Post-war childhood issues in post-soviet historical literature.pdf В последние три десятилетия усилилось внимание исследователей к проблемам детства, что нашло свое выражение не только в росте числа публикаций, но и в новых подходах к исследованию темы, расширении источниковой базы, освещении ранее не затрагиваемых аспектов многогранной проблемы. Итогам исследовательской работы в этом направлении посвящен ряд историографических обзоров [1-7]. Вопросы изучения истории детства в СССР освещены также в статье известной британской исследовательницы К. Келли [8]. Авторы отмечают, что в российской историографии осмысление детства как целостного исторического феномена во всем многообразии его практик и социальных смыслов долгое время не считалось целесообразным. В последнее десятилетие идет активное институциональное оформление истории детства, которое проявляется в формировании взаимодействующих дискуссионных и исследовательских площадок, создании лабораторий и постоянно действующих семинаров, институционально поддерживающих детские исследования в России и привлекающих к диалогу зарубежных коллег. Примечателен и тот факт, что фокус внимания исследователей проблем детства сместился с 1920-1930-х гг. на вторую половину XX в. [4. С. 114; 7. С. 109, 112] В связи с этим в статье предпринята попытка проанализировать основные направления изучения истории детства послевоенных лет в современной отечественной исторической литературе. Подавляющая часть исследований посвящена главным проблемам детства послевоенного периода -ликвидации беспризорности и безнадзорности детей, организации их социальной защиты. За небольшим исключением они подготовлены на региональных материалах, позволяющих показать специфику работы с детьми в разных частях страны. Однако, как спра ведливо заметила М. Ромашова, основная часть исследований не выходит за рамки описания государственной политики по защите детства [7. С. 112]. Авторы анализируют причины и масштабы детской беспризорности в послевоенные годы, основные формы и методы ее профилактики, выясняют влияние реализации государственных проектов в сфере детства на повседневный мир городских детей и подростков [9-15]. Одной из первых к проблемам послевоенного детства обратилась М.Р. Зезина [16-18]. В ее статьях рассмотрены причины детской беспризорности и сиротства, в числе которых были война, голод, уход детей из семьи, побеги из детских учреждений, репрессии. Автор отмечает тяжелое положение детских домов после войны и считает, что никакой системы реабилитационного воспитания детей, пострадавших от войны, не существовало. Государственная помощь этим детям сводилась к элементарному выживанию. По мнению М. Зезиной, в целом существовавшая в послевоенное десятилетие (и сохранившаяся в последующие годы) система социальной защиты детей-сирот выполнила свои функции. В то же время система воспитания и образования в детских учреждениях была унифицирована и не учитывала специфические потребности детей, оставшихся без родителей. Государственная помощь детям-сиротам не компенсировала неравенства их социальных возможностей. Детские дома с их казарменной обстановкой не могли заменить семью [16. С. 135]. В статьях и диссертации М.В. Ромашовой [19, 20] на материалах Молотовской области освещена реализация государственных проектов в сфере детства в провинции. Автор рассматривает послевоенное детство в новом ракурсе - в контексте более общих социокультурных и государственных повседневных практик. В работе исследуются мало разработанные в отече- Л.И. Вавулинская 6 ственной и зарубежной историографии сюжеты истории детства: трудовое взросление, домашнее пространство, школьные реалии, влияние двора и улицы на ребенка, девиантные формы поведения. И.П. Кузнецова, рассматривая на материалах Башкирской АССР формы, направления, этапы, особенности и проблемы борьбы и профилактики массовой детской беспризорности и безнадзорности в 1945-1964 гг., выделяет два важных этапа этого периода и подчеркивает, что с конца 1950-х - середины 1960-х гг. вектор государственной политики смещается с карательно -репрессивных на гуманистические профилактические мероприятия по охране материнства: сюда относятся материальная помощь семье, защита материнства, борьба с алкоголизмом и девиантным поведением подростков. В целом система социальной защиты де-тей-сирот была ориентирована не на предупреждение сиротства, а лишь на борьбу с его отрицательными последствиями, т.е. с потенциальными правонарушениями [21]. В статье Д.В. Седовой [22] также подчеркивается, что основной упор органами государственной власти и внутренних дел был сделан на профилактику правонарушений подростков, совершенствование форм и методов воспитательной работы. Автор отмечает важную составную часть этой работы: «Политика государства в отношении детей-детдомовцев была направлена в первую очередь на социальное воспитание и социальную опеку, в связи с чем борьба из социального явления переросла в комплекс политических мер. При этом вопросы опеки, попечительства и патронирования находились под воздействием классовых подходов, которые означали, что предпочтение в этих вопросах отдавалось семьям рабочих и колхозников» [22. С. 132, 134]. Опыт патронатного воспитания детей в Советской России рассмотрен в исследовании Т.М. Смирновой [23]. В статье Е.Ю. Зубковой анализируются стратегии выживания беспризорных и безнадзорных детей в СССР в 1942-1948 гг. [24]. Историко-правовой аспект социальной защиты детей рассматривается в работах, посвященных анализу конституционного законодательства советского государства и организационно-правовым основам деятельности органов внутренних дел [25-29]. Вопросы преступности, девиантного поведения детей и подростков стали предметом специального рассмотрения в ряде статей [30-32]. В исследованиях показано взаимодействие партийных и советских органов с милицейскими структурами по выявлению беспризорных и безнадзорных детей, их социальной поддержке и трудоустройству, приведены данные о состоянии преступности среди несовершеннолетних. А.В. Чащухин обращает особое внимание на избыточно жесткие способы управления школой и массовые девиации учащихся в первой половине 1950-х гг. Школа, предоставляя относительно качественное образование, оказалась неспособной решать возникающие социальные проблемы. Одна из главных функций школы - политическая социализация школьников - в этих условиях становилась проблемной [31. С. 409-410]. Часть исследований посвящена работе детских домов, которые в послевоенное десятилетие играли важную роль в устройстве детей-сирот [20, 33-37]. В исследованиях анализируются основные аспекты жизни детей в детских домах: финансирование, жилищные условия, медицинское обслуживание, ситуация с кадрами, воспитательная работа, взаимоотношения детей и работников, положение воспитанников, их трудоустройство, подчеркивается, что воспитанники детских домов рано начинали трудиться. М.В. Ромашова отмечает, что вынужденный труд, с одной стороны, дисциплинировал неуправляемых подростков, с другой -слишком быстро интегрировал недавних детей во взрослый мир. Все это могло вызвать ожесточение и озлобление подростков. Особое внимание исследовательница уделила трудностям, с которыми сталкивались выпускники детских домов при поступлении на учебу и работу, подчеркнув, что фактически единственными учебными заведениями, принимавшими их, были ФЗО и ремесленные училища [20. С. 286]. Признавая, что в послевоенный период повседневная жизнь воспитанников детских домов не была идеальной, В.М. Коренюк на материалах Молотовской области показывает, что они получили образование, имели возможность проживать под опекой государства и встать на ноги [37. С. 63]. В.Н. Мамяченков на примере Свердловской области характеризует материально-бытовые и психологические условия жизни детдомовцев и делает вывод о системном и хроническом характере изъянов в деятельности детских домов. Автор дискутирует с некоторыми исследователями по поводу «лишь отдельных недостатков в работе ряда детских домов и обеспечения полноценной социализации их воспитанников». По мнению В.Н. Мамяченкова, сама система детских домов в том виде, в каком она существовала в СССР, была достаточно ущербной, детдома в силу особенностей условий своего функционирования изначально не могли обеспечить воспитанникам быстрое, достойное и безболезненное прохождение процесса социализации [35. С. 107, 108]. Аспекты государственной политики детства, связанные с трудовым воспитанием и взрослением подрастающего поколения в послевоенные годы, получили освещение в статье М. Ромашовой «Трудовое взросление в СССР в 1940-х гг.» [38]. Автор подчеркивает, что воплощение в жизнь нормативных представлений о роли труда в жизни детей и подростков в 1940-е гг. корректировалось реалиями военных и послевоенных лет. Подростковый труд был уже не просто средством социализации, а активно использовался в промышленности и сельском хозяйстве из-за постоянной нехватки людских ресурсов. Система среднего и среднего специального образования выстраивалась таким образом, чтобы увеличить приток рабочей силы на предприятия страны, укрепить социальную базу режима и в то же время ограничить социальную мобильность детей из семей рабочих и крестьян [Там же. С. 187]. В статье рассмотрены способы привлечения молодежи в ряды рабочего класса, подчеркнуто, что они были самыми разными: от пропаганды до насилия. Проблемы послевоенного детства в постсоветской исторической литературе 7 Исследовательница М. Майофис в качестве одного из важных каналов поставки рабочей силы народному хозяйству рассматривает школы-интернаты, созданные в середине 1950-х гг. «Вместо адресной социальной помощи, содержательных просветительских усилий и практик, наконец, вместо радикальной перестройки всей экономической системы, - подчеркивает автор, -был создан институт, который позволил освободить от родительских обязанностей многие семьи и привести на испытывавшее недостаток рабочих рук производство и в сельское хозяйство сперва некоторое количество прежде не работавших женщин, а затем - и выпускников школ-интернатов, которым, за редкими исключениями, путь в высшие учебные заведения был заказан. Беспрецедентное по своей дерзости «раскрепощение» родителей обернулось многолетним порабощением детей» [39]. Одним из важных аспектов изучения проблемы послевоенного детства стала повседневная жизнь детей в семье, школе, детских домах, которая пока не получила должного внимания со стороны исследователей [40-42]. Наибольший интерес представляют кандидатская диссертация и статьи В. Коренюк, которая на материалах Молотовской области рассмотрела повседневные практики детей и их особенности в условиях военного и послевоенного времени, охарактеризовала влияние общественных институтов, государства и семьи на жизнь детей, выделила ментальные стороны детской повседневности (страхи, мечты, надежды). Автором впервые в сравнительном ключе исследуются повседневные практики детей из разных социальных групп: типичных советских семей, детей из социальных групп, пораженных в правах, а также детей-сирот. Применение антропологического подхода позволило установить значимость таких элементов, как школьное и семейное воспитание, аномалия и обыденность, будни и празднества. Используя разнообразные источники, автор осветила различные стороны детской повседневности послевоенных лет: в образовательных учреждениях, пионерских, комсомольских организациях и тимуровских отрядах, в семье, детских домах и на работе, на улице и во дворе. М. Коренюк подчеркнула особое значение советской идеологии, которая не только влияла на умы всех граждан страны, включая детей и подростков, но и формировала их мировоззрение, скрывая противоречия повседневных реалий. Проблема массовых источников по истории детей-сирот в России в годы Великой Отечественной войны и послевоенный период поднимается в статье А.А. Слав-ко [43]. Хотя вместо критического анализа источников автор описывает основное структурное содержание документов учета и отчетности по работе с беспризорными и безнадзорными детьми, статья дает представление об основных направлениях государственной политики в отношении таких детей. Источниковедческим вопросам и комплексу источников, представленному в работах по истории детства, особое внимание уделено в упомянутой статье М.В. Ромашовой [6]. В качестве важного источника по изучению проблем детства послевоенной поры авторы широко привлекают воспоминания, интервью детские журналы. В статье Т.П. Емельяновой [44] на основе анализа воспоминаний представителей поколения «детей войны», собранных с помощью метода нарративного интервью, сделан вывод о превалировании в них героикопатриотической темы, а также тем бедности и голода, помощи семье, товарищества, взаимопомощи и поддержки. Лишения не ожесточали детей, а делали их более гуманными, готовыми поддержать тех, кому еще труднее. Подробный анализ воспоминаний «детей войны» позволил автору сделать вывод о том, что военное и послевоенное время стало фактором объединения общества, проявления лучших человеческих качеств как взрослых, так и детей [Там же. С. 1947]. В статье Архиповой [45] на основе интервью, проведенных преподавателями и студентами Волгоградского государственного университета в 2014-2015 гг. среди «детей Сталинграда», определены основные проблемы, с которыми пришлось столкнуться детям военного поколения в первые послевоенные годы, отражены радостные события, оставшиеся у них в памяти. Мемориальные образы советского детства 1930-1950-х гг. нашли отражение в статье А.Р. Клоц [46]. Используя устно-исторический метод и применив анализ сохранившихся письменных источников личного характера, автор попытался реконструировать образ няни, сложившийся у советских детей в 1930-1950-е гг. и показать влияние этой стороны воспитания на процесс формирования советской интеллигенции эпохи «оттепели». Привлечение к исследованию проблем детства детской периодики в качестве массового источника позволило на материалах послевоенной Украины осветить такой важный аспект темы, как роль детских журналов и газет в идеологическом воспитании советских детей [47]. Примечательным для современного этапа историографии стало обращение исследователей к проблемам материальной культуры детства, связанным с предметным миром советских детей и подростков, их игровой повседневностью [41, 48-50]. В статье М.В. Ромашовой на основе материалов городов Молотова (Перми) и Свердловска (Екатеринбурга) советский предметный мир исследован через стратегии воспитания детей и подростков, формы родительского контроля и заботы. Автор показала, что послевоенный домашний уклад способствовал раннему взрослению ребенка, однако многие родители старались оградить детей и в меру своих возможностей и представлений обеспечить им «счастливое детство». Среди визуальных исследований, обозначивших новый подход к изучению проблем детства, выделяется книга И.В. Нарского «Фотокарточка на память: семейные истории, фотографические послания и советское детство (автобио-историо-графический роман)» [51]. Это исследование жизни нескольких поколений наших соотечественников. Отправной точкой исследования автора послужила его детская фотография, позволившая автору рассмотреть конвенции советской эпохи. В сфере внимания исследователей оставались и такие сюжеты проблемы, как развитие системы дошкольных учреждений в регионах, школьный опыт Л.И. Вавулинская 8 советских детей [52-54]. В статье И.П. Кузнецовой на материалах Башкирской АССР всесторонне проанализированы факторы, предопределившие острую и хроническую необеспеченность граждан дошкольными учреждениями. Автор справедливо заключает, что ситуация с дефицитом мест в детских дошкольных учреждениях во второй половине 1940-х - начале 1960-х гг. так и оставалась неразрешенной проблемой как на общесоюзном, так и на региональном уровне. Государство, взяв на себя основные расходы по содержанию детей, определив векторы их социализации в рамках коммунистической идеологии и способствовав «уходу» женщин и ребенка из семьи в систему коллективного производства и воспитания, содействовало в определенной степени дезорганизации семьи, снижению ее роли в воспитании детей, что наряду с некоторыми другими факторами ускорило переход от многодетной к среднедетной и малодетной семье [52. С. 74]. В коллективной монографии «Острова утопии» представлена история становления классической советской системы образования от военного и послевоенного времени до 1980-х гг., освещена советская школьная политика в республиках СССР на фоне сопоставлений с рядом стран Восточной и Западной Европы: Венгрией, ФРГ, Швецией и Югославией. Авторы рассмотрели важнейшие идеи тех лет, ставшие особой эпохой в истории школы в стране: новый коллективизм, индивидуальный подход к ребенку, политехнизация школы, сочетание планирования и творческого начала в организации образования. Дальнейшее развитие получили исследования, раскрывающие основные направления государственной семейной политики [55-58]. Ученые отмечают практически полное огосударствление процесса воспитания будущего поколения, изоляционизм советской семьи от внешнего мира, утрату ею традиционных экономических функций и функции социализации подрастающего поколения [57. С. 35]. В то же время положительно оценены меры государства по оказанию помощи многодетным семьям, одиноким матерям. Часть исследований посвящена проблемам охраны здоровья женщин и детей в послевоенные годы [59-61]. Таким образом, за последние десятилетия историография послевоенного детства пополнилась целым рядом исследований, значительно расширивших круг изучаемых вопросов и позволивших по-новому взглянуть на многие аспекты проблемы. Этому способствовали расширение круга источников, применение новых методов и подходов, комплексное рассмотрение проблем послевоенного детства в СССР, их анализ в контексте более общих социокультурных и государственных повседневных практик. Исследователями была дана объективная оценка системы социальной защиты детства, функционировавшей в СССР в 1940-1960-е гг., отмечены ее положительные стороны и недостатки, связанные с сохранением классовых подходов в решении вопросов опеки, попечительства и патронирования, системными и хроническими изъянами в деятельности детских домов, трудностями социализации их воспитанников. Авторы обратили внимание на массовые девиации учащихся в первой половине 1950-х гг., роль детских домов и школ-интернатов в обеспечении народного хозяйства рабочими кадрами, подчеркнули особое значение советской идеологии, формировавшей мировоззрение детей и подростков. Особый интерес исследователей вызвали проблемы повседневной жизни детей в семье, школе, детских домах, проблемы материальной культуры детства, не затрагиваемые ранее в исторической литературе, что позволило реконструировать ценностно-нормативную составляющую повседневности советского детства. Вместе с тем наиболее изученными современными историками остаются вопросы социальной поддержки детства. При этом в более углубленном исследовании нуждаются вопросы воспитания детей в семье, школе, дошкольных учреждениях, организации их досуга, вовлечения в общественную жизнь, взаимоотношений в детских коллективах.

Скачать электронную версию публикации