. Прошедшее время совершенного вида Формы прош. вр. при каузативных эмотивах сов. в. с перфектным значением также становятся средством рекламного воздействия на читателя интернет-кон- тента. См. примеры заголовков - активных ссылок 3: 3 См. также [Магеррамов, 2011] о моде 2000-х гг. на неречевые глаголы в заголовочно-интродуктивной роли в газетных текстах. Маленький сын Преснякова умилил сеть; Двойник Джека Воробья из Москвы озадачил соцсети; Богомолов восхитил россиян роликом с мокрой Собчак. Они выполняют особую композиционную роль, находясь в сильной авторской позиции. Эти предложения-заголовки характеризуются следующими семантико-грамматическими чертами, отличающими их от канонических эмотивных выска-зываний: (1) субъектом приписываемого каузированного состояния выступает не отдельная личность, а неконкретно-референтное множество субъектов; (2) автор высказывания не принадлежит к этому множественному субъекту, дистанцирован от него; (3) позиция каузатора занята именем популярной персоны или словами, представляющими его личную сферу. Тем самым по признаку индивидности / неиндивидности именных компонентов конструкции данные предложения явля-ются семантическими «перевертышами» канонических эмотивных высказываний с личным (индивидным) субъектом чувствующим и пропозитивным каузатором. Эти предложения являются способом ввода речи, мнений, реакций пользова-телей соцсетей на действия популярных персон. Автор эмотивного заголовка ин-терпретирует речевую реакцию множества пользователей, оставляющих коммен-тарии к посту поп-персоны, и мотивирует читателя перейти по ссылке: эмотивное высказывание в скрытом виде обещает читателю приобщение к названной в заго-ловке эмоции. Эмотивность данных заголовков носит мнимый характер и обу-словлена, во-первых, неконкретно-референтным статусом субъекта чувствующего (испытывание эмоции индивидуально) и, во-вторых, тем, что такой заголовок нередко предъявляет лишь одну из эмоциональных реакций (в то время как в комментариях представлены реакции и позитивные, и негативные). Предельным случаем авторского «произвола» становится ситуация, в которой пользователи соцсетей не выразили никакой реакции на действие поп-персоны. Так, заголовок Канакина восхитила поклонников фото в комбинезоне предшествует тексту, в котором отсутствует какое-либо упоминание о поклонниках и их впечатле- ниях. По обращению к эмоциональному аргументу - прямому в форме повел. н. и косвенному в форме прош. вр. сов. в. в заголовках - продающие слоганы и ак-тивные интернет-заголовки сближаются. 3. Речевое воздействие в диалоге 3.1. Я-каузатор (1-е лицо будущего времени совершенного вида) Стандартным заполнением позиции каузатора является пропозициональное существительное: Его приезд меня удивил. Речевой материал показывает, что в определенных диалогических условиях встречается 1-е лицо каузатора: Ну так я Вас и тут разочарую: Вы опять перепутали (форум 2008). Конструкция в форме простого буд. вр. с Я-каузатором и субъектом состояния 2-го лица появляется в двухчастном полипредикативном предложении. Первая часть содержит каузативный эмотив и не является семантически достаточной: она предваряет вторую часть, несущую информацию, ради которой и создается вы-сказывание. Каузация эмоции осуществляется субъектом речи посредством само-го содержания речи, что может быть представлено двумя соположенными преди-катами - эмотивным и речевым: Может быть, огорчу вас, сказав, что не читаю ни Улицкую, ни Акуни-на, ни Толстую, которых читают все (Ф. Чеханков 2002). Речевой глагол, как правило, опускается, и каузативный эмотив в форме бу-дущего простого прочитывается в связи с речевым действием 4. Как след от рече-вого глагола на эмотиве остается семантика акциональности. Эмотивная конст-рукция становится эмотивно-речевой модусной рамкой 5 - ср. известный прием использования возвратных эмотивных глаголов на месте речевых в постпозитив- 4 См. также об исторической смене речевой рамки от признаю сь к призна юсь (XIX- XX вв.) - от формы наст. вр., иконически выражающей процесс рефлексии по поводу соб-ственной речи, к форме буд. вр., иконически предъявляющей процесс управления внима-нием адресата [Никитина, 2013]. 5 О типах модуса см. [Арутюнова, 1988]. ных словах автора при прямой речи («Неужели?» - удивилась она). Сама конст-рукция с каузативным эмотивом становится определенным риторическим и мани-пулятивным приемом: говорящий сознает, что содержание его речи может каузи-ровать определенное состояние адресата, и предваряет свою речь, заранее ставя в известность адресата о характере сообщаемого, тем самым использует рам- ку в катафорической функции, см.: поэтому если вы думаете что засланные казачки работают в ютубе и удаляют ваши комменты я вас разочарую это невозможно так как их вычислят и уволят в течении нескольких дней (Пикабу 2020). Эмотивный предикат часто выступает в связи с модальным словом, которое усиливает акциональную семантику рамочной конструкции, связанную с речевым модусом. Такие модальные слова, как придется, вынужден, хочу, всегда марки-руют наличие внутреннего контроля со стороны субъекта речи: Придется тебя огорчить. Я обыкновенный инженер на обыкновенном автозаводе. Не миллионер, не банкир и не звезда экрана (А. Маринина. Мужские игры 1997). Говорящий может усиливать риторический потенциал модально-речевой рам-ки, связывая в одной конструкции эмотивные лексемы разной полярности: Но хочу вас успокоить или обеспокоить: со мной это не пройдет, я с вас просто так не слезу! (С. Шикера. Стень 2009). Данный тип употребления эмотивных глаголов востребован сегодня (в частно-сти, в сетевом общении) и свидетельствует о тенденции к разрастанию субъек-тивной составляющей высказывания. Это резко отличает рассматриваемую кон-струкцию от других средств вербализации модуса: для модуса естественно существование в высказывании в виде «маленьких» вводных слов (по-видимому, наверное, очевидно, к счастью и т. п.). Одним из путей образования вводных слов было сокращение модусной рамки (XVIII-XIX вв.) [Шахматов, 2001; Кузнецова, 2017] - от главного предложения в составе сложноподчиненного с придаточным изъяснительным к вводному слову. По-видимому, своеобразное «сжимание», за-фиксированное в текстах прежде всего художественной литературы, претерпело выражение ментальных модусов (знания, мнения) и эмотивного, а рассматривае-мая конструкция соединяет эмотивный модус с речевым и характерна для Я-дис- курса, речевых жанров, в которых субъект речи настойчиво заявляет о своей значимости. Риторический характер конструкции (связанный с многословием) вполне согласуется с ее количественным увеличением. Ср. также удлинение рам-ки, соединяющей глаголы речи и эмоции: Надеюсь, что не разочарую / не оби-жу…, если скажу… Примеры общения современных чиновников с частными лицами показывают, что субъектом речи, облеченным властью, в качестве излюбленного риторическо-го приема избирается эмотивно-речевая рамка позитивной окраски: Могу обрадовать красногорцев - строительство развязки идёт в хо-рошем темпе (депутат М. Маккум); Я могу обрадовать дольщиков: я внёс поправку о том, как ускорить этот процесс, в правительство (М. Хуснуллин). Для эмотивно-речевой каузативной конструкции частотным является союз но в особом иллокутивном употреблении (об иллокутивном употреблении союзов см. [Пекелис, 2013]). Появление союза но обусловлено негативной или амбива-лентной семантикой эмотивного глагола: и может вас удивлю, но их родители далеко не всегда пьяницы (Пикабу 2020). Союзом но в данном случае говорящий устанавливает несоответствие речево-му этикету содержания, которое он намеревается сообщить. Иллокутивная сущ-ность союза но доказывается возможностью восстановить речевой глагол во вто-ром предложении и союз хотя или несмотря на то что в первом: Хотя не хочу обидеть, но (все-таки) скажу… Восстанавливая речевой глагол, мы обнаружива-ем уступительные отношения в составе модусной рамки - между ментальной и речевой ее частями: «хотя понимаю, что обижу / огорчу / разочарую, сказав, ..., но говорю…»: Не хочу вас расстраивать, но скажу, как есть, самая страшная зона в Нижегородской области (Форум 2009-2011). Тем самым автор речи как будто разыгрывает следующую ситуацию: при ко-лебании между возможностью сказать неприятное для адресата или промолчать выбирается вариант - сказать, так как сообщаемое содержание мыслится как ис-тина, как нечто более значимое, чем речевой этикет; союз но маркирует переход от менее значимого к более значимому, ср. афоризм «Платон мне друг, но истина дороже». Об идее иерархии, предъявляемой с помощью союза но, см. [Санников, 2008; Онипенко, 2009]. Риторическая игра усиливается в случае распределения ролей между говоря-щим и адресатом как всезнающей персоны и невежды, неофита. Эти роли могут не соответствовать реальному положению дел (никто не огорчен, не расстроен, не разочарован), а являются лишь мыслительной конструкцией говорящего: Какие свойства характеризуют вещество? Энергия, скажете вы, мас-са, объем и мера влияния (сила). К сожалению, должен огорчить вас: энергия - весьма относительное понятие (В. Околотин. Привычные пара-доксы механики 1975). См. также пример с ролями торжествующего автора и поверженного адресата: Уважаемые книголюбы. Наблюдатели и прочие. Хочу Вас огорчить, что мои книги покупают, несмотря на ваше суждение о завышенности (Форум 2004-2006). Эмотивный модус может быть выражен вводным словом к сожалению, упот-ребление которого в определенных диалогических условиях обнаруживает осо-бую речевую тактику говорящего. Помимо случаев реального сожаления говорящего, каузированного извне и испытываемого только самим говорящим: К сожалению, я никогда не бывал на море, есть такие употребления к сожалению, которые следует рассматривать в связи с проблематикой Я, дающего отказ и каузирующего негативное эмоциональное состояние адресата: Гид встретил меня в вестибюле отеля, пожурил за пренебрежение достопримечательностями и предложил вечером катерную экскурсию. - К сожалению, не могу, я уже приглашена моими здешними друзьями (Е. Тюгаева. Ворота в мир 2011). Поскольку при слове релятивной семантики позиция субъекта остается неза-мещенной, возникает вопрос: испытывает ли сожаление говорящий? Если прочи-тывать фразу этикетно, то отказ говорящего каузирует сожаление в адресате, а говорящий обнаруживает сочувствие адресату. Однако часто говорящий далек от реального сожаления, см. посттекст примера выше, обосновывающий отказ героини от приглашения: «Не хотелось тратить легкость, которая поселилась во мне сразу после беседы с интерполовцами…». См. также знаменитый диалог Максудова с Рвацким («Театральный роман» М. А. Булгакова): писатель на заве-рения жуликоватого издателя заплатить деньги «позже» дважды отвечает: «К со-жалению, не могу (подписать договор)». В случае, когда отказ говорящего обу-словлен нежеланием действовать в ущерб себе либо негативной позицией по отношению к адресату, невозможно говорить об эмпатии говорящего, а единст-венным претендентом на роль субъекта состояния оказывается адресат. В связи с этим см. примеры из современной речи с демонстративным заполне-нием местоимением 2-го лица позиции субъекта чувствующего, превращающие эмотивное вводное слово в инструмент риторики: К вашему сожалению я ещё жива) (интернет-ресурс). См. примеры из сетевого общения официальных лиц с гражданами: К Вашему сожалению, приёмная комиссия в воскресенье не работает (ин-тернет-ресурс). Обращает на себя внимание то, что в ситуации сетевого общения говорящий и адресат могут быть разведены во времени и пространстве, адресат часто некон-кретно-референтный (множественная аудитория интернет-ресурсов), что, вероят-но, приводит к неличностной интерпретации говорящим собственного адресата. Наблюдения за представленными эмотивными конструкциями обнаруживают образ современного говорящего - агрессивный и самоуверенный; говорящий пре-тендует не только на внимание, время и чувства адресата, но и на «надстояние» над ним, подчеркивая отсутствие эмоциональной солидаризации с адресатом. 3.2. Ты / вы-каузатор (2-е лицо настоящего времени) Каузативно-эмотивные предложения наст. вр., соединяющие 2-е лицо каузато-ра и 1-е лицо субъекта чувствующего, предъявляют версию высказывания, в ко-тором роли субъекта речи и субъекта чувствующего выполняются одним лицом (личностью). Высказываниям с Я-субъектом состояния в актуальном времени придается особое значение в социологии и исторической антропологии, изучающих способы выражения эмоции в разных культурах. Здесь принято разграничение эмоции и эмотива как чувства и слова, с помощью которого говорящий, выражая свое эмоциональное состояние, обнаруживает то, что недоступно наблюдению других, «выражает невыразимое», т. е. собственное чувствование. При этом антропологи считают, что в осмыслении эмоции основную роль играет слово: только посред-ством выбора говорящим-чувствующим определенного языкового средства и на-зывания испытываемая эмоция оформляется и конкретизируется. Тем самым обнаруживается особый, недескриптивный характер английских эмотивов (I am afraid of … «Я боюсь»), что позволяет сравнивать их с перформативами; при этом отмечается, что эмотивные высказывания 1-го лица актуального наст. вр. облада-ют дескриптивным оформлением, особой иллокуцией («нацеленностью на отно-шения»), «эффектом самопознания» [Reddy, 1999, p. 267-268]. Рассматривая каузативно-эмотивные Я-высказывания в актуальном времени в связи с их недескриптивными свойствами, мы добавляем такой фактор, как сов-падение в одном лице адресата высказывания и каузатора эмоции. В том случае, когда позиция каузатора занята местоимением 2-го лица, а субъ-екта состояния - местоимением 1-го лица, высказывание представляет собой за-явление (своеобразный декларатив), к которому критерий истинности / ложности неприменим, так как состояние познается изнутри (оно может быть подвергнуто сомнению со стороны, но не опровергнуто): Он усмехнулся. - Чувствуете вкус огня?! Она хохотнула: - Брянчин, вы меня удивляете! (В. Аксенов. Таинственная страсть 2007); ваш профессионализм меня шокирует!! (Пикабу 2020). Декларатив здесь понимается не в смысле одного из типов перформативов, а как высказывание, с одной стороны, противопоставленное перформативам, с другой - дескриптивам. В отличие от дескриптивного употребления, описы-вающего ситуацию, данные каузативно-эмотивные конструкции имеют своей це-лью эмоциональное реагирование говорящим на действия адресата и их оценку, за этим заявлением ожидается речевая или неречевая реакция адресата (оправды-вание, изменение характера действий и т. п.). В конструкции с ты-каузатором используется глагол несов. в. (наст. вр.), при этом настоящее прочитывается актуально, а не узуально. Ср. с узуальным значе-нием в примере Некоторое время она стояла молча, затем вздохнула, шагнула ко мне и крепко обняла. - Я тоже тебя очень люблю, Артурчик. Но ты меня так расстраиваешь… (Л. Каганов. Танкетка 2011). Доказательством недескриптивности подобных высказываний является изме-нение их временной характеристики в позиции придаточных изъяснительных 6: Он сказал, что ты его удивляешь - значение узуального настоящего (а не акту-ального). 6 Ср. о невозможности перевода в шаблон косвенной речи определенных типов вы- сказывания, в частности «эмоционально-аффективных элементов речи, поскольку они выражаются не в содержании, а в формах высказывания, не переходят в этом же виде в косвенную речь» [Волошинов, 1993, с. 136-138], о непереподчиняемости «первичных эгоцентриков» [Падучева, 1996, с. 265-271]. Недескриптивность эмотивных высказываний с Я-каузатором позволяет срав-нивать их не только с перформативами, но и с междометиями. С перформативами их роднит актуальное время, Я-субъект (состояния), адресованность, а также цель («изменить мир»); с междометиями - недескриптивное выражение сиюминутной эмоции, принадлежащей Я, реактивность. В отличие от перформатива, реально меняющего мир (слово как действие), эмотивные декларативы в скрытом виде содержат стремление изменить мир посредством воздействия на адресата, что можно сравнить с волеизъявлением; воздействие на адресата выражается сообщением о собственной (часто негативной) эмоции. Их отличие от междометий, кото-рые являются наиболее прямым, простым способом речевого выражения эмоций в актуальном времени, что было названо «фразоидами непосредственной реак-ции» [Теньер, 1988]), состоит в отсутствии у междометий целеполагания - это просто эмотивная реакция - «от мира к человеку». Эмотивные глаголы, как и глаголы оценки и интерпретации, не имеют процес-суального значения, поэтому актуальное настоящее сближается с прошедшим, имея ретроспективный характер и приобретая перфектную семантику. Перфект-ность в семантике настоящего времени была описана Е. В. Падучевой примени-тельно к оценочно-интерпретационным глаголам (типа Ты, Зин, на грубость нарываешься) и квалифицирована как «нетривиальное» значение наст. вр. [Паду-чева, 2004]. С перфектностью (и ретроспективностью) связано такое свойство эмотивного декларатива, как неакциональность, т. е. отсутствие контроля со стороны каузато-ра и субъекта состояния. Перфектность и неакциональность выводят на первый план субъекта чувствующего (в косвенном падеже - Вин.) и статуальную семан-тику каузативно-эмотивного предиката 7. Актуальность значения наст. вр. декла-ративных эмотивов обусловлена их немедленной реактивностью и ты-каузато- ром, т. е. соприсутствием участников речевого акта и очень короткой временной дистанцией между «делом» (адресата), с одной стороны, и каузированным «чув-ством» и «словом» (автора речи), с другой. В высказываниях с он-каузатором (ти-па Он меня удивляет) сообщение об эмоции говорящего дескриптивно: не обу-словлено непосредственной эмоциональной реакцией на действие, а каузировано сообщением второго участника ситуации речи либо собственным воспоминанием, наст. вр. прочитывается узуально: 7 Ср. [Золотова, 2001, с. 157] о двойной роли Вин. п. личных имен в конструкции кауза-тивных эмотивов - «объекта каузирующего воздействия» и «субъекта каузируемого со-стояния». но Хамуцких… меня поражает… просто поражает своей способно-стью отдавать сумасшедшие пасы, и делать великолепные скидки… при этом периодически проваливаться полностью и бесповоротно (форум 2005). Сравнение двух вариантов каузативно-эмотивной конструкции, используемых для воздействия на адресата в диалоге, показывает, что высказывания с Я-каузато- ром в буд. вр. и его модификации проспективны, акциональны, риторичны; вы-сказывания с Я-экспериенцером наст. вр. ретроспективны, статуальны, деклара-тивны. Если каузативно-эмотивные высказывания 1-го лица часто обращены к неконкретно-референтному (множественному) адресату, то ты-декларативы скорее предполагают конкретно-референтного адресата. С эмотивными декларативами семантически и функционально сближаются высказывания с Я-экспериенцером в формах повел. н. сов. в. с отрицанием и прош. сов. в. с перфектным значением, частотные в соцсетях: все они предпола-гают каузатора 2-го лица. См., например: Не пугай меня; Опять меня повеселили (Пикабу 2020). Они также локализованы в актуальном времени речи, реактивны, однако ли-шены непосредственной декларативности, более рассудочны и тем самым отдале-ны от междометий. Высказывания в повел. н. прямо выражают намерение гово-рящего остановить речь собеседника, в форме прош. вр. - иронически подводят итог дискуссии и содержат скрытое пожелание закрыть обсуждаемую тему. Заключение Семантический потенциал каузативно-эмотивной конструкции состоит в со-единении двух типов предикатной семантики - действия и состояния. Значение действия может актуализироваться в условиях речевого акта при за-полнении позиции каузатора личным субъектом 1-го или 2-го лица. Это «про-дающие слоганы» в повел. н. и риторические речевые рамки 1-го лица буд. вр. Акциональность подобных глаголов повышается, так как каузативный эмотив выступает в паре с акциональным предикатом или замещает его, сохраняя на себе его акциональный след. Значение состояния в речевом акте связано с Я-субъектом чувствующим и ак-туальным временем речи. Статуальность каузативно-эмотивного предиката в актуальном настоящем носит перфектный характер, что позволяет сделать вы-вод о лексико-семантической функционально-речевой обусловленности этого «нетривиального» значения наст. вр. Несобственно-статуальность значения каузативных эмотивов прош. вр. сов. в. в активных интернет-ссылках связана с неконкретно-референтным статусом субъ-екта состояния и дистанцированностью говорящего от субъекта состояния. Эмотивный модус может встраиваться в речевую рамку, способствуя ее раз-растанию и реализуя потребность говорящего следовать риторической технике; количественный рост речевой рамки отличает ее от поведения других вербализо-ванных модусов (модус знания, мнения, эмотивный модус). Исследованные высказывания, организованные каузативно-эмотивными гла-голами, обладают манипулятивным потенциалом. Это (1) «продающие слоганы»; (2) активные ссылки-заголовки; (3) риторические эмотивные высказывания; (4) эмо- тивные декларативы. Манипулятивный потенциал данных высказываний реализуется в условиях взаимодействия говорящего и адресата: (1-2) побуждение к действию за счет обещания (приятной) эмоции; (3) приписывание адресату речи эмоции и мысли-мое управление его эмоцией; (4) декларативное воздействие на адресата речи со-общением о собственной (неприятной) эмоции с целью побудить его изменить поведение. Каузативные эмотивы используются как сильный аргумент, обращен-ный к эмоции адресата, воздействующий на его личную сферу. Результаты исследования данных высказываний, большинство из которых вы-явлено при анализе контента сетевого общения, могут быть привлечены для по-строения автоматических систем интеллектуального анализа текста, имеющих целью выявление и квалификацию межличностных сетевых взаимодействий.

Скачать электронную версию публикации