Algorithms of forming psychological maladjustment among employees of EMERCOM of Russia depending on occupying position a.pdf Введение Психологическая адаптация к условиям жизнедеятельности - ключевой фактор выживаемости, конкурентоспособности и успешного выполнения профессиональных обязанностей. Это утверждение в полной мере справедливо по отношению к лицам рискоопасных профессий, включая сотрудников МЧС России. Психологические перегрузки, усталость, связанная с выполнением профессиональной деятельности, снижают не только показатели здоровья пожарных, но и ограничивают их профессиональную готовность. Последнее связано с эффектами эмоционального выгорания, проявлениями которого могут стать случаи пренебрежения личной безопасностью, а также действия, идущие вразрез с профессиональными задачами [1]. Нарастание числа природных и техногенных катастроф, неуклонное увеличение количества пострадавших от различного рода чрезвычайных ситуаций (ЧС), волны миграционных потоков повышают требования к стрессоустойчивости пожарных, их способности успешно адаптироваться к психогенным факторам. Устойчивая и эффективная деятельность в этих условиях предполагает минимизацию психофизиологических затрат на выполнение широкого круга профессиональных задач, а не только факт технической подготовленности и специальной обученности спасателей. Значение алгоритмов минимизации психофизиологической активности в экстремальных условиях возрастает в ситуациях, когда стрессовыми факторами становятся обстоятельства, несущие на себе черты непосредственной витальной угрозы, а также факты взаимодействия с коллегами и пострадавшими из числа гражданских лиц, пережившими или переживающими такого рода угрозу (горе, утрату, суицид и т.д.). Трудность выработки оптимальных алгоритмов адаптации к витальным психотравмирующим факторам для сотрудников МЧС России заключается еще и в том, что при естественном стремлении избежать витального стресса им необходимо сохранять логичность мышления, точность восприятия, социальную зрелость, эмпатию по отношению к пострадавшим [2]. В последние годы социально-психологический аспект профессиональной деятельности пожарных существенно изменился: кроме ликвидации пожаров, они стали активно привлекаться к оказанию помощи гражданским лицам, пострадавшим в результате паводков, наводнений и других природных катастроф, а также к обеспечению безопасности при проведении международных спортивно-массовых мероприятий. Выполнение профессиональных обязанностей в новых условиях предусматривает активное взаимодействие с гражданским населением, предъявляет высокие требования к уровню социального интеллекта сотрудников МЧС России, их способности к кросскультурной коммуникации, навыкам социальной перцепции в экстремальных условиях, когда большинство участников событий находится в измененном состоянии сознания. В обществе риска, неопределенности, учащения природных, социальных и техногенных катастроф социальный интеллект перестает быть второстепенным качеством спасателей; он приобретает свойства системообразующего фактора, от которого зависит прогноз успешности работы спасателя в ЧС. Повышение роли социального интеллекта и мировоззренческой позиции лиц рискоопасных профессий в выполнении ими своих профессиональных задач в последние годы отмечают многие авторы, в том числе специалисты, разрабатывающие алгоритмы оценки потенциальной надежности военных летчиков [3]. Однако до сих пор мониторинг психологической дезадаптации лиц рискоопасных профессий выполняется без анализа алгоритмов социальной перцепции и коммуникации; внимание исследователей сосредоточено на использовании классических тестов, позволяющих описать акцентуации характера, свойства темперамента, склонность к риску, определить уровень тревожности, депрессии, фазы эмоционального выгорания респондентов. Дизайн исследований базируется на применении корреляционного анализа и сосредоточен на поиске связей между параметрами личности респондента и показателями его профессионального пути, в том числе возрастом, профессиональным стажем, занимаемой должностью, эффективностью работы в группе, успешностью взаимодействия с коллегами, социальной защищенностью по месту работы и т.п. [4-6]. В описанном формате проведены исследования, в которых доказана зависимость синдрома эмоционального выгорания от возраста и стажа у сотрудников противопожарной службы и медицинского персонала МЧС России [7, 8]; организована структура медико-информационных баз данных профессиональной деятельности и функционального состояния сотрудников МЧС России [9-12]. Примечательно, что отсутствие модулей, посвященных социальной перцепции и коммуникации, свойственно не только ведомственным, но и гражданским базам данных, посвященным состоянию ментального здоровья россиян [13]. На наш взгляд, вышеописанный методологический подход к анализу психологической дезадаптации пожарных адекватен для отслеживания их профессионального маршрута, прогнозирования перспектив карьерного роста, назначения своевременной реабилитации, но недостаточен для поиска путей оптимизации взаимодействия в системе «спасатели - гражданское население» в условиях ЧС. Для решения последней задачи, по нашему мнению, корреляционный анализ должен быть дополнен и уточнен матричным методом, который позволит выявить алгоритмы трансформации личности пожарных одновременно по нескольким параметрам и обнаружить в них ключевые звенья, ограничивающие социальный интеллект лиц рискоопас-ных профессий. Наше мнение совпадает с позицией автора, изучившей эмоциональное выгорание у представителей профессий помогающего типа (медицинских, педагогических и социальных работников) и отметившей, что до сих пор «исследовательское пространство психического выгорания сосредоточено на изучении феноменологии, структуры, генеза, социально-психологической и индивидуально-личностной детерминации; при этом проблема регуляции состояния психического выгорания... характеризуется малой изученностью. структурный и процессуальный подходы не позволяют составить единого представления» о данном феномене [14. С. 208]. Применение матричного метода для формализации алгоритмов психологической дезадаптации в условиях ЧС можно рассматривать как частный случай социокультурного подхода, для которого характерна «актуальная комбинация методологически сильных сторон конкурирующих парадигм с помощью междисциплинарных конструкций гибридного характера... преодолевающих конфликты объективистской и интерпретативной парадигм» [15. С. 48, 54]. Целесообразность матричного метода как внедрения междисциплинарных гибридных конструкций для описания феномена эмоционального выгорания обосновывается результатами ряда исследований. В частности, установлено, что развитие профессиональных деструкций у лиц риско-опасных профессий в нефтегазовой сфере сопряжено с изменением их социального статуса, связей и отношений [16]; что при сопоставимой профессиональной нагрузке и одинаковой занимаемой должности выраженность эмоционального выгорания у пожарных сельской местности в 3,6 раза выше, чем у городских пожарных [17]. Необходимость совершенствования методологии диагностики алгоритмов психологической дезадаптации диктуется также и тем обстоятельством, что современное российское общество находится в критической точке своего развития и переживает «переход в зону зла» [18. С. 8], в которой социальный интеллект становится ключевым фактором выживания, жизнестойкости и конкурентоспособности. В развитие темы обратим внимание на публикации, в которых анализируются социально-психологические феномены, актуальные для фазовых переходов общества из одного состояния в другое. Незначительная представленность этих феноменов на предыдущих стадиях развития социума делала их незначимыми для построения прогноза психологической дезадаптации пожарных. Но сегодня, в условиях общества риска, неопределенности и быстрых инновационных изменений, эти новые социально-психологические конструкты становятся системообразующими при выборе индивидом стратегии поведения. Например, в публикации [19] показано, что в транскультуральной группе отсутствуют какие-либо общности между психосемантическими конструктами начинающих и опытных респондентов; набор психосемантических конструктов случайной выборки характеризуется значительным разнообразием (более 100); качественная интенсификация деятельности приводит к возрастанию доминирующей роли собственных конструктов индивида при одновременном уменьшении значимости конструктов других членов команды. Установлено, что восприятие индивидом временной перспективы зависит от типа его актуального смыслового состояния: отмечается взаимосвязь между негативным прошлым и фаталистическим настоящим; низкие показатели осмысленности временных периодов жизненного пути сопровождаются негативным восприятием не только прошлого, но и настоящего; негативное восприятие прошлого преломляется в ведущую роль аффективных установок при восприятии настоящего [20]. Экстраполяция результатов вышеназванных исследований феномена эмоционального выгорания у пожарных позволяет предположить, что в ближайшие годы вопросы социальной перцепции сотрудников МЧС России приобретут доминирующее значение в структуре мониторинга их психологического статуса. Однако вопросы социального интеллекта, социальной перцепции и взаимодействия между лицами рискоопасных профессий и гражданским населением до сих пор остаются вне поля зрения большинства ведомственных психологов. На наш взгляд, существуют как минимум две причины этого явления. Одна из них организационная: структура баз данных о психологическом статусе и социальной перцепции гражданского населения и лиц рискоопасных профессий в обычных и экстремальных условиях несопоставимы. Вторая причина методологическая: социальная перцепция в условиях стресса является многофакторным феноменом, подчиняется нелинейным закономерностям и поэтому не может быть формализована с помощью факторного анализа, на котором базируется большинство компьютерных баз данных о психическом здоровье людей. Социальная перцепция основана на системе образов, между которыми существуют многочисленные непрямые ассоциативные связи. Кроме того, в условиях стресса, ЧС, а тем более при психологической дезадаптации характер ассоциативных связей может существенно изменяться, значительно, порой полностью, вплоть до инверсии, трансформируя восприятие человеком окружающей действительности [21-24]. Как замечают специалисты технического профиля [25] и специалисты в области системной биологии [26], сложные системы, к которым, несомненно, принадлежат социальный интеллект и социальная перцепция, обладают стохастичностью, нестационарностью, дискретностью и квантовым поведением, что затрудняет его полное математическое описание. Для прогнозирования и управления поведением таких систем авторы предлагают выделять ключевые параметры, которые определяют характер функционирования и траекторию поведения сложной системы. Задача изучения социальных последствий психологической дезадаптации у сотрудников МЧС России, на наш взгляд, представляет частный случай общей проблемы, обозначенной выше, и сводится к формализации динамики сложных систем в условиях фазовых переходов. Полагаем, что для ее решения одним из оптимальных методологических приемов может стать матричный метод систематизации данных. Кафедра безопасности жизнедеятельности Уральского института ГПС МЧС России включилась в изучение проблем социальной перцепции и социальной коммуникации пожарных в силу объективных обстоятельств. Актуальность этих исследований для коллектива кафедры обусловлена двумя обстоятельствами. Первое связано с привлечением преподавателей и курсантов института к работе с гражданским населением во время ликвидации природных катастроф (наводнения в г. Крымске 2012 г., наводнения на Дальнем Востоке 2013 г., лесные пожары в Бурятии 2015 г.). Второе обстоятельство носит международный характер: с 2015 г. в институте сформированы смешанные (российско-казахстанские) учебные группы с целью подготовки специалистов по пожарной безопасности и последующего их прохождения службы в рамках Евразийского экономического союза. Кроме того, выполнение данного исследования инициировано предстоящим чемпионатом мира по футболу 2018 г., часть матчей которого запланировано провести на Урале в Екатеринбурге. Названные события побудили нас переосмыслить ранее набранный эмпирический материал по вопросам эмоционального выгорания пожарных [27] и рассмотреть его с точки зрения возможной эффективности взаимодействия в системе «спасатели -гражданские лица». Мы сочли необходимым выделить в структуре эмоционального выгорания и психологической дезадаптации пожарных те кластеры, которые могут повлиять на качество социальной перцепции и коммуникации сотрудников МЧС России. Материал и методы. В тестировании приняли участие 320 сотрудников МЧС России из промышленно развитых городов двух федеральных округов - Уральского и Приволжского. Все участники тестирования были представителями мужского пола. Средний возраст респондентов составил 32,6 ± 8,4 года; средний стаж в профессии равнялся 9,5 ± 4,7 года. Большинство респондентов поступили на службу в подразделения пожарной охраны в сложный период 1987-2003 гг., когда смена социально-экономического уклада страны сопровождалась реформированием системы МЧС России. Указанный период совпал с ростом деструктивных тенденций в обществе и доминированием рискоопасных моделей в структуре поведения россиян, отменой специальных льгот у сотрудников силовых ведомств, уменьшением их заработной платы, сокращением числа лиц, добровольно принимающих участие в тушении пожаров при одновременном возрастании числа последних. Все респонденты на момент обследования продолжали работать в системе МЧС России на уровне оперативного состава и среднего управленческого звена, были непосредственно связаны с ликвидацией пожаров и чрезвычайных ситуаций. Для характеристики психологического статуса респондентов была использована батарея тестов, которая включала: 1) стандартную методику эмоционального выгорания Маслач и Джексон; 2) методику оценки эмоционального выгорания, адаптированную к особенностям профессиональной деятельности силовых структур; 3) тест депрессивности Бека; 4) тест оценки риска Шуберта; 5) тест стрессоустойчивости Холмса и Раге. Перечисленные методики были разделены на два блока тестов. Первый блок, включающий обе методики оценки эмоционального выгорания, ориентирован на определение эффективности взаимодействия индивида со средой, с негативными факторами, связанными с его профессиональной деятельностью, и в этом смысле характеризовал специфические механизмы адаптации респондентов к стрессу. Второй блок тестов включал три методики (оценку депрессивности, стрессоустойчивости, склонности к риску), отражал особенности внутренней структуры личности и выявлял неспецифические механизмы реакции на стресс. Интегральная характеристика качества и количества достоверных связей, существующих между показателями первого и второго блоков тестов, на наш взгляд, может быть косвенным критерием сохранности социального интеллекта респондентов, показателем резервных возможностей и гибкости системы их социальной перцепции и коммуникации. В формате проводимого исследования факт развития синдрома эмоционального выгорания и его отдельных составляющих (эмоционального истощения, деперсонализации, редукциии), а также появление неспецифических признаков психологической дезадаптации в виде снижения стрес-соустойчивости, высокого стремления к риску, депрессии интерпретировалась нами как косвенный признак дефицитарности социального интеллекта, его несоответствия текущим условиям профессиональной деятельности. Заметим, что решая задачи настоящего исследования, мы рассматривали социальный интеллект как сложную самоорганизующуюся систему, состоящую из двух относительно автономных подсистем: социальной перцепции и социальной коммуникации. При этом применительно к контингенту лиц, принявших участие в тестировании, феномен социальной коммуникации мы интерпретировали как преимущественно внешний фактор по отношению к личности индивида, так как он не был произвольным, но задавался регламентом занимаемой должности. В противовес этому феномен социальной перцепции в рамках данного исследования оценивался нами как преимущественно внутренний фактор сложной системы, позволяющий индивиду в предложенных обстоятельствах выбирать оптимальный для него алгоритм взаимодействия со средой, опираясь на арсенал имеющихся в его распоряжении фено-генотипических возможностей. Таким образом, настоящая работа выполнена в формате синтеза, на основе предварительной аналитической обработки набранных эмпирических данных. Целью работы стал поиск целостных алгоритмов функционирования психики пожарных разных должностей в реальных условиях их жизнедеятельности. Нас заинтересовали варианты наиболее типичных сочетаний характера профессиональной деятельности и возникающих при этой деятельности проявлений синдрома эмоционального выгорания. У теоретически выполняемых исследований была практически ориентированная составляющая. Выдвинута гипотеза о наличии разных алгоритмов взаимосвязи между первым и вторым блоком тестов в зависимости от занимаемой должности респондентов; высказано предположение, что наиболее напряженные данные связи будут в группе лиц, осуществляющих наиболее активное общение с гражданским населением. Признаки профессионального выгорания личности, определенные по методике Маслач и Джексон, не коррелируют с уровнем готовности респондентов к риску, определенному по методике Шуберта. Показатели депрессивности, определенные по шкале Бека, коррелируют с показателями эмоционального истощения и редукции, но не коррелируют с проявлениями деперсонализации как проявлениями синдрома выгорания, оцененными по методике Маслач и Джексон. Кроме того, методика оценки стрессоустойчивости Холмса, Раге также не корреспондирует с результатами оценки синдрома выгорания личности пожарных: она обнаруживает достоверные корреляции по показателям эмоционального истощения и деперсонализации, но не коррелирует с методикой Маслач и Джексон по оценке признаков редукции личности. Результаты, полученные на начальном этапе исследования, позволили нам сделать следующие выводы. Первое: показатели второго блока тестов не являются прогностическими критериями появления синдрома эмоционального выгорания до выявления его тестами первого блока. Второе: в случае развития синдрома выгорания и обнаружения его тестами первого блока тесты второго блока не могут рассматриваться как индикаторы тяжести синдрома эмоционального выгорания. Мы предположили, что взаимосвязь между показателями первого и второго блоков тестов осуществляется по принципам комбинаторики и что в зависимости от функциональных обязанностей занимаемой должности варианты этих комбинаций могут быть различны. Для проверки этой гипотезы мы использовали матричный метод систематизации эмпирических данных. Применена девятипольная матрица, в которой три позиции по горизонтали составили данные психологического тестирования (тесты Бека, Шуберта, Холмса и Раге), а по вертикали - три позиции теста Маслач и Джексон (эмоциональное истощение, деперсонализация и редукция). Названная матрица составлена в двух вариантах. Дублирование матрицы обусловлено тем, что для характеристики эмоционального выгорания были использованы две серии тестирования: с применением стандартной методики по Маслач и Джексон и методика, адаптированная к деятельности силовых структур. Выявленные связи были ранжированы по трем градациям: а) недостоверные; б) достоверные, но зафиксированные в одной из серий тестирования (при применении только стандартной методики или только адаптированной методики); в) проявляющиеся на уровне достоверности при обеих методиках оценки синдрома эмоционального выгорания (и стандартной, и адаптированной). Максимальное число достоверных связей между тестами первого и второго блоков (положительных и отрицательных) с учетом дублирования методик эмоционального выгорания (стандартной и адаптированной) могло быть равным 18. Полученные результаты и их обсуждение. Распределение сотрудников по возрасту (в процентах) было следующим: 20-30 лет - 38%; 31-40 лет - 44%, 41 и старше - 18%. Таким образом, почти половина респондентов находилась на пике своей карьеры; все опрошенные предполагали продолжать свою профессиональную деятельность в рядах сотрудников МЧС России. Распределение сотрудников по стажу работы (в процентах) приведено ниже; оно свидетельствует о том, что две трети опрошенных имели профессиональный стаж свыше пяти лет, т.е. находились в том периоде трудовой деятельности, когда признаки эмоционального выгорания проявляются наиболее ярко. Характеристика респондентов по стажу службы: 1-5 лет - 34%; 6-11 лет - 3%; 6-10 лет -26%; 11-15 лет - 20%; свыше 15 лет - 19%. Распределение респондентов по занимаемым должностям представлено в табл. 1. Т а б л и ц а 1 Должностной состав респондентов Должность Количество респондентов (и) Доля в структуре опрошенных, % Пожарные 124 38,75 Водители 88 27,50 Диспетчеры 39 11,25 Командиры отделений 33 10,31 Начальники караулов 36 12,19 Всего 320 100 Распределение респондентов по занимаемым должностям соответствует типичной структуре оперативного звена государственной противопожарной службы России. Пропорция между количеством респондентов, принадлежащих к исполнительному и управленческому звену, соответствует типичной схеме организации оперативных подразделений МЧС России и приближается к соотношению 9 : 1. Характер связей между отдельными показателями психологического тестирования представлен отдельно для каждой профессиональной группы в табл. 2, характеризующей психологический статус пожарных. Т а б л и ц а 2 Коэффициенты корреляции Спирмена между показателями эмоционального выгорания и личностными особенностями у пожарных (n = 124; при гкр > 0,176 р < 0,05) Методика оценки Стрессоустойчи- Готовность Депрессивэмоционального выгорания вость к риску ность Стандартная Маслач и Джексон Эмоциональное истощение 0,084 0,041 0,045 Деперсонализация 0,042 -0,162 -0,013 Редукция -0,011 0,029 0,014 Адаптированная к деятельности силовых структур Эмоциональное истощение 0,082 0,074 0,082 Деперсонализация 0,075 -0,095 -0,095 Редукция -0,058 0,027 0,008 Анализ табл. 2 свидетельствует о том, что в группе лиц, выполняющих обязанности пожарных, отсутствуют достоверные корреляционные связи между показателями первого и второго блоков тестов. Иными словами, признаки эмоционального выгорания у пожарных возникают и развиваются относительно автономно, без связи с другими психологическими процессами в структуре личности и не зависят от показателей неспецифической дезадаптации пожарных, таких как стрессоустойчивость, готовность к риску, депрессивность. Обнаруженный факт может означать, что среди причин, провоцирующих развитие синдрома эмоционального выгорания, внешние факторы стресса доминируют над внутренними механизмами его коррекции; вредные условия работы нивелируют разнообразие индивидуально-личностных качеств. Выявленный факт имеет прогностическое значение. Он указывает на то, что вне зависимости от исходных параметров личности синдром эмоционального выгорания будет детерми-нированно развиваться у оперативных сотрудников, систематически принимающих непосредственное участие в тушении пожаров и ликвидации ЧС. Следовательно, и нарушения социальной перцепции, в случае их возникновения, у пожарных будут обусловлены в первую очередь не их личностными особенностями, а объективной тяжестью внешней психотравми-рующей ситуации. В табл. 3 приведены данные о психологическом состоянии водителей государственной противопожарной службы МЧС России. Из данных, приведенных в табл. 3, следует, что у водителей между показателями первого и второго блоков тестов обнаружено шесть достоверных связей из восемнадцати возможных. Большинство из достоверных связей, а именно четыре из шести, выявлены в сравнении «депрессивность - синдром выгорания», две достоверные связи - в сравнении «синдром выгорания - стрессоустойчивость». При использовании методики Мас-лач и Джэксон достоверные связи с тестом депрессивности выявлены по всем составляющим эмоционального выгорания: эмоционального истощения, деперсонализации и редукции; при использовании адаптированной методики достоверность связей подтверждена только в одном случае, а именно для связи между депрессивностью и эмоциональным истощением. Т а б л и ц а 3 Коэффициенты корреляции Спирмена между показателями эмоционального выгорания и личностными особенностями у водителей (n = 88; при гкр > 0,210 р < 0,05) Методика оценки Стрессоустойчи- Готовность Депрессивность эмоционального выгорания вость к риску Стандартная Маслач и Джексон Эмоциональное истощение 0,135 -0,191 0,373 Деперсонализация 0,156 -0,125 0,247 Редукция -0,147 0,164 -0,326 Адаптированная к деятельности силовых структур Эмоциональное истощение 0,224 -0,125 0,351 Деперсонализация 0,118 -0,008 0,131 Редукция -0,285 0,041 -0,152 Примечательно, что по мере нарастания степени выраженности синдрома эмоционального выгорания характер связи показателей синдрома с показателями депрессивности меняется. В ряду последовательных фаз синдрома выгорания от эмоционального истощения через деперсонализацию к редукции характер связи из сильно положительной трансформируется в сильно отрицательную. При использовании стандартной методики оценки синдрома эмоционального выгорания установлено, что коэффициенты корреляции теста с показателями теста депрессивности Бека меняются от 0,373 через 0,247 до -0,326. Следовательно, нарастание депрессивно-сти у водителей сопровождается нарастанием эмоционального истощения и деперсонализации и снижением вероятности редукции личности. Качественное изменение характера связи указывает на сложность процесса психологической дезадаптации. Кроме того, наличие разных типов связей внутри группы может быть признаком неоднородности группы и существования в ней отдельных подгрупп с отличающимся алгоритмом регуляции психофизиологических функций. Данный факт может свидетельствовать о наличии нескольких вариантов социальной перцепции в группе водителей. Редукция как признак эмоционального выгорания у представителей данной группы обнаруживает достоверную отрицательную связь со стрессоустойчивостью. Из этого следует, что повышение стрессо-устойчивости водителей сопровождается уменьшением выраженности редукции, и мероприятия по выработке повышенной стрессоустойчивости водителей могут одновременно быть средством профилактики эмоционального выгорания. Это означает также, что у водителей в отличие от пожарных механизмы нарушения социального интеллекта и перцепции будут обусловлены не только неблагоприятными внешними факторами, но и особенностями их личности. Внутренним фактором, ускоряющим развитие феномена выгорания, для водителей является депрессивность. Данные о психологическом статусе диспетчеров - сотрудников государственной противопожарной службы МЧС России приведены в табл. 4. Т а б л и ц а 4 Коэффициенты корреляции Спирмена между показателями эмоционального выгорания и личностными особенностями у диспетчеров (n = 39; при гкр > 0,316 р < 0,05) Методика оценки Стрессоустойчи- Готовность Депрессивэмоционального выгорания вость к риску ность Стандартная Маслач и Джексон Эмоциональное истощение 0,212 0,419 0,466 Деперсонализация 0,105 0,442 0,136 Редукция 0,024 -0,079 -0,034 Адаптированная к деятельности силовых структур Эмоциональное истощение 0,185 0,214 0,557 Деперсонализация -0,018 0,405 0,226 Редукция 0,020 0,045 0,007 Как следует из данных, приведенных в табл. 4, у диспетчеров обнаружено пять достоверных связей между показателями первого и второго блоков тестов; три из них связывают феномен выгорания с высоким стремлением к риску, две - с депрессивностью. Связей между выгоранием и стрессоустойчивостью не обнаружено. Алгоритм психологической дезадаптации диспетчеров качественно отличается от такового у пожарных и водителей. Отличие диспетчеров от пожарных заключается в наличии у первых синергетического механизма развития психологической дезадаптации: феномен эмоционального выгорания запускается неблагоприятными условиями профессиональной деятельности (внешний фактор) и ускоряется особенностями личности (внутренний фактор). Критическим качеством личности, ускоряющим процесс психологической деструкции, у диспетчеров является стремление к риску, а не депрессия, как это типично для водителей. Сочетание двух факторов - деперсонализации и стремления к риску - создает условия для искажения социальной перцепции, развития лудомании и возникновения рискоопасного поведения во время дежурства. Характеристика психологического статуса командиров отделений представлена в табл. 5. У командиров отделений выявлено семь достоверных связей между показателями первого и второго блоков тестов; большинство из них (четыре из семи) характеризовали сильную положительную связь между стрес-соустойчивостью и первыми двумя фазами синдрома эмоционального выгорания (эмоциональным истощением и деперсонализацией; коэффициенты корреляции от 0,535 до 0,346, степень достоверности от 0,01 до 0,05 соответственно). Готовность к риску и депрессивность имели отрицательные связи с проявлениями синдрома выгорания, что позволяет исключить их из пусковых механизмов, способствующих развитию эмоционального выгорания у командиров отделений в отличие от водителей и диспетчеров. Т а б л и ц а 5 Коэффициенты корреляции Спирмена между показателями эмоционального выгорания и личностными особенностями у командиров отделений (n = 33; при гкр > 0,344 р < 0,05) Методика оценки Стрессоустойчи- Готовность Депрессивэмоционального выгорания вость к риску ность Стандартная Маслач и Джексон Эмоциональное истощение 0,501 -0,152 0,259 Деперсонализация 0,346 -0,028 0,177 Редукция -0,297 -0,064 -0,581 Адаптированная к деятельности силовых структур Эмоциональное истощение 0,535 -0,120 0,050 Деперсонализация 0,452 -0,359 0,209 Редукция -0,282 -0,081 -0,586 Специфика психологического статуса начальников и помощников начальников караула суммирована в табл. 6. Т а б л и ц а 6 Коэффициенты корреляции Спирмена между показателями эмоционального выгорания и личностными особенностями у начальников и помощников начальников караула (n = 36; при гкр > 0,329 р < 0,05) Методика оценки Стрессоустойчи- Готовность Депрессивэмоционального выгорания вость к риску ность Стандартная Маслач и Джексон Эмоциональное истощение 0,253 0,272 0,189 Деперсонализация 0,236 0,107 0,398 Редукция 0,098 0,234 -0,221 Адаптированная к деятельности силовых структур Эмоциональное истощение 0,192 0,154 0,203 Деперсонализация 0,262 0,024 0,215 Редукция -0,115 0,052 -0,275 Результаты тестирования начальников караулов и помощников начальников караулов, приведенные в табл. 6, документируют наличие только одной достоверной связи между показателями первого и второго блоков тестов, а именно сильную положительную связь между деперсонализацией и депрессивностью. Других достоверных связей не обнаружено. В этом алгоритм формирования психологической дезадаптации данной группы респондентов принципиально отличается от всех профессиональных групп, описанных выше. Ранжирование профессиональных групп по признаку «число достоверных связей между показателями тестов первого и второго блоков» позволило сформировать следующий возрастающий ряд: пожарные, начальники караулов и их помощники, диспетчеры, водители, командиры отделений. Максимальные значения коэффициентов корреляции, зафиксированные в этом ряду, Рис. 1. Динамика максимальных значений коэффициентов корреляции, зарегистрированных в ряду: начальники караулов, водители, командиры отделений: 1 - начальники караулов; 2 - водители; 3 - командиры отделений Заключительным этапом нашего исследования является сведение всех выявленных алгоритмов психологической дезадаптации в единую матрицу (табл. 7). Составление матрицы позволяет свести многомерную информацию к одномерной; представить ее в унифицированном виде, выделить критические кластеры в психологическом состоянии групп. Отсутствие достоверных связей между показателями первого и второго блоков тестов обозначено символом «0», наличие достоверной положительной связи - символом «1», достоверной отрицательной - символом «-1». Анализ материала, представленный в форме матрицы 7, отчетливо демонстрирует следующие факты: • разобщенность процессов формирования эмоционального выгорания и особенностей личности пожарных; • относительно сохранную архитектонику психологических процессов у начальников караулов и их помощников; • образование в структуре личности водителей и диспетчеров функционального кластера «Депрессия - Эмоциональное истощение»; • возникновение функционально опасного для выполнения профессиональных обязанностей диспетчеров кластера «Готовность к риску - Деперсонализация»; • максимальное напряжение адаптивных процессов у командиров отделений с патологической инверсией роли стрессоустойчивости в процессах психологической адаптации: высокий уровень стрессоустойчивости у них не препятствует, а, наоборот, способствует развитию эмоционального выгорания, особенно таких его составляющих, как эмоциональное истощение и деперсонализация. характеризовались линейным трендом к увеличению значений как для положительных, так и для отрицательных достоверных связей (рис. 1). Т а б л и ц а 7 Алгоритмы формирования психологической дезадаптации у сотрудников МЧС России Эмоциональное выгорание (суммарно по двум вариантам тестиро Стрессоустойчи- Готовность Депрессиввания: стандартной и адаптированной к силовым структурам) вость к риску ность Пожарные Эмоциональное истощение 0,0 0,0 0,0 Деперсонализация 0,0 0,0 0,0 Редукция 0,0 0,0 0,0 Водители Эмоциональное истощение 0,1 0,0 1,1 Деперсонализация 0,0 0,0 1,0 Редукция 0,-1 0,0 -1,0 Диспетчеры Эмоциональное истощение 0,0 1,0 1,1 Деперсонализация 0,0 1,1 0,0 Редукция 0,0 0,0 0,0 Командиры отделений Эмоциональное истощение 1,1 0,0 0,0 Деперсонализация 1,1 0,-1 0,0 Редукция 0,0 0,0 -1,-1 Начальники караулов и помощники начальников караулов Эмоциональное истощение 0,0 0,0 0,0 Деперсонализация 0,0 0,0 1,0 Редукция 0,0 0,0 0,0 Необходимо отметить, что результаты нашего исследования не полностью совпадают с утвердившимся в системе МЧС России мнением, согласно которому наиболее уязвимой категорией сотрудников (с точки зрения развития у них эмоционального выгорания) являются диспетчеры и начальники караулов. По результатам матричного анализа, дающего интегральную картину развития психологической дезадаптации с учетом вариантов эмоционального выгорания, депресивности, стрессоустойчивости и стремления к риску, наиболее уязвимую группу среди сотрудников МЧС России представляют командиры отделений. В свете вновь полученных данных ниже представлены рекомендации по коррекции психологического статуса респондентов с учетом выявленных у них алгоритмов дезадаптаци. Матричная форма представления наглядно демонстрирует тот факт, что признаки профессионального выгорания у пожарных не коррелируют с параметрами личности, оцененными по методике измерения стрессоустой-чивости, готовности к риску и депрессии. У пожарных профессиональное выгорание не связано с личностными особенностями; следовательно, на уровне низового звена оперативной службы МЧС России отказоустойчивость сотрудников детерминируется интенсивностью воздействия негативных факторов внешней среды. Для эффективного мониторинга профпригодности, прогноза надежности и отказоустойчивости пожарных достаточно фиксировать характер и интенсивность экстремальных факторов ЧС, в ликвидации которых они принимали участие, а также осуществлять допуск-контроль на дежурство с помощью методов современной компьютерной диагностики их функционального (психофизиологического) состояния. Одним из таких методов диагностики может быть аппарат «РОФЭС», успешно апробированный в специальных пожарных частях ЗАТО Снежинск и Новоуральск. Как следует из составленной матрицы, у водителей обнаруживаются три алгоритма трансформации личности. Первый наиболее типичен для данной профессиональной группы, поскол

Скачать электронную версию публикации