Social phobia: the psychosemantic analysis of steady algorithms of reaction to social situations.pdf 1. Социальная фобия (СФ). Обоснование адекватности психосемантического метода при исследовании социальной фобии Проблема социальной тревожности является актуальной в современном обществе, где человек каждодневно вынужден вступать в массу социальных коммуникаций, многие из которых неприятны и эмоционально напряженны. В результате высокой социальной тревожности человек вынужден избегать ряд жизненных обстоятельств, что в итоге приводит к дезадаптивному поведению, отсутствию адекватного психологического отношения к жизненным ситуациям. Постепенно человек вычеркивает себя из категории успешных людей, остается за бортом социальной активности, и его негативные когнитивно-эмоциональные установки относительно своих возможностей становятся все более пессимистичными, а поведение - все чаще избегающим вплоть до полной остановки в действиях. В большинстве случаев такие люди обращаются с жалобами на хронически сниженное настроение, отсутствие удовлетворения, общую высокую тревожность, неумение сформировать дружеские, интимные и/или профессиональные отношения. Не всегда социальную тревожность можно отождествить с СФ как патологическим и имеющим крайнюю степень выраженности страхом социальных ситуаций. Речь идет о степени тяжести переживаний и дезадаптации. Социальная тревожность, безусловно, имеет меньшие дезадаптивные последствия для человека, но является не просто дискомфортным элементом повседневной жизни, а мешает раскрытию своего потенциала и желанию эффективно функционировать в обществе, испытывать удовольствие от жизни. Социальная тревожность свойственна в той или иной мере всем людям, поэтому мы говорим о психологической проблеме только в том случае, если интенсивность данных переживаний неадекватна имеющимся обстоятельствам. В данной статье описана методика, эксплицирующая формы и разновидности социальной тревожности, причины возникновения тех или иных «ликов тревожности» и видов страха в зависимости от социальных ситуаций и психологических особенностей человека. По аналогичному алгоритму создания методики планируется исследование пациентов, страдающих СФ. До недавнего времени СФ рассматривали как явление коморбидное тому или иному заболеванию. В последние годы можно отметить тенденцию выделения СФ в самостоятельное заболевание. Как отмечает Д.В. Ястребов, состояния с явлениями СФ упоминаются в психиатрической литературе, начиная с середины XIX в., и определяются как страх публичного действия, провоцирующий появление тревоги по поводу морального положения в кругу людей [7]. Существует ряд диагностических критериев для постановки диагноза (F40.1 - СФ), среди которых можно отметить сильный и устойчивый страх перед одной или несколькими социальными ситуациями, в которых индивид сталкивается с незнакомыми людьми или подвергается оценке со стороны окружающих, страх может иметь вид панической атаки, при этом человек осознает, что его страх преувеличен. Кроме того, характерно избегающее поведение ситуаций оценивания успешности, что значительно нарушает нормальный образ жизни человека. Концепция «выученной беспомощности» М. Селиг-мана показывает, что люди ценят сильное чувство внутреннего контроля и пытаются избежать ситуаций, которые они не могут контролировать. Основным способом реагирования на тревожащую ситуацию является попытка восстановления контроля. Если же установка на «беспомощность» и безвыходность сформирована, то возможен только тип поведения - избегание и нарастающий негативный эмоциональный фон [8]. Б. Вайнер предложил теорию «каузальной атрибуции» [6], состоящей в том, что человек с необходимостью приписывает ситуациям (или любому объекту) определенный смысл, исходя из своих мотивационно-потребностных особенностей. Каузальные атрибуции оказывают влияние на ожидание будущих успехов, настойчивость и уровень усилий, эмоциональный тип реагирования. В качестве терапии Дж. Вольпе использовал известную бихевио-ральную технику систематической десенсибилизации, оказавшуюся достаточно эффективной в лечении тревожных расстройств в отличие от психоаналитической психотерапии [9]. В современной клинической психологии четко обозначается проблема поиска и разработки новых психодиагностических средств. Классическое понимание клинического метода, направленного на единичный клинический случай, находится в кризисной ситуации, переопределяется его верификационный, научный статус. Характерным последствием предпочтительного использования в клинической практике идеографического подхода является мифологизация клинических переживаний пациента, использование ненаучных критериев анализа данных. А.Г. Шмелев считает, что в своем историческом выражении клинический подход выглядит не слишком «научным», поскольку означает «отказ от работы с какой-либо заданной матрицей данных - с каким-либо заданным набором столбцов-параметров: вектора, описывающие разных людей, должны различаться и по составу, и по длине... невозможно применить стандартизованные алгоритмы многомерного анализа данных...» [6, с. 42-43]. Проблему поиска адекватного методологического и методического инструментария в клинической психодиагностике отмечает ряд современных авторов, занимающихся разработкой семантического метода в различных приложениях психологических исследований [1, 3, 5, 6]. Исследователи находят принципиальную возможность исследовать патологию семантизации объектов мира при тех или иных психических нарушениях. Психосемантический анализ как процедура субъективной смысловой категоризации и контекстуализации объектов мира дает возможность вычленения первичных эмпирических индикаторов, позволяет идентифицировать семантические коды деятельности индивида и ее деформаций. Психосемантическое пространство (как силовое пространство смысловых напряжений) отображает вектора направлений активности ментальности (понимаемой как совокупность общих диагностических признаков и субъективных болезненных переживаний), позволяя прогнозировать поведение индивида. Когнитивизм в клинической психологии и семантический анализ как выход на эмпирически достоверный уровень фиксации психодиагностических критериев в клинике - это и есть, по нашему мнению и мнению авторов, на которых мы опираемся, условие эффективности клинического метода [4, 6]. Считать исследуемое заболевание СФ и социальную тревожность исключительно «эмоциональным расстройством» было бы неверно. Скорее, это более сложный феномен, который можно обозначить как «мотивационное расстройство». Мотивация включает в себя и эмоциональ-но-потребностный, и поведенческий уровни формирования отношения к объекту (в широком смысле). Рассмотрение основных концепций психосемантического направления в психологии, имеющих своим теоретическим основанием утверждение о непосредственной недоступности человеческому сознанию реальности [1, 2, 5, 6], обнаруживает базовое положение: индивид с необходимостью ориентируется в мире по тем ментальным схемам, которые конструируются в процессе адаптации. Естественно, что процесс адаптации может быть нарушен в связи с искажениями в сфере эмоционально-смысловой кодировки объектов мира в зависимости от ситуации, потребности, и эмоционально-мотивационной составляющей. Неадекватные установки, кристаллизованные в смысловые склейки и имеющие статус неосознаваемого алгоритма восприятия ситуации и действования в ней, оказываются определяющими на последующих этапах деятельности. СФ как мотивационное расстройство предполагает формирование устойчивого алгоритма восприятия и реагирования в отношении ряда социальных ситуаций, детерминируемого значимыми для индивида потребностями, преобладающей мотивацией избегания и соответствующим негативным эмоциональным сопровождением. Когнитивно-эмоциональный конфликт, базирующийся на неспособности реализовать значимое моти-вационно-потребностное стремление индивида (сердцевина социальной тревожности), состоит в противоречивом соприкосновении важных потребностей и невозможности их достижений в силу субъективно непреодолимых преград. Таким образом, эмпирическое исследование возможно только как выделение определенных индикаторов, являющихся указателями объектов жизненного мира исследуемой ментальности, посредством которых возможно воссоздание мотивационно-потреб-ностных стремлений и специфики конструирования образа ситуаций. Такие индикаторы призваны обнаружить основные направления активности, их смысл в рамках исследуемой группы индивидов. 2. Реконструкция семантического пространства страхов к социальным ситуациям Итак, с помощью психосемантического анализа исследуемого феномена воссоздается комплекс основных потребностей индивида. Наиболее показательным и ярким способом экплицировать значимость мотивационно-по-требностного ядра индивида является условие фрустрации данной потребности. Социальная тревожность и фобия - не просто страх относительно социальных обстоятельств, он локален, исходит из сформированного образа ситуации, относится к конкретному виду ситуаций и в качестве пускового механизма имеет негативный опыт удовлетворения значимого мотивационно-потребностного комплекса. Страх потерять значимые для человека условия жизни (для которых типичный способ удовлетворения потребностей является оптимальным) заставляет его испытывать те мучительные переживания и бояться тех или иных событий и последствий. Все вышесказанное позволяет разработать психодиагностическую методику, направленную на выявление «негативных» установок к социальным ситуациям. Психосемантическая методика, выявляющая специфику лиц, страдающих высоким уровнем социальной тревожности, состоит из следующих этапов. На этапе формулировки категорий страхов и сопутствующих эмоциональных переживаний (в работе кратко обозначается как «эмоции»), а также социальных ситуаций, вызывающих тревогу, с испытуемыми была проведена пред-верительная проективная процедура, результатом которой явилось вычленение каждым испытуемым ряда социальных ситуаций, эмоций, испытываемых вследствие участия в них, а также непосредственно тех страхов, которые он испытывает в отношении данных ситуаций. В качестве испытуемых выступили студенты-психологи, 35 человек. Испытуемым было предложено мысленно представить эти ситуации, отметить эмоции и страхи, собственные переживания и затем описать их. Обработка полученных данных позволила составить списки ситуаций, эмоциональных реакций и страхов (то, чего человек боится в каждом случае) на языке исследуемой ментальности, то есть языковые конструкты формулировались самими испытуемыми. Для исследования отобраны наиболее распространенные категории и формулировки, описывающие опыт ментальности. В результате для составления методики было сформировано три списка: социальные ситуации (25), эмоциональные реакции (16) и страхи (28) (см. приложение). Для построения шкалы, отражающей нормальное распределение данных, было проведено пилотажное психодиагностическое исследование, позволившее сформировать адекватную размерность и градации шкалы выраженности свойства. Далее была составлена методика исследования социальной тревожности, состоящая из двух этапов. На первом этапе испытуемым предлагалось заполнить матрицу «ситуации - эмоции», необходимо было оценить выраженность эмоциональной реакции в ситуации по шкале от 0 до 7 (с детально прописанными градациями). Так, поочередно каждая ситуация была оценена через каждую эмоцию. Вторым этапом методики была процедура заполнения матрицы выраженности страхов в отношении ситуаций по аналогичной шкале выраженности. Список эмоциональных переживаний представлен в таблице, список страхов - в приложении 1. В качестве ситуаций, которые оценивались на обоих этапах, и были вычленены на исследуемой ментальности, выступили формулировки, например: «болезнь, смерть близкого человека», «разлука с любимым человеком», «знакомство с девушкой/ молодым человеком (по своей инициативе)» и пр. (см. приложение 1). По результатам обработки данных составлена усредненная матрица 25 на 16 («ситуации -эмоции») и усредненная матрица 25 на 28 («ситуации -страхи»), произведена факторизация данных с применением поворота факторов по принципу «varimax normalized». Для обработки данных использовалась программа Statistica 6.0. Описание результатов исследования Проанализируем полученное с помощью психосемантического метода смысловое пространство «ситуации - эмоции» (см. таблицу). В качестве факторов выступают эмоциональные переживания, сопутствующие в ситуациях (являющиеся индивидуальными факторными весами). Факторное пространство состоит из пяти значимых факторов. Анализируя первый фактор (объясняющий максимум дисперсии - 33%, его собственное значение 5,3) и его индивидуальные факторные веса, становится понятным: «разлука с любимым человеком», «ссора (конфликт) с близким другом», а также «возвращение товара в магазин» представлены эмоциональными переживаниями «навязчивого чувства повторяющихся мыслей», «угрызения совести». «Укоряя себя за сделанное», спровоцировавшее данную конфликтную ситуацию, человек вынужден одновременно чувствовать и «злость на другого», и «злость на себя», при этом испытывая «чувство вины», «горькой обиды» и «жалости к себе». Разлука или ссора со значимым другим как сфера близкого общения характеризуется внутренним эмоциональным конфликтом, сопровождающимся одновременной разнонаправленностью обвинительных реакций, недостаточной дифференцированностью эмоционального отношения к ситуации. Укоры за сделанное и вина человека состоят в том, что он мог изменить положение вещей, не допустить такого, но вместо этого вынужден испытывать крайне негативные чувства. Категория подконтрольности ситуации является фундаментальной в процессе категоризации социальных обстоятельств и формирования к ним мотивационного и эмоционального отношения как его подструктуры. Факторный анализ усредненной матрицы «эмоции - ситуации» F 1 F 2 КЗ F 4 F 5 1 0,181785 0,432255 0,330523 -0,09132 0.764512 Испытываю неуверенность в себе 2 0,319907 0.081308 ■1. •;.!•." 0,19002 0,487961 Чувствую себя беспомощным н незащищенным 3 0,400551 0,065222 0.876244 -0,01073 0,104882 Испытываю замкнутость, отгороженность 4 0,103968 0.4060N5 -0,05317 -0,16441 0,242717 Испытываю стыд 5 1).5№1 -0.10337 0.54V'~X2 0,05463 0,454051 Навязчивое чувство повторяющихся мыслей 6

Скачать электронную версию публикации