PHENOMENON OF STRESS IN A CONTEXT OF TRANSSPECTIVE ANALYSIS.pdf Трансспективный анализ мы вслед за В.Е. Клочко [1] понимаем как методологически оправданное средство познания, адекватное постнеклассическому мышлению. Основной предмет трансспективного анализа -это становление, через которое необходимо изучать открытые самоорганизующиеся системы с присущими им источниками саморазвития, обеспечивающими закономерное усложнение их системной организации. С позиции теории психологических систем к таким системам относится как наука, так и сам человек, выступающий предметом научного познания. Метод трансспективного анализа, ориентированный на вскрытие тенденций развития науки, включающих и такие, каковыми являются антропологизация, гуманитаризация, гуманизация, онтологизация психологического познания, позволяет оценить те постепенно идущие преобразования всей проблематики стресса, которые делают психологический анализ действенным в прогностическом плане.Биологическая модель рассматривала стресс как неспецифическую физиологическую реакцию. Качественное отличие физиологического стресса от психологического подчеркивалось и аргументировалось в работах Р. Лазаруса [2] и других исследователей психологии стресса. В используемом нами трансспектив-ном анализе феномена психологического стресса установлено, что на первом системном уровне становления психологической науки изменение содержательного состава этой категории осуществлялось по мере изменения предмета науки. Психологии удалось выйти за пределы замкнутого на себя сознания. Психическое стало исследоваться в различных связях и отношениях - по отношению к деятельности, сознанию, мозгу, субъекту, личности и т.д. Предмет психологии стал превращаться в нечто неуловимое, «расползающееся» по разным микросистемам, в каждой из них открывалась какая-то определенная качественная специфика психического или особая его функция. В такой ситуации науку от полного распада удерживали методологические принципы, исходной базой для которых был гомеостаз - представление об адаптивной функции психики определило дуалистичность принципов детерминизма и в последующем повлияло на формирование представлений о стрессе как «адаптивном синдро-ме». Имеются данные электронного поиска в психологической периодике: «с 1887 по 1999 год было найдено 70 856 работ о депрессии, 57 800 о тревоге, 8 072 о гневе, 5 701 об удовлетворенности жизнью, 2 958 о счастье и 851 о радости. В целом исследования отрицательных эмоций перевешивали исследования положительных в 14 раз» [3].Уровень системности науки возрастал по мере выделения нескольких крупных и влиятельных моносистем. Каждая из таких систем выстраивалась на своем объяснительном принципе. В психоаналитической теории проблематика стресса разрабатывалась в соответствии с тем образом человека, который складывался в теории: больной, раздираемый комплексами и сугубо зависимый человек, для которого сама зависимость есть не что иное, как проявление посредничества Я в интрапсихическом конфликте, выступая, помимо всего прочего, выражением сопротивления и защиты. Неважно, возникает ли такая зависимость из недостаточной удовлетворенности или формирования чрезмерных требований в период оральной фазы психосексуального развития или из переживания страха расставания в анальной фазе развития. Все равно это выливается в новую дозу тревожности, связанной с желанием победить соперника и отомстить объекту, принесшему разочарование.Рядом с образом активно страдающего «человека Фрейда» формировался образ «реактивного человека», создаваемого бихевиоризмом, перенесшим акценты на характер поведения индивида при воздействии неблагоприятных стимулов. В гештальтпсихологии стресс не выйдет из рамок гештальта и будет характеризоваться в терминах инсайта и целостности восприятия. Эти направления стали источниками выделения видов стресса: на уровне личности - фрустрация потребностей, внутриличностный конфликт, кризис; на уровне поведения - дезадаптация, дезадаптивное поведение; на уровне сознания - аффекты, отрицательные эмоции, восприятие угрозы.Отсюда можно заключить, что закономерности в определении предмета науки заметно сказываются на постановке и решении конкретных исследовательских задач, в качестве которых выступает и стресс. Представленные на этом уровне системности концеп-27№26Сибирский психологический журнал2007г. ции стресса отличаются преобладанием в них идей изоляционизма, субъективизма, «предметоцентриз-ма». Проблематика стресса рассматривается в отдельных ее элементах (физиологические реакции, аффекты, бессознательное, поведение), исходя из их сущности, и в биологической модели адаптивной природы. Л.С. Выготский считал, что если проблема общего понятия не будет решена, то любой научный факт предстанет перед нами отраженным в трех системах поочередно, принимая три различные формы, «вернее, это будут три различных стороны одного факта, еще вернее, это будут три разных факта» [4. С. 298].Вторая форма системности, которую стала постепенно реализовывать наука, отразилась в становлении новых представлений о феномене «стресса». Они были связаны с тем, что наука научилась различать простые системы и сложные саморегулирующиеся. Наступала эпоха неклассицизма. Заложенная в идее саморегуляции идея обратной связи позволила увидеть в психологическом стрессе результат взаимодействия личности и среды - состояние, детерминированное когнитивными, личностными и поведенческими параметрами, принимающее форму динамического процесса (см. [2] и др.). Изучение стресса с позиции деятельностного, системно-деятельностного, субъектно-деятельностного, личностно-ситуацион-ного подходов в отечественной психологии позволило увидеть истоки стресса не внутри субъекта, а в деятельности, опосредующей связи личности с миром; изучать феномен стресса как системное явление, представленное взаимодействием основных структурных уровней функционирования индивида и деятельностью, где осознанная, субъектная позиция в выборе стратегий поведения приводит к успешному совладанию со стрессом и свидетельствует о личностном развитии; рассмотреть процесс переживания -совладания с критическими ситуациями как деятельность, связанную с уровнем развития сознания и жизненного мира человека; считать явления стресса фрагментом жизненного пути личности, что в целом отражает тенденцию онтологизации в психологической науке. Однако принцип отражения и адаптивная функция психики продолжали удерживать дихотомию субъективного и объективного в представлениях о психологическом стрессе.Представителями отечественной и зарубежной психологии стресс стал рассматриваться как онтологический и метапсихологический феномен бытия человека [5-8]. В гуманистической и экзистенциальной психологии [9-13] поставлена проблема смысла напряжения, тревоги в бытии человека для его развития, становления личностной зрелости. В преодолении стресса исследователи обращают внимание на необходимость решения задачи «на смысл», «смыс-лопорождение», «динамику смыслов», «расширение, раскрытие границ восприимчивости и переживаний», «трансценденцию», «личностный рост», «самоактуализацию». Значительное место в проблеме совладания с трудностями отводится ценности творчества как способу «самостроительства» личности, созидания человеком самого себя, воплощения собственных проектов и замыслов [10-19]. И все-таки зарождающаяся позитивная психология отметила один недостаток гуманистической психологии, которого стремится избежать, - не прерывать, в отличие от гуманистической психологии 1960-70-х гг., связи с научной методологией.Лозунг позитивной психологии был выдвинут совсем недавно - в 1999 г., сразу после того, как президентом Американской психологической ассоциации (АРА) был избран Мартин Селигман. В научном мире это имя связывается, прежде всего, с разработанной им концепцией выученной беспомощности, которой он позже противопоставил концепцию выученного оптимизма. М. Селигман и М. Чиксентмихайи обосновывали необходимость переноса акцента с негативных и проблемных аспектов человеческого существования на позитивные и сильные стороны. В проблеме стресса стал крепнуть интерес к эустрессу, который доселе прятался в нише экзистенциальной психологии, подавленный мощным потоком гораздо более заметного и привлекательного в качестве предмета исследования негативного стресса (дистресса).Разработка проблемы стресса в рамках неклассического мышления показала, что стресс можно рассматривать на уровне сознания - как то, что имеет для человека смысл; на уровне личности - как то, что может быть связано с угрозой ценностям как высшим личностным образованиям; на уровне деятельности - как трудности реализации жизненных смыслов; на уровне поведения - когда человек перестает понимать смысл и ценность своих действий. Поступающие из сферы психологии стресса данные при попытках их объяснения стали вступать в противоречие с доминирующим принципом психического отражения, полагавшим основным предметом научного изучения психику, ограничивающим не только предметное, но и проблемное поле научных исследований вообще, в том числе и проблематику стресса и стрессоустойчивости. Рассмотрение феномена стресса как многомерного и многокачественного явления требовало другого способа мышления - по-стнеклассического, отражающего переход психологической науки на третий системный уровень.Третий системный уровень становления психологической реальности, связанный с интеграцией моносистем (сознание, личность, деятельность, природная и социальная среда) на основе принципа системности, снимающего дихотомию внутреннего и внеш-28Общая психология и психология личностинего, позволяет представить их взаимодействие и продукты взаимодействия. В постнеклассической трансспективе стресс открывается как совокупность психологических проявлений, сопровождающих процесс саморазвития человека, в котором раскрывается его сверхадаптивная природа, нормотворческий гетеростазический характер. Стресс - системное явление, результат взаимодействия психологической системы с внесистемным пространством, особенной характеристикой которого является невозможность психологической системы быть открытой - устанавливать соответствие

Скачать электронную версию публикации